CC BY
29
АКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН МАРИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
№ 3 (21) 2017
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
e-ISSN 2500-2856 № 3 (21) 2017
Главный редактор
член-корреспондент АН РТ, доктор исторических наук А.Г. Ситдиков
Заместители главного редактора:
член-корреспондент АН РТ, доктор исторических наук Ф.Ш. Хузин доктор исторических наук Ю.А. Зеленеев Ответственный секретарь - кандидат ветеринарных наук Г.Ш. Асылгараева
Редакционный совет: Р.С. Хакимов - вице-президент АН РТ (Казань, Россия) (председатель) Х.А. Амирханов - член-корреспондент РАН, доктор исторических наук, профессор (Махачкала, Россия)
И. Бальдауф - доктор наук, профессор (Берлин, Германия) С.Г. Бочаров - кандидат исторических наук (Симферополь, Россия) П. Георгиев - доктор наук, доцент (Шумен, Болгария) Е.П. Казаков - доктор исторических наук (Казань, Россия)
Н.Н. Крадин - член-корреспондент РАН, доктор исторических наук, профессор (Владивосток, Россия)
В. С. Синика - кандидат исторических наук (Тирасполь, Молдова)
A. Тюрк - PhD (Будапешт, Венгрия)
И. Фодор - доктор исторических наук, профессор (Будапешт, Венгрия)
B.Л. Янин - академик РАН, доктор исторических наук профессор (Москва, Россия)
Редакционная коллегия:
А.А. Выборном - доктор исторических наук, профессор (Самара, Россия)
М.Ш. Галимова - кандидат исторических наук (Казань, Россия)
Р.Д. Голдина - доктор исторических наук, профессор (Ижевск, Россия)
И. Л. Измайлов - доктор исторических наук (Казань, Россия)
С.В. Кузьминых - кандидат исторических наук (Москва, Россия)
А.Е. Леонтьев - доктор исторических наук (Москва, Россия)
Т.Б. Никитина - доктор исторических наук (Йошкар-Ола, Россия)
Ответственный за выпуск: Б.Л. Хамидуллин - кандидат исторических наук (Казань, Россия)
Адрес редакции: 420012 г. Казань, ул. Бутлерова, 30 Телефон: (843) 236-55-42 ' E-mail: [email protected] http://archaeologie.pro
Индекс 80425, каталог «ПОЧТА РОССИИ» Выходит 4 раза в год
© Академия наук Республики Татарстан, 2017 © ФГБОУ ВО «Марийский государственный университет», 2017 © Журнал «Поволжская археология», 2017
фШЙ]
Издательство «Фэн» [Й i—i I_I Казань, Татарстан
POVOLZHSKAYA ARKHEOLOGIYA THE VOLGA RIVER REGION ARCHAEOLOGY
e-ISSN 2500-2856 № 3 (21) 2017
Editor-in-Chief:
Corresponding Member of the Tatarstan Academy of Sciences, Doctor of Historical Sciences A. G. Sitdikov
Deputy Chief Editors:
Corresponding Member of the Tatarstan Academy of Sciences, Doctor of Historical Sciences F. Sh. Khuzin Doctor of Historical Sciences Yu. A. Zeleneev Executive Secretary - Candidate of Veterinary Sciences G. Sh. Asylgaraeva
R. S. Khakimov - Vice-Chairman of the Tatarstan Academy of Sciences (Institute of History named after Shigabuddin Mardzhani, Tatarstan Academy of Sciences, Kazan, Russian Federation) (chairman) Kh. A. Amirkhanov - Doctor of Historical Sciences, Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences (Dagestan Regional Center of the Russian Academy of Sciences, Makhachkala, Russian Federation) I. Baldauf - Doctor Habilitat, Professor (Humboldt-Universität zu Berlin, Berlin, Germany)
S. G. Bocharov - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology of Crimea of Russian Academy of Sciences. Simferopol, Russian Federation)
P. Georgiev - Doctor of Historical Sciences (National Archeological Institute with Museum, Bulgarian Academy of Sciences, Shumen Branch, Shumen, Bulgaria)
E. P. Kazakov - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Tatarstan Academy of Sciences, Kazan, Russian Federation)
N. N. Kradin - Doctor of Historical Sciences, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences (Institute of History, Archaeology and Ethnology, Far East Branch of the Russian Academy of Sciences, Vladivostok, Russian Federation)
V. S. Sinika - Candidate of Historical Sciences (T.G. Shevchenko Pridnestrovian State University, Tiraspol, Moldova)
A. Türk - PhD (Institute of History, Research Centre for the Humanities, Hungarian Academy of Sciences, Budapest, Hungary)
I. Fodor - Doctor of Historical Sciences, Professor (Hungarian National Museum, Budapest, Hungary) V. L. Yanin - Doctor of Historical Sciences, Professor (Academician of the Russian Academy of Sciences (Moscow, Russian Federation)
A. A. Vybornov - Doctor of Historical Sciences, Professor (Samara State Academy of Social Sciences and Humanities, Samara, Russian Federation)
M. Sh. Galimova - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Tatarstan Academy of Sciences, Kazan, Russian Federation)
R. D. Goldina - Doctor of Historical Sciences, Professor (Udmurt State University, Izhevsk, Russian Federation) I. L. Izmaylov - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Tatarstan Academy of Sciences, Kazan, Russian Federation)
S. V. Kuzminykh - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation)
A. E. Leont'ev - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation)
T. B. Nikitina - Doctor of Historical Sciences (Mari Research Institute of Language, Literature and History named after V. M. Vasilyev, Yoshkar-Ola, Russian Federation)
Responsible for Issue - Candidate of Historical Sciences B. L. Khamidullin
Editorial Office Address:
Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation Telephone: (843) 236-55-42 E-mail: [email protected] http://archaeologie.pro
Executive Editors:
Editorial Board:
© Tatarstan Academy of Sciences (TAS), 2017 © Mari State University, 2017 © "Povolzhskaya Arkheologiya" Journal, 2017
Publishing House "Fän
Kazan, Tatarstan
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 3 (21) 2017
СОДЕРЖАНИЕ
Исследования и публикации
Измайлова С.Ю. (Казань, Россия). Исследования А.Ф. Лихачева и начальный этап изучения
первобытных древностей Казанского Поволжья.......................................................8
Митрошин Е.Н., Лычагина, Е.Л. (Пермь, Россия), Цыгвинцева Т.А. (Ижевск, Россия), Поплевко Г.Н. (С.-Петербург, Россия). Комплексный анализ каменного инвентаря
мезолитической стоянки Чашкинское Озеро XI......................................................26
Карманов В.Н. (Сыктывкар, Россия), ГалимоваМ.Ш. (Казань, Россия). Намеренная фрагментация кремнёвых изделий в неолите (по материалам стоянки Пезмогты ЗА на Средней Вычегде, Республика Коми)............................48
Морозов В.В., Лыганов А.В. (Казань, Россия), Капленко Н.М. (Н. Челны, Россия). Поздненеолитический комплекс
Гулюковской I стоянки в Нижнем Прикамье...........................................................70
Эсакия К.М. (Тбилиси, Грузия), СкакунН.Н., ТерехинаВ.В. (С.-Петербург, Россия). Скребки из поселения Арухло I, Грузия
(к вопросу о соответствии формы и функций древних орудий).............................89
Лыганов А.В. (Казань, Россия). Коминтерновский курган № 1 луговской культуры в Приустьевом Закамье........97
