CC BY
45
Общество: философия, история, культура. 2022. № 8. С. 99-103. Society: Philosophy, History, Culture. 2022. No. 8. P. 99-103.
Научная статья УДК 94(470)"17"
https://doi.org/10.24158/fik.2022.8.16
«Китайский» вектор политики Петра I (посольство Л.В. Измайлова)
Юлия Гариевна Благодер1, Сергей Алексеевич Чупрынников2
12Кубанский государственный технологический университет, Краснодар, Россия 1blagoder_1@mail.ru, https://orcid.org/0000-0001-5257-1188 2chuprynnikov@mail.ru, https://orcid.org/0000-0002-4925-3178
Аннотация. Научная статья посвящена характеристике российско-китайских отношений в эпоху Петра I. Цель исследования - провести анализ документальных свидетельств членов российского посольства, посланного в Китай в 1719-1721 гг. для выявления факторов, оказавших позитивное и негативное влияние на развитие дипломатических отношений двух стран. Актуальность темы определяется тем, что позволяет выявить степень заинтересованности правителей России и Китая в развитии межгосударственных отношений. В статье обозначены темы, которые получили наиболее полное освещение в отчетах членов посольства Л.В. Измайлова (Джона Белла Антермони, Лоренца Ланга, Георга Иоганна Унферцагта) в опубликованных дневниках («Записках»). Особое внимание уделено описанию протоколов приема российских дипломатов императором Китая. Наряду с правилами придворного этикета отмечены особенности национального характера и быта населения Поднебесной. Информационная насыщенность позволяет считать документальные свидетельства участников российского посольства 1719-1721 гг. в Китай важным историческим источником.
Ключевые слова: Россия, империя Цин, Петр Великий, император Канси, Л.В. Измайлов, российско-китайские отношения, российская дипломатия, дипломатический этикет.
Для цитирования: Благодер Ю.Г., Чупрынников С.А. «Китайский» вектор политики Петра I (посольство Л.В. Измайлова) // Общество: философия, история, культура. 2022. № 8. С. 99-103. https://doi.org/10.24158/fik.2022.8.16.
Original article
Chinese Vector of Peter the Great's Policy (Embassy of L.V. Izmailov)
Yulia G. Blagoder1, Sergey A. Chuprynnikov2
12Kuban State Technological University, Krasnodar, Russia 1blagoder_1@mail.ru, https://orcid.org/0000-0001-5257-1188 2chuprynnikov@mail.ru, https://orcid.org/0000-0002-4925-3178
Abstract. The article discusses the characteristics of Russian-Chinese relations in the era of Peter I. The study aims to analyze the documentary evidence of the Russian embassy members sent to China in 1719 -1721 to identify the factors that had a positive and negative impact on the development of diplomatic relations between the two countries. The relevance of the topic is determined by the fact that it reveals the degree of interest of the rulers of Russia and China in the development of interstate relations. The article outlines the topics that received the fullest coverage in the reports of the head of the embassy L.V. Izmailov and its members (John d'An-termoni Bell, Lorenz Lange, Georg Johann Unverzagt) in published diaries («Notes»). Particular attention is paid to the embassy members' description of the protocols for the reception of Russian diplomats by the Emperor of China. Along with the rules of court etiquette, the features of the national character and life of the Chinese population are noted. Information richness makes it possible to consider the documentary evidence of the participants of the Russian embassy to China in 1719-1721 an important historical source.
Keywords: Russia, Qing Empire, Peter the Great, Kangxi Emperor, L.V. Izmailov, Russian-Chinese relations, Russian diplomacy, diplomatic etiquette
For citation: Blagoder, Yu.G. & Chuprynnikov, S.A. Chinese Vector of Peter the Great's Policy (Embassy of L.V. Izmailov). Society: Philosophy, History, Culture. (8), 99-103. Available from: doi:10.24158/fik.2022.8.16 (In Russian).
Начало XVIII в. для России - это время глубоких трансформаций всех сфер общественной жизни. Талант и неисчерпаемая энергия Петра Великого пробудили и привели в движение все силы государства. Формирование «новой России» было невозможно без развития науки, технического оснащения мануфактурного производства, создания системы светского образования. Безусловно, западный вектор доминировал. Между тем государственный и, что немаловажно,
© Благодер Ю.Г., Чупрынников С.А., 2022
- 99 -
целенаправленный характер был придан изучению собственно российских, особенно отдаленных, территорий для определения направления развития. Первым делом требовалось получить точные географические знания. Несмотря на грандиозные планы, связанные с политической, экономической и военной модернизацией страны, экспедиции по указу Петра I были отправлены в Сибирь и на Дальний Восток.
