CC BY
62
УДК 903.02; 904; 903,5 https://doi.Org/10.24852/2019.1.27.18.32
КЕРАМИКА ГРУНТОВОГО МОГИЛЬНИКА ЕКАТЕРИНОВСКИЙ МЫС (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПОК 2013-2016 ГГ.)1
© 2019 г. А.И. Королев, А.Ф. Кочкина, Д.А. Сташенков
Впервые публикуется керамика грунтового могильника раннего энеолита Екатери-новский мыс. Керамика преимущественно располагалась на жертвенных площадках в виде компактных скоплений фрагментов. Как правило, такие скопления располагались выше погребений, некоторые были посыпаны охрой. Авторами выделено более 70 сосудов, некоторые из которых удалось частично реконструировать. Керамика была изготовлена из теста с примесью дробленой раковины, имела воротничковые утолщения венчиков и округлые днища. Орнамент располагается на венчиках и верхней части тулова. Полностью украшенные сосуды единичны. Сосуды орнаментированы оттисками гребенчатых и веревочных штампов, мелких ямок. Особенностью орнаментации керамики является наличие оттисков мягких (кожаных?) штампов или следов кожаных форм-основ для изготовления сосудов. Орнамент, составленный «шагающей гребенкой» и прочерченными линиями, единичен, также единичны пояски ямок под венчиком. Авторы полагают, что рассмотренная керамика близка материалам могильника у с. Съезжее и материалам второго этапа самарской культуры. Некоторые признаки сближают ее с керамикой хвалынской культуры. Таким образом, керамика могильника Екатериновский мыс может быть отнесена к самарской культуре. По мнению авторов, изученный керамический комплекс хронологически занимает более позднее положение, чем керамика могильника у с. Съезжее, и более раннее, чем керамика ивановского этапа самарской культуры и керамика хвалынской культуры.
Ключевые слова: археология, Среднее Поволжье, ранний энеолит, воротничковая керамика, самарская культура, хвалынская культура, жертвенные площадки.
Исследования, проведенные на ка эпохи энеолита была распределена
грунтовом могильнике Екатеринов- на площади раскопа неравномерно.
ский мыс в Безенчукском районе Са- Основное ее количество происходит
марской области в 2013-2016 гг., по- из скоплений фрагментов сосудов,
зволили получить представительную расположенных на жертвенных пло-
коллекцию керамики, включающую, щадках на глубине 50-80 см от по-
кроме воротничковой посуды раннего верхности. За пределами площадок
энеолита, круговую керамику, связан- керамика располагалась преимуще-
ную со слоем русского села, и лепную ственно отдельными фрагментами.
керамику поздней бронзы из селища Отдельные фрагменты встречались в
этой эпохи, которое перекрывает мо- засыпи погребений, а в некоторых по-
гильник. Энеолитическая керамика гребениях, как в п. 33, крупные части
памятника, за исключением одного сосудов были выявлены на уровне ко-
сосуда (Королев, Кочкина, Сташен- стяков.
ков, 2015, с. 515, рис.1: 14), остается Скопления керамики были связа-
не опубликованной, что определяет ны с основанием слоя темно-серого
актуальность данной работы. Керами- и верхним уровнем слоя серо-ко-
1 Работа выполнена по гранту РФФИ №17-11-63007 - ОГН\18.
Рис. 1. Могильник Екатериновский мыс. План раскопа 2013-2016 г. 1 - схематическое расположение скоплений керамики; 2 - кв. 48, 50, планиграфическое и стратиграфическое соотношение скоплений керамики из погребений 70, 71, 76 и жертвенного комплекса; 3 - фото скоплений керамики в кв. 9; 4 - фото скоплений керамики в кв. 6-14; 5 - фото скоплений керамики в кв. 6, погребения 9-10. Fig. 1. Ekaterinovsky Cape burial ground. Plan of the 2013-2016 excavation. 1 - schematic layout of ceramic aggregations; 2 - sq. 48, 50, planigraphic and stratigraphic ratio of ceramic aggregations from burials 70, 71, 76 and a sacrificial complex; 3 - photo of ceramic aggregations in sq. 9; 4 - photo of ceramic aggregations in sq. 6-14; 5 - photo of ceramic aggregations in sq. 6,
burials 9-10.
Рис. 2. Керамика могильника Екатериновский мыс из слоя за пределами скоплений. Fig. 2. Ceramics of Ekaterinovsky Cape burial ground from a layer outside the aggregations.
ричневого суглинка. Всего с раскопа было получено 2448 фрагментов, из которых 198 венчиков примерно от 70-80 сосудов. В ряде случаев была отмечена ситуация, когда фрагменты венчика одного сосуда подбирались из частей не только расположенных в соседних квадратах, но и удаленных на расстоянии в несколько метров.
