CC BY
41НАУЧНАЯ СТАТЬЯ / ORIGINAL ARTICLE
УДК 372.881.111.1
DOI 10.25257/KB.2022.2.63-68
Классическое наследие и его современные интерпретации в театральном искусстве
Classical heritage and its modern interpretations in theater
Н. В. ГАРМИЗА1
Московский государственный институт культуры, Химки, Россия
N.V. GARMIZA1
1Moscow State Institute of Culture Khimki, Russia
Статья посвящена различным типам интерпретации классики в современном драматическом театре России. Автор выделяет несколько подходов к классическому наследию и пытается обосновать особенности каждого из них на примере наиболее значительных постановок.
Ключевые слова: искусство, театр, классика, автор, режиссер, актер, традиция, радикализм, творчество, интерпретация
Abstract: The article deals with various types of classics interpretation in modern drama theater of Russia. The author identifies several approaches to classical heritage and tries to substantiate the features of each of them on the example of the most significant productions.
Key words: art, theater, classics, author, director, actor, tradition, radicalism, creative work, explication
Классика современна всегда. К классическим относятся те произведения, которые выдержали испытание временем, ибо поднимают вечные вопросы бытия: человек и мир, человек и общество, внешние конфликты между людьми и в самом человеке. При этом то или иное произведение наиболее часто востребовано в определенный период по созвучию современности, по актуальности.
«Время идет, и само понятие правды в искусстве не остается чем-то неизменным, статичным. Не может быть единой правды на все времена», - подчеркивал Г. А. Товстоногов [1, с. 43].
Как известно, самым популярным драматургом в мире является У. Шекспир. Среди пьес Шекспира всегда самой репертуарной была величайшая из трагедий - «Гамлет». Но в последние годы «Гамлет» по частоте постановок в мире не уступает «Макбету» -самой мрачной и кровавой трагедии Шекспира. Англичане считают плохой приметой называть «Макбет» и говорят «эта пьеса». Популярность «Макбета» в мире сейчас далеко не случайна: постоянные вспышки насилия, кровавые захваты власти, мятежи, убийства - обо всем этом написано в пьесе, предсказано великим драматургом, и современные интерпретаторы творчества Шекспира пытаются ответить на эти вопросы своими версиями.
Проблема взаимодействия традиций и новаторства - одна из ключевых в культуре. Подлинное новаторство всегда основано на развитии и творческой переработке
традиций, применительно к современной действительности.
Эфрос А. В. подчеркивал: «Каждой эпохе - свой Чехов, как и Шекспир, и смешно оспаривать прошлые достижения» [2, с. 340]. Не иллюстрация текста в лицах, с одной стороны, и не поверхностное осовременивание, с другой, а сегодняшнее видение заложенных в классическом произведении идей и прозрений является наиболее перспективным путем к творческой интерпретации классики.
Какие пьесы А. Н. Островского сегодня ставятся чаще всего? Те, которые наиболее созвучны сегодняшним настроениям в обществе: «На всякого мудреца довольно простоты», «Доходное место», «Бешеные деньги» - чиновничество и приспособленчество, стремление жить честно и вынужденные компромиссы, холодный расчет и безнравственный цинизм - все это существует и сегодня. В этом главная причина интереса к названным пьесам и их разнообразным трактовкам. А чем объяснить такой интерес к «Грозе»? Казалось бы, школьная программа, всем известная статья Добролюбова «Луч света в темном царстве». Нет, сегодня «Гроза» ставится с точки зрения не банального разоблачения Кабанихи и Дикого, а как попытка понять, почему люди не слышат друг друга, почему они одиноки, и за каждым из персонажей своя правда и своя боль. Какие разные постановки «Грозы», «Леса», «Бесприданницы», как и названных выше пьес, можно увидеть сегодня! В лучших из них режиссеры и актеры стремятся глубже постичь автора, не перечеркивая традицию, но обогащая ее.
