CC BY
15УДК 552.33:551.76(571.511)
М. А. ПРОСКУРНИНА, В. Ф. ПРОСКУРНИН, Д. Н. РЕМИЗОВ,
А. Н. ЛАРИОНОВ (ВСЕГЕИ)
Кольцевые интрузивы Беспамятнинского ареала: проявления шошонит-латитового магматизма на Северном Таймыре
Проведены петрографо-минералогические, петрогеохимические, изотопно-геохронологические исследования типовых интрузивов в устье р. Беспамятная одноименного ареала. Установлено их образование ассоциацией пород от монцогаббро, монцодиоритов, монцонитов до сиенитов и кварцевых сиенитов. Породы обогащены LILE (Ba, Sr, Rb, K, Cs), LREe и такими летучими компонентами, как F, P2O5. Характеризуются отрицательными геохимическими Ti и Ta-Nb аномалиями надсубдукционного генезиса, отличаются от классических типов гранитов и отвечают интрузивным аналогам шошонит-латитовой серии или шошонитовым гранитоидам. Результаты U-Pb датирования цирконов из разных фаз интрузивных пород свидетельствуют об их образовании в посттрапповое время — 241—233 млн лет назад (Т2-3) и близком возрасте проявления главной фазы раннекиммерийской складчатости в горах Бырранга. Сделан вывод о необходимости детализации палеогеодинамических реконструкций контуров Пангеи (северо-сибирской части) и Палеопацифики на позднепермско-раннетриасовое время с трапповым (суперплюмовым) магматизмом и средне-позднетриасовое, сопровождающееся коллизионным орогенезом и становлением, в частности, интрузий шошонит-латитовой серии Бес-памятнинского ареала.
Ключевые слова: кольцевые интрузивы, монцогаббро, монцодиориты, монцониты, сиениты, кварцевые сиениты, шошонитовые гранитоиды, Ta-Nb аномалия, U-Pb датирование цирконов, средне-позднетриасовый магматизм, раннекиммерийский орогенез, Беспамятнинский ареал.
M. A. PROSKURNINA, V. F. PROSKURNIN, D. N. REMIZOV,
A. N. LARIONOV (VSEGEI)
Ring intrusions of the Bespamyatnaya Areal: manifestations of shoshonite-latite magmatism in Northern Taimyr
Petrographic, mineralogical, petrochemical and isotope geochronological studies of typical intrusions in the Bespamyatnaya River mouth have been carried out. The results showed that the intrusions had been formed by association of rocks from monzogabbro, monzodiorite, monzonite to syenite and quartz syenite. Granitoids are enriched with LILE (Ba, Sr, Rb, K, Cs), LREE and volatile components, such as F, P2O5, have negative geochemical Ti and Ta-Nb anomalies of suprasubduction nature. They differ from classical types of granites and correspond to intrusive counterparts of the shoshonite-latite series or shoshonite granitoids. Results of the U-Pb zircons dating from different intrusive phases indicate that they postdate the Siberian trap basalts being emplaced at 241—233 Ma (T2-3) and are close by their age to the main phase of the Early Cimmerian orogeny in the Byrranga Mountains. The obtained results prompt for revision of paleogeodynamic reconstructions of the Pangea (North Siberian parts) and Paleopacific in the Late Permian — Early Triassic time with the trap (superplume) magmatism and Middle-Late Triassic with orogeny and formation of postorogenic intrusions of the shoshonite-latite series of the Bespamyatnaya Areal.
Keywords: ring intrusions, monzogabbro, monzodiorite, monzonite, syenite, quartz-syenite, shoshonite granitoid, Ta-Nb anomaly, U-Pb dating, Middle-Late Triassic magmatism, Early Cimmerian orogeny, the Bespamyatnaya Areal.
Как цитировать эту статью: Проскурнина М. А. Кольцевые интрузивы Беспамятнинского ареала: проявления шошонит-латитового магматизма на Северном Таймыре / М. А. Проскурнина, В. Ф. Проскурнин, Д. Н. Ремизов, А. Н. Ларионов // Региональная геология и металлогения. — 2019. — № 79. — С. 5—22.
В пределах Таймыро-Североземельской складчатой области широким развитием пользуются раннемезозойские малые интрузивы пестрого состава: от шрисгеймитов, шонкинитов, монцогаббро до умереннощелочных и щелочных сиенитов, граносиенитов и гранит-порфиров, от калиевых лампрофиров, лампроитов до аль-неитов и лампрофиров камптонит-мончикито-вого ряда, коровых карбонатитов и глубинных
флюидо-эксплозивных брекчий [1, 2, 4—6, 13, 14, 17, 18].
Впервые рассматриваемые образования в качестве самостоятельной посторогенной формации малых интрузий раннего мезозоя выделены М. Г. Равичем и Л. А. Чайкой [17]. Было установлено их секущее положение по отношению к траппам поздней перми — раннего триаса и нахождение обломков бостонитов (район
© Проскурнина М. А., Проскурнин В. Ф., Ремизов Д. Н., Ларионов А. Н., 2019
О / 10
■■ 2 и
■■ $ №1 12
1 1 4 ГПЛ 13
1 1 5 14
■■ 6 15
7 ш 16
8 1 * 1 17
и 9 131 18
И4
,1—у Море ] <1 пте вы \
[м
Ф
7
г
" л
т
и-
/
✓ В'
Рис. 1. Положение интрузий монцогаб-бросиенит-граносиенитового состава Бес-памятнинского ареала на структурно-геологи-ческой схеме Таймыро-Североземельской складчатой области [14]
докембрийско-раннепалеозойские образования Северотаймыро-Североземельской складчатой системы (части Северо-Карского микроконтинента [3]); 2—6 — образования Таймырской раннекиммерийской складчатой системы: 2 — рифейско-ранневендские образования, 3 — Шренковский (Ш) и Фадцеевский (Ф) кратонные выступы, 4 — поздневендско-среднепа-леозойские (У2—С2) эпиплатформенные терригенно-карбонатные образования, 5— позднепалеозойские (С2—Р3) эпиприорогенные терригенные отложения, 6 — позднепермско-триасовые (Р3—Т) эпиплатформенные трапповые и тафрогенные образования; 7 — породы юрско-кайнозойского чехла; 8 — позднепалеозойские грано-диорит-умереннощелочногранитовые интрузивы; 9 — раннемезозойские малые интрузивы (а — штоки, б — дайковые тела); 10 — раннемезозойские тела коровых карбонатитов; 11 — геологические границы; 12 — разломы достоверные (а) и предполагаемые (б); 13 — главные разломы: ГТ — Главный Таймырский, ДЗ — Диабазовый, ПФ — Пясинско-Фадцеевский, П — Пограничный, К — Конечнинский, О — Основной; 14 — зоны мигматизации; 15 — северная часть Фадьюкудинско-Котуйской гравимагнитной кольцевой структуры; 16 — ареалы развития средне-позднетриасовых малых интрузивов: Моржовско-Убойнинский (МУ), Нижнепясинский (НП), Беспамятнинский (Б), Верхнетарейский (В), Дикарабигайский (Д), Фадьюкудинский (Ф), Южнореченский (ЮР), Восточнотаймырский (ВТ), Песцовский (П), Прибрежнолаптевский (ПР); 77 — алмазоносные альнеиты; 18 — контуры расположения участков рис. 2
р. Южная) в раннемеловых отложениях. В дальнейшем при геологической съемке все малые интрузивы гипабиссального облика датировались как средне-позднетриасовые [13], раннемезозой-ские [1, 18] или позднетриас-раннеюрские [14] и связывались с главной раннекиммерийской фазой орогенеза на Таймыре.
Первые U-Pb датировки цирконов (241— 249 млн лет) и результаты изотопно-геохимических исследований [4], полученные для сиенитовых интрузивов Западного Таймыра, позволили отнести их к гранитоидам А-типа раннего триаса и связать с гибридным мантийно-коро-вым характером происхождения родоначаль-ных магм в результате проявления Сибирского суперплюма [4, 7].
На Восточном Таймыре при изучении коровых карбонатитов в ассоциации с ними установлен ареал линейных соскладчатых и постскладчатых интрузивов монцоферрогаббродолерит-сиенит-граносиенитового состава [12, 15]. Локальный U-Pb (SIMS SHRIMP) анализ цирконов рассматриваемых пород позволил определить возраст их магматической кристаллизации как интервал 238—219 млн лет — граница среднего и позднего триаса. Основная роль в их формировании отводилась Фадьюкудинско-Котуйскому мантийному горячему пятну, связываемому с началом распада Пангеи [9, 14].
Особое значение придается интрузивам пестрого состава в связи с их рудогенерирующей ролью и ассоциацией с ними титаномагнетитово-го, вольфрам-молибденового, медно-молибден-порфирового, флюорит-барит-редкоземельного, серебро-свинцово-цинкового и золото-сурьмяно-ртутно-мышьякового оруденений. Установление лампроитов, алмазоносных альнеитов, коровых карбонатитов и эндогенных фдюидо-эксплозив-ных брекчий со спутниками алмазов открывают новые аспекты в их изучении.
При проведении мелкомасштабных геологосъемочных работ (2004—2017 гг.) и создании Гос-геолкарт-1000 (третьего поколения) на п-ове Таймыр в постгерцинской (постуральской) истории геологического развития выделено три тектоно-магматических этапа: позднепермско-раннетриа-совый доскладчатый (трапповый), средне-позд-нетриасовый соскладчатый и позднетриасовый постскладчатый. Интрузивы пестрого состава связаны с двумя последними этапами и образуют десять ареалов развития (рис. 1), не учитывающих единичные дайки лампрофиров, сиенит- и гра-нит-порфиров, выявленных по всему Таймыру и приуроченных в основном к зонам Главного Таймырского, Пясинско-Фаддеевского и Пограничного разломов.