Керамика памятника обладает общими технико-типологическими признаками, которые позволяют дать ей
суммарную характеристику. В данной работе основное внимание уделяется условиям залегания, морфологии и особенностям орнаментации посуды. Ре зультаты технико-технологиче ского анализа керамики могильника представлены И.Н. Васильевой в отдельной статье (см. в настоящем издании).
Наибольшая концентрация керамики приходится на кв. 6, 14, 15, 16, 18, 19, 48 и 50. Керамика здесь залегает как относительно крупными, так
и небольшими скоплениями, которые представляют собой связанные с могильником жертвенные площадки. Наиболее крупное скопление керамики было открыто на кв. 6, 14, оно частично продолжалось на кв. 15 и кв. 48. Керамика залегала в слое серо-коричневого суглинка компактным пластом мощностью до 27 см и была густо пересыпана охрой. Охра покрывала поверхность фрагментов не только верхнего слоя, но и расположенных глубже по всей толще скопления и также была отмечена под фрагментами нижнего слоя. Это скопление располагалось выше п. 11, 20, 31 и почти полностью перекрывало погребение 19. Таким образом, площадка с развалами сосудов была организована после совершения этих погребений. Большая часть неорнаментированных обломков относится к сосуду очень крупных размеров с округлым туло-вом диаметром более 55 см. Фрагменты дна отсутствовали. По тулову сосуда проходят два ряда сквозных просверленных отверстий для скрепления трещины. Большими размерами (диаметры венчика около 33 см и 36 см) отличаются еще два сосуда. Кроме этого, присутствуют и небольшие венчики от других сосудов (рис. 3: 4). Один из сосудов представлен фрагментами стенок, украшенными крупным зигзагом из мелких круглых ямок (рис. 5: 7-8). На его внешней поверхности сохранились участки под-лощенной поверхности. Судя по пропорциям придонной части, сосуд был округлодонный.
Второе крупное скопление керамики, также окрашенное охрой, было выявлено на кв. 15-16, 18-19 в слое серо-коричневого суглинка. Керамика была локализована пятью небольшими участками. Условия залегания
керамики позволяют связать формирование жертвенной площадки с погребениями. Керамика залегала выше п. 45, в свою очередь, на скоплении фрагментов (рис. 5: 5) располагался костяк п. 22, а над ним находилось п. 32. Один из крупных фрагментов от сосуда из скопления располагался около костей голени п. 24 (рис. 5: 1). Из этого скопления происходит приземистый сосуд с диаметром венчика 22 см и высоким воротничком (рис. 3: 1). Поясок ямок под венчиком имеет сосуд с диаметром венчика 26 см (рис. 3: 5; 4: 5). Один из сосудов (диаметром венчика 28 см) украшен крупным гребенчатым штампом по внешней и внутренней поверхности (рис. 3: 3; 4:
6). Небольшой сосуд украшен по воротничку оттисками гребенки (рис. 4:
7). В этом скоплении найдены также фрагменты трех миниатюрных сосудов (диаметр венчиков 10-12 см) и венчики еще от нескольких сосудов (рис. 6: 12; 7: 4-5, 9). Несколько в стороне на кв. 18 было выявлено еще одно небольшое скопление керамики, окрашенное пятнами охры. Наиболее интересны фрагменты крупного сосуда, орнаментированного по воротничку горизонтальной волной, образованной, возможно, протаскиванием гребенчатого штампа с обрамлением сверху и снизу полукруглыми вдавле-ниями.
Вплотную к этим жертвенным площадкам с запада примыкали четыре небольших скопления керамики на кв. 48 и 50. Первое скопление находилось на кв. 50 над п. 70-71. Керамика представлена неполным развалом сосуда из крупных фрагментов не-орнаментированных стенок и двумя венчиками (рис. 4: 2). Второе скопление располагалось также на кв. 50 и перекрывало п. 77 в области стоп.
Рис. 3. Керамика могильника Екатериновский мыс. 1-6 - керамика из скоплений. Fig. 3. Ceramics from Ekaterinovsky Cape burial ground. 1-6 - ceramics from aggregations.
Третье скопление, окрашенное охрой, локализовалось на кв. 48 и частично перекрывало п. 76 и жертвенный комплекс, включающий изделия из рога, зубов животных. Сосуд из этого скопления имеет диаметр венчика 25 см, украшен наклонными разнонаправленными оттисками гребенчатого штампа с узкими зубцами (рис. 4: 3). Четвертое скопление также находилось на кв. 48. Непосредственно под ним погребений не было, но к западу располагалось п. 76, к юго-востоку на кв. 18 - п.79, к востоку - п. 45, 41, 40,
все с каменными скипетрами (кроме п. 41) и другим «престижным» инвентарем. Площадка с керамикой может быть связана с этими погребениями.
