CC BY
102
М.Ю. Сидорова
Коммуникативно-функциональная
грамматика и традиционные синтаксические объекты (придаточное определительное с союзным словом «который»)
В статье с позиций коммуникативно-функциональной грамматики Г.А.Зо-лотовой рассматриваются текстовые функции придаточных определительных с союзным словом «который». Обосновывается необходимость учета типа текста, коммуникативной ситуации и намерений говорящего для выявления роли придаточных определительных с «который» в переключении коммуникативных регистров и формировании субъектной перспективы текста. Материалом анализа служат тексты русскоязычной фантастической литературы.
Ключевые слова: русский язык, коммуникативно-функциональная грамматика, коммуникативный регистр, художественный текст, придаточное определительное.
The article considers, from the viewpoint of G.A. Zolotova's communicative-functional grammar, textual functions of attributive subordinate clauses with the conjunction-like word "который" (=which, that, who). The author makes the case for taking into account the type of text, the communicative situation and the speaker's intentions in order to determine the role of subordinate clauses with "который" in switching communicative registers and forming a subjective text perspective. Science fiction texts in Russian serve as materials for analysis.
Key words: Russian language, communicative-functional grammar, communicative register, text of fiction, attributive clause.
Методологическая основа коммуникативно-грамматического подхода, предложенного Г. А. Золотовой и развиваемого ее последователями в разных странах мира, - взаимонаправленное движение от грамматики к тексту и от текста к грамматике. Основы этого подхода были заложены акад. В. В. Виноградовым, показавшим, в частности, в работах «Стиль „Пиковой дамы"» и «О задачах стилистики. Наблюдения над стилем Жития протопопа Аввакума», как наблюдения над использованием видо-времен-ных форм глаголов в тексте дают новое знание и о композиции текста, и о взаимодействии системы персонажей и сюжетной линии, и о принципах управления динамикой действия и точками зрения со стороны автора,
и о функциональных возможностях несовершенного и совершенного вида глаголов разных семантических классов в системе языка.
Пять взаимообусловленных принципов современных коммуникативных грамматик (интегральность, текстоцентричность, антропоцентрич-ность, функциональность и коммуникативность) демонстрируют преодоление разрыва между грамматическим анализом конкретного текста как отдельного речевого произведения (экземпляра), т. е. грамматикой текста (the grammar of the text), и изучением принципов, правил реализации системы языка посредством коммуникативной деятельности говорящего в связной речи, что видится сейчас как основная задача синтаксиса. Одно немыслимо без другого.
Не случайно Г. А. Золотова заключает «Коммуникативную грамматику русского языка» утверждением, что «коммуникативная грамматика не противопоставляет язык-систему и язык-текст: система выстраивается по результатам анализа конкретных текстов, а текст понимается как конкретная реализация языковой системы. Область взаимодействия системы и текста - субъектная сфера мыслящей и говорящей личности. Исследователь, как бы помещая себя в эту субъектную сферу, и рассматривает языковые явления в единстве их системных и речевых свойств» [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998: 477]. Но перечисленные пять принципов лингвистического анализа не только «позволили, показав возможности изучения текстовых структур на основе грамматического знания, увидеть новые связи между языковыми явлениями, скорректировать прежние представления» [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998: 477]. Они придают грамматике когнитивный смысл: «Общий критерий взаимной обусловленности значения, формы и функции грамматических единиц и категорий соотносит языковые факты с явлениями действительности и с характером соответствующих мыслительных процессов, вместе с тем уточняя их системную мотивированность» [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998: 470]. Таким образом, в единую стереоскопическую систему соединяются коммуникативное и когнитивное видение традиционных объектов синтаксиса. В указанной коллективной монографии Н. К. Онипенко дала образец такого переосмысления сложного предложения с позиций субъектной перспективы [Золотова, Онипенко, Сидорова, 1998: 360-372].
