CC BY
32
Г.П. Журбина
КОГНИТИВНАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ НЕКОТОРЫХ ЛЕКСЕМ ПРОЗВИЩНОГО ХАРАКТЕРА
В последние десятилетия в науке о языке наметилось стремление к изучению имен собственных, к которым принято относить антропонимы (имена и фамилии людей), топонимы (наименования географических объектов), астронимы (названия небесных тел), фитонимы (наименования растений), хрононимы (названия отрезков времени, связанных с историческими событиями), теонимы (собственные имена божеств), идеонимы (собственные имена объектов духовной культуры) и некоторые другие. Проблема номинации в области собственных имён - одна из актуальных проблем ономастики. Лингвисты пытаются определить их место в языке, пути возникновения, специфические свойства и функции (Е.В. Гродзинский, А.В. Суперанская, А.А. Реформатский, В.Д. Бондалетов). Несмотря на разнообразие подходов к изучению имён собственных, исследователи единодушны в следующем: анализ имён собственных с философских, логических, психологических и иных позиций не заменяет их лингвистической характеристики, которая способна выявить их языковую сущность; своеобразие имени собственного можно исследовать как на уровне языка, так и на уровне речи; в большинстве языков мира имена собственные входят в класс конкретных существительных; в структурно-языковом плане специфика имени собственного в большей степени даёт о себе знать в области семантики и в меньшей степени в области морфологии и синтаксиса.
А.В. Суперанская называет три отличительных признака, позволяющих, по её мнению, отграничить имена собственные от нарицательных: «1) они даются индивидуальному объекту; 2) именуемый с помощью имени собственного объект всегда чётко определён, ...очерчен; 3) имя не связано непосредственно с понятием» [7, 60]. А.А. Реформатский считает, что «собственные имена прежде всего выполняют номинативную функцию, а нарицательные не только называют, но и выражают понятие о предмете» [6, 70]. В.Д. Бондалетов среди ряда особенностей собственных имён отмечает как наиболее характерные их вариативность и функциональную вторичность: «Имя собственное всегда является вторым, обычно более конкретным наименованием предмета, который уже был назван раньше нарицательным словом» [1, 20-25].
Своеобразной разновидностью собственных имен являются прозвища. Возникновение прозвищ является результатом познавательной деятельности человека, его наблюдательности, подмечающего наиболее характерные черты у окружающих и закрепляющего их в этом уникальном «дополнительном» имени. Прозвища как составляющая часть антропонимической системы мало описаны в лингвистической литературе. Имя собственное как индивидуальная номинация не отражает объективного содержания, связанного с представлениями окружающих о том или ином человеке, его внешности, внутреннем мире, о его поступках и характере поведения. Прозвище же, являясь семантическим вариантом имени, отличается от него «характером охвата одного и того же отражаемого объективного содержания» [9, 32]; вследствие этого прозвища, обладая многими признаками имени собственного (индивидуальность номинации, чёткая определённость, вариативность, функциональная вторичность, принадлежность к разряду конкретных существительных, семантическое своеобразие), специфичны в том плане, что не только называют, но и выражают понятие о предмете подобно нарицательным существительным.
На одном уровне познания предмета (назовём его условно первичным) прозвище появляется при обнаружении определённых внешних специфических признаков данного человека (Длинный, Горбун, Носатый и др.); на другом же уровне, условно называемом вторичным, для возникновения прозвища необходимо более глубокое познание предмета, т.к. возникшее на этом уровне прозвище призвано отразить особенности характера, поведения, привычек, интересов данного лица (Чудик, Балбес, Врун) [2, 64]. Слово, образующее типичное прозвище, обладает набором определенных лексико-грамматических признаков. Некоторые из признаков являются абсолютно обязательными и последовательно воплощаются в каждом вновь создаваемом прозвище. Это: а) суб-стантивность, свойственная всем собственным именам. Закономерной субстантивации подверга-
ются при переходе в онимы слова, относящиеся к любой части речи, а также словосочетания, в том числе и предикативные. Например: Ангелочек, Горбатый, Ась, Кареглазая, Меткий Глаз, Победный Клич; б) одушевленность. Все прозвища - одушевленные имена существительные на основании семантического признака. Прозвища, относящиеся к именам существительным мужского рода, имеют как семантический, так и грамматический признаки одушевленности (кого? Горбуна, Балбеса, Ангелочка, но Кареглазой и под.); в) несоответствие грамматического рода слова-прозвища полу называемого лица. Ср., например, прозвища мужчин: Сорока, Дыня, Горе Луковое, женщин: Плюшкин, Торпедо и под. [8, 98-122].
