CC BY
11
филологические науки
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
н.н. ПАНЧЕНКО (Волгоград)
колкость в современной Российской коммуникации: функциональный аспект
Рассматривается функциональная направленность колкости, представленная в наивной и научной картинах мира. На основе анализа контекстов выделяются основные функции колкости, направленные на ухудшение, улучшение взаимоотношений, самозащиту. Выделенные интенции коррелируют с результатами проведенного анкетирования. Делается вывод, что колкость не всегда реализуется с деструктивными целями, а восприятие колкости варьируется в диапазоне положительной и отрицательной оценки.
Ключевые слова: колкость, деструктивное общение, речевая агрессия, насмешка.
Интерес лингвистов к различным аспектам коммуникативного поведения, способам, приемам и средствам межличностного взаимодействия не угасает, что обусловлено появлением новых форм общения и/или изменением функциональной нагрузки давно обосновавшихся в коммуникации речевых жанров. Несомненным исследовательским «магнитом», притягивающим внимание лингвистов, является деструктивное (негармоничное, конфликтное) общение и разнообразные по преследуемым целям проявления речевой агрессии.
Традиционно к подобным манифестациям речевой деструктивности ученые относят такой речевой феномен, как колкость [1-4; 8; 11 и др.], с которой человек нередко сталкивается в процессе межличностной коммуникации. В данном исследовании предпринята попытка продемонстрировать неоднородность функционального потенциала колкости, используемой в современной русскоязычной коммуникации.
Согласно М. Фасмеру, слово колкость происходит от прилагательного колкий и далее от праслав. *kolti, koljq, от кот. в числе прочего произошли: ст.-слав. колш, клати (др.-греч. c9áTxeiv), русск. колоть, укр. колоти, болг. коля, сербохорв. клати, колем, словенск. kláti, kóljem, чешск. klát, koli - 1 л. ед. ч., kules - 2 л. ед. ч., словацк. klat', польск. kióc, kiuc, в.-луж. kioc, н.-луж. kiojs; восходит к праиндоевр. *kola-. Родственно лит. kálti, kalu «ударяю (молотом, топором), кую», латышск. kalt, -lu «бить, ковать», с другой ступенью вокализма: лит. kulti «молотить», латышск. kult - то же, лат. percellö, -culi. «повернуть наземь, опрокинуть; толкнуть», ирл. cellach «война», греч. KeXeí^ ' á^ívn (Гесихий), др.-прусск. preicalis «наковальня», kalopeilis «тяпка»; далее, вероятно, лит. skélti «раскалывать» [12].
Благодаря прозрачной внутренней форме слова, соотносимой с уколами, колющими предметами, чем-то царапающим, колючим и способным причинить боль, закономерно, что речевая колкость воспринимается как злобная насмешка, язвительность. Это практически полное единодушие в определении колкости отражается в современной лексикографии:
- колкая насмешка, язвительное замечание [9];
- язвительная острота, колкая насмешка [10];
- язвительное замечание, злобная насмешка [5];
- колкое замечание, язвительный намек [6].
Соответственно, колкость ассоциируется с оскорбительным, обидным, деструктивным типом общения, провоцирующим конфликты и агрессию. Сказанное легко проиллюстрировать, обратившись к примеру из Национального корпуса русского языка (НКРЯ), в котором колкость сравнивается с произнесенной гадостью, освобождающей от негатива и облегчающей душу:
Веничка недоволен. Отпустил в мой адрес какую-то колкость. «Ну что, - говорю, - сказал гадость и на душе сразу легче стало?» (Н. Шмелько-ва. Последние дни Венедикта Ерофеева).
О Панченко Н.Н., 2021
ЯЗЫ1КОЗНАНИЕ
Становится понятно, почему исследователи относят колкость (насмешку) к одному из типов речевой агрессии и трактуют ее как обидную шутку, «высказанную в чей-либо адрес с целью сказать собеседнику неприятное, подвергнуть его осмеянию. По словам В.А. Ефремова, колкость (или насмешка) предполагает особую речевую изощренность и очень часто строится на подтексте или ироническом несовпадении сказанного с реальным [3].
