Научная статья на тему 'Коллективный портрет студентов МГУ послевоенных лет (по материалам личных дел студентов)'

Коллективный портрет студентов МГУ послевоенных лет (по материалам личных дел студентов) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

CC BY
501
65
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Коллективный портрет студентов МГУ послевоенных лет (по материалам личных дел студентов)»

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2008. № 3

ИЗ ИСТОРИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

Е.О. Ягодкина

КОЛЛЕКТИВНЫЙ ПОРТРЕТ СТУДЕНТОВ МГУ

ПОСЛЕВОЕННЫХ ЛЕТ

(по материалам личных дел студентов)1

Состав студентов МГУ послевоенных лет был сложным. В 1945 г. выпускники школ впервые получили аттестаты зрелости; тогда же были введены золотые и серебряные медали «За отличные успехи и примерное поведение». По правилам приема в вузы, утвержденным 1 июня 1945 г., школьники, награжденные медалью, принимались без экзаменов. Кроме того, без экзаменов принимались отличники техникумов, поступавшие в вуз по своей специальности, и участники войны, окончившие среднюю школу на отлично. Льготами при поступлении пользовались участники Великой Отечественной войны и дети работников Дальстроя МВД: они зачислялись вне конкурса2. Таким образом, основной набор студентов включал: медалистов, участников войны — отличников средней школы и абитуриентов, успешно сдавших вступительные экзамены. Последние тоже делились на поступающих по конкурсу и вне его. Поступающие в МГУ сдавали 4—5 вступительных экзаменов. Обязательными для абитуриентов всех факультетов были экзамены по русскому языку и литературе (сочинение) и по иностранному языку.

Студенты из союзных республик зачислялись в вузы дополнительно, без вступительных экзаменов, по распоряжению Всесоюзного комитета по делам высшей школы (с 1946 г. — Министерства высшего образования СССР), и составляли примерно 1/5 общего набора. В конце 1949 г. в Московском университете учились представители 43 народов и национальностей СССР, которые иногда даже плохо говорили по-русски. Обучалось также много иностранцев. Во-первых, это были испанцы, которые в 1930-е гг.

1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 07-01-00223а.

2 Высшая школа. Основные постановления, приказы и инструкции. М., 1948. С. 558—559.

7 ВМУ, история, № 3

приехали в Советский Союз еще детьми. Во-вторых, дети коммунистов, работавших в компартиях капиталистических стран. С 1946 г. появились студенты из стран народной демократии3. Больше всего иностранцев училось на историческом факультете: в 1948 г. из 145 студентов-иностранцев университета 35 были студентами истфака.

В 1945—1947 гг. в связи с массовой демобилизацией военнослужащих студенты, ушедшие в годы войны в армию, нередко возвращались в университет уже во время учебного семестра. В 1946 г. руководство МГУ планировало, что таких студентов будет около 6004.

В 1945 г. впервые с начала войны в МГУ проводился полный набор студентов — 1800 человек. Самое большое количество заявлений было подано на филологический и исторический факультеты. Без экзаменов поступили 1130 человек, в том числе 550 медалистов и 314 участников войны5. Кроме того, в 1945 г. университет дополнительно принял на учебу еще «357 студентов различных других наций, населяющих Советский Союз» (армян, мордвинов, украинцев, белорусов, поляков, лаков и т.д.)6. Таким образом, общее количество студентов I курса составило 2157 человек. В 1946 г. из 1650 поступивших без экзаменов было принято 1160 студентов, в том числе более 700 медалистов и 400 участников войны, при этом некоторые факультеты были ими укомплектованы полностью (на историческом факультете осталось всего 30 мест для поступающих по конкурсу7). С учетом студентов из республик общий прием в 1946 г. составил около 2 тыс. человек.

Массовым источником информации о студентах являются материалы их личных дел. Они содержат однотипные сведения о каждом студенте советского вуза. В июле 1944 г. Всесоюзный комитет по делам высшей школы утвердил «Указания о порядке

3 Московский университет за 50 лет советской власти. М., 1967. С. 115.

