CC BY
0
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
УДК 327.51 DOI: 10.31249/rphil/2024.02.10
ПУЩАЕВ Ю.В.* КОНФЛИКТ НА УКРАИНЕ И СОВРЕМЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ В РОССИИ И ВОКРУГ НЕЕ. ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ (РЕЦЕНЗИЯ НА СБОРНИК «ПЕРЕД ЛИЦОМ КАТАСТРОФЫ»)
Аннотация. Седьмая часть нашего обзора «Конфликт на Украине и современная философия в России и вокруг нее» содержит рецензию на вышедший в Берлине на русском языке сборник «Перед лицом катастрофы», который объединил русскоязычных философов и гуманитариев, выступающих против СВО и политики России.
Ключевые слова: специальная военная операция; конфликт на Украине; гражданская война на Украине; социальная философия; философия истории; Россия; Украина; Запад; сборник «Перед лицом катастрофы».
PUSHAEV Yu.V. The conflict in Ukraine and modern philosophy in Russia and around it. Part 7
Abstract. The seventh part of our review, "The Conflict in Ukraine and Modern Philosophy in and around Russia", contains a review of the collection "In the Face of Disaster" published in Berlin in Russian, which brought together Russian-speaking philosophers and humanitarians who oppose the SVO and Russian politics.
Keywords: war; special military operation; conflict in Ukraine; civil war in Ukraine; social philosophy; philosophy of history; Russia; Ukraine; the West; collection "In the face of disaster".
* Пущаев Юрий Владимирович, кандидат философских наук, старший научный сотрудник отдела философии ИНИОН РАН, научный сотрудник философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова; putschaev@mail.ru
Для цитирования: Пущаев Ю.В. Конфликт на Украине и современная философия в России и вокруг нее. Часть седьмая (Рецензия на сборник «Перед лицом катастрофы») // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 3 : Философия. -2024. - № 2. - С. 125-133. Рец. на сб.: Перед лицом катастрофы : сборник статей / под редакцией и с предисловием Н. Плотникова. - Берлин : LIT Verlag, 2022. - 178 с. DOI: 10.31249/rphil/2024.02.10
СВО на Украине, ознаменовавшая собой наступление новой исторической эпохи в мире, и события вокруг нее закономерно становятся предметом философского осмысления. В частности, им посвящены два философских сборника на русском языке, авторы которых стоят на противоположных друг другу позициях.
Первый, под названием «Великое русское исправление имен» [2] собрал на своих страницах философов и авторов, занимающих пророссийскую позицию (см. рецензию-конспект на этот сборник: [1]).
Мы же в данной рецензии хотим сосредоточиться на его антиподе - сборнике «Перед лицом катастрофы», вышедшем на русском языке в Берлине в 2022 г. Его авторы - это философы из России радикально выраженного либерального образа мыслей, преимущественно либо уехавшие в знак протеста из страны после 24.02.2.22, либо и так уже давно проживающие за рубежом и даже уже не слишком себя с Россией и российским философским сообществом ассоциирующие. Вот, например, достаточно красноречивое на этот счет заявление одного из авторов сборника, проживающего в Швейцарии М. Маяцкого:
«Что же до моей доли в коллективной вине, то не исключаю, что тридцать с лишним лет жизни вне России притупили мою идентификацию с этой страной и ее народом. Может быть, поэтому вину я испытываю скорее не как россиянин, а как философ - в частности, потому что принимал недостаточно всерьез имперские или ксенофобские перекосы у некоторой части философского цеха, относил их на счет извиняемых личных капризов, а то и льстил себе ими как доказательствами собственной широты и терпимости. Но все-таки это "вина" в каком-то очень расширительном смысле» [3, с. 52].
Книга «Перед лицом катастрофы» собрала под свою обложку разных авторов. Есть среди них и довольно известные в акаде-
мических кругах философы и историки, например, А.Л. Доброхотов и А.В. Ахутин - из самых старших, из, что называется, мэтров, или Н.С. Плотников, А.Н. Дмитриев и А.Т. Бикбов - из поколения помладше. Есть и менее известные авторы. Понятно, что у каждого из них свой стиль, свои аргументы, желание сказать что-то свое, авторское и индивидуальное. Тем не менее философский сборник в России - в истории ее общественной мысли - это всегда манифест, заявление о какой-то общей позиции и общих desiderata1, которые, не смотря на вариативность изложения и сказанного, разделяют все авторы. Это, собственно, то, что и собрало их в данный сборник.
