CC BY
23
DOI 10.24411/2499-9679-2019-10406 УДК 94(47)
Е. Л. Сараева https://orcid.org/0000-0001-6140-7806
Коммуникативная практика дворянских детей первой половины XIX в. в России: каналы трансляции национальной культуры
В статье анализируются представления современников первой половины XIX в. - общественного деятеля, писателя А. И. Герцена, детской писательницы Е. Н. Водовозовой, историка Московского университета С. М. Соловьева - о роли русских женщин в их духовно-нравственном развитии. Основным источником по теме являются воспоминания деятелей науки и литературы первой половины XIX в. Их авторы с редкостной благодарностью создавали образы любимых ими нянь, желая сохранить их в памяти современников и потомков. Они высоко оценивали влияние нянь на их внутренний мир, развитие религиозного сознания. Няни хранили и передавали своим воспитанникам моральные ценности, а подопечные, осознанно восприняли многие значимые нравственные принципы, ставшие для них ориентирами в общении с людьми, социокультурной среде. Няни формировали у воспитанников представления о добре и зле, социальном мироустройстве, понятий о совести, милосердии, сострадании, любви к людям и родине, взаимопомощи, благодарности. Они сыграли огромную роль в трансляции, закреплении лучших черт русской духовной культуры. Благодаря няням дети из привилегированных сословий становились носителями своего родного языка, знакомились с народной жизнью. Передача из поколения в поколение базовых составляющих русской духовной культуры была основным механизмом хранения, трансляции и развития нравственных основ жизни общества в меняющемся мире. Няни были своеобразным духовным мостом между высшим дворянским сословием и социальными низами. Благодаря няням, дворяне реально были не только знакомы с духовным миром народа, но и привнесли его ценности в новую культуру «русской европейскости», имевшую свои отличительные от западной цивилизации черты.
Ключевые слова: Е. Н. Водовозова, А. И. Герцен, А. С. Пушкин, С. М. Соловьев, русская духовная культура, национальная культура, няня, история женщин, история детства, история России первой половины XIX в.
E. L. Saraeva
Noble Children's Communicative Practice in the first half of the XIX century in Russia: Channels of National Culture Broadcast
In the article are analyzed representations of contemporaries of the first half of the XIX century - the public figure, the writer A. I. Herzen, the children's writer E. N. Vodovozova, the historian of Moscow university S. M. Soloviov - about the role of Russian women in their spiritual and moral development. The main source on the subject is memoirs of scientists and literary men of the first half of the XIX century. Their authors with rare gratitude created images of the nurses loved by them, wishing to keep them in memory of contemporaries and descendants. They highly appreciated influence of nurses on their inner world, development of religious consciousness. Nurses preserved and transferred moral values to the pupils, and the pupils consciously apprehended many significant moral principles which became for them reference points in communication with people, sociocultural environment. Nurses formed the idea of good and evil, social world order, concepts about conscience, mercy, compassion, love to people and the homeland, mutual aid, gratitude in pupils. They played a huge role in broadcasting, fixing of the best lines of the Russian spiritual culture. Thanks to nurses children from exclusive estates became carriers of the native language, got acquainted with national life. Transfer from generation to generation of basic components of the Russian spiritual culture was the main mechanism of storage, broadcasting and development of moral bases of the life of society in the changing world. Nurses were a peculiar spiritual bridge between the highest nobility and underworld. Due to nurses, noblemen really were not only familiar with the inner world of the people, but also introduced its values in the new culture of «Russian Europeanness « which had distinctive lines from the western civilization.
Keywords: E. N. Vodovozova, A. I. Herzen, A. S. Pushkin, S. M. Soloviov, Russian spiritual culture, national culture, nurse, history of women, childhood history, history of Russia of the first half of the XIX century.
Российское дворянство первой половины XIX в. было носителем национальной и европейской культуры. Интеллектуальная элита сформировала культуру «русской европейскости», сочетавшую в разных вариантах ценности и идеалы России и Запада. Европеизация образа жизни дворян, их общение на иностранных языках, не вытеснили полностью
русскую культуру. Важным каналом трансляции национальной культуры было общение дворян, детей и взрослых, с нянями, выходцами из народа.
