CC BY
43DOI: 10.2б442/2079-5б9б_19.6.24-27
Комплексный подход к профилактике и коррекции постменопаузального остеопороза
И.С.Захаров^1, Г.И.Колпинский2, М.В.Пономарева2
1ФГБОУ Во «Кемеровский государственный медицинский университет» Минздрава России. 650056, Россия, Кемерово, ул. Ворошилова, д. 22а;
2АО МСЧ «Центр здоровья». 650991, Россия, Кемерово, ул. Кузбасская, д. 37
В связи с многофакторностью развития постменопаузального остеопороза важно осуществлять комплексный подход к профилактике и лечению данной патологии. Наряду с менопаузальной гормональной терапией значимое место в коррекции остеопоротических изменений занимает использование многокомпонентных препаратов, направленных на компенсацию недостаточности и дефицита в организме кальция, витамина D, а также остеотропных микроэлементов, регулирующих кальциевый обмен, таких как цинк, медь, марганец, бор, магний. Комплекс указанных составляющих обладает остеопротективным действием, повышая эффективность профилактики снижения минеральной плотности кости у женщин в постменопаузальном периоде, что, в свою очередь, позволяет снизить риск развития остеопороза и связанных с ним осложнений, влияющих на качество жизни.
Ключевые слова: постменопаузальный остеопороз, коррекция костного метаболизма, кальций, витамин D, цинк, медь, марганец, бор, магний. ^га@таЦ.т
Для цитирования: Захаров И.С., Колпинский Г.И., Пономарева М.В. Комплексный подход к профилактике и коррекции постменопаузального остеопороза. Гинекология. 2017; 19 (6): 24-27. DOI: 10.26442/2079-5696_19.6.24-27
Comprehensive approach to the prevention and correction of postmenopausal osteoporosis
I.S.Zakharov™, G.I.Kolpinskiy2, M.V.Ponomareva2
'Kemerovo State Medical University of the Ministry of Health of the Russian Federation. 650056, Russian Federation, Kemerovo, ul. Voroshilova, d. 22a; 2Medical Health Center. 650991, Russian Federation, Kemerovo, ul. Kuzbasskaya, d. 37
Because of the multifactor development of postmenopausal osteoporosis, it is important to implement a comprehensive approach to the prevention and treatment of this pathology. Along with the menopausal hormone therapy, the use of multicomponent drugs plays an important role in correcting osteoporotic changes. These drugs are aimed at compensating for deficiency and deficiency in the body of calcium, vitamin D, as well as osteotropic microelements that regulate calcium metabolism, such as zinc, copper, manganese, boron, magnesium. Complex of these components has osteoprotective effect, increases the effectiveness of preventing the reduction of bone mineral density in women in the postmenopausal period. These can reduce the risk of osteoporosis and associated complications that affect the quality of life. Key words: postmenopausal osteoporosis, correction of bone metabolism, calcium, vitamin D, zinc, copper, manganese, boron, magnesium. eisza@mail.ru
For citation: Zakharov I.S., Kolpinskiy G.I., Ponomareva M.V. Comprehensive approach to the prevention and correction of postmenopausal osteoporosis. Gynecology. 2017; 19 (6): 24-27. DOI: 10.26442/2079-5696_19.6.24-27
Профилактика осложнений, связанных с остеопоро-зом, является одним из приоритетных направлений современной медицины. У женщин преобладает первичный остеопороз пострепродуктивного возраста (постменопаузальный и сенильный), по некоторым данным, достигая 85% в общей структуре заболевания [1]. Согласно International Osteoporosis Foundation (IOF) в странах Евросоюза около 22 млн женщин в возрасте от 50 до 84 лет имеют остеопороз [2].
