CC BY
113© ФГБУ «ФМИЦПН им. В.П. Сербского» Минздрава России, 2016 УДК 616.89+340.6
Для корреспонденции
Качаева Маргарита Александровна - доктор медицинских наук,
профессор, главный научный сотрудник ФГБУ «Федеральный
медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии
им. В.П. Сербского» Минздрава России
Адрес: 119991, г. Москва, пер. Кропоткинский, 23
Телефон: 8 (495) 637-48-75
E-mail: mkachaeva@mail.ru
М.А. Качаева1, Е.Г. Дозорцева12, Е.В. Нуцкова1
Клинико-психологические проблемы внутрисемейного насилия в отношении женщин и девочек*
Научный обзор
Clinical and psychological problems of domestic violence against women and girls Review
M.A. Kachaeva1, E.G. Dozortseva12, E.V. Nutskova1
The article presents a theoretical review of the clinical and psychological problems of domestic violence against women and girls. Preconditions of domestic violence, particularly families in which there is the use of different types of violence, their impact on women and girls are considered. The role of various factors on the experience of traumatic events are described.
Keywords: domestic violence, partner violence, women-victims of domestic violence, girls-victims of domestic violence, dysfunctional family
1 ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России, Москва
2 ФГБОУ ВО «Московский государственный психолого-педагогический университет»
1V. Serbsky Federal Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology, Moscow
2 Moscow State University of Psychology and Education
Статья посвящена теоретическому анализу клинико-психологических проблем внутрисемейного насилия в отношении девочек и женщин. Рассмотрены предпосылки возникновения домашнего насилия, особенности семей, в которых наблюдается применение различных типов насилия, их последствия для женщин и девочек. Описаны факторы, оказывающие влияние на переживание травматических событий.
Ключевые слова: внутрисемейное насилие, домашнее насилие,
партнерское насилие, женщины-жертвы, девочки-жертвы, дисфункциональная семья
К внутрисемейному, или домашнему, насилию относят насилие среди партнеров или родителей, насилие среди детей, насилие над детьми со стороны взрослых. Внутрисемейное насилие стало одной из самых распространенных форм агрессии в современной России. Ежегодно от 35 до 50% всех насильственных преступлений в России совершается в сфере быта. Из них непосредственно в семье - от 75 до 85% преступлений. Семейно-бытовыми мотивами обусловлены 2/3 умышленных убийств. При этом отмечается выраженный тендерный характер насилия. Свыше 70% потерпевших от противоправных действий, происходящих в контексте семейных или интимных отношений, - это женщины и девочки. По данным Всемирной организации здравоохранения, от 20 до 50% женщин испытывают различные виды насилия со стороны своего супруга (партнера) или другого члена семьи. Из отчета Министерства внутренних дел Российской Федерации (МВД РФ) следует, что по ст. 156 Уголовного кодекса (УК) РФ
* Исследование поддержано проектом Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) №16-06-00314.
(«Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних») за 2013 г. было зарегистрировано 2,9 тыс. преступлений, сопряженных с жестоким обращением, в которых пострадали почти 4,9 тыс. детей. Домашнее насилие включает в себя не только применение физических наказаний, но и эмоциональное и экономическое насилие, сексуальное злоупотребление, которые не всегда оставляют видимые последствия и трудно диагностируемы даже специалистами. Сами жертвы криминальных действий со стороны близких людей довольно часто отрицают факт преступления и скрывают возникновение симптомов пережитой травмы. Последствия этой категории преступлений могут наблюдаться на протяжении всей жизни потерпевших и зачастую имеют необратимый характер.
Цель исследования: на основании данных литературы проанализировать современное состояние проблемы внутрисемейного насилия в отношении женщин и девочек, предложить имеющиеся в литературе определения и понятия феномена насилия, привести сведения о психологических и клинических последствиях насилия и жестокости в отношении женщин и девочек.
Определение понятий
В странах Европы и США домашнее насилие выделяется в отдельный состав преступления и за подобные деяния наказание увеличено. В Российской Федерации в настоящее время аналогичным образом действует ст. 116 УК РФ.
Проблема регламентации жестокого обращения с ребенком в семье также долгое время не попадала в поле зрения исследователей. Всплеск общественного интереса и первое изучение проблемы внутрисемейного насилия в отношении детей связаны с введением американским педиатром С. Henry Kempe в 1962 г. термина «жестокое обращение с ребенком». В первую очередь данное понятие включало в себя физическое насилие и обозначалось как причина возникновения «синдрома избиваемого ребенка». В отечественную науку педиатром-хирургом С.Я. Долецким (1986) был введен термин «синдром опасного обращения с детьми». Впервые указывалось на то, что вред ребенку может быть причинен не только физическим, но и психологическим воздействием. В 1980-е гг. в США и Канаде были проведены масштабные исследования распространенности жестокого обращения с детьми (Finkelhor D., 1985; Russell D., 1984; Badgeley и соавт., 1984), что позволило уточнить его типы и виды.
