CC BY
83
УДК 81'42
Е.М. Масленникова
КОДОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА: ЖЕСТКОСТЬ И СВОБОДА
В статье обсуждаются кодовые параметры и специфика художественной текстовой коммуникации. Интерпретирующий диапазон текста «подстраивается» под условия, которые налагает культура, а инокультурный текст вольно или невольно вбирает в себя систему кодов принимающей культуры. В художественном тексте смыслы редко присутствуют изолированно, они совмещаются, сменяя друг друга и образуя новые смыслы.
Ключевые слова: текстовая коммуникация, художественный текст, коды культуры, перевод, интерпретирующий диапазон текста.
Средством трансляции культуры признан язык [Тарасов 2000], но средством хранения культуры будет ТЕКСТ. В рамках лингвокультуроло-гии текст рассматривается как совокупность культурных кодов, передающих «информацию об истории, этнографии, национальной психологии, национальном поведении, т.е. обо всем, что составляет содержание культуры» [Маслова 2001: 87]. Кодируемость текста зависит, по мнению В.А. Масловой, от общего контекста культуры. В этом отношении представляется вероятным говорить о существовании особого смыслового континуума, включающего потенциально бесконечное множество текстов, где также хранятся образующие культуру параметры и присутствует пространство, заполненное художественными смыслами. Нахождение автора и читателя в одном временном срезе облегчает читателю установление закономерностей внутри Мира текста по отношению к его собственному Миру (как реальному, так и вымышленному), что, в свою очередь, способствует более полному читательскому «проживанию» художественного текста как смыслового континуума. Коммуникативные пространства текста, его автора и читателя вступают между собой в отношения: взаимодополнительности; отождествления; объединения; противопоставления; взаимоисключения. Мир слова, Мир текста, Мир автора и Мир читателя не только связаны между собой, но и обладают собственными конвенциональными шкалами, а СЛОВО, выполняющее роль связки между данными Мирами, организует их взаимную корреляцию [Масленникова 2010].
Как считает В.Г. Адмони [Адмони 1994], художественные тексты близки сакральным (магическим, мифологическим, религиозным) текстам по ряду своих характеристик: из-за семантической суггестивности, употребления фиксиро-
ванных языковых формул, фрагментарности повествования, ритмичности, звуковой организации, кодированности. С другой стороны, высокая степень интерпретируемости, имеющаяся у художественных текстов, позволяет считать их «мягкими» и семантически многомерными с точки зрения их глубинной организации [Мурзин, Штерн 1991].
Код культуры, в отличие от естественного (генетического или индивидуально приобретенного условно-рефлекторного) кода, обладает относительной свободой и допускает возможность «сознательного изменения кода, замены его другим кодом или искусственного образования нового кода» [Чертов 1993: 37]. Жесткость кода зависит от уровня культурного развития социума: чем он выше, тем больше свобода использования кода. Многомерность как осложненность структуры художественного текста усиливается не только благодаря наличию затекста и подтекста, но также по причине его размещения на оси «текст ^ интертекст ^ гипертекст». Степень открытости текст для интерпретации и читательской рефлексии над ним зависит от ряда факторов, среди которых назовем:
- знакомство с традициями и правилами кодирования соответствующих смыслов, в том числе культурнозначимых и / или экзистенциальных;
- использование автором поэтического идиолекта;
- способность читателя к «прочитыванию» авторского поэтического идиолекта;
- экстралингвистические компоненты сообщения.
По аналогии с термином УПК / универсальный предметный код (по Н.И. Жинкину), на наш взгляд, можно говорить о системе кодов, на которых основывается текстовая коммуникация:
бб
Е.М. Масленникова
- код системы литературы, т.к. каждой национальной литературе присущ особенный код, но, тем не менее, мировая литература опирается в своем развитии на ряд универсальных кодовых составляющих;
- код системы жанра (жанровый код);
- код системы автора (авторский код);
- код системы текста (внутритекстовой код);
- код системы читателя (читательский код), от которого зависит то, как Я прочитаю текст и что Я «вчитаю» в текст.
