CC BY
124
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2013. № 3
ИСТОРИЯ ПЕРЕВОДА И ПЕРЕВОДЧЕСКИХ УЧЕНИЙ
Ван Мэняо,
аспирантка Высшей школы перевода (факультета) МГУ имени
М.В. Ломоносова; e-mail: [email protected]
КИТАЙСКАЯ ПЕРЕВОДЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ
И ЗАПАДНАЯ НАУКА О ПЕРЕВОДЕ
В статье рассматриваются сходства и различия во взглядах на переводческую деятельность, методологию, а также на критерии оценки перевода китайских и западных учёных, исследовавших проблемы перевода. В понимании автора «Запад» — это страны, расположенные западнее Китая. В статье китайская теории перевода сравнивается с теоретическими постулатами науки о переводе, разрабатываемой в России (СССР), в странах Европы, в США, в Канаде и других странах западного мира.
Несмотря на различия речевых культур, языковых картин мира, менталитета оказывается возможным установить немало сходств в осмыслении сущности перевода в Китае и в странах запада.
Ключевые слова: история перевода, теория перевода в Китае и на Западе.
Wang Mengyao,
Postgraduate Student at the Higher School of Translation and Interpretation, Lomo-nosov Moscow State University, Russia; e-mail: [email protected]
Comparing Traditional Chinese Translation Theory to Western Translation Theory
This article specifies similarities and differences between the Chinese and the Western traditional translational theories. The word "Western" here refers to all the countries west of China that have made considerable success in the field of translational theory, i.e. Russia (USSR), European countries, the United States, Canada, etc.
Key words: history of translation, theory translation in China and Western Europe.
Общие черты китайской и западной теорий перевода
Прежде всего следует отметить, что в Китае, как и на Западе, на протяжении многих веков переводческая деятельность осуществлялась весьма активно, в результате чего было переведено большое количество литературы. Как в западном, так и в восточном мире, перевод нередко оказывался объектом размышлений и предметом теоретических построений. Чем стремительнее развивалась практическая переводческая деятельность, тем глубже и многочисленней становились размышления о переводе.
Переводческая деятельность в Китае как особый вид практической деятельности предполагает соблюдение определённых пра-
вил. В Китае, как и в странах Запада, на протяжении всей обозримой в прошлом истории перевода неоднократно предпринимались попытки формулирования неких правил и законов перевода. Однако в отличие от западной традиции, эти правила и законы не были изложены достаточно ясно и системно.
На начальном этапе, когда теоретическое знание о переводе только зарождалось, ни в Китае, ни на Западе не были ещё разработаны какие-либо методы и приёмы перевода.
Так, во II и в III вв. китайские переводчики Ань Шигао1 й), Чжи Цянь2 (^Ш), переводя буддийские тексты на китайский язык, не смогли свободно передать оригинальные смыслы буддизма (отчасти из-за недостаточного владения литературным китайским языком) и решили соблюдать принцип №», т.е. передавать смысл оригинала без каких бы то ни было трансформаций, т.е. «без украшения».
Напротив, в европейской истории перевода известны примеры, когда римляне вели себя по отношению к греческой литературе как завоеватели, считая её своей военной добычей. Поэтому при переводе произведений греческих авторов, нередко предпринимались попытки «выравнивания языка оригинала и создания переводных текстов лучше, чем тексты оригинала».
Со временем переводчики постепенно осознали, что для качественного выполнения перевода нужны определённые правила и принципы. Таким образом, переводческая практика совершенствовалась по мере расширения и углубления теоретических знаний в области перевода. Постепенно формируется определённое понимание сущности перевода, его целей и функций, а также переводческих стратегий. Одновременно осознавалась необходимость разработки методологии перевода, т.е. выработки наиболее соответствующих этому виду деятельности методов и приёмов.
Одной из центральных проблем методологии перевода, как на Западе, так и в Китае, оказалась проблема переводческой стратегии, которая выражалась в оппозиции «смыслового перевода» (м #) к «дословному переводу» (Ж#). Эта оппозиция более или менее отчётливо была сформулирована Цицероном, который, по справедливому замечанию французского исследователя М. Балля-ра, предстаёт «если не как теоретик, то, по меньшей мере, как первый защитник "вольного", по определению одних, или "динамического", по определению других, перевода» [цит. по: Гарбовский, 2004, с. 69]. Как отмечает Н.К. Гарбовский, «Цицерон позволил себе целый ряд вольностей в переводах. Сохраняя структуру фраз
1 Парфянский монах, жил во II — начале III в. н.э.