Среди форм домашнего насилия можно выделить физическое, сексуальное и психологическое (эмоциональное) насилие, совершаемое в отношении женщин и детей, а также пренебрежение нуждами ребенка.
Физическое насилие констатируется в тех случаях, когда в отношении женщины или несовершеннолетнего были предприняты действия, которые повлекли за собой физическую боль, нанесли ущерб здоровью и развитию. Правовое значение этих понятий раскрывается в следующих статьях УК РФ: ст. 111 «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью»; ст. 115 «Умышленное причинение легкого вреда здоровью»; ст. 116 «Побои».
Пренебрежение нуждами ребенка - это неудовлетворение основных нужд и потребностей ребенка (в пище, медицинской помощи, присмотре): ст. 156 УК РФ «Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего».
Сексуальное насилие - нарушение не только права человека на личную неприкосновенность и личное достоинство, но и на половую неприкосновенность, принуждение женщины к сексуальным отношениям помимо ее воли. Сексуальное насилие в отношении детей - это взаимодействие, при котором несовершеннолетний стимулируется сексуально или используется виновным для собственной сексуальной стимуляции. Этой категории преступлений соответствуют следующие статьи УК РФ: ст. 131 «Изнасилование»; ст. 132 «Насильственные действия сексуального характера»; ст. 133 «Понуждение к действиям сексуального характера»; ст. 134 «Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим 16-летнего возраста»; ст. 135 «Развратные действия». Сексуальные отношения между близкими родственниками, в том числе между родителями и детьми, сиблинга-ми, получили название инцестуальные, а половая связь - инцест.
Психологическое или эмоциональное насилие - это психическое воздействие, включающее унижение, оскорбления, отвержение, внушение и манипуляция. Причинение психологического вреда трудно поддается определению и оценке, и этой проблеме уделяется существенно меньше внимания со стороны правоохранительных органов.
Социодемографические и психологические особенности семей, в которых применяется домашнее насилие
Результаты исследования семей, в которых женщины и девочки подвергаются различным видам насилия, позволяют выделить социодемографические и психологические факторы, способствующие возникновению ситуаций злоупотребления. К социодемографическим характеристикам можно отнести: низкий социальный статус семьи, безработицу обоих или одного из партнеров (родителей), отсутствие одного из родителей или наличие отчима (мачехи), зависимость одного из членов семьи от употребления психоактивных веществ
(ПАВ), нахождение одного из родителей в местах лишения свободы, статус беженцев. Психологические особенности семей, применяющих жестокое обращение в отношении детей, можно описать высоким уровнем супружеской конфликтности, низкой педагогической компетентностью. Партнер (родитель), применяющий насилие, как правило, характеризуется импульсивностью, ригидностью и инфантилизмом, страдает от различных психических и личностных расстройств, в детстве сам являлся жертвой насилия [1-5].
Домашнее насилие можно рассматривать как глубокие нарушения функционирования всей семейной системы [6-9]. Подобная дисфункцио-нальность выступает как единственно доступный способ поддержания семьей ее существования, сохранения целости и предотвращение распада. Насилие внутри семьи выполняет гомеостатиче-скую (снижение напряжения и сохранение семьи) и контролирующую (доминирование и контроль одного члена семьи над другим) функции. Домашнее насилие в большом числе случаев наблюдается в семьях с очень жесткими внешними границами и внутрисемейным слиянием [10-12].
L. Walker [13], пытаясь объяснить возникновение и динамику насилия в партнерских отношениях, разработала теорию «цикла насилия». Теория «цикла насилия» описывает несколько этапов:
1. Эскалация конфликта. В этот период наблюдаются отдельные вспышки агрессии и раздражительности в виде оскорблений, придирок. Жертва пытается оправдать и задобрить насильника. Насильник же оправдывает свое поведение провокациями со стороны жертвы.
2. Насильственный инцидент. Открытое применение жестокости и агрессии. Помимо физического и сексуального насилия присутствуют угрозы, обвинения, ярость, вспышки гнева.
3. Примирение. Конфликтное напряжение спадает, и насильник чувствует подобие вины.
4. «Медовый месяц». На этом этапе отношения насильника и жертвы возвращаются к первоначальным. Агрессор ведет себя по отношению к жертве нежно и заботливо, а жертва забывает о насилии и начинает думать, что цикл не повторится.
Повторение данных этапов становится закономерностью отношений жертвы и насильника. С течением времени криминальные действия становятся более интенсивными и повторяются через более короткие промежутки времени [13].
