CC BY
124
УДК 811.111
КОГНИТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИИ АСПЕКТ МОДАЛЬНОСТИ В АРГУМЕНТАТИВНОМ ДИСКУРСЕ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛОЯЗЫЧНЫХ СМИ)
© Г. Р. Биктимирова
Сибайский институт (филиал) Башкирского государственного университета Россия, Республика Башкортостан, г. Сибай, 453640, ул. Белова, 21.
Тел. +7 (275) 225 76.
Е-mail: biktimirova82@mail. ш
Данная статья посвящена исследованию категории модальности в аргументативном дискурсе на материале англоязычных СМИ, где модальность рассматривается в виде кон-цептосферы с ядром (суперконцепт), приядерной зоной (концепт) и периферией (микроконцепт). В работе исследуются микроконцепты деонтической, эпистемической и аксиологической модальностей.
Ключевые слова: когнитивная лингвистика, прагматика, дискурс, концептосфера, контрастивная лингвистика.
Конец ХХ века в лингвистике ознаменовался увеличением интереса к языку не как к знаковой, а как к антропоцентрической системе, целью изучения которой является речемыслительная деятельность человека. В связи с этим появилось множество различных направлений в науке, таких как: когнитивная лингвистика, лингвокультурология, этнопсихолингвистика, психолингвистика, меж-культурная коммуникация и пр. По сути, все перечисленные лингвистические направления ставят одну задачу - выявить те ментально-психологические процессы, результатом которых и является речь человека. Эти ментальные процессы неразрывно связаны с модальностью.
Модальность - категория, которая отражает различные стороны человеческого мышления в языке. Данная категория выражает отношение человека к окружающей его действительности, которое складывается в процессе восприятия им явлений объективного, реального мира. Мысли человека, его отношение к познаваемому находят свое отражение в языке, поскольку, согласно Ф. А. Агаевой, «язык - непосредственная действительность мысли» [1].
По выражению Ш. Балли, «модальность - это душа предложения; как и мысль, она образуется, в основном, в результате активной операции говорящего субъекта» [2]. П. А. Лекант, в свою очередь, утверждает, что «модальность есть обязательное, неизбежное качество речи. Говорящий не может оформить и адресовать высказывание без его модальной квалификации» [3]. Исходя из этого высказывания, можно сделать вывод, что любая мысль в той или иной степени модальна.
М. В. Ляпон считает, что «категория модальности проявляется на самом обобщенном, универсальном уровне глубинной структуры, которая отражает природу человеческого языка вообще, независимо от его типологических свойств и национальной специфики»[4].
Особый приоритет в изучении категории модальности принадлежит В. В. Виноградову. Именно он считается основоположником теории о категории модальности. Он определяет категорию модальности как категорию предложения: «Каждое
предложение включает в себя как известный конструктивный признак модальное значение, т.е. содержит в себе указание на отношение к действительности. Любое целостное выражение мысли, чувства, побуждения облекается в одну из существующих интонационных схем предложения и выражает одно из тех синтаксических значений, которые в своей совокупности образуют категорию модальности» [5].
Данная работа посвящена исследованию модальности, представленной в виде концептосферы в аргументативном дискурсе. Модальность - центральная категория языка, выражающая отношение говорящего к содержанию высказывания и отношение содержания высказывания к действительности. Модальность, как объективная, так и субъективная, выступает как существенный конструктивный признак каждого высказывания и определенным образом в нем выражена.
Существует несколько направлений в систематизации категории модальности. Некоторые авторы выделяют один тип отношений модальности, а именно, объективную модальность. Другие считают, что есть два аспекта в категории модальности. Но и их мнения несколько отличаются друг от друга. К примеру, И. П. Распопов рассматривает два круга модальных значений: 1) опосредованные; 2) непосредственные. [6]. В. В. Белый выделяет первичную и вторичную модальность [7]. Л. С. Ермолаева называет данные типы несколько иначе: внешней модальностью, включающую субъективную и объективную модальности; и внутренней модальностью, которая выражает отношение субъекта к совершаемому им действию [8].
