CC BY
122
УДК 821.161.1
DOI 10.36622/AQMPJ.2020.39.4.012
Воронежский государственный технический университет кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры русского языка и межкультурной коммуникации Паринова А.С.
Россия, г. Воронеж, тел. +7(908)143-22-68 e-mail: anna.parinova.90@mail.ru
Voronezh State Technical University The chair of Russian language and cross-cultural communication PhD, Senior lecturer
Parinova A.S.
Russia, Voronezh, tel. +7(908)143-22-68 e-mail: anna.parinova.90@mail.ru
А.С. Паринова
КОМПЛЕКС МОТИВОВ АДА И РАЯ В СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ПРОЗЕ, ПОСВЯЩЕННОЙ ЛАГЕРНОЙ ТЕМАТИКЕ (НА МАТЕРИАЛЕ РОМАНОВ ЗАХАРА ПРИЛЕПИНА «ОБИТЕЛЬ» И ГУЗЕЛЬ ЯХИНОЙ «ЗУЛЕЙХА ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА»)
В статье рассматривается комплекс мотивов ада и рая в двух значимых произведениях 2014-2015 года -романе З. Прилепина «Обитель» и романе Г. Яхиной «Зулейха открывает глаза». В данной работе были выявлены общие тенденции данных романов. Оба произведения посвящены лагерной теме, ставшей особенно актуальной в современной литературе последних десятилетий. Центральным персонажем является молодой человек (около 30-ти лет), волею судьбы оказавшийся в трудовом лагере. В романах отмечается изолированность и условность созданного в нём мира, при этом у З. Прилепина мы видим очень противоречивое изображение Соловецкого лагеря особого назначения, как пограничного места, обители, вбирающей в себя не только традиционное изображение лагеря как «ада на земле», но и монастырские мотивы, а у Г. Яхиной - это утопический «райский» уголок, в котором героиня обретает долгожданное спокойствие. Безусловно, яркое отличие состоит в том, что Горяинов с первых страниц романа изображен в условиях СЛОН, Зулейха же проходит долгий путь от раскулачивания, до выживания в Тайге. Несмотря на то, что оба героя проходят важный этап становления личности, мы можем отметить существенную разницу в динамике этих образов, а также в том финале, к которому автор приводит обоих героев. В «Обители» герой преображается, обращаясь к Богу, обретая его внутри себя в сцене побега из лагеря. В романе «Зулейха открывает глаза» героиня, только спрятавшись от всевидящего Аллаха в Семруке и поборов свой страх перед языческими духами урмана, смогла обрести силу и свободу, при этом не отказавшись от Бога, а найдя его внутри самой себя.
Ключевые слова: мотив ада, мотив рая, тема лагеря, СЛОН, раскулачивание, современная русская проза, З. Прилепин, «Обитель», Г. Яхина, «Зулейха открывает глаза».
THE COMPLEX OF MOTIVES OF HELL AND PARADISE IN MODERN RUSSIAN PROSE DEDICATED TO THE LABOUR CAMP THEME (BASED ON NOVELS «THE MONASTERY» BY Z.PRILEPIN AND «ZULEIKHA OPENS HER EYES» BY G. YAKHINA)
The article considers the complex of motives of hell and paradise in two significant works of 2014-2015 - the novel by Z. Prilepin "The Monastery" and the novel by G. Yakhina "Zuleikha opens her eyes." general trends of these novels were revealed in this work. Both novels are devoted to the labour camp theme, which has become very relevant in modern literature of recent decades. The central character is a young person (about 30 years old), who ended up in a labour camp. In both novels are noted the isolation and convention of the world created in it. Z. Prilepin images the Solovetsky special-purpose camp very contradictory as a border place, incorporating monastery motifs and the traditional image of the camp like "hell on earth". G. Yakhina makes a utopian "paradise", where the heroine take a peace and became person. In novel Goryainov's way was started in camp's conditions, but Zuleikha had a long way from dispossession, to survival in Taiga. Despite the fact that both go through an important stage of personality formation, we can note a significant difference in the dynamics of these images and their ending. In the "Monastery" Artem is trans-
A.S. Parinova
© Паринова A.C., 2020
formed, because he finds God inside himself (in the scene of escape from the camp). In the novel "Zuleikha opens her eyes," the heroine makes it, when she hided her life from the all-seeing Allah and overcomed her fear of pagan spirits. After that she was able to find herself, her strength and her freedom, not giving up God, but finding him inside herself.