2 Китайский переводчик, переводил на китайский язык буддийские сутры, жил во II — начале III в.
оригинальных текстов, расположение слов, фигуры речи, взаимосвязь мыслей, он использует слова, привычные в латинском употреблении. При этом Цицерон не стремится передать слово словом, он передаёт заключённые в словах понятия. Более того, он подчёркивает, что не стремился сохранить тоже число слов. Для него важен смысл, "вес", слова. Нужно полагать, что Цицерон имеет в виду переводческие перифразы, когда одно слово оригинала, не имея в переводящем языке однословного эквивалента, заменяется в переводе сочетанием нескольких слов» [там же].
В Китае эта проблема выдвигается Чжи Цяном в III в. н.э.
Подход к выбору стратегии перевода и его обоснование положило начало развитию теории перевода в дальнейшем. Переводчики начали также задумываться об использовании определённых методов перевода в своей практической деятельности, чтобы лучше достичь своих целей.
«Смысловой перевод» и «дословный перевод» — эти две базисные стратегии перевода, которые не только играют главную роль в многовековой истории перевода, но и являются одной из излюбленных теоретических тем обсуждения для переводчиков. В Европе об этом рассуждали помимо Цицерона блаж. Иероним, Мартин Лютер, Жак Амио, Джон Драйден, Август Шлегель Эдвард Фиц-джеральд и др., а в Китае — Дао Ань, Цзюмолоши, Сюань Цзан, Сюй Гуанчи, Янь Фу, Линь Шу, Лу Сюнь, Фу Лэ и др.
И можно с уверенностью сказать, что данная полемика ведётся и до наших дней.
В истории перевода Китая, как и в истории перевода в странах Запада, можно наблюдать разные периоды развития теоретических взглядов на переводческую деятельность.
Главные периоды развития перевода в Китае обычно соотносятся со следующими историческими событиями: перевод буддийских сутр с конца правления династии Восточная Хань до конца правления династии Северная Сун3, перевод произведений западных авторов после «Опиумной войны» и во время «Движения 4 мая»4 в Китае [Ma Zuyi, 2001, c. 3; Костикова, Чень Шуи, 2012, с. 34].
Перевод буддийских сутр с конца династии Восточная Хань до конца династии Северная Сун был ориентирован на передачу средствами китайского языка основных смыслов, заключённых в этих текстах, для их ассимиляции китайской культурой. В этот период начинается и теоретическое осмысление проблем перевода в Китае. Как отмечают исследователи О.И. Костикова и Чень Шуи, «через
3 С 148 г. до начала XI в.
4 Со второй половины XIX до начала XX в.
практику перевода буддийских текстов формировались основы китайской классической теории перевода. В свете переводческих проблем были переосмыслены основные категории даосизма и конфуцианства вэнь ("литературный" (смысловой) перевод в изящном стиле, вольный перевод) и чжи ("строгий" (буквальный или дословный) перевод), осознана относительность принципа "точности" и неизбежность потерь при переводе, выбраны первые критерии правильного перевода, заложены основы переводческой этики» [Костикова, Чень Шуи, 2012, с. 46].
После «Опиумной войны» и во время «Движения 4 мая» — в период перевода произведений западных авторов — появились такие известные переводчики, как Янь Фу, Линь Шу и др., отчётливо осознававшие важность не только практики, но и теории перевода.
В европейской науке о переводе существует целый ряд периодизаций, основанных на разных подходах к описанию явлений в истории перевода и научных взглядов на перевод. Некоторые периодизации, в частности, предлагавшиеся советским исследователем П.И. Копаневым, англичанином Дж. Стейнером, французом М. Балляром, описаны в книге Н.К. Гарбовского «Теория перевода» [Гарбовский, 2004/2007, с. 19—26]. Гарбовский, в частности, отмечал, что «все исторические описания перевода ограничены в основном кругом одних и тех же событий: опыт первого коллективного перевода (Септуагинта), первые рассуждения о разных видах перевода (Цицерон и Гораций), первые рассуждения о пользе перевода как риторического упражнения (Цицерон, Квинтили-ан), первые оправдания и обоснования вольного перевода (Иеро-ним), первые трактаты, посвящённые переводу (Доле), первый машинный перевод и т.п. Одни из описаний — более полные, другие — более скромные, но независимо от того, в каком объёме представлен в них переводческий опыт прошлого, все они построены как совокупность фрагментов, событий, выделяющихся тем или иным аспектом на фоне общего процесса перевода» [там же, с. 27].