История великих достижений Петровской эпохи достаточно хорошо освещена в научной литературе. Менее известен широкой общественности вклад российских путешественников и православных миссионеров в изучение приграничных территорий в Азии: Китая, Тибета, Монголии. К началу XVIII в. Русское государство не имело адекватных представлений о жизни Китая несмотря на то, что двусторонние контакты имели место уже несколько десятилетий. Сведения поступали и от купцов, и от членов посольств (например, от И. Петлина, Ф. Байкова, С. Аблина).
Цель нашего исследования - на основе анализа свидетельств членов российского посольства в Китай в 1719-1721 гг. установить факторы, оказавшие как позитивное, так и негативное влияние на развитие российско-китайских дипломатических отношений. Выявление и систематизация документов о двусторонних контактах XVIII в. были проведены академиком В.С. Мяснико-вым (Мясников, 1980). Его фундаментальный, систематизированный труд и методология позволяют анализировать определенные виды источников (в частности, свидетельства очевидцев) при изучении конкретных научных вопросов, поставленных в данной статье. Отдельные аспекты заявленной темы рассматриваются в публикациях Н.А. Самойлова, содержащих характеристики русско-китайского социокультурного взаимодействия на различных исторических этапах, в том числе и в период правления Петра Великого (Самойлов, 2006, 2021, 2022).
Петр I стремился к установлению крепких торговых связей с Китаем через поставленный на регулярную основу обмен посольствами, без участия посредников (иезуитов). Кроме того, назрела необходимость получать информацию о приграничных державах не из документов, переведенных с европейских языков, а непосредственно от очевидцев-соотечественников.
Европеизация страны являлась составной частью политики Петра I. Влияние западной культуры на русское общество было велико. Из Франции в Россию пришла мода на коллекционирование китайских диковинных вещиц и китайскую архитектуру. Это стало дополнительным стимулом для интенсификации межгосударственного торгового и межкультурного обмена с Поднебесной.
Наиболее значимыми историческими источниками о российско-китайских отношениях Петровской эпохи являются документальные свидетельства членов посольства, отправленного в 1719-1721 гг. из России в Китай. Петр I ставил перед миссией амбициозные цели по изучению приграничного государства, а также по раскрытию местному обществу достижений русской культуры. Дневники путешественников наполнены увлекательными рассказами, дающими представление о Китае. Глава посольства - гвардии капитан Преображенского полка Лев Васильевич Измайлов, члены посольства: врач, шотландец на русской службе Джон Белл Антермони, торговый консул Лоренц Ланг, художник и гравер Георг Иоганн Унферцагт - это очевидцы всех происходивших событий, они фиксировали как ординарные, так и необычные стороны китайской жизни. Российская элита получила возможность ознакомиться с подробностями деятельности посольства, спецификой восточного этикета, занимательными элементами бытового уклада и местных традиций. Среди персонажей повествований членов дипломатической миссии были не только император, аристократы, высокопоставленные маньчжурские чиновники, но и простой люд: ремесленники, торговцы. Описания авторов индивидуальны, но, дополняя друг друга, они помогают сформировать достаточно полное представление о том, что происходило в Пекине. Следует учитывать тот факт, что посланники фиксировали только те сюжеты, которые им казались достойными внимания.
Свидетельства русских первопроходцев XVII в. хранились в Посольском приказе, дневники же членов посольства Л.В. Измайлова были изданы во второй половине XVIII в. и стали доступными читающей, образованной публике.
Анализ документальных свидетельств позволил систематизировать полученную информацию по тематическому принципу.
В первую очередь следует выделить характеристики китайской дипломатической практики. Л.В. Измайлов и его свита, в том числе и врач Джон Белл, присутствовали на приемах у императора и цинских сановников, поэтому их отчеты и заметки отражают личные впечатления и представляют собой уникальные исторические документы. Благодаря им мы узнаем о требованиях китайского церемониала, в частности, о ритуале «коутоу», который многократно становился препятствием в установлении межгосударственных отношений в период знакомства европейцев и русских с Китаем. Дж. Белл в своих «Записках» отмечает попытку представителей России избежать «сего рода раболепия», которая не увенчалась успехом1. Как впоследствии писал В.П. Васильев, «когда Китай
1 Записки Д. Белла о путешествии в Цинскую империю в 1719-1722 гг. // Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы : в 2 т. М., 1978. Т. 1: 1700-1725 гг. С. 524.
не знал страха, и другие боялись помериться с ним силами, все державы искали благосклонности пекинского двора, переносили не только унижения, но даже оскорбления» (Васильев, 1900: 157).