Одной из специфических черт английской литературы является включенность в текст зооморфных образов, получающих особый символический и / или аллегорический характер. Отголоски фольклорных традиций прослеживаются в названиях птиц, где «прозрачны» человеческие имена, как например, Phyllyp-sparrow 'воробей', Robin 'малиновка', Jenny-Wren 'крапивник' или 'королек', Martin 'городская ласточка' и т.п. В этимологии названия птицы magpie 'сорока (обыкновенная)' замаскирована уменьшительно-ласкательная форма женского имени собственного Margaret - Mag. Включенное в слово tomtit 'синица' мужское имя Tom позволяет именовать невысокого мужчину или мальчика a tomtit 'крошка'.
The Robin-red-breast till of late had rest,
And children sacred held a Martin's nest,
Till Becca-ficos sold so dev'lish dear... (Pope A. The Satires and Epistles of Horace Imitated)
Согласно легенде грудка малиновки приобрела красный цвет, когда птица выдернула шип из тернового венца Христа, поэтому птицу прозвали Robin Redbreast. Небесная кара грозит тому, кто обидит малиновку:
A robin red breast in a cage
Put all Heaven in a rage (Blake W. Auguries of Innocence).
В старинной английской балладе «The Babes in the Wood» малиновка укрывает листьями мертвые тела детей, убитых по приказу дяди из-за наследства их отца. Две неразлучные птицы Robin (Redbreast) 'малиновка' и (Jenny) Wren 'крапивник' названы Божьими птицами и часто выступают как олицетворение молодой влюбленной пары. Офелия поет о любимом:
For bonny sweet Robin is all my joy...
(Shakespeare W. Hamlet.
Act IV. sc. V)
«Веселый мой Робин мне всех милей».
(Шекспир В. Гамлет. Перевод М. Лозинского)
Но Робин родной мой - вся радость моя.
(Шекспир В. Гамлет.
Перевод Б. Пастернака) Мой Робин любимый - вся радость моя.
(Шекспир В. Гамлет.
Перевод В. Поплавского)
Знание легенды-апокрифа о малиновке помогает выделить предметно-логическую информацию, объясняющую предпосылки появления неформального прозвища сыщиков полицейского суда Лондона (Bow Street Runners) как Robin Redbreasts, полученное ими в XVIII в. благодаря цвету их жилетов. Из-за совпадения аббревиатуры-названия военной вспомогательной службы ВМС (Women's Royal Naval Service) и названия птицы, традиционно воспринимаемой как she, член организации именуется как Wren.
Взаимная скоординированность человека и соответствующих параметров культуры поддерживается с помощью кодов культуры и эталонов культуры. Система фиксируемых в языковом сознании кодов культуры включает (по [Красных 2002]): соматический (телесный) код; пространственный код; временной код; предметный код; биоморфный код; духовный код.
Параметры соматического кода накладываются на пространственный код, уточняя и структурируя окультуренное человеком пространство, т.е. пространственную модель мира, с помощью антропоморфных метафор.
Способы представления пространственных отношений, развертываемых в противопоставлении координат «свой о чужой», также является национально- и культурно-маркируемыми. Если сравнить синонимический ряд (РОДИНА, ОТЕЧЕСТВО, ОТЧИЗНА) и соответствующий ему английский ряд (NATIVE LAND, MOTHER COUNTRY, HOME, HOMELAND, MOTHERLAND, FATHERLAND, COUNTRY OF ORIGIN), то оказывается, что в последнем более сильно проявляются экстралингвистические, исторические и культурные коннотации. Различия между словами не только понятийные, но также оценочные и ассоциативные.