Условием сохранения культуры общества является формирование у детей значимых духовных, социальных, национальных ценностей и жизненных ориентиров, норм общения. Значительную роль в
© Сараева Е. Л., 2019
трансляции, закреплении лучших черт русской духовной культуры сыграли женщины - матери и няни, в большинстве случаев воплощавшие собой любовь, доброту, милосердие. Они вырабатывали у своих детей нравственные и социальные представления, позволявшие адаптироваться в социокультурной среде. «Именно от родителей и воспитателей зависит, какие это будут воспоминания, каким предстанет мир перед его маленьким жителем - добрым и открытым, или враждебным и злым. Какие личностные черты будут развиваться в нем - агрессия, отчуждение, уход от него или желание жить и преобразовывать его, любить и творить?», - пишет О. В. Розина о роли семьи в формировании личностной культуры ребенка [11, с. 79].
Гендерное направление исследований, популярное в современной гуманитаристике, позволило определить широкую проблематику изучения истории женщин в России первой половины XIX в.: биографии творческих личностей, повседневная жизнь дворянок, история женского образования, властные отношения в семье, детские вещи и игрушки, наказания детей, изменения в восприятии детства в российской дворянской культуре, детская повседневность, социальный статус женщин, развитие женского движения [1, 2, 5, 6, 7, 8, 10, 11, 12, 13, 15, 16]. Однако в исторической литературе практически не изучена роль матерей и нянь в формировании духовно-нравственных ценностей детей, что определяет новизну исследования этой темы. Все дворяне, даже самые бедные, брали нянь для ухаживания за детьми и их воспитания. Была сформирована традиция участия нянь в воспитании дворянских малолетних детей. В обеспеченных дворянских семьях первой половины XIX в. обязанности воспитания детей чаще всего выполняли иностранные гувернеры и гувернантки, но все равно рядом с детьми были русские женщины в роли нянь. В купеческих и мелкопоместных дворянских семьях за детьми преимущественно следили няни их русских женщин, они были крепостными или мещанками. Многие из них не имели своих детей. Выросшие в русской народной культуре, они являлись ее хранителями, в воспитании господских детей руководствовались христианскими заповедями, нравственными и социальными нормами, а также представлениями о родине, русской земле и народе, общепринятыми в их среде.
В первой половине XIX в. во многих дворянских семьях родители осуществляли наиболее общее воспитание детей, перекладывая ежедневное общение на нянь, учителей, определяя дальнейшую судьбу дочерей и сыновей. Непосредственное воспитание осуществляли няни, ежедневно влияя на ребенка,
беседуя с ним, давая ему советы, объясняя различные жизненные ситуации, раскрывая свое понимание мироустройства, добра и зла. Они играли огромную роль в развитии религиозного сознания детей. Они заботились о здоровье ребенка, ухаживали за ним, рассказывали разные истории и сказки, проговаривали пословицы и поговорки, передавая народную мудрость. Они были духовными наставниками, формировали базовые нравственные ценности ребенка, погружали детей в многовековую народную культуру.
Русская элитарная культура XIX в. включала в себя и неотъемлемые элементы народной духовности. Какую роль играли няни в развитии духовного мира детей? Некоторые авторы мемуаров о русской семейно-бытовой культуре создали образы своих нянь, с благодарностью вспоминания, с какой любовью и добром они относились к детям. К их числу относятся детская писательница Е. Н. Водовозова (1844-1923), историк С. М. Соловьев (1820-1879), писатель и общественный деятель А. И. Герцен (1812-1870).
Елизавета Николаевна Водовозова выросла в многодетной мелкопоместной дворянской семье Александры Степановны (в девичестве Гонецкой) и Николая Григорьевича Цевловских. Их небольшое имение находилось в Смоленской губернии. Лиза осталась без отца еще в малолетнем возрасте. Заботы о семье легли на плечи матери. Елизавета Николаевна писала, что ее мать была занята решением хозяйственных проблем, чтобы обеспечить семье хотя бы минимальные доходы, и у нее было мало времени на занятия с маленькими детьми.