Опять-таки, понятен общий предмет - СВО, военные действия на Украине. Тема горячая. Отсюда и нервность, даже крикливость сборника, продиктованные во многом горячей историей, творящейся на наших глазах и провоцирующей на эмоциональный отклик. Продиктованные во многом, но не во всем. Авторов хочется, в пику им, тихо и спокойно спросить для начала, чтобы сбить накал: откуда так часто встречающаяся на страницах сборника категоричность, столь бескомпромиссное деление на свет и тьму? Разве это то, что свойственно философскому или историческому научному осмыслению, а не идеологической и партийно-политической пропаганде? Впрочем, отдадим должное. Не все статьи таковы; есть те, в которых объём и вес критическо-аналитической составляющей более или менее заметен, например у А. Бикбова. Но и эти статьи заведомо ангажированы, и они исполнены предрассудков, того, что перед рассуждением принято на веру как бесспорный фундамент и бесспорная истина. Например: Россия -агрессивная и отсталая страна (впрочем, всегда такой была), которая событиями после 24 февраля навсегда вычеркнула себя из так называемого цивилизованного мира. Это в сборнике разными авторами даже не обсуждается, но эмоционально и риторически осуждается тоном, не вызывающим ни малейшего сомнения.
Как говорит составитель и редактор сборника Николай Плотников в предисловии, его авторов объединило «сознание необходимости проделать тот критический анализ основных понятий, без которого невозможно точно выразить смысл происходя-
1 Пожелания и требования, то, чего не достаёт (лат.).
127
щего, очертить контуры случившейся катастрофы и найти новые способы речи о нас самих, о нашем языке и мышлении, о нашей культуре и истории» [3, с. 6]. Он возводит этот сборник как «опыт такого солидарного выражения критическими интеллектуалами своей публичной позиции в рамках бесцензурного сборника статей» к «целой традиции таких интеллектуальных манифестов -идеалистов и марксистов, либералов и социалистов, эмигрантов и диссидентов. "Проблемы идеализма" и "Свободная совесть", "Вехи" и "Интеллигенция в России", "Из глубины" и "Царство антихриста", "Из-под глыб", "Самосознание"». [3, с. 6]. Однако вот что буквально бросается в глаза при чтении статей в «Перед лицом катастрофы», если сравнивать его с теми же «Вехами», которые, как к ним не относиться, задали некий камертон критического и самокритического анализа в истории общественной мысли. В берлинском сборнике совершенно отсутствует как раз критический самоанализ, рефлексия в отношении себя. Зато более чем достаточно ложной рефлексии, квазирефлексии.
Что я имею в виду? Веховцы в 1909 г. судили и самих себя тоже. Пытались понять, какие пороки интеллигентского сознания, к которому они и себя считали причастными, привели к катастрофе революции. Но тут совсем другое. Когда я чуть выше написал, что нервность и горячность сборника лишь отчасти продиктованы горящей и горячей исторической ситуацией, я имел в виду и другое. Ранее присущая этим авторам неприязнь к фактической, а не вымышленной России и их сектантский образ мыслей, выделение себя в избранное число праведников, излучающих свет просвещения и цивилизации в окружающее чёрное отсталое пространство, нашли тут свою окончательную и завершённую форму. И, если тут и есть рефлексия насчёт собственной вины, то лишь в контексте того - что же мы не доработали и не докрутили, не дожали, что вдруг стало возможно такое? Немного утрируя, это можно сравнить с тем, как если бы сейчас прямые идейные наследники большевиков рассуждали на тему, где же мы не доработали, что стала возможна победа контрреволюции? Эх, дескать, наверно надо было больше церковь душить и интеллигенцию, чтобы они не расшатали советскому народу сознание.
С этим связано и огромное чувство ресентимента, которое сквозит во многих статьях. Дескать, когда мы вернемся, то мы уж
не позволим, чтобы это повторилось снова. Примем меры. Вы, уважаемый читатель, представляете, что они тут могут устроить, если и правда вернутся как власть имеющие? Это будет просто погром, где запрет на профессию оппонентам будет, надо думать, еще не самым худшим вариантом.