Новый и весьма интересный подход к периодизации истории перевода предлагает О.И. Костикова, которая рассматривает перевод как организованный определённым образом информационный процесс и на этом основании полагает что критерием, позволяющим отграничить один исторический период в развитии переводческой деятельности от другого мог бы стать способ хранения и передачи информации [Костикова, 2011, с. 18]. «Перевод, — пишет этот исследователь, — это передача информации, заключённой в исходном сообщении от одного коммуниканта к другому, предполагающая переход от одного года к другому. Передача информации с необходимостью предполагает канал, т.е. некую материальную основу. И если взглянуть на историю перевода с этих по-
зиций, то в ней можно довольно отчётливо увидеть целый ряд периодов. Следует иметь в виду, что использование того или иного канала, существенно влияет на все аспекты переводческой деятельности, на технологию и стратегию перевода» [там же].
Тем не менее важными явлениями в истории перевода в западном мире оказываются выдающиеся идеи о переводе, высказывавшиеся Цицероном, блаж. Иеронимом и др.; переводы произведений классической литературы и библейских текстов в эпоху Возрождения, такие, как перевод на французский язык «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха Жаком Амио, перевод Библии на немецкий язык Мартином Лютером и т.д.; трактаты о переводе Леонардо Бруни (Bruni, 1426), Этьенна Доле (Etienne Dolet, 1540), Баше де Ме-зириака (1635), Александра Тайтлера (Alexander Tytler, 1790) и др.
Рассматривая процесс развития теории перевода в истории Китая и Запада, можно сделать вывод о том, что в его основе лежит одна и та же модель: сначала появлялись общие рассуждения, а потом возникали и более или менее систематизированные системы правил перевода, основанные на критическом анализе предшествующего переводческого опыта. Среди основных идеологов теории перевода в Китае следует назвать таких переводчиков, как Чжи Чань, Дао Ань, Цзюмолоши, Сюань Цзан, До Янь Фу, Лу Сюнь, Фу Лэ, Чань Чжуншу, ещё до Динь Ти, Лю Мичин и др.
Рассмотрим конкретные методы и способы перевода, выработанные в западной и китайской переводческих культурах.
С древности до наших дней и в Китае, и на Западе теоретики перевода решают одни и те же задачи, размышляют о принципах и целях перевода, анализируют процесс перевода, выделяют его этапы, разрабатывают методы перевода. То есть и в Китае и на Западе задумываются над одинаковыми вопросами: что такое перевод?, что переводить?, почему переводить?, для кого переводить?, как переводить?, что важнее для перевода: содержание или форма?, перевод — это искусство, техника или наука? и т.д.
Несомненно, можно выделить основные способы перевода, схожие в культурах Китая и западного мира. С древности в теории перевода Китая и на Западе различали концепции «смыслового перевода» (Ж#), «дословного перевода» «буквального пе-
ревода» и «произвольного перевода»
Приведём похожие мысли Цицерона и Чжи Цяна по поводу этих переводческих принципов. Когда Цицерон говорил, что переводил «не как простой переводчик, а как писатель» [Гарбовский, 2004, с. 69] он противопоставлял «смысловой» или «вольный» перевод переводу, которому отдавал предпочтение, — «дословному» переводу.
Подобное противопоставление мы видим и у Чжи Цяна, который различал две концепции, или два принципа, перевода: «Чжи Чжи» (МЖ) и «Вэнь Ши» (^№). Первая предполагает сохранение при переводе смысла оригинала и включает в себя «транскрипционный перевод» и «буквальный», т.е. «дословный» перевод. Концепция «Вэнь Ши» заключается в том, что переводчик видит свою главную задачу в том, чтобы следить за красотой стиля текста перевода и использовать разнообразные риторические приёмы. Эта переводческая концепция близка той, которую излагал Цицерон, описывая свой переводческий опыт. Она может быть определена как «смысловой» или «вольный» перевод.
Различия китайской и западной теорий перевода
Китайская и западная традиции перевода относятся к разным речевым культурам, разным представлениям о мире, сформировались на разном материале. Поэтому между ними существует много различий.
Мы предлагаем обсудить в этой связи следующие пять положений.
Первое различие заключается в предпочтении функционального, или теоретического подхода.
