Композиционные особенности философского познания Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

УДК 101.1

Ю. Ю. ЗВЕРЕВА

Омский автобронетанковый инженерный институт

КОМПОЗИЦИОННЫЕ ОСОБЕННОСТИ ФИЛОСОФСКОГО ПОЗНАНИЯ

В статье поднимается метафилософская проблема анализа философского знания. Специфику философского познания предлагается исследовать с помощью композиционного принципа. В статье ставятся и решаются две взаимосвязанные задачи. Первая — раскрыть методологическое значение принципа композиционности на основе анализа философского знания; обосновать его метафилософский статус. Вторая — определить сущностную специфику философского познания с позиции его композиционности; обосновать значение композиционности как критерия философского знания в аспекте его концептуальности.

Ключевые слова: композиционность, познание, концепт, форма, содержание.

Исследование философского знания — предмет метафилософии. С метафилософских позиций такое исследование всегда сталкивается с рядом объективных трудностей, выступающих сущностными чертами философии как вида познания. Во-первых, это предельная абстрактность философских учений и категориального аппарата. Во-вторых, уникальность и неповторимость стиля философствования как отдельных ее представителей, так и целых исторических эпох. В-третьих, гносеологический статус философского познания, который можно обозначить как трансгносеологический, то есть удовлетворяющий в части своих существенных признаков разным видам познания — научному, художественному и даже обыденному. Вместе с тем специфика самой философии, как типа знания, не растворяется в разнообразии оригинальных способов его репрезентации и не сводится ни к одному из тех видов познания, с которыми имеет общие признаки.

На эту особенность философских текстов обращал внимание М. К. Мамардашвили: «Допустим, что перед нами несколько текстов совершенно разной природы и характера — житейский, художественный, научный, философский, религиозный и т.д. Разумеется, мы безошибочно определим, какой из них философский» [1]. М. К. Мамардашви-ли в качестве критерия идентификации предлагает полагаться на чувство интуиции и утверждает, что рациональные критерии, если они и существуют, то в своем бесконечном многообразии только запутывают голос интуиции. Тот факт, что даже критерии демаркации научного знания — методологически сложная и исторически изменчивая проблема для эпистемологии может оказаться психологически непреодолимым для исследователя метафилософии.

Хорошими методологическими ориентирами в исследовании специфики философского знания являются постнеклассические требования, предъявляемые к облику современного познания, такие как тенденциальная реализация критериев демаркации, гибкость и вариативность методологических принципов. Опираясь на данные требования, для исследования особенностей философского познания предлагается использовать принцип композицион-ности. В основе композиционности как принципа познания лежит идея об априорной композицион-

ности мышления, которая реализуется в разных гносеологических практиках, и в том числе во всех видах познания.

Принцип композиционности включает три аспекта: творческий, характеризующий композицию как процесс создания неповторимых, уникальных единиц — произведений; прагматический, реализующийся как процесс упорядочивания разнородного материала при помощи единых правил; и концептуальный, который характеризует композицию как сложную целостность, системное образование. Каждый из трех аспектов проявляется через ключевой признак. Творческий аспект — через доминантность, которая выражает активный, целостный и целенаправленный характер сознания субъекта, формирующий ключевую оппозицию «центр —периферия». Прагматический аспект — через структурность, которая фиксирует момент упорядочивания, подчинения частей целому. Концептуальный аспект — через взаимосвязь формы и содержания, которая обеспечивает адекватность познавательного инструментария содержательной составляющей познания.

Многообразие видов познания обусловлено доминированием того или иного аспекта и соответствующего признака в конкретной познавательной практике. В целях обнаружения композиционной специфики философского познания необходимо рассмотреть его в сопоставлении с другими видами познания.

Как уже отмечалось, у философии есть общее и с обыденным знанием, и с художественным, и с научным познанием, однако она не есть в чистом виде ни то, ни другое, ни третье.