4 Центральный муниципальный архив г. Москвы (далее — ЦМАМ). Ф. 1609. Московский университет им. М.В. Ломоносова. Ректорат. Оп. 2. Дела постоянного состава за 1933—1961 гг. Д. 75. Л. 90.

5 Московский университет. 1945. № 27. С. 1. Новый учебный год. С. 2. Наши планы.

6 ЦМАМ. Ф. 1609. Московский университет им. М.В. Ломоносова. Ректорат. Оп. 2. Дела постоянного состава за 1933—1961 гг. Д. 166. Статьи руководителей МГУ за 1945 г. Л. 35.

7 Центральный архив общественных движений г. Москвы (далее — ЦАОДМ). Ф. 478. Партийный комитет первичной организации КПСС Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. Оп. 1. Документы по основной деятельности 1919—1929, 1933, 1935—1939, 1941—1991 гг. Д. 102. Стенограмма 1 отчетно-выборной конференции университета и документы к ней (отчетный доклад, резолюция). Л. 86.

ведения первичной документации и внутренней отчетности в высших учебных заведениях»8. В соответствии в этим во всех вузах страны на каждого студента заводилось личное дело, ответственность за формирование которого возлагалась на канцелярию по студенческим делам (отдел кадров). В делах студентов Московского университета должны были откладываться: аттестат об окончании средней школы, личное заявление абитуриента на имя ректора с просьбой о приеме или переводе в МГУ, автобиография, экзаменационный лист (результаты экзаменов или собеседования) и выписки из приказов по факультету о переводе студента на старшие курсы, равно как и о перемене фамилии, отчислении в академический отпуск и возвращении из отпуска для продолжения обучения. Личная учебная карточка, зачетная книжка и студенческий билет включались в личное дело студента по окончании им университета. Через определенный срок личное дело студента-выпускника должно было передаваться с факультета в архив на постоянное хранение.

Личные дела студентов исторического факультета МГУ послевоенных лет находятся в архиве МГУ (опись 5л фонда № 9). Дела с 1934 по 1974 г. хранятся в алфавитном порядке, поэтому состав студентов-выпускников за каждый год может быть установлен на основании приказов ректора о выпуске студентов.

Путеводителя по фондам в архиве МГУ нет, информация о находящихся там материалах может быть получена только в результате изучения описей и дел. Для нахождения приказа о выпуске студентов за определенный год нужно обратиться к фонду № 1, где содержатся документы ректората, Совета и Центрального аппарата университета по отделам9. Опись № 34 включает дела управления кадров МГУ10. В этой описи указаны несколько дел, непосредственно касающихся студентов исторического факультета послевоенных лет. Это планы распределения студентов (по годам и по факультетам), сведения об оканчивающих МГУ и списки оканчивающих университет. Среди них есть приказы о выпуске студентов исторического факультета за каждый год. Обычно составлялись один основной и несколько дополнительных приказов о выпуске. В основном приказе сначала указывались студенты, получавшие «красный диплом», т.е. диплом с отличием. Они перечислялись по кафедрам, а внутри кафедр — по алфави-

8 Высшая школа. С. 154—167.

9 Архив МГУ. Ф. 1. Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова. Ректорат, Совет, центральный аппарат.

10 Там же. Оп. 34. Управление кадров. Документальные материалы постоянного хранения за 1928—1959 гг.

ту. Потом в таком же порядке указывались остальные выпускники. Эти приказы датированы концом июня. Дополнительные приказы о выпуске содержат от одного до пяти человек и обычно датируются сентябрем того же года.

Для того чтобы найти личные дела студентов определенного года выпуска, на копиях приказов о выпуске были проставлены номера личных дел студентов, найденные в описи 5л фонда № 9, и по ним уже велся поиск личного дела в архиве.

Личное дело студента в архиве МГУ состоит в среднем из 18—25 листов. Первые листы — это копия диплома об окончании университета и приложения к нему в двух экземплярах.

