CC BY
75
Вестник Челябинского государственного университета.
2019. № 4 (426). Филологические науки. Вып. 116. С. 80—88.
УДК 811.112.2; 316.776.3+81'42 DOI 10.24411/1994-2796-2019-10411
ББК 81.2Нем
КОММУНИКАТИВНЫЕ НЕУДАЧИ В ИНТЕРВЬЮ-ПОРТРЕТЕ (НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКА)
Е. Ю. Ионкина, В. В. Тихаева
Волгоградский государственный технический университет, Волгоград, Россия
В статье рассматриваются коммуникативные неудачи как маркер неуспешного коммуникативного взаимодействия в портретном интервью. Выявленные типы коммуникативных сбоев непосредственно соотносятся с полным или частичным непониманием высказывания одним из коммуникантов в ходе интервью и обнаруживаются в конкретных типах реакций адресата. Возникновение коммуникативных неудач напрямую зависит от исходного тактического хода журналиста и обусловлено определенными причинами.
Ключевые слова: коммуникативная неудача, интервью-портрет, речевая интенция, интеракция, реакция адресата, полное/частичное непонимание.
Возросший в последние десятилетия интерес к проблемам речевого общения затрагивает также такой прагматический аспект как успешность/неуспешность коммуникативного взаимодействия. Успешность речевого общения во многом определяется слагаемыми прагматического характера и трактуется как достижение говорящим стратегической цели в условиях бесконфликтного речевого взаимодействия. Неуспешность, неэффективность речевого общения приводит к явлению, которое в лингвистической литературе именуется коммуникативной неудачей.
Проблема успешного/неуспешного коммуникативного взаимодействия затрагивает разные виды дискурса, в том числе и массмедийный дискурс в его различных жанровых типах. В сфере массовой коммуникации все большую популярность приобретает интервью как жанр публицистического дискурса. В современной журналистской практике термином «интервью» называется один из самых популярных жанров во всех видах СМИ: текст, оформленный в виде беседы журналиста с социально значимым собеседником и включенный в оборот текстов СМИ, т. е. вышедший в эфир или опубликованный. Е. И. Голанова характеризует интервью как «жанр свободной беседы журналиста с определенным лицом или группой лиц, тема которой представляет общественный интерес и предназначается для масс-медиа» [4. С. 256]. Исследуя разновидности жанра интервью, В. И. Коньков отмечает, что в стилевом аспекте можно выделить два его типа: интервью, «ориентированное на получение информации, характер которой не имеет прямого отношения к личности интервьюируе-
мого в ее полном объеме» (т. е. информационное), и интервью портретное, «которое имеет цель дать представление о личности интервьюируемого». Второй тип чаще всего «имеет место в тех случаях, когда общество наблюдает процесс творческой самореализации личности в сфере науки, техники, политики, искусства, шоу-бизнеса, <...>. Здесь представляет интерес внутренний мир человека, его пристрастия, привычки, речевая манера и т. д.» [8. С. 178]. В своих видовых модификациях интервью получает широкое распространение в современной немецкой прессе, поскольку с помощью него реализуются практически все цели журналистского творчества.
Изучению эффективного речевого взаимодействия коммуникантов в массмедийном дискурсе посвящены, например, исследования Ю. С. Лавренченко, П. Н. Босого, Н. В. Муравьевой. Тем не менее, интервью как публицистический жанр, представленный в печатных СМИ, а также дифференциальные признаки его успешности/ неуспешности, не всегда попадают в поле зрения лингвистов и остаются недостаточно изученными. В связи со сказанным актуальность данной работы обусловлена малоизученностью проблемы неуспешного коммуникативного взаимодействия в интервью как жанре массмедийного дискурса. Объектом настоящего исследования стали фрагменты немецких портретных интервью, содержащие ситуации коммуникативных неудач. Предмет исследования — коммуникативные неудачи, возникающие в портретном интервью, а также их лингвопрагматические особенности. Цель настоящего исследования заключается в выявлении
типов коммуникативных неудач, специфики их проявления и причин возникновения, характерных для немецкого интервью-портрета.
Исследование проводилось на материале текстов портретных интервью, размещенных на страницах электронных версий современных немецких печатных изданий, таких как Spiegel Online, Focus Online, Neue Osnabrücker Zeitung (NOZ), Berliner Zeitung, Playboy, die Welt, die Zeit и др., а также на сайте «Планета интервью» (planet-interview.de). Основными методами исследования в данной работе стали метод прагмалингвистического анализа, который сочетает в себе наблюдение, описание, интерпретацию и обобщение материала, и метод контекстуального анализа.
