CC BY
37
УДК 811.111
Bondarenko S.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Moscow Pedagogical State University (Moscow, Russia), E-mail: sv.bondarenko@mpgu.su
Gorbachevs Ye.N, Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Moscow Pedagogical State University (Moscow, Russia), E-mail: golenik@mail.ru
Syresina I.O., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Moscow Pedagogical State University (Moscow, Russia), E-mail: i.syresina@mail.ru
COMMUNICATIVE OPPOSITIONS OF SPEECH INTERACTION IN SITUATIONS OF VERBAL COMMUNICATION WITH AN OUTSIDER HEARER. The article considers issues related to the study of communicants' interaction in the presence of an outsider hearer. The research presents the general analysis of the situation itself, the definition of the main speech forms of its verbal realisation, the oppositions of communicative interaction, as well as the factors of its successful implementation. The authors focus on the idea that this type of communicative situation possesses special features of verbal representation, based on speakers' consideration/ non-consideration of an outsider hearer's communicative status. The identification of nine nuclear oppositions of interaction between communicants in the situation of "speaker-listener and outsider hearer" and three main types of oppositional bilateral relations in the "speaker-listener and outsider communicant" case gives the grounds to speak about the special communicative status of the outsider hearer whose communicative behavior determines strategies and tactics of the interaction on the whole.
Key words: triangular interaction, communicant, outsider hearer, opposition, strategies and tactics.
С.В. Бондаренко, канд. филол. наук, доц., Московский педагогический государственный университет, г. Москва, E-mail: sv.bondarenko@mpgu.su
Е.Н. Горбачева, канд. филол. наук, доц., Московский педагогический государственный университет, г. Москва, E-mail: golenik@mail.ru
И.О. Сыресина, канд. филол. наук, доц., Московский педагогический государственный университет г. Москва, E-mail: i.syresina@mail.ru
КОММУНИКАТИВНЫЕ ОППОЗИЦИИ РЕЧЕВОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В СИТУАЦИЯХ ВЕРБАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ ПРИ ПОСТОРОННЕМ СЛЫШАЩЕМ
Статья рассматривает вопросы коммуникации, связанные с исследованием стратегического взаимодействии коммуникантов в присутствии постороннего слышащего. Основное содержание исследования составляет анализ ситуации данного коммуникативного взаимодействия в целом, определение основных речевых форм ее реализации, выделение оппозиций коммуникативного взаимодействия, а также определение факторов успешности коммуникации. Авторами обосновывается мысль о том, что данный вид коммуникативной ситуации обладает особыми чертами речевой реализации, обусловленными фактором учета / неучёта говорящими коммуникативного статуса постороннего слышащего. Выделение в ходе исследования девяти ядерных оппозиций взаимодействия коммуникантов в ситуации «говорящий - слушающий и посторонний слышащий» и трех основных видов оппозитивных взаимонаправленных отношений «говорящий - слушающий и вмешивающийся» позволяет говорить об особом коммуникативном статусе постороннего слышащего, ролевое коммуникативное поведение которого предопределяет коммуникативные стратегии и тактики построения коммуникации в целом.
Ключевые слова: триангулярное взаимодействие, коммуникант, посторонний слышащий, оппозиция, стратегии и тактики.
Коммуникация людей является одним из важнейших явлений человеческого бытия. Многогранность языковой коммуникации как социального явления обусловливает разнообразие подходов к исследованию данного процесса. Изучение аспектов коммуникативной деятельности представлено такими направлениями коммуникативной лингвистики, как лингвистика текста и дискурса, теория речевых жанров, теория речевых актов, теория коммуникативного поведения, теория межкультурной коммуникации и др.
Вопросы коммуникации в присутствии постороннего слышащего, именуемого разными лингвистами по-разному (3-е лицо, наблюдатель, неадресный получатель, случайный слушающий, посторонний слышащий), неоднократно рассматривались как зарубежными лингвистами, так и отечественными исследователями (Ю.Д. Апресян, Г Г Кларк, Т. Б. Карлсон, W Davison, R.M. Perloff, З.И. Мережинская, Л.В. Кваскова и др.). Тем не менее до сих пор не существует четкой классификации типов коммуникативной ситуации при постороннем слышащем, описания ее структуры, лингвокоммуникативных закономерностей развития данного типа интеракции, а также аппарата речевого взаимодействия между ее участниками.