Секретарь посольства Лоренц Ланг как прекрасный знаток европейского этикета и дипломатических принципов был крайне внимателен в общении с местными чиновниками. От его взора не укрылись тонкости восточной традиции, отличной от привычного западного церемониала. Л. Ланг неоднократно подчеркивал весьма учтивое обращение с зарубежными гостями в Пекине. Приветливый прием цинского императора произвел на него большое впечатление. В беседе императора с русским послом были затронуты вопросы о здоровье русского правителя, длительном и трудном пути из Петербурга в Пекин, европейских традициях. К слову, по словам очевидцев, общение с императором практически всегда осуществлялось через приближенных лиц: мандаринов или евнухов. Благоприятное впечатление произвело и корректно-учтивое поведение местных чиновников, и подарки - знак внимания. Изысканные кушанья, которые посылал послам со своего стола император во время обеда, сопровождались вопросами о том, понравилась ли еда1.
Небезынтересными также являются описания чиновников Срединной империи, которые присутствовали на дипломатических приемах. Л. Ланг отмечал, что представители всех чинов носили одежду «из лучшей камки с золотыми узорами и изображениями драконов, змей, львов, долин, гор, деревьев»2. Обязательный квадратный нагрудный знак на верхней одежде позволял определить их служебное положение. Скульптуры дракона, его изображение на одежде чиновников, фарфоре, лаковых изделиях производили на иноземцев особенно яркое впечатление. Со временем европейцы стали его воспринимать как особую черту китайской ментальности и превратили в символ Поднебесной. Упоминания об этом мы встречаем в описаниях приемов у цинских чиновников, сделанных российскими дипломатами в последующее столетие (Благодер, 2011).
Китайцы воспринимали свое государство как центр мира, окруженный варварскими народами, самодостаточный в удовлетворении духовных и материальных интересов и потребностей. При пекинском дворе церемония принятия послов всегда проходила на должном уровне. Милости, которыми осыпали иноземцев, рассматривались как выражение благой силы «дэ» китайского императора, который должен проявлять щедрость по отношению к подданным, коими считали представителей всех иных народов и государств.
Опыт первых контактов купцов и послов Московии с Китаем показал, что преодоление трудностей многомесячного пути не гарантировало успех миссии. Знаком уважения к Сыну Неба служили подношения, которые привозили иноземцы от имени своего правителя. Л.В. Измайлов упоминал, что от имени царя Петра I были привезены в дар хрустальные часы с боем, обрамленные резными вызолоченными рамами зеркала, мех соболя, лисиц, горностаев, песцов и прочей «мягкой рухляди»3. Д. Белл отмечал, что среди подарков также было изображение Полтавской битвы, вырезанное из слоновой кости самим русским царем4, а также компас, микроскоп, математические инструменты, барометр, подзорные трубы.
Члены русского посольства пользовались уникальной возможностью удовлетворить и собственные интересы. Так, Л. Ланг изучал местную торговлю, а врач Дж. Белл - медицину: его увлек опыт китайских медиков, использующих силу растений, а не химических лекарств5. В воспоминаниях он описывает целительные свойства ранее не известного русским женьшеня, в Китае «применяемого ко всем болезням»6.
Петровская эпоха славилась особым интересом к наукам, но китайских книг, как, впрочем, и бытовых предметов в тот период в новой столице России не было. В связи с этим среди даров российскому правителю достойное место заняли китайские и маньчжурские книги. Так было основано собрание дальневосточных изданий Библиотеки Петербургской Академии наук.
Благодаря дипломатической миссии уникальные образцы декоративно-прикладного искусства, секрет изготовления которых был не познан, пополнили экспозицию Кунсткамеры. Европа формировала в этот период моду на коллекционирование фарфоровых, лаковых изделий, статуэток из дерева, причудливых образцов искусства, выполненных из кости с рельефной и ажурной резьбой. Дворцы российских правителей и аристократов также были украшены «китайскими кабинетами» и павильонами в «китайском» стиле. Как свидетельствуют документы, Л. Ланг для Петергофского
1 Записки Л. Ланга о поездке в Пекин // Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы : в 2 т. М., 1978. Т. 1: 1700-1725 гг. С. 496.
2 Там же.
3 Статейный список посланника Л.В. Измайлова о посольстве в Цинскую империю // Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы : в 2 т. М., 1978. Т. 1: 1700-1725 гг. С. 186-229.
4 Записки Д. Белла о путешествии в Цинскую империю в 1719-1722 гг. ... С. 526.
5 Там же. С. 545.
6 Там же. С. 546.
дворца приобрел в Поднебесной фейерверки и шелковые обои1 и привез в Россию несколько предметов личного собрания редкостей, которые подарил Петру I правитель Срединной империи.