Явления коммуникативного непонимания и связанный с ними феномен коммуникативных неудач в диалогическом взаимодействии были изучены в работах как отечественных, так и зарубежных ученых: И. М. Кобозевой, Б. Ю. Городецкого, О. П. Ермаковой, Е. А. Земской, И. Г. Сабуровой, Н. К. Къневой, Т. В. Шмелевой; В. Фолкнера, Дж. Ф. Аллена, С. Макрой и Г. Херста, Б. Гудмана, Ф. Хинненкампа и др.
Так, к примеру, Б. Ю. Городецкий, рассматривая диалог как чередование речевых произведений, создаваемых коммуникантами, определяет коммуникативную неудачу как такой сбой в общении, при котором речевые произведения не выполняют своего предназначения [5. С. 23]. Опираясь на существующие классификации коммуникативных неудач, Б. Ю. Городецкий обобщил основные принципы их типологии. По его мнению, коммуникативные неудачи по числу последствий и источников могут быть простыми и сложными. С точки зрения последствий выделены глобальные коммуникативные неудачи, предполагающие прерывание общения и неудовлетворительный результат, и частные коммуникативные неудачи, предусматривающие отклонения от темы для преодоления возникшего непонимания. Типология на основе источника предполагает учет тезауруса коммуникантов и особенностей процесса общения (уровень вербализации и понимания). Выделены два вида источников: отдаленные, то есть рассеянность коммуниканта, предвзятость, мнительность, необычность темы, и ближайшие, то есть нарушения в рамках какого-либо компонента коммуникативного акта [5. С. 5]. Формулировка определения О. Н. Ермаковой, Е. А. Земской наиболее широко раскрывает понятие коммуникативной неудачи. Коммуникативной неудачей называется «полное
или частичное непонимание высказывания партнером коммуникации, то есть неосуществление или неполное осуществление коммуникативного намерения говорящего» [6. С. 31]. Сюда же относится и непредусмотренный говорящим нежелательный эмоциональный эффект: обида, раздражение, изумление. При этом О. Н. Ермакова и Е. А. Земская разделяют причины коммуникативных неудач на три класса: «1) порождаемые устройством языка, 2) порождаемые различиями говорящих в каком-либо отношении, 3) порождаемые прагматическими факторами» [6. С. 33]. А. А. Романов рассматривает коммуникативные неудачи (или «коммуникативное рассогласование») как разновидность прагматического непонимания партнеров в процессе реализации типовой цели диалогического взаимодействия [11].
У зарубежных исследователей, занимающихся проблемами коммуникативного непонимания, можно встретить такие термины, как Missverstehen (неправильное понимание) или Missverstandnisse (недоразумения). С точки зрения своего внешнего проявления в речи все недоразумения (Missverstandnisse) подразделяются на три группы: «явные недоразумения, которые для себя обнаруживают сами партнеры по коммуникации; скрытые или косвенные недоразумения, о которых они подозревают, но явно не обнаруживают; наконец, недоразумения, которые полностью остаются незамеченными, и которые может обнаружить и расшифровать только опытный наблюдатель» [13. С. 15]. Критерии отнесения какого-либо недоразумения к тому или иному типу находятся в конкретно рассматриваемом участке диалога.
Таким образом, термин «коммуникативная неудача» в лингвистических исследованиях получает различную смысловую наполненность, имеет широкий диапазон понимания. В рамках нашего исследования под «коммуникативной неудачей» (далее КН) в интервью-портрете следует понимать возникшее в условиях конкретной интеракции коммуникантов массмедийного дискурса несовпадение коммуникативных намерений говорящего и их прочтения слушающим, т. е. полное или частичное непонимание высказывания одним из участников коммуникации и/или возникающий при этом непредусмотренный эмоциональный эффект. Как следует из определения, важную роль в процессе речевого взаимодействия и его успеха играет интенциональность. Речевую интенцию или намерение мы вслед за Н. И. Формановской определяем как «намерение, замысел сделать нечто,
выполнить действие с помощью такого инструмента, как язык — речь — высказывание, т. е. осуществить речевой акт» [12. С. 35]. Говорящий вкладывает определенную интенцию в свое речевое произведение, а роль слушающего заключается в правильном распознавании данной интенции, что немаловажно для успешного продолжения коммуникации. Поскольку в интервью-портрете, как и в большинстве других типов интервью, роли говорящего и слушающего поочередно выполняют журналист и собеседник, это означает, что оба участника интервью могут быть причастны к возникновению неудачи, поскольку коммуникативный акт представляет собой результат мыслительной и речевой деятельности как говорящего, так и слушающего. При изучении КН нами применялся коммуникативно-прагматический подход, в рамках которого происходит анализ коммуникативной ситуации, включающей в себя участников и условия коммуникативного акта, а также проблем, возникающих при передаче смыслового содержания сообщения.
