CC BY
5
ЯЗЫКОЗНАНИЕ /LINGUISTIC
DOI: 10.25693/SVGV2023.42.1.003 УДК 811.512.211
Категория залога в эвенском языке: семантическая специфика, взаимодействие показателей в словоформе
С.И. Шарина ГУ*
Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г. Якутск, Российская Федерация, sarshar@mail.ru
Аннотация. В статье рассматриваются морфологические показатели залога в эвенском языке с привлечением фольклорных материалов по малым жанрам, впервые предпринимается попытка определения порядковых позиций залоговых форм в словоформе, анализируется их употребительность по отдельным функциональным разновидностям эвенского языка (в разговорной речи, в фольклорных текстах, в письменном эвенском языке). Целью статьи является выявление грамматических значений, семантической специфики залоговых форм. Задачи: 1) анализ морфологических признаков следующих форм: -б/-п - показатели средневозвратного залога (медиопассив); -в/-м - страдательного (адверсативный пассив); -укан/-укэн, -вкан/-вкэн, -мкан - побудительного залога (каузатив); -мат/-мэт, -мач/-мэч - взаимного залога (реципрок); -лда/-лдэ - показатели совместного залога (социатив); 2) определение и систематизация порядка следования показателей залога в глагольной словоформе. Применяются описательный, структурный, сравнительный, статистический методы исследования. Определены порядковые позиции показателей залога в эвенском языке, которые имеют следующее распределение: (1) социатив / (2) реципрок / (3) медиопассив / (4) адверсативный пассив / (5) каузатив 1 / (6) каузатив 2 / (7) медиопассив / (8) адверсативный пассив. Порядок следования показателей залога в глагольной словоформе в основном соответствует стандартному: залог - аспект - время/наклонение - лицо/число. Показатели каузатива в словоформе могут удваиваться, а показатели медиопассива и адверсативного пассива могут располагаться как справа, так и слева от суффикса каузатива.
Ключевые слова: эвенский язык, действительный залог, страдательный залог, средневозвратный залог, побудительный залог, взаимный залог, совместный залог
Для цитирования: Шарина С.И. Категория залога в эвенском языке: семантическая специфика, взаимодействие показателей в словоформе // Северо-Восточный гуманитарный вестник. №1(42). 2023. С. 34-43. DOI: 10.25693/SVGV.2023.42.1.003
The Voice Category in the Even Language: Semantic Specificity, Interaction of Indicators in the Word Form
S.I. Sharina ryj
Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North, Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences, Yakutsk, Russian Federation, sarshar@mail.ru
Abstract. The article discusses the morphological indicators of voice in the Even Language with the involvement of folklore materials on small genres, for the first time an attempt is made to determine the ordinal positions of voice
© Шарина С.И., 2023
Северо-Восточный гуманитарный вестник / North-Eastern Journal of Humanities 2023; 1(42): 34-43 J
forms in the word form, their use is analyzed for certain functional varieties of the Even language (in colloquial speech, in folklore texts, in written Even language). The aim of the article is to identify grammatical meanings, semantic specifics of voice forms. Tasks: 1. analysis of morphological features of the following forms: -b/-p - Indicators of the average return pledge (mediopassive); -v/-m - passive (adversative passive); -ukan/-uken, -vkan/-vken, -mkan - incentive voice (causative); -mat/-met, -match/-match - mutual pledge (reciprocal); -lda/-lde - indicators of joint voice (social); 2. definition and systematization of the order of the indicators of voice in the verbal word form. Descriptive, structural, comparative, statistical research methods are used. The ordinal positions of voice indicators in the Even language are determined, which have the following distribution: (1) sociative / (2) reciprocal / (3) mediopassive / (4) adversative passive / (5) causative 1 / (6) causative 2 / (7) mediopassive / (8) adversative passive. The order of the voice indicators in the verbal word form basically corresponds to the standard one: voice - aspect - tense / mood - person / number. The indicators of the causative in the word form can be doubled, and the indicators of the mediopassive and the adversative passive can be located both to the right and to the left of the causative suffix.
Keywords: Even Language, active voice, passive voice, the middle reflexive voice, imperative voice, comitative voice, reciprocal voice.
For citation: Sharina S.I. The Voice Category in the Even Language: Semantic Specificity, Interaction of Indicators in the Word Form. In: North-Eastern Journal of Humanities. 2023. №1 (42). Pp. 34-43. DOI: 10.25693/ SVGV.2023.42.1.003 (In Russian)
I. Введение. Залог в лингвистике, в частности в тунгусо-маньчжуроведении, трактуется неоднозначно. Все исследователи признают, что залог - весьма сложное, многообразное и разноуровневое явление [Суник, 1962: 4; Цинциус, 1947: 172; Новикова, 1980: 53; Роббек, 1984]. В первых грамматических работах по эвенскому языку залог как морфологическая категория глагола не выделялась [Schiefner, 1859, 1873, 1874; Богораз, 1931] или отмечалась частично [Левин, 1935]. Впервые наиболее полное описание залога дано в работе В.И. Цинциус «Очерки грамматики эвенского (ламутского) языка» [Цинциус, 1947: 172-180]. В последующем все исследователи эвенских говоров и диалектов выделяют шесть залоговых форм [Лебедев, 1978; Лебедев, 1982; Новикова, 1980; Роббек, 1989; Дуткин, 1995; Кузьмина, 2010; Шарина и др., 2018; Кузьмина и др., 2019].
