CC BY
88
УДК 81'42
DOI 10.25205/1818-7935-2020-18-3-78-86
Когнитивные механизмы и прагматический потенциал лингвокреативности (на материале The Economist)
Е. С. Шмелева
Московский государственный лингвистический университет Москва, Россия
Институт языкознания РАН Москва, Россия
Аннотация
Статья посвящена рассмотрению лингвокогнитивных особенностей реализации лингвокреативности в англоязычном медиадискурсе, а именно рассмотрению когнитивных механизмов, лежащих в основе формирования лингвокреатем, и их прагматического потенциала. Новизну и актуальность исследования определяет тот факт, что на основе лингвокогнитивного анализа актуального языкового материала впервые выделены и изучены ключевые когнитивные механизмы в основе лингвокреативности и ее языковых манифестаций (творческих единиц языка и речи или лингвокреатем). Методологическую базу исследования составили труды по теории лингвокреативности (А. Кестлер; В. З. Демьянков, В. И. Заботкина, И. В. Зыкова, Г. А. Копнина, А. П. Сковородников) и медиалингвистики (Г. Я. Солганик). Рассмотрение выделенных когнитивных механизмов в основе лингвокреативности проведено в двух направлениях: с точки зрения когнитивных операций, которые осуществляет автор высказывания на этапе кодирования информации: девиация или отклонение (по В. И. За-боткиной), аналогия и бисоциация (по А. Кестлеру); и с точки зрения когнитивных процессов, которые ожидаются от реципиента при попытке верной интерпретации текстов с элементами лингвокреативности на этапе их декодирования: инференция и когнитивный диссонанс (по Л. Фестингеру). Также сделаны выводы о прагматическом потенциале лингвокреатем и тех функциях, которые они выполняют в прессе (привлечение читательского внимания, авторская оценка событий и явлений, манипулирование мнением читателя, создание комического эффекта с целью непрямого воздействия на реципиента).
Ключевые слова
лингвокреативность, медиадискурс, когнитивный механизм, прагматический потенциал, девиация, бисоциа-ция, когнитивный диссонанс
Благодарности
Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект №19-18-00040) в Институте языкознания РАН
Для цитирования
Шмелева Е. С. Когнитивные механизмы и прагматический потенциал лингвокреативности (на материале The Economist) // Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2020. Т. 18, № 3. С. 7886. DOI 10.25205/1818-7935-2020-18-3-78-86
© Е. С. Шмелева, 2020
Cognitive Mechanisms and Pragmatic Potential of Linguistic Creativity (As Exemplified in The Economist)
Ekaterina S. Shmelyova
Moscow State Linguistic University Moscow, Russian Federation
The Institute of Linguistics RAS Moscow, Russian Federation
Abstract
The article aims to give an insight into linguacognitive aspects of linguistic creativity and peculiarities of its functioning in English-language media. It, namely, considers cognitive mechanisms underlying the formation of linguacreative items, and their pragmatic potential. The study is novel and of acute interest in that, proceeding from linguacognitive analysis of material from 100 current media articles in quality English-language papers, like The Economist, it identifies and newly researches key cognitive mechanisms underlying linguistic creativity and its language manifestations (creative items of language and speech, or linguacreative items). Methodologically, the research is based on theoretical works in the field of linguistic creativity (V. Z. Demyankov, G. A. Kopnina, A. P. Skovorodnikov V. I. Zabotkina, I. V. Zykova, A. Koestler) and medialinguistics (G. Ya. Solganik). The study of identified cognitive mechanisms underlying linguistic creativity is implemented in two distinct directions. On the one hand, the article considers cognitive mechanisms of linguistic creativity from the author's perspective as those which are employed while encoding information: deviation or variance (ref. V. I. Zabotkina), analogy and bisociation (ref. A. Koestler). On the other, cognitive mechanisms are viewed from the reader' s perspective as those employed by the recipient while attempting to fully and correctly decode texts with elements of linguistic creativity: inference and cognitive dissonance (ref. L. Festinger). The writing contains conclusions on the pragmatic potential of linguacreative items and the functions they might perform in the press (attracting the reader's attention with a non-conventional form, providing the author's assessment of events and phenomena, manipulating the reader's opinion, creating a comic effect to exert indirect impact on the recipient). Keywords
