CC BY
0ВАНПЭНХУЭЙ
КИТАЙСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ НАЧАЛА XX ВЕКА РОССИЙСКОГО ПОДДАННОГО ФИНСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ МА ДАХАНЯ (МАННЕРГЕЙМА)1
Поданный Финляндии, входившей в состав России, полковник Карл Густав Эмиль Маннергейм (1867—1951) по поручению российского генштаба направившийся в китайский Синьцзян через российскую Центральную Азию (Узбекистан, Кыргызстан), получил китайский паспорт на имя Ма Дахань. После изысканий в Синцзяне Маннергейм продолжил изучение западной части Китая: Ганьсу, Шэньси, Хэнань, Шаньси, Внутренней Монголии, Хэбэй и других провинций вплоть до Пекина, а затем с северо-востока, из Харбина, по Транссибирской магистрали вернулся в Санкт-Петербург. В пути Маннергейм проводил исследования по антропологии, этнографии, истории культуры и языковых традиций, зафиксированные в научных материалах.
Исследование Ма Даханя воспроизводит уже исчезающий китайский образ жизни, расширяет кругозор восприятия Китая, подтверждает тот факт, что Китай в глазах международной общественности является единым многонациональным государством, и свидетельствует о возможности появления Нового Шелкового пути.
1 Материал подготовлен при финансовой поддержке Государственного фонда общественных наук (Гоцзяшэкэ цзицзинъ) согласно проекту № 17А10018. Пер. Н.Л. Кварталовой по рукописи: 20 шицзи чу Эшу Фэньлань таньсяньцзя Ма Дахань каоча
[20 тттмз^ш'шшчтт^тш].
Ключевые слова: Ма Дахань (Маннергейм), Китайский Синьцзян, экспедиция, Шелковый путь.
В конце XIX — начале XX в., когда капиталистическая глобализация достигла стадии империализма, исследователи из могущественных держав независимо друг от друга устремились на обширные территории, принадлежащие правящей династии Цинь, с целью изучения и разведки, их исследовательская миссия являлась важной частью империалистической колонизации. Но хроники и свидетельства стали также особой важной частью исторического наследия для последующих поколений.
Экспедиции, организованные западными державами в северозападные приграничные районы Китая, можно сказать, обусловлены внутриконтинентальной англо-российской конкуренцией. В 1905 г. после русско-японской войны, которая стала полем битвы в северовосточных приграничных районах Китая в ходе войны, Россия переключила свое внимание на северо-западные пограничные районы, усилив политический и экономический контроль над этими районами. В марте 1906 г. по поручению российского генерального штаба полковник Маннергейм (кит. Ма Дахань 1867—1951) следует:
через Китайский Туркестан и горы Тянь-Шаня в район реки Или, а далее продолжить путь через западную часть Китая и провинции Ганьсу, Шэньси и Шаньси до Пекина и сесть на поезд с Северо-Востока, из Харбина по Транссибирской железной дороге вернуться в Россию, в Санкт-Петербург. Целью этой экспедиции было изучение условий во внутренних районах Северного Китая, сбор статистических материалов и выполнение различных задач военного характера2.
До отъезда Маннергейм получил поручение в Финляндии от Финно-угорского общества и финского попечительского совета коллекции Ан-телля («впоследствии национального музея Финляндии в Гельсинфорсе
2 (Финн.) Маннергейм: «Мемуары», Ма Дахань сиюй каоча жицзи (1906—1908) [Дневник исследования Западный земель Ма Даханя (1906—1908)] / пер. Ван Цзяц-зи. Пекин: Пекин: Чжунго миньцзу шэин ишу чубаньшэ, 2004. С. 11. Прим. перев.: На русском языке эта книга не издавалась, для сверки мы руководствовались репринтным изданием 1969 г. с оригинала 1940 г., переведенного Финно-угорским обществом «Across Asia from West to East in 1906-08». «Мемуары» Маннергейма на русском языке вышли в 2006 г.)
(Хельсинки)») «собрать археологические и этнографические материалы, а также рукописные копии», «внимательно исследовать проживающие в Северном Китае малоизвестные нацменьшинства и племена». Китайская экспедиция Маннергейма, проходящая внутри континента через Европу и Азию, не только тщательно ознакомилась с дорогами, историей, нациями и обычаями северо-западной части Китая, но и коснулась хода политических и общественных изменений в Китае того времени.
