CC BY
266
КНЯЗЬ ФЕЛИКС ЮСУПОВ В ОКСФОРДЕ 909-1912)
256
Е.Е. Юдин
Аннотация. Данная статья посвящена малоизученной в современной историографии проблеме образовательных предпочтений русской аристократии в период поз-днеимперской России. Опираясь на материалы обширного юсуповского архива, в том числе впервые вводимых в научный оборот, автор рассматривает наиболее значимые аспекты, связанные с пребыванием князя Феликса Юсупова-младшего в Оксфорде накануне Первой мировой войны. Основное внимание уделяется вопросам, отражающим интерес семьи князей Юсуповых к британской образовательной системе, а также их восприятие особенностей повседневной жизни английской аристократии, специфики английской культурной среды и университетского сообщества.
Ключевые слова: аристократия, князья Юсуповы, Оксфорд, высшее образование, университет
Summаry. This article is dedicated to a problem, almost never touched upon in modern historiography, that comprises educational preferences of Russian aristocracy in Late Imperial Russia. Taking as basis the materials of the vast Yusupovs' archive, including those that are involved into historical science for the first time, the author takes into consideration the most significant aspects, connected with Felix Yusupov's staying in Oxford on the eve of World War 1. The most attention is given to the questions that reveal interests of the princess Yusupovs to the British educational system as well as their perception of the peculiarities of British aristocracy's every day life, to the specification of British cultural circles and university communities.
Keywords: aristocracy, the princes Yusupovs, Oxford, higher education, university.
О своем решении получить обра- ский университет. Я решил ехать в
зование в Англии князь Феликс Англию. Великая княгиня Елизавета Юсупов писал в своих известных ме- Федоровна, услыхав от меня о том, муарах следующее: «...И снова тяго- стала поначалу отговаривать, но под
тили меня. скука и праздность. Был конец вняла моим доводам и обеща-мне двадцать один год. Пришла охота ла сделать все, чтобы убедить и рок перемене мест. Подумывал я уехать дителей» [1, 118]. В его же письмах
за границу. Вспомнилось, что один к матери, княгине З.Н. Юсуповой,
приятель мой, Василий Солдатенков, относящихся к 1908 г., можно найти
бывший морской офицер. много такие строки: «Я непременно решил раз советовал поступить в Оксфорд- поступить в Oxford и тебя очень,
очень прошу расспросить знакомых, не знают ли они какого-нибудь милого англичанина (образованного), которого можно было бы поселить у нас, скорее, как друга, с которым я бы мог и гулять, и ездить в театр <...> Министерство от меня не уйдет. Я всегда успею туда поступить» [2, 98]. Вскоре он вновь повторяет свою просьбу: «Я зимой буду учить английский язык и через год совсем им овладею. Я даже хочу вас попросить на зиму англичанина или англичанку, чтобы весь день с ним или с ней говорить по-английски, <. > кого-нибудь умного образованного человека, который меня бы познакомил с литературой и философией» [2, 99]. Старшие Юсуповы пошли навстречу своему сыну. В декабре 1908 г. из Лондона был выписан преподаватель английского языка г-н Стэннинг, а вскоре речь зашла и о поездке Феликса в Англию.
Как известно, путешествия молодых дворян с образовательными целями за границу были распространенной традицией, даже нормой, во многих европейских странах Нового времени, не только в России. Как замечает В. Берелович, образовательное путешествие (grand tour), которое с середины XVIII в. войдет в практику воспитания молодых русских аристократов, не было, разумеется, исключительно российским изобретением. Сама практика подобных путешествий возникает в Англии еще в конце XVII в. и становится позднее общим феноменом аристократии на европейском континенте [3, i93]. Интерес же к культуре Англии, ее образовательной системе, к образу жизни и идеологии английской аристократии был широко распространен среди русского дворянства.