Key words: motive of hell, motive of paradise, theme of labour camp, dispossession, modern Russian prose, Z.Prilepin, "The Monastery," G. Yakhina, "Zuleikha opens her eyes."
Особое внимание к лагерной теме отмечается в русской прозе в последние десятилетия. Романы Захара Прилепина «Обитель» (2014), Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» (2015), Евгения Водолазкина «Авиатор» (2018) приобретают как популярность среди читателей, так и высокую оценку критиков. В годы своих публикаций именно они возглавляли списки большинства литературных премий, таких как «Книга года», «Большая книга», «Ясная Поляна». Это, безусловно, говорит о желании современного человека осмыслить эту тему, сквозь призму времени взглянуть не столько на исторические события, сколько на их значение в судьбе конкретного человека.
В интервью Российской газете «Большая карта для маленькой Зулейхи» роман Гузель Яхиной называют «женским вариантом» «Обители» Захара Прилепина. Интересные сходства есть: на фоне важных, очень значимых для страны событий, читатель наблюдает становление человеческой личности. В обоих романах важным топосом является трудовой лагерь в 20-30 годы начала XX века, а также очень важна общая характеристика центрального героя - это молодой человек около тридцати лет, находящийся на важнейшем этапе своего развития. Прежде всего стоит отметить, что за лагерной темой в традиции русской литературы закрепилось довольное прочное представление об «аде на земле» [1; с. 169]. Действительно, особое островное пространство, изолированность и замкнутость создает некий мифологический топос, в котором повествование приобретает условность.
В романе «Обитель» перед нами представлена модель мира, созданная демиургом Эйх-манисом, напоминающая искусственный мир, отделённый от реальности, фантасмагорию, где, как в огромном котле, смешиваются люди разных национальностей, политических взглядов и жизненных позиций: блатные и священники, контрреволюционеры и бывшие чекисты, поэты и крестьяне. Жизнь здесь наполнена противоречиями: с одной стороны, мы видим «ад» в лучших традициях лагерной прозы, с её жестокостью, холодом, голодом, болезнями, вшами и прочей живностью, тяжелыми баланами и смертями заключенных от нечеловеческих условий работы; с другой стороны, перед нами возникает утопическая модель «рая» на земле: «афинские ночи», театр, библиотека, спартакиада, научные исследования, свобода, даже большая, относительно той, которая была в это время на «материке».
Главный герой романа «Обитель» Артём Горяинов путешествует по этому многогранному пространству лагеря, оказываясь то на тяжёлых «общих работах», то на практически вольном труде в лисьем питомнике. Читатель видит, как он проходит все круги Соловецкого «ада», апогеем которого является Секирка, где и происходят одна из самых ярких сцен романа. Это место превращается в кипящий котел с грешниками, каждый из которых выкрикивает признания в самых жестких своих поступках. Исповедь и причастие заключённых для Артёма оборачиваются испытанием: он не может признать своего греха вместе со всеми. Вместо этого он насмехается над кающимися грешниками, соскабливает со стены лик святого, бережно освобожденный от штукатурки до этого им же самим.
Поиск Горяиновым Бога происходит позднее в эпизоде побега из лагеря. Многоуровневая мифологичность этой сцены выделяет её из общего повествования: лодка, одиноко плывущая по водному пространству представляет из себя сразу несколько символов - это и переход из одного мира в другой в античной традиции, и символ спасения в христианской традиции. Артём именно в этой сцене впервые искренне взывает к Богу, что показывает нам его стремление к свету. В его словах есть осознание себя и Галины уже не заключенным и чекисткой, а мужчиной и женщиной, Адамом и Евой, стремящимися начать жизнь заново: «Никого тут нет, только две судьбы, и две памяти - её и его. Влекутся за лодкой, теряя по пути то одно, то другое - какие-то слова, какие-то вещи, какие-то голоса» [2; с. 614]. Герой после этого момента действительно меняется - он признаётся себе в своих грехах, спокойно встает в
расстрельный ряд и на этом повествование о нём заканчивается. Для автора именно здесь -финал истории об Артёме Горяинове. О его дальнейшей жизни читатель не узнает ничего, о его смерти сообщается несколькими небрежными фразами: «Артёма Горяинова, как рассказал мой дед со слов прадеда, летом 1930 года зарезали блатные в лесу: он проходил мимо лесного озера, решил искупаться, - на берегу, голый, поймал своё остриё» [2; с.743].
