CC BY
71УДК 94(470.40)"18"
Н.А. Кореева
Казанское купечество в системе чаеторговли в середине XIX века (по материалам товарной книги купца Е.Леденцова)
В системе коммерческих операций купечества в XIX в. особое место занимала чайная торговля. До 1855 г. она носила меновой характер, казанские купцы в обмен на чай предлагали кожевенный товар. Центром российско-китайской чайной торговли был город Кяхта. Оптово-розничная продажа происходила на Нижегородской ярмарке, а также в городских лавках, одна из которых принадлежала казанскому купцу Е.Г. Леденцову. Все коммерческие операции он записывал в особую товарную книгу, которая позволяет определить торговые контакты купца, объемы продаж. Купечество обладало правом никому не показывать своих товарных книг, кроме случаев банкротства и иных важных обстоятельств. Поэтому рассматриваемая товарная книга - редкий вид исторического источника, сохранившегося в Государственном архиве Республики Татарстан.
Ключевые слова: Нижегородская ярмарка, Казань, Кяхта, чай, торговля, татарское купечество, кожевенное производство, товарная книга, купец Леденцов, сахар, кофе, сургуч, табачная продукция.
В XIX в. торговля чаем стала оказывать заметное влияние на экономику и заняла особое место в формировании купеческих капиталов. Однако, несмотря на обилие дореволюционных и современных работ по истории этой торговли, исследователи признают тему малоизученной. Краткий историографический обзор дан в трудах И.А. Соколова, ему же принадлежит диссертационное исследование по истории чайной торговли в России (поэтому в рамках данной статьи мы не ставим цель дать характеристику всего спектра имеющейся литературы) (Соколов, 2009; его же, 2010). Периодизацию торговли чаем предложил А.И. Кожухарь (Кожухарь, 2011), исторические и политические причины возникновения китайско-русского чайного торгового маршрута выявил исследователь Лю Цзайци (Лю, 2010). Этой же теме были посвящены работы Л.М. Свердловой: в них она описала роль купечества Казанской губернии в общероссийской чайной торговле, выявила фамилии татарских купцов, занимавшихся продажей чая (Свердлова, 2008; ее же, 2017).
До революции постановления и распоряжения правительства о чайной торговле публиковались в периодическом издании - «Журнал мануфактур и торговли» (Журнал мануфактур и торговли, 1842, №9, с.328-329; 1855, № 7, 8, 9, с.1-3; 1855, № 10, 11, 12, с.234-326). Среди авторов, уделивших внимание технологии приготовления чая, его упаковке, доставке из Китая на российские ярмарки, а также описанию истории кяхтинской торговли, отметим купеческого сына Д.И. Стахеева (Стахеев, 1870), который сам в юности занимался чайной торговлей, а также И.А. Носкова, написавшего очерк «Кяхта» (Носков, 1861). Тем не менее многие вопросы,
касающиеся объемов торговли купечества, особенностей осуществления ими коммерческих операций, остаются открытыми. Изучение первоисточников - товарных книг - позволило бы пролить свет на имеющиеся пробелы в теме.
Но здесь мы сталкиваемся с другой проблемой. Данные, содержавшиеся в товарных книгах, представляли коммерческую тайну, и согласно закону, могли быть открыты только в случае банкротства (по решению суда), при возникновении торговых споров (по добровольному согласию купца), спорах о наследстве и других обстоятельствах, определенных законом. В большинстве случаев купец забирал книги с собой, не оставлял в суде. Поэтому наличие подобных документов в архивохранилище является редкостью.
В Государственном архиве РТ хранится товарная книга купца Е.Г. Леденцова за 1855-1856 гг. Леденцов Егор Герасимович был причислен в казанское купечество по указу Казанской казенной палаты 5 декабря 1841 г. из мамадышских купеческих детей, являлся владельцем торговой лавки в Казани. В 1850 г. состоял в 3-й гильдии, ему исполнилось 35 лет, у него была жена, 3 сыновей (еще новорожденных), 2 дочери (ГА РТ, ф. 3, оп. 2, д. 661, л. 146).
Отметим, что согласно Уставу о банкротах, принятого в 1800 г., купцам предписывалось иметь в обязательном порядке засвидетельствованные книги или тетради установленной формы, на гербовой бумаге, под угрозой, в случае невыполнения требования, быть обвиненным в преднамеренном банкротстве. Всего было 7 видов книг: купец, не пользовавшийся кредитами и не выдававший их, мог выбирать любой вид. Розничные торговцы, с суммой торга более 1000 руб., должны были завести 5 книг: товарную, денежную, долговые - о своих и чужих долгах, о домашних расходах.