Прозвища являются важной составляющей языковой картины мира носителей языка, а также её концептуальной составляющей, поэтому их изучение может существенно обогатить сущность концептов, в которых они репрезентируются. А «полное описание того или иного концепта, значимого для определенной культуры, возможно только при исследовании наиболее полного набора средств его представления» [4, 12].
Продуктивным способом исследования прозвищ представляется когнитивный подход. «Предметом исследования когнитивной лингвистики являются значения языковых единиц, объективирующих тот или иной концепт, т.е. языковое сознание, а конечной целью - реконструкция (моделирование) концепта как мыслительной единицы по данным языка» [5, 161-162].
Семантико-когнитивный анализ концептов должен включать, по мнению И.А. Стернина, следующие основные этапы: 1) построение номинативного поля концепта; 2) описание семантики языковых средств, входящих в номинативное поле концепта (семантическая интерпретация); 3) когнитивную интерпретацию результатов описания семантики языковых средств; 4) верификацию полученного когнитивного описания у носителей языка; 5) описание содержания концепта в виде перечня когнитивных признаков (по ядерно-периферийному принципу).
Результаты когнитивной интерпретации и верификации позволят представить модель содержания исследуемого концепта, итогом которого в рамках лингвоконцептологического исследования будет словесное или графическое представление содержание концепта в виде полевой структуры [5, 161-162].
Семантико-когнитивный анализ концептов, объективированных лексемами прозвищного характера, на наш взгляд, должен проводиться по описанной схеме, но с некоторыми уточнениями. 1. Так как лексемы прозвищного характера входят в макроструктуры отдельных концептов, то более удачным, на наш взгляд, будет использование по отношению к ним термина микрополе. 2. Номинативное поле соответствующего концепта - это отдельное исследование, поэтому мы ограничимся словарной дефиницией.
Для выявления наиболее часто употребляемых в речи подростков имен прозвищного характера был проведен ассоциативный эксперимент, состоящий из двух этапов. На первом этапе информанты называли прозвища, которые чаще всего употребляют они сами по отношению к своим сверстникам и членам своей семьи. Опрос 100 испытуемых позволил установить 8 наиболее часто употребляемых имен прозвищного характера, функционирующих в среде старшеклассников, причем 80 % старшеклассников - лица женского пола (были исключены прозвища, номинируемые лиц по ассоциации с фамилией и именем типа Серый - от Сергей, Марчелла - от Марченко): Солнышко, Ласточка, Череп, Динозавр, Копченый, Коротышка, Змея, Раскладной. На втором этапе эксперимента выявленные 8 прозвищ было предложено соотнести с отдельными людьми, ответив на вопросы: «Человек, носящий такое прозвище, он какой? Какими чертами он наделен внешне, какими качествами характера он обладает?»
По вышепредложенному плану рассмотрим структуру некоторых лексем-прозвищ и проведем их когнитивную интерпретацию.
Прозвище Солнышко.
Номинативное микрополе. Солнце, солнышко. Современные толковые словари представляют 2 ЛЗ: 1. Термин: небесное светило, раскаленное небесное тело шарообразной формы, вокруг которого вращается Земля и др. планеты нашей Галактики. 2. Свет, тепло, излучаемые этим светилом.
