CC BY
96КОЛЕБАНИЕ МЕСТА УДАРЕНИЯ В ПОСТФИКСАЛЬНЫХ ГЛАГОЛАХ ПРОШЕДШЕГО ВРЕМЕНИ ЖЕНСКОГО РОДА ЕДИНСТВЕННОГО ЧИСЛА В РЕЧИ СОВРЕМЕННЫХ МОЛОДЫХ МОСКВИЧЕЙ
Куракина Е.Б.
Необходимым признаком культуры речи любого человека является правильная постановка ударения. В современном русском литературном языке можно найти немало слов, произношение которых может служить показателем общей культуры говорящего, своего рода “лакмусовой бумажкой”. Известно, что русское словесное ударение - сложное явление, связанное не только с фонетическими, но и морфологическими, семантическими, словообразовательными и социолингвистическими закономерностями. Важными особенностями русского ударения являются разноместность, то есть способность ударения падать на любой слог русского языка, и подвижность, то есть свойство ударения перемещаться с одного слога на другой при изменении (склонении или спряжении) одного и того же слова. Более 5000 слов имеют колебания в ударении, и это неизбежный процесс. Разноместность и подвижность, историческая изменчивость произносительных норм приводят к появлению у одного слова акцентных вариантов. При этом сосуществующие варианты могут по-разному соотноситься в системе языка и требуют нормативной оценки.
Актуальность акцентологических исследований обусловлена возросшими темпами языковой динамики настоящего времени. Звучащая русская речь подвергается постоянным изменениям под воздействием как внутренних, так и внешних причин. Это затрагивает и сегментную, и просодическую сторону произношения, в частности, нормы постановки словесного ударения.
Для выявления основных тенденций подвижности ударения в постфиксальных
© Куракина Е.Б., 2010
глаголах прошедшего времени женского рода единственного числа и обоснования закономерностей их развития автором исследования было проведено анонимное письменное анкетирование и устный опрос молодых москвичей в возрасте от 16 до 25 лет. Обязательным требованием для всех участников письменного анкетирования и устного опроса было указание своего возраста и места рождения для подтверждения факта принадлежности к целевой исследуемой группе, факультативно предлагалось указать свои имя и фамилию.
Данный экспериментальный блок был посвящен противопоставлению невозвратных глаголов с подвижным ударением в прошедшем времени соответствующим формам возвратных глаголов женского рода. Форма женского рода у таких глаголов почти всегда имеет ударение на флексии: бралась, взвилась, гналась, дождалась, лилась, напилась, порвалась и другие [1]. Но есть и редкие исключения, когда возможна акцентная вариативность: осекла сь и осеклась, родилась (совершенный вид) и родИлась.
Для изучения устойчивости флективного ударения у глаголов в форме женского рода прошедшего времени в речи молодых москвичей, выявления акцентных колебаний и причин их возникновения респондентам были проанализированы предложения, содержащие исследуемые глаголы ворваться, порваться, взорваться. По Л.Л. Касаткину, данные глаголы имеют одно нормативное ударение - на окончании [1]: ворвала сь, порвала сь, взорвала сь. Согласно русской грамматике, в глаголах, переносящих ударение на флексию в форме женского рода прошедшего времени, при присоединении постфикса -ся во всех
формах (кроме имеющих нулевую флексию) ударна флексия, однако в разговорной речи такие глаголы в форме прошедшего времени женского рода нередко получают ненормативное ударение на основе: ворвалась, взорвалась, впИлась, набралась и другие [5]. Таким образом, Академическая грамматика хотя и признает существование данных форм глаголов в разговорной речи, но оставляет их за рамками акцентной нормативности. Что касается словарных источников, то они указывают на возможность существования в данной глагольной форме единственного нормативного варианта ударения - на флексии [2; 6], иногда делая даже специальную пометку о неправильности наос-новного ударения - неправ. ворвалась, порвалась, взорвалась [4]. Итак, по результатам анализа словарно-грамматических источников можно увидеть устойчивую нормативность флективного ударения в исследуемых глаголах. Рассмотрим ниже результаты проведенных тестов и сравним их с теорией.
По итогам письменного анкетирования имеем следующие данные:
• флективное ударение в глаголе ворваться поставили 87,5% респондентов -ворвалась, корневое ударение 12,5% -ворвалась;
• ударение на флексии в глаголе порваться выбрали все 100% опрошенных -порвалась;
• в глаголе взорваться 92% респондентов предпочли ударение на флексии - взорвалась и 8% на основе глагола (то есть корневое) - взорвалась.
Результаты устного опроса выглядят следующим образом:
• глагол ворваться с ударением на флексии произнесли 91% респондентов -ворвалась, с наосновным (корневым) ударением 9% - ворвалась;
• у глагола порваться флективному ударению отдали предпочтение 94% опрошенных - порвалась, ударению на корне глагола 6% - порвалась;
• флективное ударение в глаголе взорваться выбрали 87% опрошенных - взорвалась, остальные 13% произнесли глагол с ударением на корне - взорвалась.