В западной части памятника на кв. 37-40 также было выявлено скопление керамики на глубине 40-50 см от поверхности. Керамика залегала очень тонким слоем в несколько сантиметров, была локализована тремя небольшими участками и в основном представлена мелкими фрагментами стенок. Охра здесь присутствовала отдельными крупинками. Наиболее
Рис. 4. Керамика могильника Екатериновский мыс. 1-3, 5-7 - керамика из скоплений; 4 - из культурного слоя; 8 - из погр. 33.
Fig. 4. Ceramics from Ekaterinovsky Cape burial ground. 1-3, 5-7 - ceramics from the aggregations; 4 - from the cultural layer; 8 - from burial 33.
интересны фрагменты сосуда с сочетанием прочерченных линий и «шагающей гребенки» (рис. 6: 1-4). Здесь же находились венчики от разных сосудов (рис. 6: 5-8, 11). Под скоплением керамики погребения отсутствовали, но к северу от него располагалось п. 13, а к востоку - п. 61, 62, 65. Очевидно, это скопление керамики маркирует западную часть могильника.
Еще одно небольшое скопление фрагментов керамики было обнаружено на северо-западной окраине могильника, на границе кв. 45 и 46.
Наиболее примечателен частично реконструированный неполный развал сосуда со стянутым верхом, орнаментированный гребенчатым штампом по воротничку (рис. 7: 1). Здесь были найдены венчики и от других сосудов (рис. 7: 2, 7, 10-11). Кроме этого, были выявлены менее значительные участки концентрации фрагментов сосудов в кв. 9, 20, 23, 42.
Таким образом, в пределах изученного раскопками 2013-2016 г. участка жертвенные площадки с максимальной концентрацией керамики были
локализованы в центральной части могильника. Они преимущественно располагаются выше погребений и жертвенных комплексов. Скопления керамики позволяют в ряде случаев уточнить последовательность захоронений и организации жертвенных площадок.
Керамика снаружи заглажена, внутри нередко содержит зубчатые следы выравнивания. В отдельных случаях, с внешней стороны, встречаются следы лощения. В силу значительной фрагментарности керамики реконструкция сосудов затруднительна. Размеры сосудов от миниатюрных (диаметр венчика 10 см) до крупных (более 30 см). Толщина фрагментов стенок составляет от 0,5 до 0,9 см, в среднем - 0,7 см, толщина венчиков с воротничками - 0,6-1,1 см. Венчики, как правило, имеют воротничковое утолщение, оканчиваются плоским, округлым или приостренным срезом. Внешний край воротничка уплощенный или слегка закругленный. Воротнички обычно незначительно толще стенок тулова, но на фоне более тонкой шейки они выделяются довольно отчетливо. Высота воротничков варьирует от 1,1 см до 4,5 см, но чаще от 2 до 3 см. У некоторых сосудов ворот-ничковое утолщение отсутствует или слегка намечено (рис. 2: 5, 14, 17; 7: 3, 5; 4: 7; 7: 3, 7, 9). Большинство воротничков сужается к срезу и в сечении приближается к треугольным формам, венчики с плоским срезом в сечении близки четырехугольной форме. Нередки венчики с подовальным или линзовидным сечением (рис. 2: 3; 3: 1, 3, 5; 6: 5). Следует отметить венчики с желобком на внутренней стороне (рис. 2: 4, 6; 4: 2; 7: 2). Днища малочисленны, выявлены только округлые (рис. 5: 2, 3, 8). Распространенной
была профилированная посуда с прямыми или отогнутыми венчиками, несколько стянутой шейкой и раздутым туловом. Максимальный диаметр сосудов этого типа приходится на туло-во (рис. 2: 6, 12; 3: 2; 4: 3, 7-8; 5: 1; 6: 1; 7: 1). Многочисленны сосуды с отогнутыми венчиками и прямыми или слегка округлыми стенками (рис. 2: 5, 7, 19; 3: 3, 5; 6: 8-9; 7: 4, 8, 11). Низкими пропорциями отличается сосуд с высоким воротничком (рис. 3: 1). Единичны сосуды открытых пропорций. Они, как правило, маленьких размеров и не имеют воротничка (рис. 2: 17; 7: 8).