Метрически-эталонная составляющая также зависит от сложившихся в социуме представлений. В книге Л. Кэрролла Алиса, съев волшебный пирожок, моментально вырастает и становится необычайно высокой, достигнув 9 футов, что в традиционной метрической системе составляет 2, 74 метра:
Just at this moment her head struck against the roof of the hall: in fact she was now rather more than nine feet high... (Carroll L. Alice's Adventures in Wonderland).
В попытке достичь необходимого коммуникативного эффекта переводчики используют разные стратегии, поэтому в переводах рост девочки варьируется в зависимости от того, какая высота потолка способна максимально поразить воображение русскоязычного ребенка, который, скорее всего, самостоятельно перевести футы в метры не сможет. Речь идет об установлении параметров интерпретирующего диапазона текста.
... и тут она здорово стукнулась головой о потолок - ведь что ни говори, в ней стало уже три с лишнем метра росту! (Перевод Б. Заходе-ра); И тут она стукнулась головой о потолок, потому что теперь в ней было больше трех метров роста (Перевод Д. Сильвестровой); ... ее голова врезалась в потолок. Ну и выросла! Чуть ли не три метра (Перевод Л. Яхнина) о Тут голова ее стукнулась о потолок... (Перевод В. Набокова); ... задела головой потолок (Перевод О. Павлу-шенко); ... Алиса вытянулась настолько, что больно стукнулась головой о потолок зала (Перевод А. Кононенко) о ... ведь она вытянулась футов до девяти, не меньше (Перевод Н. Демуро-вой); ... и стукнулась головой о потолок. Теперь она была ростом в девять футов (Перевод А. А. Щербакова).
Временной код связан с грамматической категорией времени, но также обусловлен лингво-культурной спецификой сложившихся в социуме отношений, норм и правил поведения.
В следующем отрывке четкое указание на предшествование соотносится с тонко дифференцированной системой действий и состояний.
The late Mrs Spendow had begun life as a be-tweenmaid in a large house. She had left that position to marry the second gardener (Christie A. Tape-Measure Murder).
Уклад жизни в английских семьях, принадлежащих к среднему и высшему классам, предполагал наличие строгой иерархии среди домашних слуг. Переводчиком не учитывается причинно-следственная цепочка, устанавливаемая автором исходного текста. В викторианскую эпоху служанка не могла быть семейной, поэтому она сначала отказалась от места и только потом вышла замуж.
Покойная миссис Спенлоу в молодости была кухаркой в богатом доме. Она уволилась после
того, как вышла замуж за садовника (Кристи А. Примерка. Перевод П. Клубкова).
Неочевидность описанных событий заставляет переводчика выстраивать несколько иную последовательность событий в тексте перевода. Ретроспективная реконструкция временных пластов текста вызвана расхождениями в схемах описания временной ориентации, т.е. во временных кодах. В этом случае речь идет о разных точках отсчета событий в Мире текста.
Как пример нарушенной амбивалентности слова и его связей приведем следующий отрывок:
... about at all was a pleasant flavour of the grand tour (James M.R. Mr. Humphreys and his Inheritance).
Как завершающий этап образования молодому английскому аристократу XVIII в. предписывалось совершить после окончания курса в университете, так называемое, «большое путешествие» или grand tour по Европе, длившееся обычно около года. Как правило, путешественники ввозили в страну картины, статуи, в том числе оригиналы или копии античных, различные предметы быта, предназначавшиеся для украшения домов и поместий. Восстанавливаемый через артефакты предметный культурный код указывает на характер и привычки покойного дяди героя.
Вделанные в стену рельефы с античных надгробий ... самым приятным образом напоминали о достопримечательностях континента (Джеймс М.Р. Мистер Хамфриз и его наследство. Перевод Л. Бриловой).