linguistic creativity, media discourse, cognitive mechanism, pragmatic potential, deviation, bisociation, cognitive dissonance Acknowledgements
The research is funded by grant № 19-18-00040 of the Russian Science Foundation and is carried out at the Institute of Linguistics, Russian Academy of Sciences For citation
Shmelyova, Ekaterina S. Cognitive Mechanisms and Pragmatic Potential of Linguistic Creativity (As Exemplified in The Economist). Vestnik NSU. Series: Linguistics and Intercultural Communication, 2020, vol. 18, no. 3, p. 78-86. DOI 10.25205/1818-7935-2020-18-3-78-86
1. Введение
Адаптируясь к динамичным переменам в окружающей реальности, в первую очередь, вследствие развития современных технологий, медийный дискурс постоянно претерпевает значительные трансформации. Эту особенность языка СМИ в свое время отметил видный советский исследователь данного явления В. Г. Костомаров: «Явным отличием газетного языка служит то, что вследствие высокой и интенсивной воспроизводимости отдельных вырабатываемых средств языка он как раз не претендует на их закрепление и, напротив, императивно тяготеет к их непрерывному обновлению» [Костомаров, 1971. С. 257]. Одним из инструментов, лежащих в основе таких императивных изменений и направленных, среди прочего, на достижение оригинальности формы представления информации, является лингвистическая креативность, изучение лингвокогнитивных механизмов и прагматического потенциала которой и составляет предмет нашего исследования. Остановимся подробнее на данном понятии.
2. Основная часть 2.1. Методика, предмет и материал исследования
Лингвокреативность, вслед за И. В. Зыковой, мы трактуем как способность глубинных (концептуальных) оснований, представляющих собой результат познания мира, «системно порождать разнородные знаки языка, способствуя развитию или эволюционированию последнего, и обеспечивать процесс их коммуникативной адаптации к построению прагматически ориентированного дискурса, в ходе которого базовые формы языковых знаков могут подвергаться разного рода преобразованиям» [Зыкова 2017. С. 638]. Как следует из данного определения, одним из ключевых механизмов, лежащих в основе лингвокреативности, является модификация исходного слова, словосочетания или фразы для достижения автором определенной прагматической цели. В. И. Заботкина называет такую модификацию «девиацией/отклонением» [Заботкина 2019. С. 212].
Подобные лингвокреативные преобразования приводят к возникновению качественно новых элементов языка и речи или, иными словами, лингвокреатем. Данный термин был введен в лингвистический оборот Г. А. Копниной и А. В. Сковородниковым, и в качестве примера для его иллюстрации авторы приводят следующее предложение из книги А. В. Карепиной «Пишем убедительно...»: «Мы продаем, даже, когда, казалось бы, не продаем. <...> И даже «Война и мир» продает ощущение, что Толстой - великий писатель» (выделено авторами) - оно, по их замечанию содержит лингвокреатему с особой «прагматической направленностью» [Копнина, Сковородников, 2014. С. 103]. В понимании исследователей, лингвокреа-темы представляют собой «языковые/речевые единицы, рождающиеся в результате творческой речевой деятельности» [Копнина, Сковородников, 2014. С. 101]. Рассмотрение характеристик таких творческих единиц языка и речи в ходе лингвокогнитивного анализа контекстов их реализации представляется перспективным, поскольку, по нашему мнению, именно изучение когнитивных механизмов, обеспечивающих формирование лингвокреатем, способствует как более глубокому пониманию явления лингвокреативности в целом, так и относительного новых явлений в языке политиков и прессы, называемых политейнментом («гибридный тип дискурса, расположенный на пересечении политической, массмедийной и бытовой сфер общения, возможно, с вкраплениями элементов из других коммуникативных сред, ориентированный на развлечение адресата») [Алексеев, 2020. С. 93] и инфотейнментом (методика подачи информации, в которой «зритель становится активным участником эвристического процесса») [Филиппова, 2014. С. 296].