Актуальность данного исследования определяется, в частности, недостаточной разработанностью вопросов, связанных с исследованием коммуникативного поведения, а именно стратегическом взаимодействии коммуникантов в устном дискурсе в присутствии постороннего слышащего, а также необходимостью изучения роли и степени воздействия интерференции постороннего слышащего на процесс актуализации речевых стратегий говорящих в реализации коммуникативного взаимодействия.
Целью настоящего исследования является описание лингвокоммуникатив-ных ситуаций оппозитивного ролевого триангулярного взаимодействия «говорящий - слушающий и посторонний слышащий».
Коммуникация - это процесс общения, основной задачей которого является передача интеллектуальной информации собеседнику при межличностном вербальном (устном или письменном) контакте. Успешность и продуктивность коммуникативного взаимодействия людей зависит от многочисленных факторов как лингвистического, паралингвистического, так и экстралингвистического характера. В лингвистике, как правило, выделяется четыре главных составляющих коммуникативной ситуации - участники коммуникации, их речевые действия, место и время общения, невербальные компоненты общения [1], а ведущими факторами, определяющими успешность речевого общения, считаются такие аспекты интеракции, как «целевое содержание речи (высказывания), личностный статус говорящего и слушающего, предположение говорящего о фоне релевантных знаний и личности слушающего (пресуппозиция), предположение слушающего о личности говорящего и подлинном смысле его речи (постсуппозиция), свойства канала связи (то есть условия общения) и присутствие или наличие посторонних
лиц, которые слышат речь говорящего, но не являются участниками общения» [2, 68 - 69]. Следует отметить еще один фактор успешного взаимодействия -коммуникативное поведение участников речевого взаимодействия, т.е. поведение личности или группы лиц в процессе общения, включающее в себя как вербальные, так и невербальные поведенческие черты в соответствии с нормами и традициями культурного общения того или иного социума [3].
В лингвистике коммуникация понимается как явление ролевой структуры, участниками которой выступают две прагматические категории - говорящий/ пишущий и слушающий/читающий. Реализация коммуникативных ролей происходит в рамках трех основных форм речевого взаимодействия - монолога, диалога и полилога, где речевая форма монолога - это монологическая речь с однонаправленной кумулятивной последовательностью предложений, а диалог и полилог включаются в диалогический тип речи со встречным или оккурсивным типом связи предложений [4].
Однако, по мнению ряда лингвистов, традиционные представления о формах речи нуждаются в пересмотре и переосмыслении, т.к. «данная система не охватывает все возможные варианты речевого взаимодействия. В частности, не представлена ситуация с участием третьего лица. Появляются основания говорить о некой переходной форме речи. По фиксированному количеству коммуникативных ролей участников, задействованных в данной форме, можно назвать ее трилогом» [5, 12].
Действительно, коммуникативная ситуация речевого общения, представленная двучленной парадигмой субъектно-субъектных отношений «'I' -говорящий субъект, 'you' - слушающий и реагирующий субъект», трансформируясь в трехчленную оппозицию «'я' - 'ты' и 'он'», где «я» - говорящий инициатор речевого процесса, «ты» - слушающий и реагирующий, «он», по разной терминологии лингвистов, - 3-е лицо (W. Davison, R.M. Perloff, Л.В. Кваскова), наблюдатель (Ю. Д. Апресян, Е.В. Падучева, Т.Л. Верхоту-рова), неадресный получатель (Л.В. Слуднева), случайный слушающий (Г.Г. Кларк, Т.Б. Карлсон, З.И. Мережинская), посторонний слышащий (М.Я. Блох), обладает рядом специфических характеристик, к которым, по мнению З.К. Темиргазиной относится «в первую очередь ограниченное число участников речевого общения; закономерности смены основных ролей коммуникантов - говорящего и слушающего - между тремя участниками; конфигурация участников в ситуации и характер их взаимоотношений; специфика ролевого статуса третьего лица; обстоятельства, определяющие интенцио-нальный и содержательно-семантический компоненты речи в данной коммуникативной ситуации» [6, с. 110].
Исследователи коммуникативной ситуации с тремя участниками выделяют два основных типа взаимодействия: диалог в присутствии третьего лица и трилог как ситуация общения трех коммуникантов.
