CC BY
38
УДК[323+321.7+327.2](574)
П.А. Королев, ассистент, 8-4872-42-11-10,
legatх@mail.ru (Россия, Тула, ТулГУ)
КОЭВОЛЮЦИЯ РЕЖИМНОЙ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЙ СОСТАВЛЯЮЩИХ В РАЗВИТИИ ПОСТКОММУНИСТИЧЕСКОГО КАЗАХСТАНА
Рассмотрена коэволюционная связь между развитием режимной и геополитической составляющих посткоммунистического Казахстана, а также дана типологическая характеристика данной взаимосвязи.
Ключевые слова: Казахстан, демократия, геополитика, посткоммунистические трансформации.
Геополитическое влияние, выражающееся в степени внешнего суверенитета как неотчуждаемого юридического качества независимого государства, символизирующего его политико-правовую самостоятельность, напрямую влияет на процесс демократизации, который проявляется во внутреннем суверенитете как в юридическом качестве общества в роли носителя внешнего суверенитета государства. В настоящее время региональные особенности политических трансформаций вызывают необходимость методологической систематизации на субрегиональном основании геополитически детерминированного процесса демократического транзита на посткоммунистическом пространстве.
В ходе анализа коэволюции геополитических и институциональных составляющих процессов демократизации на посткоммунистическом пространстве целесообразно разделить относящиеся к нему государства на группы в соответствии с двумя параметрами:
• уровень демократизации (в соответствии с данным критерием государства будут иметь следующие статусы: демократические, полудемократические, полуавторитарные, авторитарные);
• специфика геополитического статуса (этот параметр предполагает разделение изучаемых стран по статусам: включенные, переключающиеся, самостоятельные).
Определение уровня демократизации посткоммунистических государств целесообразно проводить, основываясь на предложенных С. Хантингтоном параметрах её успешности. К последним относятся сохранение территориальной целостности государства в процессе демократического транзита, а также наличие ненасильственной легитимной передачи власти на протяжении двух последовательно осуществляемых электоральных циклов [1, с. 135]. Соответственно в случае сохранения территориальной целостности и наличия ненасильственной легитимной передачи власти на протяжении двух последовательных электоральных циклов государство идентифицируется как демократическое. В ситуации же, когда оба пара-
метра нарушены, оно признается авторитарным. Если же один из указанных параметров нарушен, а второй выполнен, то трактовка уровня демократизации государства исходит из их темпоральных проявлений на данный момент. Например, если последний электоральный цикл сопровождался ненасильственной и легитимной передачей власти, то политический режим следует признать полудемократическим. Если же последний электоральный цикл был осуществлен на фоне насильственных действий и нелегитимно, то политический режим идентифицируется как полуавторитарный. Аналогично рассматривается ситуация с параметром территориальной целостности: если конфликт находится в стадии эскалации, то политический режим признается полуавторитарным, если же в стадии мирного урегулирования и/или затухания, то существующий политический режим определяется как полудемократический. В случае если последний электоральный цикл сопровождался ненасильственной и легитимной передачей власти, а конфликт находится в стадии мирного урегулирования и/или затухания, то данные два полуавторитарных значения суммируются, переходя в разряд полудемократического. Если же последний электоральный цикл был осуществлен на фоне насильственных действий и нелегитимно, а конфликт находится в стадии мирного урегулирования и/или затухания, то при суммировании данных показателей политический режим не может быть идентифицирован как авторитарный и трактуется как полуавторитарный. Аналогично трактуется ситуация, если последний электоральный цикл сопровождался ненасильственной и легитимной передачей власти, а конфликт находится в стадии эскалации.
Особое внимание при этом следует уделить тому, что данные показатели могут иметь не только явную, но и латентную форму проявления. Например, институт преемственности невозможно идентифицировать как способ легитимного воспроизводства власти в рамках рационально-легальной формы её легитимации. Это связано с патримониальной природой данного института, а стало быть, его тяготением к традиционному, а не рационально-легальному типу политического господства, необходимого для успешной демократизации. Аналогично рассматривается ситуация с наличием различных форм дискриминации и подавления гражданской позиции насильственными и неправовыми методами, осужденными на уровне международного сообщества.
Таким образом, выборы могут использоваться как рационально-легальный фасад обеспечения легитимности преемнической формы воспроизводства власти, а нежелание или неумение осуществить мирное решение национальных, политических и иных вопросов, приводящее к применению со стороны власти осознанного и целенаправленного насилия и институционализации дискриминационных практик, обеспечивают территориальную целостность государства в процессе демократического транзита. Латентные проявления исследуемых показателей при этом необходимо
приравнять по своей значимости к явным при определении степени успешности осуществляемого демократического перехода.