Роль няни Марии в своей жизни Елизавета Николаевна оценила как «выдающуюся» [3, с. 66]. Мария, происходившая из мещан, в 14 лет потерявшая мать, исключительно добрую женщину, сбежавшая от тирана-отца, жестоко ее избивавшего, годами скитавшаяся, влачившая нищенское существование, сохранила в своей душе высокие духовные заповеди, воспринятые от матери. Важнейшей чертой ее личностной культуры была благодарность людям, которые помогли ей выжить, дали кров и пищу. Николай Григорьевич Цевловский, отец Лизы, увидев на улице истощенную девушку, потерявшую от голода сознание, проявил к ней участие, отправил в больницу, дал денег и свой адрес, чтобы она могла обратиться к его семье за помощью. Мария всю свою жизнь помнила, что Цевловский ее «злосчастную, из грязи вытянул» [3, с. 69]. Уже имея работу няни в доме купца Сидоровых, она разыскала семью Цевловских, чтобы «послужить ... за доброту» [3, с. 69]. «За то только, что отец когда-то свез ее в больницу, навестил ее во время болезни, дал несколько рублей на то, чтобы она могла переменить нищенские лохмотья на обычную
деревенскую одежду, душа этой молоденькой девушки преисполнилась к нему безграничной благодарностью, благоговением, доходившим до поклонения. Она дала слово Богу отдать свою жизнь на служение моему отцу и его близким и, несмотря на все превратности судьбы, сдержала свое слово» [3, с. 69]. Мария называл Н. Г. Цевловского своим «благодетелем».
Лучшей чертой русской женской духовной культуры Елизавета Николаевна считала беззаветную любовь к детям. Няня Мария нежно любила своих воспитанников как родных. «Детей своего „благодетеля" ... она любила, как может только любить нежно любящая мать» [3, с. 69]. Преданная детям, она воспитывала в своих подопечных представления о любви, благодарности, милосердии, доброте. «Всю любовь, всю преданность своего доброго сердца няня отдала нашей семье. У нее не было своей жизни: ее радость и горе были исключительно связаны с нашею жизнью» [3, с. 69]. Выполняя работу по дому, няня «зорко следила» за детьми, заботясь о том, чтобы они были накормлены, одеты, самоотверженно выхаживала больных днем и ночью, не думая о своем отдыхе. Когда ребенок начинал поправляться, она «еще изнуренная уходом и бессонными ночами, от радости не знала, что делать: показывала выздоравливающему всякие фокусы, рассказывала сказки и приключения из своей жизни, пела, даже плясала» [3, с. 69].
Елизавета Николаевна высоко ценила в своей няне ее душевные качества - любовь, доброту, благодарность, самоотверженность, бескорыстие, милосердие, преданность, незлобивость, поражавших всех без исключения [3, с. 69,70,238]. Эти нравственные ценности и качества были усвоены Лизой под влиянием няни. Мать Лизы признавала, что после смерти мужа она «без няни совсем бы пропала» [3, с. 69]. По мнению Лизы, смыслом жизни ее няни Марии стали здоровье и успехи ее воспитанников. Мария умела немного читать, поскольку отец с детства готовил ее вести дела на постоялом дворе. Учившиеся в учебных заведениях дети Цевловские писали ей письма, которые она просила много раз читать вслух всем домочадцам, приучая их с заботой думать о своих братьях и сестрах. Понимая роль няни в их жизни, ее воспитанники писали ей нежные эпитеты: «дорогая, золотая, бриллиантовая, любимая нянюшечка», а она проливала от счастья «потоки слез»: «...даразве я это заслужила?» [3, с. 70]. Если матушка была с детьми «скорее сурова, чем нежна», то няня, писала Елизавета, «обращалась с нами удивительно ласково, употребляя все усилия, чтобы предупреждать вспышки матушкиного гнева». «Для нас, детей, она положительно была ангелом-хранителем» [3, с. 70]. Дети понимали и воспринимали транслируемые их
няней человеческие качества. В устном общении они называли ее «славной, дорогой, любимой», а няня никогда не оспаривала их любовь к матери, объясняя, что «разве можно кого-нибудь любить больше матушки родимой?» [3, с. 71]. Она объясняла им, что мать - самый дорогой для ребенка человек в мире, что надо любить ее, даже если она строгая. Если гувернантки иностранного происхождения, как писала Водовозова, заботились в основном о том, чтобы дети «как можно менее докучали родителям» [3, с. 97], то русская няня думала о нравственном развитии и здоровье воспитанников.
