CC BY
120
Изучение данных выступлений Дизраэли позволяет сделать вывод о том, что стержнем торийской демократии все же была идея классовой гармонии. Социальное реформаторство в этом плане выполняет хотя и важную, но подчиненную роль. Реформам уделялось много внимания, но цельной, продуманной программы их осуществления консерваторам выработать так и не удалось. Нельзя не обратить внимания и на некоторый демагогический привкус доктрины, выражавшийся в нарочитых изъявлениях дружеских чувств и лучших намерений по отношению к рабочим.
Таким, образом Б. Дизраэли, сделавший ставку на патриотизм, национальные чувства британцев, способствовал эволюции партийно-политической ситуации «от средневикторианского либерализма в поздневикторианский консерватизм», а его преемник в качестве лидера консерваторов маркиз Солсбери, последний в британской политике премьер-министр пэр завершил этот процесс [5, с. 66] Данная модель консерватизма в принципе жива и в наши дни.
Тем не менее в нашей стране сегодня при обсуждении различных общественных проблем предлагаются разные, в своей сути также «либеральные» и «консервативные» подходы к их решению. С нашей точки зрения, нынешней политической жизни в России недостает здорового консерватизма, то есть бережного отношения к наследию прошлого, включающего сохранению всего лучшего в общественных отношениях, что было достигнуто в том числе и в советское время.
This article is devoted to the analyze of speech Disraeli in Manchester and Crystal Palace, for the purpose of studying the main ideas of «démocratie torizm»- doctrines of the conservative party.
Keywords: «democratic torizm»; parliamentary monarchy, the English Constitution, political institutions, the Union of Church and state, social reform, the improvement of living standards of the people.
Список литературы
1. Дизраэли и английские консерваторы в Манчестере.-СПб., 1872.
2. Захаров С.В Англия в 1870-1914 г.-М. 1946.
3. Кареев Н.И История Западной Европы в новое время. Т.6. Последняя треть XIX века. Часть 1. (1867-1880 годы) СПб., 1909
4. Острогорский М. Демократия и политические партии. М., 1927., Т.1.
5. Торопова С.Ю Становление и эволюция двухпартийной системы викторианской Англии. Учебное пособие., Ярославль 1998.
6. Трухановский В.Г Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры.-М.: «Наука». 1993.
7. A d е l m a n P. Gladstone, Disraeli and Later-Victorian Politics. — L., 1970.
8. Hearnshaw F.G. C. Conservatism in England. L., 1923.
9. Stephen J.LU. Gladstone and Disraeli., London and New-York., 2005.
10. The Times, Thursday, April, 4, 1872
11. The Times. 1872.June 25.
Об авторе
Дудниченко Г.В. - младший научный сотрудник РОМИИ, Институт истории и международных отношений Южного федерального Университета, terpsipora-klio@yandex.ru
УДК 930.2
КНИГА М.Н. ТИХОМИРОВА «СРЕДНЕВЕКОВАЯ РОССИЯ НА МЕЖДУНАРОДНЫХ ПУТЯХ. XIV-XV ВВ.»:
ЭВОЛЮЦИЯ НАУЧНЫХ ВЗГЛЯДОВ УЧЕНОГО
В.В. Ковеля
Статья посвящена одному из последних научных трудов М.Н. Тихомирова, в котором отразились взгляды ученого по целому ряду важных вопросов отечественной истории. Сопоставляя окончательные авторские выводы с более ранними их формулировками в предшествующих работах историка, удалось показать эволюцию представлений ученого об отдельных исторических процессах и явлениях. Ключевые слова: историография, М.Н. Тихомиров, «оттепель», купеческие и ремесленные объединения.
В середине 1950-х г. серьезные изменения наметились как в целом в политике Советского государства, так и в исторической науке в частности. В стране начиналась идеологическая «оттепель», в рамках который стал возможен научный обмен между СССР и западноевропейскими странами, прежде всего, Францией. Активным участником этих процессов стал М.Н. Тихомиров, приглашенный в Париж для чтения лекций по русской истории XIV-XV вв. Основные события, связанные с этой поездкой историка, изложил С.О. Шмидт в послесловии к очередному переизданию трудов Тихомирова[13].