Специфика геополитического статуса государства определяется параметром включенности в орбиту геополитического влияния других держав. Данный параметр подразумевает учет таких показателей, как членство исследуемого государства в военно-политической организации, курируемой другой державой или группой держав, внешнеполитическая направленность риторики политического руководства, наличие войск и военных объектов других держав на его территории, в том числе принадлежащих той военно-политической организации, в которой состоит исследуемое государство. Например, если государство не курируется, а возможно, и само является куратором в военно-политической организации, риторика его политического руководства не предполагает ограничения его статуса на международной арене в чью-либо пользу и на его территории нет иностранных войск и военных объектов, за исключением объектов курируемой им военно-политической организации, то оно признается самостоятельным. В случае нарушения одного из данных показателей оно признается переключающимся. Если все показатели имеют обратное значение, то государство идентифицируется как включенное. Таким образом, применение параметров способствует систематизации представлений об изменениях коэволюционно происходящих на посткоммунистическом пространстве в режимном и геополитическом измерениях.
Итак, возможны двенадцать вариантов объединения режимного и геополитического статуса: демократический включенный, демократический переключающийся, демократический самостоятельный, полудемократический включенный, полудемократический переключающийся, полудемократический самостоятельный, полуавторитарный включенный, полуавторитарный переключающийся, полуавторитарный самостоятельный, авторитарный включенный, авторитарный переключающийся, авторитарный самостоятельный.
Демократический транзит может иметь различную степень успешности и сопровождаться инверсиями. Однако существуют случаи, когда продекларированные властями политические трансформации в демократическом направлении на практике были свернуты. В полной мере данную ситуацию возможно проанализировать на примере демократического транзита в Казахстане.
Демократический транзит в Казахстане осуществлялся по модели пактированного перехода [2, с. 38]. Однако вектор на демократизацию быстро сменился авторитарным. В стране отсутствует сменяемость власти - с 1989 года Казахстаном руководит Н. Назарбаев. В соответствии с действующей Конституцией Казахстана президентом республики не может быть избран один и тот же человек более двух раз подряд, но при этом де-
лается индивидуальное исключение для первого президента - Н. Назарбаева.
В основе политики казахстанских властей лежит достаточно ограниченное представление о правах человека и демократии, синонимом которой является оппозиция. По мере того, как действующему политическому режиму за счет нелегитимных, а зачастую и нелегальных манипуляций на президентских и парламентских выборах 2005, 2011 и 2007, 2012 годов соответственно удалось ликвидировать прежний дефицит легитимности, власти Казахстана стали осознавать издержки и сложности сохранения своих привилегий, вытекающие из необходимости соблюдения прав человека и норм демократии. Решив функционировать в качестве бессменной государственной администрации, президент и его ближайшее окружение ввели полицейский контроль за сферой информации и гражданских инициатив. В настоящий момент в Казахстане наблюдается политический кризис, обусловленный авторитарным откатом в республике. Противостояние авторитаризма и демократии вступило в острую фазу борьбы, став стержнем политической жизни Казахстана с 1995 года, когда на всенародном референдуме были продлены президентские полномочия Н. Назарбаева [3, с. 149].
Два главных фактора несут в себе угрозу повышенного риска для развития демократии в Казахстане. Во-первых, преобладающие в политической системе авторитарные черты. Во-вторых, отсутствие у властвующей элиты приверженности принципам правового государства как ценности и соответственно отсутствие позитивного отношения к демократическим правам и свободам.
Первый фактор касается негативного влияния конституционного устройства Казахстана на сворачивание демократического процесса. Второй фактор можно охарактеризовать следующим образом: демократия не может существовать в условиях нереализованных принципов правового государства, когда граждане неравны перед законом.
Тот факт, что Казахстан переживает авторитарный откат, говорит о низкой способности выживания демократии, внутренне присущей конституционному устройству республики.
Иначе говоря, угрозы и риски, которым подергается демократия в Казахстане, вызваны глубокими структурными особенностями политико-правового устройства страны, т. е. являются предсказуемыми и имеют институциональный, системный характер.
Конституция Республики Казахстан является законодательной формой обеспечения власти Н. Назарбаева. Установление полного контроля за выборами и жесткая централизация власти в одних руках привели к тому, что президентские полномочия расширились в ущерб законодательной власти, которая превратилась в структуру, автоматически узаконивающую все решения президента страны.