В данном исследовании мы опираемся на точку зрения А. Г. Баранова, который в своем труде «Функционально-прагматическая концепция текста» [9] также рассматривает два вида модальности -объективную и субъективную. Субъективная модальность, в свою очередь, подразделяется на субъективно-личностную и субъективно-межличностную. Отталкиваясь от концепции данного автора, мы все же рассматриваем категорию модальности не только как категорию текста, но и как категорию коммуникации. Более того, исходя из утверждения,
что модальность тесно переплетается со всеми ментальными процессами, мы смеем предположить, что модальность - это сложно-структурированное ментальное образование, иными словами, концеп-тосфера. Как следует из большинства определений, сформулированных отечественными и зарубежными лингвистами, понятие концептосфера - совокупность концептов, из которых складывается миропонимание индивида. Концептосфера в полевом представлении включает в свою структуру ядро, приядерную зону и периферию, причем «ядро и приядерная зона преимущественно репрезентируют универсальные и общенациональные знания, а периферия - индивидуальные» [10]. Фрагментарное когнитивное знание, таким образом, может быть сосредоточено в отдельном концепте. Для подтверждения данного предположения обратимся к определению термина «концепт», данному И. А. Стерниным: «Концепт - единица концептосферы, то есть упорядоченной совокупности единиц мышления народа. Концепт включает все ментальные признаки того или иного явления, которые отражены сознанием народа на данном этапе его развития. Концепт обеспечивает осмысление действительности» [11]. Очевидно, что если «концепт обеспечивает осмысление действительности», то значит, он выражает и некое отношение к действительности, ведь любое осмысление неосуществимо без эмоций, оценок. Как справедливо отметила в свое время Н. Д. Арутюнова [12], когнитивный цикл включает в себя этап от восприятия к знанию. Следовательно, эмоции и оценки, образуя квалификативные признаки значения концепта, могут являться составной частью концептосферы модальности.
Важным представляется и то, что совокупность концептов, сосредоточенная в концепто-сфере, представляет собой динамическое образование, постоянно находящееся в состоянии развития и оперативной подвижности. Она «постоянно преобразуется под влиянием приходящей извне информации, причем информации, получаемой по разным каналам, а также в результате ее усвоения и переработки мыслящим человеком» [13]. Концепты разного типа (образы, представления, понятия) или их объединения (картинки, гештальты, схемы, диаграммы, пропозиции, фреймы и т.д.) «рождаются в процессе восприятия мира, они создаются в актах познания, отражают и обобщают человеческий опыт и осмысленную в разных типах деятельности с миром действительность» [13].
Исходя из сказанного, в целях дальнейшего исследования, мы считаем возможным представить категорию модальности в виде концептосферы, ядром которой является суперконцепт объективной и субъективной модальности, представляющий собой единство объективных и субъективных аспектов, взаимозависимых и дополняющих друг друга. Приядерную зону концептосферы модальности составляют концепты референтивной, субъективноличностной и субъективно-межличностной модальности. В свою очередь, концепт референтивной модальности подразделяется на несколько подви-
дов - микроконцептов: субъект, действие/состояние, объект, темпоральность, локальность. Соответственно, концепт субъективно-личностной модальности включает в себя микроконцепты эмотив-ной, ментальной, композитивной, сенсорной и оценочной модальности. И, наконец, исследуемый нами концепт субъективно-межличностной модальности представлен микроконцептами деонтической, эпистемической и аксиологической модальности. В целом, в системе иерархически организованных концептов, микроконцепт - это наиболее конкретизированное ментальное образование, обладающее более или менее сформированным планом выражения и планом содержания. И действительно, если существует такое абстрактное понятие, как «отношение к действительности», то существуют и вполне конкретные лексические и грамматические средства, выражающие это отношение.
Живая человеческая речь никоим образом не ограничивается просто передачей какой-либо информации. Ей свойственны эмоциональность, всевозможные оценки, авторские интенции и прочие неотъемлемые компоненты речи, которые в совокупности называются прагматикой. Прагматический анализ субъективно-межличностной модальности является неотъемлемым компонентом когнитивного анализа, поскольку прагматика объединяет в себе вопросы, связанные с взаимодействием автора и реципиента в процессе коммуникации.
Адресант в коммуникации часто определяет цели и интенции сообщения, передает свое отношение к сообщаемому и оценку, адресат, в свою очередь, оказывается под ментально-эмоциональным воздействием автора, а также по-своему интерпретирует полученное сообщение.
Поскольку объектом нашего исследования является субъективно-межличностная модальность, представленная отношением «автор - реципиент», данный тип модальности подразделяется на деонтическую (предписывающую), эпистемическую (описывающую) и аксиологическую (оценивающую), и эти три вида характеризуются двумя функциональными перспективами - персональной функциональной перспективой, где модальность исходит лично от автора, и функциональной перспективой отчуждения, где межличностная модальность исходит от другого лица. А. Г. Баранов отмечает, что в соответствии с персональной перспективой данные подвиды субъективно-межличностной модальности подразделяются на несколько групп. Так, деонтическая модальность состоит из следующих подгрупп: 1) персональные: приказы, просьбы, мольбы и т. д.; 2) директивные: приказы, идеологические установки, призывы, моральноэтические правила и т.д. [9].
Эпистемическая модальность, по мнению автора, подразделяется на группы, «в зависимости от эпистемической установки автора, которая проявляется в виде разных статусов достоверности информации, присущих разным текстотипам». В нашей формулировке текстотип идентичен понятию «дискурс». Так, эпистемической модальности при-
сущ статус субъективной достоверности, статус объективированной достоверности, статус объективной достоверности и статус «как - если - бы» достоверности [9].