Хронологические грани лекционного материала ученого определились темой научного интереса историка, на тот момент только что завершившего монографию о средневековой Москве в XIV-XV вв.[9]. Тихомиров старался учитывать запросы предполагаемой французской аудитории, которая, находясь под сильным влиянием «школы анналов» во главе с Ф. Броде-лем, была заинтересована именно средневековой историей. В рамках методологического подхода «школы» на первый план выдвигалась социально-экономическая история с уделением повышенного внимания географическому фактору в историческом процессе, а также вопросам демографии, в то время как собственно политическая история отодвигалась на второй план. Подобный подход как нельзя лучше согласовывался с марксисткой методологией, с одной стороны, и с убежденностью самого Тихомирова в важности географии и демографии в понимании подлинной картины прошлого - с другой.
Сближало Тихомирова с его французскими коллегами также убежденное понимание важности популяризации истории. Историк постарался изложить русскую историю доступно для иностранцев, среди которых были не только мэтры французской исторической науки, но и обычные студенты. Для достижения поставленной цели ученый проводил много сравнительных параллелей с западноевропейскими средневековыми процессами, стремился показать их аналогичность с
русскими. Такой прием упрощал общую историческую картину и способствовал ее пониманию, ни в коей мере не нивелируя научную значимость исследования.
Учитывая все эти факторы, Тихомиров определил как основную тему «Социально-экономической истории России в XIV-XV вв.», в рамках которой подготовил следующие лекции: «Обзор России XIV- XV вв.», «Аграрный строй», «Ремесло», «Торговля», «Общественный и политический строй», «Искусство и литература России XIV-XV вв.»[3]. Долгое время эти лекции оставались недоступными для отечественного читателя. Только незадолго до смерти, предположительно в 1964 г., историк решил их оформить в самостоятельную книгу «Средневековая Россия на международных путях XIV-XV»[10]. К этому времени здоровье ученого существенно ограничивало его научную деятельность, сильно ухудшилось зрение, что вынуждало его прибегать к услугам помощников. Так, сохранившаяся первая редакция текста будущей книги имеет правку, сделанную не рукой Тихомирова[1]. В названии дела указано, что изменения в текст внесены О.М. Кудре-шовой, но источник, откуда получена эта информация, не указан. Вероятно, это была машинистка, осуществлявшая правку рукописи с согласия и под руководством Тихомирова. Сохранилась также и вторая редакция рукописи, учитывающая предыдущие исправления, но не содержащая новых изменений в тексте[2].
Сопоставление текстов лекций, двух редакций рукописи и собственно изданной книги указывает на минимальность авторской правки. Фактически текст лекций остался без изменений, за исключением отдельных фраз и формулировок в нем. Таким образом, несмотря на то, что книга вышла только после смерти автора в 1966 г., непосредственно ее текст создавался в 1956 г. и отражает взгляды ученого на тот момент времени. Ввиду большей доступности печатного издания, нежели текстов лекций, хранящихся в архиве, в дальнейшем в работе все ссылки были сделаны на книгу, переиздание которой было осуществлено Шмидтом в 1992 г. без внесения каких-либо искажений в авторский текст[11].
Книга имеет семь глав, практически точно отражающих тематику лекций: «Международное положение России в Х1У-ХУ вв.», «Русские земли», «Земледельческий строй», «Городское ремесло», «Торговля средневековой России», «Общественный и политический строй», «Культурная жизнь в России». Некоторые рассмотренные в них вопросы отечественной истории имеют ключевое значение в понимании эволюции отдельных научных взглядов Тихомирова, именно на них необходимо заострить внимание.