В.И. Цинциус писала, что в эвенском залоге «отражается характер связи между субъектом действия и объектом» [Цинциус, 1947: 172]. Исследователь К.А. Новикова трактует залог как «выражение в глаголе различных аспектов отношений между действием и предметом, между субъектом и объектом данного действия» [Новикова, 1980: 53]. В.Д. Лебедев отмечает: «Под залогом мы подразумеваем отношение между действием и субъектом и объектом» [Лебедев, 1982: 56]. В эвенском языке под понятием «за-
лог» принято обозначать совокупность разноплановых лексико-грамматических явлений, включающих пять деривационных и флективных маркированных форм. И это является одним из причин противоречивых и не вполне четких интерпретаций данной категории. Так, показатели средневозвратного залога -б / -п, побудительного залога -ука н/ -укэн, -вкан / -вкэн, -мкан, взаимного залога -мат / -мэт, -мач / -мэч относятся к основообразующим деривационным формам, тогда как действительный, страдательный (-в / -м), совместный (-лда / -лдэ) залоги по своей сути - словоизменительные.
По мнению В.А. Роббека, из множества теоретических концепций о залоге наиболее приемлемым для материала эвенского языка является подход, базирующийся на теории функциональной грамматики [Бондарко, 1978]. В рамках функционально-семантической категории зало-говости им рассматриваются те же формы [Роббек, 1984; Роббек, 2007]. Мы исходим из трактовки залога в эвенском языке как глагольной категории «...которая обозначает соотношение между единицами семантического и синтаксического уровней, т.е. субъектом и объектом, с одной стороны, и подлежащим и дополнением -с другой» [Роббек, 2007: 227]. При всей относительной изученности в эвеноведении залоговых форм, остаются недостаточно освещенными определенные вопросы взаимодействия данных
форм в пределах одной словоформы, не определены их порядковые позиции относительно друг друга.
Настоящая статья посвящена описанию залоговых форм в эвенском языке. Целью работы является рассмотрение грамматической сущности и семантической специфики залоговых форм на материале образцов малых жанров эвенского фольклора. В данной связи ставятся задачи анализа морфологических признаков показателей средневозвратного (медиопассив), страдательного (адверсативный пассив), побудительного (каузатив), взаимного (реципрок) и совместного (социатив) залогов и смыслового значения рассматриваемых форм в соответствии с семантикой глаголов и контекстом употребления. Как известно, залог непарадигмати-чен, в одной отдельной словоформе могут совмещаться до четырех разных форм этой глагольной категории и могут сочетаться два на первый взгляд одинаковых, но не однозначных показателя. В работе впервые предпринимается попытка описания дистрибуции залоговых маркеров в одной глагольной словоформе. Также даются сведения об употребительности той или иной залоговой формы по отдельным функциональным разновидностям эвенского языка: в разговорной речи, в фольклоре, в письменном языке.
Теоретическая и практическая значимость данной работы обусловлена рядом очевидных причин: углубление и расширение описания морфологического строя эвенского языка с учетом современных достижений и теоретических подходов в данной области, создание академической базы для полноценного функционирования и сохранения эвенского языка.
II. Материалы и методы. Материалом для исследования в основном служит корпус образцов малых жанров фольклора эвенов, также используются опубликованные и неопубликованные фольклорные материалы, изданная на эвенском языке учебная, художественная и иная литература, словари, полевые материалы автора. Основными методами исследования являются описательный, сравнительный, сопоставительный. Методология исследования включает также методы сбора и обработки полевых данных, методы анализа и интерпретации материала. При группировке и систематизации материалов
используются количественный и качественный методы анализа. Терминологическая система работы включает термины традиционной грамматики. Для передачи информации о значении и грамматических свойствах отдельных слов или их частей и используется интерлинеарное по-морфемное глоссирование.
III. Результаты и обсуждение. По грамматическому значению, семантической специфике, морфологическим признакам и синтаксическим свойствам в эвенском языке принято относить к залоговым формам следующие: -б / -п -показатели средневозвратного залога (медиопассив); -в / -м - страдательного (адверсативный пассив); -укан / -укэн, -вкан / -вкэн, -мкан - побудительного залога (каузатив); -мат / -мэт, -мач / -мэч - взаимного залога (реципрок); -лда / -лдэ - показатели совместного залога (со-циатив); определение и систематизация порядка следования показателей залога в глагольной словоформе. Эвенскому залогу присуща актант-ная деривация, меняющая структуру глагольной словоформы.