Постменопаузальные остеопоротические изменения являются частью климактерических расстройств, возникающих в организме женщины в связи с формирующейся возрастной гипоэстрогенией [3, 4]. Наряду с этим нередко манифестируют обменные нарушения, обусловленные недостатком либо дефицитом ряда микроэлементов и витаминов. Прогрессирование остеопороза связано как с изменением структуры органического матрикса, так и с дезорганизацией метаболизма неорганических веществ. Остеобласты синтезируют коллаген, который является гарантом обеспечения прочности кости. Сформированная коллагеновая структура служит основой для минерализации - на первом этапе происходит нуклеация минералов (гидроксиапатита кальция), в результате которой в пространствах между коллагеновыми волокнами образуется кристаллическая решетка.
Костная ткань содержит коллаген I типа, синтез которого осуществляется в несколько этапов и во многом определен влиянием таких микроэлементов как кальций (Ca), магний (Mg), марганец (Mn), цинк (Zn), медь (Cu) [5-7]. Недостаток последних так или иначе влияет на метаболизм коллагено-вых волокон и сказывается на качественных характеристиках костной ткани, приводя к формированию остеопоро-тических изменений. Так, синтез матричной РНК и образование препроколлагена определены участием Mg- и Ca-за-висимых протеинов. После отделения от препроколлагена
сигнального пептида при воздействии пептидазы образуется проколлаген. Важное место в указанной цепочке биохимических процессов занимает гидроксилирование про-лина и лизина в препроколлагене. Данная реакция происходит при воздействии монооксигеназ (пептидилпро-лингидроксилазы и пептидиллизингидроксилазы). В качестве кофакторов участвуют ионы железа и соли аскорбиновой кислоты. За гидроксилированием следует гликозили-рование гидроксилизина под действием ферментов, содержащих в качестве кофакторов ионы Mn2+ и Ca2+. На следующем этапе осуществляется формирование тройной спирали тропоколлагена. При образовании тропоколлагена принимают участие ферменты проколлаген-^протеиназа и проколлаген-С-протеиназа, действие которых обусловлено достаточным содержанием в организме ионов Zn2+. Между молекулами тропоколлагена формируются достаточно прочные ковалентные связи при участии лизилокси-дазы при кофакторной роли ионов меди. После образования множественных ковалентных связей коллаген приобретает характерную прочность, которая и характеризует устойчивость костной ткани.
Интересные данные были получены в отношении влияния ионов кальция на Са-чувствительный рецептор (calcium-sensing receptor, CaSR). Была продемонстрирована важная роль CaSR в процессах активации фибробластов, отвечающих за синтез коллагеновых волокон [8, 9].
Помимо коллагеновых микроструктур органический компонент кости состоит из гликозаминогликанов, глико-протеинов, RGD-содержащих и Gla-содержащих белков, от которых зависит уровень минерализации кости. Основной неорганической составляющей кости является гидроксиа-патит кальция.
Учитывая приведенные полиморфные механизмы патогенеза постменопаузального остеопороза, важен комплекс-
ный подход к проведению профилактики и лечения данной патологии.
Одно из ведущих мест в коррекции остеопоротических изменений у женщин старше 50 лет занимает менопаузаль-ная гормональная терапия. Кроме того, важное значение в регуляции костного метаболизма имеет кальций [10, 11]. Доказана остеопротективная роль данного микроэлемента при поступлении в организм как с пищевыми продуктами, так и в виде кальцийсодержащих препаратов. Использование в пищевом рационе добавок кальция считается доступным, малобюджетным и эффективным способом снижения риска переломов, связанных с остеопорозом [12, 13]. В организм человека около 70-80% кальция поступает с молочными продуктами. Медико-экономический анализ продемонстрировал, что достаточное потребление продуктов молока гражданами США приведет к уменьшению финансовых расходов в размере 209 млрд дол. США, связанных с медицинскими и социальными выплатами, направленными на лечение и реабилитацию пациентов с остеопоро-зом [14].
В то же время, несмотря на доказанную роль кальция в профилактике и комплексной коррекции остеопоротических изменений, во многих регионах России потребление данного микроэлемента является недостаточным. Уровень поступления кальция в организм у пациенток с остеопе-нией и остеопорозом значительно ниже, чем у лиц с нормальными показателями минеральной плотности костной ткани - 715 и 901 мг/сут соответственно [15, 16].