За единицу исследования мы принимаем диалогическое единство (ДЕ), состоящее из исходной реплики журналиста и ответной реплики собеседника, представляющее фрагмент ситуации интервью с наличием элемента полного/частичного непонимания. Анализ ДЕ в рамках коммуникативно-прагматической ситуации общения помогает установить причинно-следственную связь возникновения КН.
В ходе исследования были выявлены те коммуникативные ходы журналиста, которые представляют наибольший риск возникновения КН при неправильной интерпретации коммуникативного намерения со стороны собеседника. К ним относятся следующие структурно-семантические типы высказываний: провокационный вопрос/утверждение; личный вопрос; вопрос/утверждение с ироничным подтекстом; оценочное утверждение (одобрение/похвала) + вопрос; оценочное утверждение (неодобрение/упрек) + вопрос; оценочный вопрос; комплимент; утверждение-ввод новой темы; утверждение-мнение + вопрос (это мнение о собеседнике может быть сформировано журналистом, самим собеседником, третьим лицом, СМИ, также используется апелляция к слухам). Перечисленные типы высказываний используются журналистом если не в каждом, то в большинстве проанализированных нами портретных интервью. Характерно, что реакция адресата на данные типы реплик журналиста не всегда бывает ожидаемой
и свидетельствует о полном понимании коммуникативного намерения интервьюера. В связи с этим все КН можно разделить на полные КН и частичные КН.
О частичной КН следует говорить в том случае, когда коммуникативное намерение журналиста реализуется не в полной мере, и реакция собеседника обнаруживает некоторый элемент не(до)по-нимания. Недопонимание снимается либо самим собеседником в ответной реплике, либо с помощью корректирующей реплики журналиста по ходу интервью, что приводит к успешному коммуникативному взаимодействию.
Как показало исследование, причиной возникновения частичной КН может стать неуместное использование лексической единицы журналистом и как следствие неудачная формулировка вопроса. Непонимание возникает в данном случае на лексическом уровне языка и приводит к таким реакциям собеседника как вопрос-удивление, вопрос-переспрос, корректировка лексической единицы или всего вопроса, несогласие с постановкой вопроса, реплика, обозначающая непонимание вопроса. Однако ход общения не нарушается, и собеседник зачастую дает развернутый, аргументированный ответ. В следующих примерах ответные реплики адресата содержат корректировку лексической единицы (1) и вопрос-переспрос (2), что свидетельствует о возникновении частичного непонимания:
(1) — Das heißt, Sie haben Hemmungen, intime Fragen zu stellen?
— Hemmungen ist falsch, es ist eher eine Art von Anstand. Ich bin manchmal beschämt, wenn ich Sendungen sehe, wo ich das Gefühl habe, da entblößt sich jemand ohne Not im Fernsehen — mir ist das peinlich. Das muss nicht sein. <..> [SM].
(2) — Sie haben viele Songs über Berlin geschrieben. Ist es eine Art Hassliebe, die Sie mit Ihrer Heimatstadt verbindet?
— Was heißt Hassliebe? Wenn ich in Bielefeld lebte, würde ich auch unglaublich über die Oetker-Halle herziehen. Aber ich liebe natürlich auch meine Stadt. Ich bin da geboren, hier ist mein Kiez, mein kleines Kino und der Krämerladen. <..> [KH].
В первом примере для снятия непонимания используется коммуникативный ход перефразирование, который, по мнению О. А. Плотниковой, часто принимает вид синонимической трансформации. «Тем самым интервьюируемый вносит семантические и стилистические коррективы относительно речевого выбора интервьюера» [10. С. 17]. Во вто-
ром примере имеет место использование адресатом вопроса-переспроса, или уточняющего вопроса, который формируется с учетом детализации элемента семантической структуры предыдущего высказывания, задается с целью получения добавочной информации, необходимой для дальнейшего развития коммуникации [1. С. 49].
Важную роль в процессе развертывания интервью играют прагматические (или ситуативные) пресуппозиции, которые Н. Д. Арутюнова рассматривает как те «предпосылки и предварительные условия, которые, не входя в языковое значение высказывания, создают почву для его употребления и позволяют достигнуть коммуникативной цели» [3. С. 85]. Пресуппозиции как представления говорящего о степени осведомленности адресата речи создают «общую почву» для общения, а правильная оценка пресуппозиций каждым из собеседников способствует полноценному развитию диалогического взаимодействия.
