CC BY
20
дан. Очевидно, что активный всплеск интереса к православной вере со стороны институтов гражданского общества в конце 80-х гг. прошлого века был связан именно с либеральным вектором его развития. В современных условиях мы наблюдаем обратную ситуацию, когда наибольшую критику и основной процент негативной информации мы получаем именно от либерально настроенных исследователей. И эта проблема требует особого осмысления.
Литература
1. Костюк К. Н. Возникновение социальной доктрины Русской православной церкви // Общественные науки и современность. 2005. № 6.
2. Овчинников А. И., Овчинникова С. П., Андрейченко А. С. Православное вероучение и консервативная философия права. Ч. 1 // Философия права. 2007. № 1.
3. Овчинников А. И., Овчинникова С. П., Андрейченко А. С. Православное вероучение и консервативная философия права. Ч. 2 // Философия права. 2007. № 2.
4. Понкин И. В. Правовые основы светскости государства и образования. М., 2003.
5. Свобода убеждений, совести и религии в современной России: специализированный информационно-аналитический доклад: монография / сост.: С. А. Бурьянов, Н. В. Костенко. М., 2007.
А. А. Тащиян, Г. В. Лисовская
КОНФЕССИОНАЛЬНОЕ САМООПРЕДЕЛЕНИЕ И РЕЛИГИОЗНАЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА
В статье рассматриваются юридические, политические аспекты этноконфессионального самоопределения в условиях самобытности Российского государства. Авторы анализируют понятие «конфессиональное самоопределение» и указывают, что идеал национального государства находится в противоречии с идеалом правового государства.
Ключевые слова: конфессиональная политика государства, поликонфессиональность России, самоопределение этноса, национальное государство, этнократия.
В своей программной предвыборной статье «Россия: национальный вопрос» В. В. Путин указывает, что для России с ее многообразием языков, традиций, этносов и культур национальный вопрос, без преувеличения, носит фундаментальный характер [1]. Такой же характер для страны имеет и конфессиональный вопрос. В России наблюдается эскалация межэтнической и межконфессиональной напряженности, связанная с ростом этноконфессионального самоопределения. Национализм, религиозная нетерпимость становятся идеологической базой для радикальных группировок и течений, которые разрушают государство и разделяют российское общество. Поэтому религиозная политика государства, на наш взгляд, должна осуществляться с учетом конфессионального самоопределения ее народов. Только в едином мощном, имперском государстве возможно достичь согласия в вопросах веры.
Стремление народов и наций к самоопределению вызывает противоречивое отношение на протяжении более чем двухсот лет. Связь между нацией и государством, ставшая постоянной те-
мой научных дискуссий после Французской революции, а также право наций на самоопределение, получившее в международной дипломатии распространение в период Первой мировой войны и сыгравшее неоднозначную роль в истории российской государственности, обрели совершенно новое прочтение после краха биполярной системы и формирования нового мирового порядка. Изменения в системе международных отношений наряду с порожденными однополярной глобализацией крупномасштабными негативными последствиями, связанными с экономической и политической нестабильностью, культурным отчуждением, привели к возникновению устойчивых центробежных тенденций этнического партикуляризма и сепаратизма, роста агрессивного национализма, этноконфессионального экстремизма, распространению в целом ряде регионов Российской Федерации благоприятных условий для международного терроризма.
Между тем самоопределение представляет собой процесс и результат выбора социальной общностью собственной программы культурно-
Философия права, 2014, № 1 (62)
го, социально-экономического или политического самоосуществления, предполагающего свободное волеизъявление по поводу данного выбора. Существуют следующие формы самоопределения: отделение и создание самостоятельного государства (сепаратизм); трансгосударственное самоопределение (ирредентизм); политико-территориальное самоопределение; представительное самоопределение; самоопределение в форме экстерриториальных национально-культурных автономий. С позиции целепола-гающего субъекта самоопределения следует выделять: антиколониальное самоопределение; эт-нократическое самоопределение; конфессиональное самоопределение; лингвистическое самоопределение; самоопределение национальных меньшинств и коренных народов; самоопределение дисперсных этносов. Этнократиче-ское самоопределение представляет собой процесс политической институционализации этноса на определенной территории, по отношению к которой он считает себя коренным, сопровождающийся выдвижением требований доминирования в органах власти его представителей. Энтократическое и конфессиональное самоопределение предполагает массовые нарушения прав человека и различных меньшинств, а также создает непреодолимые препятствия на пути формирования правового государства и гражданского общества на самоопределяющихся территориях [2, с. 23-29].
Следует отметить, что самоопределение наций (народов) как институт международного и внутригосударственного права, легализующий возможности самоосуществления территориальных или этнических сообществ, сформировано под влиянием либеральной философско-полити-ческой теории, презюмирующей право на самостоятельное правление тех групп, принадлежность к которым дает людям чувство самоудовлетворения. Современное международное право допускает самоопределение наций в форме сепаратизма или ирредентизма лишь в случае геноцида либо дискриминации по национальному признаку, а также конституционного закрепления права населения той или иной территории на отделение (выход из государства).
Право на самоопределение в традиционном понимании охватывает целый ряд институтов: от защиты прав национальных, языковых или конфессиональных меньшинств, культурной автономии до политической институализации этноса, независимой государственности. Однако наиболее радикальной формой реализации права на самоопределение является отделение от государства с целью создания нового национального государства, где власть принадлежит в основном
представителям государствообразующей нации. Все политические движения сепаративного толка опираются на аргументы, связанные с односторонней интерпретацией права наций на самоопределение. Эта интерпретация только тогда имеет легитимный характер, когда в отношении самоопределяющегося народа осуществляется политика геноцида.
