CC BY
130
УДК 81-23
B.Г. Гузев
категория изъявительного наклонения (индикатив). категория времени индикатива в турецком языке
Категория изъявительного наклонения, сигнализирующая о полном соответствии содержания высказывания объективной реальности, не имеет собственной специальной морфемы, что находится в полном соответствии с исконным свойством агглютинативных языков не выражать в речи того, что с точки зрения тюркской картины мира само собой разумеется и потому может оставаться без выражения или, иными словами, не нуждается в специальном выражении [19. С. 124-129; 20. С. 342-348]. Она конституируется всей системой временных форм, которые служат «для простого констатирования, утверждения или отрицания действия в настоящем, прошедшем и будущем» [9.
C. 462], и таким образом эта подсистема выделяется как наклонение по отношению к другим наклонениям.
Принципы истолкования категории времени
Согласно излагаемой в настоящей работе концепции [11. С. 66-114], функциональное предназначение временных форм заключается в выражении в качестве смыслов соотношения (совпадение по времени, предшествование или следование) действий с какими-либо событиями, с которыми говорящий ассоциирует имеющийся в значении каждой формы в качестве компонента (семы) абстрактный, обобщенный образ настоящего, прошлого или будущего момента или периода ориентации.
В качестве настоящего момента или периода ориентации, который мыслится как исходный, отправной период всей системы и с которым хронологически соотносятся образы действий, мыслится «оязыковленный» обобщенный, абстрактный образ, сформировавшийся в результате отражения и обобщения реальных настоящих моментов, способный быть, по выражению Э. Бенвениста, «моментом вечного настоящего» [8. С. 297] и ассоциироваться в человеческом сознании с любым конкретным моментом реального времени. Этот внутриязыковой временной ориентир удобно именовать «настоящим периодом временной ориентации». Он входит в состав значения каждой временной формы, из которых состоит система (категория) или подсистема (частная категория).
Наряду с этим, системы времен таких, например, языков, как германские, романские, некоторые славянские и тюркские, включают формы, в значениях которых образы действий соотносятся не только с настоящим, но также с абстракциями, сформировавшимися на основе отражения, осмысления и обобщения реальных прошлых и будущих периодов и ставших абстракциями, являющимися другими периодами ориентации — прошлым или будущим, которые обнаруживаются в составе значений конкретных вре-
© В. Г. Гузев, 2009
менных форм. Категории времени языков, обладающих двумя или тремя периодами ориентации, распадаются соответственно на две или три подсистемы. Категория времени индикатива турецкого языка явно «трехполюсна», т. е. состоит из трех подсистем. Если принять за отправные точки каждой такой подсистемы формы, сигнализирующие о совпадении действия со своим периодом ориентации, например формы с морфемой -(I)yor, то сказанное можно иллюстрировать следующими высказываниями: 1) §u anda mektup yaziyorum — (В настоящий момент) я пишу письмо (выделенная словоформа сигнализирует о совпадении события с настоящим периодом); 2) Dun saat dokuzda uyuyordum — Вчера в девять часов я (уже) спал (выделенная словоформа «маркирует» прошлый период ориентации); 3) Bir yil sonra Moskova’da Alarko §irketinde ^ali^iyor olacagim — Через год (в это время) я буду работать в Москве, в фирме Аларко (из частного письма) (выделенная в турецком тексте аналитическая конструкция сигнализирует о соотнесенности действия с будущим периодом ориентации).
Традиционный подход трактует формы, в значениях которых образы действий хронологически соотнесены с «оязыковленными» абстракциями прошлого и будущего периодов, просто как «прошедшие» и «будущие» времена, именуя их нередко «сложными временными формами» [16. C. 221-243]. Однако такая трактовка форм соответствующих подсистем категории времени, как представляется, игнорирует подлинное функциональное (коммуникативное) предназначение подобных морфологических средств. Необходимо отдавать себе отчет в том, что какая-либо форма вторичной ориентации сигнализирует о том или ином соотношении действия с прошлым периодом ориентации, но сам этот ориентир соотнесен с настоящим периодом как предшествующий ему. То же самое справедливо и в отношении будущего периода ориентации: значение временной формы сигнализирует, скажем, о совпадении действия с этим периодом, но сам этот период позволяет воспринимать это действие как будущее.
Точкой или периодом ориентации, с которыми хронологически соотносятся образы действий, не может быть «момент речи», поскольку: (1) он представляет собой внеязы-ковое событие, происходящее в реальной действительности, что не согласуется со способностью коммуникантов прибегать к переносному употреблению временных форм; (2) он не может входить в содержание языковых значений, являющихся абстрактными образами; (3) он может лишь учитываться говорящим при выработке стратегии высказывания, в том числе при выборе той или иной временной формы, но не может быть центром системы идеальных единиц, которыми являются языковые значения, в силу своей объективности и «экстралингвистичности».
Сомнения в правомерности положения о соотнесенности действия с моментом речи высказывались неоднократно. Как пишет, например, Н.А. Сыромятников, «момент речи мог бы быть единственным критерием лишь для языков с тремя временами — настоящим, прошедшим и будущим. А для тех языков, в которых времен больше... таким критерием является временное отношение между теми действиями, о которых идет речь» [23. C. 17]. Н.А. Сыромятников цитирует позицию Н.С. Поспелова, по мнению которого «ориентировка» принципов истолкования языковой категории времени на момент речи порочна с точки зрения общей теории языка [23. C. 17], с чем автор настоящей работы не может не соглашаться.
Количество обычно анализируемых грамматистами временных форм, конституирующих категорию времени турецкого языка, находится в переделах 15 единиц [см.: 16. C. 221-243; 6. P. 336-343; 1. S. 236-285; 5. S. 583-646; 24. С. 183-236]. Реализуемый в настоя-
щей работе подход убеждает в том, что турецкая категория времени обладает инструментарием, содержащим не менее двадцати темпоральных форм (частных категорий). Если бы значения этих форм имели только лишь темпоральное содержание, которое наличествует у каждой из них и объединяет в один ряд, то теоретически турецкий язык располагал бы только девятью временными формами (три периода ориентации с соотношениями). Однако содержание значения ряда форм является сложным, поскольку включает не только темпоральные, но также и аспектуальные, модальные или интервальные (например, не просто будущее, а ближайшее будущее) семы. Это обстоятельство находит подтверждение как в диахронии, точнее, в происхождении временных форм, так и в соотношении форм, наблюдаемом на синхронном срезе, в современном состоянии языка.