Как было установлено, такие реакции адресата как вопрос-удивление и вопрос-уточнение причины являются следствием различия пресуппозиций коммуникантов и также свидетельствуют о возникновении частичной КН. Данные типы реакций обычно следуют на утверждения с положительной/ отрицательной оценочной семантикой (похвала, упрек), также на утверждения, выражающие чье-либо мнение. Собеседник не знает, на чем основывается вопрос или утверждение журналиста, не знаком с информацией, предоставляемой ему интервьюером. Причиной КН в таком случае может являться ложная информированность журналиста о своем «герое», использование недостоверных источников информации, т. е. недостаточная коммуникативная компетенция.
Еще одной причиной коммуникативного недопонимания становится неуместное использование журналистом высказываний определенного типа, которые не вписываются в коммуникативную ситуацию и вызывают неоднозначную эмоциональную реакцию собеседника: смех, иронию, удивление. Например, довольно часто собеседник реагирует вопросом-удивлением на ироничное утверждение или вопрос с семантикой неодобрения, а также на комплимент с ироничным подтекстом в самом начале портретного интервью. Данный прием установления контакта является специфическим для интервью-портрета, не всегда ожидаем для собеседника, поэтому и приводит к КН.
В следующем отрывке интервью исходную реплику журналиста можно рассматривать как кос-
венный упрек, который сразу же вызывает вопрос-удивление со стороны собеседника. Однако с помощью корректирующей реплики в форме уточняющего вопроса, в котором перечислены возможные варианты ответа, журналисту удается снять коммуникативное недопонимание и получить исчерпывающий ответ.
(3) — Herr Henckel von Donnersmarck, wenn ein deutscher Regisseur, der einen Oscar gewinnt, nach Hollywood auswandert und anschließend drei Jahre lang nichts von sich hören lässt, erregt das Verdacht.
— Verdacht auf was?
— One Hit Wonder. Kreative Blockade. OscarFluch?
— Nein, ich musste mich nur ein wenig einleben [FHD].
Таким образом, частичные КН в целом не нарушают процесс общения в портретном интервью, но создают некоторые помехи в коммуникативном взаимодействии, которые нейтрализуются по ходу интервью и не приводят к смене темы. Частичное недопонимание (частичная КН) обнаруживается в ситуациях, когда имеют место следующие реакции адресата: вопрос-удивление, вопрос-переспрос, корректировка вопроса, вопрос-уточнение причины, уклончивый ответ/ирония, несогласие + аргументированный ответ, восклицание-удивление + несогласие.
Полная КН имеет место тогда, когда коммуникативное намерение журналиста остается нереализованным, а реакция собеседника обнаруживает элемент полного непонимания. Дополнительные корректирующие ходы журналиста не помогают устранить возникшее непонимание и не приводят к успешному коммуникативному взаимодействию на проблемном участке интервью.
Как показал анализ материала, в портретном интервью нежелание собеседника обсуждать какую-либо тему может стать причиной таких реакций, как перебивание и отказ отвечать. Данные реакции, как правило, следуют на вопросы провокационного характера, а также на утверждения, с помощью которых журналист пытается ввести новую тему. По мнению Т. М. Николаевой, к коммуникативной неудаче может привести «коммуникативный саботаж» (или «принцип некооперации»), предполагающий установку на навязывание собеседнику своего мнения со стороны интервьюера, и нежелание дать ожидаемый ответ на вопрос, стремление уйти от обмена информацией со стороны интервьюируемого [9. С. 226]. Разграничивая эти два явления, В. Ю. Андреева
говорит о непреднамеренном характере коммуникативной неудачи в диалогическом взаимодействии, тогда как коммуникативный саботаж представляет собой интенционально организованный сбой в коммуникации [2. С. 67]. Этот тип речевого поведения направлен на то, чтобы прекратить коммуникацию или сменить тему разговора и используется адресатом намеренно. В рамках портретного интервью эти два речевых явления нам представляется возможным рассматривать как причину и следствие коммуникативного непонимания.
Если прямой отказ отвечать может сочетаться со смеховой реакцией и краткой аргументацией, то перебивание обычно сопровождается яркой эмоциональной реакцией возмущения, раздражения, негодования, о чем свидетельствует восклицательная форма предложения. Сам факт прерывания общения трактуется как угроза «потери лица» собеседника, как негативный речевой акт. Прерывание разговора само по себе рассматривается как невежливое, и даже враждебное речевое действие [7. С. 230]. В следующем примере собеседник своей ответной репликой дает понять, насколько неприятна ему выбранная журналистом тема и прерывает общение:
(4) — Sie werden im Sommer 60 Jahre alt...
— Hören Sie bloß auf, das überhaupt nur zu erwähnen! Ich hasse Geburtstage. Und ich werde auch diesen Tag so verbringen, als wäre es ein ganz gewöhnlicher Tag.
— Hollywood-Legende Mae West sagte: «Altwerden ist nichts für Feiglinge» ...