Одним из таких вопросов являлась проблема существования ремесленных объединения на Руси. Тихомиров неоднократно обращался к этой теме. Впервые это было сделано в статье 1945 г. «О купеческих и ремесленных объединениях в Древней Руси (Х1-ХУ века)», в которой историк писал, что «о зачатках ремесленных объединений в русских городах можно говорить с большим основанием»[5. С. 29]. В качестве предпосылок к созданию таких корпораций Тихомиров называл «концентрацию ремесленников в одном или нескольких соседних кварталах»[5. С. 29]. Более того, историк выдвинул предположение о том, что новгородские сотни есть не что иное, как ремесленные объединения древней Руси, по крайней мере, зарождались они как производственные и торговые организации.
Практически без изменений эти выводы были использованы в первом издании «Древнерусских городов»[6]. Однако, уже в «Древней Москве», вышедшей в 1947 г. историк был более острожен. Так, говоря о московских сотнях, ученый указывал на древность их происхождения и склонялся к тому, что первоначально они все-таки имели производственных характер, но это утверждение являлось только предположением историка[8. С. 105-107]. Позиция Тихомирова стала более категоричной после событий кампании по борьбе с «космополитизмом» и «буржуазным объективизмом» во второй половины 1940-х - начала 1950-х гг., что отразилось на втором издании «Древнерусских городов»[7]. В этой книге историк уже был уверен в существовании ремесленных объединений, а не только их «зачатков»[7. С. 110-111]. На то, что ученый вынужденно исказил степень зрелости ремесленных цехов на Руси в древности, указывает тот факт, что при подготовке к изданию в 1956 г. второй книги, посвященной истории Москвы, теперь уже в Х1У-ХУ вв., историк вернулся к прежним выводам, сделанные им еще в 1947 г. в «Древней Москве».
Окончательная позиция историка по вопросу ремесленных объединений на Руси была сформулирована им в рассматриваемой нами работе, что впервые отметила в своей монографии о Тихомирове Е.В. Чистякова[12. С. 90]. Признав, что «ремесленное производство в России в Х1У-ХУ вв. было связано со всеми теми особенностями, которые типичны для средневекового ремесла»[11. С. 231], Тихомиров замечал, что ремесленные объединения «могли существовать и в иной форме, чем западноевропейские цехи»[11. С. 232]. Опираясь на свидетельства летописей, историк признавал существование «таких объединений, которые имели общую патрональную церковь и общую казну»[11. С. 233]. В этой работе отсутствуют указания на то, что в основе сотенное деление лежало производственное разделение горожан. Зато черты корпоративного устройство средневекового городского населения историк увидел в слободах и «братчинах», под которыми он понимал не что иное, как «ремесленные объединения»[11. С. 233]. Впрочем, говоря о слободских жителях, историк счел нужным указать, что «ремесленники жили в отдельных слободах, но там жили не только они»[11. С. 233]. Также историк признавал, что «братчина» как «пиршество», существовала и в деревне, но в городе оно приобретало особые социальные черты, объединяя горожан не только на время праздников, но и в повседневной жизни. Частые уточнения историка указывают на его осторожность в условиях малого и разрозненного источникового материала. Это же отразилось и в общем выводе Тихомиров о корпоративном характере ремесла в русском средневековом городе: «У нас есть также указания на особую организацию ремесла, которая в России, может быть, более напоминала организацию ремесла на Востоке, чем на Западе»[11. С. 233]. Это острожное высказывание историка имело большое значение, так как в нем подвергалась сомнению устоявшаяся убежденность в тождестве развития России и Западной Европы.
Примечательна оценка, данная Тихомировым высказыванию Маркса и Энгельса, утверждавших о том, что «ремесленные объединения, или корпорации, ...являлись отражением корпоративного строя всего средневекового общества»[11. С. 233]. Первоначально, в лекциях, историк признавал замечание классиков марксизма «правильным», но при подготовке книги эта оценка была вычеркнута из текста, что, хотя и косвенно, но указывает на некое переосмысление ученым своих представлений об организации древнерусского ремесла.
