CC BY
33
УДК 808. 2
И.В. Коноваленко, канд. филол. наук, доц. ОмГУ им. Ф.М. Достоевского, г. Омск
КОНФЛИКТНАЯ ИНТЕНЦИЯ В «СОЦИАЛЬНОМ ДИАЛОГЕ» (НА МАТЕРИАЛЕ ОБРАЩЕНИЯ ГРАЖДАН В ОФИЦИАЛЬНЫЕ ИНСТАНЦИИ)
В статье рассмотрены способы экспликации конфликтной интенции в текстах обращений граждан в официальные инстанции, проанализированы стратегии и тактики адресанта (с учетом возрастного фактора, гендерного) как показатель проявления конфликтной интенции в данном жанре (в части формулы обращения, репрезентации проблемы и аргументации).
Ключевые слова: интенция, конфликт, обращение граждан, образ адресанта, официальноделовая коммуникация.
Обращение представляет собой жанр деловой письменной речи различной степени официальности. Специфика жанра заключается в подразумеваемом социальном диалоге с властью (при монологической форме текста). Пишущий ждет ответа от органов власти, более того, он именно для этого и пишет. Если рассмотреть классификацию этого жанра по критериям, представленным Г.И. Богиным [1, с. 17], то типологиза-ция по субъекту чаще представлена персональным авторством (имеются редкие случаи коллективного авторства: адресанты ставят свои подписи под текстом), по объекту - обращение двусторонне ориентировано, «написал и жду ответа - как в устном общении».
Мы рассматриваем конфликтную интенцию как намерение, «иллокуцию» пишущего показать неудовлетворенность сложившимся положением дел, серьезные разногласия в диалоге с властью или неудовлетворенность отсутствием данного диалога. Словарь русского языка [2] определяет конфликт как «столкновение, серьезное разногласие». Словарь синонимов русского языка рассматривает конфликт как «столкновение, ссору» [3].
На наш взгляд, жанр обращения является потенциально конфликтным, конфликт здесь сосредоточен в компоненте «образ прошлого», и прорывается конфликтность в «части события», в описании сложившейся ситуации, на фоне события идет и характеристика участников. Здесь уместно привести высказывание Н.Д. Голева: «Язык - один из источников социальных конфликтов; они неизбежно возникают при использовании языка его носителями в острых, социально значимых ситуациях» [4, с. 92].
Основная интенция жанра обращения граждан в официальные инстанции - высказать претензию по поводу сложившейся ситуации и просьбу устранить несправедливость в отношении адресанта, получить помощь в разрешении своего вопроса. Конфликтная интенция будет являться, на наш взгляд, «подчиненной», вторичной. Но часто именно она выходит на первый план и из скрытой, потенциальной, эксплицируется, вербализуется.
Наша цель - рассмотреть способы экспликации конфликтной интенции в текстах обращений граждан в официальные инстанции через характеристику образа адресанта. Мы анализируем, какие стратегии и тактики пишущего (с учетом возрастного фактора, гендерного) являются показателем проявления конфликтной интенции в данном жанре (в части формулы обращения, репрезентации проблемы и аргументации) в диалоге с властью.
Материалом для статьи послужили обращения граждан в комиссию по правам человека города Омска за 2007-2008 годы.
Исследования официально-деловой письменной коммуникации, характеризующие нарушения норм официально-дело-
вой речи, широко представлены современной лингвистикой. Междисциплинарные исследования (на стыке права и лингвистики) официально-деловой письменной коммуникации только начинают развиваться в последнее десятилетие в связи с возникновением юридической лингвистики. Жанр обращения граждан в официальные инстанции анализируется очень редко (одна из причин, на наш взгляд, труднодоступность текстов). Но вместе с тем такие исследования необходимы как для лингвистики, так и для социологии, юриспруденции. Они решают важную на сегодняшний день задачу: каким образом происходит диалог с властью, где и как скрытая конфликтная интенция «прорывается», вербализуется и каким образом она оформляется.