Поверхность фрагментов, как правило, покрыта углублениями и порами от несохранившейся примеси раковины, что вызывает затруднения в определении характера орнаментальных оттисков. Орнамент располагался преимущественно на венчиках, фрагменты стенок, как правило, не украшены. Иногда узор присутствует на срезе венчиков (рис. 3: 1-2; 5: 1; 6: 10-12; 7: 7) и, изредка, на их внутренней поверхности (рис. 2: 1, 6; 3:
3, 6; 6: 9; 7: 10). Из элементов орнамента наиболее распространены оттиски гребенчатых штампов, узких с длинными зубцами (рис. 2: 3, 9; 4: 7); коротких и длинных с крупными (до
0.4 см) квадратными зубцами (рис. 2:
1, 6; 3: 3, 6; 4: 6; 6: 12); широких узко-зубых (рис. 2: 2, 4, 7-8, 18, 20; 4: 2; 5:
4, 6). Распространены также оттиски веревочки, которые можно отличить по диагонально направленным волокнам в углублениях (рис. 2: 19; 5: 1; 6: 10-11; 7: 8). Часто орнамент был нанесен неглубоко, он нечеткий, как бы смазанный. Сохранившиеся лучше участки поверхности фрагментов позволяют определить оттиски, выполненные веревочными штампами
(рис. 2: 19: 6: 10; 7: 8). Иногда рельеф вдавлений отражает скорее не динамику нанесения узора, при котором нередки сбои рядов, различна глубина вдавлений, изменение угла нанесения орнамента, а как бы статику с одинаково мелким рельефом, который можно получить оттиском мягкого штампа (рис. 5: 1; 6: 11). И.Н. Васильева для подобных оттисков применяет термин «плетеные фактуры» (Васильева, 2002, с. 35-36). В ряде случаев оттиски настолько нечеткие, что их сложно принять за орнамент (рис. 3: 2, 4). Они встречаются и на обратной стороне фрагментов (рис. 2: 6). Реже представлены неглубокие ям-чатые вдавления круглой формы (рис. 2: 10-11, 21; 4: 4; 5: 7; 6: 7; 7: 5-6, 8). Пояски мелких ямчатых вдавлений под воротничком отмечены только у двух сосудов (рис. 3: 1, 5). Единичны прочерченные линии, нанесенные в виде крупной косой «сетки» по венчику и верхней части тулова (рис. 3: 1). Еще у одного сосуда прочерки нанесены на воротничковую зону венчика (рис. 6: 1) и служат ограничителями для полос «шагающей гребенки» на тулове, вероятно, этого сосуда (рис. 6: 2-4). Короткий оттиск «шагающей гребенки» отмечен еще на одном венчике (рис. 6: 6). Примечателен орнамент в виде волнистых линий, отмеченный на венчиках четырех сосудов, на двух из них «волна» нанесена, скорее всего, в технике оттиска «плетеными фактурами», а не прочерчивания (рис. 5: 1; 6: 11). У отдельных сосудов орнамент расположен по всей внешней поверхности (рис. 2: 5; 4: 8; 5: 7).
Орнамент на венчиках представлен вертикальными или наклонными оттисками гребенчатого или веревочного штампа (рис. 2: 1-5, 9; 3: 3, 6; 4:
1, 7-8; 6: 9-10, 12; 7: 1), реже двумя рядами наклонных направленных в разные стороны оттисков штампа (горизонтальная елочка) (рис. 2: 6, 8; 5: 6), однорядным и многорядным горизонтальным зигзагом из оттисков гребенки (рис. 4: 2; 5: 4; 7: 10) и веревочки (рис. 7: 8), вертикальными и наклонными рядами ямчатых вдавлений (рис. 2: 11; 6: 7; 7: 5-6). Единично представлен горизонтальный зигзаг (рис. 2: 10), наклонные ряды оттисков гребенчатого штампа (рис. 2: 7) и ямчатых вдавлений (рис. 4: 4), прочерченные линии (рис. 3: 1; 6: 1). Особенно интересен орнамент в виде «волны» в обрамлении подо-вальных вдавлений (рис. 6: 11) и двух пересекающихся «волн» (рис. 5: 1). Многие венчики, в том числе крупные, не орнаментированы (рис. 2: 1217; 5: 5; 6: 5, 8; 7: 3, 9, 11).
В орнаментации тулова сосудов чаще присутствуют горизонтальные полосы гребенчатых и веревочных оттисков (рис. 2: 4-5, 7, 18, 20; 4: 8; 5: 4, 6; 6: 11), горизонтальный зигзаг из ямчатых вдавлений (рис. 2: 21; 5: 7). Остальные мотивы декора единичны, к ним относятся горизонтальные ряды наклонных оттисков гребенки (рис. 2: 1; 3: 3; 4: 6), горизонтальный зигзаг из коротких оттисков гребенчатого штампа (рис. 2: 18), вертикальные ряды отпечатков веревочки (рис. 2: 19), «фестоны» (рис. 5: 1).