Действительный залог является наиболее распространенной формой употребления глаголов в эвенском языке и не имеет специального морфологического показателя, является исходной формой для образования других залоговых форм. К глаголам действительного залога относятся и переходные, и непереходные глаголы.
Форма страдательного залога (адверсатив-ный пассив) образуется от переходных и непереходных глаголов, единственным условием преобразования активной конструкции в пассивную является наличие субъекта и объекта, выраженных существительным или местоимением, принадлежащим к классу активных имен (чаще всего это обозначения людей, изредка животных). Формы страдательного залога образуются при помощи суффикса -в-//-ав-/-эв-/-ив-/-м-: мавдай 'быть убитым', бакавдай 'быть найденным', дебэвдэй 'быть съеденным', дяив-дай 'быть спрятанным', хэпкэмдэй 'быть пойманным'.
Одной из особенностей преобразования активных конструкций в пассивные в эвенском языке является возможность смещений в позицию субъекта пассивной конструкции любого члена притяжательного словосочетания в субъектных и объектных группах.
Различий в плане образования пассивных форм глагола и правил преобразования активных конструкций в пассивные по отдельным эвенским диалектам не наблюдается. Можно отметить различие в употреблении самих страдательных конструкций и их отдельных типов по отдельным функциональным разновидностям эвенского языка. В разговорной речи пассивные обороты разных типов довольно широко употребительны. В фольклорных текстах, на первый взгляд, преобладают однотипные пассивные конструкции от непереходных глаголов, чаще всего с однотипным лексическим наполнением типа мут хвнэлду эмэврэп 'мы подверглись приходу врагов'. В обследованном корпусе образцов малых жанров фольклора эвенов отмечается не совсем обычное употребление пассивных форм с опущением субъекта и объекта пассивной конструкции.
Примеры употребления форм страдательного залога: Деплэв тикчэв экич гявра гад - укал депчэ, твнуэкич, твр мурандун дебэвчэ. - 'Еду, упавшую на землю, второй раз не бери, грешно, она уже съедена хозяином земли'. Твр тукалан як-ав бэбэн чулбаня бивэттэн, инночилэн-дэ, этэн тикэврэ гургэлдэри? (Атаки). - 'Среди земного мусора чья колыбелька зеленая бывает, он мастер ее на спине носить, никогда не уронит, шевелясь? (Паук)'. Умкагачакан этикэчэ-кэр ханимадда гвурэр. (Тугэрэп хярму хярауан).
- 'В иней одетые старички от дыма страдают -так говорят. (Зимние верхние жерди юрты)'. Хути эрэгэр эди дяргаграр - бэйди дяргавдинри.
- 'Не ругай своих детей - иначе сам будешь страдать от ругани' [ЭФ].
В письменном эвенском языке пассивные конструкции употребляются весьма редко и демонстрируют только один из типов - конструкции со смещением прямого объекта в позицию субъекта, в том числе и такого объекта, который по нормам грамматики эвенского языка в позицию субъекта смещен быть не может (например, если объект исходной активной конструкции выражен инактивным именем существительным: так, невозможен пассив от конструкции би хиркам ба-крам 'я нашел нож', но возможен пассив от конструкции би качикам бакрам 'я нашел щенка' -качикан минду бакавран 'щенок найден мной').
По нормам эвенской грамматики причастные формы глагола совмещают в себе действи-
тельное и страдательное значения: как известно, форма мача может иметь значение «убивший» и «убитый». Причастные формы, содержащие залоговый показатель - формы типа мавча 'убитый', являются абсолютно нормативными, но они употребляются только для снятия омонимии словосочетаний, когда залоговое значение причастной формы не ясно из контекста, а определяемое существительное называет такой предмет, который может выступать как субъектом, так и объектом действия, обозначенного глаголом.
Форма средневозвратного залога (медиопас-сив) в эвенском языке характеризуется морфологическим показателем -б-//-п: бэридэй 'потерять' - бэриптэй 'потеряться', булгидай 'стирать' - булгиптан 'счистился', дастай 'покрыть' - дасабдай 'покрываться'. Образование медиопассива в некоторой степени ограничивается в зависимости от каузативных по семантике глаголов и контекста употребления, т. к. ведущее смысловое значение формы на -б-//-п представляется декаузативным. Судя по опубликованным исследованиям и материалам, в западных диалектах эвенского языка медио-пассив употребляется более активно, нежели аналогичные формы в восточных диалектах, при этом средневозвратный залог представлен не только в финитных глаголах, но и в нефинитных формах - причастных и деепричастных.
Формы средневозвратного залога в разговорной речи и в фольклорных текстах относительно редки в силу ограниченности круга глаголов, от которых образуются данные формы. В письменном языке формы средневозвратного залога калькируют русские конструкции с глагольными формами на -ся в их разных значениях.