Деятельность экспедиции Маннергейма в Синьцзяне привлекала внимание ученых бывшего Советского Союза, подтвердив значимость изысканий Маннергейма в Центральной Азии3. О Маннергейме уже много написано в Китае, России и Финляндии, китайские и финские ученые проводили совместные конференции с последующим изданием сборников статей4, в Китае изданы исследовательские отчеты, дневники и прочие труды Маннергейма. В настоящее время интерес сосредоточен на исследованиях района Синьцзяна Маннергеймом, настоящая статья предполагает всестороннее изучение наблюдений Маннергейма в Китае, знакомство с новым историческим развитием забытого в ту пору Шелкового пути.
1. Маннергейм из российского Петербурга отправляется в китайский Синьцзян
В июле 1906 г. Карл Густав Маннергейм проследовал на поезде из Петербурга через Москву и Нижний Новгород, затем на пароходе на юг
3 Прим перев. автор отсылает читателя к вышедшей в СССР книге «Восточный Туркестан глазами русских путешественников (вторая половина XIX в.)» авторов С. Г. Кляшторного и А. А. Колесникова. Алма-Ата. Издательство «Наука» Казахской ССР, 1988.
4 На русском: Шкваров А. Генерал-лейтенант Маннергейм. Рожден для службы царской. Летопись кавалерийских полков из послужного списка барона Маннергейма. СПб. Русская военная энциклопедия, 2005; Иоффе Э. Линии Маннергейма. Письма и документы, тайны и открытия. СПб.. Изд-во журн. «Звезда», 2005. Также серия статей Власова Л.. Маннергейм, Маннергейм и Польша, Женщины в судьбе Маннергейма (2005), Маннергейм в Санкт-Петербурге (2005). На финском: серия книг Stig Jägerskiöld Mannerheim (1965, 1967, 1969, 1973, 1975 1979, 1983). Также книги авторов Kari Selen (1980), Veijo Meri (1988), Kalle Lehmus (1967). На английском. J. Screen. Mannerheim (2001). На китайском: Фэньлань таньсянь цзя Ма Да-хань Синьцзян каоча яньцзю [Изучение Синьцзяна финским исследователем Маннергеймом] / ред. МаДачжэна. Харбин. Хэйлунцзян цзяоюй чубаньшэ, 2007.
до Астрахани и далее на восток мимо нефтяного города Баку — и до Красноводска. Сам Маннергейм говорил, что перед ним открылся удивительный азиатский мир5. Затем он сел на поезд, который через Ма-райс, «Бухару и Самарканд привёз меня в столицу российского Туркестана Ташкент», столицу Центральной Азии.)
24 августа Маннергейм верхом пересек границу Китая. И только тогда на пастбищах Нагхара-чалди, где Маннергейм встретил китайских солдат, попытавшихся запретить ему пасти лошадей6, он начал осознавать, что они находятся в другой стране.
30 июля 1906 г. Маннергейм прибывает в Кашгар и сразу отправляется в Российское генеральное консульство на встречу с генконсулом Сергеем Александровичем Колоколовым, в Кашгаре он остается на целый месяц. Китайский чиновник в Кашгаре (даотаи) Юань Хунъю, чтобы выдать паспорт в соответствии с китайскими обычаями, изменил его фамилию «Маннергейм» на «Ма Дахань», что звучало как «Небесный скакун, мчащийся по воздуху через Млечный путь», или «Носящий фамилию Ма приходит в государство к ханьцам»7.
Маннергейм отмечал, что «кашгарские уйгуры имеют удивительное несходство национального характера в сравнении с российским Турке-
5 Бай нянь цянь цзин чжунго сибу дэ фэньлань тяньсянь цзя чжи шу: Ма Дахань Синьцзян каоча цзисин [Столетие назад финский исследователь посетил западный Китай: автобиографические очерки Маннергейма в Синьцзяне] / пер. с финского Ма Дачжэна, Ван Цзясюаня, Сюй Цзяньина. Синьцзян, 2008, С. 5. Прим. перев: В русском переводе фраза встречается в «Мемуарах» (1999): «Передо мной открывался незнакомый и пленительный мир».