Ранее авторы отмечали ближайшие аналогии погребального обряда и инвентаря могильника Екатеринов-ский мыс в материалах могильника у с. Съезжее (Королев, Кочкина, Сташенков, 2015, с. 517). Керамика обоих могильников располагалась на «жертвенных» площадках. Некоторые площадки окрашены охрой. В могильнике у с. Съезжее (Васи-
Рис. 5. Керамика могильника Екатериновский мыс. 1, 4-5, 7-8 - керамика из скоплений; 2, 6 - из культурного слоя; 3 - из засыпи погр. 31.
Fig. 5. Ceramics from Ekaterinovsky Cape burial ground. 1, 4-5, 7-8 - ceramics from the aggregations; 2, 6 - from the cultural layer; 3 - from the filling of burial 31.
льев, Матвеева, 1979, с. 147-149) и в могильнике Екатериновский мыс жертвенные площадки часто сооружались над погребениями. Близость керамики могильников проявляется в использовании раковинной примеси, в уплощенных формах воротничков с приостренным и плоским срезом, желобчатых венчиках, профилировке и размерах сосудов, орнаментации среза венчиков. В то же время есть и существенные различия. Так, в коллекции керамики Екатериновско-
го мыса нет сосудов с «ушками», но присутствуют закругленные с внешней стороны воротнички, найдены только округлые днища и нет плоских, в то время как в съезженской есть только плоские. На съезженских сосудах присутствуют пояски глубоких вдавлений под венчиком, которые оставляют «жемчужины» на его внутренней стороне. На сосудах могильника Екатериновский мыс этот признак отсутствует. Вся керамика Съезженского могильника орнамен-
Рис. 6. Керамика могильника Екатериновский мыс. 1-12 - керамика из скоплений.
Fig. 6. Ceramics from Ekaterinovsky Cape burial ground. 1-12 - ceramics from aggregations.
тирована, а примерно половина -по всей внешней поверхности. Керамика Екатериновского мыса нередко украшена только по венчику, распространены сосуды без орнамента, сплошная орнаментация встречается в отдельных случаях. Характерный для съезженской керамики мотив «шагающая гребенка» в сочетании с резными (прочерченными) линиями встречен лишь на одном сосуде могильника Екатериновский мыс. Исследователями для керамики самарской культуры раннего этапа были выделены такие признаки, как «ямочно-жемчужные
пояски» под венчиком, орнаментация в виде «шагающей гребенки», прочерченные линии, меандры (История Самарского Поволжья, 2000, с. 237-238). Эти признаки не характерны для керамики могильника Екатериновский мыс. Таким образом, можно констатировать существенное расхождение в керамике анализируемых памятников, которое, очевидно, объясняется более поздним временем функционирования могильника Екатериновский мыс.
Сходство просматривается и с керамикой ивановского этапа самарской культуры. На керамике Ивановской
Рис. 7. Керамика могильника Екатериновский мыс. 1-2, 4-5, 7-11 - керамика из скоплений; 3, 6 - керамика из культурного слоя.
Fig. 7. Ceramics from Ekaterinovsky Cape burial ground. 1-2, 4-5, 7-11 - ceramics from aggregations; 3, 6 - ceramics from the cultural layer.
стоянки и Турганикского поселения представлены многие аналогичные формы воротничков, есть желобчатые венчики, отмечены округло-конические днища. Близки формы сосудов. В орнаментации керамики также присутствуют общие черты. Это касается преобладания гребенчатой орнаментации и наиболее простых и распространенных мотивов: рядов прямо поставленных или наклонных оттисков
гребенки на венчиках, горизонтальных полос из оттисков гребенчатого штампа на тулове сосудов (Моргунова, 1989, с. 119-121; Турганикское поселение, 2017, с. 100-109). На керамике могильника Екатериновский мыс и на ивановской керамике есть оттиски плетеных фактур (Васильева, 2006, с. 20, 22; Васильева И.Н., см. в наст. изд.). В ивановской керамике присутствуют признаки хвалынской по-
суды (Моргунова, 2011, с. 66-67, 73, рис. 43). Керамика могильника Екате-риновский мыс имеет немногие аналогии в керамике хвалынской культуры. Наиболее выразителен сосуд с расширенным к низу туловом из п. 33 (рис. 4: 8). Отметим венчик, орнаментом напоминающий сосуд со стоянки Лебяжинка I (Барынкин, 2010, с. 142, рис. 3: 1). К этим незначительным примерам следует добавить округлые формы днищ, использование плетеных фактур для нанесения орнамента. Орнаментация плетеными фактурами вряд ли могла быть заимствована из хвалынской гончарной традиции ввиду несовпадения основных характеристик керамики и, очевидно, более раннего времени могильника у с. Екатериновка.