В причастных формах, в отличие от страдательного залога, суффикс средневозвратного залога встречается более часто, особенно в образцах текстов на западных диалектах эвенского языка или в письменных текстах, сохраняющих языковые признаки западных диалектов: в таких текстах в значении страдательных причастий преобладают формы типа хауанапча 'сшитый', тауапча 'прочитанный'. Данное явление, отмечающееся в письменном языке, может рассматриваться как факультативное, поскольку морфологическая маркировка страдательных причастий в эвенском языке не являет-
ся обязательной. Какую-то роль в появлении морфологически маркированных страдательных причастий играет воздействие русского языка, однако причины большей активности употребления средневозвратного залога в западных диалектах эвенского языка остаются не вполне ясными: остается только предполагать, что в этом сказывается воздействие якутского языка, который, как и русский язык, имеет только одну форму страдательного залога, или же тут проявляется воздействие дифференцированной морфологической маркировки залогового значения у личных и причастных форм глагола в русском языке.
Примеры употребления форм возвратного залога: Ноуман хоч аявапникан-тит дэпки кветуэ туркучэпти як бисни? (Нёлтэн). - 'Оно очень любимое, но смотреть прямо на него невозможно, что это? (Солнце)'. Дептэкэн, эсни манупта бисни, усу. Тавур як? Тавур муран остуганни. - 'Когда его едят, никогда не кончается, так говорят. Что это? Это лошадиные удила'. Унтан гадан-такан хауанапча. - 'Один только торбас расшит (о семье, где только один из детей хорошо учился)'. Борипча оста-да дын далси, дёрмипча уман-да дын ач амтана. - 'То, чем поделились, даже с ноготь размером сладко, то, что украли, даже с мозговую кость -безвкусно'. Таучими ойчипти, таучими хэкэ-скэпти. - 'Оленью упряжку надо держать и на подъеме, и на спуске'. Боуга квевэн бакми, этэнри гад - улсаду имабдикас, твнуэкич. -'Если найдешь рога снежного барана, не бери -попадешь под снежный обвал, грешно' [ЭФ].
Форма побудительного залога (каузатив) формируется от неограниченного круга глаголов при помощи присоединения к основе суффикса -вкан / -вкэн // -укан / -укэн //-мкан / -мкэн, например: гадай 'взять' - гавкандай 'заставить взять', тэгдэй 'садиться'- тэгукэндэй 'посадить', гвндэй 'говорить' - гвмкэндэй 'заставить сказать'.
Каузативные формы в одинаковой мере употребительны в устной речи, в фольклорных текстах и в письменном языке, различий по отдельным функциональным разновидностям эвенского языка, а равно и по диалектам не наблюдается.
Примеры употребления форм побудительного залога: Ибдири бэй бэю-дэ хврудин, эрэглэ-дэ хвруми хврудин, уюкавкаттан. (Окай). - 'Неизвестный человек человека увести может, всегда
как поведет, так уведет, бродить заставляет. (Мухомор)'. Тунуан ненурдук дыгэн ненур эрэгэр вмэтту бигрэчэл, вмэн нввур вмэккэнъ бивкэт-тэ. (Дыгэн хаир нян хврэгэн). - 'Из пяти братьев четверо всегда вместе живут, одного брата в одиночестве жить заставляют. (Четыре пальца и большой палец)'. Ибдири бэй вмэн ясалан, тар бими, эйду тэтукэнни, инив-ул бэю. (Инмэ). - 'У неизвестного человека один глаз, но хотя и так, он всех одевает, всех живущих людей. (Игла)'. Ибдирикэкэн бэйкэкэн авчанни дэсчиддэн, ибдирил-дэ бэил-дэ енуэвутэн гургэлдэлукэвэт-тэн. (Минэ нипкэлдывунни). - 'Шапчонка неизвестного человека лежит, он неизвестных людей языки шевелиться заставляет. (Пробка от винной бутылки)'. Делгэнкэв-дэ, вликив-дэ ясалдула эти навкаткаракил - балидикас, твнуэкич. 'Никакого зверя, и белку в глаз не стреляй - ослепнешь, грешно'. Ой, унта-да тэкэкудин эди инингэрэ-кил -удалукандикас! - 'Над рваной одеждой, обувью не смейся - этим дождь вызовешь!' Аваски-вул хврэддэкэс, учакас амаски булнинни - кууа бу-тэнэлэннэвэн мэдукэнни. - 'Если куда-нибудь едешь, и твой ездовой олень оглядывается назад -он извещает, что ребенок заболеет' [ЭФ].
Форма взаимного залога или взаимности (ре-ципрок) образуются обычно от переходных глаголов (от непереходных глаголов они имеют значение совместности) посредством суффикса -мат/ч-//-мэт/ч-: тедэй 'отнять' - темэттэй 'отнимать друг у друга', укчэндэй 'говорить' - ук-чэнмэттэй 'беседовать (владеть каким-то языком)', гуйдай 'бодать' - гуйматтай 'бодаться'.