Выдающийся интерпретатор классики А. В. Эфрос отмечал: «Новая точка зрения, новая трактовка старых известных образов стала теперь как бы ведущей тенденцией. Выигрывают те, которые способны найти для старой пьесы очень доходчивую сегодняшнюю форму и очень близкое сегодняшним чувствам содержание» [2, с. 328].
Станиславский К. С. подчеркивал: «В искусстве можно делать многое, - лишь бы это было художественно убедительно» [3, с. 90].
Не случайно великий реформатор театра ХХ века в конце жизни пригласил В. Э. Мейерхольда в свой оперный театр. В начале творческого пути Мейерхольд был актером Московского Художественного театра (МХТ), затем работал в различных направлениях, включая самые новаторские и парадоксальные интерпретации классики, но театр Мейерхольда был закрыт, и в самое тяжелое для себя время он вернулся к своему учителю.
В сборнике воспоминаний «Встречи с Мейерхольдом» цитируются слова Станиславского: «Я знаю только одного настоящего режиссера-постановщика у нас в России - это Мейерхольд, потому, что он обладает той фантазией, которая нужна в театре режиссеру» [4].
Взаимоотношения Станиславского с учениками, его высокая оценка их свершений и открытий многократно изучены исследователями. Можно вспомнить, как Станиславский поздравлял смертельно больного Е. Б. Вахтангова с успехом его знаменитой «Принцессы Турандот» и открытого им направления «фантастический реализм». Это еще раз доказывает глубокую взаимосвязь традиций и новаторства. «Фантазия, как и воображение, необходима художнику», подчеркивал Станиславский [5, с. 115].
Конечно, театральное искусство - это «здесь и сейчас», и достаточно сложно превратить живой процесс в голую схему. Но условно можно выделить следующую типологию интерпретаций классики. Первый подход является традиционным, для некоторых даже хрестоматийным, когда произведение ставится с точки зрения не только верности духу, но и букве автора, не допускающего режиссерских и актерских мнений, изменения и редактирования текста, переноса действия в наши дни. Такой подход к классике характерен для тех коллективов, которым чужда радикализация во всех ее проявлениях. Малый театр всегда придерживался именно традиционного подхода, это русский актерский театр, «Дом Островского». Но и Малый театр, конечно, отдает себе отчет в том, что ставить Островского так, как его ставили 100-150 лет назад, сегодня
невозможно. Ведь пьесы Островского написаны в 4-5 актах, в каждом акте несколько картин, между ними были музыкальные паузы - как это возможно сегодня? И пьесы Островского при всей верности традиции идут с одним антрактом, в одной сценической конструкции. Это абсолютно закономерно, и тот факт, что сегодня Малый театр ставит произведения не только классиков отечественной и зарубежной драматургии, но и авторов совершенно других направлений, например, Дюрренматта, приглашая для постановок не только отечественных, но и зарубежных режиссеров, можно только приветствовать.
Глубоко закономерно, что в ряду последних постановок Малого театра бьется живой пульс обновления. Здесь можно назвать «Мертвые души» в постановке А. Дубровского с блистательным актерским составом и «Кроткую» Ф. М. Достоевского в постановке В. Крамера с участием С. Гармаша и оркестра Ю. Башмета. Традиции обновляются, и это можно только приветствовать.
«Самый страшный враг прогресса -предрассудок, он тормозит, он прекращает путь к развитию», - подчеркивал К. С. Станиславский [3, с. 441].
Второй подход к классике является самым распространенным в мире, в том числе и в России, но прежде всего он характерен для Германии. Его можно назвать радикальным, и распространен он и в драматическом, и в музыкальном театре. Для него характерна режиссерская агрессивность, порой граничащая с эпатажем, прямые, порой провокационные, обращения к зрителю, актуализация классики с переносом действия в современность. В театрах Германии вообще трудно увидеть традиционную версию классики. Не следует, на наш взгляд, только приветствовать или только осуждать такой подход. Если говорить о современных российских режиссерах, то спектакли законодателей мод в российском театре - Ю. Бутусова, К. Богомолова, К. Серебренникова в драме, хотя у них есть и оперные, и балетные постановки, Д. Чер-някова в опере - относятся к этому типу интерпретации. Конечно, всякая оценка - дело
субъективное для каждого зрителя и критика, но нужно уметь отличать поверхностный эпатаж и интересную талантливую версию, хотя она достаточно радикальна. В первую очередь, должен быть художественный результат, и если он есть, такую интерпретацию следует поддержать. «Новизна должна быть не пиком искусства, а его атмосферой, его средой», - подчеркивал А. В. Эфрос [2, с. 225].