Аксиологическая модальность представлена значениями положительной оценки (поощрения) и отрицательной оценки (порицания).
В действительности же редко встречаются тексты или дискурсы, где присутствует только одна из анализируемых модальностей. Чаще они выступают в определенном взаимодействии.
Дискурс - это речевой продукт в момент его порождения. В отличие от текста, дискурс спонтанен и не подчиняется многим правилам, по которым возникает и существует текст.
Дискурс существует в рамках социального контекста. Важно отметить, что мы не можем применить правила письменного текста к разговорному тексту; такие термины, как «слово», «предложение», «параграф», принадлежат к области письма. Речь невозможно анализировать с точки зрения этих понятий. Однако следует признать, что для того, чтобы как следует проанализировать речь, мы должны увидеть ее в письменной форме.
В данной работе мы ставим целью рассмотрение микроконцептов субъективно-межличностной модальности - деонтическую, эпистемическую и аксиологическую модальности - в аргументатив-ном дискурсе. Выбор вида дискурса обусловлен наличием в нем всех трех названных микроконцептов.
Тексты средств массовой информации, ораторские выступления, различные политические, юридические процессы, публицистика представляют собой аргументативный дискурс ввиду своих динамических и коммуникативных особенностей. Целью аргументативного дискурса является: 1) установление контакта с аудиторией (для этого необходимо владеть информацией о социальном статусе слушателей, уровне их образования, их мировоззрении, запасе знаний и их способности правильно интерпретировать услышанное или прочитанное); 2) оказание запланированного воздействия на аудиторию, что достигается наличием следующих факторов в речи автора: необходимых языковых
средств, логической стройности, аргументированности и эмоциональной насыщенности и пр. [14]. Все это служит прямой характеристикой аргумен-тативного дискурса.
Аргументативный дискурс информирует не столько о фактах, сколько об отношении к ним самого говорящего, что прямым образом указывает на его модальное начало, а также отражает намерение автора оказать необходимое воздействие на публику.
О. В. Куликова утверждает, что «аргумента-тивный дискурс... представляет собой текстовую реализацию конвенциональной логической схемы аргументации (тезис, блок аргументов, следствие) или ее трансформаций», однако при этом могут быть включены элементы тезиса и антитезиса. И, следовательно, основная задача аргументативного
дискурса - «донести до слушателей идеи оратора, убедив при этом аудиторию в их правомерности, решается в ходе изложения аргументов, подтверждающих тезис оратора или опровергающих точку зрения его оппонента» [15]. Согласно исследованию, проведенному О. В. Куликовой, «построение аргументативного дискурса происходит на основе чередования аргументов, несущих основную информационную нагрузку, находящихся на главной линии развертывания аргументации, и аргументов, содержащих дополнительную информацию, способную подкрепить, конкретизировать или проиллюстрировать основную мысль выступления» [15]. Помимо этого, аргументативный дискурс информирует не столько о фактах, сколько об отношении к ним самого говорящего, а также отражает намерение автора оказать необходимое воздействие на публику.
Рассмотрим реализацию микроконцепта деонтической модальности в аргументативном дикурсе:
1) Персональный статус деонтической модальности ясно выражен в следующем примере:
“I consider a virile new Britain cannot continue indefinitely to be traduced in the eyes or rather ears, of the world by the effete languors of Langham Place, brazenly masquerading as standard English ” [16].
Пример указывает нам на то, что автор как бы «навязывает» реципиенту свою точку зрения, призывает читателя принять его позицию. Это достигается различными способами: автор может давить на «слабые места» реципиента, пробуждать в нем патриотические чувства (как в данном примере), вызывать в нем возмущение и пр. Так или иначе, последний редко остается равнодушным.
2) Директивный статус деонтической модальности в аргументативном дискурсе встречается гораздо чаще в виде приказов, морально-этических правил, призывов и пр.:
“Apparently, we need to work on simplifications that are within our control while we ’re thinking about something bigger” [17].
В данном случае прибегает к употреблению местоимения первого лица множественного числа; при этом достигается эффект передачи «гласа народа». Часто, как в директивной, так и в персональной деонтической модальности, автор ставит целью оказать влияние на совесть, национальное и религиозное самосознание или ответственность, тем самым осуществляется попытка изменить картину мира реципиента. Все это достигается использованием различных лексических средств, модальных глаголов, повелительного наклонения, а также при помощи кинесических и просодических элементов.
С эпистемической точки зрения аргумента-тивный дискурс обладает всеми статусами достоверности:
1) Статус субъективной достоверности:
“This fact, I suspect, testifies to the definite level of the legal culture common to all mankind” [17].