Реципрок в одинаковой мере употребителен в устной речи, в фольклорных текстах и в письменном языке, различий по диалектам в образовании или употреблении данных форм также не отмечено.
Примеры употребления форм взаимного залога: Дёр вмэтту балдачал вмэтту гургэвчир, бинивур чвптэрэ есчимэттэ, авуг-да эсни емэт-тэ. (Бвдэлэл). — 'Двое вместе родившихся вместе работают, всю жизнь соревнуются, никто никого не обгоняет. (Ноги)'. Дёр бягандял есчимэчиддэ-дэ, авугатан -да эстэн дабдават-та. (Оран уондилан биси нёбати мэрэти). -'Два месяца состязаются, и ни один из них другому не уступает. (У оленя на задних ногах белые пятна)'. Нёлтэн аткиканнюн халганъ есчи-мэчиддэ. (Ункапул). - 'Солнце с месяцем в беге
соревнуются. (Белые пятна на задних ногах оленя)'. Окаю эстэн минэкэттэ, калтиматта -твнуэкич. - 'Мухомор не режут, на части не разделяют - грешно' [ЭФ].
Формы совместного залога или совместности (социатив) образуется в эвенском языке посредством суффикса -лда- / -лдэ-, например: оукалдадай 'пастись совместно в одном месте (о животных)', хуелдэдэй 'разойтись в разные стороны, развестись', дявалдадай 'взяться друг за друга в борьбе, взяться за руки', гвлдэдэй 'договориться, прийти к соглашению'.
Хотя форма совместности определенно относится не к сфере словообразования, а к формообразовательным категориальным формам, глаголы в форме совместности встречаются в текстах достаточно редко. Встречаемость форм совместности в устной речи, фольклорных текстах и письменном языке примерно одинакова и всюду эти формы являются достаточно экзотическими, так как значение совместности чаще передается наречием вмэтту 'вместе' без соответствующей морфологической маркировки глагольной формы. Отмечается отсутствие социатива на -лда-/-лдэ- в нижнеколымском говоре, значение совместности в говоре выражается посредством
(1) Нам-да, море-PTL,
тик-чик-э-с,
окат-та река-PTL
употребления именных частей речи (существительных, местоимений) в совместном падеже.
Примеры употребления форм социатива: Дер гайси тауняч хамулдуттан гвурэр. (Эмгун). -'Два плеча оленя рогами смешались друг с другом - так говорят. (Седло)'. Хоч бадич мялми -тарав инэуу твукэридук бэйдук дукум дявдин-ри, бэййен-ул бакалдадинри. - 'Если проснулся очень рано - в этот день от уважаемого тобой человека получишь письмо или встретишься с ним самим'. Инмэв томкачач хэмриди, энинды бвдилми, томкачав энмэй инуэр - инуэми гяла бугла этэс бакалдаматта. - 'Вдев нитку в иголку, когда даешь ее своей матери, нельзя завязывать нитку узлом - если завяжешь, в другом мире с ней не встретишься' [ЭФ].
Формы, называемые в изучении тунгусо-маньчжурских языков залоговыми, изучены относительно лучше, однако не определены их порядковые позиции относительно друг друга, морфологическая сочетаемость этих показателей с показателями способов действия и их взаимная дистрибуция не были предметом специального рассмотрения. Данный вопрос освещается в некотором опыте осмысления проблемы. Рассмотрим примеры:
холи-ду-н
берег-DAT-POSS.3Sg ма-в-дик-а-с
э-кич
не-POTENT
ирка-р, кричать-3Р!
упасть-APPR.FUT-VOW-2Sg
убить-ADVPAS-APPR.FUT-VOW-2Sg
'На берегу моря или реки нельзя громко кричать - упадёшь, разобьешься'.
(2) Оран
олень
икири-ди кость-INSTR
эскэ-п-тэн. славить-MID-3Pl.
хинма-п-тан, бэй мэргэн-ди
выбрать-MID-3Pl человек ум-INSTR
'Оленя выбирают по росту, человека славят по уму'
(3) Олла-в рыба-АСС
букэт-э-ч
голова.рыбы-VOW-INSTR
вгэски
нок-кара-кил
вешать-HABIT- IMP.NEG.2Sg
вверх удал-укан-дик!
дождь.идти-CAUS-APPR.FUT.
э-ди
не-IMP.NEG^Sg
'Рыбу головой вверх не вешай - это дождь вызовет!'
(4) Нюрит-ур э-кич улэ-р,
волосы-POSS.REFL не-POTENT бросать-3Р!
тесчи-мэч-и-ди-л-дик-э-с -
отнимать-REC-VOW-PROGR-INCH-APPR.FUT- VOW-2Sg
нюрит-ур
волосы-POSS.REFL
твнуэкич. грешно.