Оруджов Э.И. (Казань, Россия). Система расселения носителей ананьинской культурно-исторической области в бассейне рек Вятка и Ветлуга.................................................................117
Синика В. С. (Тирасполь, Молдова). Новые находки предметов звериного стиля
на левобережье Нижнего Днестра...........................................................................141
Байпаков К.М. (Алматы, Казахстан), Авизова А.К. (Шымкент, Казахстан). Тамгообразные знаки на керамике с памятников
Отрарского оазиса доарабской эпохи.....................................................................155
Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 60-летию образования Марийской археологической экспедиции «Проблемы сохранения и популяризации археологического наследия» (13-16 августа 2016 г., Республика Марий Эл, п. Юрино)
Никитин В.В. (Йошкар-Ола, Россия). Итоги изучения каменного века в Марийском Поволжье.....................................168
Березина Н.С. (Чебоксары, Россия). Памятники финального палеолита и мезолита Чувашского Поволжья: к вопросу о культурной интерпретации..................................................................190
Казаков Е.П. (Казань, Россия). К проблеме хронологии памятников меллятамакского культурного типа..........211
Чижевский А.А., Хисяметдинова А.А. (Казань, Россия), Спиридонова Е.А., Алешинская А.С., КочановаМ.Д. (Москва, Россия). Оборонительные сооружения городища Гремячий Ключ.....................................221
Ставицкий В.В. (Пенза, Россия). К вопросу о хронологии и периодизации памятников
писеральско-андреевского горизонта......................................................................244
Дроздова Г.И. (Казань, Россия). Участие казанских археологов в работе
Марийской археологической экспедиции..............................................................259
Материалы II Международной научно-практической конференции «Археологический костюм: реставрация, реконструкция, репрезентация» (20-22 апреля 2016 г., Казань)
Куприянова Е.В. (Челябинск, Россия). Мелкие аксессуары головного убора женщины эпохи бронзы Южного Зауралья: методы исследования и реконструкции ................................272
Умеренкова О.В. (Кемерово, Россия). Металлические украшения одежды и головных уборов эпохи бронзы Западной Сибири (проблемы изучения и реконструкции)...................................280
Усманова Э.Р. (Караганда, Казахстан). Презентация андроновского костюма в экспозиции музея
(по материалам могильника Лисаковский эпохи бронзы)....................................289
ФайзуллинаД.Ф. (Казань, Россия). Костюм населения Волго-Камья ананьинского времени в контексте развития костюмных комплексов Евразии раннего железного века....................305
Бусова В. С. (Москва, Россия). Текстиль из курганов скифского времени
в долине реки Ээрбек (Центральная Тува)............................................................318
Лысенко С.С., Лысенко С.Д. (Киев, Украина). Погребальные комплексы и клады как источники для реконструкции парадного убранства носителей комаровской культуры.......................................329
Хроника
Бугров Д.Г., Вязов Л.А., Ситдиков А.Г. (Казань, Россия). Всероссийская научная конференция «I Старостинские чтения»........................351
Федотова Ю.В., Файзуллина Д.Ф., Ситдиков А.Г. (Казань, Россия). II Международная научно-практическая конференция
«Археологический костюм: реставрация, реконструкция, репрезентация».......357
Список сокращений............................................................................................ 361
Правила для авторов............................................................................................363
nOBOA^CKAfl APXEOAOrafl № 3 (21) 2017
CONTENTS Researches and Publications
Izmaylova S.Yu. (Kazan, Russian Federation). Research by A.F. Lihachev and the Initial Stage of Studying
the Prehistorical Antiquities of the Kazan Volga Region................................................8
Mitroshin E.N., Lychagina E.L. (Perm, Russian Federation), Tsygvintseva T.A. (Izhevsk, Russian Federation), Poplevko G.N. (Saint Petersburg, Russian Federation). Complex Analysis of the Stone Inventory
from the Chashkinskoe Ozero XI Mesolithic Site........................................................26
Karmanov V.N. (Syktyvkar, Russian Federation), Galimova M.Sh. (Kazan, Russian Federation).
Intentional Fragmentation of Flint Products During the Neolithic (according
the Pezmogty 3А site on the Middle Vychegda river, Komi Republic)........................48
Morozov V.V., Lyganov A.V (Kazan, Russian Federation), Kaplenko N.M. (Naberezhnye Chelny, Russian Federation).
Late Neolithic Complex of the Gulyukovo I Site in the Lower Kama Region............70
Esakiya K.M. (Tbilisi, Georgia), Skakun N.N., Terekhina V.V. (Saint Petersburg, Russian Federation). Hide-Scrapers from Arukhlo I Settlement in Georgia (on correspondence of the shape and function of prehistoric implements)...................................................89
Lyganov A.V. (Kazan, Russian Federation). Komintern 1 Burial Mound of Lugovskaya Culture in the Kama Mouth Region........97
Orudzhov E.I. (Kazan, Russian Federation). Settlement System of the Representatives of Ananyino Cultural and Historical Areal in Viatka and Vetluga Basins.....................................................117
Sinika VS. (Tiraspol, Moldova). Newly Discovered Items of the Zoomorphic Style
from the Left Bank of the Lower Dniester.................................................................141
Baipakov K.M. (Almaty, Kazakhstan), Avizova A.K. (Shymkent, Kazakhstan). Tamga-Shaped Symbols on Ceramics from the Sites of Otrar Oasis of the Pre-Arabic Period.............................................................................................155
Proceedings of the All-Russian Research Conference dedicated to the 60th Anniversary of the Establishment of Mari Arcaheological Expedition "Issues of Preservation and Popularization of Archaeological Heritage" (August 13-16, 2016, the Mari El Republic, Yurino village)
Nikitin V.V. (Yoshkar-Ola, Russian Federation). Results of Studying of the Stone Age Period of the Mari Volga Region....................168
Berezina N.S. (Cheboksary, Russian Federation). Sites of Final Paleolithic and Mesolithic from the Chuvash Volga Region: the issue of cultural interpretation..............................................................................190
Kazakov E.P. (Kazan, Russian Federation). The Issue of Chronological Classification
of Monuments of the Mellia-Tamak Type..................................................................211
Chizhevsky A.A., Khisiametdinova A.A. (Kazan, Russian Federation), Spiridonova E.A., Aleshinskaya A.S., KochanovaM.D. (Moscow, Russian Federation).