По мнению Е. Н. Водовозовой, крепостничество выхолащивало человеческое содержание отношений между господами, с одной стороны, крестьянами и дворовыми людьми, с другой. Оно обусловливало выработку норм социальной зависимости или превосходства. «...в те крепостнические времена ни одно чувство не выражалось по-человечески: господа и рабы, свободные и крепостные выражали свои чувство по-холопски, вытравляя и в детях все зародыши истинно честных и свободных инстинктов» [3, с. 70]. Рабское сознание неполноправия с господами было присуще няне Марии, считавшей себя крепостной, хотя таковой и не являлась. Поскольку в соседних имениях няни были из крепостных, кроме того, Мария боялась оказаться ненужной в доме Цевловских, и, будучи привязанной к ним, она требовала называть ее крепостной. Она сама внушала господским детям, что они не должны гнуть спину перед холопкой, даже если надо было что-то поднять, уроненное няней. Но одновременно она объясняла им, что надо проявлять милосердие к человеку, независимо от его социального положения, если он больной, немощный.
Няня словами и поступками формировала у детей представления о добре и зле, «простыми и понятными примерами их жизни объясняла» [3, с. 236] нормы поведения. Проговаривая какую-нибудь нравственную норму, она подкрепляла ее верой в то, что она установлена Богом, одновременно давая религиозное объяснение правил общения людей. Так, она учила детей понимать, что следует ценить заботу матушки о них: «Ведь она день-деньской как рыба об лед бьется», «...родную матушку Бог велит больше всех любить!» [3, с. 71]. Мать, возвращаясь с полей крайне утомленная, относилась к детям формально, задавая им стереотипные вопросы, не придавала значения их настроению, надеясь на няню: «Отсутствие заботы о нас отчасти, может быть, происходило и оттого, что она прекрасно знала страстную любовь и преданность к нам нашей няни и была покойна, что мы будем одеты и накормлены» [3, с. 103]. Няня своей заботой и любовью поддерживала связь между детьми
и их мамой, сохраняя единство семьи, заполняя своей преданностью и милосердием пустоту, которая возникала от стереотипов в поведении уставшей матери, обязанной кормить пятерых детей. В силу обстоятельств няня стала центром притяжения всех домочадцев, находя к каждому подход, объясняя, что надо принимать жизнь такой, какая есть, но и стремиться к своему личному счастью.
Елизавета Николаевна писала, что ей все время хотелось спросить мать, почему она, образованная женщина, «в такой степени ушла в свое хозяйство, что всю заботу о ...детях» свалила «на плечи няни, правда идеально честной и любящей, но совершенно необразованной» [3, с. 116]. Она понимала, что няня заменяла им мать, но даже самая любящая няня не могла заглушить в ребенке тоску по доброму слову родной матери. Няня обсуждала с хозяйкой все статьи расходов, занималась домоводством, ухаживала за детьми, осторожно защищала их в глазах матери [3, с. 120]. В жизни детей Цевловских, часто обращавшихся с вопросами к няне, она сыграла роль духовного учителя, демонстрировала пример истинно совестливого служения близким людям.
Высокий гуманизм личностной культуры Елизаветы Николаевны Водовозовой в значительной степени был определен душевностью ее няни. Елизавета Николаевна посвятила свою жизнь развитию педагогических идей, писала книги о воспитании ребенка, рассказы для малышей. Она объясняла, что важно интересоваться жизнью ребенка, уважительно к нему относиться, дарить ему любовь и заботу.