Товарная книга - малоизученный источник, но очень ценный. Он позволяет определить торговые контакты купца, объемы продаж, ассортимент товаров, оптовые и розничные цены на них. Внешне книга напоминала тетрадь большого размера, с плотными корочками, каждый лист внутри пронумерован. Всего в книге было 93 листа, на последнем имеется подпись самого купца Леденцова. Однако заполнены только первые 21 лист с оборотами, далее следуют пронумерованные, но не заполненные информацией листы (до Л. 39). Часть листов из книги была изъята, после Л. 39 следует сразу Л. 92. Однако данное явление могло быть связано не с желанием купца скрыть информацию, как может показаться на первый взгляд, а с нормативной и предпринимательской практикой того времени. Дело в том, что ежегодно за каждый лист в товарной книге необходимо было платить гербовые пошлины, предъявлять ее к освидетельствованию (купцы осуществляли это при объявлении капиталов). По усмотрению купца можно было завести новые книги либо продолжать на следующий год неисписанные в текущем году (при условии уплаты гербовых пошлин)
(ПСЗ-1, т. XXXVIII, № 29262, с.702-703). Книга Леденцова содержит сведения о коммерческих операциях в его лавке в течение года - за период от 26 июля 1855 г. до 26 июля 1856 г.
Заполнена эта книга была по форме, утвержденной Сенатом еще в 1807 г. для «товарных тетрадей для записки покупаемых и продаваемых товаров», и включала в себя две части: на левой стороне записывался приход товара, на правой - расход, продажа (ПСЗ-1, т. XXIX, № 22522, с. 1178). В 1834 г., вслед за новым Вексельным уставом, было принято Положение о купеческих книгах (ПСЗ-2, т. IX, № 7187, с. 449-452). Запрещалось делать подчистки, приписки между строк. При ненадлежащем ведении книг их нельзя было предъявлять в суде для защиты своих интересов. Купец должен был хранить товарные книги в течение 10 лет. В Казани товарные книги выдавала Казенная палата, контроль за их наличием осуществлял городской голова, который, в свою очередь, поручал это городской шестигласной думе, а последняя - городовому (купеческому) и мещанскому старостам и альдерманам.
На первых страницах товарной книги полагалось указывать остатки имущества от предыдущего периода, долги. В книге Леденцова дается полный перечень товаров, зафиксированных в процессе учета, их количество, цена за торговую единицу (куль, пуд, фунт, банка, ящик), общая стоимость, а также количество наличных денег при лавке (993 руб. 95 коп.) (ГА РТ, ф. 728, оп. 1, д. 1, л. 4 об.). К началу ведения новой книги в лавке, по подсчетам того, кто вел учет (очевидно, приказчика), находился товар на общую сумму 47599 руб. 47 коп. (см. табл. 1)1.
За год основную долю товаров в лавке составлял чай (51% от привоза), сахар (42%), мука (3%), табачная продукция - табак, папиросы, сигареты (2,5%). В лавке попутно продавались дополнительные товары - сургуч, банки разного размера, а также бумага - оберточная, белая, розовая и прочее.
В каждом случае купец указывал источник товара. 15 сентября 1855 г. в книге записано «поступило товару из ярмарки» - очевидно, Нижегородской (как известно, она проходила с 15 июля по 25 августа). Первое место в ассортиментном ряду занимали чай (привезен в лавку на сумму 71365 руб.), сахар (53329,75 руб.), затем - табак (2657,5 руб.), кофе (2356,95 руб.), сигары (1927 руб.), папиросы (1014 руб.). Общая сумма ярмарочного привоза составила 132755 руб. 80 коп. (но, по нашим подсчетам, получилась сумма 132755,20 руб.).
Другим источником пополнения лавки являлись привозимые разными купцами товары. В денежном выражении они составляли 72% всей про-
1 Иногда итоговые суммы, указанные в товарной книге, при пересчете не совпадают с фактическими суммами, что можно объяснить бухгалтерской погрешностью. Так, к началу ведения новой книги товара в лавке, по нашим подсчетам, оставалось 47598,75 руб.
дукции. Общее количество поставщиков товара в лавку Е. Леденцова - 25 человек. Среди них - купцы И.И. Стахеев, С.Е. Александров, Н.И. Кекин, Н.В. Подошвенников, В.Н. Никитин, Н.С. Дунаев, В.Н. Сабашников, а также купцы-мусульмане К.Я. Субаев, И.М. Якупов, Ш. Ишмуратов, И.М. Апаков, Усманов. Последние, кроме чая, не поставляли в лавку Леденцова никаких других товаров. Прочие купцы поставляли сахар (И. М. Плешанов, В. Н. Унженин, братья Быковские, Коровин, Я.И. Мо-лодков, В. И. Бугровский, С.Н. Понизовкин), табачную продукцию - сигареты, папиросы, табак (В.М. Бостанжогло), кофе (А.Н. Кольцов), стеариновые свечи (Резанов). Товар поступал из Казани, присылался из Москвы (В.И. Бугровский, В.М. Бостанжогло, Н.С. Дунаев). Дунаев, например, прислал 60 ящиков кирпичного чаю.
Как видим, торговля купца Леденцова была связана с деятельностью других крупных предпринимателей, и изучение товарной книги даст некоторое представление об их коммерческих операциях.