1. С обыденным знанием философию объединяет понятие «мировоззрение». Философию чаще всего определяют как высший теоретический уровень мировоззрения, содержащий руководство к формированию определенного образа жизни, направленного на раскрытие ее смысла. Таким образом, философия — это своего рода предел обыденного знания, а обыденное знание, выраженное в мировоззрении, есть базовый исходный уровень знания философского.

Жизненный опыт является одним из важнейших источников философствования. Собственно,

это и позволяет относить интеллектуальное творчество мыслителя к тому или иному периоду истории философии не просто хронологически, но парадиг-мально, в соответствии с характером постановки и решения ключевых проблем. Поэтому Фалеса называют одним из первых античных философов, Боэция именуют «последним римлянином», а И. Канта считают родоначальником немецкой классической философии, и т. д.

У своих истоков философское знание, зародившееся в античной Греции, выступало в форме мировоззрения, оно выражало стремление человека упорядочить знания об окружающем мире, гармонично встраивая индивида в структуру общества, а последнее, в свою очередь, в структуру Космоса. В дальнейшем эта тенденция, наиболее близкая обыденному знанию, сохраняет свою значимость в религиозной философской традиции, усилившейся в средневековье и характерной, в частности, для русской философской мысли, часто находившей выражение в жанрах проповеди, исповеди, поучения.

Мировоззренческие черты обыденного знания сохранились и в светской философской традиции, реализуясь преимущественно в этической составляющей философского учения. Философия предписывает систему правил поведения, способствует самоопределению человека в мире и помогает органично сосуществовать с окружающими людьми. Поэтому в качестве мировоззрения философское знание, как и обыденное, основано на преобладании структурности, то есть прагматического аспекта композиционности.

2. Существует ряд аргументов в пользу научности философского знания. Эталону классической научной рациональности в полной мере соответствуют философские трактаты Ф. Бэкона, Р. Декарта, И. Канта, Г. Гегеля, Б. Рассела, Л. Витгенштейна, К. Поппера, Т. Куна и др.

В качестве науки философия стремится к все-охватности и универсальности, претендуя стать объяснительной моделью мира. Язык философии — это язык категорий, благодаря которым философ стремится выявлять универсальные принципы, и закономерности, следуя при этом определенной методологии. Это выражается в современной дисциплинарной дифференциации философского знания, позволяющей структурировать философское учение, обнаруживая в нем онтологическую, гносеологическую, антропологическую, этическую, эстетическую и другие составляющие.

На этом уровне тоже доминирует прагматический аспект композиционности, так как философское знание должно быть логически выстроенным. Однако если бы в ней был выражен лишь этот аспект, то невозможно было бы разграничить философию и науку.

3. Нередко философия тесно смыкается с искусством, переходя на язык повествования и метафор, ярко выражающих авторский стиль мышления философа, который мы видим в произведениях Платона, Ф. Ницше, Ф. Достоевского, Ж.-П. Сартра и др.

С художественным знанием философию объединяет, во-первых, выраженность индивидуального начала. Это позволяет говорить о том, что в философском знании доминирует субъект-кре-атор. У философской системы всегда есть автор со своим уникальным стилем рассуждения и подходом к решению проблем.

Во-вторых, еще одна общая точка, объединяющая философию и художественное знание, — это текстуальная организация. Философский текст должен пониматься широко, как совокупный результат интеллектуальной деятельности философа, то есть его учение. В отличие от художественного знания, выражающегося в реальности художественного текста, философский текст по форме может быть и художественным, и научным.

М. К. Мамардашвили предлагает разделять все философские тексты на две большие группы: прямые (аналитические), требующие определенного набора знаний, приложения интеллектуальных усилий для их понимания, и косвенные (выразительные), направленные к эмоциональной стороне восприятия, нуждающиеся в расшифровке и интерпретации. Последние он называет текстами-«проповедями». «Прямой текст обращен к нашей способности рассуждения и понимания. Объект и текст здесь как бы едины... «Проповедь» есть передача некоего состояния, внушение нам его. В этого рода текстах. не столько формируется понимаемое только самим автором содержание, сколько присутствует желание заразить им своего читателя» [2]. В этом смысле к косвенным выразительным текстам можно отнести различные группы философских текстов:

