CC BY
84
КНИГА Р. ГАМЗАТОВА «МОЙ ДАГЕСТАН» НА ТУРЕЦКОМ ЯЗЫКЕ: ПРОБЛЕМА АДЕКВАТНОСТИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПЕРЕВОДА
Статья посвящена рассмотрению адекватности художественного перевода книги Расула Гамзатова «Мой Дагестан» на турецкий язык. Отмечается, что выбор данного произведения для переложения был продиктован рядом обстоятельств личного и творческого характера переводчика. В ходе исследования сделан сравнительный анализ трех текстов произведения: оригинала (на аварском языке), русского и турецкого вариантов. При этом отмечены положительные стороны и недостатки, допущенные автором перевода. В целом адекватно переложенная на турецкий язык книга «Мой Дагестан» представляет собой не только знаменательное явление, расширившее географию эстетики гамзатовского творчества, но и специфическое явление турецкой литературы.
Ключевые слова: Расул Гамзатов, «Мой Дагестан», перевод, турецкий язык, авторская идея, художественный текст, аварский язык, структура произведения, сравнительный анализ.
Среди национальных авторов бывшего Советского Союза, чье творчество посредством русского языка стало достоянием турецкого читателя, был и Расул Гамзатов. Произведения дагестанского поэта, благодаря переводам писателя и переводчика Мазлума Бейхана, нашли широкий отклик в турецком обществе и органично вписались в культурно-эстетическое пространство Турции.
Выбор книги «Мой Дагестан» М. Бейханом для переложения на турецкий язык был обусловлен несколькими причинами. Во-первых, это положение, которое занимает творчество Р. Гамзатова как у себя в стране, так и в мировом художественно-культурном пространстве. Во-вторых, турецкий переводчик не мог пройти мимо того факта, что «во всем мире легендарная гамзатовская книга «Мой Дагестан» была воспринята как манифест самобытности, как гимн специфике и индивидуальности народа» [1]. В-третьих, в самой Турции личность Р. Гамзатова как представителя одного из кавказских народов была очень популярна. В этом плане примечательны слова турецкого писателя Джейхуна Демир-таша: «Я заочно познакомился с Расулом Гамзатовым в сентябре прошлого года (1984 г - А.М.)... в Пхеньяне, когда ему была присуждена премия «Лотос» Ассоциации писателей Азии и Африки. Мой знакомый иракский поэт, когда узнал, что премия присуждена Р. Гамзатову, два часа пересказывал мне «Мой Дагестан». Тогда же я приехал в Москву и познакомился с Расулом Гамзатовым, пригласил его в Турцию. Первое, что я сделал, когда вернулся на родину, - прочитал «Мой Дагестан». И только тогда понял, с каким великим поэтом я познакомился» [2, с. 150]. И, наконец, немаловажным моментом, побудившим переводчика взяться за переложение «Моего Дагестана», следует считать то огромное уважение, которое М. Бейхан питал к Р. Гамзатову, совпадение их личностных качеств, родство душ автора и переводчика.
Как известно, в основе всех иноязычных переводов «Моего Дагестана» лежит его художественный текст на русском языке в переводе Владимира Солоухина [3]. Этот вариант гамзатовской книги имеет свои специфические особенности, обусловленные языком перевода, мастерством и опытом исполнителя, его идейной и мировоззренческой позициями и пр.
Приступая к работе над книгой, М. Бейхан как переводчик, владеющий русским языком, естественно, понимал эти особенности. Он знал, что несет ответственность за судьбу «Моего Дагестана», за то, каким он придет к турецкому читателю. Вот, что по этому поводу говорит сам переводчик: «Я перевел больше пятнадцати книг русских и советских авторов. Книга «Мой Дагестан» стала для меня самой близкой по духу. У меня не было ощущения, что я читаю книгу на иностранном языке. Мне казалось, что все это написано на турецком и в какой-то степени о нас, турках. Трудностей особых не было - разве что сомнения. Вот, например, годекан - в словарях, которыми я располагал, слова этого не было, не совсем был уверен, что верно передал смысл. Но вот я побывал в Цада, других горных аулах и с радостью и гордостью убедился, что перевел все верно. Это касается не только деталей, частностей. Работа, кажется, удалась мне. Как приняли книгу читатели? Могу сказать, что тираж в восемь тысяч экземпляров разошелся очень быстро. После выхода книги люди звонили мне, благодарили» [4, с. 234 - 235].