Таблица 1
Товарооборот торговой лавки купца Леденцова за 1855-1856 гг.
Наименование товара Сумма (руб.)
Остаток от прежнего учетного периода Поступило с Нижегородской ярмарки Принято от купцов Итого (приход) Поступило в продажу из лавки от купцов
Чай 31870,11 71470 206725,5 310065,61 209225
Сахар 7459,24 53329,75 197295,46/ 258084,45/ 203416,13
Табак 4334,85 2657,5 2347,8 9340,15 2688
Кофе 191,61 2356,95 1113,87 3662,43 1253
Мука - - 20265 20265 22050
Сигареты 1475,9 1927 735,70 4138,6 756
Папиросы 409,84 1014 1080,82 2504,66 937,5
Стеариновые свечи 46,40 - 1008 1054,4 1008
Сургуч 116,6 - - 116,6 -
Тара порожняя 32,20 - - 32,20 -
Бумага 533,5 - - 533,5 -
Банки 134,55 - - 134,55 -
Наличные деньги в лавке 993,95 - - 993,95 -
Итого 47598,75 132755,2 430572,15/ 610926,1/ 441333,63
Остановимся подробнее на чайной торговле. Импульс в развитии она получила в 1792 г., когда был подписан договор с Китаем и опубликован указ Сената «Об открытии торга между российским и китайским купечеством» (ПСЗ-1, т. XXIII, № 17037, с. 323). В 1800 г. был утвержден тариф для торговли с Китаем с более низкими пошлинами, чем европейский тариф (ПСЗ-1, т. XXVI, № 19327, с. 74-75). Местом чайной торговли определялся г. Кяхта. Ранее, еще в XVП-XVШ вв. в Китай отправлялись лишь пушные и казенно-заводские товары. В 1768 г. правительство дало согласие на участие в кяхтинской торговле шести купеческим компаниям Центральной России: Московской (по вывозу через Кяхту бобров, выдр, сукна, плиса и других товаров), Тульской (по вывозу мерлушки, «кошачьих» шкур), Архангельской и Вологодской (по вывозу северо-русских мехов -лисиц, лисьих лап, выдр), Казанской (по вывозу юфти и других кож), Тобольской (по вывозу сибирских мехов) (Сладковский, 1974, с. 164). И сразу среди коммерсантов, съезжавшихся в Кяхту, взяли верх купцы этих регионов, которые, по сути, и монополизировали чайную торговлю в России. Именно их представители входили в ярмарочный комитет, вели переговоры с китайскими партнерами, добиваясь выгодных условий обмена, устанавливали цены на кяхтинском, а, значит, и на российском чайном рынке.
В XIX в. чай занял первое место среди предметов китайского экспорта в Россию (88% от общего объема российско-китайской торговли). В 1811 г. экспорт этого продукта в Россию составил 80 тысяч пудов, в 1820 г. - более 100 тысяч (Лю, 2010, с. 58-59). До 1855 г. торговля на рынке Кяхты осуществлялась путем прямого товарообмена. Казанские купцы в качестве меновой единицы предлагали кожевенный товар. По мнению исследователя М. А. Трусфуса, козловое производство было выгоднее остальных, так как козловые шкуры и кожи шли в обмен на чай, и находилось оно в руках наиболее богатых казанских купцов (Трусфус, 1928, с. 7). Среди них в начале XIX в. были крупнейшие предприниматели Казани: братья Апаковы, Юсуп Китаев, Муса Якупов, Юсуп Арсаев, Губайдулла Юнусов.
Важное значение для формирования купеческих капиталов и развития промышленности в Казанской губернии имело то обстоятельство, что купцы могли обменивать продукцию кожевенных предприятий на чай непосредственно в Казани. В 1807 г. между казанским купцом 2-й гильдии Мухаметом Юсуповым (по прозвищу «Черных»), который жил в Новой татарской слободе, и добрянским купеческим сыном Иваном Куприным (Добрянка - посад в Черниговской губернии) была заключена сделка: Юсупов должен был «изготовить» козловые кожи 1-го и 2-го сорта по 350, 3-го сорта - 300, а всего 1 тыс. штук к приезду Куприна из Москвы. Кроме того, в момент передачи товара необходимо было увеличить его количество - к каждому десятку прибавить по 2 опойковые и по 2 барановые ко-
жи. Стоимость контракта составляла 1500 руб., из них 960 руб. Юсупов получил сразу в виде зеленого насыпного чая, 40 руб. наличными, а остальные 500 руб. предполагалось получить после возвращения Куприна из Кяхты (ГА РТ, ф. 22, оп. 3, д. 45, л. 1).
В 1811 г. татарский купец Юсуп Китаев привез в Кяхту «для промену на китайские товары» козловые кожи на сумму более 80 тыс. руб. (Свердлова, 2012, с. 160-162). В 1828 г. в «Журнале мануфактур и торговли» было отмечено: «На Кяхту, где китайцы кожи сии берут охотно, отправляется оных от 200 000 до 300 000 прямо из Казани» (Журнал мануфактур и торговли, 1828, № 11, с.101).