Традиционная теория перевода Китая всегда отдаёт предпочтение функциональности. Вопрос всегда ставится следующим образом: как переводить на практике? Исследователи переводческой деятельности полагают, что нужны определённые способы перевода и что необходимо вырабатывать переводческие умения и навыки. Так, ещё в IV в. буддийский монах Дао Ань предложил концепцию «пяти потерь и трёх трудностей» он старался
показать, какие основные трудности встречают переводчики в процессе работы над переводом и какие можно найти методы решения проблем при переводе.
Особенность традиционной теории перевода Запада совсем другая. На Западе считают важными логику и системность теории перевода. В ХХ в. появилось множество работ о переводе, которые описывали перевод с точки зрения современного языкознания. Один из основоположников советской теории перевода А.В. Фёдоров писал: «Практическое значение этой теоретической науки не в том, конечно, чтобы давать переводчикам советы или — того хуже — рецепты и предписания; она может им быть полезна иначе — лишь опосредованным путём, то есть раскрывая многообразие отношений между разными языками и литературами, разнообразие стилистических возможностей и богатство того языка, на котором делается перевод, широту в выборе средств, предоставляемых им в распоряжение переводчика, указывая на отрицательный эффект,
производимый дословным следованием языковым особенностям подлинника, на взаимосвязь и различие между методами перевода и методами оригинального творчества, и многое ещё другое» [Фёдоров, 1983, с. 49].
Второе отличие касается разных способов анализа исходного текста и вынесения переводческого решения. Китайская традиция в данной связи больше основывается на «мышлении восприятия» а западная — на «мышлении разума» [Лю
Мичин, 1991; Уичэн, 1998]. Это, возможно, связано с различными философскими традициями Запада и Китая. В процессе познания мира и узнавания пути жизни человека философии буддизма, даосизма и конфуцианства предлагают следующее: всегда можно понять, но не всегда можно найти слова, чтобы объяснить. (you can understand it, but won't able to express it in words — Я! eW^).
И тогда от переводчика в первую очередь требуются понятливость и умение видеть и воспринимать.
В отличие от Китая на Западе традиционная западная философия основана на учениях Платона и Аристотеля и носит более концептуальный характер. У традиционной философии западной идеологии всегда найдутся объяснение и осознание каждого конкретного явления.
И из-за того, что между китайской и западной философскими традициями существует большая разница, китайская и западная теория перевода существенно различаются.
Итак, мы можем сказать, что процесс перевода неразрывно связан с данной традиционной культурой.
В процессе развития китайской традиционной теории перевода, особенно до ХХ в., можно отметить следующие тенденции: теоретики перевода только на основании своего интереса обсуждали переводческие вопросы, и у большинства китайских теоретиков не было систематического знания о проблемах перевода. На их фоне выделяются лишь Дао Ань с теорией «пяти потерь» (i^^) и «трёх трудностей» (Н^), и Сюань Цзан с теорией «пять оснований непереводимости» (i^H).
По сравнению с китайской теорией перевода, западная теория перевода развивалась более стройно и систематично. Здесь можно обратить внимание на следующее: 1) западные переводчики боль-ще обращают внимание на анализ текста оригинала, т.е. на замысел автора, структуру и содержание текста; 2) западные переводчики более думают о факторе читателя; 3) западные переводчики умеют обобщать и резюмировать свои наблюдения о переводе.
Цицерон говорит, что переводчик, который переводит работы греческого оратора Демосфена на латинский, должен уметь вести речи по стилю Демосфена. И сам Цицерон переводил тексты Де-
мосфена на латинский как образец для своих латинских учеников (Cicero, 46 BC:9). Поэтому для Цицерона важны и стиль оригинала текста, и его получатель, т.е. читатель перевода.
Когда блаж. Иероним переводил «Церковную историю» Евсе-вия Кесарийского (Eusebius Pamphili, 260—341) он обьяснил, что трудно сохранить своеобразную красоту оригинала текста в переводе, так как каждое слово в оригинале имеет своё значение. И очень часто бывает, когда переводишь, очень трудно найти эквивалентное слово (Jerome, 395: 25). Но Иероним подчеркнёт важность автора и текста оригинала, подчеркнёт важность следования стилям оригинала.