Подавляющее большинство временных форм (настоящее-будущее, простое прошедшее, перфект) восходит к именным формам глагола [7. С. 27], остальные — к сложновербальным формам или конструкциям с аспектуальными значениями (настоящее I, возможно также настоящее длительное, перфект) [25. С. 69-96].
«Прямое» употребление временных форм. Формы первичной ориентации
(1) Настоящее I время («настоящее данного момента»)
Функциональное предназначение. «Настоящее I время» - одна из наиболее употребительных временных форм настоящего времени, сигнализирующих о том, что действие совпадает с настоящим периодом ориентации. Она функционирует в самых разных речевых стилях без ограничений. Не имеет аспектуальных компонентов значения, т. е. способна передавать как конкретные (актуальные), реально осуществляющиеся («здесь и сейчас») действия типа (Он сейчас спит), так и действия, неактуальные, не связанные с конкретными ситуациями, типа: Я часто езжу на велосипеде [3. Б. 82-87]. В сфере передачи настоящих неконкретных действий чаще всего выступает как синоним «настоящего-будущего времени». Значение отличается от значения последнего как отсутствием аспектуальных сем, так и сем, сигнализирующих о следовании действия за настоящим периодом ориентации, иными словами, неспособностью выражать (при прямом употреблении) будущие действия.
Формообразование и формоизменение (спряжение). «Настоящее I время» представляет собой финитную форму, в функции формообразующего показателя которой выступает аффикс -(1)уог. Формоизменение осуществляется личными аффиксами 1-го типа:
1. уаг+1уог+иш, уаг+1уог+8ип, уаг+1уог+0, уаг+1уог+иг, уаг+1уог+8ипиг, уаг+1уог+1аг — я пишу, ты пишешь, он пишет, мы пишем и т. д.
Отрицательный статус получает показатель -шА перед формообразующим аффиксом: уаг+ш1+уог+иш (не пишу), уаг+ш1+уог+8ип (не пишешь) и т. п. Ударение при этом помещается перед безударным отрицательным аффиксом (о замене алломорфов -ша/-ше алломорфами: -ш1/-ш1/-ши/-ши см. следующий абзац).
Турецкие орфографические правила отражают фонетические явления, сопровождающие построение словоформ: широкие конечные гласные глагольных основ и аффикса отрицания ([а], [е],) перед аффиксом -(1)уог переходят в соответствующие узкие: [а] > [1], [е] > [1]: Ьа§1ашак (начинать, начинаться) - Ьа^куог (начинает, начинается), 1§1ешек (ра-
ботать) — i§liyor (работает). Если исходному широкому гласному основы предшествует слог с губной гласной ([o], [о], [u], [u]), то конечные широкие переходят в губные узкие:
[a] > [u], [e] > [u]: susamak (жаждать, хотеть пить) — susuyor (хочет пить), soylemek (говорить) — soyluyor (говорит). То же явление наблюдается и в словоформах отрицательного статуса: bulmak (находить) — bul+ma+mak (не находить) — bul+mu+yor (не находит). Данное фонетическое явление наблюдается и в словоформах статуса невозможности с показателем -(y)ama /-(y)eme: gid+emi+yor+um (я не могу идти), konu§+ami+yor+um (я не могу говорить). Вопросительная словоформа включает в себя еще и частицу с узкими гласными (mi, mi, mu, mu), которая подчиняется гармонии гласных и располагается в словоформе перед личными аффиксами, отделяя их на письме от остальной части словоформы: yaz+mi+yor mu+yum?; yaz+mi+yor mu+sun? (Разве я не пишу? Разве ты не пишешь?) и т. д.
Примеры: 1) O kaytar+iyor, biz ise onun yerine ^ali^mak zorundayiz (информант) — Он уклоняется, а мы тут работай за него; 2) Yunan ordulari yuru+yor Ankara ustune... (NH YG§K, 404) — Г реческие войска идут на Анкару.; 3) Beni bir i§ i^in Trabzon’a 9agir+iyor+lar (NH YG§K, 406) — Меня по какому-то делу вызывают в Трабзон; 4) Maamafih, fena bir §ey mi yap+iyor+um? Kimsenin malina, hayatina, irzina mi dokun+uyor+um? (RNG YD) — Кроме того, разве я совершаю что-нибудь плохое? Разве я покушаюсь на чью-либо собственность, жизнь или честь?; 5) Yoksa vaktiyle Muslumandin da sonradan mi gavur oldun? Tevekkeli bizim dilimizi boyle konu^muyorsun. (HE SB, 83) — Или ты когда-то был мусульманином, потом стал неверным? Неспроста ты так (хорошо) говоришь на нашем языке.
(2) Форма настоящего-будущего времени
Ставшее общепринятым в тюркском языкознании название этой древнейшей временной категории с морфемой -(A)r/-mAz отражает способность ее значения сигнализировать как о темпоральном совпадении действия с настоящим периодом ориентации, так и о его следовании за ним. Это обстоятельство позволяет трактовать темпоральное содержание значения настоящего-будущего как непредшествование действия настоящему периоду ориентации. В состав значения этой временной формы входит также аспектуальная сема, сигнализирующая о неконкретности действия, т. е. о том, что действие совершается не здесь и не сейчас. Сочетание названных двух сем — темпоральной и аспектуальной — обусловливает коммуникативные свойства этой временной формы, т. е. способность передавать перечисляемые ниже узуальные, а также окказиональные смыслы.
Из сказанного следует, что в прагматическом отношении настоящее-будущее отличается от настоящего первого способностью передавать в качестве смыслов только неконкретные (неактуальные) и будущие действия (т. е. следующие за настоящим периодом), а также функционированием в составе ряда устойчивых словосочетаний (см. ниже).