Казахстан характеризуется неограниченной президентской властью в сочетании с безвластием парламента на практике. Эта зависимость страны от президента привела к ряду злоупотреблений: абсолютному контролю над политико-правовой сферой со стороны действующего президента и его семьи; созданию системы покровительства при назначении на ответственные государственные посты людей ближайшего окружения президента; монополизации государственных и частных СМИ в руках правящей семьи; бесконтрольности и неподотчетности государственных органов власти и отсутствию режима ответственности за последствия проводимой политики [4, с. 93]. По результатам парламентских выборов в 2007 и 2012 годах подавляющее большинство в парламенте Казахстана получала контролируемая Н. Назарбаевым и объявленная им в 2007 году национальной силой Народно-демократическая партия «Нур-Отан» (88,41 % и 80,99 % голосов избирателей соответственно). Помимо данной партии в действующем парламенте республики представлены Демократическая партия «Ак Жол» и Коммунистическая народная партия Казахстана, набравшие на выборах в 2012 году 7,47 % и 7,19 % соответственно.
Политический режим в Казахстане поддерживает собственную жизнедеятельность за счет частых смен правительства, происходивших в 1994, 1997, 1999, 2002, 2003, 2007 годах. Однако частая замена правительственных чиновников не обеспечивает ему прочности, поскольку система назначения на должности по принципу покровительства мешает режиму Н. Назарбаева справиться с серьезными кризисными явлениями и ситуациями [5, с. 99].
Частая замена правительства не только отражает опасения президента относительно возможного чрезмерного усиления политических элит, но и способствует пассивности среди чиновников, боящихся внести коррективы в действия президента. Система покровительства, обеспечивая им позиции контроля над государственными ресурсами, ведет в условиях частых замен к использованию должностных мест в интересах личного обогащения, что порождает коррупцию в ускоренных темпах.
Действующий президент для сохранения своей власти использует неконституционные средства, включая коррупционные схемы и продвижение своих протеже - родственников и друзей, с тем, чтобы добиться изменений в конституции для продления сроков пребывания у власти. Политическая нестабильность подрывает инвестиционную привлекательность Казахстана.
Отсутствие у государственных органов власти и управления приверженности принципам правового государства как ценности сказывается на всей правовой системе республики. Не существует какой-либо уверенности в адекватном функционировании правовых институтов. Законодательство имеет крайне запутанный и противоречивый характер. Рас-
поряжения правительства сформулированы зачастую нечетко и выходят за рамки конституционного поля в ущерб соблюдению прав и свобод человека.
Казахстанская рыночная экономика далека от состояния, которое можно было бы охарактеризовать в терминах рационального права. Отсутствует рациональная капиталистическая организация труда с юридически оформленным разделением капитала предприятия и личного имущества предпринимателя. Следствием такого подхода является рост мафиозных структур. Получила развитие субправовая система, базирующаяся на фаворитизме, привилегиях и принуждениях.
В Казахстане отсутствуют институциональные ограничения на экономическую деятельность правящей элиты. Ее экономическая активность сводится к изъятию из государственной собственности ресурсов для личного обогащения [6, с. 49] .
Территориально Казахстан сохраняет целостность. Однако в 2011 году в городе Жанаозен начались массовые волнения, которые были спровоцированы недостатками политической системы Казахстана, в том числе нашедшими своё отражение и в экономической сфере. Волнения были подавлены достаточно жесткими мерами, что сопровождалось гибелью мирного населения и большим количеством раненых. Неспособность казахстанских властей к конструктивному диалогу с восставшими и выбор жестких мер их подавления не может быть расценены как демократическая практика разрешения конфликта. Кроме того, в данном контексте следует учитывать регулярно происходящие в Казахстане этнические столкновения, например, столкновения между казахами и чеченцами в 1992 и 2007 годах, конфликты между турками и казахами, уйгурами и казахами в 2006 году и т. д. Представленные факты свидетельствуют о достаточно напряженной национальной обстановке в республике и высоком потенциале угроз территориальной целостности Казахстана [7, с. 47].
В геополитическом отношении Казахстан находится в сфере влияния России, входит с СНГ, ШОС, ЕврАзЭС и ОДКБ, а также является членом Таможенного союза с Россией и Белоруссией. Внешняя политика в Казахстане в силу сложившейся политической специфики определяется Н. Назарбаевым и его ближайшим окружением. Для стабилизации существующего в республике политического режима ему необходимо тесное сотрудничество с Россией в политической, экономической и военной сферах, что призвано не допустить революционных потрясений по примеру Киргизии, эффективно препятствовать политико-экономической экспансии Китая и противостоять исламистской угрозе с юга. Власти Казахстана последовательно заявляют о своей заинтересованности в сотрудничестве с Россией, не высказывают желания вступления в НАТО. Кроме того, на территории Казахстана находятся стратегические важные
в военном отношении объекты, используемые Россией, например, космодром Байконур.