При этом автором отмечается, что речевая агрессия в насмешке (колкости) может выражаться не только через содержание, но и через форму - с помощью иронической, язвительной интонации и особого темпа (с намеренным, утрированным растягиванием слов, с искусственными паузами и т. п.) [Там же].
Насмешка, которая семантически сближается с колкостью и довольно часто выступает для последней синонимом, по мнению В.И. Карасика, предстает в качестве обидной шутки - коммуникативного действия, состоящего «в понижении значимости объекта оценки путем подчеркивания его нелепой комичности с намерением причинить ему зло и получить от этого удовольствие» [4]. Сказанное небезосновательно соотносит колкость с деструктивным речевым феноменом.
Если обобщить все научные изыскания, в той или иной степени обращающиеся к анализу колкости и/или затрагивающие ее функциональный аспект, то становится очевидно, что колкость в лингвистических исследованиях трактуется:
1) как одна из тактик речевой агрессии [7; 11], основной функцией которой является целенаправленное негативное психологическое воздействие на адресата, или
2) как фатический речевой жанр, ухудшающий отношения в скрытой, косвенной форме [2], или
3) как компонент языковой игры, но в той же роли: «Назначение колкости-- принизить, высмеять, уязвить, поставить объект колкости на место» [8].
В связи с этим не остается сомнений, что в лингвистических интерпретациях колкость коррелирует с разновидностью агрессивного/ деструктивного коммуникативного взаимодействия. На наш взгляд, подобное толкование колкости несколько ограничивает диапазон ее реализации в межличностном общении.
Представляется, что «функционал» колкости значительно шире и соотносим с различными интенциями говорящего. Для верифи-
кации нашего предположения мы обратились к примерам из НКРЯ, в частности, использовались примеры основного и устного подкор-пусов.
Анализируя примеры описания и выражения колкости в русскоязычном общении, мы обнаружили, что функциональный потенциал колкости связан с тремя основными направлениями:
1) ухудшение отношений;
2) самозащита;
3) улучшение отношений.
далее остановимся подробнее на описании выделенных целеустановок колкости.
Первая коммуникативная интенция, направленная на ухудшение отношений, коррелирует с лексикографическими толкованиями и выводами авторов, изучавших функционирование колкости.
Колкость действительно нередко сочетается с негативно маркированными атрибутивными характеристиками (например: ядовитая, упрекающая, изощренная, уничтожа-ющая/уничтожительная, бестактная и под. колкость) и в большинстве случаев становится индикатором деструктивного общения, поскольку при реализации колкости:
а) демонстрируется осознанная интенция адресанта причинить боль:
Его колкости, его стремление наказать нас, сделать нам больно - это лишь знаки его собственного внутреннего страдания... (А. Колманов-ский. Безучастность);
б) деструктивная интенция говорящего сопровождается высвобождением негативных эмоций и получением удовольствия:
- Было приятно говорить ему колкости, и я вкладывал в свои интонации все невысказанное неудовольствие его вторжением (Б. Левин. Инородное тело);
Время покажет, кто украшает школу и кто ее уродует! произнеся громким голосом еще несколько колкостей и обретя в этом спокойствие, она
ушла (И. Меттер. Директор);
в) деструктивная интенция говорящего провоцирует негативные эмоции (обиду, гнев, ненависть) адресата:
«Отчего такой бледный, Шурик? Все амуры? Ты себя береги, брат, ты нужен отечественной словесности». Люди, конечно, принимали за шутку, пропускали мимо ушей, но Антипов ощущал всю ядовитую колкость этой болтовни и накалялся ненавистью, готов был Мирона ударить, хотя,
разумеется, не показывал вида (Ю. Трифонов. Время и место).
В подобных случаях использования колкости последняя справедливо сравнивается с оскорблением, дифференциальным признаком этих речевых действий выступает способ их реализации - прямой или косвенный (достаточно вспомнить высказывание К.Ф. Седова, который утверждал, что «в отличие от оскорбления, колкость несет в себе скрытую (курсив наш. - Н.П.) ядовитую шпильку» [11]).
В языковом сознании носителей русского языка данная ипостась колкости концептуализируется:
- как орудие (метать; бросать меткие колкости; стрелять колкостями);
- инструмент (поддеть колкостью);
- природное явление (извергал прежние колкости, посыпались колкости);
- знак-индекс, демонстрирующий готовность к нападению (ощетиниться взаимными колкостями).