6Ма Дахань сиюй каоча жицзи (1906—1908) [Дневник исследования Западных земель Ма Даханя (1906—1908)] / пер. Ван Цзяцзи. Пекин: Чжунго миньцзу шэин ишу чубаньшэ, 2004, С. 29.
1 Прим. перев.: Из «Мемуаров»: «Как считал консул Колоколов, две первые буквы моей фамилии прекрасно подходили в качестве первой части китайского имени, и для получения разрешения это могло послужить веским аргументом. В китайском языке иероглиф «ма» означает лошадь, с него начинается уважительная форма имени многих дунганских генералов. По обычаю, китайцы прибавляют ещё два слова, чтобы в совокупности они отражали какую-то приятную мысль. Фаньтай пообещал оформить паспорт. Он немного подумал, а затем красивой кисточкой добавил два иероглифа к первому «ма». Теперь меня звали Ма-та-хан, что означало «Лошадь, скачущая через облака». Это имя вызывало благожелательную реакцию у тех официальных лиц, которые проверяли мои документы». ЦКЬ: https://dom-knig.com/read_ 184775-7 (дата обращения: 15.07.2019).
станом»8. Из Кашгара Маннергейм уехал в Яркенд, по дороге знакомясь с сельскохозяйственными занятиями, среди возделываемых культур (кукуруза, пшеница, хлопок, ячмень, просо) и фруктов главными были кукуруза и пшеница, а также отмечая, что распределение материальных благ в таких деревнях весьма неравномерно. Он побывал в Яркенде, типичном китайском городе-форте, на купеческом постоялом дворе видел торговцев из Индии, Афганистана и других районов Центральной Азии с различными товарами, отметил, что «между Россий и Англий, а точнее, Индией, весьма жесткая торговая конкуренция»9.
В Хотане Маннергейм провел антропологическое исследование племени абдал. Абдалы жили в деревне Тамагил недалеко от Хотана, Маннергейм отмечал, что «эта нация на особом положении среди мусульман, весьма похожем на положение евреев среди христиан», абдал, «независимо от того, богат или беден, раз год должен взять суму нищего и идти скитаться и просить милостыню»10. Также Маннергейм отметил взяточничество среди местных властей на юге Синьцзяна: «в империи Цин должность можно купить за большие деньги, а купивший должность человек может на ней находиться только три года, и через три года опять нужно покупать за еще большие деньги, и, как легко понять, в этом и кроется причина коррупции»11.
Из Хотана Маннергейм вернулся в Кашгар, добрался до Каргалыка, провел антропологические исследования двух малоизвестных племен, пахпо и шикшо, живших у истока и в верховьях реки Тизнаф. Кроме того, Маннергейм делал съемку киргизов, ойратских монголов, казахов, дунганей (хуэйминь). Он также отметил, что чиновники южного Синьцзяна оказались на передовой международной конкуренции.
12 апреля 1907 г. Маннергейм прибыл в опоясанный рекой Или регион Нинъюань (храм Цзиньдин). Население Нинъюани12 целиком состояло из приехавших из Кашгара в поисках работы людей. На улицах вывески на русском языке, что создавало ощущение уездного русского города. Российский консул Федоров предложил Маннергейму поселиться у богатого уйгурского купца, напротив казачьих казарм. Маннергейм
8 Ма Дахань сиюй каоча жицзи ...С.34.
9 Там же. С. 51.
10 Там же. С. 78.
11 Там же. С. 58—59.
12 Прим. перев.: в русских источниках везде город Кульджа, кот. являлся центром Нинъюани.
обнаружил, что помимо казаков, охраняющих консульство, есть еще оснащенные пушками войска, дислоцированные в Нинъюани (Кульдже). Маннергейм воспринял это остро: «Присутствие на территории Китая российской армии весьма странно. Трудно представить, как может Китай согласиться терпеть ущемляющие суверенные права действия сейчас, в период национального возрождения!»13 В Или в то время было два голландских католических проповедника, отвечавших за миссионерскую деятельность в Или и Манасе, кроме того, в Или было 100 человек католиков.