— художественные тексты, написанные филосо-фами-иррационалистами, (например, «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше);

— литературные формы философии (например, художественные произведения представителей русской философской мысли — Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, «Философские повести» Ф. Вольтера, «Похвала глупости» Э. Роттердамского, философская афористика А. Шопенгауэра, Б. Паскаля, С. Кьеркегора); работы некоторых экзистенциалистов (например, «Стена», «Тошнота» Ж.-П. Сартра, «Миф о Сизифе», «Бунтующий человек» А. Камю);

— религиозно-философские трактаты и тексты, имеющие ярко выраженную этическую направленность (например, «Исповедь» Августина, «Смысл творчества» Н. А. Бердяева, «Размышления» Марка Аврелия, «Опыты» М. Монтеня), или попытки рационализации мистического опыта (например, «Аврора. » Якоба Беме) и апофатические труды (например, «Об ученом незнании» Н. Кузанского, «Непостижимое.» С. Л. Франка);

— автобиографические трактаты (например, «История моих бедствий» П. Абеляра, «Племянник Рамо» Д. Дидро) и художественные реконструкции реальных событий (например, «Апология Сократа» Платона, «Разговор Д'Аламбера с Дидро» Д. Дидро) и другие.

С другой стороны, некоторые, казалось бы, по своей тематике косвенные тексты, реализуются как прямые, поражая своей наукообразностью. Например, «Этика» Б. Спинозы, написанная «геометрическим» стилем, «Трактат о принципах человеческого знания» Дж. Беркли, задуманный как апология христианской религии, произведения некоторых иррационалистов, оперирующих вполне рациональным категориальным аппаратом, как, например, «Творческая эволюция» А. Бергсона, «Мир как воля и представление» А. Шопенгауэра. К этой же категории можно отнести рациональный анализ нравственного и эстетического у И. Канта в «Критике практического разума» и «Критике способности суждения», теологические трактаты, в которых

подвергается рационализации религиозная вера (например, в «Суммы» Фомы Аквинского, «Про-слогион» Ансельма Кентерберийского) и многие другие.

Важно отметить, что некоторые тексты, имеющие вполне рациональное содержание, реализуются как иррациональные по форме (например, диалоги Платона). Точно так же справедливо и обратное, многие философы, говорящие об иррациональном, делают это на языке понятий и категорий (например, исследование бессознательного З. Фрейдом).

В первом приближении кажется очевидным, что если текст художественный по форме, то он должен подчиняться композиционным закономерностям художественного текста. Для такого текста структура — не самоцель, значит, прагматический аспект композиционности отходит на второй план. Для этого типа философских текстов не обязательно быть жестко структурированными и тотально логичными. Намного важнее внутренняя логика повествования, логика художественного образа, художественная правда.

В том случае, когда текст по форме аналитический, то он должен конструироваться в соответствии с критериями научной рациональности.

С вышеописанных позиций, предлагаемых М. К. Мамардашвили, понятие собственно философского текста растворяется в своих полярных противоположностях — аналитическом и выразительном. Однако это не всегда так, поскольку не все многообразие философских текстов может быть бинарно отсортировано. Таким образом, вопрос о критериях философичности текста таким делением не снимается.

Поскольку ни прагматический, ни творческий аспект композиции не являются специфицирующим для философского познания, можно предположить, что на первый план в нем выходит концептуальный аспект. Однако это еще надо обосновать. Если это так, то специфика философского текста может быть обнаружена через соотношение формы и содержания.

В своей этимологии «концепт» выступает как аналог понятия: «концепт является калькой с латинского сопсер1;и8 «понятие», от глагола сопареге «зачинать», т. е., значит, буквально «поятие, зачатие»; понятие от глагола пояти, др.-рус. «схватить, взять в собственность, взять женщину в жены» буквально значит, в общем, то же самое» [3]. Будучи изначально термином математической логики, сегодня термин «концепт» широко применяется в лингвистической науке, искусствоведении, культурологии, философии, где обрастает различными коннотациями. В математической логике под концептом подразумевается исключительно содержание понятия, то есть синонимом концепта является смысл. В культурологии, напротив, о концепте говорят, когда подразумевают структуру, абстрагированную от конкретного эмпирического содержания. Этот же смысл сохраняется и в языкознании.