Позднее Феликс Юсупов напишет: «Часто говорят, что английская политика эгоистична. Альбион называют «коварным другом», врагом всему миру... Я политику ненавижу и англичан политически оценивать не хочу. Я видел, каков англичанин дома. Он радушный хозяин, большой барин и верный друг. Три года, проведенных в Англии, — счастливейшее время моей молодости» [1, 137].
Уже в феврале 1909 г. Феликс Юсупов совершает специальную ознакомительную поездку в Англию. В Лондоне молодой Юсупов был принят в высшем лондонском обществе. Влиятельные представители этого общества — принцесса Виктория Баттенбергская, родная сестра императрицы Александры Федоровны, принцесса Мария-Луиза Шлезвиг-Гольштейнская, а также архиепископ Лондонский — одобрили его решение поступить в одно их британских высших учебных заведений [1, 120]. З.Н. Юсупова писала в это же время сыну: «Надеюсь, что ты посмотришь школу, о которой тебе говорила Великая княгиня и поедешь также в Оксфорд и Кембридж. Мне все кажется, что в Англии ты скорее найдешь возможность окончить или, скорее, оформить свое образование, чем здесь!» [4] Получив рекомендательные письма, Феликс в сопровождении своего нового английского друга мистера П. Стила и г-на Г. Стэннинга посещает Оксфорд, Кембридж и Винчестер. В Оксфорде Феликс представился ректору одного из университетских колледжей [1, 121]. О порядках университетской жизни в Англии Феликс подробно сообщал в письмах матери [2, 98]. Феликсу понравился и сам Оксфорд: «.Я пошел смотреть
257
город и полюбил его тут же. Многочисленные колледжи — все бывшие монастыри с высокими стенами и роскошными парками. От века к веку, сменяя друг друга, поколенья студентов поддерживают в древних стенах дух вечной молодости. Со слезами б покинул я Оксфорд, не знай, что вернусь очень скоро» [1, 121].
В то же время выбор университета оказался не таким простым делом, поскольку Феликс, не имея склонности к юридическим наукам, собирался поступать на земледельческий факультет. В этот момент молодому Юсупову представлялось более значимым получить экономическое образование. Опекавший Феликса г-н Стэннинг настоятельно рекомендовал поступать в Кембридж, где читался расширенный земледельческий курс. Причем, не видя явной тяги молодого князя к учебе, наставник советовал Феликсу записаться вольнослушателем, чтобы не быть связанным сроками и иметь возможность путешествовать в любое необходимое время. Посетив Кембридж, 258 Феликс все же отдал предпочтение Оксфорду [2, 159]. В марте 1909 г. он ненадолго вернулся в Россию, но уже в мае вновь отправился в Англию. На этот раз поездка носила вполне конкретный характер — необходимо было подать официальное заявление в Оксфорд. В течение двух дней был получен утвердительный ответ. Последующие месяцы в России до осени 1909 г. помимо повседневных занятий Феликс продолжил изучение английского языка [1, 122]. Наконец,
в конце сентября Феликс Юсупов отправляется в Англию, чтобы приступить к занятиям1 [5].
Считается, что в начале ХХ в. Оксфорд был не самым лучшим местом для занятия наукой. Большинство студентов занимались, главным образом, спортом, светскими развлечениями, а отнюдь не учебой. Академически ориентированные студенты, которых в университете было меньшинство, составляли отдельный круг, где удовольствия интеллектуальных занятий ставились выше удовольствий спорта [6, 305]. В своих воспоминаниях Феликс Юсупов практически не коснулся вопросов своего обучения в университете. В основном в этой части его мемуаров речь идет исключительно о студенческих развлечениях с новыми английскими товарищами, о жизни светского общества в Лондоне [1, 124-137]. Много описаний подобного рода можно встретить и в письмах Феликса матери. Однако в эпистолярных источниках юсуповс-кой семьи можно найти интересные сведения и о порядках университетской жизни в Оксфорде, о программах обучения и, разумеется, об учебных занятиях самого Феликса. В одном из первых писем из Англии Феликс сообщает матери: «Наша жизнь самая, что есть нормальная. Встаем мы в 7 часов и идем брать ванну, которая в другом здании... после ванны, наскоро одевшись, все идут в Chapel, после этого пьют кофе или у себя или в гостях. После этого кофе, все идут на лекции, вплоть до завтрака. Завтрак в 11 ч. у себя в комнате или
1 В юсуповском архиве сохранилось удостоверение, полученное Феликсом при зачислении в студенты Оксфорда: «Oxoniae, Termino Mickael: A. D. 1909. Die Octavo. Mensis Octobris. Quo die comparuit coram me Comes Soumarokoff Elston, e Coll. Univer.tis. Nobilis Fil. Et admonitus est de observandis Statutis hujus Universitatis, et in Matriculam Universitatis relatus est».