Затем обычно следует характеристика студента. Она составлялась на V курсе руководителем курсовой кафедральной общественной организации, в которой состоял студент. Характеристики содержали четыре блока информации. Первый блок — персональные сведения: фамилия, имя, отчество, год рождения, национальность, членство в ВЛКСМ или ВКП(б), для фронтовиков — об участии в Великой Отечественной войне и о полученных наградах. Второй блок — сведения об успеваемости студента в целом, отдельно — по курсовым работам и социально-экономическим дисциплинам. Третий блок — информация об общественной работе в период обучения: какие поручения выполнял и как с ними справлялся. И четвертый, присутствующий не всегда, — название кафедры, научный руководитель и тема дипломной работы.

Следующей за характеристикой в личном деле обычно подшивалась учебная карточка студента. В ней указывались общие сведения о студенте: фамилия, имя, отчество, пол, год рождения, национальность, партийность, факультет, группа, домашний адрес (очень редко), а для иногородних — место временного проживания (обычно указывался номер комнаты в общежитии). Сюда заносились также данные о ранее полученном образовании (с указанием года окончания учебного заведения), о зачислении в университет (номер приказа, форма зачисления — по конкурсу, как отличник и т.д.), номер группы, в которой учился студент на 1—2 курсах, название кафедры, по которой он специализировался на старших курсах, а также сведения о присвоенной по итогам обучения квалификации и о государственном распределении на работу (эта графа практически никогда не заполнялась). Затем следовала информация о выполнении студентом учебного плана по семестрам. Указывались также сведения о размере предоставленной студенту стипендии (обычно эта графа пустовала, но иногда отмечались сталинские стипендиаты) и платы за обучение по семестрам, о взысканиях и поощрениях, отчислении и восстановлении и т.п.

После учебной карточки в некоторых делах можно обнаружить копии приказов об отчислении студента из университета по болезни, о зачислении на очередной курс, о смене фамилии и т.п., для перешедших из экстерната — отрывные ведомости о сдаче экзаменов. Однако в большинстве дел за учебной карточкой сразу помещались документы, заполнявшиеся абитуриентом при поступлении в университет: листок по учету кадров, заявление на имя ректора и автобиография.

В листке по учету кадров указывались сведения о месте рождения и социальном происхождении, о членстве в профсоюзе, в ВЛКСМ или в ВКП(б) и об оконченных учебных заведениях. Там же давались сведения о работе до университета, об отношении к воинской обязанности, а для фронтовиков — об участии в боевых действиях, должностях и званиях, наградах и ранениях. В листке также имелись сведения о членах семьи студента.

Далее прилагалось заявление абитуриента с просьбой принять его в университет или допустить к вступительным экзаменам. В нем обязательно указывалось, требуется ли будущему студенту общежитие (в то время МГУ далеко не всегда мог удовлетворить ходатайство о предоставлении места в общежитии, и потому эта строчка во многих заявлениях исправлена: нуждающиеся в общежитии, чтобы быть принятыми, отказывались от него).

В автобиографии абитуриенты указывали дату и место рождения, почти всегда (за исключением некоторых фронтовиков) — сведения о родителях: происхождение, место работы, партийность. Пришедшие непосредственно со школьной скамьи сообщали, в каких школах учились и где находились в период Великой Отечественной войны, а также какую общественную работу выполняли. Те кто давно закончил школу или учился с перерывом, подробно перечисляли места работы или службы, занимаемые должности и награды.

Ряд дел содержит экзаменационный лист абитуриента с фотографией и оценками на вступительных экзаменах, экзаменационное сочинение и сведения об устных ответах. Однако большая часть абитуриентов поступала в университет без экзаменов, поэтому в их делах таких документов нет.