Defensive Structures of the Gremiachy Kliuch Hillfort.............................................221
Stavitsky V.V. (Penza, Russian Federation). The Issue of Chronology And Periodization of Sites
from the Piseraly-Andreevka Horizon........................................................................244
Drozdova G.I. (Kazan, Russian Federation). Kazan Archaeologists Participate in Mari Archaeological Expedition.......................259
Proceedings of the 2nd International Research and Practical Conference "Archaeological Costume: restoration, reconstruction, representation" (April 20-22, 2016, Kazan)
Kupriyanova E.V (Chelyabinsk, Russian Federation). Small Accessories of Women's Headwear of the Bronze Age
in the Southern Urals: research and reconstruction techniques..................................272
Umerenkova O.V (Kemerovo, Russian Federation). Metal Adornments of Clothing and Headwear in the Bronze Age of Western Siberia (issues of research and reconstruction)........................................280
Usmanova E.R. (Karaganda, Kazakhstan) Presentation of Andronovo Costume in Museum Exposition (on materials from Lisakovsk burial ground of the Bronze Age)..............................................................289
Fayzullina D.F. (Kazan, Russian Federation). Costume of the Volga-Kama Population of the Ananyino Period in the Context of the Development of Costume Complexes in the Early Iron Age Eurasia..............305
Busova VS. (Moscow, Russian Federation). Textile from the Barrows of the Scythian Period
in the Valley of the Eerbek River (Central Tuva).......................................................318
Lysenko S.S., Lysenko S.D. (Kyiv, Ukraine) Burial Complexes and Hoards as Sources for the Reconstruction of Ceremonial Adornments of the Representatives of Komarovo Culture.................329
Chronicle
BugrovD.G., Vyazov L.A., Sitdikov A.G. (Kazan, Russian Federation) All-Russian Research Conference "1st Starostin Readings".......................................351
Fedotova Yu.V., Fayzullina D.F., Sitdikov A.G. (Kazan, Russian Federation) 2nd International Research and Practical Conference
"Archaeological Costume: Restoration, Reconstruction, Representation".................357
List of Abbreviations...............................................................................................361
Submissions.............................................................................................................363
УДК 902.2 DOI: https://doi.Org/10.24852/pa2017.3.21.97.116
КОМИНТЕРНОВСКИЙ КУРГАН № 1 ЛУГОВСКОЙ КУЛЬТУРЫ В ПРИУСТЬЕВОМ ЗАКАМЬЕ1
© 2017 г. А.В. Лыганов
Статья посвящена результатам исследования Коминтерновского кургана № 1. Ох-ранно-спасательные исследования на кургане проводились в связи с разрушительными абразионными процессами, происходящими на Куйбышевском водохранилище. Этот погребальный памятник первоначально входил в курганную группу, состоящую из трех курганов. Курганы № 3 и 2 были исследованы в 1981 и 2008 гг. экспедициями под руководством Е.П. Казакова и А.А. Чижевского. В результате исследований на Комин-терновском кургане № 1 были выявлены два погребения - одно целое и одно разрушенное грабительской ямой, а также два жертвенных комплекса, состоящие из фрагментов керамической посуды. В сохранившемся погребении 1 был выявлен костяк, лежащий на правом боку, в скорченном положении, головой на восток северо-восток. Перед головой погребенного находился горшок, имеющий аналогии в древностях луговской культуры. Обращает на себя внимание тот факт, что могильная яма после совершения погребения 1 была обожжена так, что суглинистая почва превратилась в плотные комья красноватого цвета. На основании погребального обряда и инвентаря Коминтернов-ский курган № 1, как и курганы № 2 и № 3, отнесены автором к луговской культуре со значительным влиянием на нее поздняковской культуры и датируется в пределах XV/XIV-XIV/XIII вв. до н. э.
Ключевые слова: археология, Куйбышевское водохранилище, р. Ахтай, курган, погребение, жертвенный комплекс, поздний бронзовый век, луговская культура, позд-няковская культура.
Памятник «Коминтерновские курганы», расположенный в Спасском районе РТ, был открыт в 1979 году экспедицией под руководством Е.П. Казакова (Казаков, 1980, с. 148). На момент открытия курганная группа насчитывала три кургана. Курган № 3 был исследован Е.П. Казаковым в 1981 г. (Казаков, 1983, с. 150). В кургане было выявлено одно разрушенное грабителями погребение, содержащее глиняную посуду, определенную как керамика, характерная для приказан-ской и черкаскульской культур (Каза-
ков, 1983, с. 150). В археологической карте Татарской АССР сосуд из погребения Коминтерновского кургана № 1 был атрибутирован как относящийся к срубной культуре (Старостин и др., 1986, № 542).
В 2008 г. на Коминтерновском кургане № 2 были проведены археологические охранно-спасательные работы под руководством А.А. Чижевского (Чижевский, Губин, Лыганов, 2011, с. 261-271; Чижевский и др., 2011, с. 336-367). Раскопками было выявлено пять погребений позднего брон-
1 Исследования осуществлялись в рамках программы «Изучение археологических памятников Спасского района, находящихся в зоне разрушения Куйбышевского водохранилища», финансируемой Республиканским фондом «Возрождение памятников истории и культуры РТ»
Рис. 1. План Коминерновских курганов. А - общий план; Б - план курганов с разрушениями береговой полосы 1979-2014 гг.
Fig. 1. Layout of the Komintern barrows. А - general layout; Б - layout of barrows with coastline deterioration of 1979-2014.
зового века. При изучении погребального обряда и инвентаря кургана № 2, было обращено внимание на сочетание здесь признаков двух культур позднего бронзового века - луговской и поздняковской (Чижевский, Губин, Лыганов, 2011, с. 271). Кроме погребений под насыпью кургана № 2 была обнаружена производственная площадка усть-камской культуры эпохи палеолита-мезолита (Чижевский и др., 2011, с. 336-367).
В 2014 г. на Коминтерновском кургане № 1 были проведены археологические охранно-спасательные работы, связанные с разрушением территории памятника в результате абразионных процессов на Куйбышевском водохранилище. Исследования кургана № 1 носили междисциплинарный характер, с привлечением специалистов -геоморфологов и почвоведов2. Среди прочего было установлено, что на момент сооружения кургана на данной территории развивались лугово-степ-ные геосистемы, лесной ландшафт сформировался здесь несколько позже (Ломов и др., 2017, с. 567; Ьошоу й а1., 2017, р. 547).
Коминтерновский курган № 1 расположен на поверхности второй надпойменной террасы (абс. выс. 60-65 м) правого берега р. Ахтай, правого притока р. Кама, ныне подтопленно-
2 В полевой работе принимали участие почвоведы-географы Пензенского архитектурного и строительного института: д.г.н. С.П. Ломов, ст. преп. Н.Н. Солодков, аспирант И.Н. Спиридонова, почвовед Казанского (Приволжского) федерального университета к.б.н. Л.В. Мельников и геоморфолог Института археологии АН РТ А.А. Хисяметдинова. Автор искренне признателен им за ценные консультации при написании статьи.
го Куйбышевским водохранилищем, в 400 м к северо-западу от поселка Коминтерн, Спасского района РТ (рис. 1, 2 А). Территория, на которой расположен курган, была широко освоена человеком с эпохи палеолита. Стоит отметить, что в радиусе 5 км от Коминтерновских курганов расположено не менее 8 стоянок и 6 грунтовых могильников эпохи поздней бронзы, преимущественно относящихся к срубной КИО и луговской культуре (Старостин и др., 1986).
Покрытая густым смешанным лесом полого наклонная поверхность террасы в 30 м к западу от кургана обрывается крутым, почти вертикальным уступом высотой до 17 м, основание которого подмывается водами водохранилища (рис. 2). Курган № 1 находится в 60 м к югу-юго-востоку от кургана № 2, северо-западная часть которого была обрушена в результате подмыва берега еще до 2008 г. (рис. 1).
Коминтерновский курган № 1 представляет собой возвышение диаметром 13 м с севера на юг и 11 м с востока на запад с относительным превышением над поверхностью террасы не более 0,5 м (рис. 2 А, 3). В центральной части кургана зафиксирована яма от грабительского вкопа диаметром 2,5 х 3 м. Судя по правильной изометричной форме, курган предположительно был заложен на поверхности террасы, когда на ней не произрастал лес (Ломов и др., 2017, с. 559). С севера курган обрамляется мелкой рытвиной, ориентированной поперек террасы. Вблизи южной оконечности кургана, наблюдается очень пологий уклон в сторону р. Актай. Таким образом, на поверхности террасы было образовано микровозвышение (относительной высотой пер-
Б
Рис. 2. А - фото Коминтерновского кургана № 1 до начала работ. Вид с севера: Б - вид на Куйбышевское водохранилище, рр. Актай, Кама, Волга, с террасы, на которой расположены Коминтерновские курганы. Fig. 2. А - photograph of the Komintern 1 burial mound prior to the beginning of works. View from the north: Б - view of Kuibyshev reservoir, the Aktai, Kama and Volga rivers from the terrace accommodating the Komintern burial mounds.