Возникновение внутрисемейного сексуального насилия в диаде «отец-дочь», согласно исследованиям D. Finkelhor [14, 15], может быть связано с ситуацией длительного отсутствия матери или с ее продолжительной болезнью. Около 38 % опрошенных женщин - жертв инцеста рассказывали о том, что в детстве перенесли длительную разлуку со
своей матерью. Большинство девочек пережили дистанцированность и отверженность в отношениях с матерью. Они с обидой вспоминают их безразличие к попыткам рассказать о происходящих преступлениях. Матери зачастую отрицают то, что им известны факты внутрисемейного насилия, при этом дочери настаивали, что их матерям было обо всем известно, и они остро переживали их невмешательство [14, 15]. Однако меньшинство опрошенных девочек действительно рассказывают своим матерям о факте инцеста, а те, кто сделал это, были разочарованы реакцией матери. Согласно исследованиям M. Tsai и N. Wagner [18], из 50 женщин, переживших внутрисемейное насилие, 31 женщина обвиняла мать в случившемся наравне с самим насильником. Возникновение таких сложных конфликтных отношений матери и дочери может привести к серьезным последствиям.
Последствия домашнего насилия
Для жертв домашнего насилия характерно «слияние» с агрессором, приводящее к усилению изоляции жертвы от внешнего мира. Подобное «слияние» может трактоваться как проявление стокгольмского синдрома. Понятие «стокгольмский синдром» изначально было предложено к использованию в отношении жертв-заложников, а в последнее время применяется и в отношении всех остальных видов потерпевших. Проведенные исследования на эту тему показали, что проявления стокгольмского синдрома наблюдаются практически во всех случаях длительного по времени насилия, в том числе внутрисемейного. Исследователи пришли к выводу, что это универсальное явление, которое может быть инстинктивным и таким образом служит функции выживания. Не существует общепринятого определения стокгольмского синдрома. Его констатируют, если наблюдаются следующие явления: положительные чувства жертвы к его (ее) насильнику; отрицательные чувства жертвы к полиции или другим органам, пытающимся ей помочь; положительные чувства насильника по отношению к его жертве [17,18].
Многие исследователи описывают общие последствия домашнего насилия, относя к ним депрессивные состояния, настороженность по отношению к другим людям (взрослым и ровесникам), агрессию по отношению к другим или себе, безразличие к окружающему и т.д. [19-21].
Кроме нарушений эмоциональной и личностной сфер последствия длительного жестокого обращения по отношению к детям отражаются на интеллектуальных способностях потерпевших. В 2014 г. было проведено обследование несовершеннолетних и взрослых, имеющих опыт неблагоприятного детства, подтвердившее, что жестокое обращение действует как сильный стресс и приводит к физи-
ологическим и нейробиологическим изменениям, а в будущем - к устойчивым нарушениям в структурах мозга. У испытуемых, к которым в детстве применялись различные виды насилия, обнаружен значительно меньший объем серого вещества мозга, а также аффективный и когнитивный дефицит [22]. J. Agnew-Blais и A. Dáñese [23] в своем исследовании подтвердили, что плохое обращение, пережитое в детстве, влияет на нейробиологиче-ские процессы в мозге, кроме того, установили связь между этими процессами, ранним развитием биполярного аффективного расстройства и суицидальным поведением.
Ряд исследований посвящен выделению последствий, специфичных для конкретного вида насилия и злоупотребления по отношению к несовершеннолетним. К специфичным последствиям физического насилия помимо травматических стрессовых реакций относятся повышенная агрессивность и импульсивность, недоверие и проявления подозрительности к взрослым, депрессивные реакции и суицидальное поведение, нарушения познавательной деятельности, трудности в межличностных отношениях [24-26]. Дети, подвергающиеся психологическому насилию, демонстрируют задержки в физическом и умственном развитии, агрессивность, замкнутость, склонность к уединению, снижение самооценки, суицидальные угрозы или попытки, чрезмерную уступчивость [27, 28]. Признаками пренебрежения нуждами ребенка являются отставание в физическом развитии, постоянное ощущение голода, стремление привлечь к себе внимание, подавленное настроение, регрессивное поведение, дефицит знаний [24, 28]. В случаях сексуального насилия у детей и подростков чаще всего наблюдаются сексуализированное поведение, низкая самооценка, эмоциональная неустойчивость, употребление ПАВ [29-33].
Во взрослом возрасте для жертв, перенесших насилие в детстве, характерны проблемы с обучением, низкий социально-экономический статус и отсутствие работы, ревиктимизация, проблемы с воспитанием собственных детей [34-39]. По результатам исследования, проведенного K.M. Fox и В.О. Gilbert [40], женщины, пострадавшие сразу от нескольких видов детских травматических событий (в том числе физического и сексуального насилия внутри семьи), с большей вероятностью будут вовлечены в опасные партнерские отношения, чем женщины с опытом благополучного детства.