Сравнительный анализ турецкого и русского текстов показывает, что переводчик приложил все усилия для максимальной точности информации, заложенной в русскоязычной версии «Моего Дагестана». Он не только скрупулезно поработал над текстом, над каждым оборотом речи, словом, но и, как он сам об этом говорит, изучил досконально жизнь Дагестана, Аварии, родины писателя -аула Цада, а также реалии, быт, культуру дагестанцев. В переводе М. Бейхана передана не только объективно-логическая, но и субъективная информация, содержащаяся в тексте произведения, дающая возможность турецкому читателю увидеть перед собой те же образы, которые предстают перед читателем русского перевода книги, испытать те же чувства и ощущения, уловить то же настроение.
Немаловажным является тот факт, что перевод «Моего Дагестана» способствовал пополнению и обогащению лексического состава турецкого языка, проникновению в живую речь турецкого читателя дагестанских собственных имен самого широкого значения, различных терминов и названий, выражений и оборотов. Например:
1. Названия городов, сел и обществ: Азайни, Балхар, Гидатль, Дарго, Дербент, Казанище, Махачкала, Петровск, Салта, Тануси, Унцукуль, Хариколо, Цада, Чарода, Эрпели.
2. Названия народов и производные от них: аварец, аварский, грузинский, даргинский, кумыкский, лакец, лакский, лезгинский, ногайский, русский, табасаранский, татский, хиндалал, хайдаки.
3. Редкие названия: «Москвич» (автомобиль), «Мурзилка», «Крокодил», «Работница», «Пионер», «Волга» (журналы).
4. Аварские слова и выражения: бакъан (музыка), вах1, далалай, къали (мера веса), мег1ер (гора, нос), ригь (дом), сах1 (мера веса), узден (свободный человек), х1ама (ишак), ц1а (огонь), ц1ар (имя), ц1ам (соль), ц1ва (звезда), ц1ум (орел), ц1умур (звонок), ц1алк1у (сито).
5. Названия различных организаций и учреждений: Аварское педучилище, Аварский театр, Даргинский театр, Литературный институт им. М. Горького, Кумыкский театр, Лезгинский театр, «Молодая гвардия» (издательство), Союз писателей Дагестана, Тишинский рынок.
6. Сокращенные слова и аббревиатуры: райком, колхоз, КПСС, СССР,
ЗИМ.
7. Названия произведений самого поэта: «Пламенная любовь и жгучая ненависть», «Год моего рождения», «Старшему брату», «Лирика», «Стихи», «В горах мое сердце», «Горянка», «Высокие звезды», «И звезда со звездою говорит», «Мулатка», «Третий час», «Сонеты», «Письмена», «Дети дома одного».
8. Названия произведений Гамзата Цадасы: «Сапожник», «Свадьба Кодо-лава», «Сундук бедствий».
9. Топонимы: Аваристан, Дагестан, Казбек, Кара Койсу, Каспий, Кумыкская степь, Самур, Сулак, Табасаран, Турчидаг, Хвалынское море, Хайдак, Эльбрус.
10. Названия дагестанских музыкальных инструментов: пандур, кумуз.
11. Названия дагестанских газет и журналов: «Танг Чолпан», «Красные горы», «Дуствал», «Дослук», «Гьалмагъдеш», «Гьудуллъи», «Большевик гор».
12. Специфические наименования, как: Дагэлектромаш (Dagistan Elektrik Araglari), Кантемировская дивизия (Kantemir Hassa Tümeni), Дагестанский конный полк (Dagistan Süvari Alayi), Страна аварцев (Avar Ülkesi).
Наряду с этим через «Мой Дагестан» в турецкую культурную среду вошло большое количество произведений аварского устного народного творчества самых разных жанров: притчи, предания, поговорки, пословицы и пр., а также поэтические сочинения не только самого Р. Гамзатова, но и безымянных авторов.