Весьма любопытны замечания русских путешественников о быте и характере китайцев. Д. Белл подчеркивал их почтение к родителям, гостеприимность, учтивость к тем, кто занимал более высокое положение. «Сии добрыя качества, - как он справедливо замечает, - естественное следствие трезвыя и одинакия жизни, к каковой приобвыкли они с давнего времени»2. Записи Г. Унферцагта содержат информацию о трудолюбии и миролюбии китайцев3.
Воспоминания всех путешественников включают описания (с собственными комментариями) китайской кухни. Члены посольства Л.В. Измайлова перечисляют блюда, которые им удалось отведать в императорском дворце и доме китайского мандарина, поясняют из чего и как они приготовлены. Отмечая неудобство употребления еды с помощью палочек, они положительно отзываются о местном кулинарном искусстве, хвалят приятные вкусовые качества пищи.
Г. Унферцагт подробно описал и такое особенное время в государстве, когда «никто ничего не делает», а все административные учреждения «опечатаны императорской и государственной печатью»4. Речь идет о праздновании Нового года, очевидцами которого стали участники российского посольства. Дж. Белл отмечал особую значимость торжеств 1721 г., так они начинали новый 60-летний цикл китайского календаря. В течение многих дней небо озарялось фейерверками, площади украшались тысячами разноцветных фонарей, а китайцы развлекались посещением театра, представлениями уличных артистов и фокусников, а также историческими рассказами о мудрецах, великих деяниях императоров и героев. На улицах для горожан расставлялись скамьи и столы с готовыми блюдами и чаем. Семьи собиралась вместе, отдавая дань особого уважения старикам. В городе постоянно звучали литавры, трубы, колокольный звон, удары в бубен. Музыканты следовали в составе многочисленных процессий: члены семей несли деревянные или каменные статуи божеств в священные места, где совершали необходимые ритуалы5. Л.В. Измайлову и его свите удалось посетить императорские «потехи». Состязания в борьбе и сабельном бое глава российского посольства наблюдал, сидя справа от трона правителя. В «Статейном списке» указано, что россияне были приглашены на обед, где они, пробуя экзотические блюда, развлекались «музыкой великой»6 и цирковым представлением. Император Канси обратился к Л.В. Измайлову с вопросами о том, понравились ли «увеселительные огни» и можно ли в Петербурге увидеть подобные зрелища. Российский посол отметил, что его правитель тоже любит «разные забавы огненные»7. Действительно, Петр Великий устраивал фейерверки и праздничные шествия по случаю военных побед, во время ассамблей и приемов иностранных послов.
Анализ текстов отдельных отчетных документов главы посольства Л.В. Измайлова, а также заметки его спутников Л. Ланга, Г. Унферцагта, Дж. Белла в совокупности дают относительно полную картину жизни империи Цин. Речь идет о деятельности представителей различных социальных кругов, нравах, царящих в их среде, роли ритуалов и традиций в бытовом укладе (Благодер, 2013). Особый интерес как для ученых (историков, этнографов, культурологов), так и для обывателей представляют сведения о цинском императоре, его приближенных - аристократах и чиновниках.
Как в свое время писал академик В.Л. Алексеев, «каждый туземец интереснее земляка» (Алексеев, 1982: 123). Секрет популярности «Записок» Дж. Белла, Г. Унферцагта, Л. Ланга, как и иных путешественников и искателей приключений, заключается в успешном подборе уникальных сведений, в том числе и вымышленных, и их неповторимой яркой эмоциональной окраске.
Л.В. Измайлову и его спутникам удалось завоевать расположение цинской знати, но для достижения положительного результата в переговорах этого оказалось недостаточно. Тем не менее деятельность посланников Петра Великого принесла ощутимые плоды. Во-первых, был получен бесценный опыт дипломатического общения с китайскими высокопоставленными чиновниками и рядовыми гражданами; во-вторых, открылись новые возможности для политического, торгового и социокультурного взаимодействия с Пекином; в-третьих, был осуществлен тщательный сбор информации о Китае с последующей её публикацией в изданиях, предназначенных для широкого круга читателей; в-четвертых, приобретены уникальные предметы китайского искусства,
1 Мемория императора Петра I агенту Л. Лангу относительно выяснения в Пекине состава китайского фейерверка и изготовления заказанных обоев // Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы : в 2 т. М., 1978. Т. 1: 1700-1725 гг. С. 322.
2 Записки Д. Белла о путешествии в Цинскую империю в 1719-1722 гг. ... С. 544.