В 1842 г., согласно Нанкинскому мирному договору, Китай открыл для европейской торговли пять портов. Это привело к наводнению китайского рынка западноевропейскими товарами и вытеснению российских товаров. Меновая торговля сократилась, что повлияло и на кожевенную отрасль промышленности - кожи, ранее поставлявшиеся в Кяхту, теперь стали использоваться на местных фабриках. Кроме того, сократилась торговля чаем в Кяхте, теперь он вывозился из Китая напрямую морем, по сниженным таможенным пошлинам, и становился дешевле (так называемый «кантонский» чай, в отличие от кяхтинского).
В 1840-е гг. на Кяхте Казань представляли купеческие дома Апанае-вых, Котеловых, Крупениковых и Г.М. Юнусова. Суммы оборота в 1854 г. составляли 532 856 руб. Среди 19 российских городов, занимавшихся чайной торговлей, Казань занимала шестое место (Корсак, 1857, с. 412).
В 1855 г. правительством была отменена меновая торговля, продажа чая стала осуществляться за деньги, что привело к еще большему снижению спроса на козловые кожи, сафьян в самой Кяхте (Выборнов, 2004, с. 63), и, как следствие, к сокращению количества предприятий по обработке этих видов изделий (количество «козловых» предприятий сократилось с 1861 по 1870 г. вдвое (с 12 до 6) (Свердлова, 2008). В 1861 г. был разрешен ввоз кантонского чая в Россию (ПСЗ-2, т. XXXVI, № 36785, с. 518-520). Доставка по морю оказалась вдвое дешевле, да и товар доходил быстрее. Менее дорогой чай начал быстро завоевывать российский рынок. Отметим, что в конце 1850-х гг. в Казань ввозилось чая на сумму 1 млн 980 тысяч руб. серебром, а вывозилось - на 1 млн 800 тыс. руб. (Лаптев, 1861, с. 402).
С целью вывоза чая из таможни и дальнейшей продажи требовалось заплатить большие пошлины, составлявшие от 60 до 100% от его стоимости. Для использования возможности отсрочить платеж необходимо было представить на таможне аттестат, выданный магистратом, ратушей или городской думой под ответственность надежных поручителей, бравших на себя обязательство оплатить пошлину, если купец окажется несостоятельным (ПСЗ-1, т. XXXIX, № 29751, с. 36). Купечество поддерживало друг
друга в процессе кяхтинского торга, проявляя солидарность в уплате налогов. В 1826 г. Г.М. Юнусов должен был уплатить огромную сумму - 100 тыс. руб. пошлины, и за него поручились своим имуществом богатейшие купцы Казани Л.Ф. Крупенников, П.И. Котелов, Муса Якупов и Юсуп Ар-саев. Сам же Юнусов выступил поручителем Мусы Якупова. Такие случаи были не единичными (Свердлова, 2017).
Современник событий, врач порохового завода Казани Н. Баженов отмечал особую торговую активность купцов Юнусова, Апанаева, Апако-ва, братьев Крупениковых, П. И. Котелова, имевших обороты на миллионы рублей (Баженов, 1847, с. 48-52). Круг чаеторговцев к середине XIX в. значительно расширился - этим видом деятельности занимались также М.С. Верин, М.М. Азимов, В.Ф. Подошевников, М.М. Усманов, С.И. Пче-лин, Утямышевы, Аитовы, Юнусовы, Азметьевы и другие.
Отметим, что Кяхтинская ярмарка была не единственным источником, наполнявшим российский рынок чаем. Казанские купцы Абдулатиф Абубакиров, Ахметулла Мусадимов возили Казахской степью чай из Синьцзяна (Китай) в Оренбургскую губернию. В 1848 г. из Чугучака на Троицкий меновой двор прибыл караван на 22 верблюдах с чаем, в составе каравана были коммерсанты из Казанской губернии Ш. Тагиров, М. Абдрашитов, С. Шамсутдинов, Б. Губайдуллин (Гибадуллина, 2013, с. 161).
Чай, поступавший в продажу, упаковывался китайцами в специальные камышовые ящики, внутренние стенки которых обкладывались в несколько рядов мягкой желтоватой бумагой, бамбуковыми листьями и досками. Ящик наполняли как можно плотнее с помощью «рук и ног и деревянных чурбанов» до определенного веса - от 85 до 100 фунтов (примерно от 39 до 45 кг), внутрь помещали «фактуру» (этикетку) своей фирмы, и, «заложив снова в несколько рядов бумагу и бамбуковые листья, заплетали на ящике камыш» (Стахеев, 1870, с. 12-13). Купец Стахеев отмечал, что высшие сорта чая сначала всыпались в тонкие свинцовые или деревянные ящики, а затем уже в камышовые. После этого чай, предназначенный для кяхтинской торговли, обертывали в специальное войлочное покрытие, сделанное из бараньей или верблюжьей шерсти, и грузили на верблюдов. На спину одного верблюда можно было погрузить от двух до четырех ящиков чая. При продаже целостность упаковки нарушалась, поскольку из углов каждого ящика российскими торговцами взималась проба (чем пользовались недобросовестные приказчики, отсыпавшие чай из ящиков и продававшие его отдельно). Взятый на пробу специальным совком чай носил название «совошный». Торговый обычай допускал потери в весе ящика от полуфунта до фунта (примерно от 227 до 454 грамм).