Следует отдать должное М. Бейхану, опытному литератору, писателю, сумевшему найти пути и способы преодоления трудностей, с которыми ему пришлось столкнуться при работе над книгой Р. Гамзатова. Главное, что он как переводчик понял оригинал «Моего Дагестана», сориентировался в том сложном, многообразном мире, который изображен в нем. Во многом решение стоящей перед ним творческой задачи М. Бейхану облегчили знание культуры дагестанского общества, близость менталитета и психологии дагестанцев и турок, литературных традиций двух народов. Это подтверждается созданием им текста «Моего Дагестана», максимально полно представляющего русский художественный вариант в туркоязычной культуре. Конечно, «любой перевод, отвечающий даже самым строгим критериям, всего лишь приближение к оригиналу, а не исчерпание его...» [1]. Ибо в процессе перевода невозможно воспроизвести с точностью все элементы формы и содержания произведения. При переводе неизбежны потери, ошибки, сдвиги и т.д., какая-то часть материала не воссоздается и отбрасывается, другая часть дается не в собственном виде, а в виде разного рода замен (эквивалентов), третья часть материала вообще отсутствует в подлиннике. В той или иной степени все эти недостатки присутствуют и в турецком переводе «Моего Дагестана». Наиболее существенными, негативно сказавшимися на качестве содержания, адекватности перевода, следует считать следующие моменты:
1. Пропущены и не переведены на турецкий язык абзацы:
«Однажды, когда войска Шамиля попали в окружение и, казалось, что спасения нет, старый имам позвал Хаджи-Мурата и сказал ему: найди выход. Хаджи-Мурат принял трудное поручение, но поставил Шамилю условие: имам должен был удалить от себя продажных сплетников, обманывавших его. Шамиль обещал...
Хаджи-Мурат указал путь, и войска имама вырвались из ловушки. Шамиль тоже сдержал слово.
Но не прошло и двух месяцев, как имам снова был окружен продажными наибами, завистниками и лжецами, которых он сделал знатью и которые обманывали и предавали его, думая о собственном благе прежде блага народа и родины. И много позднее, уже в Калуге, в царском плену, Шамиль говорил об этих людях так: «Не думал я, что рот, над которым растут усы, может сказать слова лжи... В моей борьбе было достаточно ошибок, и жаль, что немногое в ней зависело от моей собственной честности»» [3, с. 294].
2. Купюры из турецкого перевода, отсутствующие в русском тексте:
«Zor i§, - dedi, - §iiryazmak» [5, с. 110]. («Трудное это дело, - сказал он, -писать стихи»). Интересно, что эти слова Абуталиба есть в подлиннике произведения.
3. Иногда переводчик для передачи той или иной мысли, диалога, эпизода идет на такие ситуативные вольности, которые не только не передают адекватно содержание оригинала, но и неоправданно загружают турецкий текст:
«Я ищу слово» [3, с. 8]. «Söz ariyorum, duraksamam bu yüzden» [3, с. 16]. («Я ищу слово, поэтому я не колеблюсь»).
«Не видел я ни одной женщины, бредущей с вязанкой хвороста или травы» (с. 9). «Sirtina yükledigi çaliçirpi yada kocaman ot yigininin altinda iki büklüm yürüyen bir tek kadina rastlamadim» [3, с. 15]. («Я не встретил ни одной женщины, идущей вдвое согнувшись под вязанкой хвороста или огромной массы травы, сложенной на спине»).
«Притча о третьей жене» [3, с. 8]. «Genç Ozanin Ûçüncu Karisi» [5, с. 174]. («Третья жена молодого поэта»).
4. Неоправданное изменение числа имени существительного при переводе:
«Эй, там, за дверью, если собираетесь пить бузу, не забудьте позвать соседа (ед. ч.)» [3, с. 8]. «Hey, kapinin arkasindakiler, eger boza içecekseniz, komçularinizi (мн. ч.) çagirmaya unutmayin» [5, с. 17]. («Эй, стоящие за дверью, если вы собираетесь пить бузу, не забудьте позвать соседей»).
«Один аварский поэт принес в редакцию газеты стихи (мн. ч.)..»> [3, с. 212]. «Avar Ozanin biri... gazetenin yazi ferine bir §iirini (ед. ч.) getirmiçti» [5, с. 249]. («Один аварский поэт принес в редакцию газеты свое стихотворение....»).
5. Пропуск слов при переводе:
«Пусть простят меня женщины Польши, Японии, Рима - я любовался вами...» [3, с. 16]. «Romanin Kadinlari, bagiçlayin beni - hepinizi çok sevdim...» [5, с. 24]. («Женщины Рима, простите меня - я вас всех люблю.»).
«Притча о тропе моего отца» [3, с. 24]. «Babamin Çigiri» [5, с. 34]. («Тропа моего отца»).