— Wie Recht sie hat! Wenn ich könnte, wäre ich gern noch einmal 29 — allerdings nur mit dem Wissen und der Erfahrung von heute. <...>.Da fühle ich mich in meiner heutigen Haut schon wesentlich wohler [LN].
В приведенном отрывке интервью имеет место нарушение дистанции общения, поскольку собеседник ведет себя довольно агрессивно, стремится доминировать и перехватывает инициативу в диалогическом взаимодействии. Главные прагматические принципы, регулирующие межличностные взаимоотношения, принцип Кооперации и принцип Вежливости, адресат также не соблюдает. Журналист пытается смягчить ситуацию и приводит следующую формулировку по теме, с которой собеседник вынужден согласиться и аргументировать свой ответ. Однако введенная журналистом первоначальная тема «юбилей (60 лет) героя интервью» не получает дальнейшего разви-
тия, полное взаимопонимание на данном участке интервью не достигнуто.
В ходе исследования было также установлено, что использование высказываний с оценочной семантикой, таких как похвала и комплимент, в портретном интервью тоже не всегда приводит к успешному коммуникативному взаимодействию. Вместо положительной ответной реплики могут последовать такие реакции собеседника, как опровержение оценки, непринятие похвалы, обвинение, оправдание/»преуменьшение заслуг», упрек в неискренности. Реплика похвалы не выполняет своего функционального предназначения, когда журналисту не удается поддержать положительный имидж своего собеседника, который считает высказанную ему похвалу неуместной и излишней. Наиболее распространенная реакция на комплимент «принятие с благодарностью» тоже следует далеко не всегда. Если журналист выходит далеко за рамки формального общения и использует неприкрытую лесть, то такой тактический ход может приводить к КН, как видно из следующего отрывка интервью:
(5) — Uns ist jeder Millimeter Nora Tschirner lieber ist als keine Nora Tschirner.
— Siehste! Und da haben euch bis jetzt die ganzen anderen Mäuslein einfach völlig missverstanden.
— Also, für mich bist du einfach die tollste Erscheinung, seit es deutschen Film gibt. Oder überhaupt Kameras. Oder Schauspielerinnen. . .
— Ich habe so das Gefühl, dass du dir das vorher überlegt hast.
— Das ist doch wohl klar, wenn man jemanden verehrt. Ich habe alles von dir gesehen [NT].
В приведенном примере на первую реплику-комплимент собеседник реагирует восклицанием-удивлением и дает уклончивый ответ. Не добиваясь нужной реакции, интервьюер прибегает ко второму комплименту, намеренно восхваляя своего собеседника. Но и в этом случае собеседник не принимает комплимент, а упрекает журналиста в неискренности. Явная лесть и ироничный подтекст, содержащиеся в комплиментах журналиста, а также нарушение дистанции общения являются причиной неуспешного коммуникативного взаимодействия на данном участке портретного интервью.
Таким образом, полные коммуникативные неудачи свидетельствуют о некотором сбое коммуникативного взаимодействия и являются препятствием для тематического хода общения в портретном интервью. Используемые журналистом коррек-
тирующие высказывания для преодоления КН не имеют положительного эффекта и приводят в итоге к смене темы интервью. Полное непонимание (полная КН) в ситуациях диалога-интервью проявляется в следующих реакциях адресата: опровержение оценки, непринятие похвалы, обвинение, оправдание/»преуменьшение заслуг», упрек в неискренности, перебивание, отказ отвечать.
Как показало исследование, КН в портретном интервью носят частный характер, не прерывают общение в целом, но создают «смысловые помехи» или приводят к некоторой стагнации развития беседы. КН являются явными, поскольку об их наличии сразу же свидетельствует ответная реплика собеседника. Возникновение КН в портретном интервью обусловлено определенными причинами, которые нам представляется наиболее удобным классифицировать по следующим группам:
1. КН, обусловленные коммуникативной деятельностью журналиста, его недостаточной коммуникативной компетенцией и нарушением им коммуникативной нормы, могут быть связаны: с неадекватным выбором языковых средств для правильного формулирования мысли; с тематическим ходом беседы: неудачный выбор темы, неумение развивать тему и основную мысль с учетом ситуации общения; с использованием недостоверных источников информации: ложная информированность; с неуместным использованием высказывания, несоответствующего коммуникативной ситуации; с несоблюдением принципа вежливости: слишком навязчивый характер высказываемой похвалы, использование лести в форме комплимента;
2. КН, обусловленные коммуникативным поведением собеседника, его когнитивными способностями и интерпретационной деятельностью могут быть связаны: с неумением понимать значение слов, словосочетаний, речевых оборотов, интонации, структуры высказывания; с желанием сохранить свое «лицо», поддержать имидж; с некомпетентностью, незнанием темы, предмета речи; с несоблюдением принципа кооперации: нежела-
ние обсуждать определенную тему («коммуникативный саботаж»).