Несомненно, что изучение когнитивных механизмов, лежащих в основе лингвокреативно-сти в медиатекстах, также должно сопровождаться обязательным выявлением и анализом прагматического потенциала лингвокреатем. О неразрывной связи этих двух сторон функционирования явлений языка пишет В. З. Демьянков, отмечая, что «когниция и коммуникация представляют собой две стороны единого явления» [Демьянков, 2017. С. 61]. Данный предмет исследования видится актуальным именно в применении к языку средств массовой информации ввиду такой важной характеристики современного медиадискурса, как его установка на прагматическое воздействие на сознание и поступки читателя, средства которого становятся все более изощренными и агрессивными (ср. [Шевелева, 2017]). Такое воздействие не всегда является очевидным для читателя и нередко может быть даже намеренно завуалировано авторами медиатекстов, что делает его изучение еще более интересным для исследователей.
Для достижения поставленных целей нами были проанализированы тексты 1 00 статей на общественно-политическую проблематику из актуальной англоязычной прессы.
2.2. Когнитивные механизмы, лежащие в основе лингвокреативности в медиадискурсе
Как показал обзор литературы по тематике лингвокреативности, исследование когнитивных механизмов, лежащих в основе формирования лингвокреатем, как правило, проводится
в двух направлениях: с точки зрения тех когнитивных операций, которые осуществляет автор высказывания на этапе кодирования информации, и с точки зрения тех когнитивных процессов, которые ожидаются от реципиента при попытке верной интерпретации текстов с элементами лингвокреативности на этапе их декодирования.
Так, упоминавшаяся ранее В. И. Заботкина полагает, что ключевым когнитивным механизмом, лежащим в основе креативности, является девиация/отклонение; исследователь выделяет при этом три типа девиации: прагматическую (нарушение отношения «знак - пользователь»); семантическую (нарушение отношения «знак - референт») и концептуальную (нарушение отношения между концептуальными структурами исходного и нового значений) [Заботкина, 2019. С. 210]. Когнитивный механизм девиации, по мнению В. И. Заботкиной, тесно связан с когнитивной операцией более высокого уровня - аналогией, которую она называет «главным стимулом креативности» по той причине, что «более креативные личности могут быстрее устанавливать различные ассоциативные отношения, находить новые аналогии, в том числе и скрытые» [Заботкина, 2019. С. 212, 214].
Как показало наше исследование текстов англоязычной прессы, на аналогии в ней строятся самые разнообразные лингвокреативные явления на всех уровнях языка (т. е. фонологическом, морфологическом, синтаксическом или стилистическом), причем нередко лингвокреа-темы реализуются на нескольких уровнях языка одновременно. В таком случае говорят о «синхронизации параметров лингвокреативности» (термин И. В. Зыковой и М. И. Киосе) [Зыкова, Киосе, 2020] или их «гибридизации» (термин О. К. Ирисхановой) [Языковое творчество... , 2011. С. 58-59]. Пример такого рода синхронизации параметров лингвокреативности содержится, например, в статье из журнала The Economist 1 от 27 июня 2020 г., автор которой использует для описания решения шотландских фермеров проводить выставки домашних животных в режиме онлайн на портале YouTube лексическое новообразование -лингвокреатему «MooTube», вынося его преднамеренно в заголовок статьи, поскольку именно в нем он выполнит свое основное прагматико-коммуникативное предназначение - заинтриговать, привлечь внимание. Данная лингвокреатема образована путем блендинга двух единиц - звукоподражательного moo, с одной стороны, и названия глобального видеохостинга YouTube, с другой, причем в основе данного словообразовательного процесса лежит именно звуковое сходство (аналогия) двух элементов (Moo и You), что со стилистической точки зрения представляет собой прием игры слов.