О том, что Запад по сравнению с Китаем всегда больше обращал внимание на теоретическую сторону вопроса, свидетельствуют и следующие примеры: лингвистическая точка зрения на перевод св. Августина; рассуждения гуманистов, писателей и поэтов эпохи Возрождения о свойствах перевода, трактаты Доле, Тайтле-ра и др. о принципах и правилах перевода [Van Hoof, 1991], а также разные теории перевода современного Запада. Все эти примеры показывают, что внимание к абстрактным аспектам перевода составляет особенность западного мышления и, соответственно, теории перевода на Западе.
Третьем типичным явлением можно назвать понятия «скромности» для китайской традиции и «конкретности» для западной. Обычно в работах традиционной китайской теории перевода теоретики любят сокращать своё слово и давать читателям большое пространство для понимания. Расплывчатость и скромность являются особенностями китайской теории перевода. Китайцы считают, что значение любой теории не зависит от того, что определяет её, ибо у каждого человека есть своё понимание и объяснение. Это, как мы уже говорили выше, основывается на философском принципе: всегда можно понять, но не всегда можно найти слова, чтобы объяснить (you can understand it, but won't able to express it in words).
Так, например, Янь Фу в своём труде «Эволюция» вывел такие критерии правильного перевода, как «достоверность», «норма» и «стиль» синь й да Я я). Эти три критерия были лишь кратко изложены у него в первой части работы, но больше он не даёт никаких подробных изложений или дополнительных объяснений. А что конкретно значит китайский иероглиф «достоверность» ({{) в триаде «достоверность, норма и стиль»? А что означают иероглифы «норма» и «стиль» (й), (Я)? Какие отношения связывают между собой эти три иероглифа «достоверность, норма и стиль»? На эти вопросы Янь Фу почти не дал ответа. Благодаря тому, что китайский язык — это пиктографическое письмо, у каждого слова-иероглифа очень богатое и сложное значение. Китайский иеро-
глиф {{ (синь) имеет несколько значений: верность, доверие, правдивость и т.д.; китайский иероглиф й (да) значит: свободно, достижение и т.д.; китайский иероглиф Я (я) значит: изящество, благовоспитанность, культура и т.д. Видно, что китайское слово обычно многозначное, и у нас нет конкретного понимания того, какой именно смысл Янь Фу вкладывал в эти иероглифы, выдвигая критерии правильного перевода.
Такие явления, как скромность и богатство значений слова-иероглифа, делающее довольно расплывчатым смысл выдвигаемых положений и позволяющее их различную интерпретацию, оказываются важными для китайской теории перевода. Напротив, традиционная западная теория перевода предпочитает точные объяснения и определения. Некоторый формализм западной теории способствовал появлению большого количества работ по теории перевода и разработке переводческой терминологии. Количество работ по теории перевода и число учёных, исследующих различные аспекты переводческой деятельности и высказывающих своё мнение по теоретическим вопросам в области перевода значительно больше на Западе, чем Китае.
Западная теория перевода — это формализация и подробное изложение, разъяснение и аргументация высказываемых положений. Поэтому в западной науке о переводе существуют, например, «литературоведческая теория перевода», «лингвистическая теория перевода», «функциональная теория перевода», «скопос-теория перевода», «интерпретативная теория перевода», «когнитивная теория перевода» и др.
Четвёртый аспект, позволяющий нам установить различия китайской и западной теорий перевода — это консерватизм и так называемая инициатива в исследовании перевода. Китайской этической традиции в большей степени свойственен консерватизм. Китайцы привыкли к тому, чтобы уважать и почитать идеи философов Древнего мира. Причиной тому можно назвать доминирование в Китае более двух тысячелетий конфуцианской идеологии. Также важным фактором следует считать многовековой феодализм в общественной жизни. Но главное — это традиционная этика китайцев, состоящая в том, чтобы скорее принимать то, что говорили древние мудрецы нежели отвергать идеи предков.
Так, уже упоминавшаяся работа Янь Фу «Эволюция» была написана столетие назад, но его концепция — «достоверность, норма, стиль» ({, й, Я) — всё равно продолжает использоваться и по сегодняшний день.
Иначе обстоит дело на Западе. На протяжении столетий многие переводчики предлагали свои концепции или принципы перевода. Так, французский переводчик Этьен Доле сформулировал пять
факторов, необходимых для правильного перевода в 1540 г. [Гар-бовский, 2010, с. 18—30], а Александр Тайтлер вывел «принципы перевода» в 1790 г. Но люди не считали эти идеи единственными правилами и продолжали исследовать проблемы теории и методологии перевода.