С юридической точки зрения обращение гражданина -«направленные в государственный орган, орган местного самоуправления или должностному лицу письменные предложение, заявление или жалоба, а также устное обращение гражданина в государственный орган, орган местного самоуправления» [5]. На сегодняшний день имеются следующие законодательные акты, регулирующие сферу обращения: Федеральный закон «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» от 02.06.2006 № 59-Ф3; инструкция «О порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры Российской Федерации» от 17.12.2007 № 200. Закон рассматривает следующие аспекты: сферу применения Федерального закона, право граждан на обращение, правовое регулирование правоотношений, связанных с рассмотрением обращений граждан, основные термины, используемые в Федеральном законе, права гражданина при рассмотрении обращения, гарантии безопасности гражданина в связи с его обращением, требования к письменному обращению, контроль за соблюдением порядка рассмотрения обращений, ответственность за нарушение закона, возмещение причиненных убытков и взыскание понесенных расходов при рассмотрении обращений. Инструкция устанавливает единый порядок рассмотрения и разрешения в системе прокуратуры Российской Федерации обращений граждан Российской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства, обращений и запросов должностных и иных лиц о нарушениях их прав и свобод, прав и свобод других лиц, о нарушениях законов на территории Российской Федерации. Такое подробное изложение закона и инструкции важно и для лингвиста (для понимания феномена обращения). Уже в рамках юридического определения мы видим, что обращение представляет собой полифункциональный феномен, «сплав» предложения, заявления и жалобы.
С точки зрения лингвистической обращение будет также являть собой комплексный жанр. Словарь русского языка [2] определяет обращение как «призыв, речь или просьбу, обра-
щенную к кому-либо», жалобу как «официальное заявление с просьбой об устранении какой-либо несправедливости, неправильности». С обыденной, «житейской» точки зрения обращение в официальные инстанции - это возможность диалога граждан с представителями власти в случае нарушения их прав и интересов.
Жанр жалобы в различные инстанции был официальным способом защиты интересов граждан еще в советские времена. Анализ жалоб представлен в работе Утехина И.В [7]. Если в советские времена жалобы были преимущественно потребительского характера, то сейчас тематика более обширна: вопросы градостроительства, жилищно-коммунальной службы, трудового законодательства.
Представим образ современного адресанта обращений и попытаемся показать способы проявления конфликтной интенции в данном жанре.
Как справедливо отмечает О.П. Сологуб, в данном жанре в коммуникацию вступают не профессионалы, люди, не владеющие в полном объеме канонами официально-деловой речи. «В данной ситуации происходит смена условий коммуникации (разговорно-бытовое общение сменяется официально-деловым), в связи с чем у многих коммуникантов возникают определенные трудности, которые обусловлены переходом от одной модели порождения высказывания к другой» [8, с. 128]. Из-за недостаточной степени коммуникативной компетенции адресанта в официально-деловой сфере происходит нарушение норм деловой письменной коммуникации в структурнокомпозиционном построении, языковом оформлении документа. Мы не ставили задачу - представить нарушения норм деловой речи на разных языковых уровнях в данном жанре, хотя следует отметить, что ошибки в текстах присутствуют на словообразовательном, лексическом, морфологическом, синтаксическом уровнях. Примеры в исследовании даются с сохранением авторских орфографических, пунктуационных, стилистических особенностей.
Еще один момент следует отметить, говоря о нарушении норм деловой письменной коммуникации в жанре обращения. На наш взгляд, пишущий не разграничивает регламентирующую и прототипическую нормы. Норма как «узаконенное установление», по словам О.С. Иссерс, представляет собой регламентирующий вариант. Как раз в данном общении речевые действия коммуникантов должны быть регламентированы. Но адресант часто выбирает вариант прототипической нормы, нормы как «установленной мерой, средней величиной», то есть как «образец, одобряемый обществом» [9, с. 175]. В результате этого смешения появляются тексты разной степени официальности.