Коммуникативное предназначение (передачаузуальных смыслов)
I. Настоящее-будущее способно сигнализировать о том, что действие субъективно воспринято говорящим как настоящее, но не связанное с какой-либо конкретной ситуацией:
а) действие мыслится как естественное по своей природе, как проявление свойства предмета или события, о котором идет речь (пример 1) или как вневременное закономерное явление (пример 2): 1) Gune§ dogudan dog+ar, batidan bat+ar. (информант) — Солнце восходит на востоке, заходит на западе; 2) Farkli kulturler saygi gordugu zaman bolunmenin
degil butunle?menin sebebi ol+ur+lar (Vatan. 3 Ocak. 2009) — Когда различные культуры пользуются уважением, они становятся причиной не сепаратизма, а единения);
б) подчеркивается обычный характер неконкретного действия: 1) Ama ben saraylari hi9 sev+mem. Adindan bile urk+er+im (HE SB, 166) — Но я совсем не люблю дворцы. Мне бывает страшно даже при их упоминании; 2) Dedikodu en 9ok bikip attigi dalkavuklardan 9ik+ar. Fakat bunlarin hi9 birisi Sabiha Hanim’i uz+mez. Kahkahasi surekli, ne?esi mikrop gibi yakinlarina ge^+er (HE SB, 24-25) — Сплетни чаще всего исходят от прихлебатель-ниц, которые ей надоели и которых она прогнала. Но ни одна из них (этих сплетен) не троевожит ее. Ее смех, ее веселость все время заражают близких ей людей;
в) действие совершается в силу сложившихся привычек, условий или традиции, установленного порядка и т. п.: 1) “^ayi 9ok sev+er+im”, dedi Gunsel. “Hele sigarayla...” (VT BGTB, 85) — «Я очень люблю чай, — сказала Гюнсель, — особенно с сигаретой (в руке)»;
2) Sabahlari erken kalk+ar[im], ak?amlari erken yat+ar+im (информант) — По утрам я рано встаю, а по вечерам рано ложусь (спать); 3) ...arsiz bir tabiyatim var... ne gorsem i^im ^ek+er... yiyecek gor+ur+um, iste+r+im; elbise gor+ur+um, iste+r+im... fazla olarak bunlara ba?kalari kadar kendimde de hak bul+ur+um... (RNG YD, 5) — .у меня бесстыдная натура. что бы я ни увидел, меня к этому тянет. увижу съестное — хочу, увижу одежду — хочу. более того, обнаруживаю у себя чувство, что я заслуживаю всего этого, в той же мере, что и другие;
г) в разговорной речи широко используется для выражения вежливых просьб и других разного рода побуждений коммуниканта II (собеседника) к действию: 1) Gel+ir misiniz? — Подойдите, пожалуйста!; 2) §u parayi ?ofore uzat+ir misiniz? (информант) — Передайте, пожалуйста, вот эту плату шоферу! (так могут Вас попросить в стамбульском автобусе); Полицейский может Вам сказать: 3) «Pasaportunuzu ver+ir misiniz?» («Дайте, пожалуйста, Ваш паспорт»); 4) Kaleminizi ver+ir misiniz? — Вы не дадите Вашу ручку?;
д) широко используется в устойчивых словосочетаниях (в частности, в формулах вежливости, пословицах и поговорках, многие из которых сохранились с прошлых веков): 1) Te?ekkur ed+er+im! — Благодарю!; 2) Rica ed+er+iz! — Просим! Пожалуйста!; 3) iki sozu dogru durust bir araya getir+emez (фраз.) — Он и двух слов связать не может; 4) Aralarindan su siz+maz (фраз.) — Их водой не разольешь; 5) Fazla nezaket riyaya gir+er (посл.) — Излишняя вежливость переходит в лицемерие.
II. Форма способна также сигнализировать, что речь идет о будущем действии, особенно часто в разного рода обещаниях следующего типа: 1) Fazla oyalan+mam, iki gun sonra don+er+im (информант) — Я долго не задержусь, вернусь через два дня; 2) “Beni bir i? i9in Tirabzon’a 9agiriyorlar”, dedi. “Firsattir, siz de gelin. Ordan hep beraber Rusya’ya ge9ip Bol?evikligi yerinde, iyice ogren+ir+iz” (NH YG§K, 406) — «Меня по какому-то делу вызывают в Трабзон, — сказал он. — Удобный случай! Вы тоже приезжайте. Оттуда мы все вместе перейдем в Россию и хорошенько познакомимся с большевизмом там, где он и есть»; 3) Namazdan sonra ?u koltuga uzanir[im] kestiririm (HE SB, 128) — После намаза растянусь в этом кресле, вздремну; 4) Pa?a’yi kizdirma, Rabia, gene gel+ir+iz... Haydi yavrum... diye kizi goturmeye 9ali?iyordu (HE SB, 132) — Он пытался увести девушку со словами: «Не серди Пашу, Рабия, мы снова придем. Пошли, доченька .».
Формообразование и формоизменение
1) Все глагольные основы, оканчивающиеся на гласную, получают алломорф -r. Например: ye+r, de+r, bekle+r, oku+r, uyu+r.
2) Односложные основы на согласную (кроме 15 основ, которые следует специально заучить) присоединяют алломорфы -а^-вн bak+ar, yap+ar, gir+er, sev+er, 9iz+er.
3) Все многосложные основы на согласную образуют форму настоящего-будущего времени посредством алломорфов с узкими глаными -ir/-ir/-ur/-ur.
4) 15 односложных основ получают также алломорфы с узкими гласными:
al+ir gel+ir san+ir
bil+ir gor+ur var+ir
bul+ur kal+ir ver+ir
den+ir ol+ur vur+ur
dur+ur ol+ur yen+ir
Формоизменение (спряжение) производится посредством присоединения к временной основе личных аффиксов 1-го типа (спрягается глагол almak (брать)): al+ir+im al+ir+iz
al+ir+sin al+ir+siniz
al+ir+0 al+ir+lar
Спряжение форм отрицательного статуса, подвергшееся флективизации, представляет некоторые трудности и требует дополнительных усилий для усвоения и закрепления:
al+mam al+ma+yiz
al+maz+sin al+maz+siniz
al+maz+0 al+maz+0+lar
Спряжение отрицательно-вопросительных форм (смысл, как в выражении «Разве я не беру?»):
almaz miyim? almaz miyiz?
almaz misin? almaz misiniz?
almaz mi? almazlar mi?
(3) Настоящее длительное
Третья относительно молодая временная форма «настоящего времени» с морфемой -mAktA с точки зрения сигнализации о том, что действие характеризуется как совпадающее с настоящим периодом, синонимична с формами -(I)yor и -(A)r. Насколько можно понять, грамматистам пока не удается окончательно уловить различия между этими тремя «настоящими временами», тем более что их функционирование продолжает эволюционировать. Форма -mAktA все более утверждается как средство официально-бюрократического или научного стиля, приобрело характер модного речевого средства. Наиболее часто употребляется в форме 3-го лица. По-видимому, правы те грамматисты, которые допускают, что изначально (в прошлом) эта форма имела в составе своего значения аспектуальные семы конкретности и продолжительности действия (быть в процессе совершения) [3. S. 111, 134, 139-142].