Как уже говорилось выше, сепаратизм может носить не только этнический, но и территориальный, языковой, а также конфессиональный характер. Примером сложного территориального сепаратизма служит движение в 1990-х гг. за создание Федерации горских народов Северного Кавказа. Конфессиональный сепаратизм сопровождает идеи создания Исламского халифата на территориях бывших республик Советского Союза и ряда регионов России - Татарстана, Башкортостана и др.
Конфессиональное самоопределение связано с требованием построения религиозного государства группой лиц, относящих себя к той или иной религии, либо с желанием политической автономии. В период распада советской идеологической системы и возвращения религии как мировоззренческой основы бытия особое значение приобрела конфессиональная компонента групповой идентификации [3, с. 28-38]. Так, в Ольстере противоборство католиков и протестантов может рассматриваться как конфликт, связанный с конфессиональным самоопределением ирландцев. В России, например, проживают народы, принадлежащие к православной, мусульманской, буддийской культурам. Как минимум в двух из них - православной и мусульманской - можно наблюдать идеи самоопределения, выражающиеся в концепции конфессионального объединения с иными народами, исповедующими православие или ислам. Так, идея панславизма была связана именно с общей православной или восточнохристианской верой народов Белоруссии, Украины, Югославии, а идея панисламского государства, которое включило бы в себя республики Северного Кавказа, Поволжья и Урала, до сих пор представляет собой угрозу территориальной целостности России. Религиозно-экстремистские движения, нередко при зарубежной поддержке (например, ваххабизм), используют религиозные идеи и ценности в сугубо политических целях, в том числе и для нарушения территориальной целостности России. «Сепаратисты в Чечне и Дагестане в целях легитимизации и освящения своих действий постоянно взывают к Аллаху, ратуя "за возврат к исламскому обществу в соответствии с учением Корана", за введение законов шариата» [4, с. 350].
В России альтернативой этнократическому самоопределению и стремлению к образованию самостоятельного государства в рамках многонационального государства может быть либо империя, либо федерация экстерриториальных национально-культурных автономий [5].
В рамках национального государства невозможно не только развитие демократии и гражданского общества, но и становление правового государства. Взгляд на сущность государства как выражение «коллективного духа нации» формируется как антитеза либеральной государственно-правовой идее, характеризующейся космополитизмом и формально-юридическим равенством. Гражданское общество имеет больше шансов для развития в многонациональном союзе. Имперский принцип построения многонационального государства, сопровождающийся консолидацией вокруг надэтнических ценностей, не потерял своей мобилизационной привлекательности и актуальности в современном мире. После периода независимости в большинстве случаев возникает потребность взаимовыгодного союза с другими нациями, стратегическими направлениями которого становятся политическое, экономическое и оборонительное. Для России прообразом такого государственного объедине-
ния может стать Евразийский союз, развитие которого поможет кардинально изменить внутриполитическую конфигурацию межэтнических отношений в лучшую сторону [6, с. 26].
Литература
1. Путин В. В. Россия: национальный вопрос // Независимая газета. 2012. 23 февраля.
2. Овчинников А. И. Этнокультурная экспертиза в правотворческой политике // Философия права. 2011. № 1.
3. Овчинников А. И., Андрейченко А. С. Духовные основания русской правовой культуры // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2008. № 1.
4. Российская цивилизация: этнокультурные и духовные аспекты: энциклопедический словарь. М., 2001.
5. Федоренко С. П. Государственно-правовая институционализация имперского принципа в современной России: дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2006.
6. Овчинников А. И. Идеология российской государственности в контексте модернизации: базовые ценности и приоритеты // Северо-Кавказский юридический вестник. 2012. № 1.
М. Д. Фоминская
РЕЛИГИЯ И ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВА В СФЕРЕ БИОМЕДИЦИНСКИХ ТЕХНОЛОГИЙ
В статье рассматривается проблема обеспечения прав человека в сфере биомедицинских технологий, защита человеческой личности с учетом современных международных правовых и этических стандартов. Автор раскрывает философско-правовые аспекты научного развития в сфере биомедицины.
Ключевые слова: религиозная правовая политика государства, биомедицинские технологии, правовое регулирование медицинской деятельности, право и биомедицина, права человека в сфере медицинской деятельности.
Повсеместное развитие биомедицинских технологий и биоэтических концепций - явление сравнительно недавнее. В качестве политико-правового и социально-философского феномена данные технологии входят в научную рефлексию (юридическую, политологическую, социологическую, медицинскую и т. п.) в середине ХХ в. Так, в рамках юридической науки прорабатываются правовые режимы, связанные с управлением жизненными процессами человека. Здесь правовая регламентация ориентирована прежде всего на обеспечение четвертого и пятого поколений
прав человека и защиту его телесной и духовной свободы перед интенсивным развитием биомедицинского знания, которое в ХХ в. достигло высочайшего уровня. Современные биометрические технологии позволяют не только спасать человеческие жизни, но и имеют возможность давать жизнь (например, искусственное оплодотворение), искусственно формировать и воздействовать на ее естественные и качественные параметры (генная инженерия, транссексуальная хирургия и т. п.), управлять естественным «временем» смерти как организма в целом, так и от-