Что касается языкового оформления обращения, то с лингвистической точки зрения четко не определены формы обращения к должностному лицу, какие-либо клише для изложения сути предложения, заявления или жалобы, имеются лишь следующие юридические требования к структурно-композиционному построению письменного обращения: «гражданин в своем письменном обращении в обязательном порядке указывает либо наименование государственного органа или органа местного самоуправления, в которые направляет письменное обращение, либо фамилию, имя, отчество соответствующего должностного лица, либо должность соответствующего лица, а также свои фамилию, имя, отчество (последнее - при наличии), почтовый адрес, по которому должны быть направлены ответ, уведомление о переадресации обращения, излагает суть предложения, заявления или жалобы, ставит личную подпись и дату. В случае необходимости в подтверждение своих доводов гражданин прилагает к письменному обращению документы и материалы либо их копии» [10].
Исходя из юридических компонентов обращения, можно выделить следующие базовые составляющие этого жанра: форму обращения, обоснование проблемы и аргументацию. Проследим проявление конфликтной интенции по этим составляющим.
Казалось бы, конфликт должен проявляться на этапе обоснования проблемы, но конфликт, как показывают тексты обращений граждан, вербализуется уже на первой ступени, на уровне выбора формы обращения к государственному служащему. Нами выделено две стратегии введения формы обращения: комплиментарная / конфликтная. Адресант часто использует не нейтральное официальное обращение «Уважаемый...» / «Уважаемые члены комиссии по правам человека», а снабжает обращение дополнительными смыслами, в результате которых образ получателя становится персонифицирован, более близок адресанту. С одной стороны, автор выбирает стратегию повышения статуса адресата и использует так называемые комплиментарные обращения, например, «Уважаемый ., мы Вас знаем как глубоко порядочного человека, строго соблюдающего законы, поэтому обращаемся к Вам»/ «Уважаемый ..., поздравляем Вас с новой должностью, которая будет помогать нам, простым людям, и пожелать Вам (далее приводятся стихи)». С помощью данной стратегии сближения с адресатом преодолевается социальная дистанция, проблема пишущего, на взгляд отправителя, должна в результате стать ближе адресату. С другой стороны, выделяются обращения, где с первых же строк перед нами предстает крик о помощи (и таких текстов большинство): «Уважаемый., это отчаяние, крик души» / «Уважаемый., обращаюсь к Вам как к последней инстанции в нашем городе, которая может защитить мои конституционные права»/«Уважаемый., я не знаю, какой мерой измерить моральное унижение, которое я испытываю в течение долгого времени, ходя по замкнутому кругу» / «Уважаемый., доведена до крайнего состояния, думаю о суициде, удерживают дети». Неудовольствие ситуацией пишущий оформляет в виде лексем, понятийно, когнитивно выражающих негативные эмоции, например, «отчаяние», «крик», «суицид». По данным русского ассоциативного словаря, слово жалоба как раз вызывает ассоциации «справедливой», но «слезной». Реакции, вызванные этим стимулом, представляют собой следующие частотные варианты: «слезная», «справедливая», «боль», «злоба», «печаль», «плач», «плохо», «проблема» [11]. Эти лексемы встречаются не единожды даже в рамках одного текста обращения.
Анализируя проявления конфликтной интенции во второй составляющей жанра - на этапе презентации проблемы, мы выделили четкое противопоставление по возрасту. Для пенсионера интенция устранить несправедливость зачастую сменяется интенцией возможности получения заботы, внимания. Неполучение должного внимания вызывает проявление конфликтной интенции, которая оформляется в форме упрека («А сейчас я совершенно забыта. К 80-летию не послали даже дешевой поздравительной открытки. С днем Победы ни когда не поздравят» (сохранена орфография оригинала). Для пенсионера актуальны смыслы «сейчас» и «тогда». Сейчас никому не нужен (государству, местной администрации, совету ветеранов, везде «бывший» - воспитатель, учитель, военный), хотя тогда был нужен государству, востребован. Для людей работающего возраста противопоставление «сейчас» / «тогда» неактуально, для них важна категория «сейчас, в данный момент». Но конфликтная интенция пишущего (и работающего, и пенсионера) в адрес государственных органов, их действия или бездействия оформляется одинаково в виде упрека, критики. Например, «Мы обращались к руководству, но
должного ответа не получили» / «Обращались, но отовсюду лишь отписки». Здесь следует подчеркнуть, что «в ситуации речевого неодобрения отграничить упрек от обвинения и порицание от критики часто невозможно, они по определению предполагают наличие друг друга» [12, с. 124].