'Волосы свои нельзя бросать, а то ты потом можешь начать отнимать их у других - грешно'.
(5) Дёр акан-ур,
два брат-POSS.REFL
э-с-тэн
не-ШОТЦГ-ЗР!
даликун поблизости бака-лда-мач-чот-та. найти-SOC-REC-HABIT-3Pl.
би-со-никэн быть-ATTEN-CONV
ок-та никогда
Ясал-ал. Глаза-Pl
'Двое братьев, живя поблизости, никогда не встречаются. (Глаза)
Итак, в соответствии со стандартным порядком следования категориальных показателей в глагольной словоформе: залог - аспект - время/наклонение - лицо/число, в примерах (1-5) иллюстрируется то, что к глагольной основе сначала присоединяются залоговые категории. За показателем залога следуют аспектуальные категории, затем наклонения, финализируют суффиксы лица и числа (4), при отсутствии определенных категорий порядок сохраняется
(примеры 1, 3 - без аспектуальных форм, 2 - с исключением всех категориальных показателей, кроме залоговых и суффиксов лица и числа, пример 5 - без категории наклонения). Так же, как и аспектуальные категории показатели залога могут в одной словоформе встретиться несколько раз (5).
Как показывает пример (6), в словоформе может быть до четырех показателей этой группы, например:
(6) Кууа-л гв-лдэ-мэч-укэ-м-рэ.
ребенок-Pl говорить-SOC-REC-CAUS-ADVPAS-3Pl
'Заставили детей договориться друг с другом'.
Здесь следует оговориться, что такого рода сочетания употребляются крайне редко, это зависит от семантической совместимости залоговых форм, от их функционального сочетания.
По нашим наблюдениям, порядковые позиции показателей социатива, реципрока, каузатива, медиопассива, адверсативного пассива в эвенском языке имеют следующее распределение: (1) социатив (суффикс -лда-/-лдэ-) / (2) ре-ципрок (суффикс -мат-/-мэт-) / (3) медиопассив 1 (суффикс -б-/-п-) / (4) адверсативный пассив 1 ( суффикс -в-/-м-) / (5) каузатив 1 (суффикс -вкан-/-вкэн-) / (6) каузатив 2 / (7) медиопассив 2 / (8) адверсативный пассив 2.
Описанию взаимодействия глагольных категорий в эвенском языке посвящена работа А.Л. Мальчукова, где достаточно полно иллю-
стрируются законы синтагматического взаимодействия граммем данными эвенского языка и в числе прочих дается детальная характеристика взаимодействия переходности и залога [Маль-чуков, 2020]. Сочетаемость же показателей способов действия в эвенской глагольной словоформе изучена недостаточно. Порядковые позиции этих показателей в словоформе были определены приближенно, а линейное взаимное распределение показателей способов действия и иных категорий глагольного формообразования не описывалось.
Показатели каузатива в словоформе могут удваиваться, такое явление встречается тогда, когда основа глагола является непереходной и первый каузативный аффикс используется для образования переходного глагола. Например:
кявадай 'согнуться, изогнуться' - кявавкандай 'искривить, изогнуть' - кявавканукандай 'заставить согнуть, изогнуть', хуклэдэй 'спать' - ху-клэвкэндэй 'уложить спать' - хуклэвкэнукэндэй 'заставить уложить спать', хиграндай 'успокоиться, замолчать, перестать плакать' -
хйграмкандай 'успокоить, унять, утешить, угомонить' - хиграмканукандай 'заставить успокоить, унять, утешить, угомонить'.
Показатели медиопассива, адверсативного пассива могут располагаться как справа (7), так и слева (8) от суффикса каузатива:
(7) Хуркэ-р, асатка-р бака-лда-мач-ука-м-ра.
парень-Pl девушка-Pl найти-SOC-REC-CAUS- ADVPAS -3P1
'Парни и девушки были вынуждены встретиться друг с другом'.
(8) Яв-дэ э-ди хула-б-укан.
ничего не-IMP.NEG оставить-MID-CAUS
'Ничего не оставь'.
IV. Заключение. Как видно из вышеизложенного, установленные исследователями эвенского языка формы, относящиеся к залоговым показателям, являются формообразующими и основообразующими. Частотность употребления данных форм в устной речи, фольклорных текстах и письменном языке примерно одинакова: при достаточной продуктивности в языке определенных из них (например, каузатива) отмечается и высокая встречаемость по отдельным функциональным разновидностям эвенского языка, конструкции же с медиопассивом являются довольно экзотическими в употреблении во всех сферах в связи с ограниченностью круга глаголов, от которых образуются данные формы. Не является спорным и вопрос о порядке следования категориальных показателей в глагольной словоформе: залог предшествует формам аспекта, наклонения, времени, лица и числа. При рассмотрении же порядковых позиций залоговых форм в одной словоформе обнаруживается следующее распределение: (1) социатив / (2) реципрок / (3) медиопассив 1 / (4) адверсативный пассив 1 / (5) каузатив 1 / (6) каузатив 2 / (7) медиопассив 2 / (8) адвер-сативный пассив 2. В одной словоформе может встретиться два показателя каузатива, допустимо такое оформление, когда формы ме-диопассива, адверсативного пассива могут располагаться и перед, и после показателя каузатива.