Заплатив пошлину на таможне, купец получал право обшивать ящики в кожу. Для упаковки использовалась кожа крупного рогатого скота, которую предварительно размачивали в воде; на кяхтинской таможне для этой
цели работала особая «ширельная» артель. Эта артель либо сама занималась подготовкой кожи, либо использовала кожу, предоставленную заказчиком. Затем чай снова проверяли на таможне, на каждый ящик ставилась свинцовая пломба, и на партию чая выдавался билет «на вывоз из таможенного двора», потом ящики счетом выпускались из ворот таможни, потом за черту города, через шлагбаум.
Торговля чаем вплоть до 40-х гг. XIX в. оказывала непосредственное влияние на ход Нижегородской ярмарки. Цена, сложившаяся на него в ходе торгов, служила ориентиром для других торговцев при установлении цен на кожи, пушнину и другие товары (Свердлова, 1991, с. 24). Чай занимал до 90% всего китайского привоза на Нижегородской ярмарке. В 1860 г. торговля китайскими товарами на ярмарке достигала 80% всей ценности привоза азиатских товаров (Выборнов, 2004, с. 57).
Присутствие казанских купцов-чаеторговцев на Нижегородском торжище по документам ярмарочной конторы выявить довольно сложно, поскольку участие купцов в лавочной торговле фрагментарное, незначительное (в «китайском» ряду), а оптовые сделки за пределами лавок контора не учитывала. В книгах о взимании полавочного сбора практически отсутствуют сведения о продаже чая - он продавался не с лавок, а гуртом, то есть оптом, и в кредит. На складах хранились только образцы разных сортов, чтобы была возможность взять пробу. Архивные источники конца 1850-х гг. зафиксировали всего несколько человек - лавочных торговцев чаем. Среди них приказчики купцов Юнусовых (купец 3-й гильдии Асан Исхакович Карташов с двумя работниками привезли чай для реализации в китайском ряду, свияжский купец Хасан Квасников, доверенное лицо потомственного почетного гражданина, купца 1 -й гильдии Утямышева -арский 3-й гильдии купеческий брат - Абдрахман Мамышев и др.) (ЦА-НО, ф. 489, оп. 286, д. 1059).
На ярмарку 1855 г. первыми прибывшими для розничной торговли были доверенные лица и приказчики купцов (14 человек) (ЦАНО, ф. 489, оп. 286, д. 1004, л. 4-4 об.). В том году на ярмарку поступило 32-35 тысяч ящиков чая из Кяхты и 1 тысяча - из Чугучака. Чай был нескольких видов - «Цветочный квадратный фамильный» (4-х сортов), «Торговый неквадратный фамильный» (сорта «хунма» и «обыкновенный»), «Торговый неквадратный Сансинский» (3-х сортов). В деловой переписке чаи именовались названиями в русской транскрипции, что порождало существенные затруднения при идентификации разных сортов. В товарной книге купца Леденцова упоминаются такие названия, как «Цветочный», «Зеленый», «Красный», «Семиполац», «Кирпичный», «Сансинский» (Фучжоу) и др.
Цветочный и фамильный продавался на ярмарке, согласно официальным сведениям, по 152 руб., а Сансинский - по 142 руб. за ящик. В 1855 г. активным торговцем-оптовиком был казанский купец Александров, кото-
рый выкупил весь объем кирпичного чая крупного и мелкого сортов за наличные деньги (всего 13 тысяч ящиков по цене 138 руб. за ящик). В ведомости, размещенной в «Журнале мануфактур и торговли», указана сумма продажи чая, составившая 594000 руб. (вероятно, в тексте ведомости ошибка, поскольку по указанной цене покупка чая Александровым обошлась бы ему минимум в 1 млн 794 тыс. руб.) (Журнал мануфактур и торговли, 1855, № 10, 11, 12, с.258-259).
Согласно алфавиту торговцев Нижегородской ярмарки за 1861 г., в Китайском ряду среди 12 торговцев торговал казанский купец 2-й гильдии Е.Г. Леденцов. Он арендовал лавку под № 36, заявление подал 28 августа 1860 г., уплатив за нее 152 руб. (цАнО, ф. 489, оп. 286, д. 1130, л. 16 об.-17).
Для того чтобы представить себе примерную доходность от чайной торговли, сравним цены на основные сорта чая на Нижегородской ярмарке и в лавке Леденцова (см. табл. 2). При этом необходимо учитывать, что официальные сведения существенно разнятся с фактическими. Тем не менее, в лавке Леденцова чай принимался у купцов по одной цене, а реали-зовывался по другой, завышенной.