Психолингвистическое значение прозвища Солнышко (репрезентант концепта Солнце) выявлялось на основании описанного выше ассоциативного эксперимента. Ассоциативное поле ис-
следуемого слова в сознании носителей языка по завершении обработки полученных ответов приобрело следующий вид:
Солнышко 100 - добрый (18), жизнерадостный (12), веселый (11), милый (8), улыбчивый (6), мягкий (6), нежный (4), любимый (4), красивая (4), умная (4), ласковый (3), хороший (2), рыжий (2), толстый (2), улыбающийся (2), приятный (2), родной (2), любящий (2), позитивный (2), маленькая девочка (1), вежливый человек (1), легок в общении (1), приятной внешности (1).
Семантическая интерпретация реакций заключалась в осмыслении полученных ассоциаций как языковых репрезентаций семантических компонентов слова-стимула (сем). Близкие по семантике ассоциаты, по-разному называющие один и тот же семантический компонент, были объединены, их частотность суммирована. Обобщению подверглись также однокоренные ассоциаты; перифразы; синонимы; номинации одного семантического порядка, представленные разными частями речи; т.е. ассоциаты, словесно номинирующие один и тот же семантический компонент. Не интерпретировались индивидуальные ассоциации субъективно-личностного характера типа Солнышко - убеждение. Были сформулированы семантические компоненты, позволяющие приписать некоторые семы значению исследуемого слова. Таким образом, Солнышко:
- это человек жизнерадостный с улыбкой на лице (31),
- ему свойственны доброта и мягкость характера (24),
- он нежный, ласковый, любимый, любящий (13),
- приятный на вид, милый (11),
- он красив (4),
- он умен (4),
- он может быть рыжим (2),
- он может быть толстым (2),
- так может именоваться маленькая девочка (1),
- это легкий в общении человек (1).
Проведённое исследование позволяет сгруппировать выделенные значения прозвища Солнышко в несколько отдельных наборов сем (когнитивная интерпретация):
1) приятная внешность (милый - 8, красивый - 4, приятный на вид - 3, рыжий - 2);
2) неприятная внешность (толстый - 2);
3) позитивные качества (оптимизм - 19, доброта - 18, жизнелюбие - 12, мягкий характер - 6, ум - 4);
4) положительное отношение между близкими людьми (любимый - 4, нежный - 4, ласковый - 3, любящий - 2);
5) принципы общения (легкий в общении - 1, вежливый - 1).
На следующем этапе исследования наборы сем, выделенные для отдельных значений, описаны как семемы (верификация полученного когнитивного описания у носителей языка); формулируемые дефиниции основаны на полученных экспериментальных данных и включают все выделенные семы. Значения формулируются как упорядоченное перечисление экспериментально выявленных семантических компонентов каждого значения в их связи друг с другом. Каждое значение формулируется отдельно, указано общее количество испытуемых, актуализировавших это значение. Цифра, сопровождающая каждое значение, отражает количество испытуемых, объективировавших семантические компоненты данного значения, и свидетельствует о степени яркости соответствующего значения в семантеме слова в языковом сознании испытуемых. Солнышко 100
1. (61 испытуемый) Тот, кто является по характеру добрым (18), жизнерадостным (12), мягким (6); по нраву весёлым (11), оптимистичным (8); по интеллектуальным способностям умным (4), по действиям и поступкам позитивным (2).
2. (18 испытуемых) Тот, кто вызывает у близкого окружения положительное отношение к себе или сам влияет на него положительно: любимый (4), нежный (4), ласковый (3), хороший (2), родной (2), любящий (2), маленькая девочка (1).
3. (17 испытуемых) Тот, кто приятен внешне: милый (8), красивый (4), приятный (2), рыжий (2), приятной внешности (1).
4. (2 испытуемых) Тот, кто неприятен внешне: толстый (2).
5. (2 испытуемых) Тот, кто приятен в общении: легкий в общении (1), вежливый (1).