Отсроченные последствия пережитого домашнего насилия в отношении женщин стали предметом изучения исследователей относительно недавно и описаны в основном как клинические случаи при проведении психотерапевтических сессий. В данных работах много внимания уделяется нарушению физических и эмоциональных границ как последствию физического и эмоционального
насилия, потери базового доверия к миру и людям. В результате таких нарушений травматических опыт в дальнейшем воспроизводится в течение жизни. Женщины, подвергавшиеся насилию со стороны своего мужа или партнера, с большей вероятностью будут применять агрессию и жестокость по отношению к другим людям, собственным детям и родителям. Дети и подростки, ставшие свидетелями применения насилия отцом в отношении матери, могут перенимать соответствующую тендерную модель поведения и воспроизводить ее в своей семье [30, 32].
Факторы, влияющие на процесс переживания домашнего насилия
Не все потерпевшие от домашнего насилия демонстрируют одинаковые последствия пережитого негативного опыта. Индивидуальные психофизиологические особенности могут повышать уровень успешности проживания травмирующих событий. В работе Е.И. Николаевой [41] была описана роль межполушарной асимметрии: амбидекстры и левши лучше противостоят негативным факторам длительных экстремальных ситуаций. Кроме того, показателями, позитивно влияющими на состояние жертвы психотравмирующих событий, являются хорошая физическая форма человека и склонность к риску, обусловленная психофизиологическими особенностями.
Ряд авторов подчеркивали влияние патологической «почвы» в виде органического поражения головного мозга и придавали особое значение дополнительным психогенным факторам, которые способствуют углублению и заострению болезненных проявлений в посттравматический период [42].
К негативным личностным факторам относят акцентуации характера, незрелость, астенические черты, гиперсенситивность, невротичность и т.д. Предшествующие травмы, особенно если они были достаточной силы или похожи на текущую, также усугубляют процесс реабилитации [43].
Множество исследований посвящено изучению влияния типа и длительности стрессора на последствия. Одни авторы [44] отмечают однозначную зависимость силы травмирующей ситуации и тяжести симптома, другие [45] - указывают на важность не самой травмы, а особенностей отношения к ним человека и его поведения во время ситуации.
Среди факторов, действующих после завершения травматического ситуации, прежде всего отмечают наличие психологической поддержки, которая облегчает восстановление, и различные новые стрессоры, усложняющие реадаптацию. Важнейшим фактором восстановления после травмы является осмысление произошедшего и нахождение смысла жить дальше.
Заключение
Обобщая исследования жертв домашнего насилия, можно выделить личностные характеристики и параметры среды, оказывающие позитивное влияние на психологическое состояние потерпевших. К личностным характеристикам относятся высокая самооценка и позитивная «Я-концепция»; способность к рефлексии; уверенность в себе и способность думать и действовать независимо; способность решать проблемы; интернальный локус контроля; толерантность к негативным воздействиям; высокий уровень активности; устойчивая система ценностей; высокий интеллектуальный уровень; готовность обсуждать пережитое насилие.
К позитивным факторам среды относятся поддержка извне; принадлежность к какой-либо религиозной группе; наличие увлечений, хобби [42, 43, 45].
Несмотря на то что семейная политика занимает приоритетное место в общей социальной политике государства, наблюдается рост проявлений внутрисемейной жестокости. Закрытость семейной системы, высокая виктимность женщин и девочек снижают уровень обнаружения фактов применения насилия. При этом несомненно то, что внутрисемейный тип преступлений является одним из наиболее психотравмирующих, оказывающих влияние не только на актуальное состояние жертвы, но и на весь ход ее дальнейшей жизни.
Сведения об авторе
Качаева Маргарита Александровна - доктор медицинских наук, профессор, главный научный сотрудник ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва) E-mail: mkachaeva@mail.ru
Дозорцева Елена Георгиевна - доктор психологических наук, профессор, руководитель Лаборатории психологии детского и подросткового возраста ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России, заведующая кафедрой юридической психологии и права факультета юридической психологии ФГБОУ ВО «Московский государственный психоло-го-педагогический университет» (Москва) E-mail: edozortseva@mail.ru
Нуцкова Елена Владимировна - научный сотрудник ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Минздрава России (Москва) E-mail: nuckova@gmail.com
Литература
1. Абрамов Н.К. Семья и проблемы «внутрисемейной»жестокости// Агрессия и жестокость. СПб.: Питер, 2005. С. 104-109.
2. Alexander Р.С., Teti L., Anderson C.L. Childhood sexual abuse history and role reversal In parenting // Child Abuse and Negl. 2000. Vol. 24. P. 829-838.
