CC BY
55
УДК 82-3
Lyinkov V.D. CANDIDATE OF PHILOLOGICAL SCIENCES, ASSOCIATE PROFESSOR, CHIEF OF THE DEPARTMENT OF LITERATURE OF GASU. The article deals with the peculiarities of the novel structure of «The Oath at the Tomb of the Lord» by N.A. Polevoy. It shows the esthetic originality of its beginning and its ending. The author examines thecorrelation between the past and the present, the combination of romantic and realistic elements in the structure of the historical novel.
Key words: novel structure, historical novel, literary time, N.A. Polevoy.
В.Д. Линьков, канд. филол. наук, доц., зав. каф. литературы, Горно-Алтайский гос. университет,
г. Горно-Алтайск, E-mail: [email protected]
«КЛЯТВА ПРИ ГРОБЕ ГОСПОДНЕМ» НА. ПОЛЕВОГО: ОСОБЕННОСТИ РОМАННОЙ СТРУКТУРЫ
В статье рассматриваются особенности романной структуры «Клятвы при гробе Господнем» Н.А. Полевого, показано эстетическое своеобразие начала и финала произведения. Исследуется соотношение прошлого и настоящего времени, сочетание романтических и реалистических элементов в структуре исторического романа.
Ключевые слова: романная структура, исторический роман, художественное время, персонаж,
Н.А. Полевой.
В русской исторической прозе 20-30-х годов XIX века значительное место занимает творчество Н.А. Полевого. Данная эпоха характеризуется в истории отечественной словесности демократизацией читательской аудитории, профессионализацией литературных деятелей, широтой их эстетических установок. Это было время, когда «потребность объединить, синтезировать многоликую картину жизни удовлетворялась самой поэзией» [1, с. 368]. Именно в этот период активно формируется понятие историзма, тесно связанное с открытиями в области русской историографии, с появлением многочисленных исторических романов, а также с острой полемикой в журналах об оригинальности и художественных особенностях данного жанра. Эстетическое обоснование романа, его синтетической природы сформулировал С.П. Шевырёв еще в 1827 году: «Удел каждого рода поэзии ограничен; но есть род ее всеобъемлющий, неограниченный, ничего не исключающий...» [2, с. 413].
Роман Н.А. Полевого «Клятва при гробе Господнем» (1832) был своеобразным итогом-синтезом двух линий в его творчестве - историографической и собственно художественной. Эстетические поиски Полевого обусловлены влиянием французской романтической историографии. Именно во Франции в 1820-е годы возникает «исторический роман особого типа, тесно связанный с проблематикой общественной жизни, задачами исторического становления, философией и наукой эпохи. Чтобы понять его органические особенности, нужно рассматривать его в самых широких связях со всей проблематикой эпохи» [3, с. 554]. В трудах ведущих французских историографов (Тьерри, де Барант, Гизо и др.) выражена идея, ставшая квинтэссенцией художественного творчества Н. Полевого: «История прекраснее романа, а потому чем она научнее, тем увлекательнее» [4, с. 170].
Вопрос об особенностях романной структуры «Клятвы при гробе Господнем» представляется необычайно важным. Ведь данное произведение - это не просто итог исканий Полевого в области исторического романа, но и принципиально новый этап в развитии русской литературы 30-х годов, о чем было справедливо сказано в работах А.А. Бестужева-Марлинского, М.П. Погодина, В.Г. Белинского и др. С первых же страниц романа, а именно с диалога между сочинителем и читателем, Полевой не только дает жанровое определение (русская быль) и акцентирует свою роль в повествовании, но и формулирует принципиальные установки романной эстетики: «...быль моя совсем не исторические романы в роле В. Скотта. Это история в лицах и быт народа в живых картинах» [5, с. 294]. Необходимо отметить, что, когда создавался роман «Клятва.», Полевой уже позиционировал себя историографом эпохи 30-х гг., равнозначным Карамзину. Именно поэтому становится очевидным стремление автора разграничить понятия «быль» и «роман» и таким образом не только выявить жанровую природу художественного творения, но и определить свое место в развитии исторической прозы 20-30-х годов XIX века.