В данной статье рассматриваться объект, с одной стороны, более частный, а с другой - открывающий путь к объяснению реального функционирования языковых структур в зависимости от типа текста. Такой под-
ход был уже нами применен к анализу неопределенно-личных конструкций в художественной прозе [Сидорова, 2011]. На этот раз рассмотрим придаточные определительные с союзным словом который.
Традиционные грамматики русского языка и словари (справочники) лингвистических терминов не дают представления о том, какие функции эти придаточные («отвечающие на вопрос какой? и относящиеся к члену главного предложения, выраженному именем существительным или субстантивированным словом» [Розенталь, Теленкова, 1976]), выполняют в тексте, в связной речи. Нам известны только отдельные работы, в которых рассматривается эта проблема, причем, как правило, сопоставительные и имеющие своим предметом не текст как таковой, не определенный тип текста, а конкретный текст (см., например, [Клепацкий, 2009]). В целом в русистике освещение интересующего нас синтаксического объекта недалеко ушло от грамматик А. Х. Востокова и Ф. И. Буслаева. Основной проблемой, которая занимала лингвистов при описании сложного предложения, была классификация. Академическая грамматика русского языка [Русская грамматика, 1980] сосредоточена на средствах связи между главным и придаточным и не дает ответа на главный вопрос: а зачем в принципе говорящий то или иное придаточное использует? И дефиниции типов сложноподчиненного предложения, в том числе с придаточными определительными, даются через характеристику связи (§ 2880). Обсуждение функций придаточных предложений сводится к вопросу о степени их сходства с функциями словоформ - компонентов простого предложения (§ 2767). Даже ограничительная и распространительная разновидность придаточных с который трактуются как ограничительная и распространительная связь. Вопрос «как выражено?» почти полностью вытесняет из грамматического анализа вопросы «что?», «почему?» и «зачем?»
На первых же подступах к проблеме текстового функционирования определительных придаточных с который становится ясно, что отвечать на эти вопросы следует дифференцированно - в зависимости от того типа текста, в котором такие придаточные используются. Ср., например, художественный нарратив (1) и экспозиционный юридический текст (2):
(1) В двадцать лет он догнал ростом Отца, которого за глаза и в глаза называли Корабельной Сосной (М. Далин); Ведь серебристое тело, неясный контур которого сохранили кристаллики видеопленки, так похоже на звездолет... (С. Лукьяненко);
(2) Российская Федерация - социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь
и свободное развитие человека (Конституция РФ); Запрещается создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя... (Там же).
Примеры типа (2) представляют монорегистровый текст с единым уровнем абстракции и ментальным способом познания мира. В нем отсутствуют актуальный хронотоп, событийная линия, переключение субъектных позиций. По отношению к подобным текстам целесообразно анализировать придаточные с который прежде всего в логическом плане - с точки зрения их рестриктивной (сужение множества объектов, названных определяемым словом) или характеризующей (добавление признаков к множеству объектов, названных определяемых словом) роли.
Примеры типа (1) извлечены из текстов, главная цель авторов которых - довести сюжет из точки А в точку Б, одновременно организуя систему персонажей (диктумных и модусных субъектов - действующих и испытывающих воздействие, наблюдающих, оценивающих, переживающих, мыслящих) и наращивая на «костяк» сюжета фикциональный мир. О сюжете мы говорим как об отправной точке потому, что перед нами именно сюжетный прозаический текст: «герой эпоса», как известно, «происшествие». Примеры берутся целенаправленно из той области художественного нарратива, в которой требования к динамике сюжета, осязаемости и достоверности фикционального мира (причем с ослабленной опорой на фоновые знания адресата) и к позиции персонажа обострены - это фантастическая литература, а конкретно - фэнтези (об особой роли внутритекстового субъекта в таких текстах см. [Сидорова, 2014]). Движение сюжета из точки А в точку Б в современной художественной литературе осуществляется через сферы сознания персонажей, сменяющих свои субъектные роли - модусные и диктумные, и путем чередования «сцен» и «отвлеченных сообщений» (Б. Томашевский), т. е. фрагментов текста, представляющих разный уровень обобщения, разный способ познания мира (сенсорный или ментальный) и разную пространственно-временную позицию говорящего: соприсутствие в актуальном хронотопе событиям, которые он наблюдает и / или в которых участвует, либо пространственно-временную дистанцию, приподнятость говорящего над линией событийного времени - обобщающая, хроникальная позиция.
