CC BY
17КАТЕГОРИЯ ПРОСТРАНСТВА В АГРИМЕНСУРЕ И ЗЕМЕЛЬНОМ ПРАВЕ ДРЕВНЕГО РИМА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
ГВОЗДЕВА Инна Андреевна,
кандидат исторических наук, доцент кафедры «История древнего мира»
ФГОБУ ВО «Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова» (МГУ).
E-mail: innagvozdeva@mail.ru;
ГВОЗДЕВА Татьяна Борисовна,
кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры зарубежной литературы ФГОБУ ВО «Литературный институт имени А.М. Горького». E-mail: tbgvozdeva@rambler.ru
Краткая аннотация: Среди архаических обществ именно Рим прославился особым умением устройства пространства. Римляне создали теорию деления космоса, изучая его часть - храм бога, и перенесли принципы его организации в землеустроение. Опорой римской агрименсуры стала ориентация земельных площадей по странам света. На этом был построен принцип расчета и деления полей, однако, в Риме сохранился и тип неразделенного и неизмеренного земельного участка, игравший в землеустроении важную роль.
Abstract: Among archaic societies Rome was famous for a special skill device space. The Romans developed the theory of division of space, studying part - Templum, and carried the principles of his organization in agrimensura. The support of the Roman agrimensura was the orientation of land areas in the countries of the world. This was built on the principle of modus and division of fields, however, in Rome and preserved the type of undivided and unmeasured land (locus), which played an important role in agrimensura.
Ключевые слова: пространство, храм бога, ориентация, лимит, землеустроение, место участка, территория.
Keywords: mundus, Templum, orientatio, limes, agrimensura, locus, territorium.
Для архаического общества с сельскохозяйственной экономикой организация земельного пространства была важнейшей задачей, требующей выработки принципов его деления и создания категории границы.
У античных авторов сложилось устойчивое мнение, что и сама граница, и все правила деления пространства (а значит и земельных территорий) римляне получили уже в готовом виде как наследие своих предшественников - этрусков (Plin. NH. II. 137, 148). Ведь именно этруски видели в разделении пространства сакральный акт, воплощением которого становилась священная линия границы (Fest. 358L). Римские землемеры, опираясь на авторитетное мнение Варрона (Varro. LL. V, 65), так же считали, что именно этрускам принадлежит приоритет в разработке научных приемов организации пространства (CAR. S. 10).
Действительно, вслед за этрусками
римляне применяли в земледелии все принципы деления мирового пространства, главными из которых были ограничение и раздел (Ovid. Met. 553; Col. X. 3. 45; Serv. Aen. I. 2; II. 781). Античные авторы считали их прямыми наставниками римлян в практике межевания полей. Ведь именно этрусский землепашец, работавший возле Тарквиний, своей глубокой вспашкой способствовал появлению гения Тагеса. Этот божок, вышедший из борозды, обучил людей узнавать будущее по внутренностям животных, связав судьбу с обработкой почвы и с границей участка, выражавшей неприкосновенность собственности (Fest. Tages). Тагеса, как внука Юпитера, жизненный успех соединил с делением земельных площадей, но по мнению Цицерона, первенство в практике межевания необходимо было закрепить за Юпитером (Cic. Div. II. 23).
Известно, что из учения нимфы Вегойи римляне усвоили науку о молниях, определив-
шую место богов в ограниченном пространстве неба, и стали применять эти принципы в практике деления полей (SFR. I. 358; II. S. 242). Святость границ стала приобретать значение прочного фундамента всего мироздания (CAR. S. 1-2).
По пророчеству Вегойи за сакральное преступление по нарушению границ следуют страшные наказания: потеря дома, всего рода, раны и эпидемии, смешение плодов и земель (Cic. Harusp. Resp. XIX (40, 25); (53-55); Fest. Potestas; SFR. I. S. 358).
Все эти учения (haruspicium, fulgurales, rituales) входили в состав Disciplina Etruscae, которая предлагала не практические рекомендации по межеванию, а лишь восприятие устройства космического пространства [1].