Кольцевые интрузивы монцогаббро, монцо-диоритов, монцонитов, сиенитов, граносиенитов и ассоциирующее с ними медно-молибден-пор-фировое оруденение занимают особое место среди интрузивов пестрого состава. Дополнительные доказательства выделения интрузивных тел шошонит-латитового ряда, самостоятельности
проявления средне-позднетриасового магматизма принципиальны для разработки корректной геодинамической модели формирования ранних киммерид Таймыра. Рассматриваемый тип интрузивов установлен в шести ареалах: Мор-жовско-Убойнинском, Нижнепясинском, Верх-нетарейском, Дикарабигайском, Южнореченском и Беспамятнинском.
Статья посвящена наименее изученным интрузивам Беспамятнинского ареала на Северном Таймыре и минералого-геохимическим, геохронологическим исследованиям одного из петро-типических массивов в устье р. Беспамятная. Материалы получены при проведении специализированных работ в 2013 г. в процессе составления Госгеолкарты-1000/3 (лист S-47 — оз. Таймыр, западная часть) и частично заимствованы из фондовых источников. Для сопоставления с наиболее изученными интрузивами Западного Таймыра Моржовско-Убойнинского ареала использованы литературные данные [4].
Геологическое положение интрузивов Беспамят-нинского ареала. Впервые для Северного Таймыра два сиенитовых интрузива описаны А. М. Дами-новой на водоразделе рек Каменистая и Волчья и в верховьях р. Куропаточья в 1954 г. при средне-масштабной геологической съемке. Она рассматривала их в качестве поздней фазы Коломейцев-ского гранитоидного массива среднего палеозоя. При более поздних среднемасштабных и тематических работах интрузивы междуречья Мамонта и Коломейцева изучались Э. Н. Линдом (1978 и 1984 г.), В. В. Беззубцевым и др. (1979 и 1985 г.), В. Ф. Проскурниным, Ю. И. Захаровым (1982 г.). Вслед за М. Г. Равичем и Л. А. Чайкой они были отнесены к самостоятельному посттрапповому комплексу малых тел. В дальнейшем при групповой геологической съемке [14] на левобережье р. Нижняя Таймыра были закартированы еще четыре кольцевых многофазных интрузива сиенитов в устье р. Беспамятная, междуречье Под-базная и Мутный и ряд мелких тел в верховьях рек Зеленая и Чукча, которые совместно с установленными ранее двумя в междуречье Мамонта — Коломейцева объединены в Беспамятнинский раннемезозойский ареал, или беспамятнинский интрузивный комплекс.
В тектоническом отношении интрузивные тела Беспамятнинского ареала расположены в пределах Карского позднепалеозойско-раннемезозой-ского сводово-плутонического поднятия [13], или геоблока [16], на границе Северотаймыро-Севе-роземельской складчатой системы и Центрально-Таймырской складчатой мегазоны [3] Таймырской складчатой системы (рис. 1). Карский геоблок сложен складчатыми образованиями докембрия и нижнего — среднего палеозоя, сформированными, соответственно, в пассивноокраинно-орогенных и внутриконтинентальных геодинамических обстановках. В позднем палеозое они прорваны коллизионными [3] или дейтероген-ными [14, 16] позднепалеозойскими герцинскими
<\) §
И:
Ьо
Рис. 2. Схемы геологического строения раннемезозойских кольцевых интрузивов Беспамятнинского ареала
а — приустьевой части р. Беспамятная; б — междуречья Подбазная и Мутный; в — водораздела рек Каменистая и Волчья; г — верховьев р. Куропаточья. а и б — по В. Ф. Проскурнину (1984 г.); в и г — по В. В. Беззубцеву и др. (1985 г.) с дополнениями авторов. 1—3 — интрузивные образования штоков: 1 — монцогаббро, монцодиориты, монцониты, монцонит-порфиры ранней фазы, 2 — сиениты, монцониты, сиенит-порфиры и сиенитовые аплиты средней фазы, 3 — кварцевые сиениты, кварцевые сиенит-порфиры, граносиениты поздней фазы; 4 — калишпатизированные (порфиробластовые) породы; 5—7— вмещающие образования: 5— флишоидные терригенные олигомиктовые (а) и вулканомиктовые (б) отложения докембрия, б — позднепалеозойские грано-диориты (а) и граниты (б), 7— раннетриасовые дайки габбродолеритов; 8 — геологические границы, установленные (а) и предполагаемые (б); 9— разрывные нарушения, установленные (а) и дешифрируемые (б); 10 — линии маршрутов и точки наблюдений предшественников из отчета А. Ф. Хапилина и др. (1986 г.), В. В. Беззубцева и др. (1985 г.), т. н. 203045-203045/5 - М. А. Проскурниной (2013 г.)
гранитоидами — батолитами и штоками диорит-гранодиоритовой и умереннощелочногранитовой формаций. Для позднепермско-раннетриасовых габбродолеритовых дайковых поясов и средне-позднетриасовых кольцевых малых интрузивных тел геоблок представлял собой жесткую структуру.
Беспамятнинский ареал объединяет четыре группы штоков (площадью в среднем около 5 км2): в приустьевой части р. Беспамятная (рис. 2, а), междуречье Подбазная и Мутный (рис. 2, б), на водоразделе рек Каменистая и Волчья (рис. 2, в) и в верховьях р. Куропаточья (рис. 2, г), а также ряд мелких тел вдоль Чукчинского уступа. Каждая группа состоит, как правило, из двух массивов овальной формы, осложненных кольцевыми, полукольцевыми и радиальными разрывными нарушениями. Они приурочены к водораздельным пространствам, хорошо дешифрируются на аэро- и космоснимках и фиксируются разломами северо-западного простирания внутри чешуевидных крупных пластин, ограниченных главными северо-восточными зонами разломов. В геофизических полях массивы выражены положительными магнитными (до 8 мЭ) и радиоактивными (40—50 мкР/ч) аномалиями. Вмещающие породы — докембрийские флишоидные терригенные отложения, позднепалеозойские гранитоиды и дайки раннетриасовых габбродолеритов. По отношению к структурам вмещающих пород массивы резко дискордантны; экзоконтактовые зоны подвержены механическому воздействию интру-дирующей магмы, брекчированы и метаморфи-зованы в условиях амфибол-роговиковой фации.
Интрузивы, как правило, многофазные с отчетливо зональным строением каждой из фаз: сменой крупнозернистых разностей центральных частей тел афанитовыми мелкокристаллическими и порфировыми — в эндоконтакте. В целом породы ранней, средней и поздней фаз слагают краевую, среднюю и внутреннюю части массивов соответственно. По В. В. Беззубцеву и др. [1], в раннюю фазу массивов водораздела рек Каменистая и Волчья (рис. 2, в) и верховьев р. Куропаточья (рис. 2, г) сформированы щелочные габброиды (шонкиниты?); во вторую главную — сиениты, щелочные сиениты, нефелиновые (калиофилитовые?) сиениты, граносиениты; к поздней фазе отнесены маломощные дайки сиенит-порфиров, гранит-порфиров, кварцевых порфиров и лампрофиров гранитного ряда. Отнесение к третьей фазе двух различных типов пород объясняется различной интенсивностью процессов ассимиляции.
При последующих исследованиях рассматриваемых интрузивов В. Ф. Проскурниным и др. [14, 16] к Беспамятнинскому ареалу (интрузивному комплексу) отнесены только кольцевые многофазные тела, состав которых варьирует от монцогаббро до граносиенитов. Гранит-порфиры и риолит-порфиры (реки Спокойная, Коломейцева, Куропаточья), лампрофиры кампто-нит-мончикитового ряда (реки Оленья, Каменистая, руч. Основной, Быстрый) выделены
в самостоятельные подразделения ранне-средне-пермского и позднетриасового возрастов. В составе кольцевых интрузивов выделено три фазы.
Ранняя фаза представлена мелко-и среднезер-нистыми клинопироксен-биотитовыми, клино-пироксеновыми, клинопироксен-роговообман-ковыми монцогаббро, монцогаббродиоритами, монцодиоритами, монцонитами, монцонит-пор-фиритами, образующими, как правило, краевые части кольцевых массивов, широко развитых в виде ксенолитов различных размеров в породах более поздних фаз. Средняя фаза характеризуется крупно-, мелко- и неравномернозернистыми породами — роговообманковыми, роговообман-ково-биотитовыми сиенитами, монцонитами, сиенит-порфирами и сиенитовыми аплитами. Эти породы широко развиты во всех изученных массивах, в частности в штоке на левобережье Беспамятная. Крупно- и среднезернистые разновидности пород слагают центральные части штоков, сиенит-порфиры и сиенитовые аплиты — эндоконтактовые, а также жильные и дайковые тела в породах ранней фазы. В позднюю фазу внедрения формировались крупно-, средне-, мелко-и неравномернозернистые роговообманковые, роговообманково-биотитовые, биотитовые кварцевые сиениты, граносиениты и граносиенит-порфиры. Они широко распространены в штоке правобережья р. Беспамятная, занимая до 80 % его площади. В остальных массивах граносиениты встречаются в виде даек и мелких тел, слагающих центральные части штоков.
Многочисленные фазовые взаимоотношения наблюдались в элювиальных развалах и редких коренных выходах. Обычно характерны ровные контакты между магматическими породами разного состава и ксенолиты одних, как правило, более основного состава в других. Например, на правом притоке р. Беспамятная в коренных выходах (т. н. 2011) установлено прорывание среднезернистых монцогаббродиоритов дайками меланократовых сиенит-порфиров с мелкозернистой основной массой и вкрапленниками амфибола, биотита, а также граносиенит-порфиров с фенокристаллами анортоклаза, кварца и биотита. В монцогаббродиоритах широко проявлены процессы порфиробластеза — анортоклазитиза-ции и биотитизации.