тоже в гостях. Затем, до чая спорт и опять лекции до обеда, который в 7 ч. После обеда происходит нечто невероятное. Все, что есть музыкального в College, начинает играть, и так как все окна открыты, то получается такая вакханалия звуков, что прямо беги вон. К 10-11 ч. все стихает и погружается в крепкий сон» (28.09.1909) [2, 169].
Интересно сравнить эти первые впечатления молодого русского аристократа с характеристикой повседневной жизни в Оксфорде, которая приводится в одном из исследований жизни и творчества Э.Р. Доддса, поступившего в университет в октябре 1912 г.: «.Это вполне гармонировало с духом традиций, царивших повсюду, по крайней мере, внешне. У каждого студента была своя спальня и место в общей гостиной. В спальне часто было холодно, зато гостиную отапливали углем. За камином в гостиной следил скаут, который также приносил с кухни завтрак и ланч. Правил было много, но их легко обходили. С утра необходимо было являться на перекличку, но туда часто приходили кто в чем, часто просто в пижамах. Переклички устраивались и на лекциях, и лекторы обязаны были сообщать об отсутствующих тьюторам, но в реальности это происходило редко; когда же случалось, тьютор посылал лектору письмо с извинениями. Студенты должны были обедать в Холле, не посещать пабы с дурной репутацией и быть в колледже не позднее полуночи (на последнее, как правило, смотрели сквозь пальцы). Со студентками общения почти не было: они не заходили в помещения, где жили студенты-мужчины, на лекции ходили группами, на
улицах общения со студентами избегали. Совместных вечеринок и компаний тоже не было. Вообще, в жизни студента Оксфорда того времени женщины занимали мало места» [6, 303-304].
В первый месяц своего пребывания в университете Феликс достаточно подробно пишет родителям о своих занятиях. Он сообщает о прослушанных лекциях: «Сегодня это моя вторая лекция по тому же самому предмету. Вчера уже побывал на 4-х лекциях» (29.09.1909); о беседах с профессорами университета: «своих профессоров я очень полюбил. Каждый из них меня просил заходить к ним, когда я хочу, и с некоторыми я уже имел очень длинные и интересные беседы» (05.10.1909); о своем интересе к некоторым предметам: «я очень полюбил французского профессора М. ВегШоп. Я хожу на его лекции. Он читает в Pascal. Последний раз он всю лекцию говорил про разные религиозные идеи XVII века; о фатализме и т. д.» (05.10.1909) [2, 170-171]. Следствием этих усиленных занятий Феликса в первые месяцы в университете стали многочисленные записи лекций на английском языке, которые сохранились в юсуповском архиве [7].
Многое в порядках английского университета удивляло молодого Юсупова. Это и многонациональный состав студентов: «какое удивительное разнообразие типов и национальностей. Рядом со мной сидит что-то вроде негра, немного дальше 2 японки и т. д.», и то, что среди учащихся было больше студенток, чем студентов (29.09.1909) [2, 169]. Непривычным оказалось и особое внимание, которое уделялось спортив-
259
260
ным занятиям: «Каждый день после завтрака до 4-х ч. мы отправляемся на речку, чтобы грести. Это целая наука и очень-очень трудно. Зато после этого так хочется спать, что еле высиживаешь обед» (29.09.1909) [2, 170].