Таким образом, опираясь на изученные словарные и грамматические источники и сопоставляя их с результатами проведен-
ных тестов, можно сделать следующие заключения:
• в постфиксальных глаголах в форме женского рода прошедшего времени, образованных от невозвратных глаголов с подвижным ударением в прошедшем времени, преобладает в соответствии с итоговыми результатами письменного и устного анкетирования флективное ударение -92% респондентов;
• незначительное отклонение от нормативной акцентуации, а именно корневое ударение, которое наблюдается в 8% случаев, указывает на наличие, с одной стороны, тенденции к выравниванию ударения в формах женского рода возвратных глаголов прошедшего времени по форме мужского рода невозвратных глаголов, которая может иметь влияние на акцентуацию данной группы глаголов как не имеющая акцентных колебаний, с другой стороны, здесь может прослеживаться также тенденция к ритмическому равновесию, заключающаяся в смещении ударения к центру слова;
• результаты письменного и устного опросов подтверждают, с одной стороны, устойчивость нормативной акцентной тенденции в исследуемых глаголах - ударение на флексии в форме женского рода прошедшего времени, с другой стороны, высокий уровень грамотности современной московской молодежи при употреблении упомянутых форм тестируемых глаголов.
В заключение хотелось бы отметить, что в области русского ударения существуют объективные трудности определения современной нормы. Но отслеживание всех новых акцентных тенденций в языке, постоянно претерпевающем изменения, является интересной и увлекательной работой для ученого.
Литература
1. КасаткинЛ.Л. Фонетика современного русского литературного языка. М., 2003.
2. Культура русской устной речи: Словарь-справочник / СемушкинаЛ.Н. М., 2006.
3. Куракина Е.Б. Некоторые акцентологические изменения в речи молодых москвичей на примере имен существительных // Модернизация системы профессионального образования на основе регулируемого эволюционирования: Материалы VI Всероссийской научно-практической
конференции. М., Челябинск, 2007. Ч. 3. 5. Русская грамматика / Главный редак-
4. Орфоэпический словарь русского тор. Н.Ю. Шведова. Ч. 1. М., 2005. языка. Произношение. Ударение / И.Л. Рез- 6. Словарь образцового русского уда-
ниченко. М., 2005. рения / М.А. Штудинер М., 2005.
ОБРАЗ ЧАШИ ГРААЛЯ В ЛИРИКЕ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА
Mampycoea А.Н.
Легенда о Граале - вероятно, одна из самых загадочных легенд Средневековья. Впервые мотив этот появляется в написанном около 1190 года незаконченном романе Perceval ou Le conte du Graal (Персеваль, или повесть о Граале) Кретьена де Труа и с тех пор становится неотъемлемой частью западноевропейской литературной и культурной традиции, смысловым и сакральным центром легенд Артуровского цикла. Чаще всего предания представляют Грааль как чашу, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь Спасителя после распятия. Если предположить, что Грааль существовал, то можно говорить о самой величайшей христианской реликвии на земле. Примечательно, что Ю.С. Серенков, говоря об “артуровских легендах”, пишет: “Артуровская Легенда” репрезентирует некий интегрирующий смысловой элемент, который присутствует во многих легендах” [5, с. 2]. Эти “культурные смыслы”, “интегрирующий смысловой элемент” наводняют Европу XIX - XX веков. И это, по сути, Грааль.
Случайно ли в этом контексте то, что о Граале нет ни слова в русской литературе? В XIX веке тема святой чаши раскрывается в поэзии французских символистов, операх Р. Вагнера, произведениях Артуровского возрождения в Англии. Однако в России, стране христианской, вплоть до начала XX века Грааль не упоминает ни один из поэтов, несмотря на очевидную, казалось бы, привлекательность этого образа. Можно ли объяснить этот факт тем, что о Граале не знали? В лекциях, соста-
вивших позднее основу “Исторической поэтики”, А.Н. Веселовский обращается к слушателям: “Положим, вы не имеете понятия о ... тайнах Круглого стола, об искании Св. Грааля” [2, с. 39], как будто такое предположение представляется в высшей степени маловероятным. И, тем не менее, образ Грааля появляется в русской лирике лишь с началом Серебряного века. Рассмотрим предпосылки к появлению этого культурного и литературного феномена.
На рубеже XIX - XX веков к артуровским легендам, немыслимым без Святого Грааля, обращается А.Н. Веселовский. В 1896 году в Санкт-Петербурге публикуется исследование ученого “Сказания о Вавилоне, скинии и Св. Граале”. А.Н. Веселовский, по-видимому, единственный на сегодняшний день ученый, который обратил внимание на то, что предание о Граале можно найти в православных богослужебных текстах, а именно - в Синаксари Великого поста1. Однако фундаментальные научные исследования не самый мощный стимул поэтического воображения.
В это время происходит уникальный культурный и философский всплеск эмоций, мнений, течений, направлений человеческой мысли. Умами просвещенной молодежи владеет Р. Штейнер, который неоднократно обращается к образу Грааля в своих лекциях, а кумиром всех поэтов Серебряного века является Р. Вагнер. А ведь в его опере “Парсифаль” тема Грааля - центральная, важнейшая, она организует все художественное и мистическое пространство произведения.
1 Синаксарь Великого поста, точнее, текст, относящийся к Великой пятнице, содержит прямое указание на то, что при распятии Спасителя в некий сосуд была собрана Его Кровь: “Сия Иоанн видев свидетельствова и истинно есть свидетельство его. Сему, глаголют, тогда сущу, сосудом неком от животочных ребер божественную и пресвятую кровь приятии”. Триодь постная. М., 1992, С. 445.
© Матрусова А.Н., 2010