Механизм образования словоформ. Форма имеет прозрачный морфологический состав: имя действия -mAk в форме местного падежа + личные морфемы 1-й группы, который реализуется в словоформах в речи (пример спряжения: глагол писать в отрицательном статусе, я не пишу и т. д.): yaz+ma+mak+ta+yim, yazmakta+sin, yazmakta+dir, yazmakta+yiz, yazmakta+siniz, yazmakta+dirlar.
Примеры: 1) Yorucu ve zahmetli bir yolculuktan sonra odamda dinlen+mekte+yim. (информант) — Я отдыхаю в своей комнате после утомительного и трудного путешествия; 2) Sayin Yolcularimiz, u^agimiza ho§ geldiniz! Bugunku u^u§ ekibimiz, Istanbul Ataturk Hava Limani i^in u^u§ suremizi 55 dakika, u^u§ yuksekligimizi
yakla?ik olarak 9.000 metre olarak ver+mekte+dirler. U^u? sirasinda sigara i9+il+me+mekte+dir. U^u?unuzun iyi ve rahat ge9mesini dileriz. Te?ekkur ederiz! (объявление на борту пассажирского самолета, выполняющего рейс из Софии в Стамбул) — Уважаемые пассажиры, добро пожаловать (на борт) нашего самолета! Сегодняшний летный экипаж сообщает, что длительность нашего полета до стамбульского аэропорта им. Ататюрка — 55 минут, высота полета — 9000 метров. В течение (всего) полета (на борту) не курят. Желаем, чтобы Ваш полет прошел хорошо и спокойно. Благодарим (за внимание)!; 3) Aradiginiz numara kullan+il+ma+makta+dir (сообщение оператора компании мобильной связи) — Номер, который Вы набрали, не используется; 4) Hitit dilinde bu hatt kokunden dogmu? sozlerin 9ogu (butunu degil) yakin anlamlari i$er+mekte+dir (AU, 61) — Большинство слов хеттского языка (не все), производные от корня хатт, содержат близкие значения (стиль научного сочинения); 4) Yunan yazarlarinin degi?ik yapitlarindan toplanan yirmi otuz Frig sozune bakilarak bu dilin Hind-Avrupa dillerinden oldugu soylen+mekte+dir (AU, 65) — На основании (анализа) 20-30 фригийских слов, собранных из разных сочинений греческих авторов, утверждают, что этот язык был индоевропейским» (стиль научного сочинения); 5) 38 ya?indaki Zeliha Hanim, 4 ^ocugu ve gozlerini kaybeden kocasi i^in orgu orerek hayata diren+mekte (Turkiye Gazetesi. 3 Haziran 2008) — 38-летняя Зелиха Ханым борется за жизнь своих четверых детей и потерявшего зрение мужа, (зарабатывая) вязанием; 6) Otopark Okul Aile Birligi tarafindan i^let+il+mekte+dir (надпись на щите у въезда на автомобильную стоянку в Стамбуле) — Автомобильная стоянка эксплуатируется школьным союзом родителей.
(4) Форма с морфемой -mAdA
С настоящим длительным не следует смешивать форму с морфемой -mAdA, которая чаще всего попросту игнорируется грамматистами. По свидетельству З. Коркмаз, эта форма употребляется редко и, насколько можно понять, признается ею синонимом предыдущей формы -mAktA [5. S. 621-623].
Анализ функционирования этой формы в речи позволяет высказать следующие предположения: 1) в отличие от формы -mAktA она не принадлежит к числу средств официально-бюрократического или научного стиля; 2) в составе значения этой формы имеется сема, подчеркивающая пребывание производителя действия в процессе или в состоянии, при котором он совершает называемое основой действие. Хорошим подтверждением второго предположения может служить тот факт, что о пребывании компьютера в режиме ожидания сообщает надпись bekle+mede (в состоянии ожидания). Ср. также: 1) Dunya sonsuz bir 9e?itlilikte, sonsuz bir kayna§+mada (Kemal Y., Olmez Otu) — Мир во всем своем многообразии находится в состоянии бесконечного кипения; 2) Bu adam oldurulecek olursa, sizler onunla ^eki§+mede+siniz, hemen sizin ustunuze atarlar, sonra da kiyamet kopar (Kemal Y., ince Memed) — Если вдруг кто-нибудь вздумает убить этого человека, (а) у вас с ним бранные отношения, тотчас же (вину) повесят на вас, а потом беды не оберешься; 3) Koca Halil iki buklum ama, elleri sonsuz bir ugun+ma+da (Kemal Y., Olmez Otu) — Коджа Халиль согнут в три погибели, но руки его постоянно в беспокойном движении.
Механизм образования словоформ. В словоформах реализуется почти такой же прозрачный морфологический состав, как и у формы -mAktA: имя действия -mA + морфема местного падежа -DA + личные морфемы 1-й группы.
(5) Прошедшее простое («прошедшее категорическое»)
Прошедшее простое — одна из тех наиболее употребительных временных форм изъявительного наклонения, значения которых сигнализируют о предшествовании действия настоящему периоду. Это общетюркская форма, т. е. она имеется во всех тюркских языках. Она больше известна под названием «прошедшее-категорическое время». При-
нято считать, что эта форма имеет наиболее простое значение - только то упомянутое темпоральное (временное), которое не содержит каких-либо иных (аспектуальных, модальных или интервальных) компонентов (сем).