Если эту типологию текстовых фрагментов, значимость которой для литературоведения подтверждается использованием ее в разной термино-
логии в отечественной и зарубежной традиции (scene and summary, show vs tell), соединить с традиционной оппозицией описания и повествования, то получится не что иное, как фрагмент системы коммуникативных регистров речи в грамматике Г. А. Золотовой: репродуктивно-описатель-ный и репродуктивно-повествовательный регистр - «сцены», информативно-описательный и информативно-повествовательный - «отвлеченные сообщения».
В примерах типа (1) каждое сложное предложение реализует а) взаимодействие коммуникативных регистров; б) сочетание разных субъектных планов. Первый пример представляет собой сообщение о событии в информативно-повествовательном регистре в главном предложении (В двадцать лет он догнал ростом Отца...) плюс информативно-описательное придаточное, вводящее точку зрения неопределенно-личных субъектов на одного из лиц, упомянутых в главном (... которого за глаза и в глаза называли Корабельной Сосной). Во втором примере обе части сложного предложения объединены сферой сознания персонажа (показателями служат слова ведь, неясный, похоже), главная часть представляет собой информативно-описательный регистр (Ведь серебристое тело... так похоже на звездолет...) - осмысление говорящим наблюдения, которое передается в репродуктивно-описательном придаточном (... неясный контур которого сохранили кристаллики видеопленки. ). В обоих примерах авторы в пределах одного предложения дают сообщение о некотором факте фикционального мира (событии или наблюдении) и его оценке, осмыслении, соединяя тем самым диктумный и модусный план.
На основе регистрового и модусно-диктумного анализа возможна типизация текстовых функций придаточных с который в сюжетной художественной прозе. Далее описываются четыре типа регистрового соотношения придаточного с который и главного предложения, составляющие основу такой классификации (в качестве иллюстраций использованы опять же примеры из фантастической литературы). Следует заметить, что в англоязычной классификации текстов, выполненной на компьютерно обеспеченных лингвистических основаниях, фантастика - так же, как и любовный роман и некоторые другие жанры художественной литературы, выделяется в отдельный «регистр» - в том смысле термина, в котором его использует системно-функциональная грамматика М. А. К. Хол-лидея, то есть мы не можем с полной определенностью говорить об экстраполяции предлагаемой классификации на все жанры художественного нарратива. О том, насколько велики могут быть грамматические
межрегистровые (опять же в том смысле термина «регистр», в каком он употребляется у Холлидея) различия между текстами, в том числе в сфере сложного предложения, можно судить по работам Д. Байбера, например [Biber, 1993, 2011, 2012, 2013].
В рамках предлагаемой нами классификации выделяются четыре типа сложных предложений: в двух из них происходит смена коммуникативного регистра на границе между главной и придаточной частью, а в двух других придаточное с который сохраняет ту же регистровую принадлежность, что и главное предложение. При переключении регистра (с репродуктивного на информативный или наоборот) меняется уровень обобщения, пространственно-временная позиция носителя точки зрения и способ познания мира (сенсорный / ментальный). Кроме того, и в предложениях с переключением регистра, и в монорегистровых предложениях между главным и придаточным возможно несовпадение по другому признаку типологии коммуникативных регистров Г. А. Золотовой - динамике / статике, что отражается в переключении подрегистров: описательная ^ повествовательная разновидность репродуктивного или информативного регистров.