Последними в личное дело студента подшивали обычно выписку из приказа о выпуске и конверт с аттестатом об окончании средней школы. До 1945 г. аттестат заполнялся на листе большого формата с внутришкольной нумерацией. В 1945 г. был введен новый образец аттестата — лист размера А4 с напечатанным номером аттестата. В обоих вариантах содержатся сведения о дате рождения выпускника, номере и местонахождении школы, ито-

говых оценках и дате окончания школы. В ряде дел вместо аттестата имеется справка о его изъятии с указанием названия школы и года выпуска.

В личном деле хранится и зачетная книжка студента.

На основе данных личных дел студентов исторического факультета послевоенных лет мною была составлена компьютерная база данных, позволяющая вести их автоматизированную обработку. В архиве МГУ уже проводилась работа по созданию баз данных по материалам личных дел студентов, в частности о выпускниках Московского университета конца XIX— начала ХХв. и о выпускниках исторического факультета 1971 г. Их структура была взята мною за основу, однако я увеличила количество полей. Это обусловлено спецификой курсов послевоенного набора — были введены поля о военном периоде жизни студентов-истфаковцев. Кроме того, были добавлены поля, например, по общественной деятельности студента в период учебы.

В результате была составлена база данных, которая содержит 42 поля. Из них семь можно отнести к техническим — это номер записи, адрес личного дела в архиве МГУ, номера диплома и приказа о выпуске и т.п. Несколько полей носит статистический характер — это пол, национальность, дата рождения, даты получения аттестата зрелости, поступления в университет и его окончания.

База данных формировалась следующим образом. Сначала по обложке дела заполнялись поля «Фамилия», «Имя» и «Отчество». У девушек при этом проверялось, не изменила ли она фамилию во время учебы в университете по листку учета кадров, заполнявшемся при поступлении в университет. Фотография сканировалась из зачетной книжки, либо по листку учета кадров или экзаменационному листу.

По копии диплома отмечались год поступления (иногда добавлялся год восстановления, если студент перевелся из другого вуза; там же указывалось, откуда именно) и выпуска студента, а также его специализация (история или искусствоведение). Особо указывались сведения о дипломе с отличием.

Потом по школьному аттестату отмечались сведения о дате рождения. В аттестате зрелости старого образца (выданном до 1945 г.) указывался только год рождения, в новом — также число и месяц. При отсутствии в деле аттестата эти сведения давались по характеристике или автобиографии, но там чаще всего значился только год рождения.

По аттестату заполнялось также поле «Среднее образование», в котором указывался тип учебного заведения (средняя школа, школа рабочей молодежи, рабфак, педучилище), его номер и ме-

стонахождение (для областных центров указывался только город, для небольших городов или сел — название населенного пункта и области. Для Москвы — район, в котором находилась школа). Отдельными полями выделены дата окончания среднего учебного заведения и отличие, дающее право на поступление в вуз без экзаменов (до 1945 г. — аттестат «с отличием», после — золотая или серебряная медали). При отсутствии аттестата эти сведения частично восстанавливались по справке об изъятии аттестата и листку по учету кадров.

Далее на основании сведений, указанных в характеристике, заполнялись поля «Национальность», «Комсомол», «Партия» (эти сведения часто приходилось уточнять по листку учета кадров). В базе было создано пять полей «Общественная работа ... курс». При простом перечислении в характеристике общественных поручений студента они записывались в разные графы по порядку, при наличии меньшего количества поручений заполнялись с 1948 г. (по опыту составления подобной базы данных по материалам первичных партийных организаций истфака). Вскоре после начала работы было добавлено поле «Оценки общественной работы», поскольку эти сведения выражались ограниченным количеством определений, которые впоследствии легко было систематизировать. При отсутствии в деле характеристики данные для этих полей не восстанавливались по другим документам.

Поле «Группа» заполнялось по учебной карточке, а затем по характеристике добавлялись сведения о названии кафедры, фамилии научного руководителя и о теме дипломной работы.