Исследования в области лингвистики показали, что концепт сложен по структуре и многоаспектен, он представляет собой ««пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, который сопровождает слово...». «Концепты не только мыслятся, они переживаются. Они — предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений» [3]. Таким образом, понятие «концепт» констатирует гибридность философского знания, снимая вышеописанную двойственность философских тек-

стов: образность роднит его с художественным, а дискурсивность — с научным познанием.

Таким образом, философский концепт репрезентирует определенное соотношение формы и содержания. Опираясь на типологию текстов М. К. Мамардашвили, можно разделить формы философских концептов на два типа — рациональную и иррациональную.

Рациональная форма философского концепта опирается на структурообразующий категориальный аппарат, и оперирует при этом преимущественно формально-логическим инструментарием в обосновании. В рациональную форму облекались теологические концепции средневековых философов-богословов — Фомы Аквинского, Ансельма Кентерберийского, в Новое время в индуктивист-ские и дедуктивистские поиски универсальной методологии знания Ф. Бэкона, Р. Декарта, в истории новейшего периода — позитивистской философии. Категориальный аппарат рационализма исторически развивался, при этом они всегда имели сторгую логическую дефиницию в пределах концепции. В качестве примера можно назвать априорные формы чувственности и рассудка, описанные И. Кантом в «Критике чистого разума», диалектические триады Г. Гегеля и т. п.

Иррациональная форма философского знания оперирует иным набором принципов и инструментов построения концепции. Эту линию можно назвать платоновской. Для концепции Платона характерно изложение философских идей в литературной форме диалогов, наличие персонажей, высокая образность и метафоричность повествования, сюжетность и другие черты, которые позволяют квалифицировать эти тексты не только как философские, но и как литературные.

Эта линия имела свое развитие как в жанре диалогов, так и в других литературных жанрах — автобиографических, эссеистских, утопических и др. повествованиях, например у Августина Аврелия, Алкуина, в Возрождении — у Данте Алигьери, Дж. Пико делла Мирандола, Э. Роттердамского, Т. Мора, в Просвещении — у Ф. Вольтера, Д. Дидро, в новейшей философии — у Ф. Ницше, Ж.-П. Сартра и др.

Иррациональная форма философского знания тоже предполагает наличие категорий, специфичных для иррациональных концепций: «душа», «жизнь», «воля», «тоска», «тошнота» и т. п. Причем отношения между этими категориями не всегда однозначны и очевидны. В тех случаях, когда такие категории получают определение в рамках концепции, это определение, как правило, не дискурсивное, а художественное (описательное, метафорическое, аллегорическое и т. п.). В целом, для иррациональной формы философского знания характерны различные комбинации художественных приемов и черт литературного творчества: аналогия, аллегория, метафора, афористика, образность, эмоциональность и т. д.

Кроме того, одни и те же категории могут присутствовать в философских концепциях обоих типов, однако содержание их может существенно различаться. Из этого можно сделать вывод о том, что содержание имеет не меньшее значение для концепции, нежели ее форма.

Таким образом, если под формой философского знания понимается способ, которым категории представлены в философской концепции, то под содержанием — то, каким образом эти категории

трактуются, каким смыслом они наполняются. Этот смысл тоже может быть двояким — как рациональным, так и иррациональным. К иррациональным по содержанию концептам относятся области эмоционального и чувственного, в которых предметом осмысления становятся объекты религиозного, морального, психологического порядков, например, вера, любовь, творчество, воля и др.

Можно сказать, что концепт есть некая устойчивая структурированная целостность, которая предстает как результат визуализации понятия или же рационализации образа. В рамках конкретного концепта возможны различные комбинации рационального и иррационального. Имея в виду соотношение формы и содержания философского знания, как ключевой аспект его композиционности, воплощенный в философской концепции, можно произвести следующую классификацию философских концептов (текстов).