Душевная щедрость - черта добрых, любящих нянь. Однако, как уточнял С. М. Соловьев, далеко не во всех семьях были такие замечательные няни. Он родился в семье священника, служившего в Московском Коммерческом училище. Семья жила бедно в комнате при училище. Сергей Михайлович, характеризуя лиц, оказавших влияние на его интеллектуально-нравственное развитие, первыми самыми любимыми и значимыми для него в раннем возрасте назвал бабушку и няню: «Самыми близкими и любимыми существами для меня в раннем детстве были старая бабушка и нянька. Последняя, думаю, имела немалое влияние на образование моего характера» [14]. Он передал свои впечатления и мнения других лиц о женщине, которая работала няней в доме Соловьевых в 1820-е гг. Что ценил Сергей в детском и взрослом возрасте в своей няне? Она, «...сколько я помню сам и как мне рассказывали другие, обладала прекрасным, чистым характером: она была сильно набожна, но эта набожность не придавала ее характеру ничего сурового; она сохраняла постоянно общительность, веселость, желание занять, повеселить других,
больших и малых» [14]. Няню уважали и любили за высокую нравственность, в основе которой лежали православные ценности, оптимизм, юмор, доброжелательность, искренность и открытость в общении как с детьми, так и взрослыми, ее способность находить контакт с человеком, поддержать его, развеять мрачные мысли. Как и няня в доме Цевловских, няня в семье Соловьевых любила рассказывать о своих путешествиях и судьбе. Видимо, ее устная речь была эмоционально окрашенной, образной, увлекательной по сюжету, поскольку Сергей больше всего в детстве любил слушать рассказы старой няни. Он с наслаждением внимал ее воспоминания о трех путешествиях в Соловецкий монастырь и столько же раз в Киев. Сергей Михайлович писал, что эти рассказы «составляли для меня высочайшее наслаждение; если я и родился с склонностью к занятиям историческим и географическим, то постоянные рассказы старой няни о своих хождениях, о любопытных дальних местах, о любопытных приключениях не могли не развить врожденной в ребенке склонности» [14]. «Как теперь я помню эти вечера в нашей тесной детской: около большого стола садился я на своем детском стулике, две сестры, которые обе были старше меня, одна тремя, а другая шестью годами, старая бабушка с чулком в руках и нянька-рассказчица, также с чулком и в удивительных очках, которые держались на носу только» [14]. Она «с добродушно-насмешливою улыбкою без умолку рассказывала о странствиях своих вдоль по Великой и Малой России» [14]. «.в рассказах своих она любила также шутливый тон, была мастерица рассказывать забавные приключения и даже в приключениях вовсе не забавных умела подмечать забавную сторону» [14]. Няня происходила из крепостных крестьян, ее еще ребенком продали купцу, даже не позволив родителям проститься с ней. Ее неоднократно перепродавали, превратили в наложницу, а затем купец дал вольную, заглаживая грехи своего сына и «благодаря» за верную службу [14]. В Москве она нанялась в услужение к священнику, стала воспитывать детей Соловьевых. Несмотря на страдания в холопстве, женщина сохранила христианские ценности. Рабское состояние научило ее смирению. Но главная причина ее стойкости во всех жизненных ситуациях, с ее слов, -вера в Бога, она давала ей надежду на лучшее.
С. М. Соловьев утверждал, что ему внушила глубокую веру в милость Бога няня: «Если я и родился с религиозным чувством, если в трудных обстоятельствах моей жизни меня поддерживает постоянно надежда на Высшую Силу, то думаю, что не имею права отвергать и влияния нянькиных слов: «А Бог-то!»» [14]. Няня объясняла ребенку, что надо всегда
надеяться на Бога. Ее религиозно-нравственное воздействие на внутренний мир ребенка С. М. Соловьев оценивал как сильное: «Я распространился о старой няньке своей, потому что влияние ее на образование моего характера считаю довольно сильным и потому еще, что после я не встречал подобной няньки и не мог найти для своих детей няньки, хотя сколько-нибудь похожей на мою Марьюшку» [14] Сергей Михайлович сохранил в своей памяти и воспроизвел в воспоминаниях образ своей няни, а ее нравственные установки применял в своей жизни, передал детям.
Александр Иванович Герцен начал свои знаменитые воспоминания «Былое и думы» с пересказа разговора с няней, которую он ласково называл «моя нянюшка». Первые слова в мемуарах Герцена - это обращение к няне: «Вера Артамоновна, ну расскажите мне еще разок, как французы приходили в Москву...» [4, с. 57]. Ее рассказы о Москве, когда в нее вошли французы, поражали воображение мальчика. Многократное воспроизведение няней сведений о событиях того тревожного времени, эмоциональное их переживание позволили маленькому Александру на всю жизнь запомнить все услышанное в деталях и пересказать позднее в своем сочинении. По мнению Герцена, первые знания о войне 1812 г. дала ему няня своим подробным изложением событий того военного времени, очевидцем которых она была. Она заинтересовала маленького еще ребенка историей своей родины, формируя его первые представления о горе и достоинстве русских людей, их любви к России, национальное сознание. Позднее Александр получал дополнительные сведения об этой войне от отца и офицеров, которые бывали в доме Ивана Алексеевича Яковлева, отца Герцена. Он оценил эти рассказы как свою «Илиаду» и «Одиссею». «. разумеется, что при такой обстановке я был отчаянный патриот.» [4, с. 64].