Остальные поля заполнялись по автобиографии. В поле «Место рождения» местность указывалась так же, как и в поле о среднем образовании. В поле «Во время войны» для бывших школьников указывалось, был ли эвакуирован, из какого города в какой и с кем; для участников войны — подробно фиксировался боевой путь. В поле «Работа до университета» перечислялись время, должность и место работы (службы, учебы). В поле «Участник ВОВ» указывалось звание, в котором студент закончил войну, наличие ранений и наград.

Сведения о родителях распределялись по четырем полям. В поля «Мать» и «Отец» вписывались их место работы и должность (в случае смерти — год смерти и последняя должность). В полях «Мать/отец до революции» указывались сословие и (или) профессия (например, «мещане, сельская учительница» или «из крестьян, рабочий-столяр»).

Поле «Проживание» заполнялось по листку учета кадров. Для москвичей указывались сведения о совместном проживании. Для

иногородних — проживают ли в общежитии, и если да, то в какой комнате.

На основании составленной базы данных попробуем воссоздать коллективный портрет студентов-историков МГУ одного курса 1946 г. поступления, имея в виду, что набор документов и сведений в личных делах стандартны. По воспоминаниям студентов послевоенного времени, лицо студенчества второй половины 40-х — начала 50-х гг. определяли фронтовики. Больше всего фронтовиков училось на курсе 1946 г. поступления (см. таблицу).

Курс 1945 г/п Курс 1946 г/п Курс 1947 г/п

Всего студентов 245 256 233

Фронтовики 48 20% 74 32% 34 15%

Всего было выявлено 231 личное дело из 256 дел студентов, проходящих по приказу о выпуске 1951г. (или 90% от общего количества студентов курса). Из них 94 студента (41%)— мужского пола и соответственно 137 (59%) — женского.

На курсе учились представители 17 национальностей: испанцы, болгары, греки, албанцы, монголы, эстонцы, узбеки, армяне, азербайджанцы, белорусы, украинцы, кабардинцы, коми, лекей-цы, буряты, но в основном — по одному-два, только албанцев и испанцев — по три, а украинцев — пять человек. Русские составляли 74%, евреи— 15%.

Неизвестным осталось место рождения у одного человека. На курсе учились люди, родившиеся в 61 административно-территориальной единице: странах, союзных и автономных республиках и областях. За рубежом родились 10 человек (в Албании, Испании, Болгарии, МНР, Польше, Франции). В Москве — 57 человек, в Московской области — 30. Довольно много было на курсе представителей Украины — 16 человек. Затем следовали представители Смоленской (9 человек) и Калининской (7 человек) областей. По 4—6 студентов родились во Владимирской, Ленинградской, Кировской, Орловской, Ярославской, Воронежской, Ивановской, Ростовской-на-Дону, Саратовской, Тульской областях и в Ставропольском крае. Остальные области и республики представлены одним-тремя студентами.

При этом большинство — 67 человек (29%) — родилось в столицах (республик СССР и других стран), 42 (18%) — в областных центрах, 62 (27%) — в небольших городах, 49 (22%) — в селах и

деревнях, и 10 — в других местах (поселок, станица, станция, местечко, айшак).

й столица ^ город Ц областной центр □ село Щ деревня Ш поселок ■ ж/д станция, местечко и др.

Масштабность миграционных процессов в СССР в 30—40 гг. отчетливо отразило соотношение данных о месте рождения студента и местонахождении школы, выдавшей ему аттестат зрелости. Место окончания школы оказалось неизвестно у 11 человек. Школу будущие студенты оканчивали в 54 административных единицах. Шесть человек окончили иностранные школы и гимназии (в Албании, Испании, Болгарии, МНР и Чехии). В Москве окончили школу 104 человека (47%), в Московской области — 32 (15%). По пять человек приехали из Владимирской и Смоленской областей, четыре человека — с Украины. Остальные 44 области и республики представлены не более чем тремя студентами. Больше половины будущих студентов заканчивали столичные школы — 113 человек (53%). В областных и других городах учились 69 человек (32%). 19 человек (9%) окончили школы при железнодорожных станциях. Остальные 6% окончили сельские, поселковые или районные школы, и только один человек окончил деревенскую школу — в Белоруссии.