В данном типе модальности автор не делает никаких призывов, он всего лишь описывает про-
исходящее, ссылаясь только на свое собственное мнение.
2) Статус объективированной достоверности:
“Seemingly, the shift from peace and prosperity to
open-ended war and deficits represents one of the most wrenching turnabouts for any recent President. ” [17].
«Объективированность» в данном примере достигается употреблением «нейтрального» модального компонента - “seemingly”. То есть автор тем самым подчеркивает, что это не только его мнение, но и мнение большинства.
3) Статус объективной достоверности:
“The minister is no doubt mindful that the public is not clamoring for Western-style economic reforms. ” [18].
Эффект объективной действительности достигается использованием оборота “no doubt”, автор тем самым подчеркивает, что его утверждение ни у кого не вызывает сомнений.
4) Статус «как - если - бы» достоверности:
“They say, this latest round of demonstrations,
while garnering international attention for their scale and intensity, may end no differently. I don’t have a clue of it” [19].
Автор, описывая некие события, делает какое-либо предположение, тем самым дав реципиенту пищу для размышления. Сам он при этом может оставаться нейтральным. Его цель достигается использованием таких средств, как модальные глаголы, сослагательное наклонение и безличные конструкции.
Необходимо также отметить, что третьим обязательным компонентом аргументативного дискурса является аксиологическая модальность. Микроконцепт аксиологической модальности со значением поощрения представлен в следующем примере:
“It certainly required a lot of effort on the part of the leaders to fulfill the plans of the national education. I think this is a right policy [20].
Порицание, в свою очередь, ясно прослеживается в речи следующего автора:
“I’m aware of the fact that the worst fallout of the violent stalemate in Israel would be a new regional conflict” [19].
Оценка автора, как положительная, так и отрицательная, может быть чисто субъективной, либо объективной, то есть выражать мнение большинства. Для выражения какой-либо оценки автор чаще всего использует, как видно из примеров, лексические средства со значениями поощрения или порицания.
Как видно из проведенного анализа, аргумен-тативный дискурс представлен всеми видами микроконцептов субъективно-межличностной модальности. Это объясняется интенцией аргументатив-ного дискурса, во-первых, изменить мировоззрение реципиента, что осуществляется через приказы, призывы и идеологические установки. Во-вторых, аргументативный дискурс обеспечивает реципиента определенной информацией с различной степенью достоверности. В-третьих, обязательным компонентом аргументативного дискурса является микроконцепт аксиологической модальности, где автор доносит до реципиента объективную или субъективную оценку, как положительную, так и отрицательную.
ЛИТЕРАТУРА
1. Агаева Ф. А. Модальность как лингвистическая категория (на материале туркменского и английского языков). Ашхабад: Ылым, 1990. -384 с.
2. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Иностранная литература, 1955. -416 с.
3. Лекант П. А. // Тенденции в системе номинации и предикации русского языка. М.: Высшая школа, 2002. С. 10-13.
4. Лингвистическая энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 303.
5. Виноградов В. В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике. М.: Наука,1975. С. 55-57.
6. Распопов И. П. // Синтаксис и интонация. М.: Наука, 1973. Вып. 2. С. 10.
7. Белый В. В. Модальные значения инфинитивных сочетаний в современном английском языке (долженствование и побуждение). Автореф. канд. дис. Киев, 1955. -25 с.
8. Ермолаева Л. С. Система наклонений в современном немецком языке (в сопоставлении с другими германскими языками). М.: Иностранная литература, 1976. -165 с.
9. Баранов А. Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов-на-Дону: изд-во Ростовского университета, 1993. -180 с.
10. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика. Минск: ТетраСи-
стемс, 2005. -256 с.
11. Стернин И. А. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. №1. С. 65-69.
12. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. -с. 896
13. Кубрякова Е. С. Части речи с когнитивной точки зрения. М.: Институт языкознания РАН, 1997. -331 с.
14. Морозова О. Н. // Информативность текста и его компонентов. М.: Наука, 1986. С. 95-103.
15. Куликова О. В. Лингвостилистические средства развертывания аргументации в публицистическом тексте (на материале парламентских выступлений): Дис...канд. филол. наук. М., 1989. С. 181.
16. Grice P. Studies in the way of words. Harvard Univ.Press 1991. -394 p.
17. Maxine M. New York Times ad revenues slide. International Herald Tribune. №4. 2007. P. 3.
18. Szladits F. Bibliography on Foreign and Comparative Law books. Oceana Publications, Inc. 2002. -379 p.
19. Dolan L. // Telegraph. CO. UK. May. 2006. P. 6.
20. Johns G. // Telegraph. CO. UK. May, 2006. P. 4-5.
Поступила в редакцию 03.08.2007 г.