Далее был произведен процесс моделирования семантемы (другими словами, описание содержания концепта в виде перечня когнитивных признаков), т.е. представление иерархии значений в смысловой структуре исследуемого слова с вычислением индекса яркости значения. Индекс яркости - это отношение числа испытуемых, актуализировавших компоненты данного значения в эксперименте, к общему числу испытуемых. Анализ показал, что индекс яркости максимален у когнитивного признака «тот, кто обладает к.-л. положительными качествами: характера, нрава и т.д.» и составляет 61 %. Именно это значение и образует ядро семантемы исследуемого слова. Ближнюю периферию составляют когнитивные признаки «вызывает у близких положительное отношение к себе» (индекс яркости 18 %) и «приятный внешне» (индекс яркости 17 %). Крайнюю периферию образуют значения «неприятный внешне» (индекс яркости 2 %) и «приятный в общении» (индекс яркости 2 %).
Таким образом, ядро семантемы компактное, преимущественно оценочное, что свидетельствует о преимущественно оценочном характере прозвища Солнышко в общей концептуальной системе концепта солнце и вообще в русской концептосфере. Периферия семантемы не очень обширная, между яркостью признаков ближней и дальней периферии наблюдаются значительные разрывы, 2 признака обладают заметной яркостью. Это говорит о когнитивной релевантности микрополя концепта исследуемого прозвища для русского сознания.
Нужно отметить, что интерпретационное поле демонстрирует в своем содержании противоречивые характеристики: Солнышко концептуализируется как «приятный внешне» и как «неприятный внешне» (толстый). Данные противоречия, как думается, обусловлены возрастными, тендерными или субъективными особенностями носителей языка.
Структура концепта прозвищного характера Солнышко может быть описана, таким образом, на основе совокупности образа (образ возникает тогда, когда концепт репрезентируется в виде прозвища на основе ассоциаций с Солнцем как центром системы, Солнце - это что-то светлое, приятное, теплое, ласковое и т. п., это родной дом, родное учебное заведение, близкие люди -в ореоле солнечного света), информационного содержания (основные характеристики концепта связаны с солнцем, солнышком как источником тепла и света) и интерпретационного поля (осмысление полученных реакций испытуемых).
Данный семантико-когнитивный анализ лексемы прозвищного характера Солнышко может быть включен в целостное лингвоконцептологическое описание концепта Солнце. Прозвище Череп.
Номинативное микрополе. Череп. Современные толковые словари представляют 2 ЛЗ: 1. Кости, образующие твердую основу головы у позвоночных. 2. Голова, на которой не растут волосы.
Психолингвистическое значение прозвища Череп выявлялось на основании описанного выше ассоциативного эксперимента. Ассоциативное поле исследуемого слова в сознании носителей языка по завершении обработки полученных ответов приобрело следующий вид:
Череп 100 - лысый (13), жесткий (11), злой (10), грубый (8), мрачный (7), худой (7), страшный (7), безбашенный (5), гот (4), неформал (4), крутой (4), замкнутый (3), темный (3), тупой (3), хулиган (2), металлист (1), брутальный (1).
Далее, как и у прозвища Солнышко, были сформулированы семантические компоненты, позволяющие приписать некоторые семы значению исследуемого слова. Таким образом, Череп -
- это человек злой, жесткий, грубый, зачастую с мрачным настроением (36),
- однозначно лысый и худой (20),
- он относится к какой-либо неформальной группировке (9),
- он склонен к необдуманным поступкам (7),
- он некрасивый (7),
- крутой (4),
- одет в черное (3),
- имеет низкие умственные способности (3),
- он замкнут (3),
- это брутальный мужчина (1).
Проведённое исследование позволяет провести на следующем этапе когнитивную интерпретацию прозвища Череп.
1) неординарная, приметная внешность (лысый - 13, худой - 7, некрасивый - 7, одетый в темное, черное - 3);
2) негативные качества (жесткость - 11, злость - 10, грубость - 8, мрачность - 7, тупой - 3, замкнутый - 3);
3) молодежная группировка (гот - 4, неформал - 4, металлист - 1);
4) необдуманность поступков (безбашенный - 5, хулиган - 2);
5) материальная обеспеченность (крутой - 4).