Римляне перенесли правила деления mundus на практику межевания полей (Varro. RR. I. 27-36). Организация и деление mundus выводились из космогонии и концепции времени (Serv. Aen. V. 738; Plin. NH. II. 188). Поскольку время делит пространство на две части по 12 часов, то это создает малый круг движения солнца (Plin. NH. VII. 6; CAR. S. 149). Большой же круг солнца - это его годовой цикл; все пространство делится на две части в середине зимы (Varro. RR. XXVII. 15). Полагая, что схема жизни космоса отражается в проекции на земле, поскольку весь mundus обозреть невозможно, они изучали лишь его часть (Varro. LL. VII. 7). Часть mundus, являющаяся, по мнению Ги-гина Громатика, солнечной системой, состоит из жилищ богов. Этот автор изучил строение всей системы по звуковым характеристикам (CAR. S. 148-152). Он определил положение каждого бога в его доме (Templum) и доказал, что это можно воспроизвести и на земле в полном соответствии с оригиналом (Liv. I. 39. 3; Cic. Div. I. 17. 30) [2].
Следовательно, как результат дивина-ции происходило определение точного расположения места бога, что позволяло понять его волю в Templum (Plin. NH. XVIII. 264; Liv. I. 18. 7). На практике для этого жрецы в качестве подсобного материала использовали печень жертвенного животного, представлявшую микрокосм в момент жертвы и способствовавшую пониманию устройства Templum.
В Риме же главным стало создание схемы Templum на земле. Поскольку восход и заход солнца определили начало и конец, успех и неуспех, то линия, соединившая эти точки, стала первой осью Templum. Такая линия имела значение limes, itis, а её направление получило определение как Decumanus Maximus (далее -DM) (CAR. S. 11-13; 71-72; 132-133). После проведения перпендикуляра Cardo Maximus (далее - CM), на земле появился полностью сориентированный сакральный участок (Serv. Aen. II. 693; Dionys. II. 5; CAR. S. 72-73; 134; 147). DM делила Templum на верхнюю и нижнюю части, а CM - на левую и правую [3]. При строительстве на земле проекции Templum важнейшей задачей для римлян стало проведение ориентации главных осей: Decumanus Maximus и Cardo Maximus. Эта конкретная задача стала оттеснять раннюю для римлян цель строительства авгу-рального храма с определением счастливой части Templum (Fest. sinistra).
Этрусский ритуал отступил перед научно-технической целью проведением направления осей Templum на земле. Да и у самих римских авторов нет четкого представления о расположении счастливой стороны Templum. Так, Варрон называл счастливой левую сторону, ближе к Востоку (Varro. LL. I. 1), но он же называл её и antica (LL. VII. 6). Если в этом видеть путаницу, то она могла произойти и из-за того, что не ясно было - куда обращен взор жреца при конструктировании Templum (Liv. I. 8; Plut. Num. 7) [4].
Гигин Громатик полагал, что главным элементом Templum является limes, itis (CAR. S. 133). По его схеме ориентация начиналась с определения линии Восток-Запад (CAR. S. 177). Но другие авторы считали, что более важной была другая линия, ось мира - Cardo, и именно её надо проводить первой (Polyb. IV. 42; SRF. II. S. 152-157). Если внимание писателей было сосредоточено на ритуальных действиях авгура, то для землемеров наиважнейшей практической задачей было - как можно более точно провести ориентацию главных осей.
Это сложное техническое задание на местности начинали с определения курса солнца. После установления направления Восток-Запад к линии Decumanus строили перпендику-
ляр Север-Юг, т.е. ось Templum. Землемерам были известны несколько способов ориентации. Простейший не предполагал применения приборов, а курс движения солнца фиксировался по его тени на земле. Точно в полдень, когда тень падала на Север, проводили линию Cardo (CAR. fig. 99a). Второй способ осуществлялся при определенных усовершенствованиях. В центре окружности на земле устанавливали прибор - грому; по нему намечали точки пересечения солнечной тени с окружностью. Так, проводилась линия Восток-Запад. Через точку 0 по прибору проводили линию Север-Юг (CAR. fig. 103a). В обоих случаях не исключались ошибки, т.к. не учитывался угол склонения солнца (т.е. наклон земной оси и скорость движения планеты). Третий способ был более точным. Гигин Громатик рекомендовал неоднократно засекать курс движения солнца в разное время суток (CAR. S. 152-154; fig. 105-106a). На земле вычерчивали проекции трех солнечных теней, что приводило к более точному определению направления Восток-Запад (CAR. S. 153) [5].
