CC BY
2Закон и право. 2024. № 10. С. 20-23. Law and legislation. 2024;(10):20-23.
Научная статья УДК 34.01
https://doi.org/10.24412/2073-3313-2024-10-20-23 EDN: https://elibrary.ru/ZBPBSP
NIION: 1997-0063-10/24-493 MOSURED: 77/27-001-2024-10-693
Комплексное правовое регулирование: онтологическая характеристика
Анастасия Сергеевна Зубкова
Российский университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы, Москва, Россия, a.zubkova@mingrad.ru
Аннотация. В статье затрагивается вопрос о месте и роли комплексных правовых актов в современной правовой системе России, а также о целях и задачах, которые они выполняют. Отстаивается точка зрения о корректности выделения комплексных отраслей законодательства в соответствии с направлениями деятельности государства.
Ключевые слова: система права, отрасль права, отрасль законодательства, комплексное правовое регулирование.
Для цитирования: Зубкова A.C. Комплексное правовое регулирование: онтологическая характеристика // Закон и право. 2024. № 10. C. 20—23. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2024-10-20-23 EDN: https://elibrary.ru/ZBPBSP
Original article
Complex legal regulation: ontological characteristics
Anastasia S. Zubkova
Peoples' Friendship University of Russia named after Patrice Lumumba, Moscow, Russia, a.zubkova@mingrad.ru
Abstract. The article addresses the issue of the correctness of the use of the term «complex branches of law». The author defends the point of view on the substitution of concepts and the incorrect assignment of the status of complex branches of law to complex branches of legislation that currently exists in modern legal literature. The reason for the cited incorrect use of terms, in the author's opinion, is the lack of a unified and clear understanding among scientists of the difference in the criteria for sectoral differentiation of the legal system and the legislative system.
Keywords: legal system, branch of law, branch of legislation, complex legal regulation.
For citation: Zubkova A.S. Complex legal regulation: ontological characteristics // Law and legislation. 2024;(10):20—23. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2024-10-20-23 EDN: https://elibrary.ru/ZBPBSP
Современные процессы нормотворчества в России характеризуются высокой сте-'^»«'•Пенью интенсивности и оперативности. Не в последнюю очередь это обусловлено тем, что Российскому государству за последние годы пришлось столкнуться с масштабными трансформациями, носящими как поступательный (цифровизация, развитие экономики, широкая
© Зубкова А.С. М., 2024.
социальная поддержка граждан), так и экстраординарный характер (пандемия коронавирус-ной инфекции, экономические меры ограничительного характера).
В подобных условиях государству приходится прибегать к широкому набору инструментов правового регулирования, носящим гибкий характер (подзаконное нормотворчество, установление экспериментальных режимов, сознательное самоограничение путем оставления право-
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2024
вого пробела [4], комплексные нормативные правовые акты). Оперативностью и умеренной гибкостью отличается и современный процесс законотворчества, что продиктовано необходимостью своевременно отвечать на те вызовы, с которыми сталкивается наше общество и государство на современном этапе.
Г.В. Мальцев отмечал: «Смысл и назначение регулирующих процессов в праве выражают необходимость организации определенных связей в человеческом сообществе, иначе говоря, необходимость общественного развития. На каком бы этапе своего исторического развития ни находилось бы право, его точка зрения всегда была, есть и будет точкой зрения необходимости, выражением социальной нужды, потребностей в установлении порядка» [7].
По своей сущности право любого государства представляет собой комплекс множества правовых норм, которые регулируют различные сферы общественных отношений. Эти нормы обязательно должны быть между собой организованы, согласованы и логически не противоречить друг другу. Данные характеристики позволяют говорить о системности в праве, параметры которой, с одной стороны, задаются объективно существующими общественными отношениями, а, с другой стороны, обеспечивают непротиворечивое и согласованное правовое регулирование.
Можно согласиться с мнением И.Н. Сеняки-на о том, что система права — это «его внутренняя структура, организованная в соответствии с общественными отношениями» [11, с. 61].
Разностороннее изучение системы права с точки зрения общего системного подхода предполагает, что система права будет рассматриваться дифференцированно с выделением, глубоким изучением и анализом формирующих ее составных частей.
Система права отличается от других систем тем, что имеет как объективные, так и субъективные характеристики. С одной стороны, систему права можно рассматривать как независимое от мнения людей общественное явление. Объективный взгляд на генезис правовой системы предусматривает рассмотрение истории развития общественных отношений. С другой стороны, правовая система подразумевает наличие творческой инициативы людей, при помощи которой она развивается.
Г.В. Мальцев в своей работе отмечает: «Именно системность права является одним из главных критериев его развитости, показателем
уровня правовой культуры и профессионального юридического правосознания» [7].
Рациональность действующей системы права достигается путем соответствия его формы и содержания конкретным историческим условиям и экономическим отношениям.