Таблица 2
Сравнительные цены на чай за один ящик (руб.)
(Журнал мануфактур и торговли, 1855, № 10, 11, 12, с.258 - 259;
ГА РТ, ф. 728, оп. 1, д. 1)
Сорт чая Нижегородская ярмарка (официальные данные) Лавка Леденцова
поступило в лавку с ярмарки закупочная цена (у купцов) отпускная цена из лавки
1854 г. 1855 г. 1855 г.
Цветочный и фамильный 165 152 555 470-486,50 490
Сансинский 157 142 520 483 485
Кирпичный - - 285 148,75 175
Как видно из таблицы, стоимость чая в лавке была намного выше, чем на Нижегородской ярмарке. Для купцов было выгоднее закупить чай на Нижегородской ярмарке, а потом сдать на реализацию в лавку купца Леденцова. Выручка в таком случае увеличивалась в 3-4 раза. По официальным данным, на ярмарке чай закупался в 1855 г. по 152 руб. за ящик, продавался в лавке Леденцова - за 560 руб. Причиной снижения цен на Нижегородской ярмарке в 1855 г. по сравнению с 1854 г. стал дополнительный привоз чая из Москвы (до 35000 ящиков), что наполнило рынок излишками продукции. В 1854 г. на ярмарке тот же Александров купил 7
тысяч ящиков чая по цене 50 руб. за ящик, а на ярмарке 1855 г. продал чай по цене только 41 руб.
В товарной книге мы наблюдаем случаи, когда чай у купцов принимался по одной стоимости, независимо от сорта, а затем, для реализации в лавке, разделялся на виды и продавался уже по разным ценам.
На закупочную цену оказывали влияние сроки поставки товаров в лавку, которые зависели от времени проведения ежегодных ярмарок. Товары поступали от 2-х до 10 раз в месяц. Наибольшее количество - в марте и мае (7 и 10 поставок соответственно). Поступление нового товара, скорее всего, зависело от времени проведения Нижегородской, Ирбитской ярмарок (последняя - с 1 февраля по 1 марта) и кяхтинского торга (с декабря по март). На этот период приходилось больше всего поставок чая в лавку Леденцова. Все татарские купцы сдавали чай в лавку именно с февраля по май (Субаев, Якупов, Усманов, Ишмуратов, Апаков). Так, в феврале 1856 г. у купца Александрова был закуплен цветочный чай по цене 556,50 руб. за ящик, а в мае 1856 г. тот же сорт у купца Апакова был принят по цене 560 руб., а в лавку на последующую продажу он поступил уже по 575 руб.
Купцы сдавали чай в лавку крупными партиями: И.И. Стахеев - 82 ящика, И.М. Апаков - 60, К.Я. Субаев и Ш. Ишмуратов - по 31 ящику, И.М. Якупов - 15, Усманов - 20 ящиков. Сроки платежей за товар были различными. Так, Субаев 4 февраля сдал товар в лавку, а деньги за его реализацию должен был получить в марте, купцы Ишмуратов и Апаков, сдавшие товар в мае, ожидали расплаты на Нижегородской ярмарке, а Апаков еще и в декабре (ввиду большой партии товара платеж был поделен на две части). 4 февраля 1856 г. на левой стороне товарной книги была сделана запись: «Г. Субаев Курбангалей Якупович. Куплено у вас, платеж в марте, 31 ящик чаю Семи[полац], 480 [руб. за ящик], [всего] 14880 [руб.]» (ГА РТ, ф. 728, оп. 1, д. 1, л. 11 об.). На правой стороне листа напротив этой записи было отмечено: «Поступило в лавку 10 ящиков чаю красного. [Цена] 520 р. [Сумма] 5200 р. 21 ящик "печенги". [Цена] 465 р. [Сумма] 9765 р.» и подведен итог - чай в лавку поступил на сумму 14965 руб. Таким образом, удорожание произошло на 85 руб. Доход от реализации чая был выгодным для обеих сторон - купец Стахеев должен был получить от Леденцова 38171 руб., Апаков - 26792,50 руб., Субаев - 14880 руб., Ишмуратов - 13359,50 руб., Усманов - 8400 руб., Якупов - 6300 руб. (ГА РТ, ф. 728, оп. 1, д. 1, л. 11 об. - 17 об.). Такую же выгоду от продажи чая получал купец Леденцов.
Рассмотрим выручку купца, связанную с разницей между оптовыми и розничными ценами. Разница менее рубля за ящик давала внушительный доход при полной реализации продукции. Как видно из таблицы 1, от купцов было принято товара на сумму 430572,15/ руб., поступило в продажу
на сумму 441333,63 руб. Всего же Леденцов, судя по товарной книге, должен был получить доход от реализации купеческих товаров более 10000 руб. в год. Только спекулятивная продажа чая, принятого от купцов, давала доход примерно 2500 руб. в год.