Нестандартная ассоциация по аналогии, лежащая в основе лингвокреативности, часто предполагает, что в сознании автора, а впоследствии и интерпретатора, конечная лингвок-реатема соотносится с некой схожей по форме и зафиксированной в языке единицей; также нередки случаи, когда такая единица актуализируется в заданном контексте наряду с лин-гвокреатемой. Это значит, что когнитивную операцию аналогии в основе лингвокреативности можно также связать с понятием бисоциации. Автор данного термина А. Кёстлер определял его как сочетание прежде не соотнесенных структур, характеризующееся «независимым, автономным характером матриц, которые соотносятся в творческом акте» («the term bisociation is meant to point to the independent, autonomous character of the matrices which are brought into contact in the creative act») [Koestler, 1964. С. 656]. Проиллюстрируем взаимодействие аналогии и бисоциации как ключевых когнитивных механизмов в основе лингвокреативности примером из актуальной англоязычной прессы. Идиома «Like a ton of bricks» («Как тонна / груда кирпичей»), употребленная в заголовке статьи из журнала The Economist от 25 июня 2020 г., переосмысливается автором, метонимически отсылая читателя к рынку недвижимости. Буквальное понимание элемента bricks в заданном контексте являет собой девиацию в употреблении «устойчивого сочетания лексем с полностью или частично переосмысленным значением»» (именно так А. В. Кунин определяет понятие фразеологизма) [Кунин, 1972. С. 8]. Вместе с тем двойная актуализация значений идиомы является результа-
1 The Economist. URL: http://www.economist.com (дата обращения 02.02.2020)..
том аналогии или, по Кёстлеру, бисоциации (что точнее описывает суть когнитивного процесса), поскольку в статье ведется речь не о рынке недвижимости вообще, а об актуальных трудностях, которые тот переживает вследствие повсеместного введения карантинных мер на фоне пандемии COVID-19.
С точки зрения восприятия креативных единиц реципиентом, основным когнитивным механизмом, по мнению В. И. Заботкиной, является инференция, т. е. операция, позволяющая «выявить тот новый нюанс смысла, который говорящий (отправитель сообщения, автор) вложил в традиционное значение слова, употребив его в нетипичном контексте [Заботкина,
2019 С. 212, 214] или в типичном (см. последний пример), но с девиантным референтом.
Однако наибольший интерес при анализе когнитивных механизмов, лежащих в основе
линвокреативности, и прагматического потенциала лингвокреатем представляют те случаи, когда инференция авторского посыла затруднена или отсрочена вследствие возникновения у реципиента когнитивных трудностей и невозможности верно интерпретировать идею авторской лингвокреатемы. Такие трудности мы соотносим с явлением когнитивного диссонанса (по Л. Фестингеру), т. е. осознания «существования противоречивых отношений между отдельными элементами в системе знаний» [Фестингер, 1999. С. 18].
Как уже отмечалось нами ранее [Шмелева, 2017], в отношении к медиадискурсу явление когнитивного диссонанса может быть связано, в первую очередь, с неверной, частично верной или неполной трактовкой смысла заголовка на основе лингвокреатемы, если он декодируется в отрыве от последующего текста. Так, не вполне однозначной может показаться читателю интерпретация заголовка статьи из английского издания The Economist от 27 июня
2020 г. Instant museums («Мгновенные музеи»). Будучи прочитанным в отрыве от текста статьи, к примеру, при ознакомлении с содержанием текущего выпуска журнала, данный заголовок, содержащий авторскую коллокацию на базе эпитета, вполне способен вызвать у читателя определенную степень когнитивного диссонанса. Это связано с тем, что словосочетание instant museums может быть соотнесено как минимум с двумя прецедентными матрицами: instant coffee и instant photo (snapshot), что усложняет путь к правильной бисоциации. И лишь прочтение текста самой статьи дает информацию, необходимую для верного понимания заголовка. Оказывается, что медийный материал посвящен созданию импровизированных музеев или, точнее сказать, «передвижных» выставок на основе артефактов, использованных членами протестного движения под лозунгом «The Black Lives Matter» (плакатов, портретов, видео и т. д.). Бисоциация состоит в том, что такие «моментальные музеи» подобно моментальным снимкам, возникают быстро, отчасти стихийно, чтобы быстро зафиксировать текущую реальность.