1) Из репродуктивного регистра - в информативный
Преобладание композиционных блоков репродуктивного регистра, в целом характерное для сюжетной прозы, в фантастике - непременное условие, ведь автору, с одной стороны, нужно создать для читателя «дивный, новый мир», существенно отличающийся от привычной реальности, с другой - динамично и увлекательно раскрутить маховик сюжетного действия, что гораздо эффективнее достигается в «сценах», чем в «отвлеченных сообщениях».
Но в репродуктивные блоки, содержащие описание или повествование в хронотопе рассказчика, как бы съемку видеокамерой, установленной в том «здесь и сейчас», которое приглашается наблюдать читатель, можно вписывать информацию, выходящую за пределы этого наблюдаемого «здесь и сейчас», раздвигая таким образом пространственные и временные границы изображаемого и углубляя субъектную перспективу. Накопление знаний читателя о вымышленном мире идет, таким образом, и через перцептивный, и через ментальный модус - и по линии наблюдения, и по линии знания, которым ненавязчиво делятся с ним автор и внутритекстовые субъекты, населяющие этот мир.
Так, придаточное с который может создавать выход из репродуктивного регистра в информативно-описательный, добавляя к действию или
другой наблюдаемой характеристике персонажа или предмета указание на его постоянное качество:
Он прошел всю анфиладу, залитую закатным светом, и остановился перед маленьким домашним алтарем из чернокости, внутри которого хранилась ониксовая фигурка священного крэга (О. Ларионова) - ре-продуктивно-повествовательный и репродуктивно-описательный регистры в главном предложении ^ информативно-описательный в придаточном; Рядом, на камне, сидел горбатый Юноша К-Ви, старый дядька детей Семьи Л-Та, который, будучи калекой, никогда ни с кем не сражался и не был в браке - репродуктивно-описательный регистр в главном ^ информативно-описательный в придаточном.
Этот тактический прием позволяет «рассыпать» по событийной линии информацию из плана прошлого или узуального настоящего, обогащая представление читателя о вымышленном мире, населяющих его субъектах и мотивациях их поступков. Так, например, придаточное с который в следующем предложении из романа О. Ларионовой «Чакра Кентавра» позволяет включить в событийную линию описание боевой чешуи фантастического коня с тем, чтобы тут же «использовать» указанное свойство в повествовании: Бесконечно длинным, грациозным прыжком преодолел он расстояние от конюшенной башни до порога замка и опустился перед своим господином, подогнув передние ноги и одновременно складывая боевую чешую, которая не позволила бы никому постороннему не то что оседлать его, а даже приблизиться к нему. Краем глаза Асмур отметил, что при этом движении конь-таки ухитрился задеть отточенными, как бритва, защитными чешуйками левое крыло крэга. Получается динамичнее и живописнее, чем если бы автор предпочла сделать отступление в информативном регистре о свойствах боевой чешуи и других повадках вымышленных коней.
Придаточным с который можно осуществить и другой тип выходов из репродуктивного регистра в информативный - автор не удаляется при этом от событийной сцены и не поднимается над ней по линии времени, он вводит субъектную сферу одного из персонажей, интерпретацию, оценку: По его лицу текли слезы, которых он, кажется, не замечал (С. Плэт); Лицо владетельного эрла приобрело то внешне безмятежное выражение, которое не соответствовало мучительному состоянию его души, обуреваемой горестными заботами - от мелких житейских неурядиц до скорбных и безнадежных дум о судьбах всего Джаспера (О. Ларионова).
2) В пределах репродуктивного регистра
Придаточные с который служат не только для «инкрустации» репродуктивного регистра информативным. Они обеспечивают насыщенность репродуктивного поля визуальными, слуховыми и другими стимулами, его детализованность, осязаемость, зримость. С этой целью репродуктив-но-описательные придаточные с который присоединяются как к репро-дуктивно-описательным, так и к репродуктивно-повествовательным главным предложениям.