После месяца своего пребывания в Оксфорде он отправил родителям целый отчет о своих занятиях (27.10.1909), из которого выясняется, что как раз таки лекции по выбранной специальности, земледелию, Феликс посещать не стал: «Первое время, я несколько раз ходил на эти лекции, но затем перестал, т. к. не знаю для этого достаточно хорошо английского языка. Я сказал об этом декану, и он мне посоветовал в этом году исключительно заняться английским языком и литературой.» [2, 177]. Из прилагаемого расписания занятий можно увидеть, что практически все занятия в семестре включали различные курсы английской литературы ХУ1-ХУ11 вв. и французской литературы, а также одна лекция в неделю по философии [2, 178].
Однако достаточно быстро интерес к учебе у Феликса Юсупова стал угасать. В его письмах все большее место стали занимать сюжеты светской жизни и студенческих развлечений. О своем времяпрепровождении Феликс не устает подробно рассказывать в письмах матери2 [8]. В конце 1910 г. Феликс вновь решил сменить специальность: «Дорогая мама, пишу во время лекции в ожидании профес-
сора. После долгих обсуждений мы с деканом решили, что самым лучшим будет для меня, если я возьму диплом по политической экономии. Это не так страшно, как кажется и легче всего остального. Есть предметы гораздо легче, но по ним нельзя взять диплом, а только дегре. Тогда пришлось бы оставаться еще лишний год» [9]. Некоторое время Феликс пробовал заниматься новым предметом: «Я теперь серьезно принялся за политическую экономию. Это очень интересный предмет. Многие из моих товарищей ходят на эти лекции. Я даже отчасти рад, что бросил лесоводство, так как мне пришлось бы все время разъезжать по Англии и даже по Германии.»; «очень интересен курс политэкономии, и не трудно заниматься, так как много товарищей проходят то же самое и мы вместе готовимся к лекциям» (22.10.1910) [2, 208, 212]. Родители Феликса одобрили его новый выбор. В ответном письме княгини Зинаиды Николаевны можно найти, в частности, следующее рассуждение по этому поводу: «Если ты решил заняться политической экономией, то это хорошо, интересный предмет и действительно удобно, может быть, чем лесоводство, но мне кажется, что это не так легко, как тебе кажется, и что надо будет порядочно и серьезно поработать! Теперь уже нельзя менять то, что начато, как ты меняешь и менял все до сих пор, а то выйдет такая чепуха, что лучше было и не начинать.
2 «Дорогая мама, .Вчера я обедал у Lady Ripon и остался ночевать у одной англичанки по соседству. Сегодня утром в большой компании ездили в Brighton на целый день. Завтра в Oxford. В понедельник буду обратно в Лондон. Вчера мы обедали вчетвером, Lady Ripon, ее муж, король Мануил и я. Весь вечер сидели и болтали. Она перестроила свой дом, и там вышло красиво просто прелесть. В среду завтракаю в Richmond'e. Мать короля хочет со мной познакомиться. Его вижу каждый день, он прямо трогательный, каждый день приезжает в Лондон, завтракает, обедает у меня, ездим с ним в концерт.».
Ради Бога, думай серьезно об этом и относись к делу не так легкомысленно, как до сих пор. Ты знаешь, как меня волнует, когда ты недостаточно серьезно относишься к серьезным вопросам!» [10, 124] Какие-то выводы из наставлений родителей Феликс все-таки делал. В начале нового семестра, в январе 1911 г., он пишет, в частности матери: «У меня идет все своим чередом. Занятия идут хорошо, много свободного времени благодаря моему переезду, т. к. я успеваю много читать и даже рисовать, что прежде было невозможно» [11].