Важно отметить, что возникновение когнитивного диссонанса у реципиента, по нашему мнению, будет носить непродолжительный характер, а конечное осознание авторского посыла впоследствии способствует появлению отложенного комического эффекта как продукта интеллектуального усилия. Как показало наше исследование текстов в медиадискурсе, появление когнитивного диссонанса у реципиента в большей степени характерно именно для этапа ознакомления с такими структурными частями статей, как заголовок, подзаголовок или так называемая «вводка» (lead) - вводный абзац, содержащий основную мысль текста. Таким образом авторы медийных статей намеренно интригуют читателя, «заигрывают» с ним, привлекая внимание намеком на нестандартность не только языкового оформления, но и, возможно, осмысления той или иной текущей ситуации, события или явления.
Представляется, что изучать механизмы инференции и когнитивного диссонанса, лежащие в основе лингвокреативности, следует не изолированно, но в сочетании с анализом тех эффектов, которые могут возникать в результате интерпретации лингвокреатемы реципиентом. Остановимся в этой связи подробнее на прагматическом потенциале лингвокреатем.
2.3. Прагматический потенциал лингвокреатем в медиадискурсе
Упоминавшийся нами ранее А. Кёстлер писал о языковом творчестве и механизмах в его основе следующее: «Если результатом процесса <...> соединения будет столкновение, это послужит возникновению юмора» ("If the process of <...> connection is a collision then humour will ensue" 2) [Koestler, 1964. С. 50]. Вполне разделяя данное утверждение относительно природы юмора, отметим также, что мы рассматриваем это явление несколько шире. Вслед за философами и специалистами в области исследования языка, мы склонны включать юмор в общее понятие «комического». А. А. Сычев пишет о соотношении данных явлений следующее: «области смешного и комического имеют общий смысловой фон, но различаются в некоторых частностях. <...> Область комического, выходящая за пределы смешного, включает в себя явления, соответствующие структуре комического, но не вызывающие явной смеховой реакции» [Сычев, 2003. С. 65]. Таким «общим смысловым фоном» или, иначе говоря, когнитивным механизмом порождения комического нам видится механизм столкновения (обычно двух знаков) или создания противоречия на различных уровнях языка. Поясним данное утверждение примером из актуальной англоязычной прессы.
Комический эффект можно наблюдать в статье из The Economist от 23 апреля 2020 г. под заголовком A pandemic of power grabs («Пандемия захватов власти»), которая повествует о текущих на тот момент событиях в политической жизни Китая, а также Венгрии. В этих государствах на фоне мировой эпидемии коронавируса власти на законодательном уровне ужесточили контроль над гражданами, что автор статьи метафорически обозначил как «пандемия захватов власти». Коллокация, вынесенная автором статьи в заголовок, способна вызвать определенный комический эффект ввиду ряда факторов. Во-первых, единицы «pandemic» и «power grab» относятся к разным лексико-семантическим полям (медицины и политики соответственно), а во-вторых, они характеризуются принадлежностью к разным стилистическим регистрам (формальному и неформальному). Соединение двух этих элементов в едином контексте креативно и непременно вызовет интерес читателя вследствие возникающего в данном случае комического эффекта. С прагматической точки зрения, данный и другие примеры лингвокреатем подобного рода позволяют привлечь внимание читателя и выполняют, следуя терминологии Н. В. Якименко, апеллятивную функцию [Якименко, 1984. С. 30].