Вопрос о цеховом устройстве ремесла тесно переплетается с представлениями о внутренней структуре ремесленных корпораций. Марксистская историческая наука, опираясь на западноевропейскую историческую действительность, склонна была полагать, что на Руси также должно было существовать строгое деление на мастеров, учеников и подмастерьев. И в обеих редакциях «Древнерусских городов» Тихомиров старательно старался выявить эти категории ремесленников внутри
предполагаемых производственных объединений. Особую сложность для историка представляли подмастерья, однозначных свидетельств существования которых не было в источниках. В результате исследователю приходилось строить только предположения о том, что подмастерьями могли быть некие «уноты» или «юноты», упоминаемые в древнерусских летописях[7. C. 111-112]. Эти гипотезы историка строились только на его догадках и были лишены бесспорной доказательной базы.
В рассматриваемой работе Тихомиров отказал от прежних предположений: «...Нет совершенно термина подмастерье, который, по всей вероятности, не существовал на Руси в то время, а появился значительно позднее»[11. C. 232]. Отсутствия подмастерьев ставило важный для марксисткой исторической науки вопрос о наличие традиционного для западноевропейских городов конфликта между мастерами и подмастерьями. Это принципиальное положение в понимании классового антогонизма в средневековом обществе Тихомиров отрицать не стал, но участники этой борьбы оказались иными: «.Надо думать, что конфликты между мастерами и учениками были столь же характерны для русской средневековой действительности, как для отношений между мастерами и подмастерьями в других странах» [11. C. 232]. Таким образом, несмотря на то, что историк скорректировал некоторые свои прежние выводы, в целом он не оспаривал догматизированных положений марксизма.
Не менее важным представлялся вопрос об организации купечества в XIV-XV вв. Ответить на него Тихомиров попытался впервые в статье 1945 г., в которой историк вслед за однозначным признанием существования купеческих корпорация в Киевской Руси («Ивановское сто»), указывал на наличие подобных и в XIV-XV вв. в Москве («гости-сурожане» и суконники) [5. C. 22-23, 28]. Несмотря на то, что уставы двух последних предполагаемых гильдий не сохранились, историку удалось найти в источниках случаи, когда они «выступали в качестве коллектива, ссужавшего деньги великим князьям». Также, Тихомиров, доказывая свое предположение, писал: «Объединение сурожан и суконников в Москве, вероятно, группировались вокруг патрональных церквей». Опираясь на эти факты ученый сделал общий вывод: «Существование купеческих объединений не только в Новгороде, но и в Москве - факт, совершенно доказанный»[5. C. 28].
Эти же выводы Тихомиров впоследствии использовал в книге «Древняя Москва», в которой он писал: «Несмотря на скудость известий наших источников, они все-таки позволяют отметить еще одну важную особенность истории московских сурожан и суконников - существование среди них корпораций типа западноевропейских гильдий»[8. C. 92]. Также историк определил особость статуса этих корпораций: «Непосредственная подсудность великому князю и освобождение от уплаты пошлин и составляли те привилегии, которыми пользовались гости и суконники с давнего времени»[8. C. 93]. Без каких-либо изменений эти выводы были сохранены автором и в «Средневековой Москве».
В рассматриваемой книге вопрос о купеческих объединениях Тихомиров ставить по какой-то причине не стал. Возможно, автор считал его уже разрешенным и не требующим каких-то уточнений. Однако, зная, что в основу текста книги легли лекции, написанные для выступления перед иностранными студентами и носящие в значительной степени ознакомительный, нежели научно-поисковый характер, непонятно, почему столь важная проблема не была освещена Тихомировым. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что в тексте параграфа «Торговля с итальянскими колониями» историк упоминал о сурожанах: «Крупнейшая корпорация московских купцов носила название гостей-сурожан»[11. C. 238]. И все же, что собой представляло это купеческого объединения, автором не рассматривалось, как не были названы и другие подобные корпорации.