В экзоконтакте интрузивов установлены кор-диерит-биотит-плагиоклаз-кварцевые роговики, образующие ареалы шириной первые десятки метров во вмещающих терригенных толщах. В массиве правобережья р. Беспамятная породы эндоконтактовой зоны и вмещающие позднепа-леозойские гранодиориты калишпатизированы с образованием крупных (5—8 см) пойкилопор-фиробластов анортоклаза.
Петротипическими интрузивами считаются два кольцевых штока в приустьевой части р. Беспамятная (рис. 2, а) площадью на левобережье 2 км2 и правобережье — до 15 км2. Массивы хорошо дешифрируются и характеризуются зонально-кольцевым многофазным строением.
Для детального петрографо-минералогическо-го, петро-геохимического и геохронологического изучения пород был опробован массив левобережья р. Беспамятная.
Аналитические методы. При петрографо-минералогических исследованиях применялись методы оптической микроскопии (микроскоп Полам Р-312 в комплекте с компьютеризированным комплексом Olympus BX51), микрозондовые исследования минералов (сканирующий электронный микроскоп CamScan MV 2300 с энергодисперсионным микроанализатором LINK Pentafet (Oxford Instr.), аналитик Е. Л. Грузова).
Определение содержаний породообразующих элементов выполнено рентгенофлуоресцент-ным методом на приборе ARL 9800, закисного железа — титриметрическим методом (аналитик Б. А. Цимошенко), микроэлементов — методом атомно-эмиссионной спектрометрии с индуктивно-связанной плазмой на приборе Optima 4300 с поликислотным вскрытием проб (Cu, Pb, Zn, Ag, Ni, Co, V, Se, Sc, Li). Для редких, редкоземельных и труднолетучих (Be, Mo, Y, Cr, Ba, Ga, Rb, Sr, Zr, Nb, Cs, Hf, Ta, W, Th, U, все TR) элементов использована масс-спектрометрия с индуктивно-связанной плазмой на приборе Elan 6100 DRC при вскрытии проб сплавлением с флюсом (мета- и тетраборат лития) с последующим кислотным растворением сплава, As — масс-спектрометрией с индуктивно-связанной плазмой при вскрытии проб царской водкой (аналитики В. А. Шишлов, В. Л. Кудряшов). Определение F проведено ионометрическим методом (методика НСАМ 193-Х), Au — атомно-абсорбционным методом со вскрытием навески пробы смесью кислот с доплавлением остатка с флюсом (аналитики М. Н. Сербина, Е. Н. Тимашева).
Для определения возраста пород Беспамят-нинского массива U-Pb изотопным локальным анализом из трех проб различных фаз отобрано вручную порядка 50 цирконов с минимумом включений и трещин. Анализы и обработка изотопных аналитических данных выполнены в Центре изотопных исследований ВСЕГЕИ на SIMS SHRIMP по стандартной методике. Экспериментальные данные обрабатывались по программе ISOPLOT/EX.
Петрографо-минералогическая характеристика пород. Типичные разновидности пород (рис. 3) штока левобережья р. Беспамятная представлены монцодиоритами (ранняя фаза), монцонитами, сиенитами (средняя фаза) и кварцевыми сиенитами (поздняя фаза). Макроскопически породы меняются от темно-серых в ранней фазе до розовато-серых в поздней с увеличением их лей-кократовости. В породах ранней фазы к поздней закономерно уменьшается количество темноцветных минералов от 50 до 5—10 %, роль калиевого полевого шпата относительно плагиоклаза увеличивается. Структура пород по причине наличия вкрапленников полевых шпатов среди
Рис. 3. Фотографии шлифов пород беспамятнинского комплекса
а — монцодиоритов ранней фазы (шлиф 203045); б — мон-цонитов средней фазы (шлиф 203045/3); в — кварцевых сиенитов поздней фазы (шлиф 203045/4) массива левобережья р. Беспамятная. а, б, в — николи Х
основной массы клинопироксен-амфибол-био-тит-полевошпатового состава преимущественно порфировидная, а также монцонитовая с чертами бостонитовой, обусловленной зазубренными очертаниями щелочного полевого шпата. Для сиенитов и кварцевых сиенитов характерны гипи-диоморфнозернистые и пертитовые структуры.
Минеральный состав рассматриваемых пород варьирует по фазам в следующих пределах (в об. %): калиево-натриевый полевой шпат — 20-30 (1 фаза), 25-50 (2 фаза), 40-65 (3 фаза); плагиоклаз — 25-40 (1 фаза), 20-35 (2 фаза), 15-35 (3 фаза); клинопироксен - 15-35 (1 фаза), 5-15 (2 фаза), 0 (3 фаза); роговая обманка - до 20 (1 фаза), до 15 (2 фаза), до 5 (3 фаза); биотит - 5-10 (1 фаза), 5-15 (2 фаза), 5-10 (3 фаза); кварц - 2-3 (1 фаза), 3-8 (2 фаза), 5-10 (3 фаза). Для пород ранней фазы характерно преобладание клинопироксена среди темноцветных минералов, для монцонитов, сиенитов - роговой обманки, для кварцевых сиенитов - биотита. Среди вторичных минералов отмечаются карбонат, хлорит, скаполит, а в составе акцессорных установлены идиоморфные зерна апатита (5-7 %), титаномаг-нетита (2-4 %), циркона (1 %) и мелкие зерна ортита, титанита, гематита, ильменита и пирита.
Калиево-натриевый полевой шпат (КПШ) образует пелитизированные агрегаты неправильной формы и вкрапленники с зазубренными очертаниями. Иногда КПШ развит в виде оторочки вокруг зерен плагиоклаза, обычно также его криптопертитовое строение. Состав КПШ, по данным электронно-зондового анализа, отвечает ортоклазу с содержанием альбитового минала 8-52 %. В породах ранней фазы КПШ проявлен всем спектром разновидностей ортоклаза от АЬ52Ог139Ап9 до Ой92АЬ8, иногда с примесью СаО. В монцонитах средней фазы развит ортоклаз промежуточного состава АЬ33Ог1;67 - АЬ45Ог1;55, в кварцевых сиенитах и сиенитах поздней фазы КПШ содержит лишь до четверти альбитового компонента. В ортоклазе присутствуют примеси ВаО (в монцодиоритах - до 1,3 %, в монцонитах - до 1,57 %, в кварцевых сиенитах - до 0,58 %). В двух зернах ортоклаза из монцодиоритов с наибольшим содержанием альбитовой составляющей (до 52 %), помимо ВаО (до 2,5 %), определена примесь FeO (0,27 и 1,2 %), характерная больше для плагиоклазов.
Плагиоклаз пород всех фаз представлен двумя генерациями, образующими простые двойники. В отличие от КПШ, плагиоклаз характеризуется относительно более идиоморфным габитусом. Первая генерация плагиоклаза - хорошо ограненные таблитчатые или лейстовидные кристаллы, вторая генерация - ксеноморфные округлые зерна, окаймленные КПШ. Они трещиноваты с незамутненным цветом и полисинтетическими двойниками. Состав плагиоклазов определен как олигоклаз-андезиновый (Ап14-30).
Клинопироксен в монцодиоритах, монцонитах и сиенитах выражен кристаллами гипидио-морфного таблитчатого облика размером около 2-3,5 мм. Клинопироксен по минальному составу En25_52Wo25_57Fs6_25 соответствует диопсиду и авгиту. В составе клинопироксена от монцодио-ритов к сиенитам отмечается слабое увеличение FeO и МпО. Mg# в клинопироксене составляет 55-65, в сиенитах снижается до 40-55. Содержание ТЮ2 в клинопироксене достигает 1,01 %.
Амфибол оливково-зеленого оттенка образует изометричные гипидиоморфные зерна, иногда с включениями клинопироксена и рудных минералов. По классификации B. E. Leake, A. R. Wooley, C. E. S. Arps et al. [29], он относится к паргаситу, ферропаргаситу (CaB > 1,50, (Na + K)A > 0,50). Его состав довольно постоянен, что следует из соотношения модулей — ХFeo,зl-o,4lXMgo,26-o,з7XCаo,зl-o,зз. Mg# слабо варьирует около значения 5o (от 38 до 55). Концентрации TiO2 достигают 2,96 %. В более кислых породах в амфиболе увеличиваются содержания SiO2 и MgO и снижаются — Al2O3, FeO, TiO2 при постоянном уровне кальция в минерале - XFeo,i2-o,4iXMgo,27-o,6XCao,27-o,32. В кварцевых сиенитах состав амфибола соответствует эдениту, который замещается актинолитом.
Биотит по сравнению с пироксеном и амфиболом менее распространен, и его количество в породах увеличивается от монцодиоритов к кварцевым сиенитам. Ксеноморфные и гипи-диоморфные чешуйки биотита плеохроируют в коричнево-оливковых тонах. По химическому составу биотит принадлежит изоморфному ряду флогопит — аннит. Соотношение флогопитового и аннитового миналов составляет 44—54 и 28—32 соответственно. Биотит титанистый (TiO2 в нем до 4,85 %) и, как и породы в целом, высокобариевый (BaO — до 4,61 %).
Апатит концентрирует редкие земли, в его состав входят десятые доли процента Ce2O3 и Nd2O3, иногда Cl и SO3 (o,91—1,o6 %).
Титанит от ранней фазы к поздней не постоянен в соотношениях SiO2 и TiO2 и содержит акцессорные количества FeO (1,89—2,82 %), Al2O3 (o,86—1,86 %), V2O3 до o,58 %.
Магнетит во всех породах может содержать (%): до o,28 SiO2, до o,72 TiO2 и o,28—o,72 V2O3, до o,34 MnO и до o,24 CaO.