3 Записки Г.И. Унферцагта о путешествии в Цинскую империю // Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы : в 2 т. М., 1978. Т. 1: 1700-1725 гг. С. 580.
4 Там же. С. 574.
5 Записки Д. Белла о путешествии в Цинскую империю в 1719-1722 гг. ... С. 544.
6 Статейный список посланника Л.В. Измайлова о посольстве в Цинскую империю ... С. 201.
7 Там же. С. 205.
которые, по примеру Европы, имели для российских коллекционеров огромную ценность. Деятельность русской миссии заложила основы для конструктивного развития двусторонних отношений между Россией и Китаем. Дипломатам последующего поколения предстояло закрепить в трактатах результаты успешных переговоров по поводу спорных вопросов.
Список источников:
Алексеев В.М. Наука о Востоке. М., 1982. С. 123. 535 с.
Благодер Ю.Г. Образы китайских чиновников в российской публицистике XIX - начала XX века // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 7-2 (13). С. 24-28.
Благодер Ю.Г. Предпосылки расширения российско-китайского социокультурного взаимодействия в 1850-1881 годы // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2013. № 4-1 (30). С. 34-36.
Васильев В.П. Открытие Китая. СПб., 1900. 164 с.
Мясников В.С. Империя Цин и Русское государство в XVII веке. М., 1980. 312 с.
Самойлов Н.А. Изучение истории социокультурного взаимодействия России и Китая: традиционные подходы и новые парадигмы // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9. Филология, востоковедение, журналистика. 2006. № 4. С. 114-121.
Самойлов Н.А. Китайское направление внешней политики Петра Великого // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. 2022. Т. 44, № 4. С. 69-79. https://doi.org/10.15393/uchz.art.2022.769
Самойлов Н.А. Посольство Льва Измайлова в Цинскую империю (особенности русско-китайских отношений в эпоху Петра Великого) // Клио. 2021. № 12 (180). С. 35-42. https://doi.org/10.51676/2070-9773_2021_12_35
References:
Alekseev, V. M. (1982) Nauka o Vostoke [Oriental Study]. Moscow. 535 р. (in Russian).
Blagoder, Yu. G. (2011) Chinese Officials Images in Russian Opinion Journalism in the XIXth - the Beginning of the XXth Century. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. (7-2 (13)), 24-28 (in Russian).
Blagoder, Yu. G. (2013) Preconditions for the Russian-Chinese Social-Cultural Interaction Expansion in 1850-1881. Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kul'turologiya i iskusstvovedenie. Voprosy teorii i praktiki. (4-1 (30)), 34-36 (in Russian).
Myasnikov, V. S. (1980) Imperiya Tsin i Russkoe gosudarstvo vXVII veke [The Qing Empire and Russia in the XVII Century]. Moscow. 312 р. (in Russian).
Samoylov, N. A. (2006) Studying the History of Russian-Chinese Sociocultural Interaction: Traditional Approaches and New Paradigms. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Seriya 9. Filologiya, vostokovedenie, zhurnalistika. (4), 114-121 (in Russian).
Samoylov, N. A. (2021) Lev Izmailov's Mission to the Qing Empire (Specific Features of Russian-Chinese Relations at the Time of Peter the Great). Klio. (12 (180)), 35-42. Available from: doi:10.51676/2070-9773_2021_12_35 (in Russian).
Samoylov, N. A. (2022) Chinese Vector of Peter the Great's Foreign Policy. Uchenye zapiski Petrozavodskogo gosudar-stvennogo universiteta. 2022. 44 (4), 69-79. Available from: doi:10.15393/uchz.art.2022.769 (in Russian).
Vasiliev, V. P. (1900) Otkrytie Kitaya [Discovering China]. Saint-Petersburg. 164 р. (in Russian).
Информация об авторах
Ю.Г. Благодер - доцент, доктор исторических наук, профессор кафедры истории, философии и психологии Кубанского государственного технологического университета, Краснодар, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=275493.
С.А. Чупрынников - доцент, доктор исторических наук, профессор кафедры истории, философии и психологии Кубанского государственного технологического университета, Краснодар, Россия.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=475641.
Information about the authors
Yu.G. Blagoder - Associate Professor, PhD in Historical Sciences, Professor of the Department of History, Philosophy and Psychology of the Kuban State Technological University, Krasnodar, Russia.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=275493.
S.A. Chuprynnikov - Associate Professor, PhD in Historical Sciences, Professor of the Department of History, Philosophy and Psychology of the Kuban State Technological University, Krasnodar, Russia.
https://elibrary.ru/author_items.asp?authorid=475641.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 11.07.2022; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 02.08.2022; Принята к публикации / Accepted for publication 16.08.2022.