3. Flowers Ronald B. Sex crimes: perpetrators, predators, prostitutes, and victims. Charles C. Thomas publisher LTD, 2006.297 p.
4. Ray K.C., Jackson J.L. and Townsley R.M. Family environments of victims of intrafamillal and extrafamillal child sexual abuse // Journal of Family Violence. 1991. Vol. 6. P. 365-374.
5. Seto M.C., Babehishin K.M., Pullman L.E. The puzzle of intrafamllial child sexual abuse: A meta-analysis comparing intrafamillal and extrafamillal offenders with child victims // Clinical psychology review. 2015. Vol. 2. P. 23-34.
6. Алексеева И.А., Новосельский И.Г. Жестокое обращение с ребенком. Причины. Последствия. Помощь. 2-е изд. М.: Генезис, 2010. 272 с.
7. Зырина А.И., Индейкина Т.П. Предотвращение жестокого обращения с детьми в семье: Методическое пособие. Пермь: Ресурс, 2009.109 с.
8. Everson M., Hunter W., Runyon D., Edelsohn G. and Coulter M. Maternal support following disclosure of incest // American Journal of Otheropsychiatry. 1989. Vol. 59 (2). P. 197-207.
9. Felitti, V. J., Anda, R. F., Nordenberg, D. et al. Relationship of childhood abuse and household dysfunction to many of the leading cause of death In adults: The adverse childhood experiences (ACE) study // American Journal of Preventive Medicine. 1998. Vol. 14 (4). P. 245-258.
10. Carson DK, Gertz LM, Donaldson MA, Wonderllch SA. Intrafamllial sexual abuse: family-of-origln and family-of-procreation characteristics of female adult victims // J. Psychol. 1991. Vol. 125 (5). P. 579-597.
11. Cyr M., Wright J., McDuff P., Perron A. Intrafamllial sexual abuse: brother-sister Incest does not differ from father-daughter and stepfather-stepdaughter Incest // Child Abuse and Negl. 2002. Vol. 26 (9). P. 957-973.
12. Horvath M.A.H., Davidson J., Gekoski A. "It's a lonely journey": A rapid evidence assessment on Intrafamillal child sexual abuse. London: 0CC, 2004.304 p.
13. Walker L.E. The battered woman. N.Y.: Harper and Row, 1979.469 p.
Литература
14. Finkelhor D. Early and long-term effects of child sexual abuse: An update // Professional psychology. 1990. Vol. 21. P. 325-330.
15. Finkelhor D., Ormrod R. et al. Re-victimization patterns In a national longitudinal sample of children and youth // Child Abuse and Negl. 2007. Vol. 31. P. 479-502.
16. Tsal M., Wagner N. Therapy groups for women sexually molested as children //Achives of Sexually Behaviour. 1978. Vol. 7. P. 417-429.
17. Finkelhor D. Child sexual abuse: New theory and research. N.Y. Free Press, 1983. 304 p.
18. Summit R.C. The child sexual abuse accommodation syndrome // Child Abuse and Negl. 1983. Vol.7 (2). P. 93-177.
19. Гаямова С.Ю. Особенности самосознания подростков, подвергающихся жестокому обращению в семье: автореф. дис. ... канд. психол. наук. М., 2012. 25 с.
20. Марголина И.А., Проселкова М.Е., Козловская Г.В. Психические нарушения у детей раннего возраста, подвергшихся жестокому обращению // Журн. невролог, и психиатр, им. С.С. Корсакова. 2002.T. 102. №5. С. 54-56.
21. Claussen А.Н., Crittenden P.M. Physical and psychological maltreatment: Relations among types of maltreatment // Child Abuse and Negl. 1991. Vol. 15. No. 1. P. 5-18.
22. Lim L„ Radua J., Rubia K. Gray matter abnormalities in childhood maltreatment: a voxel-wise meta-analysis // American Journal of Psychiatry. 2014. Vol. 8. No. 171. P. 1-10.
23. Agnew-Blals J., Danese A. Childhood maltreatment and unfavorable clinical outcomes in bipolar disorder: a systematic review and metaanalysis//The Lancet Psychiatry. 2016. Vol. 3. P. 342-349.
24. Герсалия А.Г., Меньшикова A.A., Акжитов Р.Г., Тришкина М.Н. Психометрические свойства Шкалы жестокого обращения и травматизации в детстве (CATS) // Рос. психиатр, журн. 2015. № 3. С. 21-29.
25. Herrenkohl Е., Herrenkohl R. and Egolf В. Resilient early school-age children from maltreating homes: Outcomes in late adolescence // American Journal of Orthopsychiatry. 1994. Vol. 64 (2). P. 301-309.