Римская агрименсура в практике межевания продемонстрировала эволюцию техники ориентации главных осей при делении земель. Завершение этого процесса закреплено в трактате Гигина Громатика «Constitutio». Однако, землемеры сообщают, что в работе специалистов наблюдались и отступления от утвержденных нормативов. Наиболее известны три способа ориентации. Первый из них назван теоретическим: Decumanus Maximus проведена в направлении Восток-Запад, ось Cardo Maximus -Север-Юг. Второй способ предполагал изменение направления осей: CM - Восток-Запад, а DM - Север-Юг. Третий способ показывал ориентацию на восходящее солнце. Положение левой (счастливой) части Templum при первом и втором случае ориентации не соответствовало архаическим представлениям, т.к. зависело от разного направления главных осей (CAR. fig. 102-106). В третьем случае совпадение северного направления с меридианом могло произойти только случайно, т.к. угол склонения солнца в разных районах земного шара имеет разные параметры (CAR. S. 14, 135, 146). Тем не менее, этот «примитивный» способ ориентации применялся. Так, Плиний сообщал о такой ориентации
в районе Луцерии (Plin. NH. XVIII. 26. 4; L.c. 209). Второй способ использовали Гракхи при ориентации осей межевания в Бруттии. Даже Август сохранил здесь это древнее направление (l.c. 209). Но все-же при Августе «теоретический» способ ориентации, уходящей корнями в Этрусскую Дисциплину, стал господствующим (CAR. S. 157; SRF. I. 209).
Итак, в Риме была создана научная основа деления пространства. Практика же обозначения земельного пространства берет начало от natura loci (CAR. S. 77). Именно местные условия по мнению землемеров создавали примеры и методы деления полей в архаический период (CAR. S. 12). Э. Бодуэн считал, что римляне всегда учитывали это обстоятельство [6].
В патрицианской civitas наиболее удобным и приемлимым выражением ius occupandi для первоначального приобретения владения из земель фонда Publicus был arcifinius. При occupatio Ager Publicus владелец должен был отделить свое поле от соседского: «arcendo enim, vicinos haec appellationem finxit» (CAR. S. 101). Arcifinius как легкий способ для быстрого закрепления agri occupatorii соответствовал уровню развития ранней civitas. А. Бурдезе считал такой поссессион проявлением сугубо кви-ритского права [7]. Finis - как категория границы создавала способ выделения пространства -arcifinius, что было понятно и принято населением всей Италии (Varro. RR. III. 1; CAR. S. 99). Такую границу охранял обычай и договоры. (Mommsen. SRF. II. S. 162-163.) По сути arcifinius стал материальным воплощением другой важной категории земельного права - locus. Locatio (выделение участка) из Ager Publicus закрепилось в римской агрименсуре через arcifinius [8].
Категория finis долгое время оставалась единственным критерием для обозначения земельного пространства от архаического до предклассического периода Ius Civile. Недаром наиболее древними земельными контровер-сиями у агрименсоров считались «de fine» и «de loco». Квиритские поссессионы - это именно loci с природными границами (Dig. XLI 26; Pomp. I. 26). Положение иска «de loco» имело значительную правовую неопределенность, т.к. объект контроверсии был вещным, но агрументы строились на finis. Давая характеристику locus,
Фронтин избегал категории modus. И в тех случаях, когда надо упомянуть размер он использовал термин latitudo (CAR. S. 5). Если locus можно было называть ager, то требовалось пояснение, что его finis проходит по местным признакам рельефа (CAR. S. 40) [9]. Но А. Ру-дорфф полагал, что даже и неизмеренная площадь как объект спора превращает de loco в вещную контроверсию (SPF. II. S. 252). Такая точка зрения получила поддержку и в наше время [10].
На развитие римского земельного права повлияло длительное сохранение элементов архаического судопроизводства. Однако, юристы применительно к земельному праву рассматривали по преимуществу элементы формулярного процесса, лишь упоминая об архаике и не использовали cognitio extraordinario (Dig. X. 1. 4 pr; X. 1. 8. 1; XI. 6. 1. pr). Категория locus (не измеренная и отмеченная только по природной границе) демонстрировала власть всей civitas над процессом оккупации. Агрименсор-ная категория понятия «места» в период архаики воплотилась в arcifinius [11].