Некоторые исследователи под системой права понимают внутреннюю организацию, сложившуюся по объективным параметрам, состоящую из указанных взаимосвязанных между собой элементов: от норм до отраслей [5, с. 102].
Еще имеется определение, согласно которому система права представляется в качестве определенного алгоритма сосредоточения юридических элементов, которые возникли и всецело зависят от воздействия сложившихся в обществе отношений. Взаимосвязь и согласованность имеющихся в системе права элементов обусловливается сущностью и направленностью общественных отношений. Этот системный подход распространяется на все отрасти и институты, доказывая целостность и объективность существования рассматриваемого явления, поскольку таковое не может быть спонтанно формируемой ничем не контролируемой системой правовых норм [8, с. 98].
Как уже было отмечено, на современном этапе имеет место тенденция постоянного развития, расширения и модернизации общественных отношений.
На этом фоне поднимается вопрос о возможной необходимости пересмотра устаревающего подхода к делению системы права на традиционные (базовые, основные) отрасли и включения в нее отраслей права комплексного характера с учетом того, что именно акты комплексного характера (как законы, так и подзаконные акты), сочетающие в себе нормы права разных отраслей, часто используются правотворческими органами для решения актуальных сложных задач.
В качестве примера можно привести широкий круг актов федерального законодательства, принятых в последнее время как федеральным парламентом в виде законов, так и Президентом Российской Федерации, Правительством Российской Федерации в виде подзаконных актов в ответ на такие вызовы, как пандемия, цифрови-зация, введение недружественными государствами экономических мер ограничительного характера и др.
Например, одним из первых законов, принятых в целях противодействия пандемии новой коронавирусной инфекции, стал Федеральный
LAW & LEGISLATION • 10-2024
закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций» от 1 апреля 2020 г. № 98-ФЗ комплексного характера, нормами которого одновременно был урегулирован широкий спектр общественных отношений: начиная от вопросов защиты населения от чрезвычайных ситуаций и обращения лекарственных средств и заканчивая вопросами проведения закупок, введения моратория на возбуждение дел о банкротстве и приостановление исполнительного производства.
Помимо этого, также был принят Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам обеспечения устойчивого развития экономики в условиях ухудшения ситуации в связи с распространением новой коронавирус-ной инфекции» от 24 апреля 2020 г. № 124-ФЗ, а также многие другие законы, содержащие как меры временного правоограничительного характера, обусловленные распространением инфекции, так и широкий спектр мер социальной поддержки граждан, а также бизнеса и некоммерческого сектора.
Количество изданных актов приводило к необходимости обобщения мер государственной поддержки в различных сферах, что, в свою очередь, позволяло говорить о самостоятельном направлении «антиковидного» законодательного регулирования.
И если появление указанного направления законодательной деятельности носило временный характер, то, например, вопросы «санкци-онного права», «цифрового права» по-прежнему сохраняют свою актуальность.
Все это актуализирует вопросы исследования комплексных отраслей законодательства или, как чаще называют их в научной юридической литературе, комплексных отраслей права.
Как отмечает А.Ю. Коваленко, «комплексные отрасли права образуются в результате появления особой сферы отношений, ранее не имевшей места, а, соответственно, и не нуждавшейся в правовом регулировании. Особенность таких комплексных образований состоит в том, что они объединяют ... сразу несколько методов регулирования. Образуются комплексные отрасли права, как и любые отрасли, поэтапно, однако каждый этап характеризуется спецификой и особенностью, присущими только для комплексных образований» [6].
Как указывает Е.В. Сидорова, «комплексная отрасль права абсорбирует как отдельные фраг-
менты уже существующих отраслей права, так и имманентные этой отрасли нормы, которые синхронно присутствуют в других отраслях права. Таким образом, нормы отдельных отраслей права, переплавляясь в комплексную отрасль права, образуют качественно новое правовое пространство или модернизируемый правовой континуум» [12].
Таким образом, на каждом этапе качественной модернизации общественных отношений актуализируется вопрос комплексного правового регулирования как действенного и эффективного метода воздействия государства на общественные отношения.
Вместе с тем, как представляется, в рамках дискуссии о месте комплексного правового регулирования в системе права, которая становится каждый раз актуальной, происходит некорректная подмена понятий и объективно появляющимся комплексным отраслям законодательства присваивается некорректный статус комплексных отраслей права.
Как верно отмечал С.Н. Братусь, «отраслям права, как правило, корреспондируют одноименные отрасли законодательства» [3, с. 29], однако данные понятия не тождественны.
Система права является, по справедливому замечанию С.С. Алексеева, выражением «деления самого права, юридических норм» [1, с. 148], а система законодательства — «лишь его внешней формы: источников права» [1, с. 148], или, иными словами, система права является объективной основой для системы законодательства, однако законодатель при подготовке и издании нормативных актов может не соотносить их с системой права, «включая в эти акты нормы различной отраслевой принадлежности» [2, с. 102].