Ставя «Чайку» А. П. Чехова в театре «Сатирикон» Ю. Бутусов на протяжении огромного, почти пятичасового спектакля постоянно меняет актеров и роли, сам выходит на сцену, в спектакле звучит музыка разных эпох, все многочисленные режиссерские приемы призваны подчеркнуть одну из главных тем сложнейшей пьесы - тему искусства. Искусство в этом спектакле ломает и кромсает судьбы персонажей, но при этом они не могут жить иначе. Тема искусства - далеко не единственная в пьесе, но режиссеру важна именно она, и спектакль при всем его радикализме, производит очень сильное впечатление.
Спектакль К. Богомолова «Карамазовы» в МХТ им. Чехова вызвал бурные споры. Определяя жанр спектакля, постановщик написал в программе: «Фантазии режиссера К. Богомолова на тему романа Достоевского». Эти «фантазии» вызвали разные оценки, далеко не все критики и зрители приняли перенос действия в наши дни, некоторые сцены действительно существуют на грани фола, но не будем забывать, что роман писался по уголовным хроникам, а спектакль сделан с ненавистью, и когда в финале черт поет «Я люблю тебя, жизнь» - это звучит мощно. Режиссер ненавидит «карамазовщину», и дает понять это зрителю талантливо, хотя порою и с перехлестами. Надо отметить, что Богомолов постоянно обращается к образам Достоевского, хотя и с разным художественным результатом. Спектакль «Князь» по роману «Идиот» в театре Ленком был категорически не принят зрителем и снят с репертуара, а «Преступление и наказание» в театре «Приют комедианта» (Санкт-Петербург) получило «Золотую маску» вполне заслуженно. Там нет ни одного слова,
не принадлежащего Достоевскому, но при просмотре спектакля ощущаешь, что ты в сегодняшнем Петербурге, в атмосфере сегодняшних событий. В этом спектакле, как и во многих постановках Богомолова, удивительные актерские работы, сливающиеся в замечательный ансамбль. Не случайно актеры разных поколений так любят работать с этим режиссером, ибо многие его решения интересны и убедительны, хотя для определенной части зрителей слишком спорны и радикальны.
Постановка «Обыкновенной истории» И. А. Гончарова в «Гоголь-центре» К. Серебренникова переносит действие романа в наши дни. Разве сегодня нет провинциалов, стремящихся покорить столицу любой ценой? Да, времена изменились, но восторженные юноши, ставшие холодными циниками ради достижения карьеры и продвижения по службе, очень часто встречаются сегодня. Александр Адуев стал достойным учеником своего дядюшки Петра Ивановича в блистательном исполнении Алексея Аграновича.
«Обыкновенная история» регулярно ставится в театрах. Блистательный спектакль Г. Б. Волчек в «Современнике» с О. Табаковым и М. Козаковым был удостоен Государственной премии в далеком 1966 г., затем О. Табаков вновь поставил Гончарова в своем театре-студии, а сейчас можно увидеть и спектакль Серебренникова, и дипломный спектакль ГИТИСа, ныне включенный в репертуар театра им. Маяковского. Режиссер Н. Кобелев отдал роль А. Адуева нескольким актерам, последовательно показывающим эволюцию образа героя - от романтического юноши до холодного карьериста, даже опередившего дядю в расчетливости и цинизме. Да, поистине «Обыкновенная история», и при этом в обеих постановках достигнут художественный результат: заставить зрителя задуматься и оценить: той ли жизнью ты живешь, и разве цель оправдывает средства? На мой взгляд, при внешнем осовременивании режиссеры и актеры остались верны не букве, но духу романа И. Гончарова.