Пятое отличие, помимо разницы в основных системах представления теорий перевода в Китае и на Западе можно увидеть в интерпретации таких понятий, как «нейтральность» и «таинственность». Здесь мы говорим об этих понятиях в связи с переводом религиозной литературы. «Нейтральность» означает, что идеи о переводе исходят из практики перевода религиозных текстов, но перевод религиозных текстов не является единственной и конечной целью перевода. Мысли и рассуждения о переводе китайских переводчиков буддийских текстов и есть нейтральное, потому что Чжи Чянь, Ань Дао, Цзюмолоши и Сюань Цзан были не только переводчиками буддийских сутр.
На Западе же в переводе религиозных текстов преобладает таинственное. Мысли и рассуждения переводчиков Библии — скорее мысли и рассуждения о таинстве, нежели о чем-то нейтральном. Филон Александрийский, блаж. Иероним, св. Августин, Джон Уиклиф, Мартин Лютер, Эразм Роттердамский, Уильям Тиндэйл, обращаясь в той или иной мере к переводам «Библии», имели ясное и чёткое представление о том, что перевод совершается с таинственной и незримой помощью Бога. Лютер, Эразм и Тиндэйл считали, что Библия — это Слово Бога, и переводы Библии должны целиком и полностью передать людям всей земли представление о Боге.
Идея Божьего промысла отчётливо прослеживается и в истории создании Септуагинты, описанной Филоном Александрийским. Согласно легенде, переводчики были размещены изолированно друг от друга, не имея возможности общаться. Когда же они закончили работу по переводу Ветхого Завета, при сличении их переводов оказалось, что их тексты совпали слово в слово. То есть в переводе Библии следует видеть таинственный процесс, и действительно понимать Библию можно только по воле и благодати всемогущего Бога.
Что касается традиционной теории перевода в Китае, то перевод буддийских текстов подобной «таинственности» не предполагает.
Таким образом, традиционная теория перевода в Китае, основанная на традициях перевода буддийских текстов, и западные теории перевода, начавшие формироваться во многом благодаря размышлениям о стратегиях, возможностях, способах перевода текстов сакрального характера, имеют как общие, так и различные черты. Но современная общественная, культурная, экономическая, научная жизнь Китая всё более широко открывается Западу.
Западные идеи и научные построения всё активней заимствуются китайскими исследователями и адаптируются к условиям практической деятельности в Китае. Поэтому вопрос о взаимодействии и взаимопроникновении идей западных и китайских учёных, размышляющих над проблемами перевода, над извечными вопросами методологии переводческой деятельности, остаётся открытым.
Список литературы
Гарбовский Н.К. Теория перевода. М. 2004, 2007, 2010. Гарбовский Н.К. Этьен Доле — родоначальник французской теории перевода || Наука о переводе сегодня: Труды Высшей школы перевода (факультета). Кн. 1. 2005-2010. М., 2010. Жэнь Циюй. Буддизм и китайская культура. Тайбэй. 1990. «ШШ—
+ Si, 1990).
Костикова О.И. История перевода: предмет, методология, место в науке о
переводе || Вестн. Моск. ун-та. Сер. 22. Теория перевода. 2011. № 2. Костикова О.И., Чень Шуи. Становление китайской перводческой традиции: практика, критика, теория || Вестн. Моск. ун-та. Сер. 22. Теория перевода. 2012. № 1. Лао Лун. Выбросить фантазии и контактировать с практикой. Пекин, 1996
да «шш,ммш»+иш# 1996).
Линь Юйтан. О переводе. Пекин, 1933 <4£Ш#» i
Ж, 1933).
ФёдоровА.В. Искусство перевода и жизнь литературы. Л., 1983.
Цзи Ди. Исследование переводчесой эквивалентности. Пекин, 1998 (^й
«тштхшш» im, 1998).
Чан Сефэн. Верность или Достоверность, Норма и Стиль? || Собрание теорий перевода. Пекин, 1984 (Ш1Ш. «ё "ШЙШ"?». ШШШ, 1984).
Чжэнь Кан. О переводе философских произведений и Достоверность, Норма и Стиль || Собрание теорий перевода. Пекин, 1984 «Yèfâ
ш\тм, 1984).
Amos, Flora Ross. Early Theories of Translation. N.Y, 1973. Ma Zuyi. History of Translation in China || Encyclopedia of Translation | Chan Sin-wai, David E. Pollard (Eds.). Hong Kong: Chinese University Press, 2001.
Van Hoof H. Histoire de la traduction en occident. Paris; Louvain-la-Neuve, 1991.