Отсутствие даже тени сомнения в своей правоте органически связано с вопиющим аисторизмом и даже антиисторизмом статей сборника. Громадная интеллектуальная гордыня, прикрываемая взвинченным морализаторством и преувеличенным моральным пафосом, говорит о том, что этот сборник - не про осмысление, не про честную непредвзятую попытку разбора ситуации, при которой все дошло до трагедии такого масштаба. Этот сборник - он только про осуждение России, тотальное и априорное. Недаром Украина, действия украинских властей и украинских радикалов там - совершенная фигура умолчания. Словно не было свержения законной украинской власти в 2014 г., военных действий на Донбассе в течение восьми лет - про это на 160 страницах ни слова, буквально. Я уже не говорю о более серьезных исторических экскурсах, когда в принципе рассматривается история украинского вопроса - в советское и особенно в досоветское время.
Такая историчность тем более удивительна, что некоторые авторы сборника - профессиональные историки. Такое впечатление, что для подавляющего большинства авторов сборника (за исключением, может быть, А. Бикбова и А. Дмитриева) русско-украинская история началась, собственно, 24 февраля 2022 г. Впрочем, скорее всего, это тоже следствие радикально либерального образа мышления, которое в принципе не любит прибегать к истории вопроса. Ведь либеральная истина как бы уже дана, а всё, что было до либерального status quo, - нечто, не имеющее самостоятельного онтологического значения. Кстати, в противоположность этому и характерным образом, к истории и историческим экскурсам широко прибегают как раз авторы патриотического и пророссийского сборника [2]. У них есть чувство истории, что она не началась немедленно или вчера.
Что из этого вытекает? Опять же, настоящая демонизация и России, и оппонентов в целом. Без задней мысли, легко говорится, например, такое: «Однако приходится признать простой факт: подавляющее большинство российского населения не способно "так"
рассматривать вещи, без идеологических подпорок; и дело тут не только в том, что плохо учились в школе. Суть в том, что русская цивилизация, русская культура десятилетиями - и увы, даже столетиями - игнорировала саму проблему существования зла <...> Неспособность к распознанию зла в себе и окружающем мире -так мы можем обозначить ключевую проблему постсоветского сознания, приведшую в итоге к катастрофе. Непроработанная проблема зла, неузнавание зла в себе приводит к нераспознаванию зла и в действиях собственного государства» [3, с. 20-22].
Вот так, ни больше, ни меньше. Русская культура, вскормленная на православии, культура Толстого и Достоевского, Пушкина и Чехова, «русских мальчиков» и русских иноков, оказывается, столетиями игнорировала проблему зла. Это просто невозможно воспринимать серьезно. Вспоминается бессмертное «Горе от ума» Грибоедова:
Хлёстова
На свете дивные бывают приключенья!
В его лета с ума спрыгнул!
Чай, пил не по летам.
Княгиня
О! верно...
Графиня-внучка
Без сомненья.
Хлёстова
Шампанское стаканами тянул.
Наталья Дмитриевна
Бутылками с, и пребольшими.
Загорецкий
(с жаром)
Нет-с, бочками сороковыми.
Нашим Загорецким от либерализма просто неинтересно, что в реальности говорит и делает противная сторона. Вроде и Путин, и многие ведущие российские идеологи, эксперты и аналитики повторяют постоянно, что мы с украинцами - один народ, что это идет гражданская война, отсюда ее трагедийность. Но нет, все равно заявляется, вопреки очевидностям: «В этическом отношении изоляционизм измышляет собственную мораль - мораль ресенти-мента, для которой характерно полное отсутствие этической субъ-ектности. Всякое сознание собственной вины и ответственности блокируется, а вместо него все зло экстериоризируется в образе внешнего врага, который демонизируется и предстает в образе главного субъекта действия. "Злому" врагу противопоставляется в качестве антипода зеркальный образ "доброго" себя, лишенного всякой способности к этической саморефлексии» [3, с. 7].