Крупная коллекция воротничко-вой керамики стоянки Лебяжинка I в Самарском Заволжье также содержит ярко выраженные хвалын-ские черты (Барынкин, Козин, 1995, с. 153-158). Керамика могильника Екатериновский мыс от нее существенно отличается, как и от иванов-ско-хвалынских материалов Ивановской и Турганикской стоянок. Более близкой оказалась керамика Чесно-ковской стоянки, но и здесь близость ограничивается отдельными сосудами (Бахарев, Овчинникова, 1991, с. 78, рис. 4: 4-5).
Представляют интерес и некоторые аналогии в материалах прикаспийской культуры. Близка профилировка и гребенчатая орнаментация воротничковых венчиков Варфоломеевской стоянки (Юдин, 2012, с. 157, рис. 39: 2-3). Сосуды стоянки Озинки II (Лопатин, 1989, с. 139, рис. 3: 1-3) и сосуды стоянки Кузнецовой (Малов, 2008, с. 11. рис. 4: 16-17)
имеют некоторое сходство округло-коническими формами днищ и гребенчатой орнаментацией. Степная линия аналогий может быть расширена за счет таких категорий инвентаря могильника, как крупные кварцитовые пластины, наконечники с выемчатым основанием. Определенная близость просматривается в керамике нижнедонской и азово-днепровской культуры (Васильев, Синюк, 1985, с. 17-19, 24-25). Эта линия аналогий представляет особый интерес в связи со спецификой погребального обряда и инвентаря могильника Екатериновский мыс, многие черты которого содержатся в могильниках мариупольского круга. Она требует специального изучения.
По фрагментам керамики от крупного сосуда из скопления на кв. 14, сл. 3 была получена дата: SPb-2251-5673±120 ВР. Вторая дата была получена по фрагментам от развала (рис. 7: 1) из скопления на кв. 45-46: SPb-2252-6372±100 ВР. Разница в датировках показывает, что процесс определения хронологии могильника далек от завершения, хотя, отметим, что более ранняя дата почти совпала с датой, полученной по кости человека из п. 45 (Королев, Кочкина, Сташенков, 2018, с. 300).
Таким образом, керамика могильника Екатериновский мыс обладает своеобразием, которое определяет хронологическое положение могильника между наиболее ранними материалами типа могильника у с. Съезжее и хвалынской культурой. Технико-типологические признаки посуды позволяют отнести ее к самарской культуре на этапе, предшествующем появлению ивановско-хвалын-ской керамики.
ЛИТЕРАТУРА
1. Барынкин П. П. Керамика памятников хвалынской культуры Поволжья (к характеристике типологических связей памятников региона) // Хвалынские энеолити-ческие могильники и хвалынская культура / Науч. ред. С.А. Агапов. Самара: СРОО ИЭКА Поволжье, 2010. С. 133-152.
2. Барынкин П.П., Козин Е.В. Стоянка Лебяжинка I и некоторые вопросы соотношения нео-энеолитических культур в степном и южном лесостепном Заволжье // Древние культуры лесостепного Поволжья. (К проблеме взаимодействия индоевропейских и финно-угорских культур) / Отв. ред. И.Б. Васильев. Самара: СамГПУ, 1995. С. 136-164.
3. Бахарев С.С., Овчинникова Н.В. Чесноковская стоянка на реке Сок // Древности Восточно-Европейской лесостепи: Межвузовский сборник научных трудов / Отв. ред. Н.Я. Мерперт. Самара: Изд-во СамГПИ, 1991. С. 72-93.
4. Васильев И.Б., Матвеева Г.И. Могильник у с.Съезжее на р.Самаре // СА. 1979. № 4. С. 147-166.
5. Васильев И.Б., Синюк А. Т. Энеолит Восточно-Европейской лесостепи (вопросы происхождения и периодизации культур). Куйбышев: КГПИ, 1985. 118 с.
6. Васильева И.Н. О технологии керамики I Хвалынского энеолитического могильника // Вопросы археологии Поволжья. Вып. 2 / Отв. ред. А.А. Выборнов. Самара: изд-во СамГПУ, 2002. С. 15-49.
7. Васильева И.Н. Гончарная технология энеолитического населения Волго-Ура-лья как источник по истории формирования ямной культуры // Проблемы изучения ямной культурно-исторической области / Отв. ред. Н.Л. Моргунова. Оренбург: Изд-во ОГПУ 2006. С. 17-23.
8. История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Каменный век / Ред. А.А. Выборнов и др. Самара: СНЦ РАН, 2000. 223 с.