На следующем этапе (верификации полученного когнитивного описания у носителей языка) значения были сформулированы как упорядоченное перечисление экспериментально выявленных семантических компонентов каждого значения в их связи друг с другом. Напомним, что цифра, сопровождающая каждое значение, отражает количество испытуемых, объективировавших семантические компоненты данного значения, и свидетельствует о степени яркости соответствующего значения в семантеме слова в языковом сознании испытуемых. Череп 100:
1. (39 испытуемых) Тот, кто является по характеру жестким (11), злым (10), грубым (8), мрачным (7), по характеру общения замкнутым (3).
2. (31 испытуемый) Тот, кто обладает весьма характерной приметной внешностью: лысый (13), худой (7), некрасивый (7), одетый в темное, черное (3), брутальный (1).
3. (9 испытуемых) Тот, кто относится к какой-либо группировке молодежи: готов (4), неформалов (4), или металлистов (1).
4. (7 испытуемых) Тот, кто склонен к неожиданным поступкам: безбашенный (5), хулиган (2).
5. (4 испытуемых) Тот, кто достаточно независим материально: крутой (4).
6. (3 испытуемых) Тот, кто имеет ограниченные умственные способности, является тупым (3).
Далее осуществлялся процесс моделирования семантемы, т.е. описание содержания концепта в виде перечня когнитивных признаков - представление иерархии значений в смысловой структуре исследуемого слова с вычислением индекса яркости значения. Анализ показал, что индекс яркости максимален у когнитивного признака «тот, кто обладает к. -л. отрицательными качествами: характера, нрава и т.д. и обладает весьма характерной внешностью» и составляет 70 %. Именно это значение и образует ядро семантемы исследуемого слова. Ближнюю периферию составляют когнитивные признаки «относящийся к какой-либо неформальной группировке» (индекс яркости 9 %) и «склонный к неожиданным поступкам» (индекс яркости 7 %). Крайнюю периферию образуют значения «достаточно независимый материально» (индекс яркости 4 %) и «имеющий ограниченные умственные способности» (индекс яркости 3 %).
Таким образом, ядро семантемы компактное, преимущественно оценочное, что свидетельствует о преимущественно оценочном характере прозвища Череп в общей концептуальной системе концепта череп и вообще в русской концептосфере. Периферия семантемы не очень обширная, между яркостью признаков ближней и дальней периферии наблюдаются незначительные разрывы. Это говорит о когнитивной незначимости микрополя концепта исследуемого прозвища для русского сознания.
Структура концепта прозвищного характера Череп может быть описана, таким образом, на основе совокупности образа (образ возникает тогда, когда концепт репрезентируется в виде прозвища на основе ассоциаций с черепом как достаточно характерного внешнего признака, являющегося, по свидетельствам носителей языка, следствием или, напротив, причиной отрицательных черт характера), информационного содержания (основные характеристики концепта связаны с черепом как частью скелета, головы) и интерпретационного поля (осмысление полученных реакций испытуемых).
Предложенный семантико-когнитивный анализ лексем прозвищного характера Солнышко, Череп может быть включен в целостное лингвоконцептологическое описание соответствующих концептов, в которых они репрезентируются, и существенно обогатить их сущность.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Бондалетов, В. Д. Русская ономастика / В. Д. Бондалетов. - М., 1990.
2. Журбина, Г. П. Проблема номинации в сфере имён собственных / Г. П. Журбина, Н. В. Мелькумянц // Наука о языке и человек в науке: мат-лы Всерос. науч.-практ. конф. - Таганрог, 2010.
3. Журбина, Г. П. Пути возникновения прозвищ в современном русском языке / Г. П. Журбина, Н. В. Мель-кумянц // Культура народов Причерноморья: мат-лы XV Международ. лингвистической конф. «Язык и мир». Ялта, 2008. - № 142. - Т. 2. - С. 64-67.