Необходимо подчеркнуть, что по причине отсутствия у формы прошедшего простого каких-либо аспектуальных сем ее никак не следует сопоставлять с совершенным и несовершенным видом в русском языке, о чем свидетельствует и последнее высказывание («.я много размышлял.») в составе приводимого ниже примера 3:
1) .gitmem gerektigini anla+dim (OP YH, 44) — ...я понял, что мне надо уходить; 2) Aralarinda 6 polisin de bulundugu 17 ki?i yaralan+di (газета) — Было ранено 17 человек, среди которых находились 7 полицейских;
3) Venedik’ten Napoli’ye gidiyorduk, Turk gemileri yolumuzu kes+ti. Biz topu topu u^ gemiydik, onlarin ise sisin i^inden ^ikan kadirgalarinin arkasi gelmiyordu bir turlu. Gemimizde bir anda korku ve tela? ba^la+di; ^ogunlugu Turk ve Magripli olan kurek^ilerimiz sevin^ ^igliklari atiyordu; sinirlerimiz bozul+du. Gemimiz burnunu oteki iki gemi gibi, karaya, batiya $evir+di, ama oteki gemiler gibi hizlanama+dik biz. Sonralari, butun hayatimin kaptanin bu korkakligi yuzunden degi?tigini ^ok du^un+dum (OP BK, 11) — Мы шли из Венеции в Неаполь, турецкие корабли преградили нам путь. У нас в общей сложности было три корабля, а их галерам, выплывавшим из тумана, совсем не видно было конца. На нашем корабле мгновенно начались страх и паника; наши гребцы, которые в большинстве своем были турками и выходцами из Магриба, издавали радостные крики; мы пали духом. Наш корабль, подобно остальным кораблям, разворачивался носом то к суше, то на запад, но, как и другие корабли, мы не смогли набрать скорость. Впоследствии я много размышлял о том, что моя жизнь изменилась из-за этой трусости капитана (приведенный отрывок демонстрирует упомянутую индифферентность значения прошедшего простого к видовым и модальным характеристикам так называемого основного действия).
Формообразующим показателем этой структурной морфологической единицы является показатель -DI+, который в речи представлен алломорфами: -di+/-di+/-du+/-du+/ -ti+/-ti+/-tu+/-tu+. Выбор алломорфа регулируется действием небной и губной гармониями гласных, а также гармонией согласных (одним словом — сингармонизмом, т. е. вза-имовоздействием гласных и согласных звуков речи в пределах словоформы).
Формоизменение простого прошедшего «времени» осуществляется с помощью так называемых личных аффиксов 2-й группы, частично совпадающих с аффиксами субстантивной категории принадлежности (приводится формоизменение прошедшего простого «времени» на примере спряжения глагола donmek (возвращаться)): don+du+m, don+du+n, don+du+0, don+duk, don+du+nuz, don+du+ler (я вернулся, ты вернулся и т. д.).
Реализация алломорфов морфемы -DI+: al+dim (я взял), gel+din (ты пришел), sor+du (он спросил), gor+duk (мы видели), qk+tiniz (вы вышли), kes+tiler (они резали), konu?+tum (я говорил), op+tun (ты поцеловал).
(6) Перфект
Речь идет о категории, которая в 3-м лице имеет морфемы -mI?tIr и -mI?lArdIr, а в 1-м и 2-м лицах является омонимом прошедшего опосредованного (см. следующий раздел), т. е. имеет морфемы -mI?Im, -mI?sIn, -mI?Iiz, -mI?sInIz. Многие авторы, справедливо выделяя форму «прошедшего субъективного» (= прошедшего опосредованного), смешивали эти формы, принимая перфект за форму «утвердительной модальности прошедшего “времени” с морфемой -mi?», имеющей сложную цепочку морфем: -mI?ImdIr, -mI?sIndir и т. д. Распутать клубок ошибочных толкований этих трех (!) форм впервые удалось Н.К. Дмитриеву, точка зрения которого принята и используется в настоящей работе [14. С. 181-186].
Перфект относится к числу самых употребительных в языках мира временных форм. Одино из определений перфекта в теоретическом языкознании сформулировал Ю.С. Маслов: «Перфектом можно назвать только такие глагольные формы. в значении которых совмещены два временных плана, предшествующий и последующий, причем между двумя ситуациями, относящимися к этим двум планам, существует та или иная связь. Обычно одна из ситуаций оказывается в семантическом содержании формы основной, а другая — побочной, иногда лишь бледно намеченной» [17. С. 54]. Исследователи нередко акцентируют внимание на способности перфекта выражать какую-либо конкретную разновидность связи действия с настоящим, как например: «видо-времен-ная форма глагола, обозначающая состояние в настоящем как результат предшествующего действия» [18. С. 372, 406]. Иную трактовку перфекта с опорой на тюркский материал предлагает С.Н. Иванов: «.все действие отнесено в прошлое и обозревается с позиций настоящего» [15. С. 25].
В результате анализа приведенных определений перфекта в контексте понятий и положений, принятых в настоящей работе, «предшествующий план» трактуется как имеющаяся в составе значения формы сема предшествования периоду ориентации, а «последующий» — как сема, которая сигнализирует о самом периоде ориентации. Последний, как было сказано, может быть настоящим, прошлым (у формы перфекта в прошлом) или будущим (у формы перфекта в будущем). Что же касается иных разновидностей соотношений действия и периода ориентации, то, как представляется, они вполне могут быть смыслами, т. е. семантикой, которая не входит в содержание значения перфекта.
Турецкие формы перфекта помимо сформулированной темпоральной семы имеют еще и видовую сему послепредельности (посттерминальности), по причине чего перфект сигнализирует не только о предшествовании действия своему периоду ориентации, но и о том, что действие истолковано говорящим как свершившееся в прошлом целостное событие (Hakiki Trabzon tereyagi gel+miftir (объявление в продуктовой лавке) — [В продажу] поступило настоящее трапезундское масло). Из этого следует, что перфект является одной из видо-временных форм глагола.
Примеры использования перфекта, сигнализирующего о соотнесенности действия с настоящим периодом ориентации:
1) Nazlaniyorum filan ama, aslinda da evlenmeye gonulluyum hani... Ne var ki beni begenecek kariyi, affedersiniz, kadini bulmaktan umudumu kes+mi^+im (AN DB, 71) — Кокетничаю и тому подобное, но по сути дела мне тоже по сердцу жениться. Однако я (окончательно) утратил надежду найти бабу, простите, женщину, которой бы я понравился; 2) O geceki munasebetsizligim yakin zamanlara kadar aile i^inde soylen+mi^+tir (RNG ^, 15) — Мое дурное поведение в тот вечер до самого последнего времени было предметом разговоров в семье; 3) Vay anani avradini ^ocuk, bana misafir demiyor! Boyle bir itoglu it dunyaya gel+me+mi^+tir (YK BBE, 178) — Ах, что б тебя, парень не называет меня гостем! Такой сукин сын еще не рождался на земле; 4) Hatta onu uzaktan goren ba?ka kadinlarin kocamin yaki?ikli oldugunu soylediklerini de i?ittigim ol+mu^+tur (OP BAK, 466) — Мне доводилось слышать, что даже видевшие его издалека другие женщины тоже говорили, что мой муж красив; 5) Uzun bir sessizlik ol+mu^+tur diye du?undum (OP BK, 39) — Я решил, что наступило продолжительное молчание.