9. Королев А.И., Кочкина А.Ф., Сташенков Д.А. Екатериновский мыс - новый энеолитический могильник в лесостепном Поволжье // Известия СНЦ РАН. 2015. Т. 17, № 3 (2). С. 514-517.
10. Королев А.И., Кочкина А.Ф., Сташенков Д.А., Хохлов А.А., Рослякова Н.В. Уникальное погребение могильника эпохи раннего энеолита Екатериновский мыс на Средней Волге // Stratum plus. 2018. № 2. С. 285-302.
11. Лопатин В.А. Стоянка Озинки II в Саратовском Заволжье // Неолит и энеолит Северного Прикаспия / Отв. ред. Н.Я. Мерперт. Куйбышев: КГПИ, 1989. С. 135-146.
12. Малов Н.М. Хлопковский могильник и историография энеолита Нижнего Поволжья // Археология Восточно-Европейской степи. Вып. 6 / Ред. В.А. Лопатин. Саратов: Изд-во Научная книга, 2008. С. 32-134.
13. Моргунова Н.Л. Энеолитические комплексы Ивановской стоянки // Неолит и энеолит Северного Прикаспия / Отв. ред. Н.Я. Мерперт. Куйбышев: Изд-во КГПИ, 1989. С. 118-135.
14. Моргунова Н.Л. Энеолит Волжско-Уральского междуречья. Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2011. 220 с.
15. Турганикское поселение в Оренбургской области / Отв. ред. Н.Л. Моргунова. Оренбург: изд. центр ОГАУ 2017. 300 с.
16. Юдин А.И. Поселение Кумыска и энеолит степного Поволжья. Саратов: Научная книга. 2012. 212 с.
Информация об авторах:
Королев Аркадий Иванович, кандидат исторических наук, доцент, декан исторического факультета, Самарский государственный социально-педагогический университет (г. Самара, Россия); [email protected]
Кочкина Анна Федоровна, зав. отделом археологии, Самарский областной исто-рико-краеведческий музей им. П.В. Алабина (г. Самара, Россия); [email protected]
Сташенков Дмитрий Алексеевич, кандидат исторических наук, ученый секретарь, Самарский областной историко-краеведческий музей им. П.В. Алабина (г. Самара, Россия); [email protected]
THE CERAMICS OF EKATERINOVSKY СAPE BURIAL GROUND (ACCORDING TO THE MATERIALS OF EXCAVATIONS 2013-2016 YEARS)
A.I. Korolev, A.F. Kochkina, D.A. Stashenkov
The authors first publish the ceramics of the Ekaterinovsky Cape burial ground of the Early Eneolithic. The ceramics were predominantly located on sacrificial sites in the shape of compact clusters of fragments. As a rule, such clusters were located above the burials, sometimes over the burials. Some of them were sprinkled with ocher. The authors have selected more 70 vessels. Some of the vessels have been partially reconstructed. The ceramics was made with inclusion of the crushed shell into molding mass. The rims of vessels had the thickened «collar»; the bottoms had a rounded shape. The ornament was located on the rims and the upper part of the potteries. Fully decorated vessels are rare. The vessels are ornamented with prints of comb and rope stamps, with small pits. A particularity of ceramics ornamentation is presented by the imprints of soft stamps (leather?) or traces of leather form for the making of vessels. The ornamentation, made up of «walking comb» and incised lines, was used rarely as well as the belts of pits made decoration under «collar» of a rim. Some features of the ceramics decoration under study relate it with ceramics of the Khvalynsk culture. The ceramics of Ekaterinovsky Cape burial ground is attributed by the authors to the Samarskaya culture. The ceramic complex under study has proximity to the ceramics from Siezzhee burial ground and the ceramics of the second phase of Samarskaya culture. The chronological position is determined by the authors as later period, than the period of ceramics from the Siezzhee burial ground and earlier than the chronological position of ceramics of the Ivanovka stage of the Samarskaya culture and the Khvalynsk culture.
Keywords: archaeology, Middle Volga region, the Early Eneolithic, the collar ceramics, the Samarskaya culture, the Khvalynsk culture, the sacrificial sites.
REFERENCES
1. Barynkin, P. P. 2010. In Agapov, S. A. (ed.). Khvalynskie eneoliticheskie mogil'niki i khvalynskaia kul'tura (Khvalynsk Chalcolithic cemeteries and the Khvalynsk culture). Samara: "Povolzh'e" Publ., 133-152 (in Russian).
2. Barynkin, P. P., Kozin, E. V. 1995. In Vasil'ev, I. B. (ed.). Drevnie kul'tury lesostepnogo Povolzh'ia (Ancient Cultures of the Forest-Steppe Belt of the Volga Basin). Samara: Samara State Pedagogical University, 136-164 (in Russian).