6. Неверно сделанный перевод:
«Душ в парижской гостинице «Королевский дворец»...» [3, с. 16]. «Parisin "Kraliçe Otelinin" du§u...» [3, с. 25]. («Душ в «Королевском отеле» Парижа.»).
«Я напомню вам некоего Михаила из аула Итля...» [3, с. 28]. «Italya köyünden Mihail diye bir adamin sözünü edecegim size» [5, с. 38]. («Я расскажу вам об одном человеке по имени Михаил из аула Италья»).
«Аул Мочох» [3, с.224]. «Mohoç Köy» [5, с. 264]. («Аул Мохоч»).
«Абдулгапур Юсупов» [3, с. 246]. «Abdulkadir Yusupov» [5, с. 290]. («Абдул-кадир Юсупов»).
«Здесь похоронен Кубани, который погиб в битве с Аджарханом...» [3, с. 394]. «Burada... Acarlarla giriçilen sava^ta ölen Kuba-Aliyatiyor...» [5, с. 460]. («Здесь лежит Кубани, погибший в битве с аджарцами...»).
7. Неоправданный перевод слов путем подбора в качестве лексического эквивалента близкого по семантике названия понятия, предмета, признака.
«Аллах» [3, с. 7]. «Tanri» [5, с. 15]. («Бог, господь, создатель, творец»).
«Пандур» [3, с. 7]. «Saz» [5, с. 15]. («Саз»).
«Я тоже хожу в европейском костюме, тоже не ношу черкеску отца» [3, с. 37]. «Ben de artik babamin Çerkez cübbesini giymiyorum, Bati türü giyisilerle dolaçiyorum» [5, с. 48]. («Я тоже уже не ношу отцовский черкесский джуббе, а хожу в одежде западного типа»).
К неудачам следует отнести также вольную передачу всех поэтических текстов, содержащихся в книге «Мой Дагестан», основой для которых послужили поэтические тексты на русском языке, особенно гамзатовских стихов. Их большая часть переведена Н. Гребневым. Кроме него по одному, два текста перевели Е. Николаевская, Я. Козловский, И. Снегова, Я. Хелемский. Использование переводчиками верлибра сопровождается, как правило, искажением поэтики аварского текста, изменением в нем художественного мира поэта, его эстетики, отсутствием адекватности в турецком варианте.
В особую группу следует выделить ошибки, допущенные в русском тексте «Моего Дагестана» его переводчиком В. Солоухиным и механически перенесенные в турецкий вариант М. Бейханом. В этом случае он не несет ответственности за эти недостатки, так как не мог о них знать, ибо не имел возможности обратиться к подлиннику.
Как известно, одним из основных требований, которым должен удовлетворять адекватный художественный перевод, - это точность. «Переводчик обязан донести до читателя полностью все мысли, высказанные автором. При этом должны быть сохранены не только основные положения, но также нюансы и оттенки высказывания. Переводчик не должен ничего добавлять от себя, не должен дополнять и пояснять автора» [6]. К сожалению, В. Солоухин не придерживался этих требований при работе над книгой Р. Гамзатова. Его переложение во многих местах грешит ошибками, сдвигами, личными дополнениями, что порою ставит под сомнение адекватность художественности перевода произведения, и это при том, что некоторые критики отзываются о нем как о прекрасном переводе [7, с.113].
Что же это за ошибки? Для наглядности рассмотрим несколько примеров. Возьмем следующий отрывок из оригинала и сравним его с русским вариантом:
«Абут1алибида гьикъана: чан коч1охъан вугев Дагъистаналдайин?
Абут1алибица абуна: лъабго, ункъо миллион вугин.
- Кин, кинабго халкъ цо миллион гуреб гьеч1еб улкаялъул гьелгощинал коч1охъаби рук1унел?
- Щай гурелъул цо-цо чиясулъ цо чанго ксч1охъан вуго гьанив.
Инсуда гьикъана: бищун лъик1ал коч1охъаби щал Дагъистаналда?
Инсуца абуна: лъик1аздаса лъик1ал камуларо. Дида гьел гьабсаг1ат абизе
к1оларо. Амма к1иговугокиналго мук1урлъизеккаралнилъер...» [8, с. 520-521].
(«Абуталиба спросили: сколько певцов в Дагестане?
Абуталиб ответил: три, четыре миллиона.