Следующий пример заслуживает внимания в том отношении, что в нем словоформы 1-го лица прошедшего опосредованного «времени» (1-е сказуемое) и перфекта (2-е и 3-е сказуемые) являются однородными компонентами высказывания: Naim Efendi: “Burada dog+mu§+um, burada ya§a+mi§+im, ihtiyarla+mi§+im! Nasil birakir giderim?” diyordu (YKK KK, 174) — Наим Эфенди говорил: «Я здесь родился, здесь прожил жизнь, состарился. Как (я могу) покинуть (это место и) уехать?».
Аналитические формы перфекта. Чрезвычайно употребительные в турецкой речи аналитические («перифрастические») формы со значением перфекта представляют собой весьма удобные языковые средства. В их значениях закреплены конкретные разновидности связи свершившегося действия и «последующего временного плана» (см. выше определение перфекта Ю.С. Маслова), т. е. настоящего периода ориентации (в концептуальном контексте данной работы). Представляется, что аналитические формы имеют такие значения, которые выполняют функцию детализованного выражения узуальных смыслов, «оставляемых» синтетической (аффиксальной) формой перфекта «без выражения» (Эдуард Сэпир):
Kalbin oldugu yerde duruyor ve sen onu filana veya filana veriyorsun... Gogsunu yararak o eti oradan ^ikarir ve sevgilinin onune atarsan o zaman kalbini vermis olursun (SA BO I, 14) — Твое сердце находится на своем месте, а ты отдаешь его то одной, то другой. Если ты, распоров свою грудь, извлечешь оттуда тот кусок мяса и бросишь его к ногам своей возлюбленной, вот тогда ты (действительно) отдал (букв. становишься отдавшим) ей твое сердце (подчеркивается связь свершившегося прошедшего действия с обычной неконкретной ситуацией, закономерно возникающей в пределах настоящего периода);
Lord Acton ?oyle demi?ti: “Politik ve etnik sinirlarin 9aki?tigi yerde toplumun ilerlemesi durur. Farkli irklari tatmin etmekte yetersiz kalan bir devlet kendi kendini mahkum etmi$ olur” (Vatan. 03 Ocak. 2009) — Лорд Эктон сказал следующее: «Там, где сталкиваются политические и этнические границы, прогресс общества замирает. Государство, которому недостает (опыта), чтобы удовлетворять (запросы) разных рас, оказывается приговорившим самого себя» (подчеркивается связь свершившегося прошедшего действия с обычной неконкретной ситуацией, закономерно возникающей в пределах настоящего периода);
Sigara i^ilmeyen alana girmis bulunmaktasiniz (объявление у входа на территорию учебного заведения в Стамбуле) — Вы вошли и находитесь на территории, на которой не курят (форма подчеркивает связь предмета, действующего в пределах настоящего периода, с уже свершившимся прошедшим действием).
(7) Прошедшее опосредованное (индирективное)
«В различных языках на базе значения перфекта нередко развивается модальное значение неочевидности действия» [22. С. 206]. Этот процесс не обошел стороной и турецкий язык, в котором имеется весьма употребительная форма «прошедшего-субъек-тивного», или «прошедшего-неочевидного» [16. С. 231-233], или заглазного «времени», которая формально почти омоморфна перфекту: формальное различие кроется в сфере формоизменения и состоит только в том, что в 3-м лице перфект имеет морфемы -mI?tIr и -mI?lArdIr, а прошедшее опосредованное-------mi?0 и -mi?lar0. Автор настоящей рабо-
ты в связи с новейшими исследованиями предпочитает называть эту временную форму прошедшим опосредованным (индирективным). Содержание значения прошедшего опосредованного сводится к следущему: говорящий не был свидетелем события и узнал о нем опосредованно, косвенным путем.
Аналогичные морфологические средства ряда языков, трактуемые как явление, которое именуется еще и (не)эвиденциальностью, (не)засвидетельствованностью, стали предметом дискуссий не только в лингвистической литературе, но и в залах научных конференций [2; 26]. В тюркском теоретическом языкознании таким морфологическим средствам посвящены: статья Л. Юхансона в составе сборника статей зарубежных авторов из разных стран [4. P. 61-87], а также две статьи отечественных тюркологов, написанные на материале алтайского, татарского, шорского и узбекского языков с привлечением древнетюркского материала. Анализ этих работ позволил сделать следующий вывод: 1) форма прошедшего опосредованного имеет одно значение, которое вполне могло бы именоваться значением
или опосредованности, или незасвидетельствованности, ибо оба понятия, обозначаемые этими терминами, полностью, хотя и в разных ракурсах, отражают взаимоотношение коммуниканта I (говорящего) и сообщаемого события; 2) с позиции разграничения понятий «значение» и «смысл» традиционно констатируемые «значения» этой формы — пересказы-вательное (репортивное) и «внезапного» умозаключения (инференциальное) — поддаются трактовке как узуальные смыслы, обслуживаемые одним названным значением; 3) вызывает сомнение утверждение Л. Юхансона о способности обсуждаемых языковых средств сигнализировать о непосредственном восприятии коммуникантом события (перцептивное использование), поскольку перцептивное употребление языкового средства ничем не может отличаться от индикативного, а трактовка случаев перцептивного использования средств с показателем -mi?, на которые ссылается Л. Юхансон, неубедительна ввиду игнорирования: (1) последовательности событий (‘он сел’ = ‘он сидит’); (2) различения понятий «значение» и «смысл». Кроме того, такие случаи легко поддаются истолкованию как получение знания путем умозаключения (инференциальный смысл) [10. С. 25-44].
Сигнализация о получении сведений от постороннего источника (пересказыва-тельный смысл) может быть проиллюстрирована следующими примерами:
1) Bu kiz bir gun odasinda oturup naki? i?lerken, ak?am ustu pencereden bir ku? i9eri gir+mi§, buna de+mi§ ki... (сказка «Muradina Eren Kiz») [13] — [Сказывают, что] когда однажды эта девушка сидела в своей комнате и вышивала, под вечер в окно влетела птица и сказала ей; 2) Evvel zamanda bir padi?ah varmi?, bunun dunyaya Ы9 9ocugu gelmemi§ (сказка «§ehzade ile Dervi? Kizi») — Жил-был в прежние времена падишах, у него не появилось на свет ни одного ребенка; 3) Sozde Bursa’da gizli orgut kur+mu§+um, yasadi?i i?ler ^evir+mi§+im de, onlar da bunu ancak bir yil sonra ^ak+mi§+lar (AN GK, 40) — Будто бы я организовал в Бурсе тайную организацию, занимался незаконными делами, а они только через год догадались об этом.