Исследования Ф. Хинрикса показали, что от архаики до классики controversia de loco могла рассматриваться в группе исков actiones finium regundorum, т.к. пограничные аргументы здесь превалировали [12]. Важно, что даже во времена агрименсоров (I-II вв н.э.) этот иск проводили по архаическому legis actio (CAR. S. 41). Завершение иска «de loco» чаще выражалось в присуждении одной стороне -adjudicatio, а второй соответствующего эквивалента [13].
Legis actio сохранялось долго (хотя и фрагментарно) в предклассический, и даже иногда в классический периоды Ius Civile (далее IC), а включение adjudicatio в формулу демонстрировало как медленно в земельном праве определялись нормативы о владении на землю [14]. Недаром, комментатор Фронтина, автор IV в. н.э. Агенний Урбик считал, что не только контроверсии «de fine» и «de positione terminorum» являются пограничными, но и такой можно считать «de loco» (CAR. S. 33). Locus в римской агрименсуре навсегда сохранил значение категории неизмеренного пространства [15]. А практика межевания земель в Риме
вплоть до конца Республики испытывала зависимость от особенностей рельефа и часто воплощалась в геометрически неоформленных единицах площади [16].
Римская агрименсура начала превращаться в науку только в конце периода Республики [17]. В землемерной практике это произошло тогда, когда лимит стал главной линией деления земельного пространства. Начиная с эпохи Гракхов лимитация в Риме стала инструментом решения сложных аграрных вопросов [18].
Земельное право до конца Республики находилось в состоянии стагнации, поскольку категория privatus по типу finis внешне могла совпадать с квиритским поссессионом. Но в самом конце Республики лимит стал инструментом точного раздела пространства. Эта разделительная линия с направлением по ориентации (CAR. S. 10-15; 71-73; 131-135) приобрела сакральную, а позже и правовую гарантию. Limitatio -стала теперь не только торжественным актом деления земельного пространства и абсолютной технической гарантией точности раздела.
Кроме Disciplina Etruscae на организацию пространства в Риме были и другие влияния. К моменту освобождения от связи с Латинским Союзом и к началу активной колонизации Рим осваивал искусство построения маршевого лагеря. По схеме Полибия, окончательно разработанной к концу III в. до н.э., священное замкнутое пространства лагеря тщательно устраивалось авгуром и военным трибуном (Polyb. VI. 41. 2-8). Осевая линия - дорога Via Principalis соединяла левые и правые ворота (Запад-Восток); к передним воротам (decimana) - шла дорога Via Praetoria. Две неравные части пространства лагеря включали палатки легионеров, построенные так, что в плане они напоминали прямоугольники. В основе планировки лагеря была заложена ориентация, созданная осями - лимитами. Поэтому теперь не finis, а limes становился основой деления пространства.
Изменение вида судопроизводства в предклассический период IC продемонстрировало, что в формулярном процессе истина в спорах определялась теперь по праву магистрата. Тем не менее, наиболее древний вид пограничной контроверсии - «de fine», по-прежне-
му сводился к восстановлению целостности finis. Поэтому в этой контроверсии сохранялся архаический норматив: главное - это не приговор, а компромисс, построенный на экспертизе менсоров (CAR. S. 50). И хотя, по мнению Гая, формула сразу определяла весь ход процесса, в нем все же отражалось установление poena архаического периода (Gai. Inst. 4.17, 42). Действительно, ведь даже сам факт принятия формулы выражал как бы часть договора сторон, но построенного не на древней fides, а уже на власти магистрата (CAR. S. 6).
Если в архаику - сдвиг Термина был сакральным преступлением, то начиная с пред-классического периода - это деликт (Dig. X. 1.4.4). В формулярном процессе по местоположению Термина уточнялся locus: его арцифи-нальные границы (CAR. S. 4-5). Преторскую защиту получал не только locus из Ager Publicus, но и всякая другая локация периода архаики [19]. Свое значение неизмеренного земельного пространства locus сохранил вплоть до классического периода IC. Хотя locus и мог быть составной частью имения, все он же оставался неизмеренным пространством, даже внутри хорошо организованного хозяйства. Так, эдикт Венафра показал, что locus мог быть включен в состав крупного fundus (CIL. X. 4842; Dessau, 5743; Bruns. Font. S. 77). Землемеры в своих трактатах также часто упоминали неизмеренные природные loci в границах fundi (CAR. S. 40; 92-93) [20].