- Как, откуда взялось в стране, население которой всего один миллион человек, столько певцов?
- Потому что здесь в каждом человеке сидит несколько певцов.
Отца спросили: кто самый лучший певец в Дагестане?
Отец сказал: лучшие из лучших всегда найдутся. Я не могу сейчас их назвать, но у нас есть два певца, которых должны признать все.»)
В этом эпизоде, как видим, присутствуют два образа - Абуталиба и отца
поэта.
А вот как этот отрывок переведен В. Солоухиным:
«У Абуталиба однажды спросили:
- Сколько поэтов в Дагестане?
- Э, три-четыре миллиона наберется.
- Как так? Всего и народу-то у нас один миллион!
- В каждом человеке сидит по три-четыре певца. Только не все и не всегда поют. Не все и знают об этом.
- А все же, кто самые лучшие певцы?
- Всегда найдется певец лучше самого лучшего. Но одного я могу назвать.
- Кого же?
- Дагестанскую мать...» [3, с. 354].
Сопоставление оригинала и перевода показывает, что в русском тексте допущено несколько нарушений: во-первых, действующим лицом здесь является один персонаж - Абуталиб, а образ отца поэта исчез. Во-вторых, переводчик вложил в уста Абуталиба слова «Только не все и не всегда поют. Не все знают об этом», которых нет в оригинале. Казалось бы, ничего существенного в этом нет Но это не так. Здесь явное нарушение авторской мысли и искажение художественного образа: говоря о трех-четырех певцах, сидящих в каждом горце, Абута-либ в оригинале как раз и имел в виду, что они все и всегда поют, иначе не было бы смысла называть такое количество певцов. И, наконец, в тексте подлинника отец поэта называет цифру два, говоря о лучших певцах Дагестана, а у Солоухина остался один лучший поэт - дагестанская мать.
В своем отзыве на книгу «Мой Дагестан» польский переводчик Флориан Неуважный пишет: «Эта проза - особая. Вмещает в себе достоинство автобиографии, рассказы о себе, о людях, о крае, распирает ее от множества жанров - от присказок, сказаний и пословиц и анекдотов до поэтических эссе... и трогательные лирические миниатюры, и в дополнение книга, наподобие богато украшенной рукоятки кинжала, щедро инкрустирована стихами самого поэта» [9, с. 56].
Действительно, в книге Гамзатова, наряду с другими видами, представлено много поэтических произведений самого разного объема и жанра - их около 179. Вплетенные в общий прозаический текст, они являются органичной частью всей художественно-эстетической концепции автора, композиционного построения и идейно-тематического содержания произведения. И естественно, что игнорирование этих важнейших элементов общего текста, а именно перевод лишь части этих поэтических текстов, является серьезным упущением переводчика, отражающимся на качестве равноценного перевода книги Гамзатова. К сожалению, приходится констатировать, что добрая половина поэтических текстов, содержащихся в подлиннике «Моего Дагестана», так и осталась не переведенной, не дошла до иноязычного читателя, в том числе и до турецкого. Например, в русском варианте «Моего Дагестана» нет следующих произведений самого Р Гамзатова: «Полохъанав поэтасде» («Молодому поэту»), «Поралги лъаралги» («Реки и ручьи»), «Дир бералда бихьана Кубачи росулъ...» («Я видел в ауле Кубачи...»), «Роржун рач1унел х1анч1и» («Прилетающие птицы»), «Нух къосарал ччуг1ихъа-би» («Заблудившиеся рыбаки»), «Рокьуца гьитЫнго...» («Любовь в детстве.»), «Жамалудин» («Джамалудин»), «Цо панаяб х1ухьел» («Один страстный вздох»), «Дица кеч1 ц1алана» («Я стихотворение прочитал»), «Хъах1абросулъа Мах1муд» («Махмуд из Кахабросо») и др.