При описания проблемы адресант должен объяснить государственным органам, аргументировать, почему он достоин положительного рассмотрения своего вопроса. Аргументация представляет собой, как мы указали выше, третью составляющую жанра обращения граждан в официальные инстанции.
При аргументации, независимо от возраста, социального статуса, гендерной специфики, пишущий выбирает стратегию самопрезентации, используя следующие тактики:
- коренной житель: «Мы оба коренные жители»;
- хороший работник: «Я ветеран труда, мне 80 лет. Я много лет проработала преподавателем в техникуме» / «Отдаем производству всю свою жизнь» / «Стояли у станков в три смены, делали все, чтобы выполнить план любой ценой»;
- хороший семьянин: «Воспитали семь достойных детей» / «Воспитываем двух детей»;
- защитник отечества: «Я участник боевых действий в Афганистане».
Гендерная специфика на материале нашего исследования проявляется лишь при анализе последнего критерия стратегии самопрезентации - службы. Здесь имеются высказывания: «Я вдова участника Великой Отечественной войны» / «Мой муж был на Курской дуге, получил медаль за отвагу» / «мой муж воевал»).
Конфликтная интенция на этапе обоснования проблемы выражается в социальном противопоставление «я» и «государство». Оно, на наш взгляд, является ядерным в этом жанре при экспликации конфликта. Здесь нами были выявлены следующие контрастные пары:
- «я» и «чиновники»: «Не раз обращался к чиновникам, везде лишь отписки, которые и прилагаю»;
- «я» и «законодатели»: «Наши законодатели такого пункта не предусмотрели, и вот я уже в течение долгого времени хожу по заколдованному кругу»;
- «я» и «руководство»: «Мы неоднократно обращались к руководству, но должного ответа не получили, поэтому просим Вашего содействия» / «Обращались к главе сельской администрации, которые только на словах пообещали мне решить вопрос»;
- «я» и «депутат»: «Он депутат, а мне, простой воспитательнице, правду не найти, идет переписка, да и только»;
- «бедный» и «богатый»: «Да, они богатые, все могут, а мне по какому адресу еще обращаться? В государственную думу писать?».
Библиографический список
Эмоциональность (отрицательная, конфликтная) пишущего в части описания проблемы проявляется в использовании интонационных структур, выражаемых на письме восклицательными, вопросительными предложениями: «Где же справедливость?» / «Куда, по какому адресу мне еще писать?» / «Почему мне не хотят помочь?».
В заключение обращения адресант использует стратегию просьбы «Прошу вашей помощи. Готов предоставить любые документы» / «Прошу Вас помочь получить денежную помощь / помочь с жильем», редко - стратегию предложения: «Мое предложение: пересмотреть закон в отношении льгот, уже давно назрело новое решение по этому вопросу». Здесь следует подчеркнуть, что просьба в заключение текста может отличаться от содержания основного текста. Например, «Почему мне не хотят помочь? Ведь я хочу только работать. Прошу Вас, помогите мне получить денежную помощь» (денежную помощь, а не работу). Логические сбои, нарушения частотны в жанре обращения. Встречаются случаи, когда пишущий несколько раз возвращается к теме, говорит об одном и том же в связи с излишней эмоциональностью и с тем, что тема максимально значима для говорящего, затрагивает его личные интересы.
Итак, способы экспликации конфликтной интенции в диалоге с властью в жанре обращения граждан заключаются в следующем:
- в части формулы обращения адресант использует комплиментарную или конфликтную стратегию введения проблемы. Конфликтная стратегия оформляется в виде лексем, поня-тийно, когнитивно выражающих негативные эмоции, например, «отчаяние», «крик», «суицид»;
- в части репрезентации проблемы конфликтная интенция пишущего в адрес государственных органов, их действия или бездействия оформляется в виде упрека, критики: «Мы обращались к руководству, но должного ответа не получили» / «Обращались, но отовсюду лишь отписки»;
- конфликтная (отрицательная) эмоциональность проявляется в использовании интонационных структур, выражаемых на письме восклицательными, вопросительными предложениями: «Где же справедливость?» /«Куда, по какому адресу мне еще писать?»