В период создания римского кадастра locus стал символом земель категории Publicus, которые могли стать в границах колоний пос-сессионами, но уже на условиях аренды для новых поселенцев (CAR. S. 2, 8) [21]. На землях новых колоний, разделенных решеткой лимитов могли сохраняться и поссессионы с границами arcifinius (т.е. древние квиритские владения) (CAR. S. 91). Согласно Ius Honorarium такое владение уже нуждалось в преторской защите и становилось possessio ad interdictum (CAR. S. 6).
В агрименсуре и земельном праве Рима понятие пространства воплотилось еще в одной категории - territorium. После завоевания Римом Италии так стали обозначать земли муниципиев в Италии (CAR. S. 7). Locus - как не-
измеренное земельное пространство с природными границами стало агрименсорным выражением territorium. Право на territorium превратилось в основную привилегию муниципиев в составе римского государства (CAR. S. 8). Внутри муниципальных земель (т.е. на их территории) было принято такое деление: городские земли и сельские поля (SRF. II. S. 402-405).
Несмотря на римские конфискации, муниципии старались зарезервировать на сельских землях свой фонд Publicus (CAR. S. 9) [22]. Следовательно, territorium сохранил свои древние пограничные признаки, совпадавшие с arcifinius и в этом он соответствовал категории locus [23]. Хотя размеры territorium превосходили небольшой, выделенный рельефом locus, но сама territorium была суммой отдельных loci.
Рим, выводя грандиозные колонии в период Принципата, в первую очередь определял всю площадь, предназначенную гражданам или ветеранам в ассигнацию. Такая площадь также стала обозначаться как territorium, но она отличалась от земель муниципиев. Для землемеров главным признаком римская ли это или муниципальная территория должна стать юрисдикция этой местности. Это был важный момент для земельного права Рима. Здесь фиксировался тип отмежевания и соответствующий ему статус. Выделенная для ассигнации римлянам италийская земля - territorium также состояла из неизмеренных loci (CAR. S. 65, 66). Земля, которая попала в римскую юрисдикцию была «intra quos fines iuris dicendi iussisset» (CAR. S. 7, 8, 44, 65). Расширение Ager Publicus в Италии подтолкнуло развитие римской агрименсуры. Для землемеров было очевидно, что категории territorium - это суммарное единство loci в виде arcifinius (CAR. S. 101-102). В новых римских поселениях, получивших territorium, пригодные к пахоте loci подвергались дальнейшему размежеванию. А в муниципиях эта категория земель навсегда сохранила свой первичный вид неизмеренного пространства.
В земельном праве Рима контроверсия «de iure territorii» разбирала пограничные споры между муниципиями и гражданскими колониями, или между соседними муниципиями (CAR. S. 7-8). Чаще они были посвящены оспариванию права пользования пограничными угодьями
новопоселенцами или местными жителями (CAR. S. 161). Этот процесс мог проводиться по архаическому litigo, но кроме вопросов «о границе», велось и расследование «о межевых знаках», «о местах», «о площади» [24].
В CAR вошли виды контроверсий, включавших в своем названии «locus». Это de locis publicus - «об общественных местах», «о местах реликтовых и вне межевания» (de locis relictis et extraclusus), «о священных участках и кладбищах» (de locus sacris et religiosis). Включение в название этих контроверсий понятия locus подчеркнуло, что споры велись о местах, хоть и обозначенных по границе, но только по рельефу. Данные loci не имели внутреннего раздела (CAR. S. 8-9; 46-49; 61; 66-68).
Так locus - как неизмеряемое земельное пространство сохранил свое значение в римском землеустроении наряду с землями,
Библиография:
подвергшимися межеванию. В римском кадастре подобные категории земель играли важную роль в обеспечении новопоселенцев угодьями, что наряду с пахотной землей способствовало развитию производства многопрофильных хозяйств в Риме эпохи Империи.