И, наконец, еще один момент, на который необходимо обратить внимание, говоря о нарушениях, допущенных при переводе «Моего Дагестана» на русский язык. В оригинале важную художественную смысловую нагрузку несут названия глав (разделов) книги. В них заключена авторская идея, его эстетика и философия, понимание и видение структуры и содержания произведения, выходящего из-под его пера. Некоторые из них представляют собой не просто формулировку названия, а некое афористическое выражение, многосоставную метафору. Например, «Х1алт1и - хъвадарухъанасул зах1мат-гьунаралъул бет1ерги кверги» («Работа - голова и рука писательского труда и таланта»). И, конечно, переводчику в своей практике необходимо было учесть это, глубоко вникнув в их художественную идею и содержание. Однако сопоставление названий глав в оригинале и в русском переводе показывает, что переводчик нередко допускает смещение, как в формулировке названия главы, так и в ее смысловом содержании. Напри-
мер, первая глава в оригинале называется «К1удияб ралъдалъе гьит1инаб горду» («Маленькое окно на большое море»). Здесь название главы сформулировано в метафорической форме, содержание которой подразумевает маленький Дагестан, открывший для себя большой мир. В русском тексте эта глава названа так: «Вместо предисловия о предисловиях вообще». Ни по смыслу, ни по семантике она не адекватна оригиналу. Другой пример. Третья глава первой книги «Моего Дагестана» носит название «Гьаб т1ехьалъул пикру, гьалда ц1ар лъураб куц» («Идея этой книги, как она была названа»). Солоухин ее перевел так: «О смысле этой книги и о ее названии». Здесь налицо смещение акцента. Если в первом случае писатель подразумевает доминантную идею, главную мысль, которая пронизывает все содержание его произведения, и тот факт, что именно эта мысль подтолкнула его подумать над названием книги, то во втором случае ничего этого нет. Прочитав название данной главы в русском варианте, можно подумать, что речь идет о смысле создания Гамзатовым этой книги, а также о том, почему она названа именно «Мой Дагестан», а не иначе.
В русском тексте встречаются названия ряда глав, которые переведены лишь частично - одно или два слова, что также нарушает адекватность передачи смысла их оригинала. Например, «Гьаб т1ехь хъвазе дие чара гьеч1ого бищун-го щиб х1ажат бугеб? Дир меседил ччуг1ида дица щиб гьарулеб?» («Что мне нужно в первую очередь для написания этой книги? Что я попрошу у своей золотой рыбки?»). Формулировка главы сложная, она состоит из двух риторических вопросов. В ее содержании, как видим, автор использовал даже пушкинский
Библиографический список
мотив - «золотая рыбка». В солоухинском варианте ничего этого нет: данное название переведено одним словом с нейтральной семантикой - «Талант».
В таком же ключе переведены названия ряда других глав.
В русском варианте «Моего Дагестана» некоторые главы предваряются эпиграфами, которых нет в подлиннике. Например:
«И маленькие дети видят большие сны» [3, с. 12].
«Поэт родился за сто лет до сотворения мира» [3, с. 50].
«Дворца, сарая, храма иль тюрьмы мы камни. Скоро в стену ляжем мы», «На драгоценный камень смотрят в оправе, на человека в доме», «Свадьба сыграна - надо строить жилье» [3, с. 148].
«Гореть, чтобы было светло» [3, с. 157].
Почему переводчик использовал эти эпиграфы, которых нет в арсенале писателя, что его подтолкнуло вмешаться в авторский текст, внести в него свои коррективы, работающие на смещение местами его акцента, идеи и содержания? К сожалению, эти вопросы остаются без ответов.
Перевод книги Р. Гамзатова «Мой Дагестан» на турецкий язык представляет собой знаменательное явление, расширившее географию эстетики гамзатовско-го творчества, границы распространения его художественного слова. Вместе с тем полноценный перевод книги дагестанского автора следует расценивать и как специфическое явление турецкой литературы, способствовавшее обогащению и расширению культурного кругозора реципиента-турка, открывшее ему доселе неизвестный, удивительный и многообразный мир Дагестана и его народа.
1. Султанов К. Художественный перевод: проблемы и суждения. Дагестанская правда. 2004; 23 июля.
2. Демирташ Д. В Пхеньяне. Поэт аула и планеты. Махачкала: Радуга-1, 2017; Кн. 8: 150.
3. Гамзатов Р Мой Дагестан. Перевод с аварского. В. Солоухина. Москва: Молодая гвардия, 1967.
4. Бейхан М. По приглашению Расула. Поэт аула и планеты/. Махачкала: Юпитер, 2003. Кн. 1: 234 - 236.
5. Hamzatov R. Benim Dagistanim. istanbul: Dü§ün Yayinevi, 1984.
6. Available at: https://studwood.ru/1432233/literatura/problema_adekvatnosti_hudozhestvennogo_perevoda
7. Катзер Ю. «Мой Дагестан» Расула Гамзатова. Поэт аула и планеты. Махачкала: Изд. дом «Эпоха», 2009; Кн. 3: 112 - 113.