Петрогеохимическая характеристика пород. По
химическому составу (табл. 1, 2, рис. 4) породы Беспамятнинского ареала в целом отвечают уме-реннощелочному ряду от монцогаббро, монцо-диоритов, монцонитов до сиенитов, кварцевых сиенитов и граносиенитов калиево-натриевой, калиевой серий и являются аналогами монцони-тов и граносиенитов Моржовско-Убойнинского ареала Западного Таймыра [4]. Содержание SiO2 в породах ранней фазы внедрения меняется от 52,33 до 56,27 %, средней - от 57,50 до 59,84 %, в позднюю фазу сформированы наиболее кислые разности с содержанием кремнезема от 61,64 до 67,62 %. По индексу Шенда, изучаемые породы металюминиевые, без избытка глинозема, преимущественно лейкократовые (цветовой индекс V меняется от 14-15 в монцодиоритах до 4-7 -в граносиенитах). Содержание ТЮ2 в породах варьирует от 0,31 до 1,27 % (в среднем 0,75 %). Породы высококалиевые (от 3,46 до 6,16 % К2О) при среднем отношении К2О/Ыа2О, которое составляет 1,38.
Таблица 1
Химический состав пород (мас. %) массивов устья реки Беспамятная
Компонент Порода
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Номер пробы
203045 2204/2 2012/2 203045/2 2012/3 203045/3 2203/9 203045/5 203045/4 2007 2202/5 2202/6
Фаза
Ранняя Средняя Поздняя
SiO2 53,00 53,44 54,10 54,96 56,27 57,50 58,92 61,64 62,76 64,51 66,97 67,62
тю2 0,86 0,97 1,27 0,92 1,06 0,69 0,72 0,57 0,55 0,47 0,37 0,34
А1203 14,50 15,77 15,47 13,70 15,97 15,10 14,96 16,60 16,60 15,37 14,73 15,78
Fe2Oз 2,67 3,85 1,77 2,86 1,94 2,45 4,02 2,57 2,16 2,20 1,50 1,49
FeO 3,90 3,66 6,40 3,60 4,78 3,13 2,51 1,96 2,04 1,88 1,53 1,83
МпО 0,13 0,11 0,14 0,12 0,11 0,107 0,09 0,09 0,07 0,06 0,02 0,05
MgO 5,76 3,98 4,08 5,30 3,43 3,72 3,14 1,47 1,60 1,77 3,07 1,38
СаО 8,54 6,75 6,90 7,95 5,69 6,35 5,37 3,59 3,70 3,00 2,03 2,42
№2О 2,74 3,52 3,76 2,85 3,46 3,49 3,97 4,23 4,41 4,18 4,02 3,63
К20 5,50 5,66 3,46 5,90 4,78 5,64 4,39 5,59 5,13 5,30 5,25 4,18
Р2О5 0,87 0,91 1,06 0,81 0,77 0,64 0,54 0,31 0,35 0,25 0,18 0,19
п.п.п. 0,61 0,77 1,48 0,50 1,47 0,61 0,83 1,00 0,27 0,83 0,75 0,66
Сумма 99,08 99,39 99,89 99,47 99,73 99,43 99,46 99,62 99,64 99,82 100,42 99,57
Примечание: 1—4 — монцодиориты; 5—7 — монцониты, сиениты; 8, 9 — кварцевые сиениты; 10—12 — граносиениты. 1, 2, 4, 6—9, 11, 12 — из массива левобережья р. Беспамятная; 3, 5, 10 — из массива правобережья р. Беспамятная. 2, 3, 5, 7, 10—12 — из колл. В. Ф. Проскурнина, А. Ф. Хапилина (1983 г.); 1, 4, 6, 8, 9 — из колл. М. А. Проскурниной (2013 г.).
Таблица 2
Химический состав пород массивов междуречья Подбазная и Мутный, водораздела рек Каменистая и Волчья беспамятнинского комплекса
Компонент Порода
1 2 3 4 5 6 7 8
Номер пробы
2116/1 2116/2 3530 3529/16 2270/02 2114/2 2309 2307/1
Фаза
Ранняя Средняя Поздняя
SiO2 52,33 52,68 54,97 58,36 58,91 59,84 64,29 67,55
тю2 1,14 1,13 0,83 0,63 0,79 0,74 0,54 0,31
А1203 15,87 15,91 15,52 14,45 14,69 15,51 16,44 15,95
Fe2Oз 4,05 4,47 3,43 2,65 2,88 2,72 1,64 1,39
FeO 4,35 3,97 4,56 2,99 3,41 3,12 1,93 1,37
МпО 0,17 0,15 0,33 0,13 0,11 0,09 0,06 0,02
MgO 4,64 4,56 3,78 3,40 4,29 2,93 1,35 0,94
СаО 7,67 7,2 6,03 4,35 5,69 4,3 2,65 1,78
№2О 3,64 3,76 3,28 3,88 3,52 4,24 3,89 4,42
К2О 4,22 4,32 6,00 6,16 3,87 5,10 5,65 5,14
Р2О5 0,62 0,64 0,53 0,31 0,55 0,48 0,37 0,24
п.п.п 1,08 0,98 0,59 3,14 0,63 0,69 0,70 0,59
Сумма 99,85 99,78 99,73 99,75 99,36 100,34 99,51 99,70
Примечание: 1—3 — монцодиориты; 4—6 — монцониты, сиениты; 7, 8 — граносиениты. 1, 2, 5—8 — из массивов междуречья Подбазная и Мутный; 3, 4 — из массива водораздела рек Каменистая и Волчья. Пробы из колл. А. Ф. Хапилина, В. Ф. Проскурнина.
Рис. 4. Химические составы образований Беспамятнинского и Моржовско-Убойнинского ареалов на TAS-диаграмме [21]
1 - породы массива левобережья р. Беспамятная; 2 - массива правобережья р. Беспамятная; 3 - массива р. Куро-паточья; 4 - породы Моржовско-Убойнинского ареала [3]; 5- массива междуречья Каменистая и Волчья
В координатах K2O—SiO2 (рис. 5, а) фигуративные точки составов пород Беспамятнинских интрузивов, так же как интрузий Моржовско-Убойнинского ареала, лежат в поле шошонит-латитовой серии, реже в поле щелочной серии. По классификации А. Миаширо и Б. Р. Фро-ста [26], изучаемые монцонитоиды относятся к магнезиальным (рис. 5, б). Отношение FeO^^FeO^ + MgO) низкое и варьирует от o,5 до o,76. По соотношению модифицированного индекса Пикока, обозначаемого MALI (рис. 5, в), и SiO2 занимает промежуточное положение рассматриваемых пород между известково-щелочной и щелочной сериями.
С геохимической точки зрения (табл. 3) в петротипических интрузивах Беспамятнинского ареала, а также Моржовско-Убойнинского отмечается повышенное содержание крупноионных (Ba, Sr, Rb, K, Cs), высокозарядных элементов (Zr, Hf, Th, U, редких земель) и летучих компонентов (F, P2O5). Геохимическая специализация
пород комплекса отмечена для Ag (до 6 Кк), Se (до 58 Кк) и легких редкоземельных элементов (до 8 Кк).
Спектры редкоземельных элементов (РЗЭ) (рис. 6, а) близки по составу внутриплитным базальтам типа OIB или адакитам, формирующимся из глубинных мантийных источников. Породы характеризуются достаточно высокими содержаниями редкоземельных элементов (сумма РЗЭ достигает 546 г/т) и высокими величинами отношений (La/Yb)CN = 31—37. Главная особенность горных пород состоит в наличии интенсивных отрицательных Ti-Ta-Nb аномалий (рис. 6, б). Причем даже в наиболее основных монцодиори-тах аномалия Ta и Nb находится практически на уровне более кислых пород — кварцевых сиенитов. Это свидетельствует об однородности источника магмагенерации и, главное, отражает присутствие надсубдукционной компоненты в процессе магмообразования.
Рис. 5. Химические составы образований Беспамятнинского и Моржовско-Убойнинского ареалов
а — диаграмма K2O—SiO2 [27]; б — диаграмма FeO/(FeO + + MgO) — SiO2 с разделением гранитоидов на железистый и магнезиальный типы, по А. Миаширо с дополнениями [26]; в — диаграмма МАЦ—8Ю2, модифицированный известково-щелочной индекс [26]. Заштрихованные области — составы каледонских постколлизионных плутонов Британии и Ирландии по 135 анализам [26]. И-щ — из-вестково-щелочная серия, Щ-и — щелочно-известковая серия. Усл. обозн. см. на рис. 4
Результаты и-РЬ изотопных исследований.
Из пород интрузивов левобережья р. Беспамятная — монцодиорита ранней фазы внедрения (пр. 203045), монцонита средней (пр. 203045/3) и кварцевого сиенита поздней фаз (пр. 203045/4) было проанализировано по 10 зерен циркона, выделенных с помощью тяжелых жидкостей и магнитной сепарации. Результаты анализов представлены в табл. 4 и на рис. 7, все погрешности приведены для доверительного интервала 2о. Зерна циркона идиоморфные и субидиоморф-ные, дипирамидально-призматические с ровными поверхностями граней. Невысокий коэффициент удлинения зерен характерен для пород повышенной щелочности. Цирконы содержат небольшое количество минеральных включений, иногда — полифазных. Катодолюминесцентные фотографии демонстрируют концентрическую зональность роста, зачастую в комбинации с сек-ториальной. Явных унаследованных ядер и кайм нарастания или рекристаллизации не выявлено. Морфологические и структурные характеристики предполагают магматический генезис зерен цирконов в среде повышенной щелочности и отсутствие наложенных процессов.