В обоих типах коммуникации говорящие вырабатывают определенные стратегии, и соответственно, тактики речевого поведения. Это может быть, во-первых, «стратегия игнорирования», при которой говорящие никоим образом не реагируют на присутствие постороннего слышащего, во-вторых, «стратегия раскрытия», при которой говорящие целенаправленно выстраивают коммуникативный акт с учетом присутствия постороннего слышащего, косвенно или прямо апеллируя к экстракоммуниканту, в-третьих, «стратегия сокрытия», при которой содержание коммуникативного акта полностью закрыто для слышащего [7].
Ранее нами уже отмечался дуализм поведенческой природы постороннего слышащего. С одной стороны, посторонним слышащим может выступать лицо, находящееся в речевом поле коммуникации, но не слушающее и не следящее за развитием интеракции, не имеющее каких-либо речевых намерений по отношению к говорящим, но являющееся фактором, оказывающим влияние на формирование высказывания в рамках парадигматической оппозиции «я» - «ты». С другой стороны, посторонний слышащий - это вольно или невольно слушающий, коммуникативное поведение которого, в конечном итоге, может каузировать изменения как вектора речевого взаимодействия коммуникантов, стратегии ведения коммуникации, так и самой формы взаимодействия [8].
Следовательно, по степени вовлеченности постороннего слышащего в коммуникативную ситуацию «диалог при постороннем слышащем» его роль в развитии ситуации можно охарактеризовать следующим образом:
1) «незаинтересованный посторонний слышащий», представляющий собой лицо, присутствующее при речевом взаимодействии двух участников, но не проявляющее никакого интереса к происходящему и демонстрирующее пассивное (нейтральное) поведение.
2) «заинтересованный посторонний слышащий», который, несомненно, проявляет интерес к коммуникативному акту с разной степенью реагирования на происходящую коммуникацию: а) выступающий в роли «стороннего наблюдателя», оценивающий ситуацию в целом, но коммуникативное поведение которого следует охарактеризовать как «тактичное молчание», или б) «заинтересованного слушателя» [6], интерес которого проявляется в экспрессивно-мимической реакции и / или кинесическом / предметно-действенном поведении.
Таким образом, на основании вышеизложенного перед нами выстраиваются следующие варианты стратегий коммуникативного поведения оппозиции «говорящий - слушающий и посторонний слышащий»:
Оппозиция 1:
а) стратегия «игнорирования» со стороны говорящих - стратегия «незаинтересованного постороннего слышащего» со стороны слышащего, например:
"Oh, hullo, Fill," said Sally. "Fillmore, this is Mr. Carmyle. We met abroad. My brother Fillmore, Mr. Carmyle".
Proper introduction having been thus effected, Fillmore approved of Mr. Carmyle. His air of being someone in particular appealed to him.
"Strange you meeting again like this," he said affably.
The porter, who had been making up berths along the car, was now hovering expectantly in the offing [9, с. 81];
б) стратегия «игнорирования» со стороны говорящих - стратегия «заинтересованного постороннего слышащего - стороннего наблюдателя» со стороны постороннего слышащего, например:
"You!" said Arthur Mifflin, with scorn.
"I!"
"You! Why, you couldn't break into an egg unless it was a poached one."
"What'll you bet?" said Jimmy.
The Strollers began to sit up and take notice. The magic word «bet, » when uttered in that room, had rarely failed to add a zest to life. They looked expectantly at Arthur Mifflin [10, с. 6];
в) стратегия «игнорирования» со стороны говорящих - стратегия «заинтересованного слушателя» со стороны постороннего слышащего, например:
Herbert Parker had become apparent. I say, you know, it looks to me as if friend Parker had been having us all on a bit, what? I mean to say it was jolly old Herb, who tipped your son off - Bill, you know - to go and bid for the thing".
"Bill! Was Bill there?"
"Absolutely in person! We were bidding against each other like the dickens till we managed to get together and get acquainted. And then this bird - this gentleman -sailed in and started to slip it across us".
Professor Binstead chuckled - the care-free chuckle of a man who sees all those around him smitten in the pocket, while he himself remains untouched [11, с. 68].