В книге Тихомиров уделил немало внимания церковной истории. Так, выявляя причины возвышения Москвы и победы ее над Тверью, вслед за выгодным геополитическим, экономическим положением города, дальновидной политикой московских князей историк указывал поддержку оказанную митрополитом Петром Ивану Калите. Тихомиров не обошел вниманием факт канонизации митрополита и придал ему большое значение: «Так выразилась идея могучей Руси, возглавляемой Москвой, которая в эпоху татарского ига противопоставила гордым и ловким грекам своих русских святых: Петра, Алексея, Иону - «всея Руси чудотворцев»[11. C. 212]. Такая оценка историка, данная русским святым, весьма показательна. Ведь прошло относительно немного времени с компании конца 1940-х гг., когда ученый был раскритикован за чрезмерное внимание вопросам религии[4]. В то же время зародившаяся тогда же тенденция к воспеванию отечественной истории оказалась более созвучна с убеждениями историка, всю жизнь остававшегося верующим человеком, что определило его особое внимание к вопросам утверждения автокефальности русской церкви, параллельно с чем антиклерикальные сюжеты в книге минимизированы. Примечательно, что в последней главе Тихомиров поместил параграф «Хождения и жития святых», в котором рассмотрел источниковедческую ценность этих сочинений[11. C. 287-288].
Последняя глава книги «Культурная жизнь России» была проявлением возрождения интереса к этой сфере исторического знания, что сказалось уже во втором издании «Древнерусских городов». Историк показал, с одной стороны, взаимосвязь русской культуры со странами как Запада, так и Востока, а, с другой, ее самобытность. Также он вполне справедливо назвал этот период возрождением русской культуры, совпавший с возрождением русского единого государства. Далее Тихомиров представил выявленные им особенности развития зодчества, живописи и литературы на Руси в этот период. Русской средневековой литературе он уделил особое внимание, рассмотрев основные ее жанры: от летописей до житийной литературы. Интерес исследователя к русской культуре не случаен. Во-первых, материал готовился для иностранной аудитории, малознакомой с русской культурой XIV-XV вв., во-вторых, в самой советской науке интерес к истории культуры оживился, она перестала быть «неактуальной» темой, в-третьих, давний интерес самого исследователя к этой теме, прочно утвердившейся в области научного интереса ученого.
Подводя итоги рассмотрению одного из последних научных произведений Тихомирова, важно отметить, что, несмотря на обзорный характер этой книги, в ней историк осветил ключевые вопросы русской истории XIV-XV вв. и высказал по каждому из них собственную позицию. Труд ученого вобрал в себя результаты многих более ранних исследований, что тесно связало его с предшествующими работами автора. Это же определило отсутствие в нем подробного рассмотрения доказательной базы постулируемых историком выводов, привлечения всей полноты комплекса источников. Книга, как и курс лекций, положенный в ее основу, ставила целью представить основные концептуальные идеи историка и тем самым приобрела характер обобщающего исследования.
Примечательно, что в этой работе ученый скорректировал свои ранние выводы о некоторых аспектах городской жизни в эпоху средневековья. Причин для этих изменений было достаточно много. Это и накопление исследовательского опыта ученого, открытие им новых, ранее неизвестных фактов, переосмысление степени убедительности прежних научных построений. В то же время менялась политико-идеологическая атмосфера в стране, все больше проявлялась хрущев-
ская идейная «оттепель», стали доступными для изучения темы, ранее находившиеся если не под запретом, то обремененные формулировкой «неактуальные». В какой-то мере, наверное, сказывался и возраст Тихомирова, осознавшего, что жизнь подходит к концу, и у него последняя возможность изменить, уточнить свои прежние выводы. Все это вместе способствовало эволюции взглядов историка, некоторые из которых отразились в этой книги. Стоит отметить, что вносимые Тихомировым изменения были крайне осторожными, не связанные с кардинальным преобразованием прежних выводов, скорее ученый расставлял акценты, способствующие более правильному пониманию его слов. Такой характер изменений указывает на то, что в большинстве своем выводы исследователя были основаны на свидетельствах источников, а не на требованиях идеологической конъюнктуры конкретного исторического периода.
Article is devoted to one of the last scientific works of M. N. Tikhomirov in whom the scientist's views on a number of important questions of national history were reflected. Comparing final author's conclusions with their earlier formulations in the previous works of the historian, the historical processes and the phenomena was succeeded to show evolution of representations of the scientist about separate. Keywords: historiography, M. N. Tikhomirov, "thaw", merchant and craft associations.