Поступление и усвоение кальция в организме снижается с увеличением возраста. К этому приводят как изменения пищевого рациона, так и увеличение числа разных заболеваний, снижающих абсорбцию в кишечнике. На основании проведенного исследования выявлено, что у женщин Московской области потребление кальция в периоде менопау-зального перехода составляет 1050 мг/сут, в то время как в постменопаузальном периоде - 904 мг/сут. Наименьший уровень поступления отмечается после 70 лет [17].
Представляет интерес тот факт, что достаточное потребление кальция в постменопаузе значимо снижает риск развития артериальной гипертензии, колоректального рака и ожирения [18].
Не менее важным элементом в профилактике и лечении остеопороза является витамин D. Это жирорастворимый витамин, вырабатываемый при воздействии на кожу ультрафиолетовых лучей (колекальциферол, витамин D3). Кроме того, витамин D поступает в организм с пищевыми продуктами и кальцийсодержащими добавками (эргокальцифе-рол, витамин D2). Обе изоформы подвергаются гидроксили-рованию, которое осуществляется двумя путями. В печени синтезируется 25-гидроксивитамин D [25(Он^], или кальцидиол; в почках - 1,25-дигидроксивитамин D [1,25(ОН)^] - кальцитриол.
Витамин D обладает широким функциональным спектром, принимая участие в абсорбции кальция в кишечнике и обеспечении минерализации кости. За счет активации рецепторов витамина возникает экспрессия различных генов. Дефицит витамина D ассоциируется не только со снижением уровня костной массы, но и с повышением вероятности развития ряда аутоиммунных, онкологических, метаболических, сердечно-сосудистых, инфекционных заболеваний, депрессивных расстройств.
Лабораторная диагностика выполняется на основании определения кальцидиола в крови. Указанная изоформа отражает суммарное количество витамина, синтезируемого в коже и поступающего с пищей. Период полураспада 25(ОЩО составляет около 15 дней, в то время как активной формы витамина D - кальцитриола - лишь несколько часов. Кроме того, уровень 1,25(ОН)^ зависит от активности паратиреоидного гормона, концентрации кальция и фосфатов в крови [19]. В связи с этим лабораторным индикатором содержания витамина D в организме является именно 25(ОНр.
На основании консенсуса экспертов достаточными показателями для нормального функционирования костной ткани и оптимального общего состояния здоровья считаются значения кальцидиола в плазме крови более
75 нмоль/л (30 нг/мл). Уровень 25(OH)D в пределах 5175 нмоль/л (21-30 нг/мл) считается недостаточным для поддержания здоровья скелета и удовлетворительного общего состояния. При показателях 25(OH)D<50 нмоль/л (20 нг/мл) говорят о его дефиците и о выраженном дефиците - при значениях 25(OH)D<25 нмоль/л (10 нг/мл) [20].
Анализ общемировых данных продемонстрировал значительную распространенность недостаточности и дефицита витамина D у женщин в постменопаузе в разных странах: в Японии - у 90%, США - 75%, России - 55,7-83,2% [21-23].
С возрастом возникает закономерное снижение способности кожи синтезировать витамин D3. Наряду с этим снижается уровень образования 1,25(OH)2D в почках, что приводит в итоге к недостатку витамина в организме. Дефицит витамина D провоцирует уменьшение абсорбции кальция в кишечнике - как следствие, развиваются вторичный ги-перпаратиреоз и активация резорбтивных процессов в костной ткани.
В образовании активной формы - витамина D принимает участие ряд других витаминов и микроэлементов [24, 25]. В публикациях была продемонстрирована роль витамина K, токоферола, аскорбиновой, фолиевой, никотиновой кислот в метаболизме указанного витамина. Рибофлавин участвует в процессах гидроксилирования, превращая витамин D в его гормонально активную форму.
