CC BY
109
© 2008 г. А.А. Буров
КОМПЛЕМЕНТАРИЗМ КАК ПРИНЦИП ПОЛИТИКИ СТРАН ЮЖНОГО КАВКАЗА (КОНЕЦ ХХ - НАЧАЛО XXI В.)
Исторически страны Южно-Кавказского региона (Азербайджан, Армения, Грузия) поставлены перед необходимостью выбора ориентации во внешней интеграционной политике по следующим векторам, учитывающим отношения на уровне государств:
- с соседями, имеющими с ними общие исторические границы (Россия, Иран, Турция);
- с теми, кто в течение почти 70 лет ХХ в. входил в состав СССР и сохранил с Россией известные экономические, социальные и культурные связи;
- со странами, определяющими политическую ситуацию в регионе на данном историческом этапе (Россия, Казахстан, Иран, Турция);
- с государствами, чей политический курс созвучен политическому курсу рассматриваемых южнокавказских республик (например, Украина, Молдова и др.).
Несмотря на известные моменты пересечения указанных интеграционных векторов, именно их взаимодействие по законам политической логики должно определять современные стратегические и тактические политические линии государств Южного Кавказа.
Принцип интеграционной поливалентности политического курса государства, предполагающий выделение стратегического «ядра» и тактических моментов «периферийного» плана, характеризует интеграционные процессы, свойственные государствам со стабильной экономикой и энергоресурсами, имеющим социально-политическое реноме не только в данном регионе, но и во всем мире. Глобализация политических отношений, в том числе интеграционных, показательная для мировой политики рубежа ХХ и XXI вв., стала своеобразной «лакмусовой бумажкой» для всех государств, не исключая и страны Южного Кавказа. Для этих государств ситуация, связанная с определением векторов политического интеграционного развития, осложняется рядом факторов, среди которых особенно, на наш взгляд, важны: 1) политическая и социальная «ориентация» на союз с бывшими братскими по СССР республиками -ныне независимыми государствами, входящими и не входящими в СНГ; 2) политические и экономические связи с более развитыми южными соседями (Иран, Турция); 3) необходимость выбора стратегического партнера на «глобальном» уровне (Россия и США); 4) наличие «болевых точек» в территориальном политическом пространстве (Абхазия, Южная Осетия, Карабах); 5) заинтересованность на всех уровнях жизни -государственном, политическом, социальном, экономическом - в поддержании и развитии добрососедских связей с соседними закавказскими социумами и др.
Сказанное может служить основанием для постановки проблемы создания южнокавказского «тройственного союза» - такого объединения Азербайджана, Армении и Грузии, которое строилось бы на базе политического равноправия, экономического сотрудничества,
упрочения социальных и культурных контактов. Образованию подобного союза в современных условиях многое препятствует. Как отмечает К.С. Гаджиев, в целом каждое южнокавказское государство «при всей общности или схожести стоящих перед ними структурных преобразований экономики и социальной сферы, вывода экономики из глубокого системного кризиса, достижения социальной и политической стабильности, формирования институтов национальной государственности, становления политической демократии и строительства правового государства и т.д. имеет собственные специфические задачи» [1, с. 168]. Помимо не решенных до сих пор и постоянно обостряющихся вопросов этнонационального порядка, связанных с проблемой государственной целостности и территориального суверенитета (прежде всего это относится к Грузии), в числе «собственных специфических задач» южнокавказских государств-соседей следует назвать стремление следовать политическому курсу, основанному на принципе политического комплементаризма (комплементарности). По мнению политологов, в наиболее открытой форме, декларируемой государством, этот принцип проявляется в политике современной Армении. Однако отдельные его признаки мы находим и в политике Азербайджана и Грузии.
Термин «комплементарии» - образован от лат. com-plementum - «дополнение». В политологическом ракурсе под этим понятием подразумевают политическую модель поведения государства, ориентированную на равно-удаленность от всех центров силы. Политика государства при этом барражирует на уровне своеобразной игры (Polis Ludens - от Homo Ludens, «человек играющий»), когда наблюдается ожидание выбора более удачного и выгодного партнера (субъекта или объекта) по интегрированию.
Примечательно, что в современных учебниках политологии [2, с. 6] данное понятие не рассматривается.
Реализация рассматриваемого принципа предполагает две интепретации. Во-первых, это ориентация субъекта политики на собственные интересы в строительстве отношений с соседями на базе сложных расчетов (роль «джокера» в политической игре). Во-вторых, это ориентация субъекта политики, вовлеченного в политические процессы регионального и мирового масштаба, на вхождение с учетом его интересов в более обширное геополитическое целое, находящееся в состоянии становления.
Данное толкование комплементаризма имеет интегрированный характер, это позволяет преодолеть и односторонний подход к нему, и тактику решительного политического «одиночки», самостоятельно решающего свои проблемы.
Если проанализировать политический курс современной Армении и, то становится очевидно: политика этой страны, расположенной между Западом и Востоком и исторически вынужденной бороться за свою территориальную и этническую целостность, определяется стремлением воссоздать свое независимое государство [1, с. 120]. Современная Армения, по образному замечанию Э. Хобсбаума, представляет собой то, что «осталось после того, как на всех других территориях, где жили армяне, их вырезали или подвергали изгнанию» [3, с. 263].