Список литературы
1. Архив РАН (АРАН). Ф. 693. Оп. 1. Д. 47. Научно-популярная книга М.Н.Тихомирова "Россия на средневековых международных путях (XIV-XV столетия)", 1-я редакция.
2. АРАН. Ф. 693. Оп. 1. Д. 48. Научно-популярная книга М.Н.Тихомирова "Россия на средневековых международных путях (XIV-XV столетия)", 2-я редакция.
3. АРАН. Ф. 693. Оп. 1. Д. 130. Лекции М.Н.Тихомирова «Социально-экономическая история России в XIV-XV веках» (лекции (1-7), прочитанные в Сорбонне (Франция) с 22 марта по 19 апреля 1957г.).
4. Громов А. По стопам буржуазных историков // Литературная газета. № 15. М., 1949.
5. Тихомиров М.Н. О купеческих и ремесленных объединениях в Древней Руси (XI-XV века) // Вопросы истории. № 1. - 1945.
6. Тихомиров М.Н. Древнерусские города // Ученый записки МГУ Вып. 99. - М., 1946.
7. Тихомиров М.Н. Древнерусские города. - М., 1956.
8. Тихомиров М.Н. Древняя Москва. XП-XVвв. - М., 1992.
9. Тихомиров М.Н. Средневековая Москва XIV-XV вв. - М., 1957.
10. Тихомиров М.Н. Средневековая Россия на международных путях XIV-XV вв. - М., 1966.
11. Тихомиров М.Н. Средневековая Россия на международных путях XIV-XV вв. - М., 1992.
12. Чистякова Е.В. Михаил Николаевич Тихомиров (1893-1965). - М., 1987.
13. Шмидт С.О. Послесловие // Средневековая Россия на международных путях XIV-XV вв. - М., 1992. С. 304-307.
Об авторе
Ковеля В.В. - аспирант II курса Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского,
kovelya@yandex. ru
УДК 94 (470)
ПРИЗВАНИЕ ВЯТКО (К ВОПРОСУ О СОЗДАНИИ ВЯТИЧСКОГО ПЛЕМЕННОГО СОЮЗА)
А.А. Майоров
Заселение древними славянами земель в верхнем течении Оки могло происходить в ходе миграции туда западнославянского рода под предводительством Вятко, вокруг которого впоследствии оформился вятичский племенной союз. Приход Вятко на названную территорию положил начало созданию одного из очагов древнерусской государственности, что дает основания говорить о реальной возможности существовании данной личности.
Ключевые слова: Древняя Русь, колонизация, верховья Оки, вятичи, Вятко.
История Древней Руси воссоздается на основании различных источников. Вместе с тем, ни одна из их групп не отличается богатством своего содержания. Как известно, наибольшую информативную ценность несут летописи, однако, они лишь пересказывают события дописьменной истории. Составителям первых древнерусских летописных сводов все то, что происходило на землях восточных славян в середине и второй половине первого тысячелетия нашей эры, могло быть известно только из передаваемых из поколения в поколение устных рассказов. Такая информация, не имевшая под собой достоверной источниковой базы, в исторической памяти славянских народов закономерно преобразовалась в мифические легенды и предания.
Тем не менее, исследование древнерусской истории может иметь место только при условии активного использования письменных источников, которыми, без сомнения, являются летописи. В связи с этим в сферу научного анализа обосновано попадает ряд интересных и, порой выглядящих на первый взгляд фантастическими, легендарных сочинений. В качестве примеров можно назвать летописные сказания о сожжении древлянского града с помощью птиц, пропавшем Китеж-граде, явлении богоматери Тамерлану. В то же время наличествует ряд преданий, повествующих о событиях, которые выглядят абсолютно реалистично, правдоподобно, но, в силу ряда причин, практически не привлекли профессионального внимания за почти трехвековую историю изучения древнерусского эпистолярного наследия.
К числу такого рода повествований относится описание эпизода прихода некоего Вятко на земли верхнего течения Оки. С одной стороны, факты самостоятельного переселения или приглашения местным населением племенных вождей со стороны оказались заслонены широко известным легендарным событием призвания Рюрика. С другой стороны, не ме-