Значимую роль в костном обмене играют остеотропные микроэлементы, такие как: цинк, медь, марганец, бор, которые влияют на процессы формирования костного мат-рикса [26]. Цинк входит в состав ряда ферментов, которые участвуют в процессах метаболизма. Синтез многих гормонов, в том числе инсулина, зависит от данного микроэлемента. Значительная часть цинка депонируется в костной ткани, при этом его снижение в организме ведет к нарушению костного гомеостаза и развитию остеопоротических изменений. Среди продуктов питания цинк содержится в говядине, птице, печени, крупах, яичном желтке, сыре, бобах, кунжуте, тыквенных семечках, морепродуктах. Суточная потребность в цинке у женщин составляет 12-18 мг.
Другим важным микроэлементом, участвующим в обменных процессах костной ткани, является медь. Как уже отмечалось, ионы меди действуют в качестве кофактора фермента лизилоксидазы, обусловливая формирование межмолекулярных поперечных связей коллагена. Источники меди: чечевица, печень, хлебопродукты, картофель, чай, какао, кофе, сливы. Потребность в меди - 0,5-6 мг/сут.
В последнее время появилось значительное количество публикаций, демонстрирующих важную роль так называемого «окислительного стресса» в формировании постме-нопаузальных остеопоротических изменений [27, 28]. Определенное значение при этом имеет возрастзависимое снижение активности антиоксидантной системы. Указанные вещества предотвращают избыточное образование активных форм кислорода, которые опосредовано через взаимодействие с RANCL (Receptor activator of NF-kappa B ligand) принимают участие в дифференцировке гемопоэ-тических клеток, способствуя формированию остеокластов [29]. Одним из представителей антиокисительной системы является супероксиддисмутаза. Учитывая, что в состав супероксиддисмутазы входят такие микроэлементы, как медь и цинк, их дефицит ведет к подавлению антиокси-дантной защиты, активации остеокластогенеза и формированию остеопоротических изменений [30].
Немаловажную роль в резорбции костной ткани играет недостаточность марганца. Марганец участвует в процессах окисления, входит в состав ферментов, влияющих на остеометаболизм. Его дефицит в организме ассоциирован со снижением уровня кальция в кости. Марганец содержится в темном рисе, овсе, хлебопродуктах, орехах, печени, почках, петрушке, чае. Суточная потребность в марганце -0,4-10 мг.
Метаболизм витамина D отчасти зависит от концентрации в организме бора (B). Указанный микроэлемент влияет на активность паратиреоидного гормона. Снижение уровня содержания в организме бора ведет к формированию остеопоротических изменений. Среди пищевых про-
дуктов наибольшим содержанием бора характеризуются яйца, виноград, яблоки, груши, миндаль, сливы, морковь, кабачки, патиссоны. Суточная потребность в боре составляет 2 мг.
Существуют работы, в которых показано важное значение недостаточности магния в формировании остеопороза [24, 31]. Дефицит данного микроэлемента ассоциирован со снижением костной массы. В свою очередь, адекватное поступление в организм магния способствует стабилизации показателей минеральной плотности кости. Источниками магния являются тыквенные семечки, пшеничные отруби, овес, миндаль, кедровые и грецкие орехи, семена подсолнечника, какао, шоколад. Суточная норма потребления магния составляет 6-8 мг/кг.
Как уже отмечалось, питание, обогащенное содержанием кальция, и использование кальцийсодержащих препаратов значимо снижает риск развития остеопоротических изменений и связанных с ними переломов. Кальций способствует сохранению костной массы и усиливает остеопро-тективное действие эстрогенов [32]. Уровень потребности кальция для организма женщины зависит от возраста. До наступления менопаузы вне беременности норма потребления кальция составляет 1000 мг/сут. В отношении рекомендуемой нормы поступления кальция в постменопау-зальном периоде нет единого мнения. В проведенном мета-анализе продемонстрировано снижение риска переломов при поступлении кальция в организм в объеме 1200 мг [33]. Однако увеличение потребления кальция свыше 2000 мг в сутки ассоциировано с рядом заболеваний [34].