Помимо явно деструктивной ипостаси колкости, нацеленной на ухудшение отношений, колкость в межличностном общении может выступать в роли самозащиты, как ответная реакция на колкость (обмен колкостями) или на любое другое неконструктивное поведение партнера по коммуникации:
У него находится слово для каждого, он всегда готов и к дружбе, и к бою, всегда готов ответить улыбкой на улыбку, колкостью на колкость, остротой на остроту, ударом на удар (Б. Ефимов. Десять десятилетий);
Я ответил ему шутливо: «Таир, ты кого ни напишешь из наших деятелей культуры, они почему-то вскоре умирают». Действительно, так совпало в жизни: Салахов написал замечательный портрет Кара Караева, и вскоре композитор умер. Так же случилось и с Фикретом Амировым. Таир, в пику моей колкости, бросил свою: «Муслим, живи долго, я тебя писать и не собираюсь». (Муслим Ма-гомаев. Любовь моя - мелодия);
Что забавно, со своими гостями ведущие не церемонились и частенько отпускали колкости в их адрес, а те, в свою очередь, не задерживались с язвительными ответами. - Скажи, Ксюша, что ты делаешь, если тебе понравился мужчина, например, вот Верник? - спрашивает Юлия. - Трудно представить ситуацию, чтобы мне понравился Верник... (Комс. правда. 2005. 15 авг.).
Еще одной обнаруженной нами ипостасью колкости может выступать колкость-шут-
ка, направленная в итоге на улучшение отношений или, по крайней мере, не преследующая злого умысла и не имеющая желание обидеть. Неслучайно в контекстах колкость нередко атрибутируется положительно как добродушная колкость:
- Прикажете рассматривать этот вечер как генеральную репетицию? - спросил Борис и подмигнул Тимоше. Тот шепнул ему: «Перестань» - и смущенно взглянул на Инну, словно извиняясь за добродушную колкость друга (В. Аксенов. Коллеги);
Их общение в паузы между боями и работой в госпитале, - добродушные колкости (К. Федин. Распахнуть все окна...).
Подобная реализация колкости выступает маркером дружеского общения с присущими ему открытостью, доверительностью, взаимопониманием, речевой свободой, с особой атмосферой коммуникативного взаимодействия, поддерживаемой установкой на юмор и получение удовольствия:
Обедали мы, впрочем, все вместе, дружески перебрасываясь колкостями (Б. Ефимов. Десять десятилетий).
Реализация колкости в контексте дружеской беседы:
а) может быть направлена на привлечение внимания третьего лица, желание ему понравиться, самопрезентацию:
Они острили наперебой, говорили друг другу колкости, и каждый стремился выступить передо мной в наилучшем виде. Все это завершилось дружным приглашением разделить с ними их писательский ужин. Я с восторгом согласилась... (Н. Воро-нель. Без прикрас. Воспоминания);
б) может проходить в игровой форме и выступать маркером флирта и романтических настроений (в первом примере колкость служит знаком внимания, во втором - наряду с комплиментами и шутками является компонентом флирта):
(1) Вдруг она сказала мне:
- Хотите знать, на кого вы похожи? На разбитую параличом гориллу, которую держат в зоопарке из жалости.
Это было слишком. Кажется, я покраснел. Затем машинально пригладил волосы.
- Голову не чешут, а моют, - заявила Тася под общий смех.
Тогда я еще не догадывался, что колкости могут быть обнадеживающими знаками внимания (С. Довлатов. Филиал (Записки ведущего));
языкознание
(2) Это был тот флирт, который всегда присутствует среди молодых людей. Какие-то взаимные комплименты, колкости, смешилки всякие... В общем, хорошо нам было на съемочной площадке! (Комс. правда. 2007. 12 нояб.).
Выводы, сделанные на основе анализа примеров художественной и публицистической литературы, подтверждаются результатами проведенного нами опроса. В анкетировании приняли участие 157 респондентов в возрасте от 20 до 65 лет.