вые десятки сантиметров), которое в дальнейшем было использовано для возведения курганной насыпи (Ломов и др., 2017, с. 558-559; Ьошоу й а1., 2017, р. 540 ).
Стратиграфия кургана представлена следующими напластованиями (рис. 3):
Дерновый слой, мощностью 4-6 см, сложенный серым гумуси-рованным суглинком, пронизанным корневой системой травянистой растительности и покровом опада из травянистой растительности. Находок не содержал.
Насыпной слой кургана состоит из переотложенной почвы, сложенной буровато-серым гумусированным суглинком. Относительно нижележащих слоевон имеет хорошую структурность и плотность, увеличивающуюся сверху вниз. Максимальная мощность насыпи - 35-40 см приходится на центральную часть кургана и по радиусу 3-4 м сокращается до 7-10 см. Нижняя граница насыпного слоя заметная - он отличается по структуре, цвету и плотности от нижележащего слоя погребенной почвы. По всем характеристикам данный слой можно уверенно связать с насыпью кургана. В центральной части кургана насыпной слой прорезает грабительский вкоп. В насыпном слое кургана выявлено три фрагмента раннесредневеко-вой керамики именьковской культуры и восемь мелких фрагментов керамики неясной культурной принадлежности. Керамика сосредоточена преимущественно у края грабительского вкопа, в центральной части кургана.
Погребенная под насыпью кургана почва - темно-серый гумуси-рованный суглинок. Данный слой, в отличие от насыпного слоя, более
однородный по цвету (без буроватого оттенка), более тяжелый по гранулометрическому составу (более глинистый), цилиндрической структуры, со слабыми признаками лессиважа на структурных гранях, плотный. Толща содержит многочисленные отверстия от сгнившей корневой системы древесных растений, диаметром до 3 см, редкие до 5-10 см. Отдельные отверстия включают полусгнившие остатки и живые древесные корни. Слой почти неотличим от современной лесной почвы вне площадки перекрытой курганной насыпью. Это произошло потому, что погребенная почва в кургане была перекрыта небольшой насыпью и фактически не была выключена из процессов почвообразования. Поэтому ее отличие от окружающих, «фоновых», почв незначительно и фиксируется только специалистами почвоведами.
В слое темно-серого гумусирован-ного суглинка выявлено 11 фрагментов раннесредневековой керамики именьковской культуры, 10 фрагментов керамики эпохи бронзы и три неопределенных фрагмента керамики. Керамика именьковской культуры сосредоточена вдоль западной и восточной полы насыпи кургана, а также за пределами насыпи кургана. Керамика эпохи бронзы концентрируется у грабительского вкопа. В погребенной почве также выявлены развалы сосудов из жертвенных комплексов эпохи поздней бронзы и пятно могильной ямы погребения 1 (рис. 4). В центральной части кургана всю толщу погребенной почвы прорезает грабительский вкоп.
Почва, преобразованная корневой системой деревьев. Помимо перечисленных основных слоев, находя-
Рис. 3. План и профиля Коминтерновского кургана № 1. А - план кургана; Б - профиля кургана по линиям - А-Е/6 (1), Е-А/5 (2), В/1-8 (3), Г/8-1 (4). Fig. 3. Layout and profiles of the Kominern 1 burial mound. А - layout of the burial mound; Б - profiles of the burial mound in the lines of А-Е/6 (1), Е-А/5 (2), В/1-8 (3), Г/8-1 (4).
щихся в строгой последовательности друг за другом, почва, преобразованная корневой системой деревьев, замещает эти слои таким образом, что четкие границы между ними теряются. Наиболее крупные скопления такой почвы находятся в центральной части кургана, а также в его юго-восточной и южной части, где ранее произрастало наибольшее количество деревьев и кустарника. Данные прослойки почвы читаются только стратиграфически - в бровках.
(Пестроцветный) буровато-желтый суглинок с пятнами и потёками гумуса серого цвета (материк).
Материковый слой выявлен первоначально в центральной части кургана, что, вероятно, свидетельствует о том, что уже в древности здесь существовало микровозвышение. С глубины 80 см от 0 этот слой постепенно становится более однородным. Погребение 1 было углублено в материк на 1015 см. Грабительский вкоп, который разрушил погребение 2, врезается в материк на глубину 90-100 см.
Вещевой комплекс вне погребений и жертвенных комплексов Ко-минтерновского кургана № 1
Кремень. Кремневые изделия были выявлены в переходном слое от темно-серого гумусированного суглинка (погребенной почвы) к буроватому суглинку с пятнами и потеками гумуса (материку)3.
Выявлено два кремневых изделия: небольшое рубящее орудие-долото на фрагменте конкреции с выпуклым рабочим краем, найдено на уч. Б/6 на расстоянии 2 м к западу от погребе-
3 Автор выражает благодарность М.Ш. Галимовой за проведенное определение кремневых изделий.
ния 1 на глубине -89 см. Массивный отщеп с ретушью утилизации по краю (нож или пилка?) выявлен на уч. Д/7 на глубине -98 см от 0.
Аналогичные находки кремневых изделий были прослежены в 2008 г. на площадке кургана № 2 (Чижевский, Губин, Лыганов, 2011, с. 261-271; Чижевский и др. 2011, с. 336-367). По своему облику комплекс кремневого инвентаря соответствует материалам усть-камской культуры эпохи верхнего палеолита - мезолита (Галимова, 2001).
Большая коллекция кремневых изделий, также имеющая аналогии в древностях усть-камской культуры, была собрана из размыва берега у основания террасы, на которой расположен Коминтерновский курган № 1.
Многочисленные находки кремневых изделий усть-камской культуры на относительно большой площади (ок. 50x100 м) как в подъемном материале, так и в основании площадок курганов № 1, 2 свидетельствуют о том, что здесь в древности находилась стоянка финального палеолита-мезолита, которая на сегодняшний день продолжает разрушаться Куйбышевским водохранилищем.
Фрагменты керамики, выявленные вне погребений
В процессе работ в насыпи кургана в буровато-сером гумусированном суглинке и в верхней части темно-серого гумусированного суглинка на различных участках кургана была обнаружена керамика именьковской культуры (14 фр.), связанная, вероятно, с многочисленными именьковски-ми поселениями, располагавшимися в этих местах. Выявлен 1 фрагмент венчика и 13 фрагментов стенок на глубине от -35 до -70 см от нулевой
отметки. Датировка именьковской культуры определена основными исследователями в пределах У-УН вв. н. э. (Старостин, 1967).
Вся керамика эпохи бронзы находилась в слое темно-серого гумусиро-ванного суглинка. На глубине -45-90 см от 0 выявлено 10 фрагментов стенок лепных неорнаментированных сосудов с примесью раковины и органики в тесте. Керамика эпохи бронзы концентрируется на участках, прилегающих к погребениям 1, 2 и жертвенным комплексам 1, 2, и, вероятнее всего, относится к развалам сосудов из жертвенных комплексов и разрушенного грабительской ямой погребения 2.