Проведенные исследования показывают меньшую эффективность изолированной терапии препаратами кальция, чем в комплексе с витамином D [35]. Результат использования витамина D в профилактике остеопоротических переломов определяется дозой препарата. Применение указанного витамина в дозировке 700-800 ME способствует уменьшению риска переломов бедренной кости, а также внепозвоночных переломов иной локализации на ближайшие 2-5 лет [36]. Кроме того, ряд публикаций продемонстрировал снижение риска падений на 35-46% при приеме витамина D в дозировке 700-800 ME/сут, что, соответственно, уменьшало вероятность возникновения переломов [37].
Обзор рандомизированных клинических исследований свидетельствует об отсутствии значимого влияния на частоту переломов при изолированном приеме витамина D. Однако использование витамина D в сочетании с препаратами кальция приводило к уменьшению частоты случаев перелома костей тазобедренного сустава или других непозвоночных переломов [18].
В связи с тем, что прочность костной ткани во многом обусловлена совокупным состоянием органических и неорганических компонентов, в проведении корректирующих мероприятий необходимо осуществлять многокомпонентное воздействие на остеоид и минеральные структуры костной ткани. Учитывая приведенные данные, в клинической практике с целью профилактики постменопаузаль-ных остеопоротических изменений нашел широкое применение комбинированный препарат Кальцемин®, содержащий кальций (250 мг), витамин D3 (50 МЕ) и остеотроп-ные микроэлементы, регулирующие обмен кальция (цинка оксид - 2 мг, меди оксид - 0,5 мг, марганца сульфат - 0,5 мг, натрия бората декагидрат - 50 мкг). В результате осуществляется комплексное остеопротективное воздействие.
Наряду с препаратом Кальцемин® в комплексной терапии остеопороза и остеопоротических переломов используется Кальцемин® Адванс, отличающийся несколько большим содержанием указанных активных веществ. Кальцемин® Адванс содержит кальций (500 мг), витамин D3 (200 МЕ), цинка оксцц (7,5 мг), меди оксид (1 мг), марганца сульфат (1,8 мг), натрия бората декагидрат (250 мкг). Кроме того, в данный препарат включен магний (40 мг), дефицит которого нарастает в постменопаузе.
Важным преимуществом Кальцемина является то, что в его состав входят соли кальция в виде карбоната и цитрата. Указанные соединения характеризуются наибольшим содержанием элементарного кальция. Кроме того, мульти-
компонентность препарата Кальцемин® Адванс позволяет воздействовать на разные звенья костного гомеостаза, а дозировки содержащихся в нем активных веществ - не только проводить профилактику остеопороза, но и осуществлять комплексное лечение уже свершившихся переломов.
Оба препарата прошли широкую апробацию, продемонстрировав клиническую эффективность в профилактике и терапии остеопороза [38, 39]. Так, при проведении рандомизированного исследования у женщин постменопаузаль-ного периода, применяющих в течение года комплексный препарат Кальцемин® Адванс, отмечались стабильные показатели минеральной плотности кости поясничных позвонков по сравнению с лицами контрольной группы. Кроме того, выявлено значительное снижение болевого синдрома. При этом частота побочных эффектов не превышала 10% [40].
Таким образом, при осуществлении коррекции постме-нопаузальных остеопоротических изменений необходим комплексный подход с учетом различных звеньев нарушения костного метаболизма. Наряду с менопаузальной гормональной терапией одно из ключевых мест при осуществлении профилактики и лечения остеопороза занимает достаточное поступление в организм кальция, витамина D и остеотропных микроэлементов.
Литература/References
1. Постникова СЛ. Особенности постменопаузального остеопороза. Лечебное дело. 2004; 4: 41-5./ Postnikova SL. Features of postmenopausal osteoporosis. Lechebnoye delo. 2004; 4: 41-5. [in Russian]
2. Hernlund E, Svedbom A, IvergardM et al. Osteoporosis in the European Union: medical management, epidemiology and economic burden. A report prepared in collaboration with the International Osteoporosis Foundation (IOF) and the European Federation of Pharmaceutical Industry Associations (EFPIA). Arch Osteoporos 2013; 8:136.