3. Bakharev, S. S., Ovchinnikova, N. V. 1991. In Merpert, N. Ya. (ed.). Drevnosti Vostochno-Evropeiskoi lesostepi (Antiquities of the East-European Forest-Steppe). Samara: Samara State Pedagogical Institute, 72-93 (in Russian).
4. Vasil'ev, I. B., Matveeva, G. I. 1979. In Sovetskaia Arkheologiia (Soviet Archaeology) (4), 147-166 (in Russian).
5. Vasil'ev, I. B., Siniuk, A. T. 1985. Eneolit Vostochno-Evropeiskoi lesostepi (voprosy proiskhozhdeniia i periodizatsii kul'tur) (Eneolithic of the East European Forest-Steppe (Issues of the Origin andPeriodization of Cultures)). Kuibyshev: Kuibyshev State Pedagogical Institute (in Russian).
6. Vasil'eva, I. N. 2002. In Vybornov, A. A. (ed.). Voprosy arkheologii Povolzh'ia (Issues of Archaeology of the Volga Region) 2. Samara: Samara State Pedagogical University, 15-49 (in Russian).
7. Vasil'eva, I. N. 2006. In Morgunova, N. L. (ed.). Problemy izucheniia iamnoi kul'turno-istoricheskoi oblasti (Issues of Studying the Pit Grave Cultural and Historical Area). Orenburg: Orenburg State Pedagogical University, 17-23 (in Russian).
The work was carried out under the RFBR grant №17-11-63007 - OGN\18.
8. In Vybornov, A. A., et al. (eds.). 2000. Istoriia SamarskogoPovolzh'ia s drevneishikh vremen do nashikh dnei. Kamennyi vek (History of the Samara Volga Region from Antiquity to the Present Day). Samara: Samara Scientific Center, Russian Academy of Sciences (in Russian).
9. Korolev, A. I., Kochkina, A. F., Stashenkov, D. A. 2015. In Izvestiia Samarskogo nauchnogo tsentra Rossiiskoi Akademii nauk (Proceedings of the Samara Scientific Center, Russian Academy of Sciences). Vol. 17, no. 3(2), 514-517 (in Russian).
10. Korolev, A. I., Kochkina, A. F., Stashenkov, D. A., Khokhlov, A. A., Roslyakova, N. V. 2018. In Stratum plus. Archaeology and Cultural Anthropology (2), 258-302 (in Russian).
11. Lopatin, V. A. 1989. In Merpert, N. Ya. (ed.). Neolit i eneolit Severnogo Prikaspiia (Neolithic and Chalcolithic of the Northern Caspian Basin). Kuibyshev: Kuibyshev State Pedagogical Institute, 135-146 (in Russian).
12. Malov, N. M. 2008. In Lopatin V. A. (ed.). Arkheologiia vostochno-evropeiskoi stepi (Archaeology of East-European Steppe) 6. Saratov: "Nauchnaia kniga" Publ., 32-134 (in Russian).
13. Morgunova, N. L. 1989. In Merpert, N. Ya. (ed.). Neolit i eneolit Severnogo Prikaspiia (Neolithic and Chalcolithic of the Northern Caspian Basin). Kuybyshev: Kuybyshev State Pedagogical Institute, 118-135 (in Russian).
14. Morgunova, N. L. 2011. Eneolit Volzhsko-Ural 'skogo mezhdurech'ia (Eneolithic between the Volga and the Ural Rivers). Orenburg: Orenburg State Pedagogical University (in Russian).
15. Morgunova, N. L. (ed.). 2017. Turganikskoe poselenie v Orenburgskoi oblasti (Turganik Settlement in Orenburg Oblast). Orenburg: "OGAU" Publ. (in Russian).
16. Yudin, A. I. 2011. Poselenie Kumyska i eneolit stepnogo Povolzh'ia (Kumyska Settlement and the Eneolithic of the Steppe Volga Region). Saratov: "Nauchnaia kniga" Publ. (in Russian).
About the Authors:
Korolev Arkadii I. Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Dean of Historical Faculty of the Samara State University of Social Sciences and Education. L.Tolstoy St., 47, Samara, 443010 (Samara, Russian Federation); [email protected]
Kochkina Anna F. Head of Department of Archaeology of the Samara Museum for History and Regional Studies named after P.V. Alabin. Leninskaya St., 142, Samara, 443041 (Samara, Russian Federation); [email protected]
Stashenkov Dmitriy A. Candidate of Historical Sciences, Scientific Secretary of the Samara Museum for History and Regional Studies named after P.V. Alabin. Leninskaya St., 142, Samara, 443041 (Samara, Russian Federation); [email protected]
Статья поступила в номер 26.01.2019 г.