Этот сборник - манифест, агрессивно либеральная заявка на глобальный демонтаж всего имперского и государственнического. Пожалуй, главный его посыл - отрицание оправданности разговоров о национальной и культурной самобытности даже в зародыше. Как опять-таки говорит Плотников в предисловии, «мы сами стараемся найти связь в этом хаосе событий и увидеть контуры случившейся катастрофы. Как она стала возможной? Кто ее виновники? Каковы будут ее последствия? И главное - что это за катастрофа? Как ее назвать? Какие найти слова, чтобы выразить ее смысл? Прежние понятия кажутся совершенно неуместными, все диагнозы и прогнозы не подтвердились. Чтобы снова наполнить смыслом понятия, следует подвергнуть их радикальной критике и отбросить все то, что отчетливо обнаружило свою интеллектуальную несостоятельность. Нужно демонтировать все исторические, политические и философские мифы - «традиционных ценностей», «неограниченного суверенитета», «самобытности», «русской цивилизации», «империи», «Великой России» и еще десятков больших и малых мифов национального превосходства, ставших дискурсивным оправданием российской военной агрессии и породивших то сознание имперского высокомерия, что становится на наших глазах причиной ее неизбежного поражения (курсив мой. - Ю. П.)» [3, с. 5]. Это, пожалуй, единственная содержательно философская идея сборника. Но это совершенно не ново. Сборник, по сути,
пуст. Ну не считать же философски содержательным привычное уже кликушество А.В. Ахутина примерно такого рода:
«Для Украины эта война - отечественная, та самая - священная, народная. Это война черно-белая. Тут все просто. Это не по ту сторону добра и зла, а однозначно зло против добра. Зло во всей бесстыдной откровенности уничтожающего ничто» [3, с. 122].
Это кликушество сопровождается постоянными заклинаниями, что интеллект - это попытка понять. Но собственно понимания тут ноль, всё заранее расписано по примитивным схемам: Для России не существует ни ценностей человечества со всей его историей, ни человека как ценности. Это нигилизм окончательный.
Все участники человеческой семьи, чья совесть возмущена варварским попранием человеческого достоинства, должны осознавать войну России против Украины как мировую. На этой войне испытывается «совесть-сознание человечества (the conscience of mankind). Эта война экзистенциальна не только потому, что дело идет о самом существовании Украины, Россия посягает на нечто более изначальное: достоинство человека» [3, с. 122].
Поэтому, мы думаем, что сборник «Перед лицом катастрофы» мало кого заденет и вряд ли останется в истории общественной мысли как что-то значимое. Вот «Вехи» и «Из глубины» много кого задели, и поэтому остались в истории как пока недосягаемые образцы. Во многом это случилось потому, что их авторы говорили - «мы». Для авторов же «Перед лицом катастрофы» есть мы и они, разделенные непроходимой стеной. Это сектантство. Поэтому этот сборник не заденет никого. Он интересен лишь своим полным единомышленникам. В нем за риторическим моральным пафосом и моральным нагнетанием пафоса практически нет даже попытки анализа, за исключением двух-трех статей, и то не слишком удачных. Авторы писали, чтобы самовыразиться, высвободить свои кипящие моральные эмоции и обратиться к своим и так уже единомышленникам. Поэтому сборник «Перед лицом катастрофы» не стал и не станет хоть сколько-нибудь важным фактором современной русской культуры и русского самосознания.
Вообще, при чтении статей сборника возникает ощущение, что писался он не для отечественного читателя: те, кто живет в
России, все-таки не смогут принять этот односторонний обличительный пафос. Скорее всего, сборник обращен именно к Западу, к тем, от кого зависит благополучное пребывание философов за границей. Эти западные читатели должны доброжелательно оценить и признание философами своей национальной вины, и их готовность закрыть глаза на ответственность других сторон. Так что этот интеллектуальный аутизм, кажущийся в каком-то смысле удивительным, имеет вполне понятное и вполне рациональное обоснование.
Список литературы
1. Шевченко О.К. СВО и русские философы (конспект проекта: «Великое Русское исправление имен»). - URL: https://dzen.ru/a/ZW7pfsIF-xcrHD2P?share_ to=telegram (дата обращения 25.12.2023).
2. Сборник «Великое русское исправление имен» / под ред. А.Ю. Коробова-Ла-тынцева, Н.В. Арутюнова. - Санкт-Петербург : Солнце Севера, 2023. - 240 с.
3. Перед лицом катастрофы : сборник статей / под редакцией и с предисловием Н. Плотникова. - Берлин : LIT Verlag, 2022. - 178 с.