Оппозиция 2:
а) стратегия «раскрытия» со стороны говорящих - стратегия «незаинтересованного постороннего слышащего» со стороны слышащего;
Conversation began again. Other experts gave their views on the internal affairs of Russia. Jimmy would have enjoyed it more if he had been less sleepy. His back was wedged comfortably against the wall of the shelter, and the heat of the room stole into his brain. The voices of the disputants grew fainter and fainter [10, с. 47];
б) стратегия «раскрытия» со стороны говорящих - стратегия «стороннего наблюдателя» со стороны постороннего слышащего, например:
A dispute seemed to be in progress as they entered.
"You don't wish you was in Russher," said a voice.
"Yus, I do wish I wos in Russher," retorted a shriveled mummy of a cabman, who was blowing patiently at a saucerful of coffee. "Why do you wish you was in Russher?" asked the interlocutor, introducing a Massa Bones and Massa Johnsing touch into the dialogue [10, с. 47].
в) стратегия «раскрытия» со стороны говорящих - стратегия «заинтересованного слушателя» со стороны постороннего слышащего, например:
"Since you promise me my life, your Excellency," he replied, drawing himself up, "I will tell you." He drew the arrow from his belt and held it up.
The crowd pressed forward, hanging on his words.
"Had my first arrow," said Tell slowly, "pierced my child and not the apple, this would have pierced you, my lord. Had I missed with my first shot, be sure, my lord, that my second would have found its mark." A murmur of approval broke from the crowd as Tell thrust the arrow back into the quiver and faced the Govener with folded arms and burning eyes.
Gessler turned white with fury. "Seize that man!" he shouted [12, с. 57].
Оппозиция 3:
а) стратегия «сокрытия» со стороны говорящих - стратегия «незаинтересованного постороннего слышащего» со стороны слышащего, например:
'Why, Bill, this is eloquence.'
'I feel eloquent.'
The stout lady ceased to listen. They had lowered their voices and she was hard of hearing. [13, с. 162];
б) стратегия «сокрытия» со стороны говорящих - стратегия «стороннего наблюдателя» со стороны постороннего слышащего, например:
Anyone who has had anything to do with the higher diplomacy is aware that diplomatic language stands in a class by itself. It is a language specially designed to deceive the chance listener.
Thus when Prince Otto, turning to Grand Duke Vodkakoff, said quietly, "I hear the crops are coming on nicely down Kent way," the habitual frequenter of diplomatic circles would have understood, as did the Grand Duke, that what he really meant was, "Now about this business. What do you propose to do?"
The company, with the exception of the representative of the Young Turks, who was drinking creme de menthe out of a tumbler, the Mullah and the King of Bollygolla bent forward, deeply interested, to catch the Russian's reply. Much would depend on this.
Vodkakoff carelessly flicked the ash off his cigarette.
"So I hear," he said slowly."But in Shropshire, they tell me, they are having trouble with the mangel-wurzels" [14, с. 18];
с) стратегия «сокрытия» со стороны говорящих - стратегия «заинтересованного слушателя» со стороны постороннего слышащего, например:
His meditations were broken by the voice of the child.
"Mummie," asked the child interestedly, following the Sausage Chappie with his eyes as the latter disappeared towards the kitchen, "why has that man got such a funny face?"
"Hush, darling "
"Yes, but why HAS he?"
"I don't know, darling".
The child's faith in the maternal omniscience seemed to have received a shock. He had the air of a seeker after truth who has been baffled. His eyes roamed the room discontentedly.
"He's got a funnier face than that man there," he said, pointing to Archie.
" Hush, darling!"
"But he has. Much funnier".
In a way it was a sort of compliment, but Archie felt embarrassed
[11, с. 136 - 137].
Особым типом реакции постороннего слышащего на происходящую в его присутствии коммуникацию является его речевая интерференция в разговор. Реакция «вмешивающегося» предопределяет изменение и самой формы коммуникативного взаимодействия, при которой диалог при постороннем слышащем трансформируется в форму трилога, характеризующегося двойной адресацией и условным равноправием участников коммуникации. Выстраиваем следующую типологию стратегий поведения в коммуникативных ситуациях с оппозитивным построением «говорящий - слушающий и вмешивающийся»:
а) стратегия «игнорирования» со стороны говорящих - стратегия «вмешательства» со стороны постороннего слышащего / стратегия «вмешательства» со стороны постороннего слышащего - стратегия «игнорирования» со стороны говорящих, например:
"I want to see the manager."
"Is there anything I could do, sir?"
Archie looked at him doubtfully.