Описание погребений, грабительского вкопа и жертвенных комплексов
Погребение № 1 (рис. 4, 5). Первые следы могильной ямы появились в слое темно-серого гумусированно-го суглинка на глубине 65-67 см от 0 в виде пятна красно-рыжего цвета, которое состояло из обожженной почвы (прокала). В верхнем слое темно-серого гумусированного суглинка устье могильной ямы не читалось. Косвенно о том, что дневная поверхность ямы была расположены на уровне погребенной почвы, могут свидетельствовать скопления углей и вкраплений пережженной земли, расположенных над выраженным прокалом. Глубина дна могильной ямы -110115 см от 0. Дно плоское, стенки отвесные. Могильная яма на уровне фиксации имела очертания неправильного четырехугольника (118 х 85 см) и была вытянута по оси северо-восток-юго-запад. Контур ямы с глубины - 97-99 от 0 прорезает материковый слой буровато-желтого суглинка.
Прокал, выявленный на уровне -67 см от 0, полностью заполнял могильную яму, толщина его составляла 20-25 см (рис. 4). Далее с глубины -80-85 см от 0 заполнение могильной ямы продолжилось в виде слоя суглинка с мелкой крошкой прокала, в котором и находился костяк погребенного.
На глубине -102-114 см от 0 был выявлен костяк погребенного. Костяк человека лежал на дне могильной ямы скорченно на правом боку, головой на восток-северо-восток. Череп обращен лицом на северо-запад. Кисть правой руки расположена возле лица и находится в устье сосуда, находящегося перед головой погребенного. Кисть вытянутой вперед левой руки согнута вниз, к коленям погребенного. Ноги сильно согнуты в коленях.
В погребении был выявлен один раздавленный чашевидный сосуд (на глубине -107-110 см от 0), находящийся перед головой погребенного. Сосуд лежал набоку, горловиной на восток. Размеры сосуда: высота 10,5 см, диаметр горловины 14 см, диаметр дна 8 см. Сосуд украшен орнаментом из 6 рядов горизонтальных линий, проведенных гладкой гребенкой сразу под горлом сосуда, ниже идет ряд из заштрихованных треугольников. Подобная керамика имеет множество аналогий в погребальных и поселенческих древностях луговской культуры: Зуево-Ключевской стоянки, Под-горно-Байларской, Дубовогривской II, Кумысской, Луговской I стоянок, Больше-Отарского (Балымского) I поселения и погребения № 5 на поселении, ряда погребений могильника Такталачук (Ашихмина, 2014, рис. 8, 12, 13, 14; Чижевский, Лыганов, Морозов, 2012, рис. 6: 13, 16; Ха-ликов, 1980, табл. 24; Калинин, Ха-
Б
Рис. 4. Фото прокала погребения 1 в плане (А) и в профиле (Б). Fig. 4. Photographs of the burnt area of burial 1 in plan (А) and profile (Б).
Рис. 5. План погребения 1.
Fig. 5. Layout of burial 1.
ликов, 1954, рис. 33; Казаков, 1978, рис. 14-16), наиболее близкие аналогии прослеживаются в погребениях Мурзихинского II, и Соколовских IV и V могильников (Марков, Чижевский, 2003, рис. 2; Казаков, 1992, с. 35-44).
Памятники луговской культуры, как и памятники сусканского типа, датируется основными исследователями в пределах XV/XIV-XIV/XIII вв. до н. э. (Ашихмина, 2014, с. 39; Колев, 1991, с. 197; Колев, 2000, с. 250).
Грабительский вкоп и разрушенное погребение 2 (рис. 6).
Глубина фиксации дна ямы -196 см от 0. Грабительский вкоп отчетливо читался на современной поверхности кургана, в виде воронки глубиной до 15-16 см и диаметром до 2,5 м. Отчетливые очертания грабительской ямы овальной формы 1 х 1,2 м четко проступили на уровне материка на глубине -111 см от 0 в виде пятна однородной темно-серого гумусирован-
ного суглинка. Форма грабительской ямы ниже уровня материка колоколо-видная, дно уплощенное. На глубине -132-135 см от 0 были выявлены кости и фрагменты керамики, разрушенного грабительской ямой погребения 2. Кости человека выявлены в восточной части грабительской ямы и представлены фрагментами черепной крышки. Фрагменты керамики рассеяны бессистемно по всей засыпи грабительской ямы на глубине -132135 от 0. Ниже отметки в -135 см от 0 и до самого дна ямы -196 см от 0 фрагментов керамики и человеческих костей в засыпи грабительской ямы не выявлено. Судя по размеру грабительской ямы и сопоставляя ее с размерами могильной ямы погребения 1, был сделан вывод о том, что грабительский вкоп очень точно накрыл погребение 2. Также, судя по размерам грабительской ямы, погребение 2 изначально было ориентировано длинной стороной по линии запад-восток. Предположительно голова погребенного была ориентирована в восточном направлении, - судя по скоплению фрагментов черепной крышки в восточной части грабительского вкопа. В целом предположительно можно сделать вывод о том, что погребение 2 по обряду было схоже с погребением 1, только без прокала засыпи могильной ямы.
Выявленную керамику из погребения 2 удалось восстановить в целый сосуд. Это горшковидный сосуд с примесью раковины и органики в тесте. Стенки сосуда толщиной не более 5 см. Размеры сосуда: высота 16 см, диаметр горловины 14 см, диаметр дна 7,5 см. Под горлом сосуда гладкой гребенкой проведена канелюра, далее следует пояс из подтреуголь-
ных вдавлений, далее идет 5 рядов канелюр, затем - еще один поясок из подтреугольных вдавлений, под которыми проведена еще одна каннелюра, к которой подцеплены заштрихованные треугольники вершинами вниз, украшенные бахромой. Подобный орнамент также характерен для древностей луговской культуры (Збруева, 1960, рис. 5, 6; Казаков, 1978; Хали-ков, 1969, рис. 59; Халиков, 1980, табл. 24). Орнаментация сосуда очень сходна по технике и манере исполнения с орнаментацией чашевидного сосуда из погребения 1, что еще раз указывает на относительно короткий срок, за который были совершены погребения 1 и 2.
Время ограбления погребения 2 относится к более позднему периоду, чем устройство насыпи кургана. Об этом говорит то, что устье грабительской ямы по глубине залегания приближается к современной поверхности. Более точно указать время ограбления погребения 2 не представляется возможным. Хотелось бы только отметить точность, с какой грабительский вкоп накрыл погребение 2. Вполне вероятно, что «грабители» знали, где надо копать, что может свидетельствовать в пользу того, что курган был «ограблен» еще в древности. Также в пользу версии об «ограблении» кургана в древности свидетельствует скопление ко -стей и фрагментов керамики на одном уровне на глубине -132-135 см от 0. Это также может свидетельствовать в пользу ритуального «ограбления» могилы в древности. Примеры таких «ограблений» известны - для андро-новских культур и также для срубной культурно-исторической общности (Епимахов, 2014, с. 561-563; Новоже-
Рис. 6. План грабительского вкопа и погребения 2.
Fig. 6. Layout of graverobber pit and burial 2.
нов, 2014, с. 622-627; Подобед, Уса-чук, Цимиданов, 2014, с. 628-631). По мнению исследователей, причины таких ритуальных «ограблений» самые разные: конфликты разных коммуникативных систем (Новоженов, 2014, с. 626), обряды «обезвреживания» и переселение чужих групп населения (Подобед, Усачук, Цимиданов, 2014, с. 630) и т.д.