Главный герой ходит рядом со смертью на протяжении всего романа, но она не забирает его, так как он еще не завершил своего пути: «Сколько же раз меня убивали? - слёзно жаловался Артём. - Не сосчитать! Меня зарезали блатные. Меня сгноили на баланах. Меня забрали на смерть за чужие святцы. Меня закопали вместе с заговорщиками. Меня застрелили на Секирке. Меня затоптали лагерники, не простив изуродованный лик на стене. Меня еще раз застрелила в лодке Галина. Меня утопило море, и то, что мама гладила по голове, съели рыбы. Я медленно умер от холода и голода. С чего бы мне опять умирать? Больше нет моей очереди, я свою очередь десять раз отстоял! Господи!» [2; с.663]. Испытания, на которые обрекает своего героя писатель, посланы ему, чтобы понаблюдать, как в зависимости от ситуации меняется его поведение и внутреннее состояние.
В «Обители» Захар Прилепин показывает нам не столько «ад» внешний, сколько «рай» внутренний на примере таких героев, как владычка Иоанн, монах-отшельник. В Горяинове же главное - это то самое сопротивление при попытке грешника обрести гармонию с собой, с миром, с Богом. Двойственность героя, как и двойственность места - это то, что притягивает читателя. Монастырь и лагерь - два символа двух эпох, расположившиеся в одном месте, и есть Обитель для большинства заключенных, место, которое стало их последним пристанищем, подарившее некоторым из них возможность покаяния. Психические реальности «ада» и «рая», которые одновременно существуют в Артёме и ведут его из неверия к прозрению.
В романе Г. Яхиной «Зулейха открывает глаза» также крайне важен мотив «прозрения», именно его мы видим в названии, именно с этих строк и начинается само повествование. Однако от стратегии прилепинского мечущегося героя кардинально отличается выбор главной героини. В центре повествования - судьба татарской замужней женщины тридцати лет, половину из которых она провела в доме своего мужа и свекрови. Стоит отметить, что, по сравнению с «Обителью», отличается гендерная принадлежность персонажа, которая становится очень значимой для писательницы и является импульсом для целого ряда тем и мотивов. Прототипом образа Зулейхи стала судьба бабушки Г.Яхиной: «В романе я ничего не придумала, просто вспомнила, как это было в доме бабушки и дедушки, чуть-чуть усилила акценты, гуще положила краски» [3].
Первая глава наполнена жестокими сценами насилия, грубости, беспросветной печали. Смирение и послушание проявляет Зулейха в семье деспотичного мужа и его матери. Жизнь, в которой все живут по древним законам, оставленным предками, становится для молодой женщины мучением, которому нет конца, единственный выход для неё - собственная смерть. Именно о ней постоянно говорит свекровь, которую она называет Упырихой. Это единственная героиня в романе, которая имеет прототип - прабабку автора, обладающую крутым и деспотичным нравом. При всей реальности этого персонажа именно её образ становится наиболее эфемерным. Мы не знаем, как сложилась судьба Упырихи, но понимаем, что гибель её неизбежна в самое ближайшее время после того, как Зулейха покидает поселок. Несмотря на это, голос свекрови, как зов всех далёких предков, слышит героиня в самые сложные жизненные моменты.
Сцены жизни в доме сопровождаются мотивом вечности: темнота, холод, смерть. Зу-лейха живёт в страхе перед мужем, свекровью, Аллахом и языческими богами, населяющими всё пространство от дома до таинственного урмана (татар, лес). Она не способна противостоять, полностью подчинена власти мужа: «А ты не сможешь. Ни ударить, ни убить, ни полюбить» [4; а 33] - говорит ей Упыриха, и все последующее повествование читатель наблюдает, как Зулейха доказывает обратное.
Убитый красноармейцами муж открыл ей дорогу из этого «чистилища», в котором пребывала её душа до тридцати лет. Все остальные невзгоды, которые выпали на её долю, выглядят не намного страшнее и трагичнее, чем её жизнь в татарской деревушке. Вырвавшись
на свободу, Зулейха словно только начинает жить, чувствовать: она постепенно обретает возможность говорить, видеть, слышать, превращаясь в удивительное создание, которому по плечу любые трудности.