Дополнительные источники и принятые сокращения:
ЭФ - Бурыкин А.А. Малые жанры эвенского фольклора (исследование и тексты). СПб: Петербургское востоковедение, 2001. 288 с.
1 - первое лицо, 2 - второе лицо, 3 - третье лицо Sg - единственное число, Pl - множественное число
АСС - винительный падеж, DAT - дательный падеж, INSTR - творительный падеж
POSS - посессив, POSS.REFL - рефлексив CONV - конверб, PTL - частица, VOW - соединительный гласный
APPR.FUT - апрехенсив будущего времени, IMP. NEG - императив отрицания, NONFUT - аорист, POTENT - показатель возможного действия, PST - прошедшее время
ASP - аспектуальный аффикс, ATTEN - аттенуа-тив, HABIT - хабитатив, INCH - инхоатив, PROGR -прогрессив
ADVPAS - адверсативный пассив, CAUS - каузатив, MID - медиопассив, REC - реципрок, SOC - со-циатив
Список литературы:
Богораз В.Г. Материалы по ламутскому языку // Тунгусский сборник. Выпуск 1. Л., 1931. С.1-108.
Бондарко А.В. Теория значения и трактовка категории залога // Проблемы теории грамматического залога. Л., 1978. С. 43-49.
Бурыкин А.А. Малые жанры эвенского фольклора (исследование и тексты). СПб: Петербургское востоковедение, 2001. 288 с.
Дуткин Х.И. Аллаиховский говор эвенского языка. СПб: Наука, 1995. 144 с.
Кузьмина Р. П. Язык ламунхинских эвенов. Новосибирск: Наука, 2010. 112 с.
Кузьмина Р.П., Шарина С.И. Особенности языка верхнеколымских эвенов. Новосибирск: Наука, 2019. 116 с. (Памятники этнической культуры коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока; Т. 39).
Лебедев В.Д. Охотский диалект эвенского языка. Л.: Наука, 1982. 241 с.
Лебедев В.Д. Язык эвенов Якутии. Л.: Наука, 1978. 207 с.
Левин В.И. Самоучитель эвенского языка. М.; Л., 1935. 269 с.
Мальчуков А.Л. Взаимодействие глагольных категорий в эвенском языке // Иерархия и взаимодействие грамматических категорий глагола. СПб.: Институт лингвистических исследований РАН, 2020. С. 67-96.
Новикова К.А. Очерки диалектов эвенского языка: Ольский говор. Ч. 2. Л., 1980. 244 с.
Роббек В.А. Категория залоговости в эвенском языке. Л., 1984. 188 с.
Роббек В.А. Язык эвенов Березовки. Л: Наука, 1989. 205 с.
Роббек В.А. Грамматические категории эвенского глагола в функционально-семантическом аспекте. Новосибирск: Наука, 2007. 726 с.
Суник О.П. Глагол в тунгусо-маньчжурских языках. Морфологическая структура и система глагольного слова. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1962. 363 с.
Цинциус В.И. Очерк грамматики эвенского (ламутского) языка. Л.: Учпедгиз, 1947. 270 с.
Шарина С.И., Кузьмина Р.П. Нижнеколымский говор эвенского языка. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2018 г. 184 с. DOI: 10.15372/Dialect2018SSI
Schiefner A. Baron Gerhard von Maydell's Tungusische Sprachproben. Mitgeteilt von A. Schiefner. In: Bulletin de l'Academie imperiale des sciences de St. Pe-tersbourg 20. 1873. Pp. 209-246. Melanges Asiatiques 7. 1873/76. Pp. 323-377.
Schiefner A. Tungusische Miscellen. Von A. Schiefner. In: Bulletin de l'Academie imperiale des sciences de St. Petersbourg 20. 1874: 2. Pp. 247-257. Melanges Asiatiques 7. 1873/76. Pp. 378-394.
Schiefner А. Beitrage zum Kentniss der Tungusischen Mundarten. Melanges Asiatiques, 1859. Vol. III. Pp. 682-706.