Леденцов затратил на покупку 2800 кулей муки 20265 руб., продал всю партию за 22050 руб., получил доход 1785 руб. (покупная цена куля муки составила 7 руб. 17,5 коп., продажная - 7 руб. 87,5 коп.). Отметим, что цены на муку отличались от опубликованной в газете «Казанские губернские ведомости» таксы, которая должна была соблюдаться при продаже «съестных жизненных припасов» (Казанские губернские ведомости, 1856, № 3). Стоимость пуда ржаной муки 1-го сорта в январе 1856 г. должна была составлять 24 руб., 2-го сорта - 22 руб. Один куль вмещал в себя, как правило, 9 пудов. Следовательно, согласно таксе, стоимость куля должна была составлять 1,98-2,16 руб. Сведения о ценах на «главные жизненные потребности в империи», опубликованные в «Журнале Министерства внутренних дел», подтверждают, что цена куля муки на 1 ноября 1855 г. в Казанской губернии должна была составлять 2 руб. 14 коп. (Цены на главные, 1855, ч. 15). Как видно из таблицы, реальная цена превосходила ожидаемую правительством в 3-4 раза.
Подсчитать общую сумму дохода и прибыли мог только купец или его приказчик. В рассматриваемой товарной книге, к сожалению, отсутствуют сведения о расходах, в частности на содержание лавки, оплату труда сидельца или приказчика, о возможных дополнительных товарных наценках. Единственное упоминание о комиссиях и расходах на сумму 43 руб. 33 коп. встречается на Л. 19 об. Тем не менее представленный материал позволяет увидеть механизм проведения коммерческих сделок, порядок оформления делопроизводственной документации, порядок ценообразования на предметы бытовой повседневности. Лавка купца Леденцова представляла собой одно из мест сбыта товаров для купцов Казани и других городов, площадку для торговых коммуникаций между ними.
Источники и литература
1. ГА РТ. Ф. 22. Оп. 3. Д. 45.
2. ГА РТ. Ф. 3. Оп. 2. Д. 661.
3. ГА РТ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 1.
4. Казанские губернские ведомости. 1856 г. № 3. 16 января 1856 г. (Ч.неоф.).
5. О Нижегородской ярмонке 1828 года (Из Коммерческой Газеты) // Журнал мануфактур и торговли. 1828. № 11. С. 101.
6. О правилах обеспечения казны в Кяхтинских пошлинах // Журнал мануфактур и торговли. 1842. № 9. С. 328-329.
7. Об изменении правил Кяхтинского торга // Журнал мануфактур и торговли. 1855. № 7, 8, 9. С. 1-3.
8. ПСЗ-1. СПб., 1830. Т. XXIII. № 17037. С. 323.
9. ПСЗ-1. СПб., 1830. Т. XXVI. № 19327. С. 74-75.
10. ПСЗ-1. СПб., 1830. Т. XXIX. № 22522. С. 1178.
11. ПСЗ-1. СПб., 1830. Т. XXXVIII. № 29262. С. 702-703.
12. ПСЗ-1. СПб., 1830. Т. XXXIX. № 29751. С. 36.
13. ПСЗ-2. СПб., 1835. Т. IX. № 7187. С. 449-452.
14. ПСЗ-2. СПб., 1863. Т. XXXVI. № 36785. С. 518-520.
15. Сведения по торговле. Нижегородская ярмарка 1855 года // Журнал мануфактур и торговли. 1855. № 10, 11, 12. С. 234-326.
16. ЦАНО. Ф. 489. Оп. 286. Д. 1004.
17. ЦАНО. Ф. 489. Оп. 286. Д. 1059.
18. ЦАНО. Ф. 489. Оп. 286. Д. 1130.
19. Цены на главные жизненные потребности в империи // Журнал Министерства внутренних дел. 1855. Ч. 15. Приложение.
20. Баженов Н.К. Казанская история. Казань: Университетская типография, 1847. 158 с.
21. Выборнов А.Ю. Нижегородская ярмарка в системе международных торговых связей России в XIX - начале XX веков: дис. ... к.и.н.: 07.00.02 / Выборнов Алексей Юрьевич. Н. Новгород, 2004. 259 с.
22. Гибадуллина Э.М. Татары в российской торговле на территории Казахской степи во второй половине XVIII - 60-е гг. XIX вв.: монография. Казань: Республиканский центр мониторинга качества образования, 2013. 176 с.
23. Кожухарь А.И. Периодизация русско-китайской чайной торговли (XVII-XIX вв.) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2011. № 8-2 (14). С. 115-117.
24. Корсак А.К. Историко-статистическое обозрение торговых сношений России с Китаем. Казань: Издание книгопродавца И. Дубровина, 1857. 445 с.
25. Лаптев М. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Казанская губерния. СПб.: Военная типография, 1861. 634 с.
26. Лю Цзайци. Чайная торговля между Китаем и Россией // Мир Евразии. 2010. №3 (10). С. 58-63.