"Well, as a matter of fact, my dear old desk-clerk," he said, "I want to kick up a fearful row, and it hardly seems fair to lug you into it. Why you, I mean to say? The blighter whose head I want on a charger is the bally manager".
At this point a massive, grey-haired man, who had been standing close by, gazing on the lobby with an air of restrained severity, as if daring it to start anything, joined in the conversation.
"I am the manager," he said. [11, с. 4];
б) стратегия «раскрытия» со стороны говорящих - стратегия «вмешательства» со стороны постороннего слышащего / стратегия «вмешательства» со стороны постороннего слышащего - стратегия «раскрытия» со стороны говорящих, например:
Jones ran into the bar of the local pub where the other officers were waiting. 'He's admitted it! All six of them, he's admitted killing them all!'
The team rose to their feet and began cheering. An officer from another police station asked Havers, 'What's going on?'
'Our boss just got a suspect to admit to six murders! Biggest case this station's ever had...' [15, с.71];
с) стратегия «сокрытия» со стороны говорящих - стратегия «вмешательства» со стороны постороннего слышащего / стратегия «вмешательства» со стороны постороннего слышащего - стратегия «сокрытия» со стороны говорящих, например:
The Prince gritted his teeth. He was no match for his slippery adversary in a diplomatic dialogue, and he knew it.
"The sun rises in the East," he cried, half-choking,"but it sets—it sets!"
"So does a hen," was the cynical reply.
The last remnants of the Prince's self-control were slipping away. This elusive, diplomatic conversation is a terrible strain if one is not in the mood for it. Its proper setting is the gay, glittering ball-room at some frivolous court. To a man who has just got the bird at a music-hall, and who is trying to induce another man to confess that the thing was his doing, it is little short of maddening.
"Hen!" he echoed, clenching and unclenching his fists. "Have you studied the habits of hens?"
The truth seemed very near to him now, but the master-diplomat before him was used to extracting himself from awkward corners.
"Pullets with a southern exposure," he drawled, "have yellow legs and ripen quickest'.
The Prince was nonplussed. He had no answer.
The girl behind the bar spoke.
'You do talk silly, you two!" she said.
It was enough. Trivial as the remark was, it was the last straw. The Prince brought his fist down with a crash on the counter [14, с. 41 - 42].
Отметим, что интерференция постороннего слышащего в коммуникативный процесс определяется с точки зрения этики и языковой культуры интеллигентной личности как отрицательное коммуникативное явление. «В рамках регуляции речевого общения интеллигентность требует неукоснительного соблюдения условий коммуникативной ответственности участников общения, то есть ответственности говорящего, ответственности слушающего и ответственности слышащего. <...> Для слышащего - это условие невмешательства в процесс общения без особой необходимости, вмешательства в случае форс-мажорных обстоятельств (ссора, чреватая рукоприкладством; нарушение канала общения, подвластного исправлению слышащим; нежелательное вмешательство посторонних лиц, доступных для увещевания со стороны слышащего и т.д.)» [16, с. 9 - 10].
Тем не менее, явление интерференции постороннего слышащего в коммуникативный процесс между двумя говорящими обусловлен, прежде всего, его заинтересованностью (личным интересом, любопытством, высокой гражданской позицией), а также стремлением изменить вектор развития коммуникации как в положительную сторону (в ситуации которой говорящий выбирает такие стратегии ведения речевого взаимодействия, как стратегия раскрытия), так и в отрицательную его сторону (при которой основными стратегиями коммуникативной интеракции становятся стратегии сокрытия или игнорирования). Особым условием вмешательства постороннего слышащего является преднамеренная апелляция одного из говорящих к нему, в результате которой посторонний слышащий, желая того или нет, вынужден вступить в речевое взаимодействие с говорящими. Например:
"In the past, perhaps," he resumed, "our relations have not been quite - the fault was mine. I have always endeavored to do my duty. It is a difficult task to look after a young man of your age -"His lordship's sense of his grievance made him eloquent.
"Dash it all!" he cried. "That's just what I jolly well complain of. Who the dickens wanted you to look after me? Hang it, you've kept your eye on me all these years like a frightful policeman! You cut off my allowance right in the middle of my time at college, just when I needed it most, and I had to come and beg for money whenever I wanted to buy a cigarette. I looked a fearful ass, I can tell you! Men who knew me used to be dashed funny about it. I'm sick of the whole bally business. You've given me a jolly thin time all this while, and now I'm going to get a bit of my own back. Wouldn't you, Pitt, old man?" Jimmy, thus suddenly appealed to, admitted that, in his lordship's place, he might have experienced a momentary temptation to do something of the kind." Of course,» said his lordship; «any fellow would» [10, с. 162].