Исход русско-японской войны у северо-восточных границ Китая также повлиял на общественное сознание чиновников и народа в северо-западном приграничье Китая. При более близком контакте с населением Нинъюани Маннергейм ощутил, что они «отчетливо демонстрируют презрение к русским»14, а китайские чиновники постоянно обсуждают положение дел в России. Простые люди говорили, что «Китай готов забрать все территории, ему принадлежавшие, у России, а также выгнать русских за Амур, лишив их всех привилегий в Китае»15. Простые люди в то время имели некоторое представление об обстановке в Китае, что, несомненно, показывало чаяния простого народа и скромный патриотизм после вторжения в национальный суверенитет.
24 июля 1907 г. Маннергейм из Кашгара прибыл в Урумчи, где остановился в российском консульстве. Маннергейм по собственной инициативе завел дружбу с комиссаром Синьцзяна Ван Шунанем, тот подарил ему собственное сочинение «Причины и результаты военных действий европейских держав». Ван Шунань считал, что Европа есть результат великого соединения разделенных римских держав, этот исторический процесс «жестокость войны, искалеченные люди, сотни и тысячи лет до настоящего времени, а беды войны расползлись по всему миру и не могут остановиться»16.
Маннергейм, осматривая высшие школы, основанные в Урумчи после реформы образования, среди учебных географических атласов об-
13 Ма Дахань сиюй каоча жицзи ... С. 178.
14 Там же. С. 178—179.
15 Там же. С. 179.
16 Ван Шунань. Оучжоу лего чжаньши бэньмо. Сюй. [Причины и результаты военных действий европейских держав. Предисловие]. // Цин Гуансюй эршиба нянь (1902) чжунвэй сянь шу кэ бэнь [28 год правления династии Цин под девизом «Гуансюй» (славная преемственность). 1902. (Ксилограф)].
наружил «Карту маньчжурских земель российского министерства финансов», на еще одной карте было «примерное обозначение важнейшей железнодорожной ветки европейского материка», «а еще двумя пунктирными линиями была обозначена будущая дорога в Китай, одна через Чжанцзякоу и Угру (Улан-Батор) соединяющая с российской сибирской железной дорогой, вторая магистраль через Ланьчжоу к Хами, а из Хами в двух направлениях — северная ветка вдоль северных склонов Тянь-Шаня до Гульзы, а южная через Аксу и Кашгар до Андижана(?)»17 Студенты, окончившие высшую школу в Урумчи, имели возможность поступить в Пекинский университет. В беседах с директором школы Маннергейм помимо реформы образования в Синьцзяне также затрагивал вопросы русско-японской войны; влияние русско-японской войны на северо-востоке Китая распространилось и далеко на северо-запад, в Синьцзян.
Маннергейм изучил и торговую планировку Урумчи: вокруг двух главных улиц собрались самые богатые в городе лавки ханьцев, среди товаров были российская жесть и японские благовония, косметика и прочие иностранные товары, но основными все же являлись товары китайские18. Маннергейм внимательно наблюдал за тренировками пехотинцев, артиллеристов и кавалеристов новых войск19 и, как офицер современной европейской подготовки, составил мнение о тренировках: хотя и старательны, но сохраняют традиционные методы обучения. Он был убежден, что «целый ряд реформ уже осуществляется, основная цель «новой политики» — улучшение транспортных путей и усиление реорганизации с целью уплотнения связей Синьцзяна с остальным Китаем»20.
Маннергейм, начав из синьцзянского Кашгара, объехал южный и северный Синьцзян, изучил Кашгар, Яркенд, Хотан, Аксу, район реки Или, Карашар, Урумчи, Цитай, Турфан, Баркуль и Хами. Во всех посещенных местах он знакомился с чиновниками разных рангов, изучал военное дело, экономику, внутренние дела, уделяя особое внимание изучению положения нацменьшинств (не включая маньчжуров и ханьцев), специально посетил нескольких глав родов, изучал историю и со-
17 Ма Дахань сиюй каоча жицзи ... С. 262.
18 Там же. С. 269.
19 Прим перев: после реорганизации китайской армии в 1904 г.
20 Там же. С. 269.
временное положение нацменьшинств, ощутил в Синьцзяне реформы последнего этапа правления династии Цин.