Третий тип интерпретации классики автору статьи ближе всего. Это подлинно творческая интерпретация, когда режиссер отталкивается от автора, но открывает в произведении новые черты и грани, перефразируя поэта, смотрит на произведение «свежими, нынешними очами», стремясь глубже проникнуть в авторский мир, показать зрителю актуальность сегодня, не прибегая к внешнему осовремениванию, но при этом оставаясь созвучным автору и близким сегодняшнему зрителю. На мой взгляд, это самая трудная и благодарная задача. Когда замечательный интерпретатор классики А. В. Эфрос ставил «Женитьбу» Гоголя, он в этой пьесе увидел весь мир автора: и Гоголя «Петербургских повестей», и Гоголя - сатирика, и Гоголя - мистика - там было все! И в наиболее известных последующих постановках «Женитьбы» режиссеры не подражали Эфросу, но не могли пройти мимо его уроков. В спектакле Эфроса «Месяц в деревне» - режиссер увидел в Тургеневе предтечу Чехова, и зрители в финале спектакля испытывали подлинный катарсис.
Как справедливо отмечал А. Смелянский, классика «открывала Эфросу возможность прикоснуться к вечным темам... Он возвращал нашей сцене человека, который ищет Бога, борется с Дьяволом, стремится понять, что есть вера, безверие, истина, смерть, возмездие. Эти высокие темы ставили совершенно новые задачи перед искусством актера...» [6, с. 153].
В своем понимании места театра в обществе Эфрос подчеркивал: «.театр по природе своей обязан быть очень живым учреждением, а не спокойным и тихим местом, вроде музея» [2, с. 235].
Когда актер театра им. Вахтангова Ю. Любимов поставил на сцене Щукинского училища пьесу Б. Брехта «Добрый человек из Сезуана», он совершил, казалось бы, невозможное: показал, что не следует противопоставлять метод Станиславского методу Брехта, можно сочетать условность с психологизмом, публицистику с поэтичностью. Впоследствии, как известно, «Добрый
человек...» был перенесен в театр на Таганке, которым и открылся 23 апреля 1964 г. поэтический и публицистический театр Юрия Любимова, отмеченный в том числе и новизной подхода к классике.
Пьесы Брехта, «А зори здесь тихие» Б. Васильева, считающиеся многими до сих пор лучшими спектаклями Любимова, и, конечно, шекспировский «Гамлет» с В. Высоцким, увидевшим в этой роли не только свою судьбу, но и судьбу поколения, где все и вся сметал шерстяной занавес художника Д. Боровского, признанный на венецианской биеннале лучшей сценографией всех времен и народов, навсегда вошли в историю российского и мирового театра.
Поставленные впоследствии «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова, «Преступление и наказание» Ф. М. Достоевского, и, конечно, пушкинский «Борис Годунов», запрещенный к постановке в 1982 г. и восстановленный в 1988 г., навсегда остались в памяти как яркие примеры новаторского подхода к классике.
«В определенном смысле - имея в виду авторство режиссера, причем на всех уровнях сценического произведения - можно говорить о спектакле как о художественном высказывании режиссера и высказывании во многом лирическом. Тем более, что мотив судьбы художника, искусства, включающий судьбу театра, и театра на Таганке в особенности, входит во все произведения, наряду с повторением и некоторых других мотивов», - пишет О. Мальцева [7, с. 207].
Бережным и творческим подходом к классике отмечены и лучшие спектакли Г. А. Товстоногова в Санкт-Петербургском Большом драматическом театре, ныне носящем его имя: от «Идиота» Ф. М. Достоевского с И. Смоктуновским в роли Мыш-кина до «Истории лошади» Л. Н. Толстого с Е. Лебедевым в роли Холстомера. Выдающийся режиссер никогда не занимался внешним осовремениванием, все решал через блистательных актеров и было ощущение, что все происходит здесь и сейчас, что это все про тебя.