Положительный исход коммуникации предопределяется правильностью выбора третьим говорящим соответствующих коммуникативных ролей. Здесь мы говорим о кооперативном типе коммуникации, при котором посторонний слыша-
щий - «вмешивающийся» посредством речевой интерференции применяет следующие коммуникативные тактики речевого взаимодействия:
- «вмешивающийся» - комментатор, где комментарий проявляется либо как выражение согласия с целой ситуацией коммуникации, либо как поддержка точки зрения одного из коммуникантов;
- «вмешивающийся» - мотиватор (например, побудитель к продолжению разговора, выполнению определенных действий);
- «вмешивающийся» - побудитель к прекращению действия (например, оскорблений, ссоры);
- «вмешивающийся» - медиатор коммуникативного акта, выступающий в качестве посредника в ведении разговора между двумя основными коммуникантами (например, уговаривание участников речевого взаимодействия к продолжению коммуникации, минимизация конфликтности ситуации и т.д.).
Приведем пример коммуникативного взаимодействия в ситуации спора, происходящего между ведущими коммуникантами, и вступлением в разговор третьего лица - постороннего слышащего с целью примирить противоборствующие стороны и выступающего в роли медиатора.
Tennison said. 'None of this has been put in the files. We now know that he was having a relationship with Della Mornay. He must have known that he identified the wrong girl. He was hiding something.'
Otley was very angry. That's a lie. If John Shefford was alive...'
'He's not alive, he's dead, and now you're protecting him. You requested the Oldham reports because you knew Shefford was involved...'
'That's not true!'
Kernan interrupted. 'That's enough! Calm down, both of you!' [15, с. 42].
При некооперативной коммуникации речевое вмешательство постороннего слышащего проявляется в тактиках:
- контраргументации, то есть выражении несогласия, проявлении возражения, критики речевой деятельности коммуникантов, оспаривания той или иной точки зрения, упрека и т.п.;
- дискредитации, выражающейся в обвинении, оскорблении, унижении участников коммуникации;
- устрашения (например, угрозы одному или обоим участникам коммуникации) и др.
Рассмотрим пример.
"I was thinking," said Clarence, "of my country - of England."
"What's the matter with England?"
"She's all right," murmured Ralph Peabody.
"My fallen country!" sighed Clarence, a not unmanly tear bedewing the glasses of his spectacles. "My fallen, stricken country!"
"That kid," said Reggie, laying down his paper, "is talking right through his hat. My dear old son, are you aware that England has never been so strong all round as she is now? Do you ever read the papers? Don't you know that we've got the Ashes and the Golf Championship, and the Wibbley-wob Championship, and the Spiropole, Spillikins, Puff-Feather, and Animal Grab Championships? Has it come to your notice that our croquet pair beat America last Thursday by eight hoops? Did you happen to hear that we won the Hop-skip-and-jump at the last Olympic Games? You've been out in the woods, old sport'.
Clarence's heart was too full for words. He rose in silence, and quitted the room [14, с. 4].
Как видно из примера применение речевой тактики контраргументации одним из посторонних слышащих, читавшего газету и, далее, вступившего в разговор, приводит к изменению развития интеракции в целом: результатом его речевой деятельности стало отрицательное развитие коммуникации, то есть ее полное прекращение со стороны одного из ее главных участников.
Итак, в ходе проведенного исследования нами было выявлено, что коммуникативная ситуация триангулярного взаимодействия «говорящий - слушающий - посторонний слышащий» подчиняется общим правилам регулирования речевого общения (целевое содержание речи, личностный статус коммуникантов, пресуппозиция, постсуппозиция, условия общения, присутствие посторонних лиц) и представляет собой симбиоз внешних факторов и внутренних состояний коммуницирующих, результатом которого является вербальная интеракция в двух основных видах речевого взаимодействия с минимальным набором участников до трех - диалога при постороннем слышащем и трилога. Речевое общение говорящих в рамках данных форм речевого взаимодействия может быть выстроено как с учетом, так и без учета присутствия третьего постороннего лица. Выделение в ходе исследования девяти ядерных оппозиций взаимодействия коммуникантов в ситуации «говорящий - слушающий и посторонний слышащий» и трех основных видов оппозитивных взаимонаправленных отношений «говорящий - слушающий и вмешивающийся» позволяет говорить о многообразии вариативного развития данного вида коммуникации, а также об особом коммуникативном статусе постороннего слышащего, ролевое коммуникативное поведение которого предопределяет коммуникативные стратегии и тактики, равно как и коммуникативное поведение говорящих, от правильности выбора которых зависит эффективность коммуникации в целом.