Сведения о классовом и сословном происхождении студентов содержат, как было отмечено, данные листка по учету кадров. Графа «Отец (и мать) до революции» заполнялась далеко не всеми студентами: 188 студентов указали сведения об отце и 169 — о матери. Кроме того, 24 и 27 человек соответственно просто указали

Место рождения

2%

Место окончания школы

без дополнительных уточнений, что родители — учащиеся. Некоторые, напротив, подробно писали о родителях, например 7 человек указали, что отец или мать — из крестьян, но до революции были рабочими. Больше всего родителей — 130 человек (42%) — имели крестьянское происхождение, 51 человек (17%) вышел из рабочих, 50 (16%) — из мещан. Служащими до революции были 33 человека (11%). Преподавателями ВУЗов, учителями, врачами, студентами — 20 человек (7%). Среди родителей студентов были три дворянина, два представителя духовенства и один казак. Остальные указали принадлежность к двум категориям.

Если обратиться к сведениям о профессии родителей, то получается совершенно другая картина. Из 462 родителей имеются данные о 404. Что касается матерей, то более четверти из них (54) были домохозяйками. О профессии 48 родителей (12%) сказано просто — служащие. Чуть более 40 человек (10%) были преподавателями и научными работниками, столько же — учителями, причем 2/3 преподавателей — отцы, а 2/3 учителей — матери. Далее по убыванию идут рабочие — 37 человек (9%) и крестьяне — 24 человека (6%). Довольно много среди родителей было представителей руководящего состава: 62 человека (13%) — партработники, руководители предприятий и больших отделов, работники министерств, военнослужащие высшего ранга (генералы).

По возрасту курс был неоднородным. Дипломы МГУ получали выпускники, которым было от 22 до 38 лет. Однако, по воспоминаниям студентов тех лет, они делились на две очень резкие, особенно на первых курсах, группы: «фронтовиков» и «школьников». «Школьники» на курсе представлены тремя годами рождения: 1) 1927г. — 39 человек, 16 из которых окончили школу в 1945 г. (девять из них тогда же поступили в МГУ), остальные — в 1946 г.; четыре человека этого года рождения работали до университета, причем двое во время войны прервали свое обучение; 2) 1928 г. — 70, из них четверо работали во время войны; 3) 1929 г. — 18 выпускников.

Те, кто были на фронте, независимо от того, были они старше на 2—3 года или на 10—15 лет, сильно отличались от тех, кто пришел со школьной скамьи. И именно они, будучи численно меньшей группой, определяли атмосферу на курсе. На курсе 1951 г. выпуска было 74 участника войны (32%), 11 из них — женщины. Однако не только фронтовики не поступали сразу в университет, около 28% «старшего поколения» выпускников 1951 г. в годы войны работали и лишь после ее окончания пошли учиться.

Далеко не все фронтовики до призыва в армию успели окончить полный курс средней школы, часть из них получили аттестат

зрелости уже после войны или после ранения. В 1946 г. окончили школу 19 представителей «старшего поколения», в том числе 11 фронтовиков. В 16—18 лет окончили школу 170 (74%) выпускников, в 19 лет — 25 (11%), в 20 лет — 13 (6%), в 21 — 6, в 22— 2, в 23 — 6, по одному выпускнику получили аттестат в 28 и 29 лет. Кроме того, у шести человек год окончания школы неизвестен. Всего из выпускников исторического факультета 1951 г. до войны окончили школу 50 человек, во время войны — 23, в 1945 г. — 24 человека. Несколько человек утеряли аттестат зрелости и восстанавливали его через несколько лет или заново сдавали экзамены в вечерних школах; один из них таким образом восстанавливал аттестат уже только при окончании университета, в 1951 г.