4. Залевская, А. А. Концепт как достояние индивида / А. А. Залевская // Слово. Текст: избр. труды. - М., 2005.
5. Пименова, М. В. Душа и дух: особенности концептуализации / М. В. Пименова. - Кемерово, 2004.
6. Попова, З. Д. Когнитивная лингвистика / З. Д. Попова, И. А. Стернин. - М.: АСТ: Восток - Запад, 2007.
7. Реформатский, А. А. Введение в языкознание / А. А. Реформатский. - М., 1967.
8. Суперанская, А. В. Общая теория имени собственного / А. В. Суперанская. - М., 1980.
9. Ушаков, Н. Н. О грамматических особенностях прозвищных имён / Н. Н. Ушаков, В. Д. Васильева, Н. П. Клюева // Ономастика и грамматика. - М.: Высшая школа, 1981.
10. Чесноков, П. В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления / П. В. Чесно-ков. - Таганрог, 1992.
Т.А. Крепких, О.Л. Рюмина
ОТРАЖЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ ПРЕДЛОГОВ-ПРИСТАВОК *УЪ!Ч, *KbN
В СТАРОСЛАВЯНСКОМ, ДРЕВНЕРУССКОМ И СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКАХ
Предлоги-приставки *vbn, *sbn, *kbn представляли собой закрытый слог и подверглись преобразованию в праславянском языке в период действия закона открытого слога. Изменение названных предлогов-приставок осуществлялось двумя путями: 1) за счет утраты конечного согласного *n (*vbn > vb, *sъn > sb, *kbn > kb); 2) за счет переразложения (согласный *n отходил от предлога-приставки и присоединялся к последующему слову или корню).
До настоящего времени не определены достаточно четко позиции, в которых реализовались названные пути, не разработан вопрос о том, какое отражение получили результаты преобразования предлогов-приставок *vbn, *sbn, *kbn в старославянском, древнерусском и современном русском языках.
Имеющийся в нашем распоряжении фактический материал позволяет высказать некоторые соображения, дополняющие общую картину рассматриваемых языковых изменений и их результатов.
Предлоги *vbn, *sbn, *kbn в большинстве случаев утратили конечный *n - как перед согласным (в том числе и перед *j), так и перед гласным последующей словоформы: *vbn dоmb >
vb domb, *sbn gory > sb gory, *kbn jugu > kb jugu, *vbn jamp > vb jamp; *kbn otec'u > kb otec'u, *sbn inemi > sb inemi, *kbn ubogu > kb ubogu и т.п. Результаты такого изменения отражаются в старославянском, древнерусском и современном русском языках. Напр.: ст.-сл. съ горы, въ "м@, къ отьцоу; др.-рус. съ горы, въ "моу, къ отьцоу; совр. рус. с горы, в яму, к отцу.
Можно полагать, что утрата согласного *n осуществлялась перед исконным (не протетиче-ским) *j. В словах *jugb, *junb, *jama, *jarmo *j издавна входил в состав основы, о чем свидетельствуют данные этимологических словарей; исконный характер *j в *jama, *jarmo подтверждается, кроме того, фактами болгарского языка, на что обратил внимание С.Б. Бернштейн [1, 186]. Если в болгарском языке имеются варианты слова - с протетическим [j] и без него (напр., агне и ягне, аз и яз), то более древний, исконный вид начала слова - без протезы; если же в болгарском языке в начале слова представлено только сочетание [ja] (яма, ярем, ярост), [j] в таких случаях является исконным, не протетическим.
Появление в праславянском языке предложно-падежных форм типа vb jezero, где [j] - про-тетический, может быть отнесено ко времени после преобразования предлогов-приставок *vbn, *sbn, *kbn, о чём говорят результаты переразложения на стыке приставок и корней - vbn^ti, sbn^ti, sbnesti и др., где согласный [n] полумягкий (ср. ст.-сл. вън#ти, сън#ти, сънЬсти и др.). Если бы протетический [j] уже появился в период преобразования рассматриваемых предлогов-