3. КН, обусловленные прагматическими факторами ситуации общения, могут быть связаны: с необычностью темы, сложностью вопроса; с различием пресуппозиций коммуникантов: общий фонд знаний, уровень информированности собеседника; с различием во взглядах, мнениях коммуникантов: несоответствие между оценочным суждением журналиста и личным мнением (о себе) героя интервью; с психологическими особенностями адресата: «ложная» скромность, самокритичность, адекватность самооценки собеседника; с нарушением дистанции общения одним из коммуникантов, норм речевого поведения.
Все возникающие в портретном интервью КН условно можно разделить на два типа в соответствии со степенью несоответствия между коммуникативным намерением журналиста и его интерпретацией собеседником: частичные КН, при которых наблюдается недопонимание, и полные КН, при которых обнаруживается полное непонимание исходной реплики журналиста. Данные типы КН проявляются в конкретных коммуникативно-прагматических ситуациях диалога-интервью, и об их наличии свидетельствуют ответные реакции адресата, которые, в свою очередь, напрямую зависят от структурно-семантического типа исходной реплики интервьюера. Можно утверждать, что коммуникативная ситуация интервью с присутствием в ней того или иного структурно-семантического типа реплики как исходного тактического хода журналиста и соответствующей ответной реакции собеседника при определенных прагматических условиях будет потенциально содержать в себе элемент полного или частичного непонимания, т. е. относится к «зонам риска» в портретном интервью. Знание соответствующих «зон риска» может помочь журналисту в выборе тех коммуникативных тактик, которые будут способствовать более эффективному взаимодействию с собеседником и более успешному ведению интервью.
Список литературы
1. Аведова, Р. П. Вопрос-переспрос как реактивная реплика в англоязычном диалогическом единстве: функционально-семантический и прагматический аспекты: монография / Р. П. Аведова. — Ростов-на-Дону: Изд-во Южного федерального университета, 2014. — 248 с.
2. Андреева, В. Ю. Коммуникативный саботаж в сопоставлении с языковым насилием, языковым сопротивлением, коммуникативной неудачей, манипуляцией и речевой демагогией / В. Ю. Андреева // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: Лингвистика и педагогика. — 2013. — № 4. — с. 65—71. — URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_21240984_99793679.pdf
3. Арутюнова, H. Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике / H. Д. Арутюнова // Известия AH СССР. Серия: Литература и язык. — Т. 32. — 1973. — № 1. — с. 84—89.
4. Голанова, E. И. Публичный диалог вчера и сегодня: коммуникативно-речевая эволюция жанра интервью / E. И. Голанова // Русский язык сегодня. — М., 2000. — Вып. 1. — С. 251—259.
5. Городецкий, Б. Ю. Компьютерная лингвистика: моделирование языкового общения / Б. Ю. Городецкий // Швое в зарубежной лингвистике. — М.: Шука, 1989. — Вып. 24. — С. 5—31.
6. Eрмакова, О. H. К построению типологии коммуникативных неудач (на материале естественного русского диалога) / О. H. Eрмакова, E. А Земская // Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. — М.: ^ука, 1993. — С. 30—64.
7. Eрманова, Б. Б. Прерывание речевой коммуникации как следствие коммуникативной неудачи / Б. Б. Eрманова // Мир науки, культуры, образования. — 2013. — № 3 (40). — С. 230—232. — URL: https://elibrary.ru/download/elibrary_l9l29665_80236642.pdf.
8. Коньков В. И. Речевая структура газетного текста / В. И. Коньков. — М.: Шука, 1997. — 198 с.
9. Hиколаева, Т. М. О принципе «некооперации» или категориях социолингвистического воздействия / Т. М. Hиколаева // Логический анализ языка: Противоречивость и аномальность текста. — М.: Шука, 1990. — С. 225—231.
10. Плотникова, О. А. Стратегии контроля диалогического взаимодействия в интервью: автореф. дисс. ... канд. филол. наук / О. А. Плотникова. — Омск, 2007. — 23 с.
11. Романов, А. А. Коммуникативное рассогласование как разновидность прагматического непонимания в диалоге / А. А. Романов // Понимание и рефлексия. — Тверь: Изд-во ТГУ, 1992. — Ч. 1. — С. 44—48.
12. Формановская, H. И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход: монография / H. И. Формановская. — М.: Русский язык, 2002. — 216 с.
13. Hinnenkamp, V. Mißverständnisse in Gesprächen: Eine empirische Untersuchung im Rahmen der Interpretativen Soziolinguistik: Leseproben aus der Monographie. — Opladen; Wiesbaden: Westdt. Verl. — 1998. — 333 S.