При этом критерии образования отраслей в системе права и в системе законодательства отличаются друг от друга. Если для первых традиционным является деление по предмету и методу правового регулирования, то для вторых основанием деления, как правило, будет выступать корреспондирующее «направление деятельности государства или отрасль государственного управления» [13].
Образование именно новых отраслей законодательства, а не отраслей права, является доказательством многообразия общественной жизни и потребностей в более эффективном способе регулирования.
Комплексные правовые акты в этом смысле предназначены для решения наиболее острых в данный момент времени задач в своей специфической сфере.
ЗАКОН И ПРАВО • 10-2024
Список источников
1. Алексеев С. С. О теоретических основах классификации отраслей советского права // Сов. гос-во и право. 1957. № 7.
2. Алексеев С. С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2-х т. Т. 1. Свердловск, 1972.
3. Братусъ С.Н. Отрасль советского права: понятие, предмет, метод // Сов. гос-во и право. 1979. № 11.
4. Виноградова П.А. Цифровые финансовые активы. Полномочия органов публичной власти по регулированию // Право и управление. 2022. № 8.
5. Гогин А.А., Липинский Д.А., Малъко А.В. и др. Теория государства и права: Учебник / Под ред. А.В. Малько, Д.А. Липинского. М., 2016.
6. Коваленко А.Ю. Системообразующие и си-стемоприобретенные связи комплексных отраслей права // Юрид. мир. 2015. № 7.
7. Малъцев Г.В. Социальные основания права. М.: Норма: ИНФРА-М, 2011.
8. Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016.
9. Мицкевич А.В. Соотношение системы советского права с системой советского законодательства // Ученые записки ВНИИСЗ. М., 1967. Вып. 11.
10. Правоведение: Учебник / Под общ. ред. Г.В. Мальцева. М.: Изд-во РАГС, 2003.
11. Сенякин И.Н. Система права и система законодательства // Общая теория государства и права. Академический курс: В 3-х т. Т. 2 / Под. ред. М.Н. Марченко. М., 2001.
12. Сидорова Е.В. Комплексное правовое регулирование: Учебник для магистров. М., 2016.
13. Тонков Е.Е. Комплексные отрасли права: плодотворная идея или отказ от формальной определенности в правовой науке? / Е.Е. Тонков, В.С. Синенко // Вестник ВГУ. Сер.: Право. 2016. № 2.
References
1. Alekseev S.S. On the theoretical foundations of the classification of branches of Soviet law // The Soviet State and law. 1957. № 7.
2. Alekseev S.S. Problems of the theory of law: Course of lectures: In 2 volumes. Vol. 1. Sverdlovsk, 1972.
3. Bratus S.N. Branch of Soviet law: concept, subject, method // Soviet state and law. 1979. № 11.
4. Vinogradova P.A. Digital financial assets. The powers of public authorities to regulate / / Law and management. 2022. № 8.
5. Gogin A.A., Lipinsky D.A., Malko A. V. and others. Theory of State and Law: Textbook / Edited by A.V. Malko, D.A. Lipinsky. M., 2016.
6. Kovalenko A. Yu. System-forming and system-acquired connections of complex branches of law // The legal world. 2015. № 7.
7. Maltsev G.V. Social foundations of law. M.: Norm: INFRA-M, 2011.
8. Marchenko M.N. Theory of state and law: Textbook. 2nd ed., reprint and additional M.: Prospect, 2016.
9. MickiewiczA.V. The correlation of the system of Soviet law with the system of Soviet legislation // Scientific notes of VNIISZ. M., 1967. Issue 11.
10. Jurisprudence: Textbook / Under the general editorship of G.V. Maltsev. M.: Publishing House of RAGS, 2003.
11. Senyakin I.N. System of law and system of legislation // General theory of state and law. Academic course: In 3 volumes. Vol. 2 / Edited by M.N. Marchenko. M., 2001.
12. Sidorova E.V. Complex legal regulation: Textbook for masters. M., 2016.
13. Tonkov E.E. Complex branches of law: a fruitful idea or rejection of formal certainty in legal science? / E.E. Tonkov, V.S. Sinenko // Bulletin of the VSU. Ser.: Law. 2016. № 2.
Информация об авторе
Зубкова А. С. — соискатель кафедры теории права и государства Юридического института РУДН
Статья поступила в редакцию 05.08.2024; одобрена после рецензирования 08.09.2024; принята к публикации 14.09.2024.
Information about the author
Zubkova A.S. — applicant for the department of theory of law and state of the Law Institute of the RUDN
The article was submitted 05.08.2024; approved after reviewing 08.09.2024; accepted for publication 14.09.2024.
LAW & LEGISLATION • 10-2024