«Художественная объективность Товстоногова была особого рода. Он всегда шел
от современности, но умел подойти к ней издалека. В его постановках классики современность обнаруживала свою печальную и ничем не отменимую родословную», -отмечал А. Смелянский [6, с. 61].
К творческому типу интерпретации относятся и лучшие спектакли ушедших от нас П. Н. Фоменко, Э. Някрошюса, активно работающих сейчас Л. А. Додина, В. В. Фокина и недавно покинувшего вахтанговский театр Р. В. Туминаса.
Додин Л. ставил спектакль «Братья Карамазовы» в Санкт-Петербургском Малом драматическом театре почти четыре года. Он показал только на примере семьи тот ад, который люди себе создают, тот ад, в котором мы все живем. Карамазовы - мы все в этом спектакле. Он сделан беспощадно и безжалостно, но сделан с такой колоссальной болью, что зрители не сразу расходятся после спектакля, ибо вся эта боль прожита актерами.
Туминас Р., сделавший в последние годы из руководимого им театра им. Е. Вахтангова лучший театр Москвы, но недавно покинувший его, долго шел к «Войне и миру». Спектакль решен аскетично: стена, скамья и актеры. Но ни один образ не является проходным. Запоминаются все актерские работы, пятичасовой спектакль смотрится на одном дыхании, и потрясенный зритель не стремится в гардероб, а благодарит режиссера и актеров за тот катарсис, который так редко встречается в современном театре. «Братья Карамазовы» и «Война и мир» показали, что психологический театр в его сегодняшнем понимании может сочетаться с яркой театральностью, понятной и доступной актерам и зрителям.
В данной статье приводились примеры из театров Москвы и Петербурга, но интересные тенденции интерпретации классики можно встретить и в театрах больших и малых городов России, о чем свидетельствует афиша фестиваля «Золотая маска».
Отрадно, что новое поколение режиссеров переходит от поверхностного эпатажа и внешнего радикализма к более глубоким интерпретациям классического наследия.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Товстоногов Г. А. Зеркало сцены. В 2 т. М., 1980.
2. Эфрос А. В. Профессия: режиссер. М., 2000. 570 с.
3. Станиславский К. С. Моя жизнь в искусстве М., 2007. 604 с.
4. Встречи с Мейерхольдом: Сборник воспоминаний / Ред.-сост.
Л. Д. Вендровская. М., Всероссийское театральное общество, 1967. 622 с.
5. Станиславский К. С. Работа актера над собой. М., 1989. 478 с.
6. Смелянский А. М. Предлагаемые обстоятельства М.,1999. 350 с.
7. Мальцева О. Н. Поэтический театр Юрия Любимова:
Спектакли Московского театра драмы и комедии на Таганке: 1964-1998. СПб.: Российский институт истории искусств, 1999. 271 с.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Николай Вадимович ГАРМИЗАн
Кандидат философских наук, доцент
Доцент кафедры культурологии
Московский государственный институт культуры,
Химки, Российская Федерация
БР1Ч-код: 4556-1949
Ди^огЮ: 850391
нд.дагтн2а@уаг^ех.ги
Поступила в редакцию 28.03.2022 Принята к публикации 24.05.2022
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Nikolay V. GARMIZAH
PhD in Philosophy, Associate Professor
Associate Professor of the Departments of cultural studies,
Moscow State Institute of Culture,
Khimki, Russian Federation
SPIN-Kog: 4556-1949
AuthorlD: 850391
Hg.garmiza@yandex.ru
Received 28.03.2022 Accepted 24.05.2022
Для цитирования:
ГармизаН. В. Классическое наследие и его современные интерпретации в театральном искусстве // Культура и безопасность. 2022. № 2. С. 63-68. 001:10.25257/КВ.2022.2.63-68
For citation:
GarmizaN.V. Classical heritage and its modern interpretations in theater. Kultura i bezopasnost (Culture and safety). 2022, no. 2, pp. 63-68. DQI:10.25257/KB.2022.2.63-68