На всех трех Коминтерновских курганах присутствуют следы «ограбления» могил - в кургане № 3 были
выявлены остатки единственного и разграбленного захоронения - разбросанные кости человека и фрагменты сосуда (Казаков, 1983, с. 150). В кургане № 2 был выявлен грабительский вкоп и сосуды, расположенные в непосредственной близости от него, которые могут быть отнесены к разрушенному грабителями погребению (Чижевский, Губин, Лыганов, 2011, с. 270). Таким образом, во всех трех курганах были зафиксированы грабительские ямы, которые очень точно
были заложены над погребениями. Отмечу еще одну особенность территориально-культурного расположения курганов. Как было сказано выше, в округе памятника зафиксированы срубные и луговские поселения, помимо этого сами курганы поликультурные - в них выделены луговские
и поздняковские археологические комплексы. В этой связи очень заманчивой выглядит версия об ограблении курганов, как о возможных конфликтах различных культурных групп, ко -торые обитали на одной территории (Новоженов, 2014; Подобед, Усачук, Цимиданов, 2014). Однако эта версия
Рис. 8. Сосуды из жертвенного комплекса 2 (1) и жертвенного комплекса 1 (2). Fig. 8. Vessels from sacrificial complexes 2 (1) and 1 (2).
пока остается в разряде предположений, до появления нового фактического материала.
Жертвенный комплекс № 1 (рис. 8: 2), Уч. Д/6. Следов ямы не выявлено. На глубине -68-70 см от 0 в
сконцентрирована на уч. Д/6 бесформенной кучей. В профиле бровки выявлено небольшое углубление в материк, в котором и находился развал, однако в плане это углубление не читается. Развал плохо поддается
слое темно-серого гумусированного восстановлению. Нет дна сосуда. Сам суглинка был выявлен развал глиня- развал находился на расстоянии 2 м к ного лепного сосуда. Керамика была востоку от погребения 1, четкие кон -
туры которого фиксируются на той же глубине, что и развал. Возможно, жертвенный комплекс № 1 непосредственно связан с погребением 1.
У сосуда из жертвенного комплекса 1, вследствие плохой сохранности, удалось восстановить только верхнюю часть. Это сосуд с примесью шамота и раковины в тесте, с диаметром горла 29 см, орнаментированный клиновидным штампом, образующим ряды горизонтальной елочки, которые разделены каннелюрами. Орнамент в виде рядов горизонтальной елочки характерен для целого ряда андроноидных культур, в том числе и луговской (Колев, 2000; Ашихмина, 2014).
Жертвенный комплекс № 2
(рис. 8: 1), Уч. Д/4. Следов ямы не выявлено. На глубине -66-78 см от 0 в слое темно-серого гумусированного суглинка был выявлен развал глиняного лепного сосуда. Корнями деревьев керамика была разбросана по большой площади примерно 1 х 0,8 м. Удалось восстановить сосуд. Сам развал находился на расстоянии не менее чем в 1,2-1,5 м к востоку от разрушенного погребения 2 и, возможно, также связан с этим погребением.
Сосуд из жертвенного комплекса 2 баночной формы с прикрытым устьем, с примесью шамота и органики в тесте, орнаментирован двумя рядами каплевидных вдавлений (тычков) под венчиком. Подобный тип орнаментации, как и закрытая баночная форма сосуда, несколько выбиваются из общего керамического комплекса кургана, имеющего аналогии в древностях луговской культуры. Самые близкие аналогии такой керамике можно проследить в памятниках с так называемой «срубоидной» кера-
микой, залегающей совместно с керамикой поздняковской культуры (Шок-шинское поселение) (Археология Мордовского края.., 2008, с. 256-258, 268, 284, 289). Некоторые аналогии поздняковской культуре уже были прослежены на керамических комплексах Коминтерновского кургана № 2 (Чижевский, Губин, Лыганов, 2011, с. 261-271).
История создания и последующего существования Коминтер-новского кургана № 1 выглядит следующим образом: первоначально в микровозвышение, существовавшее здесь еще до возведения кургана, за небольшой промежуток времени были совершены погребения № 1-2, затем была возведена насыпь кургана. Потом произошло ограбление погребения 2, возможно, в ритуальных целях соплеменниками погребенных, об этом свидетельствует то, с какой точностью грабительский ход накрыл погребение 2 и то, что керамический и антропологический материал во фрагментарном виде находился на одной глубине -132-135 см от 0, а не был раскидан по всей глубине грабительской ямы или сложен на дне. В дальнейшем курганную насыпь в середине I тыс. н. э. посещали носители имень-ковской культуры, керамика которой обнаружена в слое насыпи кургана и верхней части погребенной почвы.
Погребальный обряд кургана, судя по сохранившемуся погребению, характеризуется наличием обжига могильной ямы погребения 1, положением костяка скорченно на правом боку, головой на восток. Данный обряд имеет аналогии в луговской культуре позднего бронзового века (ХУ/Х1У-Х1У/ХШ вв. до н. э). Использование огня в погребальных
ритуалах характерно для поздняковской культуры и для черкаскульской культуры Южного Зауралья (Бадер, Попова, 1987, с. 132; Стоколос, 1972, с. 87). У носителей луговской культуры огонь в погребальной практике использовался достаточно редко и в финале существования культуры (Ба-лымские погребения со святилищем, Подгорно-Байларский курган) (Калинин, Халиков, 1954, с. 202-213; Казаков, 1987, с. 122).
Сосуды из погребений и жертвенного комплекса 1 по форме и орнаментации имеют аналогии в луговской культуре. Вместе с тем сосуд из
жертвенного комплекса 2 по форме и орнаментации имеет аналогии в древностях поздняковской культуры. Подобный симбиоз луговской и поздняковской культур уже был зафиксирован в 2008 г. на материалах Коминтерновского кургана № 2. Датировка луговской культуры лежит в пределах XV/XIV-XIV/XIII вв. до н. э. (Ашихмина, 2014, с. 39; Колев, 2000, с. 250), поздняковской культуры -XV-XIII вв. до н. э. (Бадер, Попова, 1987, с. 135). Вероятно, в этом же промежутке времени следует датировать и погребения Коминтерновского кургана № 2.
ЛИТЕРАТУРА
1. Археологическая карта Татарской АССР. Западное Закамье. Ч. I / Отв. ред. П.Н. Старостин. Казань: ИЯЛИ КФАН СССР, 1986. 112 с.
2. Археология Мордовского края: Каменный век, эпоха бронзы. моногр. / Отв. ред. В.В. Ставицкий, В.Н. Шитов. Саранск: НИИ гуманитар. наук при Правительстве Республики Мордовия, 2008. 552 с.
3. Бадер О.Н., Попова Т.Б. Поздняковская культура // Эпоха бронзы лесной полосы СССР. / Отв. ред. Б. А. Рыбаков. М.: Наука, 1987. С. 131-135.
4. Галимова М.Ш. Памятники позднего палеолита и мезолита в устье реки Камы. М: Янус-К, 2001. 267 с.
5. Епимахов А.В. Потревоженные погребения бронзового века Южного Урала: факты и интерпретации. // Труды IV (XX) Всероссийского археологического съезда в Казани. Т. I / / Ред. А.Г. Ситдиков, Н.А. Макаров, А.П. Деревянко. Казань: Отечество, 2014. С. 561-563.
6. Збруева А.В. Памятники эпохи поздней бронзы в Приказанском Поволжье и Нижнем Прикамье // МИА. № 80. М.: Наука, 1960. С. 10-95.