Дорога в лагерь наполнена для героини испытаниями, в которых ей суждено выжить: длинный голодный путь эшелона, трагическая гибель заключенных на прохудившейся барже, зимовка в тайге - все это закаляет характер, она открывает в себе огромную силу, храбрость, любовь. Интересно рассмотреть более детально отношение героини к Богу. «На всё воля Аллаха» - всё время повторяет Зулейха ровно до того момента, пока не оказывается в лагере. Это место подарило ей надежду на то, что Аллах, посылающий ей скорби в виде смерти детей, забудет о ней и её ребенке. При этом, в отличие от Артёма Горяинова, перед героиня, которая изначально верует и надеется на помощь Всевышнего, но, не обретя её из вне, обращает внимание на то, какой потенциал и какая сила духа заложена в ней самой: «Жить без постоянного внимания и строгого надзора всевидящего ока было поначалу страшно, будто осиротела. Затем привыкла, смирилась. Иногда по привычке, посылала в небесную высь какие-то молитвы - как отправляют короткие письма из далёких и диких мест, не надеясь, что они долетят до адресата» [4; а334].
Героиня будто освобождается от оков запретов и правил, на которых основывалось её воспитание, воспитание её матери и всех женщин рода. Обретя свободу от Всевышнего, Зулейха обретает саму себя, впуская внутрь позволение любить ближнего, делать это не из чувства долга или страха, а по велению сердца. Безусловно, неоднозначно трактуется мотив бо-гооставленности этого места, а также формального отречения героини от Бога. Однако здесь мы согласимся с мнением И. Савкиной и А. Розенхольм, которые считают, что «Она (писательница) постоянно помнит о Боге, но в ее романе Бог — не над людьми, а между ними» [5; 24]. Действительно, образ Зулейхи в этом отношении неоднозначен, ей приходится пройти сложный путь для того, чтобы увидеть частицу божественного промысла в себе самой, чтобы поверить, что она, как любое создание Творца, имеет право на жизнь. При этом понимании, мы видим, что героиня становится удивительно гармоничной и наполненной именно на этом «острове», в поселении трудового лагеря, где в глухой чащобе сибирского урмана люди совсем одни: «наедине друг с другом» [4; а 465].
Это место воплощает в себе скорее «райские» черты, нежели традиционное представление о лагере как об аде. Здесь живут люди, которых автор не наделяет явными отрицательными чертами, даже доносчик Горелов не раскрывает свою жестокость в полной мере, он как-то усмиряется под влиянием справедливых и благородных Иконникова, Сумлинского, Вольфа Карловича Лейбе, Изабеллы и Константина Арнольдовича. До этого забытого людьми места можно добраться лишь водным путем, оно изолировано и как бы спрятано от внешних бед, например, о войне они узнают лишь понаслышке, отправив на фронт несколько добровольцев. Поэтому новый человек, родившийся здесь, не имеет чётких национальных и религиозных корней, он вобрал в себя все лучшее, что было на этом острове: стойкость и смелость от матери, искусство живописи от Иконникова, воспитание и культуру от Изабеллы Павловны, легенду о птице Семруг о единении всех со всеми. В этой истории, как и в легенде, которую рассказывает мать сыну, воспевается сила духа не только одного человека, а целого народа необъятной многонациональной страны.
Материнство даёт Зулейхе новое осознание себя, она уже не просто послушная женщина, она - мать, готовая на всё ради своего дитя. Она выкармливает его собственной кровью в первую голодную зиму, отказывается от отношений с комендантом лагеря, чувствуя, что это может навредить её сыну, она отпускает Юзуфа в тот момент, когда он хочет покинуть лагерь. Её любовь не имеет границ, но, в отличие от самодовольной и властной Упырихи, Зулейха готова жертвовать собой и своими чувствами ради счастья своего сына.