Результаты и-РЬ датирования цирконов из пород трех последовательных фаз внедрения интрузивов согласуются с геологическими данными. Более древний результат получен для монцо-диорита (пр. 203045) ранней фазы — 241 ± 3 млн лет. Возрасты монцонита (203045/3) и кварцевого сиенита (203045/4) в пределах погрешности совпадают и составляют 236 ± 3 и 233 ± 1 млн лет. Примечательно, что Т^и соотношение проанализированных цирконов варьирует в диапазоне 1—2, типичном для пород повышенной щелочности. Этот факт — дополнительный аргумент кристаллизации цирконов при формировании и подтверждает корректность полученных средне-позднетриасовых оценок возраста рассматриваемых интрузивов.
Обсуждение результатов. В формационном отношении породы кольцевых интрузивов Бес-памятнинского ареала принадлежат габбро-мон-цонит-граносиенитовой формациям [11], являющимся обычно постскладчатыми. По степени обогащенности щелочами (К2О + №2О > 8 %) и калием (К2О/Ыа2О > 1), крупноионными лито-фильными элементами, легкими редкими землями, высокозарядными элементами и летучими компонентами породы Беспамятнинских интрузивов могут быть соотнесены с трахиандезиба-зальтами, трахиандезитами шошонит-латито-вой серии. В соответствии с классификацией Л. В. Таусона [19], породы изучаемых интрузивов отвечают латитовому геохимическому типу гранитоидов.
По своим петро- и геохимическим характеристикам беспамятнинские магматиты по ряду показателей отличаются от классических гранитоидов I-, 8-, А- и М-типов (табл. 5) и в большей мере близки 8Н-типу шошонитовых гранитов [28].
Таблица 3
Микроэлементный состав пород (ррт) массива левобережья р. Беспамятная
Элементы Монцодиорит Монцонит Кварцевый сиенит
Номер пробы
203045 203045/2 203045/3 203045/5 203045/4
Фаза внедрения
Ранняя Средняя Поздняя
И, г/т 20 26,4 15,7 17,2 13,3
Ве 3,98 3,68 3,11 4,31 3,91
Б 1960 1740 1220 1070 933
8с 18,1 17,2 И 4,64 5,5
V 144 137 94,4 72,8 66,3
Сг 47,2 46,6 38,3 14,9 13,5
Со 25,2 23,7 15,1 7,31 8
№ 35 27,3 23,1 6,75 8,98
Си 65 31,6 34,6 9,34 8,46
Хп 95,7 79 65,8 48 38
Са 11,1 5,59 18,3 13,3 19,4
8е 4,08 3,52 3,97 2,66 2,11
ЯЬ 172 158 140 151 128
8г 1320 1100 1230 1120 1240
У 25,1 23 25,1 27,7 21
Ъх 239 211 217 359 283
№ 14,6 13,9 16,1 29,2 18,6
Мо 1,34 0,96 1,27 0,87 0,78
Н 0,099 0,063 0,049 0,024 0,047
Се 5,77 5,07 2,47 2,13 1,34
Ва 2540 2200 2630 2200 2240
Ба 93,8 89,9 109 135 90,6
Се 179 169 199 254 176
Окончание табл. 3
Элементы Монцодиорит Монцонит Кварцевый сиенит
Номер пробы
203045 203045/2 203045/3 203045/5 203045/4
Фаза внедрения
Ранняя Средняя Поздняя
Pr 19,7 19,5 22,2 26,5 17,9
Nd 77,9 72,5 77,3 88,7 63,4
Sm 14,1 13 13,7 13,7 10,3
Eu 3,34 3,17 3,21 3,21 2,48
Gd 10,1 9,58 10,5 11,3 7,92
Tb 1,06 1,08 1,14 1,18 0,84
Dy 6,08 5,42 5,61 5,72 4,24
Ho 0,89 0,84 0,94 0,96 0,74
Er 2,4 2,23 2,51 2,8 1,97
Tm 0,32 0,31 0,37 0,45 0,29
Yb 2,07 1,89 1,94 2,5 1,78
Lu 0,3 0,29 0,3 0,33 0,3
Hf 6,2 5,71 6,16 8,64 7,28
Ta 0,72 0,66 0,8 1,39 0,86
W 0,99 0,82 0,64 0,86 < 0,5
Au < 0,002 < 0,002 < 0,002 < 0,002 < 0,002
Pb 33,9 43 35,8 20,4 25,2
Th 19,2 19,8 22,3 36,7 28,3
U 5,13 5,06 4,82 6,73 3,47
REE 411 389 448 546 379
(La/Yb)CN 31 32 38 37 35
Eu/Eu* 0,85 0,87 0,82 0,79 0,84
Примечание: Пробы с массива левобережья р. Беспамятная. Содержания элементов в отношениях нормированы на хондрит [23]: (La/Yb)CN, Eu/Eu* = = EuCN/[GdCN Siiicn]1/2.
Рис. 6. Спектры распределения РЗЭ (а) и спайдерграмма (б) для горных пород из кольцевых интрузивов Бес-памятнинского (черные точки, табл. 3) и Моржовско-Убойнинского (красные точки [4]) ареалов. Хондрит — по [23], NMORB - по [30], 01В - по [31]
Таблица 4
Результаты U-Pb датирования на SIMS SHRIMP цирконов из пород беспамятнинского комплекса (возраст, млн лет)
Точки измерения :обРЬс, % U, г/т Th, г/т :з:Х11 23SU 206рь* г/т 206 РЬ 23SU Возраст :о7РЬ 206 РЬ Возраст % Дис-корд. 23SU :06РЬ* + % 207рь* 206рь* + % 207РЪ* 235U + % егг согг
1.1 0,17 480 717 1,54 15,9 243,7 ± 4,6 163 ± 83 -33 25,96 1,9 0,0493 3,6 0,262 4,1 ,474
о сл 2.1 0,08 609 742 1,26 20,3 245 ± 4,6 261 ± 57 6 25,81 1,9 0,0514 2,5 0,2748 3,1 ,608
о сч 3.1 0,32 537 378 0,73 17,4 238,2 ± 4,5 81 ± 110 -66 26,57 1,9 0,0476 4,8 0,247 5,2 ,373
& д 4.1 — 613 831 1,40 20 240,5 ± 4,5 268 ± 58 12 26,31 1,9 0,0516 2,5 0,2705 3,2 ,599
н" 5.1 0,08 743 1460 2,03 24 237,9 ± 4,4 255 ± 44 7 26,6 1,9 0,05132 1,9 0,266 2,7 ,703
К ft 6.1 — 960 1374 1,48 31,4 241,1 ± 4,4 296 ± 40 23 26,24 1,9 0,05225 1,7 0,2745 2,5 ,728
S fcf 7.1 — 269 214 0,82 8,85 242,9 ± 4,7 167 ± 85 -31 26,04 0,0494 3,6 0,262 4,1 ,481
о Я 7.2 — 984 1169 1,23 31,9 239 ± 4,4 266 ± 60 И 26,47 1,9 0,0516 2,6 0,2686 3,2 ,582
Я о 8.1 0,12 605 1001 1,71 19,8 240,7 ± 4,5 192 ± 65 -20 26,29 1,9 0,0499 2,8 0,262 3,4 ,565
9.1 0,17 830 1759 2,19 26,9 238,5 ± 4,4 228 ± 59 -5 26,53 1,9 0,0507 2,5 0,2636 3,2 ,595
1.1 0,10 438 592 1,40 14,1 236,3 ± 4,5 230 ± 66 -2 26,78 1,9 0,0508 2,9 0,2614 3,5 ,559
гл 2.1 0,07 711 845 1,23 23,6 244,3 ± 4,5 228 ± 50 -7 25,89 1,9 0,0507 2,2 0,2701 2,9 ,659
■Ч" о 3.1 — 917 1908 2,15 29,4 236,6 ± 4,4 259 ± 45 9 26,75 1,9 0,0514 2 0,2649 2,7 ,691
о 4.1 — 259 331 1,32 8,13 232,4 ± 4,7 370 ± 170 59 27,24 2,1 0,054 7,7 0,273 8 ,259
d 5.1 0,00 363 564 1,60 11,8 238,5 ± 4,6 186 ± 62 -22 26,53 0,0498 2,7 0,2588 3,3 ,593
К н" S я 6.1 0,03 690 942 1,41 22,3 237,7 ± 4,5 226 ± 46 -5 26,62 1,9 0,0507 2 0,2624 2,8 ,693
7.1 — 600 984 1,70 19,3 237,5 ± 4,5 297 ± 79 25 26,64 1,9 0,0523 3,4 0,27 4 ,490
о Я 8.1 0,01 441 719 1,69 14,2 238,1 ± 4,5 251 ± 54 5 26,58 1,9 0,0512 2,3 0,2657 3 ,638
я о 9.1 0,16 410 677 1,71 12,6 226,7 ± 4,4 266 ± 66 17 27,93 2 0,0516 2,9 0,2545 3,5 ,560
10.1 0,10 1064 2119 2,06 33,4 231,3 ± 4,3 235 ± 50 1 27,37 1,9 0,0509 2,2 0,2562 2,9 ,654
1.1 0,64 402 526 1,35 13 236,7 ± 1,6 161 ± 100 -32 26,73 0,69 0,0493 4,3 0,254 4,4 ,157
н" s 2.1 0,42 507 588 1,20 16,3 236,2 ± 1,5 240 ± 76 2 26,79 0,63 0,051 3,3 0,2623 3,3 ,188
3.1 0,45 283 438 1,60 9,04 234,2 ± 1,8 184 ± 110 -21 27,02 0,77 0,0498 4,7 0,254 4,7 ,163
Я w- о 5! К 1 г. 4.1 0,36 772 1639 2,19 24,5 232,7 ± 1,3 222 ± 70 -5 27,2 0,57 0,0506 3 0,2564 3,1 ,187
О S нн со Л О я d 5.1 0,45 481 835 1,79 15,4 234,6 ± 1,5 221 ± 76 -6 26,98 0,65 0,0506 3,3 0,2584 3,4 ,193
6.1 0,36 483 566 1,21 15,3 232,9 ± 1,5 239 ± 74 3 27,18 0,65 0,051 3,2 0,2585 3,3 ,199
7.1 0,23 414 649 1,62 13,1 232,7 ± 1,6 250 ± 85 8 27,21 0,69 0,0512 3,7 0,2595 3,8 ,185
& к та 03 8.1 0,41 570 747 1,35 18,2 234 ± 1,4 161 ± 74 -31 27,05 0,63 0,0493 3,2 0,2512 3,2 ,194
й 9.1 0,51 492 438 0,92 15,5 230,6 ± 1,5 266 ± 87 15 27,45 0,67 0,0516 3,8 0,2589 3,8 ,174
10.1 0,48 525 583 1,15 16,5 229,7 ± 1,5 250 ± 73 9 27,57 0,64 0,0512 3,2 0,256 3,3 ,198
Примечание: Ошибки приведены для доверительного интервала 1о. РЬС и РЬ* — обыкновенный и радиогенный свинец соответственно. Ошибка в калибровке стандарта 0,58 %. Изотопные отношения и содержания :06РЬ скорректированы по измеренному :04Pb. егг согг — коэффициент корреляции между ошибками определения изотопных отношений :o6Pb/:3SU и :07Pb/:35U.