References:
Bogoraz V.G. Materialy po lamutskomu yazyku [Materials on the Lamut Language]. Tungusskiy sbornik
[Tungus collection]. Release 1. Leningrad, 1931. Pp.1-108. (In Russian)
Bondarko A.V. Teoriya znacheniya i traktovka kate-gorii zaloga [Theory of Meaning and Interpretation of the Voice Category]. Problemy teorii grammaticheskogo zaloga [Problems of the Theory of Grammatical Voice]. Leningrad, 1978. Pp. 43-49. (In Russian)
Dutkin KH.I. Allaikhovskiy govor evenskogo yazyka [Allaikhovsky dialect of the Even Language]. St. Petersburg: Science Publ., 1995. 144 p. (In Russian)
Kuz'mina R.P. Yazyk lamunkhinskikh evenov [The Lamunkha Evens' Language]. Novosibirsk: Science Publ., 2010. 112 p. (In Russian)
Kuz'mina R.P., Sharina S.I. Osobennosti yazyka verkhnekolymskikh evenov [Features of the language of the Upper Kolyma Evens]. Novosibirsk: Science Publ., 2019. 116 p. (Pamyatniki etnicheskoy kul'tury koren-nykh malochislennykh narodov Severa, Sibiri i Dal'nego Vostoka; T. 39). (In Russian)
Lebedev V.D. Yazyk evenov Yakutii [Even Language of Yakutia]. Leningrad: Science Publ., 1978. 207 p. (In Russian)
Lebedev V.D. Okhotskiy dialekt evenskogo yazyka [Okhotsky dialect of the Even Language]. Leningrad: Science Publ., 1982. 241 p. (In Russian)
Levin V.I. Samouchitel' evenskogo yazyka [Even Language self-instruction manual]. Moscow, Leningrad, 1935. 269 p. (In Russian)
Mal'chukov A.L. Vzaimodeystviye glagol'nykh kat-egoriy v evenskom yazyke [Interaction of verbal categories in the Even Language]. Iyerarkhiya i vzaimodeyst-viye grammaticheskikh kategoriy glagola [Hierarchy and interaction of grammatical categories of the verb]. Saint Petersburg: Institut lingvisticheskikh issledovaniy RAN, 2020. Pp. 67-96. (In Russian)
Novikova K.A. Ocherki dialektov evenskogo yazyka: Ol'skiy govor. [Essays on dialects of the Even Language: Olsky dialect.] Part 2. Leningrad, 1980. 244 p. (In Russian) Robbek V. A. Kategoriya zalogovosti v evenskom yazyke [The category of voice in the Even Language]. Leningrad, 1984. 188 p. (In Russian)
Robbek V.A. Yazyk Berezovskikh evenov [The language of the Berezovka Evens]. Leningrad: Science Publ., 1989. 205 p. (In Russian)
Robbek V.A. Grammaticheskiye kategorii evenskogo glagola v funktsional'no-semanticheskom aspekte [Grammatical categories of the Even verb in the functional-semantic aspect]. Novosibirsk: Science Publ., 2007. 726 p. (In Russian)
Sunik O.P. Glagol v tunguso-man'chzhurskikh ya-zykakh. Morfologicheskaya struktura i sistema glagol'nogo slova [A verb in the Tungus-Manchu Languages. Morphological structure and system of the verb word]. Moscow, Leningrad, 1962. 363 p. (In Russian)
Tsintsius V.I. Ocherk grammatiki evenskogo (lam-utskogo) yazyka [Essay on the grammar of the Even (Lamut) Language]. Leningrad: Publ. "Uchpedgiz", 1947. 270 р. (In Russian)
Sharina S.I., Kuz'mina R.P. Nizhnekolymskiy govor evenskogo yazyka [Nizhnekolymsky dialect of the Even Language]. Novosibirsk: Science Publ., 2018. 184 р. DOI: 10.15372/Dialect2018SSI (In Russian)
Schiefner A. Beitrage zum Kentniss der Tungusischen Mundarten [Contributions to the knowledge of the Tungusic dialects]. Melanges Asiatiques, 1859. Vol. III. Рр. 682-706. (In German)
Сведения об авторе:
Шарина Сардана Ивановна - к.филол.н., в.н.с. отдела северной филологии Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, г. Якутск, Российская Федерация;
https://orcid.org/0000-0002-7536-2757; sarshar@mail.ru
Schiefner A. Baron Gerhard von Maydell's Tungusische Sprachproben. Mitgeteilt von A. Schiefner [Baron Gerhard von Maydell's Tungusic Speech Samples. Communicated by A. Schiefner]. Bulletin de l'Academie imperiale des sciences de St. Petersbourg 20. 1873. Pp. 209-246. Melanges asiatiques 7.1873/76. Pp. 323-377 (In German)
Schiefner A. Tungusische Miscellen. Von A. Schiefner [Tungusic miscella. By A. Schiefner]. Bulletin de l'Academie imperiale des sciences de St. Petersbourg 20. 1874: 2. Pp. 247-257. Melanges asiatiques 7. 1873/76. Pp. 378-394. (In German)
Information about the author:
Sharina Sardana Ivanovna - Cand. Sci. (Philology), Leading Researcher of the Department of Northern Philology of the Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North SB RAS, Yakutsk, Russian Federation;
https://orcid.org/0000-0002-7536-2757;
sarshar@mail.ru