1. Концепции иррациональные по форме (способу исследования) и рациональные по содержанию (предмету исследования). В таких концептах при помощи художественных средств презентуются дискурсивные смыслы. Типичный пример — диалоги Платона, которые в художественной форме описывают интеллегибельную картину бытия — мир идей, постигаемых при помощи разума. Платон активно употребляет метафоры (например, тело — «гробница души») и аллегории (например, трех-частная структура души в виде колесницы с двумя конями и возницей), использует композиционные вставки (например, миф о пещере) и т. п.

2. Концепции рациональные по форме и иррациональные по содержанию. В этом типе концептов при помощи логических приемов (анализ, синтез, дедукция, индукция и др.) исследуются иррациональные объекты. В качестве примера можно указать на исследование бессознательного З. Фрейдом или доказательства бытия христианского Бога Ансельмом и Фомой. Возможно, одним из самых показательных примеров выступает логически отчеканенная формула нравственного поведения — категорический императив И. Канта.

3. Концепции иррациональные по форме и иррациональные по содержанию. Для этих концептов характерно использование разнообразных выразительных средств применительно к иррациональным объектам. Например, трактаты мистиков о божестве, в частности «Аврора.» Я. Беме, критика религии и нравственности в «Заратустре» Ф. Ницше.

4. Концепции рациональные по форме и рациональные по содержанию. Этот тип концептов стро-

го придерживается категориальной матрицы, где каждому понятию дано определение и строго выдерживаются логические требования обоснования. В качестве примера можно рассмотреть трактаты Аристотеля, исследование закономерностей познания И. Кантом в «Критике чистого разума», «Науку логики» Г. Гегеля.

Таким образом, концептуальность философского мышления обусловлена третьим аспектом компо-зиционности — диалектикой формы и содержания, хотя механизм философского познания объемлет и прагматический аспект, выражающийся в наличии структуры, а также доминанту, которая реализуется субъектом — креатором, то есть философом. Философский концепт является законченным целым, которое содержит обоснование именно такого соотношения своих элементов. Поэтому концепт является критерием верификации философского знания. Таким образом, композиционность философского познания определяется его концептуаль-ностью.

Концептуальный аспект композиционности в философском познании подчиняет прагматический и творческий. Это значит, что философское познание может реализовываться на всех трех уровнях — мировоззренческом, текстуальном и концептуальным. При всем многообразии философских концепций, специфика философского знания не растворяется именно благодаря его композиционным особенностям.

Библиографический список

1. Мамардашвили, М. К. Введение в философию [Электронный ресурс] / М. К. Мамардашвили. — Режим доступа : http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/MaM/01.php (дата обращения: 05.06.2015).

2. Мамардашвили, М. К. Современная европейская философия (ХХ век) / М. К. Мамардашвили // Логос. — 1991. — № 2. - С. 109-110.

3. Степанов, Ю. С. Концепт [Электронный ресурс] : слов. литературоведч. терминов / Ю. С. Степанов. — Режим доступа : //http://genhis.philol.msu.ru/article_120.shtml (дата обращения: 07.06.2015).

ЗВЕРЕВА Юлия Юрьевна, кандидат философских наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин. Адрес для переписки: [email protected]

Статья поступила в редакцию 07.07.2015 г. © Ю. Ю. Зверева

Книжная полка

Ан, С. Философия / С. Ан, В. Маркин, В. Фомин. - 2-е изд., стер. - М. : Флинта, 2014. - 400 с. -ISBN 978-5-9765-1745-5.

Учебное пособие соответствует требованиям Государственного образовательного стандарта третьего поколения. Пособие раскрывает основные этапы становления человеческих представлений о мире и очерчивает круг проблем, стоящих перед философией сегодня. Обращение к философско-антропологической проблематике есть концептуальная позиция авторов, ориентировавших свои лекции на будущих педагогов.

Для преподавателей, студентов, магистрантов, аспирантов и всех интересующихся мировоззренческими и методологическими проблемами философии.