Выражение умозаключения (инференциальный смысл):
1) Yerler islak olduguna gore gece yagmur yag+mi§ (информант) — Судя по тому, что земля влажная, вчера вечером прошел дождь; 2) Sorumu yanli? anla+mi§+siniz. (информант) — [Судя по тому, что Вы говорите,] Вы неверно поняли мой вопрос; 3) §emsiyemi otobuste unut+mu§+um! (информант) — Оказывается, я забыла зонтик в автобусе!.
Сигнализация о воображаемом характере события. Турецкая исследовательница О. Дениз-Йылмаз обнаружила у глагольных финитных форм с аффиксом -mI? способность сигнализировать о том, что действие мыслится как воображаемое (представь себе; вообрази, что), например: 1) i? yerine haber vermeden ?ehir di?ina git+mi§+sin, ama aksi gibi orada seni taniyan biriyle kar?ila?iyormu?sun (информант) — [Представь себе, что] ты отправился за город, не сообщив об этом на службу, и как назло сталкиваешься там с кем-нибудь, кто тебя знает [12. С. 34-35]. 2) Hastayim diye i?e git+me+mi§+sin, ama aksi gibi gezerken mudurle kar§ila§+mi§+sin! (информант) — [Представь себе, что] ты не пошел на работу, назвавшись больным, но как назло, прогуливаясь, сталкиваешься с начальником.
(8) Будущее простое («будущее-категорическое время»)
Форма будущего простого с морфемой -(y)AcAK и формоизменительными личными показателями 1-го типа имеет значение, сигнализирующее, что действие, называемое исходной глагольной основой, следует за настоящим периодом ориентации:
1) Her halde ilk gunlerde “bunu ge^ecegiz” diye diret+me+yecek+sin (SF BE, 22) — Наверное, ты не будешь настаивать, чтобы мы в первые дни играли это [этот спектакль]; 2) “Bugun babani goremezsin, kizim. izin ^ikinca ben sana haber yollarim.” Bol yeldirmenin i^indeki dar vucut biraz daha uzar gibi oldu, ince ^ene yukari kalkti: “Ben mutlak bugun gor+eceg+im” (HE SB, 131-132) — «Сегодня, моя девочка, ты не сможешь увидеть своего отца. Когда будет разрешение, я тебя извещу». Тонкая фигурка, скрываемая просторной накидкой, как будто стала вытягиваться еще больше, она вскинула тонкий подбородок: «Я обязательно увижу [его] сегодня».
Во многих языках форма будущего времени используется для выражения в качестве узуального смысла повеления. Турецкий язык не является исключением в этом отношении: 1) Cumartesi ak?ami Mevlit Kandili, misafirim var, gece gel, Kur’an oku+yacak+sin... Seni yemekten once aldiririm (HE SB, 31) — В субботу вечером (отмечается праздник) Рождение Пророка. У меня будут гости. Вечером приходи, будешь читать Коран. Распоряжусь, чтобы тебя забрали перед застольем; 2) «“Kim goru?turdu sizi onunla?” “Adini bilmedigim bir imam hatip lisesi ogrencisi,” dedi Ka. “§imdi onu da te?his etmeye 9ali?in,” dedi yuvarlak yuzlu istihbarat9i. “iyice bakin, hucre kapilarinin uzerindeki gozetleme penceresinden bak+acak+siniz. Korkmayin, sizi tanimazlar” (OP K, 179-180) «Кто устроил Вам встречу с ним?» «Студент духовного лицея, имени которого я не знаю», — сказал Ка. «Сейчас постарайтесь опознать и его», — сказал круглолицый контрразведчик. — «Будьте внимательны, смотрите через глазки в дверях камер. Не бойтесь, они Вас не узнают».
Модальное использование формы -(y)AcAk
Едва ли оправданно поддерживать укоренившееся в турецком языкознании мнение о том, что рассматриваемая временная форма имеет в своем значении еще и сему категоричности, обязательности. Речевая практика автора настоящей работы, как и его информантов, свидетельствует о том, что форма настоящего-будущего (см. выше) сигнализирует о будущем характере действия с большей категоричностью, чем форма с морфемой -(y)AcAK.
Приведенных выше примеров достаточно для утверждения, что временная форма, о которой идет речь, способна не только реализовывать в речи свое сформулированное выше темпоральное значение, т. е. сигнализировать о следовании действия за настоящим периодом ориентации, но и выражать помимо этого в качестве узуальных смыслов желание, побуждение, долженствование и т. п. [16. С. 234-236], что, как известно, закономерно свойственно формам будущего времени во многих других языках .
Речевой материал убеждает в том, что значение формы имеет в своем составе помимо темпоральной семы еще и модальную сему предположения, вероятности:
1) §urada, sag cebimde bir anahtar olacak [= olmali], onu al da, benim masanin ust gozunu a^ (SA KMM, 50) — Вот здесь, у меня, в правом кармане должен быть ключ, возьми его и отомкни верхний ящик моего стола; 2) Sette oturanlarin a?agiya gorebilmesi i^in olacak, tepemizde lamba yanmiyordu (BK GKB, 55) — Должно быть, для того, чтобы те, кто сидел на верхней площадке, могли смотреть вниз, лампочка над нами не горела.
(9) Ближайшее будущее
Значение этой формы имеет по меньшей мере две семы: темпоральную, которая сигнализирует, что действие следует за периодом ориентации, и акционсартовую интервальную, сигнализирующую, что действие совершается через краткий промежуток времени после периода ориентации:
1) Seniha ile (...) Mebusu Necip Bey arasindaki munasebet yarin resmi bir ?ekil almak uzeredir. Hatta, zannederim, ^ar?ambaya nikah merasimi oluyor (YKK KK, 190) — Отношения между Сенихой и депутатом [чего-то] Неджипом Беем [в ближайшее время, т. е.] завтра приобретут официальный характер. Даже, как я полагаю, в среду состоится церемония бракосочетания; 2) “Haydi, ^ikalim mi?” — “Bir dakika, i?imi bitirmek uzereyim” (информант) — «Ну что, выходим?» — «Минутку! Я уже заканчиваю работу»; 3) «Nerdesiniz?» — «Gelmek uzereyiz!» (разговор по мобильному телефону) «Вы где?» — «Мы уже вот-вот приедем!».