Рис. 7. и-РЬ диаграммы с конкордиями по цирконам из монцодиоритов (а) ранней (203045), монцонитов (б) средней (203045/3) и кварцевых сиенитов (в) поздней фаз (203045/4) из штока левобережья р. Беспамятная беспамятнинского комплекса
По этим параметрам, а также высокой маг-незиальности и принадлежности к щелочной и известково-щелочной сериям породы Беспа-мятнинских массивов параллелизуются с металю-миниевыми постколлизионными каледонскими гранитными интрузиями Британии и Ирландии, имеющими шошонитовые характеристики [26] и относящимся к высоко-BaSr гранитоидам [25, 32]. На диаграмме Батчелора и Боудена (рис. 8) точки составов пород кольцевых монцогаббро-граносиенитовых Беспамятнинских и Моржов-ско-Убойнинских интрузивов лежат в полях постколлизионных поднятий и главным образом позднеорогенных гранитоидов. Большинством исследователей [10, 24, 25, 28, 33] гранитоиды SH-типа относятся к поздне- или постколлизионным. В то же время геохимические данные и наличие выраженной ТьТа-№ аномалии отражают присутствие надсубдукционной компоненты в процессе магмообразования.
Результаты и-РЬ датирования цирконов из разных фаз интрузивных пород свидетельствуют об их образовании в посттрапповое (моложе 252-250 млн лет) время - 241-233 (Т2-3) млн лет или 249-241 (Т1-2) млн лет [4], близкое возрасту проявления начальной и главной фаз раннеким-мерийской складчатости таймырид. Общеизвестно [13, 14], что основная проблема Таймырского раннекиммерийского орогена как с позиций геосинклинальной, так и плейттектонической парадигм - выявление причин складчато-надвиговых процессов на границе триаса и юры, смявших платформенные поздневендско-палеозойские отложения и позднепермско-раннетриасовые вулканиты чехла Сибирского кратона.
В последние годы большое внимание уделяется вопросам геологии образований, относящихся к шошонит-латитовой серии. В первую очередь интерес обосновывается их высокой рудной продуктивностью. С шошонитовым магматизмом связан золото-медно-молибден-порфировый тип месторождений. В большинстве случаев генезис пород интерпретируется как островодужный либо постколлизионный. В рамках геотектонических построений гранитоиды латитового ряда являются крайним (щелочным) членом островодужной ассоциации и занимают дальнее от океанического желоба положение. Шошонит-латитовая ассоциация широко распространена по всему миру и приурочена к зонам зрелых активных окраин (Срединный хребет и западное побережье Камчатки, западное побережье США, острова юго-запада Тихого океана, пояс Южноамериканских Анд) и зон коллизии (Западная Анатолия, Восточные Родопы).
С начальных стадий изучения монцогаббро-монцонит-граносиенитовых интрузивов Таймыра сложилось несколько представлений об их происхождении. Одни исследователи считали породы умереннощелочного и щелочного рядов малых интрузивных тел продуктами дифференциации базитовой трапповой магмы и выделяли их в самостоятельные фазы [2]. В последнее
Таблица 5
Сравнение средних составов гранитоидов I-, S-, М-, А-типов [33], шошонитовых гранитоидов SH [28]
и данных по беспамятнинскому комплексу ^Н*)
Оксиды и элементы Типы гранитов
М N = 17 S N = 578 I N = 991 А N = 148 SH N = 21 ЗН* N = 20
ЗЮ2, вес. % 67,24 70,27 69,17 73,81 63,12 59,46
тю2 0,49 0,48 0,43 0,26 0,57 0,75
А1203 15,18 14,10 14,33 12,40 15,37 15,56
Fe2Oз 1,94 0,56 1,04 1,24 2,12 2,65
FeO 2,35 2,87 2,29 1,58 2,11 3,17
МпО 0,11 0,06 0,07 0,06 0,09 0,11
MgO 1,73 1,42 1,42 0,20 1,57 3,25
СаО 4,27 2,03 3,20 0,75 4,19 5,14
Na2O 4,97 2,41 3,13 4,07 3,65 3,77
К20 1,26 3,96 3,40 4,65 5,48 5,10
Р2О5 0,09 0,15 0,11 0,04 0,28 0,54
Na2O + К20 5,23 6,37 6,53 8,72 9,14 8,87
К20/№20 0,32 1,64 1,09 1,14 1,50 1,38
Fe2O3/FeO 0,83 0,20 0,45 0,78 1,01 0,91
FeO/MgO 2,37 2,38 2,27 13,48 2,56 1,05
A/CNK 0,97 1,18 0,98 0,95 0,78 0,74
Rb (ррт) 17,5 217 151 169 234 150*
Зг 282 120 247 48 1020 1202*
Y 22 32 28 75 31 24*
Zr 108 165 151 528 257 262*
Nb 1,3 12 11 37 23,2 18,5*
Ва 263 468 538 352 2756 2362*
Th 1 18 18 23 53,4 25,3*
и 0,4 4 4 5 7,4 5*
Примечание: В столбце ЗН* звездочкой отмечены данные — среднее из пяти анализов, A/CNK — индекс Шенда; жирным выделены оксиды, их отношения и элементы, отражающие главные особенности вещественного состава пород интрузивов Беспамят-нинской ассоциации.
время изотопно-геохимические и геохронологические данные позволили В. А. Верниковскому и др. [4] выделить их как гранитоиды А-типа и связать с регрессивной стадией проявления Сибирского суперплюма [7]. Другие исследователи отводили ведущую роль в происхождении рассматриваемых пород процессам ассимиляции [6], анатексиса [8] вмещающих пород, щелочного посттраппового метасоматоза [5] вне связи с геотектоническими. Фадьюкудинско-Котуйская гравимагнитная кольцевая структура, отвечающая Горячему пятну Таймыра [12, 15], вполне объясняет пестрый посттрапповый магматизм и связанные с ним процессы ассимиляции, анатексиса, метасоматоза. Тем не менее оба эти варианта геодинамической связи проявления малых интрузивов с Сибирским суперплюмом и Горячим пятном не могут объяснить шошо-нит-латитовый магматизм с надсубдукционны-ми и постколлизионными метками и раннеким-мерийский орогенез на Таймыре в среднем — позднем триасе. Кольцевые шошонит-латитовые
К2
2(НЮ
1500
1000
500
_ ■ 1 1 1 1 1 1 1 1
1
- ■ у -
. / ■ /
V г
- ¿ш \
■ 3 ч
4 * й \
/ 5
7
Г1 1 « 1 1 J J 1 1 1 ' ^ ^ *■ 1 к II * ^ ' ' ■ ■ 1 J 1 1 ь
0
500 1000 1500 2000 2500
К1
Рис. 8. Составы пород интрузивов Беспамятнинского и Моржовско-Убойнинского ареалов на дискриминационной диаграмме R1-R2 ^1: 4Si - 11(№ + К) - 2^е + И); Ы2: 6Са + 2Mg + А1) [22]
1 — мантийные фракционаты; 2—7 — гранитоиды: 2 — доколлизионные, 3 — постколлизионных поднятий, 4 — позднеорогенные, 5 — анорогенные, 6 — синколли-зионные, 7 — посторогенные. Усл. обозн. см. на рис. 4
интрузивы выпадают из ряда интрузивов пестрого состава, несут устойчивые минералого-гео-химические характеристики и свидетельствуют о формировании в условиях сжатия.
Необходима дальенйшая детализация палео-геодинамических реконструкций контуров Пан-геи (северо-сибирской части) и Палеопацифики на позднепермско-раннетриасовое время с трап-повым (суперплюмовым) магматизмом и средне-позднетриасовое, сопровождавшееся коллизионным орогенезом и становлением, в частности, интрузивов шошонит-латитовой серии. Последние процессы могут быть объяснены с позиций скольжения окраинноконтинентальных лито-сферных плит [20], приводящего к косой коллизии и становлению кольцевых интрузивов с надсубдукционными метками в средне-поздне-триасовое время.