2. Маннергейм из Ганьсуйского коридора21 направляется в Пекин В начале XX в. китайский Синьцзян оказался лицом к лицу с возглавляемым Западными странами капиталистическим режимом и столкнулся с угрозой притеснения. Как сказал в период конца правления династии Цинь — начале периода основания китайской республики генерал-губернатор Синьцзяна Ян Цзэнсинь (1864—1928 гг.):
Синьцзян расположен обособленно за Великой стеной, со времен династий Хань и Тан был мятежным регионом, из-за сложного времени в центральном Китае нельзя было уследить за всем одновременно и местные жители не упускали случая поднять восстание. Когда в центральных регионах наступил порядок, военные силы укрепились и утихомирили беспорядки. Этому в то время способствовали отсутствие агрессии из-вне и ослабление связей с центральными районами.
Нынешняя ситуация другая. Политическая платформа в одночасье рухнула, из заграницы свирепо смотрит сильный сосед алчным взглядом, опасаюсь, что эти территории в будущем уйдут в чужие руки и их уж будет не вернуть22.
Закончив исследования Синьцзяна, Маннергейм отправился на восток, во внутренние районы, эта часть маршрута была существенно сложнее перехода из Центральной Азии до Синьцзяна, что еще более ясно показало «оторванность от центральных районов» Синьцзяна того времени. 30 октября 1907 года Маннергейм покинул Хами и по краю пустыни Гоби вступил в провинцию Ганьсу, перед ним открылся тысячекилометровый участок Великого шелкового пути, в Китае называемый «коридор Хэси»23. После одиннадцатидневного перехода через Гоби Маннергейм прибыл в ганьсуйский Аньси24, где встретил запустение и упадок духа. Маннергейм описывает: «В пути в отдаленных от центра районах Китая я никогда не видел городов в столь плачевном состоя-
21 Прим перев: земли к западу от Хуанхэ.
22 У Шаолинь. Синьцзян гайгуань [Обзор Синьцзяна]. Нанькин, 1933. С. 111.
23 Прим. перев.: или «Ганьсуйский коридор».
24 Прим. перев.: бывш. название Гуачжоу.
нии»25. Аньси— перекресток двух дорог древнего Шелкового пути, северной и южной, ведущих на запад, к Синьцзяну, в прежние времена славный своей историей. Из Аньси Маннергейм отправился на юго-запад, во всемирно известный благодаря расположенным поблизости древним пещерам Могао, в которых недавно были обнаружены письменные сокровища, Дуньхуан.
Маннергейм, в отличие от Стейна и Поля Пеллио26, не присвоил ценности из пещеры Цанцзиндун в Дуньхуане. Маннергейм прибыл в район обитания так называемых желтых уйгуров, малой народности, исповедующий ламаизм. Сначала он столкнулся с группой говорящих на тюркском сарыг-югурском языке, а затем — с монгольским шира-югурсим языком. Маннергейм провел детальные антропологические и этнологические исследования желтых уйгуров и получил передовые для
25 Ма Дахань сиюй каоча жицзи ... 2004. С. 341.
26 ,-г
Прим. перев.:
Пелльо, фр. Paul PellioV, 1878 — 1945) — французский востоковед, специалист по истории Китая, истории даосизма, буддизма и иностранных религий в Китае. Пеллио и его спутники направились через Урумчи в Дуньхуан, где оказались 12 февраля 1908 г. За три месяца (27 февраля— 27 мая) бышо исследовано около 500 пещер храмового комплекса Могао. Пеллио и Нуэтт, в отличие от побывавшего здесь ранее Стейна, провели систематическое изучение пещер, подготовив подробные письменные и фотоотчёты. Получив 3 марта разрешение на работу в пещерной библиотеке, французские учёные обнаружили там десятки тысяч рукописей на китайском, санскрите, уйгурском и тибетском языках. В результате трёх недель работы Пеллио отобрал множество ценных документов, статуи, рисунки на шёлке. За небольшую цену они были приобретены у Ван Юаньлу (даоского монаха, смотрителя пещер). См. URL: ЬИрз://ги.'шк1ре^а.ог^'шк1/Пеллио,_Поль (дата обращения: 15.07.2019).