А. И. Герцен, выросший в богатой аристократической семье, в детстве испытал влияние многих людей и из социальных низов, и из высшего общества. Однако его оценки лиц определялись не статусом, а их нравственным и интеллектуальным потенциалом и влиянием на людей. Своих двух нянь, русскую и немку, он охарактеризовал как очень добрых женщин, но ему было скучно смотреть, как они «целый день вяжут чулок и пикируются между собой» [4, с. 65]. По мнению Герцена, дети проницательны, многое понимают гораздо глубже, чем полагают взрослые, способны понять доброту людей, заботившихся о них. Кроме того, господские дети лучше относились к дворовым, чем хотелось бы их родителям [4, с. 73,76].
«Там русский дух. там Русью пахнет!», - строки А. С. Пушкина [9, с. 364] о национальных корнях культуры, воспринятой им в детстве и в зрелые годы, благодаря няне Арине Родионовне. Знавший европейские языки, Пушкин писал на русском, богатство которого раскрывала ему няня, «добрая подружка», рассказывая сказки и былины из русской истории.
Как видно, коммуникативная практика дворянских детей имела своей обязательной составляющей многолетнее общение в детстве и в зрелом возрасте с представителями русского народа, служившими в господском доме, в том числе с нянями, которые становились духовными наставниками детей, вводили их в национальную культуру, транслировали им свои представления о родине и отношении к ней, религии, русской земле. Няни запомнились Е. Н. Водовозовой, А. И. Герцену, А. С. Пушкину, С. М. Соловьеву рассказами из своего прошлого, действовавшими на воображение детей, развившими их социальную память, содержавшие оценочные суждения о событиях и людях. Усваивая устную речь народа, имевшую нравственные, национальные смыслы, дети становились носителями русской духовной культуры и многих традиций. Позитивное отношение к няням лишь усиливало укоренение русскости в ментальности будущих интеллектуалов. Мемуаристы с редкостной благодарностью создавали образы любимых ими нянь, желая сохранить их в памяти современников и потомков. Няни хранили и передавали своим воспитанникам моральные ценности, а подопечные, осознанно восприняли многие значимые нравственные принципы, ставшие для них ориентирами в общении с людьми, социокультурной среде. Няни формировали у воспитанников представления о добре и зле, социальном мироустройстве. Благодаря няням дети из привилегированных сословий становились носителями своего родного языка, а не только французского и немецкого, знакомились с народной культурой. Передача из поколения в поколение базовых составляющих русской духовной культуры была основным механизмом хранения и трансляции нравственных основ жизни общества в меняющемся мире. Няни были своеобразным духовным мостом между высшим дворянским сословием и социальными низами. Благодаря няням, дворяне реально были не только знакомы с духовным миром народа, но и привнесли его ценности в свою новую культуру «русской европейскости», имевшую свои отличительные от западной цивилизации черты. Национальные особенности «русской европейскости», как называли новую культуру XIX в. западники, в том числе А. И. Герцен, С. М. Соловьев, определялись
спецификой духовного мира русских людей, высокой значимостью для них понятий совести, милосердия, добра и греха, сострадания, любви к людям и родине, взаимопомощи. Одной из составляющих элитарной культуры в России того времени, создаваемой писателями и учеными, были нравственные ценности и нормы, выработанные русским народом, переданные представителям высших слоев общества.
Библиографический список
1. Белова, А. В. Четыре возраста женщины. Повседневная жизнь русской провинциальной дворянки XVIII - середины XIX в. [Текст] / А. В. Белова. -СПб. : Алетейя, 2014. - 480 с.
2. Борисова, А. В. Образование женщины-дворянки в России во второй половине XVIII - первой половине XIX в. [Текст] / А. В. Борисова // Частное и общественное: гендерный аспект: Материалы Четвертой международной научной конференции РАИЖИ и ИЭА РАН, 20-22 октября 2011 года. - Т. 1. - Ярославль, М., 2011. - С. 306-310.
3. Водовозова, Е. Н. На заре жизни: в 2 т. Т. 1 [Текст] / Е. Н. Водовозова. - М. : Художественная литература, 1987. - Т. 1. - 511 с.