26. Kempe С. H. et al. The Battered Child Syndrome // Journal of the American Medical Association. 1962. Vol. 181. P. 17-24.
27. Бадмаева В.Д., Дозорцева Е.Г., Чибисова И.А. и др. Психические расстройства у детей и подростков, возникающие в результате преступлений сексуального характера (клинические и клинико-психологические аспекты) // Рос. психиатр, журн. 2014. № 3. С. 33-40.
28. Фурманов И.А., Фурманова Н.В. Психология депривированного ребенка. М.: ВЛАДОС, 2004. 319 с.
29. Alaggla R. Self psychology and male child sexual abuse: healing relation betrayal // Clinical social work journal. 2013. P. 18-25.
30. Михайлова E., Карп M., Холмс П. и др. Психодрама: вдохновение и техника. М.: Класс, 2001. 288 с.
31. Каменсков М., Ткаченко А.А. Факторы виктимности у несовершеннолетних потерпевших - жертв сексуального насилия // Рос. психиатр, журн. 2014. № 5. С. 73-80.
32. Кроссли М.Л. Нарративная психология. Самость, психологическая травма и конструирование смыслов. Харьков: Гуманитарный центр, 2000. 284 с.
33. Дозорцева Е.Г. Психическая травма и социальное функционирование у девочек-подростков с делинквентным поведением // Рос. психиатр, журн. 2006. №4. С. 12-16.
34. Дозорцева Е.Г. Психологическая травма у подростков с проблемами в поведении. Диагностика и коррекция. М.: Генезис, 2007.128 с.
35. Качаева М.А., Дозорцева Е.Г., Макушкин Е.В. Психические расстройства и психологические проблемы у девочек-подростков с криминальным агрессивным поведением, перенесших насилие // Сб. науч. материалов Первого национального конгресса по социальной психиатрии «Психическое здоровье и безопасность в обществе» (Москва, 2-3 декабря 2004 г.). М.: ГЕОС, 2004. С. 61-62.
36. Качаева М.А., Дозорцева Е.Г. Психические расстройства и психологические проблемы у девочек-подростков, перенесших насилие и совершивших агрессивные правонарушения // Вестник РГНФ. 2007. №4. С. 181-187.
37. Качаева М.М., Русина В.В., Дрыкина Л.Л. Проблема жестокого обращения с детьми. Судебно-психиатрическая оценка психического состояния матерей // Рос. психиатр, журн. 2013. № 4. С. 17-23.
38. Alexander Р.С., Lupfer S.L. Family characteristics and long-term consequences associated with sexual abuse // Archives of Sexual Behavior. 1987. Vol. 16. P. 235-245.
39. Putnam F. Ten-year research update review: child sexual abuse // Journal of the American Academy of Child Adolescent Psychiatry. 2003. Vol. 42. P. 269-278.
40. Fox K.M., Gilbert B.O. The interpersonal and psychological functioning of women who experienced childhood physical abuse, incest, and parental functioning //Child Abuse and Negl 1994. Vol. 18. P. 849-858.
41. Николаева Е.И. Психофизиология. Психологическая физиология с основами физиологической психологии: Учебник. М.: ПеРСЭ-Логос, 2003. 544 с.
42. Цыганков Б.Д., Тюнева А.И., Былим А.И. Психические расстройства у жертв насилия и их медико-психологическая коррекция. М.: Медицина, 2006.174 с.
43. Williams N., Lindsey Е., Kurtz P., Jarvis S. From trauma to resiliency: Lessons from former runaway and homeless youth //Journal of Youth Studies. 2011. Vol. 4. P. 233-253.
44. Helzer J.E., Robins L.N., McEvoy L. Postraumatic stress disorder in the general population // New England Journal of Medicine.1987. Vol. 317. P. 1630-1634.
45. Zlellnski D. Child maltreatment and adult socioeconomic well-being // Child Abuse and Negl. 2009. Vol. 33. P. 666-678.
References
1. Abramov N.K. Family and problems of domestic violence. Agressija I zhestokost1 [Aggression and violence]. Saint Petersburg: Piter, 2005; 104-109. (in Russian)
2. Alexander P.C., Tetl L., Anderson C.L. Childhood sexual abuse history and role reversal In parenting. Child Abuse Negl. 2000; Vol. 24: 829-838.
3. Flowers Ronald B. Sex crimes: perpetrators, predators, prostitutes, and victims. Charles C. Thomas publisher LTD, 2006: 297 p.
4. Ray K.C., Jackson J.L. and Townsley R.M. Family environments of victims of intrafamilial and extrafamlllal child sexual abuse. Journal of Family Violence. 1991; Vol. 6: 365-374.