После пересечения русско-китайской границы караван Маннергейма двигался в Кашгар совместно с экспедиционным караваном французского «лингвистического гения» П. Пеллио. В Синьцзяне Пеллио ждала мировая известность. На археологических раскопках в Куче им были найдены буддийские документы на неизвестном ранее языке. В Дуньхуане в пещерном культовом комплексе «тясячи Будд» Пеллио не только первым из европейцев проведет уникальную фотофиксацию настенных росписей, но, что самое главное, ему удастся вывести во Францию значительную часть уникальной библиотеки, обнаруженной ранее британским исследователем А. Стайном, с рукописями VI— XIII вв. на санскрите, китайском, уйгурском, тибетском, тюркском и др. языках народов Центральной Азии. См.: Hopkirk, Peter. Foreign Devils on the Silk Road. The Search for the Lost Cities and Treasures of Chinese Central Asia. London, JohnMurray, 1980. Pp. 177—189.
своего времени знания об общественном укладе желтых уйгуров северозападного Китая. В 1911 г. в Хельсинки Маннергейм опубликовал статью об этом малоизученном народе: «От сарыгов к ширатам».
В Ганьсуйском коридоре Маннергейм встретил несколько бельгийских проповедников, которые в Ганьчжоу (Чжанъе) и в Лянчжоу (Увэй) организовали приходские миссии. Маннергейм отметил, что в Лянчжоу «церкви неизменно красивы, готический стиль смешивается с китайским»27. В Лянчжоу бельгийские миссионеры устроили прием в честь Маннергейма на несколько десятков человек.
В 1908 году на праздник Весны Маннергейм прибыл в Ланьчжоу, в его дневнике есть множество заметок о Ланьчжоу. Говоря о беседах с генерал-губернатором Шэньси и Ганьсу Шэн Юнем28, Маннергейм отмечает, «это пользующийся влиянием в трех провинциях начальник, по его манере задавать вопросы и вести беседу он в чем-то похож на ни-
29
чтожного старого чиновника из глухого угла этого государства» .
Маннергейма смущало то, что сложно дать оценку, опираясь на результаты работы Шэн Юня или же его рассуждения: «Я не знаю, что является привнесенным им, а что делается под давлением Пекина»30. В продвижении нового политического курса правящей династии Цин чиновники приграничных областей сталкивались с сильным общественным сопротивлением, Маннергейм на этот счет высказался весьма однозначно: «Реформы еще могут столкнуться с тем, что общий культурный уровень весьма низок вследствие упорного сопротивления внешнему воздействию, изначального присущему массам — таковы издержки всех реформ, проводимых в современном обществе»31.
Наиболее заинтересовавшими Маннергейма в Ланьчжоу представителями власти оказались начальник главного управления торговли, промышленности, сельского хозяйства и шахт провинции Ганьсу, начальник главного управления министерства иностранных дел, лань-
27 Ма Дахань сиюй каоча жицзи ...С.418.
28 «Вице-король Шень — одна из интересных личностей высших административных деятелей северных провинций Китая. Проведя в молодые годы несколько лет в Европе, он является убежденным сторонником реформ и проявляет много разума при разрешении нелегкой задачи их проведения в бедной и отсталой Гунь-су». иИЪ: https://biography.wikireading.ru/141874 (дата обращения: 15.07.2019).
29 Ма Дахань сиюй каоча жицзи ... С. 436.
30 Там же. С. 446.
31 Там же. С. 437.
чжоуский начальник округа Пэн Инцзя, который являлся ключевой фигурой в процессе проведения в жизнь «новой политики» в провинции Ганьсу. Пэн Инцзя когда-то занимал должность в Шэньяне, где пережил русско-японскую войну на северо-восточных границах Китая, общался и с русскими, и с японцами, стал поклонником индустриализации и «новой политики». Маннергейм в процессе сбора различных разведданных разобрался в программе «новой политики» Ганьсу. Губернатор провинций Шэньси и Ганьсу Шэнь Ин в рамках проведения реформ «новой политики» ключевым пунктом считал ускорение строительства железной дороги, но, по оценкам, на строительство путей из Чжэнчжоу до Ланьчжоу потребовалось бы 20 лет, а по долгосрочному проекту железная дорога должна была идти до Урумчи. Маннергейм считал, что «люди не смотрят с оптимизмом на ведущую в такой далекий Урумчи железную дорогу»32.
Покинув Ланьчжоу, Маннергейм продолжил передвижение по провинциям Ганьсу и Цинхай через районы, населенные мусульманами, также называемые дунсянами, тибетцами — тубо или туфанами. Получил возможность посетить монастырь и купить несколько экземпляров ламаистской ритуальной утвари.