Библиографический список
1. Формановская Н.И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход. Москва: Русский язык, 2002.
2. Блох М.Я. Речевое общение и философия его регуляции. Вестник Вятского государственного университета. Киров, 2010; № 1: 66 - 70.
3. Прохоров Ю.Е., Стернин И.А. Русские: коммуникативное поведение Москва: Флинта: Наука, 2006.
4. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики: учебник. Москва: Высшая школа, 2000.
5. Зильберман Н.Н. Место и статус трилога в системе типов и форм речи. Вестник Томского государственного университета. 2009; № 328: 12 - 13.
6. Темиргазина З.К. Количество участников как фактор коммуникативной ситуации: типология ситуаций с тремя участниками. Вестник РУДН. Серия: Теория языка. Семиотика, Семантика. 2019; Т. 10, № 1: 108 - 120.
7. Мережинская З.И. Роль случайного слушающего в ведении английской речевой коммуникации: Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Санкт-Петербург, 2007. Available at: https://new-disser.ru/_avtoreferats/01003317824.pdf
8. Бондаренко С.В. Фактор постороннего слышащего как фактор выбора стратегии говорящего в реализации коммуникативного акта. Россия в меняющемся мире: традиции и инновации: материалы X Международной научно-практической конференции преподавателей высших учебных заведений. Балашиха, ФГБОУ ВО РГАЗу 2018: 15 - 20.
9. Wodehouse P.G. The Adventures of Sally. Санкт-Петербург: Лань, 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115230
10. Wodehouse P.G. A Gentleman of Leisure / P.G. Wodehouse. Санкт-Петербург: Лань, 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115213
11. Wodehouse P.G. Indiscretions of Archie. Санкт-Петербург: Лань, 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115227
12. Wodehouse P.G. William Tell Told Again. Санкт-Петербург: Лань, 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115207
13. Wodehouse P.G. Uneasy Money. Санкт-Петербург: Лань, 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115220
14. Wodehouse P.G. The Swoop. Санкт-Петербург: Лань, 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115211
15. La Plante Linda Prime Suspect. Available at: https://royallib.com/book/La_Plante_Lynda/prime_suspect.html
16. Блох М.Я. Интеллигентная личность и ее язык. Сборник материалов научной сессии по итогам выполнения научно-исследовательской работы в институте иностранных языков Московского педагогического государственного университета за 2017 - 2018 год: сборник научных трудов. Под редакцией М.Я. Блоха. Москва: МПГУ 2018: 7 - 12.
References
1. Formanovskaya N.I. Rechevoe obschenie: kommunikativno-pragmaticheskij podhod. Moskva: Russkij yazyk, 2002.
2. Bloh M.Ya. Rechevoe obschenie i filosofiya ego regulyacii. Vestnik Vyatskogo gosudarstvennogo universiteta. Kirov, 2010; № 1: 66 - 70.
3. Prohorov Yu.E., Sternin I.A. Russkie: kommunikativnoe povedenie Moskva: Flinta: Nauka, 2006.
4. Bloh M.Ya. Teoreticheskie osnovy grammatiki: uchebnik. Moskva: Vysshaya shkola, 2000.
5. Zil'berman N.N. Mesto i status triloga v sisteme tipov i form rechi. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2009; № 328: 12 - 13.
6. Temirgazina Z.K. Kolichestvo uchastnikov kak faktor kommunikativnoj situacii: tipologiya situacij s tremya uchastnikami. Vestnik RUDN. Seriya: Teoriya yazyka. Semiotika, Semantika. 2019; T. 10, № 1: 108 - 120.