Яркая, экспрессивная, но в тоже время компрессированная и неконвенциональная форма представления информации может не только послужить своеобразным апеллятивным «крючком», который привлечет внимание читателя, но и оказать воздействие на его мнение или даже полностью сформировать его. Именно поэтому мы разделяем мнение В. З. Демьян-кова о том, что лингвокреатемы представляют собой «феномены непрямого значения» и обладают существенным «манипулятивным потенциалом» в дискурсе СМИ [Демьянков, 2014]. Целый ряд выявленных нами в ходе исследования примеров лингвокреативных заголовков англоязычных медийных статей характеризуется более широким потенциалом прагматического воздействия на реципиента, нежели просто привлечение внимания к статье за счет нестандартной формы представления информации. Это касается в первую очередь таких важных областей освещения медийного дискурса, как политика, экономика и социальная жизнь общества. Примером реализации манипулятивного потенциала лингвокреатем в актуальной англоязычной прессе может послужить статья из журнала The Economist от 11 июля 2020 года под заголовком Civil rites («Гражданские обряды»), которая посвящена возросшей роли церкви в жизни современного американского общества. Отмечается, что ввиду пандемии значительно вырос уровень смертности среди населения, в результате чего заразившиеся вирусом COVID-19 все чаще высказывают желание исповедоваться у капеллана (священника, посещающего больницу для проведения выездной службы). Вынесенное в заголовок выражение, призвано отразить это явление. Авторская коллокация "civil rites" контекстуально обусловлена и, по сути, представляет собой лексическую лингвокреатему, образованную
2 Курсив А. Кёстлера.
по формальному сходству с устойчивой коллокацией «civil rights» на базе омофонии. В данном случае также можно говорить о наличии стилистического приема игры слов на основе омофонов «rights» и «rites». Представляется, однако, что прагматическая установка заголовка, построенного на данной лингвокреатеме, шире, чем простое стремление привлечь внимание реципиента. С помощью емкой компрессированной формы автор делает попытку сформировать мнение читателя по обсуждаемому вопросу и донести мысль, что церковные ритуалы ввиду последних событий постепенно приобретают иной статус и охватывают не только верующих американцев, но и, шире, самых различных представителей общества. В данном случае налицо реализации манипулятивной функции лингвокреатемы.
Наконец, как показал анализ текстов англоязычной прессы, авторы медийных статей нередко прибегают к непрямому воздействию на читателя посредством линвокреатем и в том случае, когда дело касается в общепринятом смысле деликатных областей или тем, открытое обсуждение которых находится под негласным запретом (табуировано) в обществе. Одной из таких тем является, к примеру, проблема наркотиков. Примером может послужить заголовок, который предпослан статье из журнала The Economist от 1 мая 2008 года - Speedy decline («Скоростное падение»). Статья посвящена борьбе с употреблением наркотика метамфета-мина в штате Вашингтон в США и тем успехам, которых добились власти по снижению уровня его распространения. Прочитанный вне контекста статьи, заголовок может быть понят в прямом значении быстрого падения соответствующих показателей, поскольку предназначение еженедельника состоит в том, чтобы публиковать серьезные материалы по экономической проблематике. Однако ознакомление с более широким контекстом также дает читателю возможность идентифицировать в первом компоненте отсылку к сленговому названию наркотика метамфетамина - «скорость» (speed) (Urban English Dictionary). Поскольку в данном случае происходит двойная актуализация значений единицы speedy, правомерно говорить о ее лингвокреативном обыгрывании в контексте и формировании на ее основе стилистического приема каламбура. Лингвокреативное представление информации в данном заголовке является непрямой формой передачи посыла автора и позволяет ему говорить на деликатную тему таким образом, что осознание его идеи приходит к интерпретатору с определенной задержкой. В конечном счете, автор сообщает читателю всю необходимую информацию, но делает это неявно, первоначально скрывая свою истинную интенцию с помощью лингвокреатемы.