Понятно, что в этих условиях политический курс страны связан с необходимостью сбалансированного подхода к отношениям и с соседними государствами, и с силовыми центрами мировой политики. В сложной политической ситуации, складывающейся в регионе Южного Кавказа, подобный подход претерпевает ряд трансформаций и взят на вооружение армянскими политиками и дипломатами в качестве принципа комплемен-таризма.
В интервью Общественному телевидению Армении осенью 2006 г. министр иностранных дел этой республики В. Осканян отметил, что политика компле-ментаризма (в частности - в сфере безопасности государства) характеризуется многослойностью. При этом можно, по его словам, выделить пять «слоев», которые взаимодополняют друг друга, будучи объединенными «идеей целостности» и образующими «наиболее широкий контекст решения вопросов безопасности» в эпоху политической глобализации.
Первый «слой» - налаженное армяно-российское военное сотрудничество; второй - участие государства Армении в Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ); третий - соблюдение договоренностей о вооружении в Европе; четвертый - углубление отношений с НАТО; пятый - военное сотрудничество с отдельными странами (США, Греция и др.).
По мнению В. Осканяна, прагматичная в своей основе, политика комплементаризма ориентирована на длительную перспективу, поэтому руководитель внешнеполитического ведомства Армении не видит противоречия в одновременном пребывании его государства в НАТО и ЕС, и в ОДКБ [4].
Заметим, что Армения к концу 2006 г. развивала отношения с США по двум линиям: 1) в рамках программы Партнерства во имя мира (ПИМ); 2) в рамках Индивидуальной программы сотрудничества (1РАР). Однако, в отличие от Грузии и Азербайджана, официальный Ереван раньше никогда не заявлял о своей заинтересованности во вступлении в НАТО, будучи участником ОДКБ СНГ. Обязательства по договору коллективной безопасности и перспектива оказаться в окружении потенциальных будущих членов НАТО -Грузии и Азербайджана заставляют Армению корректировать свою политику в отношении России, возглавляющей ОДКБ, а также рассматривать проблему отношений с Ираном, в настоящем - ярым оппонентом НАТО и США.
Потенциальное массированное давление на Армению и ее политическую элиту связано с привитием мысли о том, что Россия и ОДКБ вряд ли сумеют вовремя
среагировать на угрозу военного вторжения на армянскую территорию, к примеру, со стороны Турции, и единственным гарантом безопасности могут стать только США и НАТО.
Подобная политическая линия, очевидно, направлена на ослабление связей не только Армении, но и всех государств Южного Кавказа. В этой ситуации интересна позиция армянского руководства, стремящегося, сохраняя отношения с Россией, вступить одновременно и в диалог с США.
По данным СМИ, в ходе встречи 12 октября 2006 г. Президента Армении Р. Кочаряна и спецпредставителя генсека НАТО на Южном Кавказе и в Центральной Азии Р. Симмонса «стороны обсудили вопросы сотрудничества Североатлантического блока с Арменией, а также региональные программы НАТО» [5, с. 10]. Данное событие произошло на фоне активизировавшихся антироссийских и, соответственно, проамериканских настроений во многих ведущих политических партиях Армении (Либерально-прогрессивная партия Армянское общенациональное движение, Демократическая партия Армении и даже Марксистская партия).
Политика комплементаризма неизбежно ведет к возможным осложнениям вследствие неизбежности того, что проводящее ее государство оказывается в плену «стратегии и двойных стандартов». И Армения, и другие южнокавказские государства сегодня попадают в двойственное положение, будучи «на стыке „новой разделительной линии", которая на сей раз уже будет проходить именно по Закавказью» [5, с. 10].
Каковы факты, опровергающие оправданность политики комплементаризма, к примеру, в Армении как наиболее близком России государстве Южного Кавказа?
Финансовая помощь, оказанная Армении в течение 15 лет независимости со стороны США, составляет 2 млрд 90 млн дол.; сумма, выделенная ЕЭС, и того меньше. Между тем, по данным СМИ, только за год работающие в России граждане Армении отправили на свою родину до 2 млрд дол. - 25 - 30 млрд за период независимости этого южнокавказского государства. С одной стороны - помощь, предоставляемая армянским госструктурам; с другой - работа простых граждан Армении, не состоящих на госслужбе. С одной стороны - плата за полуголодную преданность идеалам «демократии», а с другой - ориентация на российский рынок сельскохозяйственной продукции, нуждающейся в сбыте Армении.
Поставка энергоресурсов из России по низким ценам и обеспечение деятельности Армянской АЭС, приносящей очевидную прибыль государству, представление российского вооружения армии, не говоря о духовном родстве христианских народов, - все это факты, которые во многом должны бы предопределить реальность пророссийского интеграционного курса Республики Армении в период развитого глобализма.