Роман состоит из 4-х частей, все главы предваряются эпиграфами из Карамзина, Жуковского, Пушкина, некоторые из эпиграфов имеют фольклорный источник или же носят анонимный характер. Документально-летописная основа, культурно-бытовые подробности, речевая структура, насыщенная пространными диалогами и монологами, - все это позволяет погрузиться в мельчайшие перипетии середины XV века, эпоху междоусобной трагедии Московской Руси. Xудожественную часть романа предваряют два летописных отрывка (оба посвящены Димитрию Шемяке) и диалогизированное вступление (разговор между сочинителем русских былей и небылиц и читателем). «Разговор.» занимает довольно большое место в тексте романа. В нем автор затрагивает следующие вопросы:
1. Жанровая специфика произведения; автор в качестве образцовых исторических романов приводит имена многих авторов: Скотта, Карамзина, Купера, Виньи, Гюго, Баранта (на творчестве этого писателя, его «Истории.» Полевой останавливается подробно).
2. Необходимость в настоящее время, т.е. в 30-е годы XIX века, писать исторические сочинения, при этом решающее значение имеет воспроизведение истории в науке и литературе как осознанная авторская установка. Заметно стремление Полевого позиционировать себя в качестве писателя, для которого художественное и историческое начала равноценны.
3. Патриотическая позиция автора: приводятся различные точки зрения современников Полевого по этому вопросу. Автор подробно излагает свою точку зрения, доказывая необходимость патриотизма разумного, практического (.я враг квасного патриотизма). Исторические воззрения Полевого к моменту начала над романом фактически определились, поэтому данный вопрос был для него актуален с точки зрения писательского нравственного самоопределения.
Именно в предисловии-диалоге «Клятвы.» делается установка на читателя. Образ сочинителя-идеолога органично входит в начальный рамочный компонент произведения, придавая ему эстетическую полемичность. Автор избирает для себя маску сочинителя, сознательно уходя от писательского статуса: с одной стороны, это предопределяет жанровое начало - быль, а с другой - создается коммуникативная стратегия, в которой автор формирует полемический дискурс, где важную роль играет фигура именно читателя.
Романное повествование организовано таким образом, что носителем настоящего времени повествования (т.е. периода с 1433 по 1441 годы) является автор-сочинитель, а прошедшее историческое время (ретроспективный план) мы узнаем с помощью Гудочника, своего рода вымышленного героя-рассказ-чика. Так достигается своеобразная эстетизация истории в романе, позволяющая завуалировать авторский голос в повествовании, о чем сказано было еще в диалоге сочинителя и читателя: «Это история в лицах; романа нет; завязка и развязка не мои» [5, с. 299].
Путь Гудочника в сюжете романа существенно отличается от других персонажей: его христианско-языческая амбивалентность предопределена статусом героя, окрашенного в романтический идейный ореол, одержимого маниакальной идеей в достижении цели (восстановление Суздальского княжества). Во второй половине произведения романтическая маска «спадает» благодаря иному типу пространства: в Новгороде Гудочник, необходимо заметить, в какой-то степени обретает домашне-уко-рененный статус, родовое имя (Иван Феофилович), обусловленные особым демократическим началом Новгорода в отечественной истории. Простонародная среда этого города «перерождает» сознание Гудочника: он не отказывается от своей идеи-клятвы, но при этом начинает сомневаться, в структуре повествования его клятва уже не является доминантным мотивом поведения этого персонажа. В структуре произведения роль Гудочника своеобразна: принцип введения в текст романа многочисленных рассказов данного персонажа создает эффект «истории в истории», что подтверждает эстетическую позицию автора, обусловленную жанровой спецификой. При этом историко-культурный кругозор Гудочника весьма разнообразен, что объясняется как особым горизонтальным статусом персонажа, так и установкой Полевого на «антиаристократизм» во всех сферах жизни.
Н.А. Полевой, активно внедряя в исторический сюжет романтические элементы, тем не менее актуализирует социальный и сословный мотивы в романе, при этом наполняя пространство романа морально-нравственным содержанием. Это, несомненно, связано с линией такого персонажа, как Шемяка. Структура этого персонажа, сочетающая в себе романтические и реалистические элементы, обусловлена принципиальной позицией Полевого в аспекте историко-литературного самоутверждения и реализуется на протяжении всего повествования: «До сих пор представляли Шемяку злодеем, каких мало.у меня
Библиографический список
он показан иначе: лихой, удалой, горячая голова, с добрым сердцем, и - с несчастием, на роду написанным» [5, с. 690].