- в части аргументации для положительного рассмотрения своего вопроса пишущий использует стратегию самопре-зентации: «коренной житель», «хороший работник», «хороший семьянин», «защитник отечества» и стратегию противопоставления: «я» / «государство»: «я» и «чиновники, «я» и «законодатели», «я» и «руководство», «я» и «депутат», «бедный» и «богатый».
1. Богин, Г.И. Речевой жанр как средство индивидуации /Г.И. Богин. // Жанры речи. Сборник научных трудов: изд-во Государственного учебно-научного центра «Колледж», 1997.
2. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80.000 слов и фразеологических выражений /С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. // Российская академия наук; Институт русского языка им. В.В. Виноградова. - 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1999.
3. Александрова, З.Е. Словарь синонимов русского языка: Практический справочник: ок. 11000 синонимических рядов. /З.Е. Александрова. - 9-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 1998.
4. Голев, Н.Д. Юрислингвистический словарь инвективной лексики русского языка (к постановке проблемы) /Н.Д. Голев. // Актуальные проблемы русистики: Материалы Международной научной конференции (Томск, 21-23 октября 2003 г.). - Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. - Вып. 2. - Ч. 1.
5. Федеральный закон «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» от 02.06, 2006. - № 59-Ф3.
6. Ожегов, С.И., Шведова, Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80.000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук; Институт русского языка им. В. В. Виноградова. - 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1999.
7. Утехин, И.В. Из наблюдений за поэтикой жалобы /И.В. Утехин. // Studia ЕШпо1одюа: Труды факультета этнологии. СПб: Изд-во Европейского Ун-та в Санкт-Петербурге, 2004. - Вып. 2.
8. Сологуб, О.П. Психолингвистические основы стереотипной деятельности в деловой письменной документации (на материале обращений в официальные инстанции) /О.П. Сологуб. // Университетская филология - образованию: человек в мире коммуникаций:
материалы Международной научно-практической конференции «Коммуникативистика в современном мире: человек в мире коммуникаций» (Барнаул, 12-16 апреля 2005 г.) / под ред. А.А. Чувакина. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2005.
9. Иссерс, О.С. Что отвечать, когда не хочется отвечать? (К вопросу о типах коммуникативных норм) /О.С. Иссерс. // Язык. Человек. Картина мира: Материалы Всероссийской научной конференции /под ред. М.П. Одинцовой. - Омск: Омск. гос. ун-т, 2000. - Ч. 1.
10. Инструкция «О порядке рассмотрения обращений и приема граждан в системе прокуратуры Российской Федерации» от 17.12.2007.
- № 200.
11. Русский ассоциативный словарь: В 2 т. От стимула к реакции: ок. 7000 стимулов / Ю.Н. Караулов, и др.: - М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», 2002. - Т. 1.
12. Трофимова, Н.А. Речевой акт порицания /Н.А. Трофимов. // Язык и общество: проблемы, поиски, решения // Материалы международных научно-практических конференции научной сессии «10 Невские чтения» (23-25 апреля 2008 г.) / Под общ. ред. Д.Г. Ищук. -СПб: Изд-во Невского ин-та языка и культуры, 2008.
Статья поступила в редакцию 1.04.09.
УДК 81
О.О. Шкиль, аспирант ОГУ им. Ф.М. Достоевского, г. Омск
ИМПЛИЦИТНОЕ ВЫРАЖЕНИЕ ИДЕИ ЦЕЛЕПОЛАГАНИЯ В РУССКОЙ ЛЕКСИКЕ
Статья посвящена имплицитным способам выражения целевых значений в русской лексике. В этом аспекте рассматриваются существительные, прилагательные и глаголы в Словаре русского языка С.И. Ожегова.
Ключевые слова: имплицитность, целеполагание, семантика.