8. Х1амзатов Р Данде гьарурал асарал: 6-томалъул. (Гамзатов Р Собр. соч.: в 6 т.). Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1975; Т. VI.
9. Неуважный Ф. Мудрость аварских сказаний, или «Мой Дагестан» Гамзатова. Поэт аула и планеты. Махачкала: Издательство «Лотос», 2007; Кн. 2: 56 - 58. References
1. Sultanov K. Hudozhestvennyj perevod: problemy i suzhdeniya. Dagestanskaya pravda. 2004; 23 iyulya.
2. Demirtash D. V Phen'yane. Po'et aula iplanety. Mahachkala: Raduga-1, 2017; Kn. 8: 150.
3. Gamzatov R. Moj Dagestan. Perevod s avarskogo. V. Solouhina. Moskva: Molodaya gvardiya, 1967.
4. Bejhan M. Po priglasheniyu Rasula. Po'et aula i planety. Mahachkala: Yupiter, 2003. Kn. 1: 234 - 236.
5. Hamzatov R. Benim Dagistanim. istanbul: Dü§ün Yayinevi, 1984.
6. Available at: https://studwood.ru/1432233/literatura/problema_adekvatnosti_hudozhestvennogo_perevoda
7. Katzer Yu. «Moj Dagestan» Rasula Gamzatova. Po'et aula i planety. Mahachkala: Izd. dom «'Epoha», 2009; Kn. 3: 112 - 113.
8. HIamzatov R. Dande g'arural asaral: 6-tomal'ul. (Gamzatov R. Sobr. soch.: v 6 t.). Mahachkala: Dag. kn. izd-vo, 1975; T. VI.
9. Neuvazhnyj F. Mudrost' avarskih skazanij, ili «Moj Dagestan» Gamzatova. Po'et aula i planety. Mahachkala: Izdatel'stvo «Lotos», 2007; Kn. 2: 56 - 58.
Статья поступила в редакцию 14.01.19
УДК 821.161.1
Nikatueva Z.Sh., senior lecturer, Department of English DGPU (Makhachkala, Russia), E-mail: uzlipat066@mail.ru
COMPARATIVE ANALYSIS OF THE HOMOFORMS OF THE DARGIN AND ENGLISH LANGUAGES. The article for the first time provides a comparative analysis of grammatical homonyms of Dargin and English languages. It is noted that in the dargwa and English there are different types of homonyms, and grammatical homonyms, i.e. aformi. They appear in the language as a result of the identity of grammatical forms of words. These words are different in meaning, relating to one or different parts of speech, coinciding in sound and spelling. It is also noted that the phenomenon of homoforms in darginian is wider than in English. This phenomenon is possible due to theoretical difficulties. The article concludes that in the dargwa and English there are different types of homonyms, in particular we have discussed above grammatical homonyms, i.e. aformi. They appear in the language as a result of the coincidence of grammatical forms of words.
Key words: Dargin language, English language, grammatical homonyms, homoforms, comparative analysis, grammatical forms, semantic updating, parts of speech, linguistic units.
З.Ш. Никатуева, канд. филол. наук, доц. каф. каф. английского языка, Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала,
E-mail: uzlipat066@mail.ru
СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ОМОФОРМ ДАРГИНСКОГО И АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКОВ
В статье впервые проводится сопоставительный анализ грамматических омонимов даргинского и английского языков. Отмечается, что в даргинском и английском языках встречаются различные типы омонимов, в том числе и грамматические омонимы, т. е. омоформы. Они появляются в языке как результат тождества грамматических форм слов. Это слова разные по своему значению, относящиеся к одной или разным частям речи, совпадающие по звучанию и правописанию. Отмечается также, что явление омоформ в даргинском встречается шире, чем в английском языке. Такое явление возможно из-за теоретических трудностей. В статье делается вывод о том, что в даргинском и английском языках встречаются различные типы омонимов, в частности, рассмотренные нами выше грамматические омонимы, т. е. омоформы. Они появляются в языке как результат совпадения грамматических форм слов.
Ключевые слова: даргинский язык, английский язык, грамматические омонимы, омоформы, сопоставительный анализ, грамматические формы, семантическое обновление, части речи, языковые единицы.