В итоге такой персонаж, как Шемяка, несет в себе романное начало. Он эволюционирует, сомневается, колеблется, что, несомненно, является примером авторской повествовательной стратегии. Шемяка, подобно романному герою, отступает от родовой предопределенности своей жизни, самостоятельно выбирая судьбу. Если в первой половине романа Шемяка составляет единое целое с братом и отцом, иногда споря или не соглашаясь с ними, то в последующих частях его поведением движет осознание своей несовершенности и самоанализ (истинно романное начало): «С презрением отказался он от всего, бежал из великокняжеского двора; в дружеской, вольной общине, сказано было, что все равны перед ним и никто чинами и местами считаться не должен» [5, с. 586]. Формант текста, связанный с линией Шемяки - это спецификация романного начала в повествовательной структуре произведения. Следовательно, Шемяка - это не только один из организующих центров в сюжете произведения, но и самый «характерологический» романный персонаж. В финале романа повествователь намеренно не уточняет обстоятельств дальнейшей судьбы Шемяки. Такое структурное решение, очевидно, восходит к проблематике реалистической прозы с ее свободным финалом, что, в свою очередь, позволяет говорить об особой эстетической установке: возможности или перспективе дальнейшего обращения к периоду Русской междоусобицы.
Особенности романной структуры по достоинству оценил В.Г. Белинский: «Клятва при гробе Господнем» - попытка создать русский роман.показать - как должно писать романы, содержание коих берется из русской истории. Это явление замечательное; а Полевой вернее всех наших романистов понял поэзию русской жизни» [6, с. 278].
1996.
1. Лотман, Ю.М. Поэзия 1790 -1810-х годов // Ю.М. Лотман. О поэтах и поэзии. - СПб.,
2. Московский вестник. - 1827. - Т. 20.
3. Реизов, Б.Г. Французский исторический роман в эпоху романтизма. - Л., 1958.
4. Цит. по: Реизов, Б.Г. Французская романтическая историография. - Л., 1956.
5. Полевой, Н.А. Клятва при гробе Господнем // Н.А. Полевой. Избранная историческая проза. - М., 1990.
6. Белинский, В.Г. Полн. собр. соч.: в 13 т. - М., 1955. - Т. 1.
Bibliography
1. Lotman, Yu.M. Poehziya 1790 -1810-kh godov // Yu.M. Lotman. O poehtakh i poehzii. - SPb., 1996.
2. Moskovskiyj vestnik. - 1827. - T. 20.
3. Reizov, B.G. Francuzskiyj istoricheskiyj roman v ehpokhu romantizma. - L., 1958.
4. Cit. po: Reizov, B.G. Francuzskaya romanticheskaya istoriografiya. - L., 1956.
5. Polevoyj, N.A. Klyatva pri grobe Gospodnem // N.A. Polevoyj. Izbrannaya istoricheskaya proza. - M., 1990.
6. Belinskiyj, V.G. Poln. sobr. soch.: v 13 t. - M., 1955. - T. 1.
Статья поступила в редакцию 18.09.13
УДК 8.07 + 130 + 370.153
Garshina E.A. CONCEPT OF «GARDEN» AS THE BASIS OF THE LEXICAL-SEMANTIC GROUP OF «FOREST, PARK, GROVE, ORCHARD» REPRESENTING «SPACE» IN THE NOVEL BY I.A. BUNIN «THE LIFE OF ARSENJEV».
The article deals with a conceptual analysis of the literary text where the author seeks to realize a number of issues that involved investigation of an actual and sacred meaning of the words to have been artistically utilized by Bunin in his novel. It was also made an attempt to get into the essence of the concept of «Garden» and to find the words that make up the sounding representation of the aristocratic mansion environment/space in the works of Bunin I.A.
Key words: language of the writer, literary text, concept, word symbolism, conceptual analysis, linguistic picture of world, lexical-semantic group, lexical semantic field, constanta, artistic environment.
Е.А. Гаршина, аспирант каф. современного русского языка и методики преподавания Липецкого гос. педагогического университета, специалист ГОБУ «Информационно-аналитический центр развития
физической культуры и спорта Липецкой области», г. Липецк, E-mail: [email protected]
КОНЦЕПТ «САД» КАК ДОМИНАНТА ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКОЙ ГРУППЫ «ЛЕС, ПАРК, РОЩА, ОГОРОД», РЕПРЕЗЕНТИРУЮЩЕЙ ПРОСТРАНСТВО В РОМАНЕ И.А. БУНИНА «ЖИЗНЬ АРСЕНЬЕВА»
Работа представляет собой концептуальный анализ художественного текста, который связан с решением ряда проблем: раскрытия реальных и сакральных смыслов лексики в романе И.А. Бунина, постижения приро-