87,5% опрошенных определяют колкость как язвительность /язвительный тон в общении; сарказм; мелкую провокацию, обращая внимание на деструктивный характер колкости - непрямое, неявное намерение задеть или обидеть другого человека; желание уколоть и получить удовольствие.
При этом 12,5% анкетируемых не рассматривают колкость однозначно негативно. В их трактовке колкость - это:
- желание обратить внимание другого человека на его индивидуальные особенности или поступок, может быть доброй шуткой;
- подшучивание над собеседником;
- прикол, шутка.
Разнообразие функциональной направленности колкости подтверждается в ответах респондентов на вопрос «Как Вы реагируете на колкость в Ваш адрес?». По сути, мы вновь обнаруживаем три основные интенции: ухудшение отношений, самозащита и улучшение отношений, которые в ответах респондентов представлены приблизительно равнозначно: часто положительно; спокойно, с иронией; с юмором; иногда это обижает; могу ответить колкостью на колкость / колкость на колкость.
На флуктуирующий характер колкости указывают следующие ответы:
- зависит от того, кем в мой адрес она «отпущена» / в зависимости от инициатора колкости;
- если колкость со знаком +, то и реагирую положительно, а если со знаком -, то, как правило, бесит.
Резюмируя, мы можем сделать вывод, что в современной российской коммуникации колкость реализуется с разнообразными интенциями, не всегда деструктивными, восприятие колкости варьируется в диапазоне положительной и отрицательной оценки.
список литературы
1. Волкова О.С. Колкость как ироничная провокация негативных эмоций в коммуникатив-
ном конфликте [Электронный ресурс] // Грани познания. 2015. № 1(35). URL: http://grani.vspu. ru/files/publics/1423835217.pdf (дата обращения: 15.04.2021).
2. Дементьев В.В. Фатические речевые жанры // Вопр. языкознания. 1999. № 1. С. 37-55.
3. Ефремов В.А. Виды речевой агрессии // Русская словесность в научном, культурном и образовательном пространстве (к 90-летию со дня рождения профессора В.И. Максимова): материалы докладов и сообщений XXI Междунар. науч.-метод. конф. СПб., 2016. C. 88-91.
4. Карасик В.И. Концептуализация насмешки в языковом сознании // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2011. № 13. С. 119-129.
5. Новый толково-словообразовательный словарь русского языка / под ред. Т.Ф. Ефремовой: в 2 т. М., 2000.
6. Малый академический словарь Евгенье-вой онлайн [Электронный ресурс]. URL: https:// rus-academic-dist.slovaronline.com (дата обращения: 14.03.2021).
7. Мистюк Т.Л. Элементы речевой агрессии в современном газетном тексте // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2015. № 1(43): в 2 ч. Ч. II. C. 160-164.
8. Мосейко А.А. Колкость как компонент языковой игры // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. 2019. № 3(136). С. 130 -134.
9. Ожегов С.М., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 2-е изд. М., 1994.
10. Толковый словарь русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова [Электронный ресурс]. URL: http:// ushakovdictionary.ru/ (дата обращения: 03.03.2021).
11. Седов К.Ф. Речевая агрессия в межличностном взаимодействии // Прямая и непрямая коммуникация: сб. науч. ст. / отв. ред. В.В. Дементьев. Саратов, 2003. С. 96-212.
12. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка / пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачёва.
2-е изд., стер. М., 1986-1987.
* * *
1. Volkova O.S. Kolkost' kak ironichnaya provo-kaciya negativnyh emocij v kommunikativnom konflikte [Elektronnyj resurs] // Grani poznaniya. 2015. № 1(35). URL: http://grani.vspu.ru/files/publics/1423 835217.pdf (data obrashcheniya: 15.04.2021).
2. Dement'ev V.V. Faticheskie rechevye zhanry // Vopr. yazykoznaniya. 1999. № 1. S. 37-55.
3. Efremov V.A. Vidy rechevoj agressii // Russkaya slovesnost' v nauchnom, kul'turnom i obrazovatel'nom prostranstve (k 90-letiyu so dnya rozhdeniya professora V.I. Maksimova): materialy dokladov i soob-shchenij XXI Mezhdunar. nauch.-metod. konf. SPb., 2016. S. 88-91.