В романе присутствует любовная линия, но она не главенствует, как и в «Обители», -это лишь часть человеческой жизни. Гораздо важнее для обоих писателей - диалог человека с самим собой, поиск внутри себя Бога. В этом контексте интересен и образ возлюбленного Зу-лейхи, коменданта лагеря Игнатова, которого читатель встречает сильным, грубым, бескомпромиссным красноармейцем, твердо следующим указаниям своего начальства. Но с ним
также происходят удивительные метаморфозы. Изменения внутри этого героя происходят постепенно, через принятие хрупкости и быстротечности человеческой жизни: одну за одной он зачеркивает фамилии вверенных ему заключенных, отмечает как «убыль» каждую смерть. Оказавшись в Тайге с горсткой заключенных, он сам становится одним из них и принимает на себя ответственность за спасение их жизней. Являясь самоотверженным атеистом, герой, тем не менее, следует идее человеколюбия, становится спасителем для умирающих от голода и холода людей. Образ Ивана Игнатова динамичен, он проходит сложный путь принятия себя не элементом системы, а Человеком. Дав Юзуфу свои фамилию и отчество, он нарушает данную когда-то присягу, однако совершает поступок, дающий этому юноше надежду на счастливое будущее. С этим эпизодом связан и мотив бегства, но в произведении Г. Яхиной, в отличии от «Обители» З.Прилепина, финал открыт: Юзуф садится в лодку и покидает Семрук.
Лагерь Зулейхи, в отличие от лагеря Горяинова, действительно напоминает рай, жизнь там течет размеренно и гармонично, все находятся при своём деле. После попадания героев на его берег читатель уже не видит трагических смертей. Это место принимает их после тяжелого испытания голодом и холодом, оно прячет их от невзгод, которые обрушиваются в то время на материк: война, голод, тысячи смертей. Однако утопия рушится, когда на берег выходят Горелов и Кузнец, с намерением разрушить этот «рай» на земле, забрав командование Семруком у Ивана Игнатова. Наряду с традиционным для малых татарских народов смешением мусульманских и языческих верований главной героини, очень силен и библейский компонент религиозных мотивов, особенно в финале произведения. Сам Семрук носит имя, напоминающее Кузнецу «серафимов шестикрылых», а лодка, на которой юноша отправляется из лагеря, чтобы учиться живописи, подарена Юзуфу Луккой, в то время как в православной и католической традиции евангелист Лука считается покровителем не только врачей, но и живописцев. Показательно, что имя, которое даёт ему Игнатов уже не Юзуф, а Иосиф, в документе он пишет, что отец его «красноармеец», а мать «крестьянка», таким образом, освобождает юношу от национальной самоидентичности. Перед нами Новый человек, Новый Адам, который отправляется на большую землю строить новое будущее.
Интересно, что несмотря на всю разницу между героями Прилепина и Яхиной, эти романы объединяет главная идея - показать путь человека к Богу, суть любви к которому проявляется не в соблюдении правил и традиций, а в искренней любви к ближнему и к самому себе, как к части божественного замысла. Оба героя воплощают важную мысль о том, что самый важный диалог происходит внутри человека; таким образом оба писателя, размышляя на «вечные» темы, продолжают классическую традицию русской литературы.
Библиографический список
1. Старикова Л.С. «Лагерная проза» в контексте русской литературы XX века: понятие, границы, специфика // Вестник Кемеровского государственного университета. №2(62). 2015. С. 169-174.
2. Прилепин З. Обитель: роман. М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2015. 746 с.
3. Пульсон К. Большая карта для маленькой Зулейхи, Интервью // Российская газета. №260(6831) 2015. [Электронный ресурс]. URL: https://rg.ru/2015/11/18/yahina.html (дата обращения 25.10.2020)
4. Яхина Г. Зулейха открывает глаза. М.: АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2016. 512 с.
5. Савкина И., Розенхольм А. «Секрет ее успеха»: Размышления о романе Гузель Яхиной «Зулейха открывает глаза» // Лабиринт. Журнал социально-гуманитарных исследования №3/4. 2016. С. 22-25.
References
1. Starikova L.S. The "camp prose" in the context of the Russian literature of the 20th century: concept, framework, specificity // Bulletin of Kemerovo State University. №2(62). 2015. p. 169-174.
2. Prilepin Z. The Monastery: novel. M.: AST: Elena Shubina editorial office. 2015. 746 p.
3. Pulson K. Big map for young Zuleykha. Interview // Russian newspaper. №260(6831) 2015. [Internet source]. URL: https://rg.ru/2015/11/18/yahina.html (date of application: 25.10.2020)
4. Yakhina G. Zuleykha opens her eyes. M.: AST: Elena Shubina editorial office. 2016. 512 p.
5. Savkina I.. Rozenkholm A. «The secret of her succsess»: Reflections about novel by Guzel Yakhinoy « Zuleykha opens her eyes» // Maze. Journal of Social and Humanitarian Studies №3/4. 2016. p. 22-25.