5. Seto M.C., Babehishin K.M., Pullman L.E. The puzzle of intrafamilial child sexual abuse: A meta-analysis comparing intrafamilial and extrafamlllal offenders with child victims. Clinical psychology review. 2015; Vol. 2: 23-34.
6. Alekseeva I.A., Novosel'sklj I.G. Child abuse and neglect. Causes. Consequences. Help.2-d ed. Moscow: Genezis, 2010: 272 p. (In Russian)
7. Zyrina A.I., Indejkina T.L. The prevention of cruelty to children in the family. Methodical manual. Perm: Resurs, 2009:109 p. (In Russian)
8. Everson M„ Hunter W„ Runyon D„ Edelsohn G. and Coulter M. Maternal support following disclosure of incest. American Journal of Otheropsychiatry. 1989; Vol. 59 (2): 197-207.
9. Felitti, V. J., Anda, R. F„ Nordenberg, D. et al. Relationship of childhood abuse and household dysfunction to many of the leading cause of death In adults: The adverse childhood experiences (ACE) study. American Journal of Preventive Medicine. 1998; Vol. 14 (4): 245-258.
10. Carson DK, Gertz LM, Donaldson MA, Wonderlich SA. Intrafamilial sexual abuse: family-of-origln and family-of-procreation characteristics of female adult victims. J. Psychol. 1991; Vol.125 (5): 579-597.
11. Cyr M., Wright J., McDuff P., Perron A. Intrafamilial sexual abuse: brother-sister incest does not differ from father-daughter and stepfather-stepdaughter incest. Child Abuse Negl. 2002; Vol. 26 (9): 957-973.
12. Horvath M.A.H., Davidson J., Gekoski A. "It's a lonely journey": A rapid evidence assessment on intrafamilial child sexual abuse. London: OCC, 2004: 304 p.
13. Walker L.E. The battered woman. N.Y.: Harper and Row, 1979:469 p.
14. Finkelhor D. Early and long-term effects of child sexual abuse: An update. Professional psychology. 1990; Vol. 21:325-330.
15. Finkelhor D., Ormrod R. et al. Re-victimization patterns in a national longitudinal sample of children and youth. Child Abuse and Negl. 2007; Vol. 31:479-502.
16. Tsal M., Wagner N. Therapy groups for women sexually molested as children. Archives of Sexually Behavior. 1978; Vol. 7:417-429.
17. Finkelhor D. Child sexual abuse: New theory and research. N.Y. Free Press, 1983: 304 p.
18. Summit R.C. The child sexual abuse accommodation syndrome. Child Abuse and Negl. 1983; Vol.7 (2): 93-177.
19. Gajamova S.Ju. Features of consciousness of adolescents exposed to abuse in the family: Diss. Moscow, 2012:25 p. (In Russian)
20. Margollna I.A., Proselkova M.E., Kozlovskaja G.V. Mental disorders in children of early age who have been abused. Zhurn. nevrolog. I psihiatr. im. S.S. Korsakova [Journal of neurology and psychiatry named after S. S. Korsakov], 2002; Vol. 102, No. 5:54-6. (In Russian)
21. Claussen A.H., Crittenden P.M. Physical and psychological maltreatment: Relations among types of maltreatment. Child Abuse and Negl. 1991; Vol. 15(1): 5-18.
22. Llm L., Radua J., Rubia K. Gray matter abnormalities In childhood maltreatment: a voxel-wise meta-analysis. American Journal of Psychiatry. 2014: Vol. 8 (171): 1-10.
23. Agnew-Blals J., Danese A. Childhood maltreatment and unfavorable clinical outcomes in bipolar disorder: a systematic review and metaanalysis. The Lancet Psychiatry. 2016. Vol. 3: 342-9.
24. Gersallya A.G., Men'shikova A.A., Akzhitov R.G., Grishkina M.N. Psychometric properties of the scale of abuse and trauma In childhood (CATS). Rossiyskiy psikhiatricheskiy zhurnal [Russian Journal of Psychiatry], 2015; (3): 21-9. (In Russian)
25. Herrenkohl E„ Herrenkohl R. and Egolf B. Resilient early school-age children from maltreating homes: Outcomes in late adolescence. American Journal of Orthopsychiatry. 1994; Vol. 64 (2): 301-9.
26. Kempe C. H. et al. The Battered Child Syndrome. Journal of the American Medical Association. 1962; Vol. 181:17-24.
27. Badmaeva V.D., Dozortseva E.G., Chlbisova I.A. et al. Mental disorders In children and adolescents arising from sexual offences (clinical and clinical-psychological aspects). Rossiyskiy psikhiatricheskiy zhurnal [Russian Journal of Psychiatry], 2014; 3:33-40. (In Russian)
28. Furmanov I.A., Furmanova N.V. Pslhologlja deprlvirovannogo rebenka [Psychology deprivileging child], Moscow: VLADOS, 2004. 319 p. (In Russian)
29. Alaggla R. Self psychology and male child sexual abuse: healing relation betrayal. Clinical social work journal. 2013:18-25.