Проблема неявно выраженной семантики не является окончательно решенной, несмотря на активную исследовательскую работу в этом направлении [1; 2; 3; 4; 5 и др.]. Экспли-цитность семантического содержания предполагает, что оно «передается языковым средством, специально предназначенным для его выражения» [2, с. 9-10]. «Имплицитное содержание обычно трактуется как подразумеваемый смысл, в отличие от эксплицитного содержания, явно выраженного определенными языковыми средствами» [2, с. 8]. Настоящее исследование посвящено так называемой системно-языковой имплицитности, которую противопоставляют имплицитнос-ти ситуативной [2]. А.В. Бондарко рассматривает системноязыковую имплицитность на материале грамматики. Если же говорить о лексике, то «неявно выраженные» смыслы рассматриваются в рамках различных подходов и концепций: см. теорию нелимитируемого значения [1; 6; 7], идею полиситуатив-ной глагольной семантики [8], а также психолингвистические точки зрения на проблему [9; 10].
Задача статьи - рассмотреть имплицитные смыслы в лексике, задав объект анализа имплицируемой семантикой, а именно идеей целеполагания. В связи с этим необходимо дать определения основным понятиям, лежащим в основе обозначенной идеи.
Цель - «мысленно предвосхищаемый результат деятельности» [11, с. 1739]; «финальный результат, на который преднамеренно направлен процесс» [12, с. 317]. Неодинаковая степень осознанности и преднамеренности действий по достижению цели отражена в понятиях целенаправленности и це-леполагания. В отличие от целенаправленности, которая может характеризовать действия не только человека, но и животных и некоторых механизмов, целеполагание можно квалифицировать как ментальное состояние, присущее только человеку. Данная мысль подчеркивается в философских трактовках це-леполагания, где оно определяется как важнейший элемент человеческой деятельности, характеризующий «как мыслительные процессы, так и предметную деятельность человека, прежде всего процесс труда» [12, с. 315]. Целенаправленность, по-видимому, более широкое по объему понятие, немаркированное по признакам «субъект» и «степень осознанности цели».
На языковом уровне идея целенаправленности-целепола-гания концептуализируется различными способами. Очевидно, что направленность на цель эксплицируется в языке рядом специализированных средств: лексемами цель, целеполагание, целесообразный, целенаправленный и другими (словами, внутренняя форма которых явно указывает на цель); служебными словами - союзами, союзными сочетаниями, соединениями союзного характера чтобы, дабы (устар. и высок.), для того чтобы, в тех целях чтобы и др. и предлогами в целях, с целью, для, ради. Менее очевидно существование лексических единиц с имплицитным выражением той же идеи.
Материалом исследования послужили толкования существительных, прилагательных и глаголов в Словаре русского языка С.И. Ожегова [13]. На наш взгляд, выявлению слов, семантика которых имплицитно связана с идеей целенаправлен-ности-целеполагания, может способствовать метаязыковая рефлексия лексикографа. Гипотеза данной статьи заключается в том, что идея целенаправленности, пресуппозитивно присутствующая в том или ином понятии, эксплицируется в специфических толкованиях соответствующих слов. Нами осуществлена сплошная выборка слов, в толковании которых присутствуют такие формальные (лексико-грамматические) выразители целевых значений, как предлоги для, ради, в целях, с целью и союзы чтобы, для того чтобы, с тем чтобы.
Предварительно заметим, что наиболее часто в толковании рассматриваемых слов используется предлог для, и это не случайно. В отличие от предлога ради, имеющего значение «3. С целью чего-н.» и помету разг. [13, с. 829], предлог для не ограничен в сфере применения, так как «1.Указывает назначение или цель чего-н.» [13, с. 212]. Что касается предлогов с целью и в целях, то они синонимичны и имеют значение «для того, чтобы» [13, с. 1143], то есть трактуются через предлог для. Союзы чтобы, для того чтобы, с тем чтобы используются, как правило, в толкованиях глаголов (см. ниже).
Какие же лексемы выражают неявным способом целео-риентированность человеческой деятельности (как речемыслительной, так и практической)? Возможна ли их систематизация? Ответы на эти вопросы помогут реконструировать телеологический фрагмент языкового сознания.