7. Казаков Е.П. Исследования Раннеболгарской экспедиции // АО 1981 / Отв. ред. Б.А. Рыбаков. М.: Наука, 1983. С. 150-151.
8. Казаков Е.П. Погребения эпохи бронзы могильника Такталачук // Древности Икско-Бельского междуречья / отв. ред. О.Н. Бадер. Казань: КФАН СССР, 1978. С. 67-108.
9. Казаков Е.П. Подгорно-Байларский курганный могильник // Древности Икско-Бельского междуречья / отв. ред. О.Н. Бадер. Казань: КФАН СССР, 1978. С. 121-125.
10. Казаков Е.П. Работы Раннеболгарской экспедиции // АО 1979. / Отв. ред. Б.А. Рыбаков. М.: Наука, 1980. С. 148.
11. Казаков Е.П. Соколовские могильники эпохи бронзы и их относительная датировка // Материалы по археологии Южного Урала / Отв. ред. Н.А Мажитов. Уфа: изд-во БГУ, 1992. С. 35-44.
12. Калинин Н.Ф., Халиков А.Х. Поселения эпохи бронзы в Приказанском Поволжье по раскопкам 1951-1951 гг. // Труды Куйбышевской археологической экспедиции. Т. I / МИА. № 42 / Отв. ред. А.П. Смирнов. М.: Изд-во АН СССР, 1954. С. 157-246.
13. Колев Ю.И. Заключительный этап эпохи бронзы в Поволжье // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Бронзовый век / Ред. Ю.И. Колев, А.Е. Мамонов, М.А. Турецкий. Самара: СНЦ РАН. 2000. С. 242-273.
14. Колев Ю.И. Новый тип памятников эпохи бронзы в лесостепном Поволжье // Древности Восточно-Европейской лесостепи / Отв. ред. Н.Я. Мерперт. Самара: Изд-во СамГПИ, 1991. С. 162-206.
15. Ломов С.П., Лыганов А.В., Хисяметдинова А.А., Спиридонова И.Н., Солод-ков Н.Н. Современные и погребенные почвы курганных захоронений лесостепной зоны Среднего Поволжья (на примере Коминтерновского кургана I) // Почвоведение. 2017. № 5. С. 558-568.
16. Марков В.Н., Чижевский А.А. Погребения эпохи бронзы Мурзихинского II могильника // Археологические исследования и музейно-краеведческая работа в Волго-Уральском регионе. Древности, издаваемые российским археологическим обществом. Вып. 36. / Под ред. Б.Я.Ставиского и А.А. Бурханова. Москва-Казань: Gumanitarya (Изд-во ТГГИ), 2003. С. 125-133.
17. Новоженов В.А. Разграбление могил как коммуникативный месседж // Труды IV (XX) Всероссийского археологического съезда в Казани. Т. II / Ред. А.Г. Ситдиков, Н.А. Макаров, А.П. Деревянко. Казань: Отечество,, 2014. С. 622-627.
18. Подобед В.А., Усачук А.Н., Цимиданов В.В. «Ограбление» могил в культурах эпохи бронзы степной и лесостепной Евразии // Труды IV (XX) всероссийского археологического съезда в Казани. Т. I / Ред. А.Г. Ситдиков, Н.А. Макаров, А.П. Деревянко. Казань: Отечество, 2014. С. 628-631.
19. Старостин П.Н. Памятники именьковской культуры / САИ. Вып. Д1-32. М.: Наука, 1967. 97 с.
20. Стоколос В. С. Культура населения бронзового века Южного Зауралья. М.: Наука, 1972. 168 с.
21. ХаликовА.Х. Древняя история Среднего Поволжья. М.: Наука, 1969. 396 с.
22. Халиков А.Х. Приказанская культура / САИ. Вып. В1-24. М.: Наука. 1980. 128 с.
23. Чижевский А.А., Галимова М.Ш., Мельников Л.В., Хисамутдинова Р.А. Междисциплинарные исследования Коминтерновского кургана № 2 эпохи поздней бронзы и стоянки каменного века // Археология и естественные науки Татарстана. Кн. 4 / Отв. ред. М.Ш. Галимова. Казань: Фолиант, 2011. С. 336-367.
24. Чижевский А.А., Губин А.С., Лыганов А.В. Коминтерновский курган № 2 // Урало-Поволжье в древности и средневековье. Материалы международной научной конференции V Халиковские чтения / Археология Евразийских степей. Вып.11 / Отв. ред. Ф.Ш. Хузин. Казань: Институт истории АН РТ, 2011. С. 261-271.
25. Чижевский А.А., Лыганов А.В., Морозов В.В. Исследования памятников археологии на острове Дубовая грива в 2009-2010 гг. // Поволжская археология. 2012. № 1. С. 94-115.
26. Lomov S.P., Lyganov A.V., Khismyatdinova A.A., Spiridonova I.N., Solodkov N.N. Modern and Buried Soils of Kurgans in the Forest-Steppe Zone of the Middle Volga Region (by the Example of Komintern I Kurgan) // Eurasian Soil Science, 2017, Vol. 50, No. 5, pp. 539-548. DOI: 10.1134/S1064229317050106
Информация об авторе:
Лыганов Антон Васильевич, кандидат исторических наук, научный сотрудник, Институт археологии им. А.Х. Халикова АН РТ (г. Казань, Россия); [email protected]
KOMINTERN 1 BURIAL MOUND OF LUGOVSKAYA CULTURE IN THE KAMA MOUTH REGION ^Hl^l
A. V. Lyganov
The article features the results of studying the Komintern 1 burial mound. Salvage and rescue studies were conducted at the burial mound due to the destructive abrasion processes occurring at Kuibyshev reservoir. This funerary monument was originally part of a group consisting of three burial mounds. Burial mounds 3 and 2 were studied in 1981 and 2008 during expeditions headed by E. P. Kazakov and A. A. Chizhevsky. The studies resulted in the discovery of two burials at Komintern 1 burial mounds, one of which was intact, and the other destroyed by a graverobber pit, as well as two sacrificial complexes composed of ceramic dishware shards. A skeleton lying on the right side in the crouched position with its head pointing east-north-east was discovered in the surviving burial 1. A pot was located in front of his head, this vessel has analogies in the ancient traditions of the Lugovskaya culture. Interestingly, after burial 1 was executed, the grave pit was burnt to such degree that the loamy soil was transformed into dense reddish clods. On the basis of the funerary rite and inventory, Komintern 1 burial mound, likewise mounds 2 and 3, were identified by the author as corresponding to the Lugovskaya culture with a significant influence of the Pozdnyakovo culture and dating back to 15th/14th-14th/13th centuries B.C.
Keywords: archaeology, Kuibyshev reservoir, Akhtai river, burial mound, burial, sacrificial complex, late Bronze Age, Lugovskaya culture, Pozdnyakovo culture.
REFERENCES
1. Starostin, P. N. (ed.). 1986. Arkheologicheskaia karta Tatarskoi ASSR. Zapadnoe Zakam'e (Archaeological Map of the Tatar ASSR. Western Trans-Kama Region) I. Kazan: Institute of Language, Literature and History, Kazan Branch of the USSR Academy of Sciences (in Russian).
2. Stavitskii, V. V., Shitov, V. N. (eds.). 2008. ArkheologiiaMordovskogo kraia: Kamennyi vek, epokha bronzy (Archaeology of the Mordva Land: Stone Age and Bronze Period). Saransk: Research Institute of the Humanities by the Government of the Republic of Mordovia (in Russian).