7. Merezhinskaya Z.I. Rol'sluchajnogoslushayuschego v vedeniianglijskojrechevojkommunikacii: Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Sankt-Peterburg, 2007. Available at: https://new-disser.ru/_avtoreferats/01003317824.pdf
8. Bondarenko S.V. Faktor postoronnego slyshaschego kak faktor vybora strategii govoryaschego v realizacii kommunikativnogo akta. Rossiya v menyayuschemsya mire: tradicii i innovacii: materialy X Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii prepodavatelej vysshih uchebnyh zavedenij. Balashiha, FGBOU VO RGAZU, 2018: 15 - 20.
9. Wodehouse P.G. The Adventures of Sally. Sankt-Peterburg: Lan', 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115230
10. Wodehouse P.G. A Gentleman of Leisure / P.G. Wodehouse. Sankt-Peterburg: Lan', 2019. Available at: https://eJanbook.com/book/115213
11. Wodehouse P.G. Indiscretions of Archie. Sankt-Peterburg: Lan', 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115227
12. Wodehouse P.G. William Tell Told Again. Sankt-Peterburg: Lan', 2019. Available at: https://e.lanbook.com/book/115207
13. Wodehouse P.G. Uneasy Money. Sankt-Peterburg: Lan', 2019. Available at: https://eJanbook.com/book/115220
14. Wodehouse P.G. The Swoop. Sankt-Peterburg: Lan', 2019. Available at: https://eJanbook.com/book/115211
15. La Plante Linda Prime Suspect. Available at: https://royallib.com/book/La_Plante_Lynda/prime_suspect.html
16. Bloh M.Ya. Intelligentnaya lichnost' i ee yazyk. Sbornik materialov nauchnoj sessii po itogam vypolneniya nauchno-issledovatel'skoj raboty v institute inostrannyh yazykov Moskovskogo pedagogicheskogo gosudarstvennogo universiteta za 2017 - 2018 god: sbornik nauchnyh trudov. Pod redakciej M.Ya. Bloha. Moskva: MPGU, 2018: 7 - 12.
Статья поступила в редакцию 20.03.20
УДК 811.581.11
Fatkullina F.G., Doctor of Sciences (Philology), Head of Department of Russian and Comparative Philology, Bashkir State University (Ufa, Russia),
E-mail: fluzarus@rambler.ru
Davletbaeva A.F., teaching assistant, Bashkir State University (Ufa, Russia), E-mail: davletbaeva-1987@mail.ru
THE TERMS OF THE CATEGORY OF MODALITY. The article is dedicated to a comprehensive study of the category of modality in Chinese. The study of this phenomenon is an urgent problem of modern linguistics, since understanding the essence of this category is one of the keys to understanding the language and the laws of its functioning. The article clarifies features of copyright concepts of the modality category in the Chinese language, and analyzes the similarities and differences of theoretical aspects formulated by different scientists. The article reveals such problems as the features of the terminological apparatus of the modality category in the Chinese language, as well as the variety of approaches to the definition of the studied concept. The authors turn to the origins of the formation of ideas about the category of modality, which influenced the formation of the terminological apparatus. The practical significance of the study described in the article lies in the possibility of using the materials obtained in the teaching of Chinese as a foreign language. The authors conclude which term of the modality category in Chinese and which of the existing systems of the phenomenon under study best reflect the current level of knowledge and understanding of the modality category in modern linguistics.
Key words: category of modality, term, mood, tone, modality, intonation.
Ф.Г. Фаткуллина, д-р филол. наук, зав. каф. русской и сопоставительной филологии Башкирского государственного университета, г. Уфа,
E-mail: fluzarus@rambler.ru
А.Ф. Даелетбаееа, ассистент, Башкирский государственный университет, г. Уфа, E-mail: davletbaeva-1987@mail.ru
ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АППАРАТ КАТЕГОРИИ МОДАЛЬНОСТИ
Публикация подготовлена в рамках поддержанного РФФИ проекта № 20-012-00136.
Статья посвящена комплексному исследованию категории модальности в китайском языке. Изучение данного явления является актуальной проблемой современного языкознания, так как понимание сущности указанной категории является одним из ключей к пониманию языка и законов его функционирования. В статье выясняются особенности авторских концепций категории модальности в китайском языке, а также проводится анализ сходств и различий теоретических аспектов, сформулированных разными учеными. В статье раскрываются такие проблемы, как особенности терминологического аппарата категории модальности в китайском языке, а также разнообразие подходов к дефиниции исследуемого термина. Авторы обращаются к истокам форми-