Первый раз поступили в 1946 г. в МГУ 72% окончивших в 1951г. исторический факультет. Восемь человек поступили на истфак в 1939 г., но той же осенью были призваны в армию. Демобилизовавшись, они повторно были зачислены на истфак в 1946 г. В 1947 г. шесть человек перевелись на курс с заочного отделения или из экстерната истфака МГУ, 22— в 1947—1949 гг. перевелись из различных вузов, причем четверо — из Казанского государственного университета.

Самой популярной у студентов в конце 40-х — начале 50-х гг. была кафедра истории СССР, на которой обучались 28% студен-

200 150 100 50 0

Год поступления на истфак 168

5 1

1

1939 1940 1941 1942 1944 1945 1946 1947 1948 1949

тов курса. Второй по числу студентов была кафедра новой истории, где учились 20% студентов. По 10% занимались на кафедрах истории южных и западных славян и основ марксизма-ленинизма, еще 10% в 1950 г. перевелись с филологического факультета в составе отделения искусствоведения. На кафедрах этнологии и истории востока обучались по 11—13 человек. По 6—7 человек было на кафедрах музееведения, археологии и истории средних веков. Самой маленькой была кафедра истории древнего мира, куда пошли всего 4 человека.

Несколько иная картина наблюдается в выборе кафедр фронтовиками. Более чем в два раза больше по сравнению с курсом в целом (почти 67%) их пошло на кафедру основ марксизма-ленинизма. Намного менее активно фронтовики шли на кафедры истории нового времени и истории искусства.

Из 231 человека 75 (около 33%) получили диплом с отличием. Из них 43 (57%) в свое время окончили с отличием и школу (12 золотых медалистов, 15 — серебряных медалистов, 17 — с отличием). Всего же школьных отличников было 107 человек (46%) (31 — золотых медалистов, 45 — серебряных, 31 — с отличием). Из общей массы выпускников-отличников студентов было немного больше (54%), чем студенток, в то время как среди школьников-отличников преобладали девушки (67%). Среди фронтовиков 31 человек— отличник университета (42%).

На курсе было три общественных организации. В профсоюзе состояли все студенты. Комсомольцами в то или иное время побывали 84% студентов (о 10% сведений нет, а 6% никогда не вступали в комсомол).

В период учебы в университете комсомольцами были 164 человека (71%), из них в период учебы 15 были приняты в комсомол, трое — в ВКП(б), трое — исключены из рядов ВЛКСМ, и двое — вышли по возрасту.

Коммунистами когда-либо были 60 студентов, из них 54 — членами ВКП(б), три человека — членами КП Албании, по одному

Распределение по кафедрам

80 70 60 50 40 30 20 10 0

Г"!

_ а,Па, \ \ 1 я

1Ъ, I I .Пя.

□ Курс 1951 г. 0 Фронтовики курса

Распределение по кафедрам, %

30 25 20 15 10 5

о

□ Курс 1951 г., % 0 Фронтовики курса, %

человеку от КП Испании, КП Болгарии и Монгольской народно-революционной партии. К 1946 г. один человек был исключен из рядов ВКП(б). К 1946 г. 34 выпускника были членами ВКП(б) и 16 — кандидатами в члены партии. За время обучения на факультете 15 кандидатов были приняты в партию, и три человека стали кандидатами. Из 53 членов ВКП(б), окончивших факультет в 1951 г., 42 (79%) были участниками войны. Только один человек вступил в партию до войны. Большинство (10 человек) стали членами партии в 1945 г., также многие в 1944 г. (7 человек) и в 1946 г. (6 человек).

17 выпускников исторического факультета 1951 г. никогда не состояли ни в комсомоле, ни в ВКП(б), и о семи не имеется сведений.

Практически все студенты помимо учебы занимались какой-либо общественной работой на факультете и за его пределами. Из 231 нет информации о тридцати студентах, и только двое за все время обучения на факультете не несли никакой общественной нагрузки. На первом курсе известна общественная работа 135 студентов, на втором — 170, на третьем — 177, на четвертом — 180 и на пятом — 135 человек.