27. Носков И.А. Кяхта. Иркутск: Типография Штаба войск, 1861. 30 с.
28. Свердлова Л.М. Из истории одного банкротства // Из истории и культуры народов Среднего Поволжья. 2017. № 7. С. 109-118.
29. Свердлова Л.М. Казанские купцы и чайный рынок России (конец XVIII-XIX вв.) // Гасырлар авазы - Эхо веков. 2008. № 1. С. 218-224.
30. Свердлова Л.М. На перекрестке торговых путей. Казань: Татар. кн. изд-во, 1991. 159 с.
31. Свердлова Л.М. Татарские торговцы на российских ярмарках в первой половине XIX в. // Из истории и культуры народов Среднего Поволжья. 2012. № 2. С. 150-165.
32. Сладковский М. И. История торгово-экономических отношений народов России с Китаем (до 1917 г.). М.: «Наука», 1974. 439 с.
33. Соколов И.А. Чай и чайная торговля в России в XIX - начале XX веков // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Исторические науки. 2009. № 2 (4). С. 28-38;
34. Соколов И.А. Чай и чайная торговля в Российской Империи в XIX -начале XX веков: автореф. дис. ... к.и.н.: 07.00.02 / Соколов Иван Алексеевич. М., 2010. 20 с.
35. Стахеев Д.И. От Китая до Москвы. История ящика чаю. СПб., М.: Типография М.О. Вольфа, 1870. 196 с.
36. Трусфус М.А. Кожевенная промышленность Казанского края (историко-статистический очерк). Казань: [Б.и.], 1928. 36 с.
Н.А. Кореева
XIX гасыр уртасында чэй сату системасында Казан сэудэгэрлэре (сэудэгэр Е. Леденцовныц товар китабы материаллары буенча)
XIX гасырда сэYДЭгэрлэрнец коммерция операциялэре системасында чэй сэYДЭсе аерым урын алып тора. 1855 елга кадэр ул товар алмашу характерында була, Казан сэYДЭгэрлэре чэйгэ алмашка кYн товарлары тэкъдим итэлэр. Кяхта шэhэре Россия-Кытай чэй сэYДЭсенен Yзэге була. КYплэп-ваклап сату ТYбэн Новгород ярминкэсендэ, шулай ук шэhэр лавкаларында уза, аларнын берсе Казан сэYДЭгэре Е.Г. Леденцовныкы. Ул барлык коммерция операциялэрен, анын сэYДЭ элемтэлэрен, сату кулэмнэрен билгелэргэ мемкинлек бирэ торган махсус товар китабына язып барган. СэYДЭгэрлэр Y3 товар китапларын (банкротлык очракла-рыннан hэм башка меЬим шартлардан тыш) беркемгэ дэ кYрсэтмэY хокукына ия булган. Шуца кYрэ карала торган товар китабы - Татарстан Республикасы ДэYлэт архивында сакланып калган тарихи чыганакныц сирэк тере.
Ачкыч сузлэр: ТYбэн Новгород ярминкэсе, Казан, Кяхта, чэй, сэYДЭ, татар сэYДЭгэрлэре, кYн житештерY, товар китабы, сэYДЭгэр Леденцов, шикэр, кофе, сургуч, тэмэке продукциясе.
N.A. Koreeva
Kazan merchants in the tea trading system in the middle of the XIX century (on the materials of the merchant's commodity book of E. Ledentsov)
The tea trade had a special place in the system of commercial transactions of the merchants in the XIX century. Till 1855 it was based on an exchange nature while Kazan merchants offered leather goods in exchange for tea. Kyakhta was the center of the Russian-Chinese tea trade. Wholesale and retail sales took place at the Nizhny Novgorod fair as well as in city shops one of which belonged to Kazan merchant E.G. Leden-tsov. He recorded all commercial operations in a special stock book, which allows us to determine the merchant's trade contacts and sales volumes. The merchants had the right not to show their commodity books to anyone, except in cases of bankruptcy and other important circumstances. Therefore, the considered stock book is a rare type of historical source preserved in the State Archives of the Republic of Tatarstan.
Keywords: Nizhny Novgorod fair, Kazan, Kyakhta, tea, trade, Tatar merchants, leather production, stock book, merchant Ledentsov, sugar, coffee, sealing wax, tobacco products.
Информация об авторе:
Кореева Наталья Анатольевна - кандидат исторических наук, научный сотрудник Института Татарской энциклопедии и регионоведения Академии наук Республики Татарстан (г. Казань); e-mail: [email protected]
Кореева Наталья Анатольевна - тарих фэннэре кандидаты, ТР ФА Татар энциклопедиясе h9M тебэкне ейрэну институты фэнни хезмэткэре (Казан шэhэре).
Koreeva Nataliya A. - Candidate of Historical Sciences, research associate, Institute of the Tatar encyclopedia and regional studies of Tatarstan Academy of Scien-ces (Kazan).