Римляне, восприняв от этрусков принципы деления пространства, перенесли их исключительно в сферу землеустроения и развивая, достигли совершенства в создании нескольких типов и систем межевания земель: от простого по рельефу - агаИпшэ, до самой совершенной системы - центуриации (деление полей на равные единицы площади - квадратные центурии). Внедрив центуриацию на многих площадях провинций, Рим создал прочную материальную базу для процветания античной экономики в Европе, Северной Африки, Передней Азии в 1-11 вв. н.э.
1. Bloch R. Le mystère etrusque. P., 1956. P. 162; Pallotino M. Etruscologici. Milano, 1947. P. 205.
2. Bouché-Leclercq A. Histoire de la divination dans l'antiquité. Vol. 1-4. P., 1879-1882. Vol. 4. Divination Italique, 1882. P.
18, 23.
3. Fraccaro P. Agrimensura // Enciclopedia Italiana di scienza, lettere ed arti. Vol. 1. Milano, 1929. P. 987.
4. Bouché-Leclercq A. Histoire de la divination dans l'antiquité... P. 22-24.
5. Гвоздева И.А. Технические аспекты землеустройства в древнем Риме по трактатам землемеров // Вестник Моск. Ун-та. Серия 8. История. 1979. № 4. С. 74-88.
6. Beaudouin E.La limitation des fonds de terre dans sesraport avec le droit de propriété. Paris: Larose, 1894. P. 22.
7. Burdese A. Studi sull'Ager Publicus. Torino, 1974. P. 27.
8. Schulten A. Die Lex Manciana, eine Africanische Domänenordung. In: Wiedmannische Buchhandlung, 1897. S. 19-20.
9. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms // Die römische Feldmeßkunst, Göttingen, 1992. S. 247.
10. Knütel R. Die actio finium regundorum und die ars gromatica // Die Römische Feldmeßkunst. Interdisziplinäre Beitrage zu ihrer Bedeutung für die Zivilizationsgeschichte Roms. Göttingen, 1992. S. 299.
11. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms. S. 269.
12. Hinrichs F.T. Die geschichte der gromatischen Institutionen. Wiesbaden, 1974. S. 193.
13. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms. S. 245.
14. Hinrichs F.T. Die geschichte der gromatischen Institutionen... S. 201-203.
15. Гвоздева И.А. «Finis» и «rigor» в аграрном праве древнего Рима // Древний Восток и античный мир. М., 1999. Вып. 2. С. 72-79; Гвоздева И.А. Аграрный спор de loco в сочинениях римских землемеров // Вестник Моск. Ун-та. Серия 8. История. М., изд-во МГУ, 2001. № 2. С. 3-16.
16. Гвоздева И.А. Ранние типы деления земельных площадей при организации сельской территории у римлян // Вестник Моск. Ун-та. Серия 8. История. М., изд-во МГУ, 1986. № 2. С. 80-91; Гвоздева И.А. Ager arcifinius и начало римского земельного права // Древний Восток и античный мир. М., 2018. Вып. 9. С. 340-355.
17. Гвоздева И.А. Agrimensura - наука римского землеустроения периода Республики // Вестник Российского Университета Дружбы Народов. Серия: Всеобщая история. Том 9. № 1. М., 2017. С. 7-17.
18. Гвоздева И.А., Никишин В.О. Кризис в Риме в конце II в. до н.э. (аграрный и правовой аспекты) // Право и государство: теория и практика. М., изд-во «Право и государство пресс», 2017. № 8 (152), С. 23-27.
19. Castillo Pascual M.J. Ager arcifinius significado etimolôgoco y nâturaleza real // Geriôn. 1993. 11. P. 149-151.
20. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms. S. 247.
21. Гвоздева И.А. lus subsecivorum в агрименсуре и земельном праве Древнего Рима // Древний восток и античный мир. М., 2012. Вып. 8. С. 149-166.
22. Гвоздева Т.Б., Гвоздева И.А. Ветеранские ассигнации в римском земельном праве // Современный юрист. М., 2016. М., 2016. № 1 (14). С. 79-86.
23. Behrends O. Bodenhoheit und privates Bodeneigentum im Grenzwesen Roms. S. 247.
24. Moatti Cl. Archives et partage de la terre dans le monde romain. Roma, 1993. P. 83; Hinrichs F.T. Die geschichte der gromatischen Institutionen... S. 213, 220.