Параметры зооморфного кода часто связаны с системой сложившихся этнических стереотипов (типа English bulldog, Russian bear), которые получают статус национальных символов и выступают как аллегория нации. Необходимо учитывать, что характеристики, приписываемые определенному образу, отражают некоторые аспекты внутреннего состояния наблюдателя: семья жены героя стоит выше его собственной по социальной лестнице, а сама женщина сравнивается с породистой охотничьей собакой - greyhound 'борзая'.
Lydia, his wife, was an energetic lean greyhound of a woman. She was amazingly thin, but all her movements had a swift startled grace about them. There was no beauty in her careless haggard face, but it had distinction ... Lydia controled a sudden impatient movement (Christie A. Murder for Christmas). о Лидия, напротив, была худощавой энергичной женщиной, похожей на борзую. Ее движения
68
Е.М. Масленникова
отличались грацией и изяществом (Кристи А. Рождество Эркюля Пуаро. Перевод В.В. Тирдато-ва); Лидия, напротив, была похожа на рвущуюся вперед поджарую гончую. Она была какой-то хрупкой до изнеможения, и во всех ее движениях чувствовалось удивительное изящество (Кристи А. Убийство на Рождество. Перевод Н. Емель-янниковой).
Исходный образ получает в других переводах различное воплощение, поскольку, вероятно, переводчикам показалось сравнение женщины с собакой, пусть и дорогой, оскорбительным.
Лидия выглядела как чистокровная, сильная скаковая лошадка. Она была на удивление стройной, все ее движения отличались нервной грацией (Кристи А. Рождество Эркюля Пуаро. Перевод А.В. Перцова). о В отличие от него Лидия, его жена, отличалась энергичностью, была на удивление стройна, во всех ее движениях чувствовалась изящная грация (Кристи А. Праздник смерти. Перевод С. Шпака); Лидия, напротив, была стройной и хрупкой, все ее движения отличались энергией и порывистой грацией (Кристи А. Убийство под Рождество. Перевод С. Петухова).
Как подчеркивает В.В. Красных, биоморф-ный код культуры «отражает представления человека о мире животных, о растительном мире и о мире бестиариев, который находится в пограничной зоне, пересекаясь с двумя указанными мирами» [Красных 2002: 247]. В этом отношении упомянем, например, об особой смысловой и аллегорической нагрузке образов мотылька и бабочки для английских денди или о змее в дискурсе символистов. На языке цветов violets связаны с невинностью, поэтому в четвертом акте трагедии В. Шекспира «Гамлет» помешавшаяся Офелия отказывается дать их королю и королеве, замешанным в убийствах.
Имя героини Kathleen Callahan представляет собой ирландский вариант женского имени Katherine и употребляется главным образом в США и Шотландии. Фамилия также указывает на ирландские корни. Преследующие женщину ночные кошмары связаны со смертью ее отца. В шотландском и ирландском фольклоре душераздирающие вопли привидения-плакальщицы banshee предвещают членам опекаемой духом семьи смерть, поэтому слова Кэтлин мужу заранее предвещают несчастие:
... I'll wake up screaming alike a banshee... (Clark M. Higgins. The Cradle Will Fall). о ... я буду просыпаться с воем баньши (Кларк М. Хиг-гинс. И колыбель упадет. Перевод М. Кассель).
В духовный код (по В.В. Красных) входят нравственные категории, поэтому адаптационные изменения, имеющие место при переводческой деятельности, происходят в большинстве случаев по причине разделяемых переводчиком принятых в принимающем социуме этических и эстетических взглядов, норм и предпочтений. В романе
A. Кристи, отец героя, узнав, что его сыну, не обладающему какими-либо выдающимися способностями или деловыми качествами, незнакомые бизнесмены из южноамериканской компании предлагают огромную годовую зарплату в 1000 фунтов, произносит пылкую речь, из которой следует, что именно честность англичан ставит их выше всех остальных наций в мире.