Неотъемлемой стороной пребывания Феликса Юсупова в Англии стало его активное приобщение к британской политической и светской культуре. Большую часть времени занимали у него не научные занятия, а бесконечная череда приемов, визитов, званых обедов, ужинов и даже завтраков, посещение дворцов и сельских имений английской аристократии, балы и праздничные ве-чера3 [12]. Высшее английское общество проявляло значительный интерес к молодому князю Юсупову, как к представителю элиты великой империи, как раз в эти годы становившей-
ся внешнеполитическим союзником Британии, и как, очевидно, к человеку обладавшим огромным состоянием даже в сравнении с высокими английскими стандартами [1, 132-133]. Феликс Юсупов становится членом нескольких элитарных закрытых клубов в Оксфорде4 [13], активно участвует в развлечениях английской «золотой» молодежи5 [14; 15]. Он обзаводится большим кругом не только светских знакомств, но и близких друзей. О последних он часто пишет матери, расхваливая их личные, человеческие качества. Некоторых их них он пригласит позднее приехать к нему в Россию. Как представляется, тесные личные контакты со своими английскими друзьями Феликс будет сохранять и в последующие годы, уже вернувшись в Россию.
Сочетая в Оксфорде учебу и светскую жизнь, Феликс Юсупов постоянно успокаивал мать в письмах по поводу своих университетских занятий. В начале 1911 г. он пишет: «...Ты не можешь представить, как я доволен своим помещением. Тут так спокойно после College"а, и я могу видеть только тех из своих друзей, которых хочу. Заниматься тут также гораз-
261
3 В письме от 6 февраля 1911 г. Феликс сообщал княгине З.Н. Юсуповой: «Дорогая мама, посвятил сегодня весь день визитам. Завтракал у Баттенбергских. Был у Bishop^, посла, принцессы Louise и Furby... Принцессу Victoria я не видел...».
4 «Меня выбрали членом еще одного Клуба в Oxford'e, но я этим совсем недоволен, т. к. целый год я всем говорил, что мне не хочется входить в эту компанию (сливки oxfordчской аристократии и богатых студентов), но им очевидно нужны деньги.».
5 «.Верхом езжу каждый день, но охотиться не буду», «.вчера были скачки. Хотели, чтобы я тоже принял участие, но я отказался.», «.в Oxford^ большое оживление, готовятся к большому маскараду в Albert Hall. Я и многие из моих товарищей тоже собираемся. У меня будет очень красивый костюм (русский боярский), другие будут одеты в персидские и турецкие». Эти великосветские развлечения продолжались для Феликса и в Лондоне: «.В четверг 12 меня просили участвовать в торжествах Earls Court, на которых будет присутствовать королева Александра, и мы должны перед ее ложей проделывать разные фигуры верхом. Это будет очень интересно.» (б/д, 1912 г.), «.Теперь Ascot week, и все разъезжаются по разным имениям вблизи скачек. Stanley меня пригласили к ним гостить на это время, но я отказался и поехал к одной американке, у которой живет масса моих друзей. Очень весело. Каждый день ездим на скачки и делаем большие прогулки на автомобиле» (июнь 1913 г.).
262
до лучше и легче. Бываю часто у mrs Duff. Мы с ней изучаем философию» [16]. Несколько дней спустя Феликс вновь возвращается к теме своих занятий: «.Что касается занятий, то все по старому. Политическая экономия очень интересна, но very dry, т. ч. нечем с тобой поделиться. Когда у меня больше времени, то я посещаю лекции философии, что очень интересно. К сожалению, они бывают иногда в те же дни, что и политическая экономия, т. ч. приходится их часто пропускать» [17]. И в конце этого года Феликс утверждал в письме матери, что занимается «довольно много» (24 сентября /6 октября 1911) [18]. Однако в итоге успехи молодого князя оказались более чем скромными. Во время последнего семестра в университете он сообщает матери: «Занятия идут своим чередом. Tutor я очень доволен. Он все старается меня выучить писать без ошибок, но пока безрезультатно» [2, 264]. На это последовал возмущенный ответ З.Н. Юсуповой: «Ты мало пишешь о твоих занятиях, и меня беспокоит твоя суетная жизнь, при которой немыслимо заниматься! Ты говорил, что ты доволен твоим tutor, но мне интересно было бы знать, насколько он тобой доволен. Печально, если ты до сих пор не выучился писать без ошибок!» [19] Можно понять недоумение княгини — за 4 года обучения в Оксфорде ее сын даже не выучился писать без ошибок по-английски.