4. Герцен, А. И. Былое и думы: в 3 т. [Текст] / А. И. Герцен. - М.: Художественная литература, 1973. - 448 с.
5. Каролина де Магд-Соэп. Эмансипация женщин в России: литература и жизнь [Текст] / Каралина де Магд-Соэп. - Екатеринбург : Изд-во Уральского ун-та, 1999. - 252 с.
6. Пиетров-Эннкер, Бианка. «Новые люди» России. Развитие женского движения от истоков до Октябрьской революции [Текст] / Бианка Пиетров-Эннкер. - М. : РГГУ 2005. - 448 с.
7. Пушкарева, Н. Л. Частная жизнь русской женщины XVIII века [Текст] / Н. Л. Пушкарева. - М. : Ломоносов, 2012. - 208 с.
8. Пушкарева, Н. Л. «История повседневности» и «История частной жизни»: содержание и соотношение понятий [Текст] / Н. Л. Пушкарева // Социальная история. Ежегодник. - 2005. - М., 2005. - С. 98-99.
9. Пушкин, А. С. Руслан и Людмила [Текст] / А. С. Пушкин // Пушкин А. С. Собрание сочинений в шести томах. - Т. 2. - М. : Правда, 1969. - С. 363-435.
10. Репина, Л. П. Персональные тексты и «новая биографическая история»: от индивидуального опыта к социальной памяти [Электронный ресурс] / Л. П. Репина. - иИЬ: Шр:/^-ЬеББтейе.паго^ ги/з1а1герта. Ыт.
11. Розина, О. В. Нравственный идеал семьи как мировоззренческий выбор [Текст] / О. В. Розина // Традиционные семейные ценности: диалог поколений. По материалам конференций, проведенных г. Москва 24 июня в г. Алапаевск Свердловской области 16 июля 2015 года. - М. : Международная общественная организация «Союз православных женщин», 2015. - С. 79-83.
12. Рябов, О. В. «Матушка-Русь» [Текст] / О. В. Рябов. - М. : Ладомир, 2001. - 202 с.
13. Сараева, Е. Л. Русские западники о положении женщин в первой половине XIX века [Текст] / Е. Л. Сараева // Женщины Ярославля: история и современность: Материалы научно-практической конференции, 2 декабря 2004 года, Ярославль. - Ярославль : Изд-во МУ «Городской научно-методический центр социальной политики», 2005. - С. 65-70.
14. Соловьев, С. М. Мои записки для детей моих, а если можно, и для других [Электронный ресурс] / С. М. Соловьев. - URL: http ://dugward. ru/library/solovyev_s_m/solovyev_s_m_m oi_zapiski.html.
15. Яковкина, Н. И. История русской культуры: XIX век [Текст] / Н. И. Яковкина. 2-е изд., стер. -СПб. : Издательство «Лань», 2002. - 576 с.
16. Borscheid, P. Alltagsgeschichte-Modetorheit oder neues Tor zur Vergangenheit // Uber das Studium der Geschichte / Hrsg. von W. Hardtwig. - Munchen, 1990. -S. 389-407.
Reference list
1. Belova, A. V Chetyre vozrasta zhenshhiny. Pov-sednevnaja zhizn' russkoj provincial'noj dvorjanki XVIII - serediny XIX v. = Four age of the woman. Everyday life of the Russian provincial noblewoman of the XVIII - the middle of the XIX century. [Tekst] / A. V. Belova. - SPb. : Aletejja, 2014. - 480 s.
2. Borisova, A. V. Obrazovanie zhenshhiny-dvorjanki v Rossii vo vtoroj polovine XVIII - pervoj polovine XIX v. = Education of the female noblewoman in Russia in the second half of the XVIII - the first half of the XIX century. [Tekst] / A. V Borisova // Chastnoe i obshhestvennoe: gendernyj aspekt: Materialy Chetvertoj mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii RAIZhI i IJeA RAN, 20-22 oktjabr-ja 2011 goda. - T. 1. - Jaroslavl', M., 2011. - S. 306-310.
3. Vodovozova, E. N. Na zare zhizni: v 2 t. T. 1 = At the beginning of life: in 2 v. V 1 [Tekst] / E. N. Vodovozova. - M. : Hudozhestvennaja literatura, 1987. - T. 1. - 511 s.