Больше всего студентов на курсе выполняли общественную работу агитаторов — от 15 до 25% (37—58 человек) в разные годы. От курса к курсу росло также число пропагандистов (от двух на I курсе до 28 на IV), лекторов (от 4 до 12 студентов) и политинформаторов. На первых трех курсах также распространена была работа пионервожатыми (7—11 человек).

Количеству групп на курсе соответствовало число старост, профоргов и комсоргов, однако данные за разные годы есть о 14—18 комсоргах, 6—12 профоргах и 6—10 старостах. Также на курсе было 5—6 парторгов, возглавлявших работу членов ВКП(б)

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

из нескольких групп, а потом — кафедр. На первых курсах существовали должности физоргов и членов комитета Осоавиахима, переименованного впоследствии в ДОСАРМ, под руководством которого на каждом курсе было создано несколько кружков во главе с тренерами-фронтовиками. В этих организациях было задействованы порядка десяти студентов курса.

Из года в год росло число студентов, работавших в руководстве профсоюза (14—26 человек) — от профбюро курса до профкома университета, в Студсоюзе общежития и в общественном контроле. В руководстве ВЛКСМ работали по 6—10 человек, ВКП(б) — по 5—8 человек — в основном в курсовых бюро ВЛКСМ и ВКП(б).

Еще одной областью общественной деятельности, куда с удовольствием шли студенты 1951 г. выпуска, была стенная печать — в ней участвовали от 14 человек на I до 28 на IV курсе. Помимо членов редакции курсовой газеты студенты активно участвовали в выпусках факультетской стенгазеты «Историк-марксист» и факультетской стенгазеты в общежитии.

По воспоминаниям бывших студентов, на курсе существовала не только активная самодеятельность, но и свой театр. В характеристиках четырех студентов значится, что они являлись активными участниками самодеятельности. У 3—4 человек с курса отмечено активное участие в собраниях Научного студенческого общества.

В делах у некоторых студентов указывалась также летняя работа — по ремонту общежития, в подшефном колхозе в молотильной бригаде и на строительстве нового здания МГУ. Хотя бригады были больше, летние работы отмечены максимум у 14 человек (по строительству МГУ).

В характеристиках 133 студентов говорится о качестве общественной работы. Всего к ним было применено 295 оценок, из них 224 — положительные и 71 — отрицательная. Наиболее распространенной положительной оценкой общественной работы студентов курса является определение «добросовестный». 24 студента были признаны «активными» и 23 — «инициативными». «Способными» и «получившими хорошие навыки работы» были названы 19 студентов, «исполнительными» и «аккуратными» — 14, «чуткими» и «отзывчивыми» — 11, «ответственными» — 10. «Принципиальными» характеризовались 9 человек, столько же — «работающими с увлечением». Восемь студентов имели характеристику «дисциплинированных» и «настойчивых». У шести человек отмечалась «авторитетность» и у стольких же — «хорошие организаторские способности». «Требовательными к себе и другим» были

названы четверо, и один-два студента имели такие характеристики, как «умеет привлечь и заинтересовать», «деловой», «скромный», «серьезный», «душевный». Характеристики «справлялся удовлетворительно» получили десять человек. Такие характеристики, как «мало интересовался», «формально относился» имели 19 студентов. «Нетребовательными к товарищам» оказались восемь человек, «нетребовательными к себе» — двое. «Отсутствие инициативы» инкриминировалось шестерым. В «неправильном отношении к критике» обвинялись четверо. От одного до трех человек имели характеристики «халатный», «невнимательный к людям», «невыдержанный», «несамокритичный», «непринципиальный», «недобросовестный», «неуравновешенный», «индивидуалист» и «плохой организатор». У семи человек были отмечены выговоры.

Взятые в совокупности материалы личных дел студентов исторического факультета 1951 г. выпуска позволяют воссоздать коллективный портрет студентов послевоенного времени. Эффективным приемом при этом является создание базы данных о студентах и автоматизированная обработка выявленных сведений.

Поступила в редакцию

31.06.2007

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.