Источники
14. SM — TV-Talkerin Sandra Maischberger im Interview — [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.focus.de/ kultur/ kino_tv/tv-talkerin-im-interview-sandra maischberger_id_48l3934.html (дата обращения 23.10.2018).
15. KH — Chansonnier Klaus Hoffmann stellt sich existenzielle Fragen -[Электронный ресурс] — Режим доступа: https://www.noz.de/deutschland-welt/medien/artikel/l3l7/l603-wojo-interview-hoffmann (дата обращения 23.10.2018).
16. FHD — Florian Henckel von Donnersmarck im Interview — [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.focus.de/ panorama/ welt/best-of-playboy/interview/tid-20742/ florian-henckel-von-donnersmarck-wozu-falsche-bescheidenheit_aid_58l625.html (дата обращения 30.10.2018).
17. LN — Schauspieler Liam Neeson im Interview — [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.focus.de/kultur/kino_tv/tid-25477/schauspieler-liam-neeson-im-interview-ich-bin-zwar-nicht-schoen-aber-hoellisch-attraktiv_aid_7359l2.html (дата обращения 05.11.2018).
18. NT — Nora Tschirner im Interview — [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.focus. de/kultur/kino_tv/tid-30288/interview-mit-nora-tschirner-wenn-kein-sex-vorkommt-lass-ich-mich-doubeln_ aid_9479l3.html (дата обращения 23.10.2018).
Сведения об авторах
Ионкина Екатерина Юрьевна — кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков, Волгоградский государственный технический университет. Волгоград, Россия. [email protected]
Тихаева Виктория Викторовна — кандидат педагогических наук, доцент кафедры иностранных языков, Волгоградский государственный технический университет. Волгоград, Россия. [email protected].
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2019. No. 4 (426). Philology Sciences. Iss. 116. Pp. 80—88.
COMMUNICATIVE FAILURES IN THE PORTRAIT INTERVIEW (BASED ON THE MATERIAL OF THE GERMAN LANGUAGE)
E.Yu. Ionkina
Volgograd State Technical University, Volgograd, Russia. [email protected]
V.V. Tihaeva
Volgograd State Technical University, Volgograd, Russia. [email protected]
The article deals with communicative failures in a portrait interview as a mark of unsuccessful communicative interaction. The identified types of communicative failures are directly correlated with complete or partial misunderstanding of the utterance by one of the communicants during the interview and are found in specific types of recipient responses. The emergence of communicative failures in the portrait interview directly depends on the initial utterance type used by the journalist and on the degree how correctly the intention inherent in this utterance is interpreted by the interlocutor. There are three groups of reasons that may lead to the emergence of communicative failures in the portrait interview. Communicative failures may be caused by the communicative activities of the journalist; speech behavior of the interlocutor; pragmatic factors of speech interaction. The results of the given study are of practical importance and can be used in the field of journalism in order to increase the efficiency of the interviewing process.
Key words: communicative failure, portrait interview, speech intention, interaction, recipient response, complete/partial misunderstanding
References
1. Avedova, R.P. Vopros-perespros kak reaktivnaja replica v anglojazychnom dialogicheskom edinstve: funkcyonal'no-semanticheskij ipragmaticheskij aspekty [The questioning as a response in the English dialogic unity: functional semantic and pragmatic aspects]. Rostov-on-Don, Southern Federal University Publ., 2014. 248 p. (In Russ.).
2. Andreeva, V.Yu. Kommunikativnyj sabotazh v sopostavlenii s jazykovym nasiliem, jazykovym soprotiv-lenijem, kommunikativnoj neudachej, manipuljaciej i rechevoj demagogiej [Communicative sabotage versus language violence, language resistance, communicative failure, manipulation and speech demagogy]. Izvestija Jugo-Zapadnogo gosudarstvennogo universiteta. Serija "Lingvistika i Pedagogika" [Proceedings of the Southwestern State University. Series "Linguistics and Pedagogy"], 2013, no. 4, pp. 65-71. Available at: https:// elibrary.ru/ download/elibrary_21240984_99793679.pdf, accessed 14.09.2018. (In Russ.).
3. Arutjunova, N.D. Ponjatie pressupozicii v lingvistike [The concept of presupposition in linguistics]. Izvestija AN SSSR. Serija "Literatura I Yazyk" [Proceedings of the Academy of Sciences of the USSR. Series "Literature and Language"], 1973, vol. 32, no. 1, pp. 84-89. (In Russ.).
4. Golanova, E.I. Publichnyj dialog vchera I segodnja: kommunikativno-rechevaja evoluzija zhanra intervju [Public dialogue yesterday and today: the communicative speech evolution of the interview genre]. Russkij yazyk segodnja [Russian language today]. Moscow, 2000, issue 1, pp. 251-259. (In Russ.)