В конечном счете, Феликс Юсупов имел в Англии весьма высоких покровителей в лице принцессы Виктории Баттенбергской или архиепископа Лондонского, и руко-
6 Артур Спенсер Фаркухарсон (1871-1942) был деканом по назначению ученых степеней в
водство Оксфорда должно было принимать это в расчет и относиться к Феликсу несколько снисходительно. Наконец подошло время итоговых экзаменов для получения диплома, и Феликс по этому случаю писал матери: «Экзамены в конце июня с 9 утра до 4. Все письменные. Будут состоять из четырех предметов: Political Economy, Political Science, Public Finance, Political Theories of the 17 & 18 centuries. По каждому предмету дают 9 вопросов, на которые надо ответить, каждый ответ не менее 4 страниц». Далее он сообщает, что «занимается много» и что «очень трудно заниматься, такая чудная погода и столько соблазнов» [20]. Феликс понимал недостаточность своей подготовки и признавался об этом в письме матери [21].
В своей книге Р. Бэттс приводит интересные сведения, касающиеся получения Феликсом Юсуповым диплома Оксфордского университета. В частности, он опирается на дневниковые записи К.С. Льюиса (18981963), знаменитого английского писателя и апологета христианства, с 1925 по 1954 г. занимавшего должность профессора колледжа Магдалены в Оксфорде. В феврале 1927 г. Льюис записал, что А.Д. Карлейль (1861-1943), с 1893 г. исполнявший должность капеллана Университетского колледжа в Оксфорде, рассказал ему «еще больше об убийце Распутина». По его словам, Феликс Юсупов, «который не мог сдать ни одного экзамена», предложил Фарку6, что «конечно, он полагает, не составит труда все устроить в случае такой знатной персоны». Когда ему сказали,
стал соискателем доктората в 1898 г. в Оксфорде,
университетском колледже в Оксфорде.
что организация наших экзаменов чрезвычайно демократична, он воскликнул: «Но что же мне делать? Мои родители не позволят мне жениться, если у меня не будет какого-нибудь диплома. Они просто пошлют меня в какой-нибудь другой университет». В конце концов, как пишет К.С. Льюис, Фаркухарсон и Карлейль сами сделали и вручили ему сертификат, обставив все весьма важно и торжественно [22, 148]. В письмах Феликса Юсупова этого времени всей этой истории мы не находим. Сразу после сдачи экзаменов он пишет матери: «Дорогая Мама, давно тебе не писал. В Оксфорде последнее время я так был занят, что не успевал ничего писать. Теперь, Слава Богу, экзамены кончены, и я могу отдохнуть. Весь этот term я занимался очень много, последнее время и днем и ночью. Я почти уверен, что экзамен выдержал, но все-таки боюсь объявлять ранее, чем узнаю наверно. Они были очень-очень трудны, длились весь день и все письменные. Ошибок я сделал, наверно, порядочно, в особенности на первом экзамене очень волновался и нервничал. Отметки даются следующим образом: Диплом первой степени — золотая медаль, об этом, конечно, нечего и мечтать, Диплом второй степени — тем, кто выдержал хорошо, и Диплом третьей степени, или как его называют certificate, — тем, кто только выдержал. Интересно, что я получу. Экзаменовалось 30 человек и большинство англичан. Все эти последние дни так устал, что попросил начальство меня отпустить на неделю в Шотландию, подышать свежим воздухом.» (12.06.1912) [23]. Из письма княгини З.Н. Юсуповой становится все-таки ясно, что
первые экзамены Феликс провалил: «Жду с нетерпением твою телеграмму об окончательном результате экзаменов. Меня смущает то, что ты первые не сдал. Как же они тебя выпустят?» [24] Вскоре Феликс в телеграмме сообщает родителям: «Видел экзаменатора, спросил, экзамен выдержал, в первых числах июля узнаю результат» [2, 279]. Из ответного письма княгини Зинаиды Николаевны можно понять, что Феликс получил все-таки диплом третьей степени, так называемый сертификат: «Милый мой мальчик, Слава Богу, что экзамен сдал, если даже на 3-й диплом и то тебе спасибо! Конечно, если б ты больше занимался, т. е. ровнее за эти два последних года, то легче было бы пройти теперь, но что прошло, то прошло» (18.06.1912) [24].