Между тем осенью 2006 г. в центре Еревана для информационного центра НАТО при армянском правительстве выделен специальный офис (начал функционировать с 01.11.2006 г.), работники которого, по словам спецпредставителя НАТО по Южному Кавказу
Р. Симмонса, призваны «убедить армянский народ, что НАТО не является врагом Армении...» [6, с. 8].
В задачи центра входит поддержка определенных политических кругов современной Армении, которые проводят жесткую антироссийскую политику. Так, министр обороны С. Саркисян, являющийся сопредседателем армяно-российской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, по свидетельству прессы, способствует организации травли тех сил, которые занимают пророссийскую позицию. Получается, что за счет российских средств выращиваются «явные или скрытые антироссийские режимы по всему периметру границ РФ» [6], в том числе в Армении, и западные информационные центры на ее территории активно реагируют на любое справедливое ужесточение позиции России в экономической и политической областях.
Поддерживает натовский информационный центр на территории Армении, естественно, и прозападную оппозицию, в частности, Армянское общенациональное движение (АОД), бывшее у власти до конца 90-х гг. «Альтернатива» (так называется сегодня АОД) ставит перед собой задачу бороться с пророссийским режимом Армении и обеспечить возвращение в большую политику первого президента страны Л. Тер-Петросяна, символа всех бед и несчастий современной Армении. На фоне этой одиозной прозападной фигуры кандидатура С. Саркисяна на пост главы государства выглядит весьма умеренно-прозападной и даже либеральной. Внешние информационные силы, таким образом, создают искусную ловушку и для конкурентов-политиков, и для армянского электората.
Получается, что линия современного армянского руководства, ориентирующегося на принцип внешнеполитического комплементаризма, переживает время внутриполитической диверсификации.
Комплементаризм как принцип политической игры в интеграционные отношения характерен в той или иной степени не только для Армении, но и для их политических курсов Грузии и Азербайджана. В самом деле, если проанализировать политическую ситуацию, складывающуюся в настоящее время в Азербайджане, то становится ясно, что государство, которое не только «обладает большими углеводородными ресурсами, но и занимает весьма выгодное положение на пути транспортировки нефти, газа с территории всего Каспийского бассейна в западном направлении» [1, с. 98], могло бы иметь более четкую позицию в выборе политической ориентации между Россией и США. Очевидное стремление правительства И. Алиева к нейтралитету сталкивается с «обработкой» официального Баку со стороны США и НАТО. Как отмечают политологи, Запад настаивает на определении внешнеполитического выбора Азербайджана в свою сторону, о чем свидетельствуют постоянные визиты в столицу этого государства спецпредставителя НАТО Р. Симмонса [5,
с. 10]. Комплементаризм Азербайджана, таким образом, носит пока неустойчивый, неярко выраженный, потенциальный характер.
Политика Грузии сегодня открыто направлена на то, чтобы реализовать требования США и НАТО и при этом оттянуть полный разрыв с Россией и странами ОДКБ. Грузия осуществляет официальный политический курс, направленный на вступление этой страны в НАТО, и наличие двух зон вооруженных конфликтов на грузинских границах (Южная Осетия и Абхазия) и препятствий на пути военного решения этих конфликтов в лице российских миротворцев -серьезная преграда на проамериканском пути преодоления остаточного комплементаризма. Так как Азербайджан отказал США в использовании своей территории в антииранской кампании, Грузия приобретает огромную ценность для США в аспекте размещения на ее территории войск в случае военной операции против Ирана [5, с. 10].
В начале ноября 2006 г. в прессе появились сообщения о том, что 10 октября на лидера Демократического союза «Единый Джавахк» (ДСЕД) В. Чахаляна, направлявшегося из Грузии в Армению, было совершенно бандитское нападение при попустительстве властей Армении, которые впоследствии арестовали его. Курс ДСЕД в Самцхе-Джавахетии, расположенной на территории Грузии, направлен против политики М. Саакашвили и получил поддержку населения на выборах органов местного самоуправления 5 октября 2006 г. в Грузии. Это вызвало соответствующую реакцию официального Тбилиси и его западных покровителей. Армения, по словам армянского политолога И. Мурадяна, «имеет обязательства перед западным сообществом и стремится рассматривать все происходящее в угоду грузинским властям . Сегодня у армянских властей одна задача - удержаться на плаву, ибо в Армении . наступил настоящий кризис власти» [7, с. 8].
Мы видим, что политика комплементаризма дает отрицательные «плоды», в какой бы форме она ни проявилась - открытой, скрытой или потенциальной. Поэтому о перспективах интеграционных отношений на уровне государств-соседей в регионе Южного Кавказа, а тем более о создании какого-либо союза между ними, пока говорить рано.
Литература
1. Гаджиев К.С. Геополитика Кавказа. М., 2003.
2. ГаджиевК.С. Политология: Учебник для вузов. М., 2005.
3. Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. М., 1998.
4. Осканян В. http:www.rednum.ru/News/280069.
5. Северный Кавказ: Еженедельник. 2006. № 41.
6. Адамян З. Все на выборы двух зол! (Особенности армянского комплементаризма) // Там же.
7. Северный Кавказ: Еженедельник. 2006. № 43.
12 марта 2007 г.
Пятигорский государственный лингвистический университет