3. Медицина климактерия. Под ред. ВП.Сметник. Ярославль: Литера, 2006./Meditsina klimakteriia. Pod red. VPSmetnik. Yaroslavl': Litera, 2006. [in Russian]
4. Колпинский ГИ, Захаров И.С. Диагностика и прогнозирование постменопаузального остеопороза. Кемерово, 2015./Kolpinskiy GI, Zakharov I.S. Diagnostika i prognozirovanie postmenopau-zal'nogo osteoporoza. Kemerovo, 2015. [in Russian]
5. Alberts B, Johnson A, LewisJ et al. Molecular Biology of the Cell, 4th edition. New York: Garland Science, 2002.
6. Gelse K, PoschlE, Aigner T. Collagens - structure, function, and biosynthesis. Advanced Drug Delivery Reviews 2003; 55:1531-46.
7. Громова OA, Торшин ИЮ, Томилова ИК., Гилельс АВ. Кальций и биосинтез коллагена: систематический анализ молекулярных механизмов воздействия. Лечащий врач. 2016; 9:96. / Gromova O.A., Torshin I.Yu., Tomilova I.K., Gilels A.V. Calcium and collagen biosynthesis: systematic analysis of molecular mechanisms of effect. Lec-hashchiy vrach. 2016; 9:96. [in Russian]
8. Goltzman D, Hendy GN The calcium-sensing receptor in bone--mec-hanistic and therapeutic insights. Nat Rev Endocrinol 2015; 11 (5): 298-307.
9. Santa Maria C, Cheng Z, Li A et al. Interplay between CaSR and PTH1R signaling in skeletal development and osteoanabolism. Semin Cell Dev Biol 2016; 49: 11-23.
10. BetoJA The role of calcium in human aging. ClinNutrRes 2015; 4 (1): 1-8.
11. Захаров И.С., Колпинский ГИ., Ушакова ГА. Дополнительные аспекты прогнозирования постменопаузального остеопо-роза. Гинекология. 2015; 17 (5): 49-51. /Zakharov IS., Kolpin-skiy G.I., Ushakova G.A. Additional aspects of the prediction of po-stmenopausal osteoporosis. Gynecology. 2015; 17 (5): 49-51. [in Russian]
12. Марченкова ЛА, Тевосян ЛХ. Роль кальция и витамина D в профилактике остеопороза и переломов (обзор литературы). Рус. мед. журн. 2015; 23 (8): 454-7. /Marchenkova LA, Tevosyan LH. The role of calcium and vitamin D in the prevention of osteoporosis and fractures (literature review). Rus. med. zhurn. 2015; 23 (8): 454-7. [in Russian]
13. Amling M. Calcium and vitamin D in bone metabolism: Clinical importance for fracture treatment. Unfallchirurg 2015; 118 (12): 995-9.
14. McCarron DA, Heaney RP. Estimated healthcare savings associated with adequate dairy food intake. AmJHypertens 2004; 17: 88-97.
15. Никитинская OA, Торопцова НВ. Социальная программа «Ос-теоскрининг Россия» в действии. Фарматека. 2012; 6: 90-3. / Nikitinskaya OA, Toroptsova N.V. The social program «Osteoscreening Russia»is in action. Farmateka. 2012; 6:90-3. [inRussian]
16. Шилин ДЕ, Шилин АД., Адамян ЛВ. Существует ли у населения России связь между риском переломов по шкале FRAX (ВОЗ 2008) и потреблением кальция? Остеопороз и остеопатии. 2010; 13 (1): 53 -4./Shilin DE., Shilin AD, Adamyan LV. Does the Russian population have a link between the risk of fractures on the FRAX scale (WHO 2008) and calcium intake? Osteoporoz i osteopatii. 2010; 13 (1):53-4.[inRussian]
17. Марченкова ЛА„Древаль АВ., Добрицына МА Структура клинических факторов риска остеопороза и уровень потребления кальция с пищей в популяции женского населения Московской области.Лечащий врач. 2014; 5:89-95./ Marchenkova LA, Dreval A.V., Dobritsyna M.A. Clinical risk factors for osteoporosis and calcium intake from dietary sourses in women living in Moscow region. Lec-hashchiy vrach. 2014; 5:89-95. [in Russian]
18. The role of calcium in peri- and postmenopausal women: 2006posi-tion statement of The North American Menopause Society. Menopause
2006; 13 (6): 862-7719. Jones G. Pharmacokinetics of vitamin D toxicity. Am J Clin Nutr 2008; 88 (2): 582-6.