4. Gercen, A. I. Byloe i dumy: v 3 t. Past and thoughts: in 3 v. [Tekst] / A. I. Gercen. - M.: Hudozhestvennaja literatura, 1973. - 448 s.
5. Karolina de Magd-Sojep. Jemansipacija zhenshhin v Rossii: literatura i zhizn' = Emancipation of women in Russia: literature and life [Tekst] / Karalina de Magd-Sojep. - Ekaterinburg : Izd-vo Ural'skogo un-ta, 1999. -252 s.
6. Pietrov-Jennker, Bianka. «Novye ljudi» Rossii. Razvitie zhenskogo dvizhenija ot istokov do Oktjabr'skoj revoljucii = «New people» of Russia. Development of women's movement from sources before the October revolution [Tekst] / Bianka Pietrov-Jennker. - M. : RGGU, 2005. - 448 s.
7. Pushkareva, N. L. Chastnaja zhizn' russkoj zhenshhiny XVIII veka = Private life of the Russian woman of the XVIII century [Tekst] / N. L. Pushkareva. -M. : Lomonosov, 2012. - 208 s.
8. Pushkareva, N. L. «Istorija povsednevnosti» i «Is-torija chastnoj zhizni»: soderzhanie i sootnoshenie ponjatij = «Daily occurrence history» and «History of private life»: contents and ratio of concepts [Tekst] / N. L. Pushkareva // Social'naja istorija. Ezhegodnik. - 2005. -M., 2005. - S. 98-99.
9. Pushkin, A. S. Ruslan i Ljudmila = Ruslan and Lyudmila [Tekst] / A. S. Pushkin // Pushkin A. S. Sobranie sochinenij v shesti tomah. - T. 2. - M. : Pravda, 1969. - S. 363-435.
10. Repina, L. P. Personal'nye teksty i «novaja bio-graficheskaja istorija»: ot individual'nogo opyta k so-cial'noj pamjati = Personal texts and "modern biographic history": from individual experience to social memory [Jelektronnyj resurs] / L. P. Repina. - URL: http://ist-bessmertie.narod. ru/statrepina. htm.
11. Rozina, O. V Nravstvennyj ideal sem'i kak miro-vozzrencheskij vybor = Moral ideal of family as a world outlook choice [Tekst] / O. V. Rozina // Tradicionnye semejnye cennosti: dialog pokolenij. Po materialam kon-ferencij, provedennyh g. Moskva 24 ijunja v g. Alapaevsk Sverdlovskoj oblasti 16 ijulja 2015 goda. - M. : Mezhdu-narodnaja obshhestvennaja organizacija «Sojuz pra-voslavnyh zhenshhin», 2015. - S. 79-83.
12. Rjabov, O. V. «Matushka-Rus'» = «Mother Russia» [Tekst] / O. V. Rjabov. - M. : Ladomir, 2001. - 202 s.
13. Saraeva, E. L. Russkie zapadniki o polozhenii zhenshhin v pervoj polovine XIX veka = The Russian Westerners about position of women in the first half of the XIX century [Tekst] / E. L. Saraeva // Zhenshhiny Jaro-slavlja: istorija i sovremennost': Materialy nauchno-prakticheskoj konferencii, 2 dekabrja 2004 goda, Jaro-slavl'. - Jaroslavl' : Izd-vo MU «Gorodskoj nauchno-metodicheskij centr social'noj politiki», 2005. - S. 65-70.
14. Solov'ev, S. M. Moi zapiski dlja detej moih, a esli mozhno, i dlja drugih = My notes for my children and if it is possible, and for others [Jelektronnyj resurs] / S. M. Solov'ev. - URL: http://dugward.ru/library/solovyev_s_m/solovyev_s_m_m oi_zapiski.html.
15. Jakovkina, N. I. Istorija russkoj kul'tury: XIX vek = History of the Russian culture: the XIX century [Tekst] / N. I. Jakovkina. 2-e izd., ster. - SPb. : Izdatel'stvo «Lan'», 2002. - 576 s.
16. Borscheid, P. Alltagsgeschichte-Modetorheit oder neues Tor zur Vergangenheit // Uber das Studium der Geschichte / Hrsg. von W. Hardtwig. - Munchen, 1990. -S. 389-407.
Дата поступления статьи в редакцию: 03.04.2019 Дата принятия статьи к печати: 18.04.2019