Итак, усилия родителей увенчались успехом, и Феликс Юсупов получил в итоге диплом о высшем университетском образовании. Интерес Феликса, правда, так и не превратившейся во что-то серьезное, сначала к землеведению, а затем к политической экономии, был вполне в духе времени и отражал устойчивую тенденцию в сознании русской аристократии в период капиталистической модернизации. Что показательно, речь уже не шла о выборе образования, ориентированного на государственную службу. Вообще применительно к Юсуповым эта взаимосвязь выбора образовательной модели и профессиональной ориентации не была очевидной. Высшее образование для Феликса Юсупова имело значимость само по себе, как определенный и необходимый этап в их духовном, культурном развитии. Огромное состояние позволяло Юсу-
263
повым быть абсолютно независимыми с экономической точки зрения, и любая профессиональная деятельность, в том числе государственная служба, могла рассматриваться только с точки зрения фактора престижности, политического влияния или реализации собственных амбиций. Для старших Юсуповых будущее их единственного сына и наследника все более связывалось с интересами огромного родового хозяйства, со скорейшим устройством его семейной жизни. В этом смысле ориентация на английскую образовательную модель не была случайной. Политическая и культурная роль английской аристократии, которую она играла накануне 1914 г., считалась выдающимся явлением и часто служила образцом для устремлений дворянских элит на континенте.
ЛИТЕРАТУРА
1. Князь Феликс Юсупов. Мемуары в двух книгах. До изгнания. 1887-1919. В изгнании. - М., 2004.
2. Красных Е. Князь Феликс Юсупов: 264 «За все благодарю.». Биография. —
М., 2003.
3. Berelovitch W. La France dans la «grand tour» des nobles russes au cours de la seconde moitié du XVIII siècle // Cahiers du monde russe et soviétique. V. XXXIV (1-2). Noblesse, état et société en Russie XVI — début du XIX siècle. Paris, 1993.
4. ОПИ ГИМ. Ф. 411. Ед. хр. 36. Л. 12.
5. ОПИ ГИМ. Ф. 411. Ед. хр. 27. Л. 1.
6. Хорьков М.Л. Эрик Робертсон Доддс, «человек с зеленых холмов» // Доддс Е.Р. Греки и иррациональное. — М.; СПб., 2000.
ОПИ ГИМ. Ф. 411. Ед. хр. 30. РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2606. Л. 114-114об.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2606. Л. 131.
10. Из семейной переписки Юсуповых // Река времен. Книга истории и культуры. Кн. 2. — М., 1995. РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2606. Л. 15.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2607. Л. 18. 12.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2607. Л. 140об.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2607. Л. 25, 29об., 30.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2608. Л. 23-23об., Ед. хр. 2609. Л. 125-126. РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2607. Л. 25.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2607. Л. 30об.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2607. Л. 142об.
ОПИ ГИМ. Ф. 411. Ед. хр. 39. РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2608. Л. 19об. — 20.
РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2608. Л. 17-18.
Бэттс Ричард (Фома). Пшеница и плевелы. Беспристрастно о Г.Е. Распутине. — М., 1997.
23. РГАДА. Ф. 1290. Оп. 2. Ед. хр. 2608. Л. 11-12.
24. ОПИ ГИМ. Ф. 411. Ед. хр. 39.^
7.
9.
11 12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