20. RizzoliR, Boonen S, BrandiML et al. Vitamin D supplementation in elderly or postmenopausal women: a 2013 update of2008 recommendations from European Society for Clinical and Economic Aspects of Osteoporosis and Osteoarthritis (ESCEO). Curr Med Res Opin 2013; 29 (4): 305-13.
21. Бордакова ЕВ, Юренева СВ., Якушевская ОВ. и др. Клинико-про-гностическое значение гиповитаминоза Д при постменопау-зальном остеопорозе. Акушерство и гинекология. 2012; 5:53-7. / Bordakova E.V., Yureneva S.V., Yakushevskaia O.V. i dr. Kliniko-pro-gnosticheskoe znachenie gipovitaminoza D pripostmenopauzal'nom osteoporoze. Akusherstvo iginekologiia. 2012; 5:53-7. [inRussian]
22. Каронова ТЛ, Гринева ЕН., Никитина ИЛ. и др. Распространенность дефицита витамина D в Северо-Западном регионе РФ среди жителей г. Санкт-Петербурга и г. Петрозаводска. Остеопороз и остеопатии. 2013; 16 (3): 3-7. /Karonova T.L., Gri-neva EN., Nikitina IL. et al. The prevalence of vitamin D deficiency in the North-West region of the Russian Federation among residents of St. Petersburg and Petrozavodsk. Osteoporoz i osteopatii. 2013; 16 (3): 3-7. [in Russian]
23. MithalA Treatment of vitamin D deficiency. Endocrine case management ICE/ENDO 2014 Meet-the-professor, Endocrine society 2014; p. 37-9.
24. Погожева АВ. Значение макро- и микроэлементов пищи в оптимизации минеральной плотности костной ткани. Consi-lium Medicum. 2015; 17 (2): 61-5. / Pogozheva AV. The value of food macro- and micronutrients in optimizing bone mineral density. Consilium Medicum. 2015; 17 (2): 61-5. [inRussian]
25. Ходырев ВН, Лесняк ОМ., МартинчикАН., Максимов ДМ. Фактическое потребление и обеспеченность витаминами и кальцием при остеопорозе: оценка по потреблению и концентрации в плазме крови. Альманах клин. медицины. 2014; 32: 66-72./ Kho-dyrev V.N., Lesnyak O.M., Martinchik A.N., Maksimov D.M. Real intake and provision with vitamins and calcium in osteoporosis: assessment by measuring intake and plasma concentrations. A'manakh klin. me-ditsiny. 2014; 32: 66-72. [inRussian]
26. Авцын А.П., Жаворонков АА, Риш МА, Строчкова Л.С. Микроэле-ментозы человека: этиология, классификация, органопатоло-гия. М: Медицина, 1991. / Avtsyn A.P., Zhavoronkov AA, Rish MA, Strochkova LS. Microelementoses of man: etiology, classification, orga-nopathology. M.: Meditsina, 1991. [in Russian]
2 7- Wu Q, Zhong ZM, Pan Yet al. Advanced oxidation protein products as a novel marker of oxidative stress in postmenopausal osteoporosis. Med SciMonit 2015; 21:2428-32.
28. Захаров И.С., Колпинский ГИ, Ушакова ГА, Вавин ГВ. Роль окси-дативного стресса в формировании постменопаузального остеопороза. Гинекология. 2014; 16 (1): 41-3./ZakharovIS.,Kolpin-skiy GJ, Ushakova GA, Wavin G.V. The role of oxidative stress in theformation of postmenopausal osteoporosis. Gynecology. 2014; 16 (1): 41-3. [in Russian]
29. Yan Xu, Morse LR, da Silva R et al. PAMM: A redox regulatory protein that modulates osteoclast differentiation. Antioxid Redox Signal 2010;
13 (1): 27-3730. Smietana MJ, Arruda EM, Faulkner JA et al. Reactive oxygen species on bone mineral density and mechanics in Cu, Zn superoxide dismutase (SOD 1) knockout mice.Biochem BiophysRes Commun 2010; 403 (1): 149-53.