Репродуктивно-повествовательный ^ репродуктивно-описательный регистр: Кори покачался на крайней плите космодрома, которая наполовину нависала над дренажной канавой, перепрыгнул через струящийся по канаве грязный поток, так же, не оглядываясь на Хьелля, двинулся по дороге к городу (С. Плэт); Ра хотелось прохлады, и он спрятался от горячих лучей за расписной ширмой, на которой в голубых тростниках сражались дикие коты (М. Далин). Подобные построения позволяют не прерывать линию действия описанием «декорации» так очевидно, как это было бы при вынесении репродуктивно-описательных блоков в отдельное предложение, не «отвлекать» героя, выполняющего действие, не включать эксплицитно наблюдательную позицию, не переводить фокус на «проходные» описательные детали. Ср.: Кори покачался на крайней плите космодрома. Она наполовину нависала над дренажной канавой. Кори перепрыгнул через струящийся по канаве грязный поток, так же, не оглядываясь на Хьелля, двинулся по дороге к городу; Ра хотелось прохлады, и он спрятался от горячих лучей за расписной ширмой. На ней в голубых тростниках сражались дикие коты. Из первой трансформации очевидно, что вынесение описательной предикативной единицы в отдельное предложение создает другую «логику повествовательных возможностей» [Бремон, 1972] по сравнению с той, которую выбрал автор.
Репродуктивно-описательный + репродуктивно-описательный: Белые, словно обсыпанные мукой лица, из которых торчат между безжизненных глаз костяные крюки вместо носов, похожие на амулеты-подвески из храма Лулуллы (С. Плэт); Сверчки звенели громче, чем обычно, а розовая акация благоухала тяжелым, сладким, хмельным ароматом, который висел над кустами в ярких гроздьях цветов неподвижно, как туман (М. Далин).
Репродуктивно-повествовательный + репродуктивно-повествователь-ный: Айки схватился рукой за подоконник, с которого уже успел спрыгнуть (С. Плэт). Пример демонстрирует способность придаточных с который обслуживать ретроспективу в репродуктивном регистре (несов-
падение порядка рассказывания с порядком рассказываемого или идентификацию персонажа по ранее совершившемуся действию).
3) Из информативного регистра - в репродуктивный
В главном предложении содержится размышление персонажа по поводу его наблюдения, описываемого в придаточном: Дело даже не в словах, а в тоне, которым он задан. Спокойно-дружелюбном, будто человек, который сейчас стоит перед ним, не может разнести весь Хаярос одним движением кисти (С. Плэт); ...Если Гарик начнет навещать всех, кто покалечился на «его» миссиях, ему времени на работу не хватит. Как и командору Разумовскому, который сейчас нарисовался в дверях и таращится на меня со странным выражением. С ума можно сойти, меня в больнице навещает сам Гетман (С. Плэт). То, что событийная линия в репродуктивном регистре, «убирается» в таких предложениях в придаточное, помогает автору держать читателя в модусной сфере персонажа и демонстрирует нам, что тот находится в рефлексивном состоянии сознания [Сидорова, 2000].
4) В пределах информативного регистра
Так же, как с главными предложениями репродуктивного регистра, придаточные предложения с который могут обслуживать временную ретроспективу, обобщение или прогноз (событийная, диктумная линия) или / и выражать точку зрения внутритекстового субъекта либо автора (модусный план), когда присоединяются к главным предложениями информативного регистра. Историю мятежа, в результате которого погиб один его дед, а второй потерял крылья, Кори выучил назубок (С. Плэт) - и главное, и придаточное - информативно-повествовательный регистр, в придаточном предложении с внутритекстовой точки зрения содержится характеристика события, обуславливающая отношение к нему персонажа, выраженное в главном предложении. В то же время придаточное обслуживает коммуникативную рамку текста «автор - читатель», напоминая последнему о том, чем завершился мятеж. Эта функция напоминания весьма важна в серийной и эпической фантастике, где читатель к концу третьего тома забывает о событиях первого. Авторы имеют в своем распоряжении целый арсенал тактических приемов построения текста, позволяющих воскрешать в памяти читателя произошедшие события, избегая при этом простого пересказа. Придаточные с который - одно из средств в этом арсенале.