3. Bader, O. N., Popova, T. B. 1987. In Rybakov, B. A. (ed.). Epokha bronzy lesnoipolosy SSSR (Bronze Age in the Forest Belt of USSR). Moscow: "Nauka" Publ., 131-135 (in Russian).
4. Galimova, M. Sh. 2001. Pamiatnikipozdnegopaleolita i mezolita v ust'e reki Kamy (Monuments of Late Paleolithic and Mesolithic in the Mouth of the Kama River). Moscow: "Ianus-K" Publ. (in Russian).
5. Epimakhov, A. V. 2014. In Sitdikov A. G., Makarov N. A., Derevianko A. P. (eds.). Trudy IV (XX) Vserossiiskogo arkheologicheskogo s"ezda v Kazani (Proceedings of the 4'h (20lh) All-Russian Archaeological Congress at Kazan) II. Kazan: "Otechestvo" Publ., 561-563 (in Russian).
6. Zbrueva, A. V. 1960. InMaterialy i issledovaniiapo arkheologii (Materials and Studies in the Archaeology) 80. Moscow: "Nauka" Publ., 10-95 (in Russian).
7. Kazakov, E. P. 1983. In Rybakov, B. A. (ed.). Arkheologicheskie otkrytiia 1981 g. (Archaeological Discoveries in 1983). Moscow: "Nauka" Publ., 150-151 (in Russian).
8. Kazakov, E. P. 1978. In Bader, O. N. (ed.). Drevnosti Iksko-Bel 'skogo mezhdurech'ia (Antiquities of the Ik and Belaya Interfluves Area). Kazan: Kazan Branch of the USSR Academy of Sciences, 67-108 (in Russian).
The studies were conducted within the framework of the Program "Research of the Archaeological Sites of the Spassk District located in the Destruction Area of "Kuibyshev Reservoir" financed by the Republican Foundation "Revival of the historical and cultural monuments of the Tatarstan Republic".
9. Kazakov, E. P. 1978. In Bader, O. N. (ed.). Drevnosti Iksko-Bel 'skogo mezhdurech'ia (Antiquities of the Ik and Belaya Interfluves Area). Kazan: Kazan Branch of the USSR Academy of Sciences, 121-125 (in Russian).
10. Kazakov, E. P. 1980. In Rybakov, B. A. (ed.). Arkheologicheskie otkrytiia 1979 g. (Archaeological Discoveries in 1980). Moscow: "Nauka" Publ., 148 (in Russian).
11. Kazakov, E. P. 1992. In Mazhitov, N. A. (ed.). Materialypo arkheologii Iuzhnogo Urala (Materials of the Archaeology of the Southern Urals). Ufa: Bashkir State University, 35-44 (in Russian).
12. Kalinin, N. F., Khalikov, A. Kh. 1954. In Smirnov, A. P. (ed.). Trudy Kuybyshevskoi arkheo-logicheskoi ekspeditsii (Proceedings of the Kuybyshev Archaeological Expedition) I. Series: Materialy i issledovaniia po arkheologii (Materials and Studies in the Archaeology) 42. Moscow: Academy of Sciences of the USSR, 157-246 (in Russian).
13. Kolev, Yu. I. 2000. In Kabytov, I. S. (ed.). Istoriia Samarskogo Povolzh'ia s drevneishikh vremen do nashikh dnei. Bronzovyi vek (History of the Samara Volga Region from the Most Ancient to Modern Times. The Bronze Age). Samara: Russian Academy of Sciences, Samara Scientific Center, 242-273 (in Russian).
14. Kolev, Yu. I. 1991. In Merpert, N. Ya. (ed.). Drevnosti Vostochno-Evropeiskoi lesostepi (Antiquities of the East-European Forest-Steppe). Samara: Samara State Pedagogical Institute, 162-206 (in Russian).
15. Lomov, S. P., Lyganov, A. V., et al. 2017. In Pochvovedenie (Soil Studies) 5, 558-568 (in Russian).
16. Markov, V. N., Chizhevsky, A. A. 2003. In Staviskii, B. Ya, Burkhanov, A. A. (eds.). Arkheologicheskie issledovaniia i muzeino-kraevedcheskaia rabota v Volgo-Ural'skom regione. Drevnosti, izdavaemye rossiiskim arkheologicheskim obshchestvom (Archaeological Sudies, Museum and Local Lore Activities in the Volga-Ural Region. Antiquities Published by the Russian Archaeological Society) 36. Moscow-Kazan: "Gumanitarya" Publ. (Tatar State Institute for Humanities), 125-133 (in Russian).
17. Novozhenov, V. A. 2014. In Sitdikov A. G., Makarov N. A., Derevianko A. P. (eds.). Trudy IV (XX) Vserossiiskogo arkheologicheskogo s"ezda v Kazani (Proceedings of the 4'h (20th) All-Russian Archaeological Congress at Kazan) II. Kazan: "Otechestvo" Publ., 622-627 (in Russian).
18. Podobed, V. A., Usachuk, A. N., Tsimidanov, V. V. In Sitdikov A. G., Makarov N. A., Derevianko A. P. (eds.).In Trudy IV (XX) Vserossiiskogo arkheologicheskogo s"ezda v Kazani (Proceedings of the 4"' (20th) All-Russia Archaeological Congress in Kazan) I. Kazan: "Otechestvo" Publ., 628-631 (in Russian).
19. Starostin, P. N. 1967. Pamiatniki imen'kovskoi kul'tury (Sites of the Imenkovo Culture). Series: Svod Arkheologicheskikh Istochnikov (Corpus of Archaeological Sources) D1-32. Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
20. Stokolos, V. S. 1972. Kul'tura naseleniia bronzovogo veka Iuzhnogo Zaural'ia (Culture of the Bronze Age Population of the Southern Trans-Urals). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
21. Khalikov, A. Kh. 1969. Drevniaia istoriia Srednego Povolzh'ia (Ancient History of the Middle Volga Region). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
22. Khalikov, A. Kh. 1980. Prikazanskaia kul'tura (The Prikazanskaya Culture). Series: Svod Arkheologicheskikh Istochnikov (Corpus of Archaeological Sources) V1-24. Moscow: "Nauka" Publ.. 128 s (in Russian).
23. Chizhevsky, A. A., Galimova, M. Sh., et al. 2011. In Galimova, M. Sh. (ed.). Arkheologiia i estestvennye nauki Tatarstana (Archaeology and Natural Sciences of Tatarstan) 4. Kazan: "Foliant" Publ., 336-367 (in Russian).
24. Chizhevsky, A. A., Gubin, A. S., Lyganov, A. V. 2011. In Khuzin, F. Sh. (ed.). Uralo-Povolzh'e v drevnosti i srednevekov'e. V Khalikovskie chteniia (Ural and Volga Area in Antiquity and Middle Ages: 5th Khalikov Readings). Series: Arkheologiia Evraziiskikh stepei (Archaeology of Eurasian Steppes) 11. Kazan: Institute of History, Tatarstan Academy of Sciences, 224-230 (in Russian).
25. Chizhevsky, A. A., Lyganov, A. V., Morozov, V. V. 2012. In Povolzhskaia arkheologiia (Volga River Region Archaeology) (1), 94-115. (in Russian).
26. Lomov, S. P., Lyganov, A. V., et al. 2017. In Eurasian Soil Science 50, No. 5, 539-548.
About the Author:
Lyganov Anton V. Candidate of Historical Sciences. Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Tatarstan Academy of Sciences. Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation;[email protected]
Статья поступила в номер 04.08.2017 г.