3. Заключение
Итак, на основании анализа литературы по тематике исследования, а также отобранного нами релевантного языкового материала из актуальной англоязычной прессы можно сделать следующие выводы об особенностях реализации лингвокреатем в медиадискурсе с позиций когнитивной лингвистики.
Ключевые когнитивные механизмы, лежащие в основе лингвокреативности, могут изучаться в двух направлениях: с точки зрения процесса кодирования информации автором и с точки зрения последующего декодирования этой информации реципиентом. Первая группа (с позиций автора) включает в себя когнитивные механизмы девиации, аналогии и бисоциации (по А. Кёстлеру), в то время как инференция и когнитивный диссонанс (по Л. Фестингеру) относится ко второй (с позиций интерпретатора). Прагматический потенциал лингвокреатем, по нашему мнению, не ограничивается сугубо созданием комического эффекта и реализацией апеллятивной функции, т. е. привлечения читательского внимания. В силу своей неконвенциональной формы, лингвокреативность может также выступать эффективным инструментом «непрямого» воздействия на реципиента и, следовательно, манипулирования читательским мнением.
Список литературы
Алексеев А. Б. Политейнмент и влияние его стратегий на языковую личность политика // Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2020. Т. 18, № 2. С. 91-102. DOI 10.25205/1818-7935-2020-18-2-91-102
Демьянков В. З. О когнитивном манипулировании // Когнитивные исследования языка. Тамбов, 2014. Вып. 18. C. 55-61.
Демьянков В. З. Прагматика коммуникации и когниция // Когнитивные исследования языка. Тамбов, 2017. Вып. 29. C. 55-63.
Заботкина В. И. Когнитивные основы лингвистической креативности // Когнитивные исследования языка. Тамбов; М., 2019. Вып. 38. C. 208-216.
Зыкова И. В. Метаязык лингвокультурологии: константы и варианты. М.: Гнозис, 2017. 752 с.
Зыкова И. В., Киосе М. И. Параметризация лингвистической креативности в междискурсивном аспекте: кинодискурс vs дискурс детской литературы // Вопросы когнитивной лингвистики. 2020. № 2.
Копнина Г. А., Сковородников А. П. Стилистика креатива и эколингвистика: точки соприкосновения // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2014. № 8 (38), ч. 1. C. 101-104.
Костомаров В. Г. Русский язык на газетной полосе. М.: Изд-во МГУ, 1971. 265 с.
Кунин А. В. Фразеология современного английского языка. М., 1972. 289 с.
Сычев А. А. Природа смеха, или Философия комического. Саранск, 2003. 176 с.
Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса [Пер. А. Анистратенко, И. Знаешева]. СПб.: Ювента, 1999. 317 с.
Языковое творчество в динамике семиотических взаимодействий: Колл. монография. М.: Рема, 2011. 404 с.
Филиппова А. Н. Интерпретация понятия инфотейнмент: «Формат» или «Жанр»? // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2014. № 9. С. 296-299.
Шевелева Е. А., Серова Е. С. Единицы суправербального уровня: место и роль в создании акустического произведения (в контексте развития литературно-драматического радиовещания) // Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2017. Т. 15, № 4. С. 68-77. DOI 10.25205/1818-7935-2017-15-4-68-77
Якименко Н. В. Каламбур как лингвостилистический прием в английском языке и пути его воссоздания в переводе: Дис. ... канд. филол. наук. Киев, 1984. 214 с.
Шмелева Е. С. // Каламбур: когнитивный диссонанс или бисоциация? // Когнитивные исследования языка. М.; Тамбов, 2017. Вып. 29: Когниция и коммуникация в лингвистических учениях. С. 760-766.