Дополнительную характеристику в информативном регистре могут получать не только события, но и предметы, и персонажи: Слишком об-
ширны были ленные владения Муров; случись что с Асмуром — управление всеми заводами легло бы на принцев, которые и без того, как подобало королевской семье, осуществляли координацию экономики всего Джаспера (О. Ларионова).
Еще примеры: Снова сидеть на той же террасе, где мы с Лисс проводили в молчании целые дни после смерти твоего отца... ходить по лесу, где мы рвали с ней землянику... лежать на дюне, на которой я впервые прикоснулся к ней по-настоящему... (С. Плэт) - и главное, и придаточное - информативно-описательный регистр, но относятся к разным модально-временным планам; Но он желал проститься с Джаспером, прекрасным и пустеющим Джаспером, который он не променял бы и на все семь сказочных созвездий Материнского Сада... (О. Ларионова) - и главное, и придаточное - информативно-описательный регистр, внутренняя сфера персонажа.
Исследование придаточных определительных с который подтверждает зависимость текстовых функций языковых средств от типа текста, коммуникативной ситуации и коммуникативного намерения (цели, стратегии, интенции) автора. В модусно-диктумном единстве художественного нарратива придаточные с который служат осуществлению когнитивных и коммуникативных (по О. Г. Ревзиной) стратегий автора: с помощью их, с одной стороны, событийная линия, система персонажей и фикциональный мир компактно и динамично «упаковываются» в линейную вербальную последовательность, с другой - автор руководит фокусом внимания читателя, позволяя эту линейность преодолевать - обеспечивая пространственно-временные выходы в прошлое, будущее, узуальное и гномическое настоящее, проникновение во внутреннюю сферу текстовых субъектов.
Список литературы
Бремон К. Логика повествовательных возможностей // Семиотика и ис-кусствометрия: Сб. переводов под ред. Ю. М. Лотмана и В. М. Петрова. М., 1972.
Виноградов В. В. Избр. труды. О языке художественной прозы. М., 1980. Золотова Г. А, Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 1998. Клепацкий В. В. Синтаксическая вариативность русских переводов последней трети XVIII в.: на материале переводов трактата И.-Г. Циммермана «Vom Nationalstolze». Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. СПб., 2009.
Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических
терминов. 2-е изд. М., 1976. СидороваМ.Ю. Грамматика художественного текста. М., 2000. СидороваМ. Ю. Неопределенно-личность в поэтике Чехова // Gramatyka a tekst / Pod red. Henryka Fontanskiego i Jolanty Lubochy-Kruglik. Т. 3. Katowice, 2011.
Сидорова М. Ю. К развитию четырехступенчатой модели анализа текста // Gramatyka a tekst / Red. Henryk Fontanski, Jоlanta Lubocha-Kruglik. Т. 4. Katowice, 2014. Biber D. Representativeness in corpus design // Literary and Linguistic
Computing. 8. 1993. Biber D. Corpus linguistics and the study of literature: Back to the future?
Scientific Study of Literature. 1. 2011. Biber D. Register as a predictor of linguistic variation // Corpus Linguistics
and Linguistic Theory. 8. 2012. Biber D., Gray B. Being specific about historical change: The influence of subregister // Journal of English Linguistics. 41. 2013.
Сведения об авторе: Сидорова Марина Юрьевна, доктор филол. наук, профессор кафедры русского языка филологического факультета Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова. E-mail: sidorovadoma@ mail.ru