30. Mlkhaylova E., Karp M., Kholms P. et al. Psychodrama: inspiration and technique. Moscow: Klass, 2001: 288 p. (In Russian)
31. Kamenskov M., Tkachenko A.A. Factors of victimization among minor victims of sexual assault victims. Rossiyskiy psikhiatricheskiy zhurnal [Russian Journal of Psychiatry], 2014; 5: 73-80. (In Russian)
32. Krossll M.L. Narrative psychology. Self, trauma and the constructions of meaning. Kharkov: «Gumanitarnyy tsentr», 2000: 284 p. (In Russian)
33. Dozorceva E.G. Psychological trauma and the social functioning of female adolescents with delinquent behavior. Rossijsklj psihlatricheskij zhurnal [Russian Journal of Psychiatry], 2006; 4:12-6. (In Russian)
34. Dozorceva E.G. Psychological trauma in adolescents with behavioral problems. Diagnosis and correction. Moscow: Genezis, 2007:128 p. (In Russian)
35. Kachaeva M.A., Dozorceva E.G., Makushkin E.V. Mental disorders and psychological problems In adolescent girls with criminal violent behavior, who have suffered violence. Pslhicheskoe zdorov'e I bezopasnost' v obshhestve. Nauchnye materialy Pervogo naclonal'nogo kongressa po social'noj psihiatrii [Mental health and safety In society. Scientific proceedings of the first national Congress on social psychiatry], Moscow, 2-3 december 2004. Moscow: GEOS, 2004:61-2. (In Russian)
References
36. Kachaeva M.A., Dozorceva E.G. Mental disorders and psychological problems in adolescent girls who have suffered violence and have committed aggressive offenses. Vestnik RGNF [Bulletin of RHSF]. 2007; 4:181-7. (In Russian)
37. Kachaeva M.M., Rusina V.V., Drykina L.L. The problem of child abuse and neglect. Forensic mental state of mothers. Rossiyskiy psikhiatricheskiy zhurnal [Russian Journal of Psychiatry]. 2013; 4: 17-23. (In Russian)
38. Alexander P.C., Lupfer S.L. Family characteristics and long-term consequences associated with sexual abuse. Archives of Sexual Behavior. 1987; Vol. 16: 235-245.
39. Putnam F. Ten year research update review: child sexual abuse. Journal of the American Academy of Child Adolescent Psychiatry. 2003; Vol. 42: 269-278.
40. Fox K.M., Gilbert B.O. The interpersonal and psychological functioning of women who experienced childhood physical abuse, incest, and parental functioning. Child Abuse and Negl 1994; Vol. 18: 849-858.
41. Nlkolaeva E.I. Psychophyslology. Psychological physiology with the fundamentals of physiological psychology. Moscow: PeR SE-Logos, 2003: 544 p.
42. Tsygankov B.D., Tyuneva A.I., Bylim A.I. Mental disorders In victims and their medical and psychological correction. Moscow: Meditsina, 2006:174 p. (In Russian)
43. Williams N., Lindsey E., Kurtz P., Jarvis S. From trauma to resiliency: Lessons from former runaway and homeless youth. Journal of Youth Studies. 2011; Vol. 4: 233-253.
44. Melzer J.E., Robins L.N., McEvoy L. Postraumatic stress disorder in the general population. New England Journal of Medicine.1987; Vol. 317:1630-4.
45. Zielinski D. Child maltreatment and adult socioeconomic well-being. Child Abuse and Negl. 2009; Vol.33: 666-678.
НОВЫЕ ИЗДАНИЯ
Макушкин Е.В., Ткаченко А.А., Фастовцов Г.А., Синицын М.В., Клембовская Е.В., Печенкина О.И.
Особенности проведения судебно-психиатрических экспертиз больным туберкулезом и ВИЧ-инфицированным Методические рекомендации
Москва: ФГБУ "ФМИЦПН им. В.П. Сербского" Минздрава России, 2015. 24 с.
В методических рекомендациях рассмотрены и обоснованы особенности проведения СПЭ больным туберкулезом и ВИЧ-инфицированным с учетом сложившейся эпидемиологической ситуации для адекватной экспертной оценки их психического состояния, релевантного юридически значимому событию. Кратко отражены различные психические расстройства, возникающие на фоне туберкулеза и ВИЧ-инфекции и приема специфических препаратов. Для интенсификации работы СПЭУ предложены варианты лечебно-профилактических маршрутов поведения экспертиз таким пациентам. Для психиатров общей практики, психологов, судебных психиатров, юристов.