... it is, after all, a great thing to be an Englishman. Honesty. That's what we stand for. The Navy has carried that ideal all over the world. An Englishman's word! (Christie A. Why Didn't They Ask Evans?). о В конце концов ... быть англичанином великое дело. Наш флот доказал это всему миру (Кристи А. Почему не Эванс? Перевод
B. В. Тирдатова).
К исчезновению в переводе упоминания о честности и об умении англичан держать слово при любых обстоятельствах привела недостаточная актуализация концепта ЧЕСТНОСТЬ для носителя русского языка и культуры в отличие от высокой степени важности концепта HONESTY для представителя англоязычного сообщества: нагрузка слов честность и honesty (не) запускает соответствующих концептуальные характеристики. Как пишет В.Б. Гольдберг, «то, что мы называем осознанием принадлежности концепта к определенной когнитивной области, есть, по сути, актуализация такой концептуальной цепочки в процессе речемыслительной деятельности», а «информация, передаваемая взаимосвязанными концептами, составляющими данный фрагмент концептуальной сети, актуализируется при восприятии лексической единицы не только в контексте, но даже в изолированном виде» [Гольдберг 2008: 16].
А.Н. Злобин выделяет культурную и межкультурную составляющие переводческой компетенции, формирующиеся на основе лингво-куль-турноспецифического знания, включающего не только знание культурно-маркируемых значений слов, но и знание культурноспецифического «наполнения» реалий [Злобин 2009], что позволит избежать в случае (не)определения значения слова в контексте подмены одного объекта другим. С точки зрения студентов престижных американ-
ских университетов (UMas, Boston College) выпускницы старших классов / high school girls имеют мало опыта в отношениях с противоположным полом.
... all high school girls, no matter how good-looking, were Bush League... (King S. Carrie)
Прилагательное Bush League 'непрофессионально или плохо сделанный' обязано происхождением национальной спортивной игре бейсболу, где в bush league входят второстепенные клубы, чьи игроки не достигли высокого профессионального уровня. Не определив контекстуальную мотивированность авторской иронии, переводчик считает:
... все девушки простого происхождения годятся только для мимолетных связей (Кинг С. Кэрри. Переводчик не указан).
Непонимание, равно как и перепонимание текста, приводит к смещению смысловых осей, в результате чего имеет место:
- пространственное сужение / расширение Мира исходного текста;
- (не)установление ассоциативных связей у слова;
- смена временного пласта описываемых событий;
- наложение на исходный образ иных представлений;
- изменение эмотивной составляющей текста.
В случае двуязычной текстовой коммуникации уровень культуры определяет культурно-
языковую конвергенцию как приспособление к относительно одинаковым условиям во внешне-культурном поле системы переводящего языка.
Список литературы
Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. СПб.: Наука, 1994.
Гольдберг В.Б. Словоупотребление как реализация динамичности концептуальной сети // Вопр. когнитивной лингвистики. 2008. № 4.
Злобин А.Н. К проблеме межкультурной составляющей переводческой компетенции // Вопр. когнитивной лингвистики. 2009. № 4.
Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лин-гвокультурология. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002.
Масленникова Е.М. Культурная нагрузка слова в пространстве художественного текста // Слово и текст: психолингвистический подход. Тверь: Тверь. гос. ун-т, 2010. Вып. 10.
Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Изд. центр «Академия», 2001.
Мурзин Л.Н., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1991.
Тарасов Е. Ф. Язык как средство трансляции культуры // Язык как средство трансляции культуры. М.: Наука, 2000.
Чертов Л.Ф. Знаковость: опыт теоретического синтеза идей о знаковом способе информационной связи. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1993.
E.M. Maslennikova
CODES AND CODE-SWITCHING IN TEXT COMMINUCATION: TEXUAL LIMITS AND BOUNDARIES
The present article deals with codes of text comminucation. It considers cases of code-switching that take place when translating the text. The article undertakes to identify types of cultural codes and factors that influence the final text target.
Key words: communication, fiction, cultural codes, code-switching, translation, range of interpretation.