4. Karasik V.I. Konceptualizaciya nasmeshki v yazykovom soznanii // Aktual'nye problemy filologii i pedagogicheskoj lingvistiki. 2011. № 13. S. 119-129.
5. Novyj tolkovo-slovoobrazovatel'nyj slovar' rus-skogo yazyka / pod red. T.F. Efremovoj: v 2 t. M., 2000.
6. Malyj akademicheskij slovar' Evgen'evoj onlajn [Elektronnyj resurs]. URL: https://rus-academic-dist. slovaronline.com (data obrashcheniya: 14.03.2021).
7. Mistyuk T.L. Elementy rechevoj agressii v sovremennom gazetnom tekste // Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki. Tambov, 2015. № 1(43): v 2 ch. Ch. II. C. 160-164.
8. Mosejko A.A. Kolkost' kak komponent yazy-kovoj igry // Izv. Volgogr. gos. ped. un-ta. 2019. № 3(136). S. 130 -134.
9. Ozhegov S.M., Shvedova N.Yu. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka. 2-e izd. M., 1994.
10. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka [Elektronnyj resurs] / pod red. D.N. Ushakova. URL: http://ushakovdictionary.ru/ (data obrashcheniya: 03.03.2021).
11. Sedov K.F. Rechevaya agressiya v mezhlich-nostnom vzaimodejstvii // Pryamaya i nepryamaya kommunikaciya: sb. nauch. st. / otv. red. V.V. De-ment'ev. Saratov, 2003. S. 96-212.
12. Fasmer M. Etimologicheskij slovar' russkogo yazyka / per. s nem. i dop. O.N. Trubachyova. 2-e izd., ster. M., 1986-1987.
Taunt in the modern Russian communication: functional aspect
The article deals with the functional orientation of taunt presented in the naïve and scientific world pictures. There are revealed the basic functions of taunt directed to the deterioration, improvement of interrelation and self-defence. The specified intentions correlate with the results of the conducted questionnaire. There is concluded that taunt isn't always implemented with the destructive aims and the perception of taunt varies in the diapason of the positive and negative value.
Key words: taunt, destructive communication, speech aggression, ridicule.
О.В. ЛУТОВИНОВА (Волгоград)
ЖАНРОВЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ХЕйТИНГА
Рассматривается хейтинг как один из жанров интернет-коммуникации, базирующийся на неконструктивном поведении участников опосредованного общения. Проведенное исследование основывается на анализе словарных дефиниций, а также 375 ситуаций, содержащих разнообразные тексты, произведенные хейтерами в ходе взаимодействия с другими пользователями русскоязычного сегмента Интернета и включающие продукты их деструктивной речевой деятельности.
Ключевые слова: интернет-коммуникация, речевой жанр, речевая агрессия, хейтинг, хей-тер.
Интернет, представляющий собой безграничное информационно-коммуникативное пространство, уже давно и прочно вошел в жизнь современного человека, предоставив ему дополнительные возможности самовыражения. Становясь членом какого-то сетевого сообщества (социальной сети, форума, блог-портала и т. п.), пользователь Интернета получает некую «виртуальную площадку» демонстрации себя другим посредством сообщения каких-либо сведений, размещения фотографий, образцов своего творчества и т. д.
Согласно данным ежегодного отчета Global Digital 2021 креативного агентства We are Social и ресурса управления социальными сетями Hootsuite, в 2021 г. в России социальными сетями пользуется 67,8% населения, или 99 млн человек [11]. Здесь они могут не только общаться со своими друзьями и знакомыми, делясь различными событиями жизни, но и комментировать сообщения незнакомых им лично пользователей сетей, в том числе и знаменитостей: известных актеров, певцов, спортсменов и т. п.
Как отмечает В.И. Карасик, резкое возрастание презентационной функции в общении является отличительной чертой нашего времени: «в любом коммуникативном действии мы разыгрываем некий спектакль, играя определенную роль в соответствии с ситуацией общения, ожиданиями партнеров и наблюдателей и нашими собственными установками» [6, с. 155]. Однако, «разыгрывая спектакль», по-
О Лутовинова О.В., 2021
(Статья поступила в редакцию 15.08.2021)