Таким образом, в соответствии с представленными выше параметрами определения уровней демократизации и геополитического статуса государств в условиях посткоммунистических трансформаций Казахстан следует признать авторитарным включенным государством.
В ходе посткоммунистических трансформаций Казахстану не удалось создать действующих в рамках демократических практик политических институтов. На конституционном уровне признан особый статус первого президента Казахстана - Н. Назарбаева, де-факто обеспечивающий ему пожизненное пребывание у власти. Президентские и парламентские выборы, проводимые при этом, призваны легитимизировать существующий в стране авторитарный режим, но не обеспечить реализацию гражданами республики их политической воли. Неурегулированные и периодически возникающие конфликты на этнической и социально-экономической основе, приводящие к человеческим жертвам, свидетельствуют о неспособности казахстанских властей к конструктивному диалогу с собственным населением и его группами в рамках демократических практик. Все указанные обстоятельства позволяют охарактеризовать политический режим Казахстана как авторитарный. Активная деятельность республики в рамках курируемых Россией ОДКБ и Таможенного союза, пророссийская политическая риторика казахстанских властей и российское военное присутствие в Казахстане свидетельствуют о включенном геополитическом статусе данной республики.
Список литературы
1. Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. М.:РОССПЭН, 2003. С.368.
2. Карл Т. Л., Ф. Шмиттер Демократизация: концепты, постулаты, гипотезы (Размышления по поводу применимости транзитологической парадигмы при изучении посткоммунистических трансформаций) // Полис. 2004. №4. С. 37-55.
3. Канн П. К. «Элиты» России, Казахстана, Узбекистана. Сравнение и оценка // Социс. 2006. № 1. С. 147-152.
4. Терентьев А. Выборы в Казахстане: укрощение «оранжевой» волны // МЭиМО. 2006. №5. С. 89-97.
5. Дорожкин Ю., Игбаев Р. Роль политических традиций в современном политическом режиме Республики Казахстан // Социально-гуманитарные знания. 2009. №10. С. 91-104.
6. Нечипоренко О. В. Цена реформ (опыт сравнительного анализа России и Казахстана) // Социс. 2007. № 9. С. 45-51.
7. Швецова Д. С. Политические риски в государствах Центральной Азии // Полис. 2009. №.2. С. 38 - 51.
P. A. Korolyov
COEVOLUTION REGIME AND GEOPOLITICAL COMPONENT IN POST-COMMUNIST DEVELOPMENT OF KAZAKHSTAN
In this article the coevolutionary relationship between the development of the regime and geopolitical components of post-communist Kazakhstan, but also gives the typological characteristics of this relationship.
Key words: Kazakhstan, democracy, geopolitics, post-communist transformation.
Получено 5.05.2012
УДК 323.21: 323.23
Н.Л. Маркина, канд. полит. наук, доц. 8-4872- 33-24-18, mnl@tula.net (Россия, Тула, ТулГУ)
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ТЕХНОЛОГИИ КАК СРЕДСТВО АДАПТАЦИИ В ПОЛИТИКЕ
Раскрывается происхождение и предназначение политических технологий, их возможности для обеспечения политической легитимации и политической адаптации субъектов политики.
Ключевые слова: политические технологии, политическая легитимация, политическая адаптация, средства политической адаптации.
Политические технологии - это новейший термин политической науки и одновременно старейшее явление политической жизни. Фактически политические технологии использовались уже в древние времена, поскольку люди управляли общественными делами и решали различного рода проблемы. При этом они всегда пользовались технологиями, которые специально не разрабатывались. Очень длительный период времени социальные связи носили достаточно простой характер и не требовали техноло-гизации социальных и политических отношений. Но по мере их усложнения возникла необходимость в том, чтобы формализовать операции, необходимые в управлении государственными делами, определить их последовательность, поставить их на научную основу. Политические технологии стали ресурсом, который позволял снизить затраты на управление, повысить эффективность управленческого воздействия и его роль в жизни общества.
Возрастание интереса к технологическим сторонам политики связывают с формированием «политического человека» как продукта капиталистических отношений, а также с бурным развитием последних в XIX-XX веках. Основное содержание этого исторического периода породило ряд