Выводы. Проведенные петрографо-минера-логические и петрогеохимические исследования типовых интрузивов на левобережье р. Беспамятная одноименного ареала Северного Таймыра показали, что они образованы ассоциацией пород от монцодиоритов, монцонитов до сиенитов, кварцевых сиенитов и граносие-нитов. Биотит в этих породах высокотитанистый и высокобариевый. Амфибол представлен паргаситом, ферропаргаситом из группы Са-амфиболов с переходом к эдениту в кварцевых сиенитах. Клинопироксен относится к диопсиду, иногда — авгиту. Породы содержат от 52,33 до 67,62 % SiO2, высокую сумму щелочей K2O + Na2O (более 8 %, в среднем 8,87 %), K2O/Na2O (более 1, в среднем 1,38) и Fe2O3/FeO (0,27—1,6, в среднем 0,91) и высокое содержание TiO2 (0,34-1,27 %, в среднем 0,75 %). Магмати-ты обогащены LILE (Ba, Sr, Rb, K, Cs), LREE и такими летучими компонентами, как F, P2O5, характеризуются отрицательными геохимическими Ti и Ta-Nb аномалиями надсубдукционно-го генезиса и отвечают интрузивным аналогам шошонит-латитовой серии или шошонитовым гранитоидам (SH-типа).
Результаты U-Pb датирования цирконов из разных фаз интрузивных пород свидетельствуют об их образовании в посттрапповое время 241-233 млн лет назад (Т2-3) и близком к возрасту проявления главной фазы раннекиммерийской складчатости в горах Бырранга.
Выделение особого шошонит-латитового магматизма на Таймыре неплюмовой природы из многообразия малых интрузивов пестрого состава требует дальнейшего их изучения и, возможно, является одним из ключевых моментов в геодинамической истории раннекиммерийского тектогенеза.
Авторы весьма признательны зав. отделом петрологии ВСЕГЕИ М. В. Наумову за конструктивные замечания и консультации, позволившие существенно улучшить статью.
Работа подготовлена при финансовой поддержке Роснедра по Государственному контракту № АМ-02-34/14 от 10.06.2013.
1. Беззубцев В. В., Залялеев Р. М., Сакович А. Б. Геологическая карта Горного Таймыра. Масштаб 1 : 500 000. Объяснительная записка. — Красноярск, 1986. — 177 с.
2. Вакар В. А. Трапповая формация Таймыра // Петрография Восточной Сибири. Т 1. — М.: Изд-во АН СССР, 1962. - С. 256-340.
3. Верниковский В. А. Геодинамическая эволюция Таймырской складчатой области. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, НИЦ ОИГГМ, 1996. - 202 с.
4. Верниковский В. А. Раннетриасовые А-граниты Таймыра - результат Северо-Азиатского суперплюма / В. А. Верниковский, В. Л. Пиис, А. Е. Верниковская, А. П. Романов, Д. Дж. Джи, А. В. Травин // Докл. РАН. -2001. - Т. 380, № 1. - С. 87-93.
5. Гулин С. А. О формировании щелочных и карбонатных метасоматитов Центрального Таймыра // Карбона-титы и щелочные породы севера Сибири. - Л.: НИИГА, 1970. - С. 170-184.
6. Даминова А. М. О роли кристаллизационной дифференциации и ассимиляции в образованиях пород базаль-тоидного комплекса Центрального Таймыра // Советская геология. - 1956. - № 51. - С. 75-91.
7. Добрецов Н. Л. Мезозойско-кайнозойский вулканизм и этапы геодинамической эволюции Центральной и Восточной Арктики / Н. Л. Добрецов, В. А. Верников-ский, Ю. В. Карякин, Е. А. Кораго, В. А. Симонов // Геология и геофизика. - 2013. - Т. 54, № 8. - С. 1126-1144.
8. Золотухин В. В. Особенности дифференцированного интрузива Тулай-Киряка на Таймыре. - Новосибирск: Наука, 1990. - 110 с.
9. Кравченко С. М., Хаин В. Е. Глобальные структуры литосферы и мантийная конвекция / Докл. РАН. - 1996. -Т. 347, № 3. - С. 368-371.
10. Крупчатников В. И., Врублевский В. В., Крук Н. Н. Раннемезозойские лампроиты и монцонитоиды Юго-Востока Горного Алтая: геохимия, Sr-Nd изотопный состав, источники расплавов // Геология и геофизика. - 2015. -Т. 56, № 6. - С. 1057-1079.
11. Кузнецов Ю. А. Главные типы магматических формаций. - М.: Недра, 1964. - 387 с.
12. Петров О. В. Раннемезозойские карбонатиты Восточного Таймыра / О. В. Петров, В. Ф. Проскурнин, А. В. Гавриш, И. Н. Мозолева, К. И. Лохов, Е. В. Толмачева, Б. С. Петрушков, А. А. Багаева // Региональная геология и металлогения. - 2010. - № 44. - С. 5-22.
13. Погребицкий Ю. Е. Палеотектонический анализ Таймырской складчатой системы. - Л.: Наука ЛО, 1971. -248 с. (Тр. НИИГА; т. 166).
14. Проскурнин В. Ф. Два петрохимических ряда интрузий палеозойско-мезозойской магматической активизации севера Таймыра / В. Ф. Проскурнин, Ю. Г. Рогозов, А. Ф. Хапилин, С. Б. Киреев // Петрология, рудонос-ность и корреляция магматических и метаморфических образований, флюидный режим эндогенных процессов: Тезисы докладов. - Иркутск: Институт земной коры СО АН СССР, 1985. - С. 172-179.
15. Проскурнин В. Ф. О происхождении карбонатитов Восточного Таймыра на основе изотопно-геохимического изучения цирконов / В. Ф. Проскурнин, О. В. Петров, Э. А. Багдасаров, М. И. Розинов, Е. В. Толмачева, А. Н. Ларионов, И. В. Бильская, А. В. Гавриш, И. Н. Мозолева, Б. С. Петрушков // Записки Российского минерагениче-ского общества. - 2010. - Ч. 139. - Вып. 1. - С. 19-36.
16. Проскурнин В. Ф. Минерагенический анализ Тай-мыро-Североземельского региона и оценка его золотоносного потенциала: Автореферат диссертации доктора геол.-минерал. наук. - СПб., 2013. - 40 с.
17. Равич М. Г., Чайка Л. Г. Малые интрузии хребта Бырранга. - Л., 1959. - 148 с. (Тр. НИИГА; т. 88).
18. Романов А. П. Лампроиты и кимберлиты Горного Таймыра // Российская Арктика: геологическая история, минерагения, геоэкология / гл. ред. Д. А. Додин, В. С. Сурков. - СПб.: ВНИИОкенгеология, 2002. - С. 291-299.
19. Таусон Л. В. Геохимические типы и потенциальная рудоносность гранитоидов. - М.: Наука, 1977. - 278 с.
20. Ханчук А. И. Магматизм зон скольжения лито-сферных плит: новые данные и перспективы / А. И. Ханчук, Ю. А. Мартынов, А. Б. Перепелов, Н. Н. Крук // Вулканизм и геодинамика: Материалы IV Всерос. симп. по вулканологии и палеовулканологии. - Петропавловск-Камчатский: ИВиС ДВО РАН, 2009. - Т. 1. -С. 32-37.
21. Шарпенок Л. Н., Костин А. Е., Кухаренко Е. А. TAS-диаграмма сумма щелочей - кремнезем для химической классификации и диагностики плутонических пород // Региональная геология и металлогения. - 2013. -№ 56. - С. 40-50.
22. Batchelor R. A., Bowden P. Petrogenetic interpretation of granitoid rock series using multicationic parameters // Chemical Geology. - 1985. - Vol. 48. - P. 43-55.
23. Boynton W. V. Geochemistry of the rare earth elements: meteorite studies / Ed. by P. Henderson // Rare earth element geochemistry. - Elsevier, 1984. - P. 63-114.
24. Eklund O., Konopelko D., Rutanen H. et al. 1.8 Ga Svecofennian post-collisional shoshonitic magmatism in the Fennoscandian shield // Lithos. - 1998. - Vol. 45. - P. 87-108.
25. Fowler M. B., Henney P. J. Mixed Caledonian appinite magmas: implications for lamprophyre fractionation and high Ba-Sr granite genesis // Contributions to Mineralogy and Petrology. - 1996. - Vol. 126. - P. 199-215.
26. Frost B. R., Barnes C. G., Collins W. J. et al. A geo-chemical classification for granitic rocks // Journal of Petrology. - 2001. - Vol. 42, N 11. - P. 2033-2048.
27. Gill J. B. The Plate Tectonic Connection // Orogenic Andesites and Plate Tectonics. - Berlin, Heidelberg, New York: Springer-Verlag, 1981. - Vol. 16. - 390 p.
28. Jiang Y.-H., Liu Z., Jia R.-Y. et al. Miocene potassic granite-syenite association in western Tibetan Plateau: implications for shoshonitic and high Ba-Sr granite genesis // Lithos. - 2012. - Vol. 134-135. - P. 146-162.
29. Leake B. E., Wooley A. R., Arps C. E. S. et al. Nomenclature of amphiboles: report of the subcommittee on amphiboles of the International Mineralogical Association Commission on new minerals and mineral names // Canadian Mineralogist. - 1997. - Vol. 35. - P. 219-248.
30. McDonough W. F., Sun S.-S. The composition of the Earth // Chemical Geology. - 1995. - Vol. 120. - P. 223-253.
31. Sun S.-S., McDonough W. F. Chemical and isotopic systematics of oceanic basalts: implications for mantle composition and processes / Ed. by A. D. Saunders, M. J. Norry // Magmatism in Ocean Basins. - London: Geological Society Special Publications. - 1989. - P. 313-345.
32. Tarney J., Jones C. E. Trace element geochemistry of orogenic igneous rocks and crustal growth models // Journal Geological Society. - London, 1994. - Vol. 151. - P. 855-868.
33. Zhao J.-X., Kiraishi K., Ellis D. J. et al. Geochemi-cal and isotopic studies from the Yamato Mountains, East Antarctica: Implications for the origin of syenitic magmas // Geochimica et Cosmochimica Acta. - 1995. - Vol. 59, N. 7. - P. 1363-1382.