Koestler A. The Act of Creation. London, Hutchinson, 1964, 751 p.
References
Alexeyev, A. B. Politainment and the Influence of Its Strategies on the Language Personality of the Politician. Vestnik NSU. Series: Linguistics and Intercultural Communication, vol. 18, no. 2, 2020, p. 91-102. (in Russ.) DOI 10.25205/ 1818-7935-2020-18-2-91-102
Demyankov, V. Z. On Cognitive Manipulation. Cognitive Studies of Language, 2014, vol. 18, p. 55-61. (in Russ.)
Demyankov, V. Z. Pragmatics of Communication and Cognition. Cognitive Studies of Language, 2017, vol. 29, p. 55-63. (in Russ.)
Festinger, L. A theory of cognitive dissonance. St. Petersburg, Yuventa, 1999, 317 p. (in Russ.)
Filippova, A. N. The Conceptual Nature of Infotainment: "Format" or "Genre"? Humanitarian, Socio-economic and Social Sciences, 2014, no. 9, p. 296-299. (in Russ.)
Koestler, A. The Act of Creation. London, Hutchinson, 1964, 751 p.
Koonin, A. V. Phraseology of Modern English Language. Moscow, 1972, 289 p. (in Russ.)
Kopnina, G. A., Skovorodnikov, A. P. Stylistics of Creativity and Ecolinguistics: Common Points.
Scientific Periodical: Philology. Theory & Practice, 2014, no. 8 (38), pt. 1, p. 101-104. (in Russ.)
Kostomarov, V. G. Russian Language on the Newspaper Page. Moscow, MSU Publ., 1971, 265 p. (in Russ.)
Linguistic Creativity in the Dynamics of Semiotic Interactions [joint volume]. Moscow, Rema, 2011, 404 p. (in Russ.)
Sheveleva, E. A., Serova, E. S. Units of supraverbal level: their role in creating an Ars acustica work (viewed to meet the purposes of the radio literary drama broadcasting). Vestnik NSU. Series: Linguistics and Intercultural Communication, 2017, vol. 15, no. 4, p. 68-77. (in Russ.) DOI 10.25205/1818-7935-2017-15-4-68-77
Shmeleva, E. S. Pun: Cognitive Dissonance or Bisociation? Cognitive Studies of Language, 2017, vol. 29, p. 760-766. (in Russ.)
Sychev, A. A. Nature of Laughter, or Philosophy of the Comic. Saransk, 2003, 176 p. (in Russ.)
Yakimenko, N. V. Pun as a Linguastylistic Device in the English Language and Ways of its Translation. Language Media Titles. Kyiv, 1984, 214 p. (in Russ.)
Zabotkina, V. I. Cognitive Bases of Linguistic Creativity. Cognitive Studies of Language, 2019, vol. 38, p. 208-216. (in Russ.)
Zykova, I. V. Metalanguage of Linguaculturology: Constants and Variants. Moscow, Gnozis, 752 p. (in Russ.)
Zykova, I. V., Kyose, M. I. Parametrization of Linguistic Creativity in the Cross-Discourse Aspect: Cinema Discourse vs. Children's Literature Discourse. Issues of Cognitive Linguistics, 2020, no. 2. (in Russ.)
Материал поступил в редколлегию Date of submission 22.07.2020
Сведения об авторе / Information about the Author
Шмелева Екатерина Сергеевна, канд. филол. наук, старший преподаватель Московского государственного лингвистического университета (Москва, Россия), младший научный сотрудник Института языкознания РАН (Москва, Россия)
Ekaterina S. Shmelyova, Cand. of Philological Sc., Senior Lecturer at Moscow State Linguistic University (Moscow, Russian Federation), JFR at the Institute of Linguistics, the Russian Academy of Sciences (Moscow, Russian Federation)
[email protected] ORCID 0000-0001-9122-9115