31. Захаров И.С., Ушакова ГА, Колпинский ГИ. Патологические состояния, обусловленные дефицитом магния, у женщин в разные возрастные периоды. Гинекология. 2015; 17 (5): 57-60./Zakharov IS, Ushakova GA, Kolpinskiy GI Pathological conditions caused by magnesium deficiency in women at different ages. Gynecology. 2015; 17 (5): 57-60. [in Russian]
32. Kanis JA, McCloskey EV, Johansson H et al. European guidance for the diagnosis and management of osteoporosis in postmenopausal women OsteoporosInt 2013; 24 (1): 23-5733. TangBM, Eslick GD, Nowson C et al. Use of calcium or calcium in combination with vitamin D supplementation to prevent fracture sand bone loss in people aged 50 year sandolder: a meta-analysis. Lancet 2007;370 (9588): 657-66.
34. Ross AC, Taylor CL, Yaktine AL, Del Valle HB Dietary reference in takes for calcium and vitamin D. Washington, DC: The National Academies Press, 2011.
35. Jackson RD, Mysiw WJ. Insights into the epidemiology of postmenopausal osteoporosis: the Women's Health Initiative. Semin Reprod Med 2014; 32 (6): 454-62.
36. Bischoff-Ferrari HA, Willett WC, Wong JB et al. Fracture prevention with vitamin D supplementation: a meta-analysis of randomized controlled trials.JAMA 2005; 293 (18): 2257-643 7. Bischoff-Ferrari H, Dawson-Hughes В, Willet WC et al. Effect of vitamin
D onfalls: a meta-analysis.JAMA 2004; 291 (16): 1999-2006.
38. Дыдыкина И.С., Дыдыкина П.С., Алексеева ОГ. Вклад микроэлементов (меди, марганца, цинка, бора) в здоровье кости: вопросы профилактики и лечения остеопении и остеопороза. Эффективная фармакотерапия. 2013; 38:42-9. /Dydykina IS., Dydykina PS., Alekseyeva O.G. Trace elements (copper, manganese, zinc, boron) and healthy bone: prevention and treatment of osteopenia and osteoporosis. Effektivnaia farmakoterapiia. 2013; 38: 42-9. [in Russian]
39. Полянская Р.Т., Домрачева МЯ., Руппель НИ. и др. Наш опыт профилактики и лечения основных клинических проявлений постменопаузального симптомокомплекса препаратом Жальце-мин». Сиб. мед. обозрение. 2005; 37 (4): 63-5. /Polyanskaya R.T., Domracheva M.Ya., Ruppel N.I. et al. Our experience in the prevention and treatment of the main clinical manifestations of the postmeno-pausal symptom complex with the preparation «Calcemin». Siberian medical review. Sib. med. obozrenie. 2005;37 (4): 63-5. [inRussian]
40. Никитинская О.А., Торопцова Н.В., Аникин С.Г. и др. Профилактика первичного остеопороза у женщин комплексным препаратом Кальцемин Адванс (результаты открытого годового исследования). Науч.-практ.ревматология. 2008; 3: 73-9./Nikitinskaya OA, Toroptsova M.Y., Anikin S.G. et al. Prophylaxis of primary osteoporosis in women with complex drug Calcemin Advance (results of an open year's study). Nauch.-prakt. revmatologiya. 2008; 3: 73-9. [in Russian]
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Захаров Игорь Сергеевич - д-р мед. наук, доц. каф. акушерства и гинекологии №1 ФГБОУ ВО КемГМУ. E-mail: isza@mail.ru
Колпинский Глеб Иванович - д-р мед. наук, проф., глав. врач АО МСЧ «Центр здоровья»
Пономарева Маргарита Владимировна - канд. мед. наук, зав. гинекологическим отд. АО МСЧ «Центр здоровья»