10 мая 1908 года Маннергейм, проехавший по северо-западным провинциям до Сианя, провел сравнительный анализ условий исполнения «новой политики».
Маннергейм полагал, что и «в Шэньси, и в Ганьсу природа проводимых изменений одинакова»: в Ганьсу «основную работу по претворению в жизнь «новой политики» осуществляют бельгийцы», в Шэньси «такую же задачу выполняют японцы»33. Сиань имеет постоянные, длительные по времени связи с прибрежными районами, и в некоторых областях, например, в образовании, результаты приведения в жизнь курса «новой политики» очевидны; однако в области развития экономических ресурсов района Ланьчжоу сильнее, чем Сиань. Что касается военного аспекта, так интересовавшего Маннергейма, то «в Шэньси не только по количеству, но и по командному составу и подготовке далеко опережают Ганьсу»34.
Пообщавшись с начальником отдела по делам иностранцев (орган, отвечающий за внешние связи) в Шэньси Вэнь Даотаем, Маннергейм
32Там же. С. 440.
33 Тамже. С. 514.
34 Там же. С. 515.
обнаружил, что «этот человек настроен против европейцев и против иностранцев в целом. Он и его подчиненные пытаются всеми способами осложнить жизнь иностранцам», что ставит под сомнение, «неужели это и есть основная цель этого отдела?!»35
Исследование Маннергейма показало геополитическую и экономическую взаимозависимость между Шэньси и Ганьсу, Сиань отвечал за транзит большей части товаров Ганьсу. Хотя Маннергейм признавал курс на «новую политику» за официальными лицами и чиновниками на местах в Шэньси, но встречались также чиновники, держащие за старое и препятствующие иностранным официальным лицам.
Деятельность Маннергейма в Сиане была успешна благодаря контактам с сетью европейских миссионеров, также благодаря разведданным, полученным от японской разведки, активизировавшейся после русско-японской войны в Шэньси, была получена информация, что «они проводят глобальную съемку местности в западных районах», как выразился заместитель командующего китайской армии, смотрящей на японцев, как на врага, «японцы лицемерны, хитры, эгоистичны и жестоки, каждый китаец, столкнувшийся с ними, не может этого не заметить»36.
Чем дальше Маннергейм продвигался на юго-восток от китайских северо-западных районов, тем более явно становились видны результаты курса «новой политики». Впоследствии Маннергейм совершил экскурсию в мечеть древней столицы, Сиани, к священному для даосов месту горе Хуашань и к широко известным пещерам Лунмэнь и наконец добрался до самого западного железнодорожного пункта в Кайфыне. Примерно в середине лета Маннергейм добрался до горы Утайшань, священного места буддистов, где получил аудиенцию ожидающего визита в столицу Далай-ламы XIII. Покинув Утайшань, Маннергейм, обойдя Китайскую стену снаружи, вступил в Внутреннюю Монголию. В июле—августе 1908 года Маннергейм через Чжанцзякоу (Калган) успешно добрался до Пекина.
Маннергейм из Хами прошел по Гансуйскому коридору, вдоль Великого шелкового пути, дошел до Ланьчжоу в Ганьсу, на восток прошел до Сианя в провинции Шэньси, на север Шэньси до Утайшань, проехал через Хэбэй и Внутреннюю Монголию и добрался до Пекина. Через Пекин Маннергейм направился на северо-восток, в Харбин, и в
35 Там же. С. 522.
36 Тамже.С. 523, 531.
заключение по Транссибирской железной дороге вернулся в Санкт-Петербург, завершив свое исследование азиатских периферийных районов Китая.
3. Заключение. Необычное исследование Великого Шелкового пути В октябре 1908 г. Маннергейм их Харбина, северо-восточный Китай, провинция Хэйлунцзян, по железной дороге через Сибирь (Транссибу) вернулся в Петербург, длившаяся два года протяженностью 14000 км экспедиция через сердце Азии завершилась. Экспедиция Маннергейма выполнила возложенную на него Генштабом разведывательную миссию, а также собрала древние рукописные манускрипты из разных мест, статуэтки, мемориальные записи на камнях и прочие культурные реликвии, в рамках антропологических, культурно-исторических исследований сделана масса фотографий, в том числе пейзажей, городов, социальных явлений, различных людей, культурных ландшафтов и прочего, всего 1370 фотографий. Маннергейм сделал в дневнике подробные записи о китайских дорогах, собранные им фольклорные национальные предметы, деньги и прочие материальные памятники составляют около тысячи предметов.