1. Bezzubtsev V. V., Zalyaleev R. M., Sakovich A. B. Geo-logicheskaya karta Gomogo Taymyra. Masshtab 1 : 500 000. Ob"yasnitel'naya zapiska [Geological Map of the Mountain Taimyr. Scale 1:500,000. Explanatory note]. Krasnoyarsk. 1986. 177 p.
2. Vakar V. A. Trappovay formation of Taimyir. Petrography of Eastern Siberia. Moscow: Izd-vo AN SSSR. 1962. Vol. 1. Pp. 256-340. (In Russian).
3. Vemikovskiy V. A. Geodinamicheskaya evolyutsiya Taymyrskoy skladchatoy oblasti [Geodynamic evolution of the Taimyr folded area]. Novosibirsk: Izd-vo SO RAN, NITs OIGGM, 1996. 202 p.
4. Vernikovskiy V. A., Piis V. L., Vernikovskaya A. E., Romanov A. P., Dzhi D. Dzh., Travin A. V. Early Triassic A-type granites of Taimyr — as a result of the North Asian Superplume. Doklady RAN. 2001. Vol. 380. No. 1, pp. 87-93. (In Russian).
5. Gulin S. A. About formation of alkaline and calcareous metasomatites of the Central Taimyr. Carbonatites and alkaline rocks of Northern Siberia. Leningrad: NIIGA. 1970. Pp. 170-184. (In Russian).
6. Daminova A. M. About role of crystal differentiation and assimilation in genesis of basaltoid rocks suite of the Central Taimyr. Sovetskaya geologiya. 1956. No. 51, pp. 75-91. (In Russian).
7. Dobretsov N. L., Vernikovskiy V. A., Karyakin Yu. V., Korago E. A., Simonov V. A. Meso-Cenozoic volcanism and stages of geodynamic evolution of the Central and Eastern Arctic. Geologiya igeofizika. 2013. Vol. 54. No. 8, pp. 1126-1144. (In Russian).
8. Zolotukhin V. V. Osobennosti differentsirovannogo in-truziva Tulay-Kiryaka na Taymyre [Peculiar properties of the differentiated intrusion Tulay-Kiryaka on Taimyr Peninsula]. Novosibirsk: Nauka. 1990. 110 p.
9. Kravchenko S. M., Khain V. E. Global structures of lithosphere and mantle convection. Dokl. RAN. 1996. Vol. 347. No. 3, pp. 368-371. (In Russian).
10. Krupchatnikov V. I., Vrublevskiy V. V., Kruk N. N. Early Mesozoic lamproites and monzonitoides of the South-Eastern Mountain Altay: geochemistry, Sr-Nd isotope composition, sources of the melt. Geologiya i geofizika. 2015. Vol. 56. No. 6, pp. 1057-1079. (In Russian).
11. Kuznetsov Yu. A. Glavnye tipy magmaticheskikh for-matsiy [The main types of magmatic formations]. Moscow: Nedra. 1964. 387 p.
12. Petrov O. V., Proskurnin V. F., Gavrish A. V., Mozo-leva I. N., Lokhov K. I., Tolmacheva E. V., Petrushkov B. S., Bagaeva A. A. Early Mesozoic carbonatites of the Eastern Taimyr. Regionalnaya geologiya i metallogeniya. 2010. No. 44, pp. 5-22. (In Russian).
13. Pogrebitskiy Yu. E. Paleotektonicheskiy analiz Taymyrskoy skladchatoy sistemy [Paleotectonic analysis of the Taimyr fold system]. Leningrad: Nauka. 1971. 248 p.
14. Proskurnin V. F., Rogozov Yu. G., Khapilin A. F., Kireev S. B. Two petrochemical types of the Northern Taimyr Paleozoic-Mesozoic magmatic activization intrusions. Petrology, mineralization and correlation of magmatic and metamorphic rocks, fluid conditions of endogenous processes: Abstracts. Irkutsk: Institut zemnoy kory SO AN SSSR. 1985. Pp. 172-179. (In Russian).
15. Proskurnin V. F., Petrov O. V., Bagdasarov E. A., Ro-zinov M. I., Tolmacheva E. V., Larionov A. N., Bil'skaya I. V., Gavrish A. V., Mozoleva I. N., Petrushkov B. S. About the formation of the Eastern Taimyr carbonatites on the base of zircons isotope-geochemical study. Notes of the Russian Mineragenic Society. 2010. Pt. 139. Iss. 1, pp. 19-36. (In Russian).
16. Proskurnin V. F. Mineragenic analysis of Taimyr-Severozemelsky region and estimation of its gold mineralization potential. Doct. Diss. (Geology). St. Petersburg. 2013. 40 p. (In Russian).
17. Ravich M. G., Chayka L. G. Malye intruzii khrebta Byrranga [Minor intrusions of the Byrranga mountain ridge]. Leningrad. 1959. 148 p.
18. Romanov A. P. Lamproites and kimberlites of the Mountain Taimyr. Russian Arctic: geological history, mineralogy, geoecology. Chief editors D. A. Dodin, V. S. Surkov. St. Petersburg: VNIIOkengeologiya. 2002. Pp. 291-299. (In Russian).
19. Tauson L. V. Geokhimicheskie tipy i potentsial'naya rudonosnost' granitoidov [Geochemical types and potential mineralization of granitoids]. Moscow: Nauka. 1977. 278 p.
20. Khanchuk A. I., Martynov Yu. A., Perepelov A. B., Kruk N. N. Magmatism of lithospheric plates sliding zones: new data and perspectives. Materials of the IVAll-Russian symposium on volcanology and paleovolcanology. Petropavlovsk-Kamchat-skiy: IViS DVO RAN. 2009. Vol. 1, pp. 32-37. (In Russian).
21. Sharpenok L. N., Kostin A. E., Kukharenko E. A. TAS-diagram of the sum of alkalis — silicon dioxide for the chemical classification and identification of plutonic rocks. Re-gionalnaya geologiya i metallogeniya. 2013. No. 56, pp. 40—50. (In Russian).
22. Batchelor, R. A., Bowden, P. 1985: Petrogenetic interpretation of granitoid rock series using multicationic parameters. Chemical Geology. 48. 43—55.
23. Boynton, W. V. 1984: Geochemistry of the rare earth elements: meteorite studies. In Henderson, P. (ed.): Rare earth element geochemistry. Elsevier. 63—114.
24. Eklund, O., Konopelko, D., Rutanen, H. et al. 1998: 1.8 Ga Svecofennian post-collisional shoshonitic magmatism in the Fennoscandian shield. Lithos. 45. 87—108.
25. Fowler, M. B., Henney, P. J. 1996: Mixed Caledonian appinite magmas: implications for lamprophyre fractionation and high Ba-Sr granite genesis. Contributions to Mineralogy and Petrology. 126. 199—215.
26. Frost, B. R., Barnes, C. G., Collins, W. J. et al. 2001: A geochemical classification for granitic rocks. Journal of Petrology. 42. 11. 2033—2048.
27. Gill, J. B. 1981: The Plate Tectonic Connection. Oro-genic Andesites and Plate Tectonics. Berlin, Heidelberg, New York: Springer-Verlag. 16. 390.
28. Jiang, Y.-H., Liu, Z., Jia, R.-Y. et al. 2012: Miocene potassic granite-syenite association in western Tibetan Plateau: implications for shoshonitic and high Ba-Sr granite genesis. Lithos. 134—135. 146—162.
29. Leake, B. E., Wooley, A. R., Arps, C. E. S. et al. 1997: Nomenclature of amphiboles: report of the subcommittee on amphiboles of the International Mineralogical Association Commission on new minerals and mineral names. Canadian Mineralogist. 35. 219—248.
30. McDonough, W. F., Sun, S.-S. 1995: The composition of the Earth. Chemical Geology. 120. 223—253.
31. Sun, S.-S., McDonough, W. F. 1989: Chemical and isotopic systematics of oceanic basalts: implications for mantle composition and processes. In Saunders, A. D., Norry, M. J. (eds.): Magmatism in Ocean Basins. London: Geological Society Special Publications. 313—345.
32. Tarney, J., Jones, C. E. 1994: Trace element geochemistry of orogenic igneous rocks and crustal growth models. Journal Geological Society. London. 151. 855—868.
33. Zhao, J.-X., Kiraishi, K., Ellis, D. J. et al. 1995: Geo-chemical and isotopic studies from the Yamato Mountains, East Antarctica: Implications for the origin of syenitic magmas. Geochimica et Cosmochimica Acta. 59. 7. 1363—1382.
Проскурнина Мария Анатольевна — геолог, ВСЕГЕИ ^ <[email protected]>
Проскурнин Василий Федорович — доктор геол.-минерал. наук, зав. отделом, ВСЕГЕИ1. <[email protected]> Ремизов Дмитрий Николаевич — доктор геол.-минерал. наук, вед. науч. сотрудник, ВСЕГЕИ1. <[email protected]>
Ларионов Александр Николаевич — канд. геол.-минерал. наук, ст науч. сотрудник, Центр изотопных исследований ВСЕГЕИ 1. <[email protected]>
Proskurnina Maria Anatol'evna — Geologist, VSEGEI1. <[email protected]>
Proskurnin Vasily Fedorovich — Doctor of Geological and Mineralogical Sciences, Head of the Department, VSEGEI1.
<[email protected]> Remizov Dmitry Nikolaevich — Doctor of Geological and Mineralogical Sciences, Leading Researcher, VSEGEI1. <[email protected]>
Larionov Alexander Nikolaevich — Candidate of Geological and Mineralogical Sciences, Senior Researcher, Center of Isotopic Research VSEGEI1. <[email protected]>
1 Всероссийский научно-исследовательский геологический институт им. А. П. Карпинского (ВСЕГЕИ). Средний пр., 74, Санкт-Петербург, 199106, Россия.
A. P. Karpinsky Russian Geological Research Institute (VSEGEI). 74 Sredny prospect, St. Petersburg, 199106, Russia.