5. Gorodezkiy, B.Yu. Komp'juternaja lingvistika: modelirovanie yazykovogo obschenija [Computer linguistics: modeling of the language communication]. Novoe v zarubezhnoy lingvistike [New in the foreign linguistics]. Moscow, Nauka Publ., 1989, issue 24, pp. 5-31. (In Russ.)
6. Ermakova, O.N. K postrojeniju tipologii kommunikativnyh neudach (na material estestvennogo russk-ogo dialoga) [To the construction of a typology of communicative failures (on the material of the natural Russian dialogue)]. Russkij yazyk v ego funkcionirovanii. Kommunikativno-pragmaticheskiy aspect [Russian language in its functioning. Communicative and pragmatic aspects.]. Moscow, Nauka Publ., 1993, pp. 30-64. (In Russ.).
7. Ermanova, B.B. Preryvanije rechevoy kommunikacii kak sledstvie kommunikativnoy neudachi [Interruption of speech communication as a result of communicative failure]. Mir nauki, kul'tury, obrazovanija
[The world of science, culture, education], 2013, no. 3 (40), pp. 230-232. Available at: https://elibrary.ru/down-load/elibrary_19129665_80236642.pdf, accessed 25.09.2018. (In Russ.).
8. Kon'kov, V.I. Rechevaja strukturagazetnogo teksta [Speech structure of newspaper text]. Moscow, Nauka Publ., 1997. 198 p. (In Russ.).
9. Nikolaeva, T.M. O Principe "nekooperacii" ili kategorijah sociolingvisticheskogo vozdeystvija [On the principle of "non-cooperation" or categories of sociolinguistic influence]. Logicheskiy analiz yazyka: Proti-vorechivost' i anomal'nost' teksta [Logical analysis of the language: Discrepancy and anomality of the text.]. Moscow, Nauka Publ., 1990, pp. 225-231. (In Russ.).
10. Plotnikova, O.A. Strategii kontrolja dialogicheskogo vzaimodeystvija v interv'ju: avtoref. diss. ... kand. filol. nauk [The controlling strategies of dialogic interaction in the interview. Abstract of thesis]. Omsk, 2007. 23 p. (In Russ.).
11. Romanov, A.A. Kommunikativnoe rassoglasovanie kak raznovidnost' pragmaticheskogo neponimanija v dialoge [Communicative discrepancy as a kind of pragmatic misunderstanding in the dialogue]. Ponimanie i refleksija [Consideration and reflection]. Tver', Tver' St. University Publ., 1992, part 1, pp. 44-48. (In Russ.).
12. Formanovskaja, N.I. Rechevoe obschenie: kommunikativno-pragmaticheskiypodhod [Speech communication: communicative and pragmatic approach]. Moscow, Russkij yazyk Publ., 2002. 2016 p. (In Russ.).
13. Hinnenkamp, V. Mißverständnisse in Gesprächen: Eine empirische Untersuchung im Rahmen der Inter-pretativen Soziolinguistik : Leseproben aus der Monographie. Opladen, Wiesbaden, 1998. 333 p. (In Germ.).
Sources
14. SM - TV-Talkerin Sandra Maischberger im Interview. - Electronic text data. - Available at: http://www. focus.de/kultur/kino_tv/tv-talkerin-im-interview-sandra maischberger_id_4813934.html, accessed 23.10.2018. (In German).
15. KH - Chansonnier Klaus Hoffmann stellt sich existenzielle Fragen. - Electronic text data. - Available at: https://www.noz.de/deutschland-welt/ medien/artikel/1317/1603-wojo-interview-hoffmann, accessed 23.10.2018. (In German).
16. FHD - Florian Henckel von Donnersmarck im Interview. - Electronic text data. - Available at: http:// www.focus.de/panorama/welt/best-of-playboy/interview/tid-20742/florian-henckel-von-donnersmarck-wozu-falsche -bescheidenheit_aid_581625.html, accessed 30.10.2018. (In German).
17. LN - Schauspieler Liam Neeson im Interview. - Electronic text data. - Available at: http://www.focus. de/kultur/kino_tv/tid-25477/schauspieler-liam-neeson-im-interview-ich-bin-zwar-nicht-schoen-aber-hoellisch-attraktiv_aid _735912.html, accessed 05.11.2018. (In German).
18. NT - Nora Tschirner im Interview. - Electronic text data. - Available at: http://www.focus.de/kultur/ kino_tv/tid-30288/interview-mit-nora-tschirner -wenn-kein-sex-vorkommt-lass-ich-mich-doubeln_aid_947913. html, accessed 23.10.2018. (In German).