Как сказал член Финской академии наук Лаймо Вэйюнин, «цели военной разведки, которые преследовал Российский генштаб, в конце концов, отказались вторичны», а главное историческое значение — в научных результатах, полученных Маннергеймом в ходе исследования китайской культуры и общественной жизни.
В начале ХХ века Маннергейм в одиночку прошел маршрут от Санкт-Петербурга до Пекина, по континентальной Евразии, его путь послужил особым примером для последующих исследователей Шелкового пути. Он начал путешествие как участник археологической экспедиции французской Школы Дальнего востока под руководством Поля Пелио, так что в результате такого прикрытия поездки в Китай Маннергейм оказался плечом к плечу с западными землепроходцами. В 1940 г. Свен Гедин37 сказал:
«Путешествие по Азии» (дневники Маннергейма) стало выдающимся произведением мастера, сделавшее Маннергейма одним
37 Прим. перев.: Свен Андерс Гедин (1865— 1952) — шведский путешественник, географ, журналист, писатель, график, общественный деятель.
из самых знаменитых исследователей Азии, и эта слава должна была принадлежать ему еще тридцать лет назад38.
Ценность материалов, полученных в результате экспедиции, становится все выше, в их числе и дневник путешествия, «Путешествие по Азии — от Каспийского моря до Пекина», можно назвать необычными записями о Шелковом пути. В начале ХХ столетия в интересах России на фоне рискованных игр с Великобританией в Европе и деятельностью японской военной разведки в Китае Маннергейм оказался неразрывно связан с Китаем.
Путешествие Маннергейма оказалось полезно для исследования Китая и повлекло благосклонность русского царя Николая II. В 1914 г. вспыхнула Вторая мировая война, Маннергейм командовал войсками в Польше и Румынии в войне с Германией, и с командира императорского полка возвысился сразу до генерал-майора российской армии.
В 1917 г. в России вспыхнула Октябрьская революция, Маннергейм, как царский офицер, скрылся в Финляндии, где организовал белогвардейское сопротивление Красной Армии, учредил Финляндскую Республику и стал регентом. Впоследствии Финляндия сохранила свою независимость. В 1944 г. Маннергейм стал президентом Финляндии, в 1946 г. ушел с поста из-за болезни и скончался в 1951г. 3 сентября 2001 г. президент России В.В. Путин посетил с визитом Финляндию, побывал на кладбище Хиетаниеми в Хельсинки, где первым из российских глав государств возложил венок к могиле Маннергейма.
Судьба Маннергейма как исследователя в Китае в основном связана с Россией, Китаем, Финляндией, частично с Великобританией, Францией, Японией и другими странами, и является результатом международной политики начала ХХ в. Спустя столетие после экспедиции Маннергейма китайские и финские ученые провели совместное изучение китайских исследований Маннергейма. Данные Маннергейма позволили вновь оживить уже утраченные черты китайской жизни того времени, расширить кругозор, продемонстрировать миру, что Китай является единым многонациональным государством, а также показать возможность воплощения современного Шелкового пути.
38 Ван Цзяцзи. Ма Дахань [Маннергейм]. Пекин: Чжунго миньцзу шэин ишу чу-баньшэ, 2002. С. 260.
В «Мемуарах» Маннергейм указывал:
В ХХ веке Китаю требуется сильное центральное правительство, мощная обороноспособность, современное управление и военное искусство, а также современные дороги и железнодорожные пути, но прежде всего ему требуется мир39.
Проведенное более века назад исследование Маннергейма предсказало исторический путь развития Китая и, несомненно, побудило нас придать большее значение интернационализации изучения Маннергейма. Пересматривая и изучая исследования Маннергейма, переоценивая период глобальной экспансии европейских колонистов, к счастью, можно построить гибкие исторические мосты между Китаем, Россией, Финляндией и другими европейскими странами, в современном духе мирного сотрудничества на Шелковом пути, толерантности, взаимного обучения, взаимной интеллектуальной выгоды.
39 Бай нянь цянь цзин чжунго сибу дэ фэньлань тяньсянь цзя чжи шу ... С. 185.