Формы вторичной ориентации
Анализ функционирования турецких временных форм привел автора настоящей статьи к гипотезе, согласно которой временной фрагмент турецкой картины мира включает представление о том, что действие может темпорально соотноситься не только с настоящим периодом ориентации, но и с двумя другими — прошедшим и будущим. Предполагается, что ряд форм имеет в составе своих значений абстракцию, обобщенный образ реальных прошлых моментов, сему, представляющую собой прошлый период ориентации, которая обнаруживается в составе значений ряда конкретных временных форм. Эти формы конституируют вторичную подсистему турецкой категории времени, формальным признаком которой является морфема (i)di. Эта морфема, выступая в речи в качестве аффикса временных словоформ подсистемы первичной ориентации с личными показателями 2-й группы, способна, сливаясь с временными основами, формировать единую словоформу.
Подсистема вторичной ориентации имеет почти ту же компонентную структуру с теми же темпоральными соотношениями со своим периодом ориентации и почти тот же состав компонентов, что и первичная подсистема. О некоторых различиях между первичной и вторичной подсистемами речь пойдет в соответствующих подразделах.
(10) Определенный имперфект
Временная финитная форма, ближайшая родственница настоящего I. Ее функциональное предназначение — не просто сигнализировать, что называемое исходной основой действие представляется как прошедшее, а, точнее, о том, что оно: 1) характеризуется как настоящее в прошлом [3. S. 104-105], т. е. хронологически совпадает с прошлым периодом ориентации и вместе с последним предшествует настоящему периоду; 2) воспринято в процессе осуществления безотносительно к его начальному и конечному пределам и 3) мыслится как реальное, действительно имевшее место. Абстрактный образ прошлого периода ориентации, естественно, ассоциируется в представлении говорящего с образом какого-либо реального события, и передаваемое действие воспринимается как совпадающее по времени с этим событием, одновременное с ним, как, например, в высказывании: Dun ?u anda ben artik uyuyordum (информант) — Вчера в это время я уже спал. Таким образом, значение формы определенного имперфекта помимо темпоральной семы совпадения с периодом ориентации имеет также две видовые семы — внутрипредельности (интратерминальности) и насыщенности действия (пре-гнантности) fcp.: 3. S. 104-110; 118-142]. Сема интратерминальности отчетливо проявляет себя при переводе турецких высказываний со сказуемым в форме определенного имперфекта: попытки перевести эту форму славянским совершенным видом приводят к неадекватному переводу (см. примеры ниже).
Темпоральную разницу между настоящим I и определенным имперфектом мож-
но продемонстрировать следующим примером: ^ocuklarinizi okutsun diye koyunuze ogretmen gonderiyoruz. Sizlerin de onlari korumanizi du?unuyorduk (газета) — Мы посылаем в вашу деревню преподавателей, чтобы они учили ваших детей. А от вас мы ожидали, что вы будете их беречь.
Определенный имперфект формально отличается от настоящего I только показателем idi, т. е. имеет сложный формообразующий показатель -(I)yor idi, который чаще всего функционирует в слитном состоянии: -(I)yor idi > -(I)yordu. Формоизменение осуществляется личными аффиксами 2-го типа:
yaz+iyor+dum, yaz+iyor+dun, yaz+iyor+du0, yaz+iyor+duk, yaz+iyor+dunuz, yaz+ iyor+ (lar+di) — я, ты, он, она писал(а), мы, вы, они писали и т. д. Форма 3-го лица мн. числа не имеет облигаторного характера и подчиняется сложным правилам функционирования.
Отрицательный статус получает показатель -mA (> -mi/-mi/-mu/-mu) перед формообразующим аффиксом: yaz+mi+yor+dum, yaz+mi+yor+dun и т. п. Ударение при этом помещается перед аффиксом отрицания.
Примеры: 1) Venedik’ten Napoli’ye gidiyorduk, Turk gemileri yolumuzu kesti. Biz topu topu u^ gemiydik, onlarin ise sisin i^inden ^ikan kadirgalarinin arkasi gelmiyordu bir turlu. Gemimizde bir anda korku ve tela? ba?ladi; ^ogunlugu Turk ve Magripli olan kurek^ilerimiz sevin^ ^igliklari atiyordu; sinirlerimiz bozuldu (OP BK,
11) — Мы шли из Венеции в Неаполь, турецкие корабли преградили нам путь. У нас в общей сложности было три корабля, а их галерам, выплывавшим из тумана, совсем не видно было конца. Нашим кораблем мгновенно овладели страх и паника; наши гребцы, которые в большинстве своем были турками и выходцами из Магриба, издавали радостные крики; мы пали духом; 2) Gece ayrilmadan once Hoca’nin Halite bakan evine donuyor ve sonu^lar uzerine uzun uzun konu^uyorduk (OP BK, 23) — Вечером, прежде чем расстаться, мы возвращались в дом Ходжи, окна которого выходили на Золотой рог, и по долгу разговаривали о полученных результатах; 3) Ge^enlerde bir gece yine onlarin evindeydik. Biz ^ocuklar bir odadaydik. Metin’le Nurten’e kitaptan masal okuyordum (AN §^H, 147) — Недавно мы снова были вечером в их доме. Мы, дети, были в одной комнате. Я читал сказки Метину и Нуртен; 4) Gunsel, gulumsiyerek agir agir anlatiyordu. Kenan’a o gece, lokanta’da okudugu dizeler kadar etkili geliyordu soyledikleri ... Solugu kesilmi? gibi dinliyordu (VT BGTB, 88) — Гюнсель рассказывала не торопясь, с улыбкой. Все, что она говорила, производило на Кенана такое же сильное впечатление, как стихотворные строки, которые она читала в ресторане. Он слушал, затаив дыхание!; 5) Ben boyle 9iki?inca ister istemez yelkenleri suya indiriyorlardi (RNG YD, 5) — Когда я делал им такие замечания, они волей-неволей затихали.
(11) Неопределенный имперфект
Временная финитная форма с морфемой -(A)rdI / -mAzdI — ближайшая родственница настоящего-будущего. Это одна из общеупотребительных временных форм, значение которой включает следующие семы: 1) темпоральную: действие совпадает с прошлым периодом ориентации; 2) видовую интратерминальную: действие представляется в своем осуществлении безотносительно к его началу и концу; 3) видовую, сигнализирующую, что действие не связано с какой-либо конкретной ситуацией, т. е. оно имело место, но не в какой-либо конкретный момент (содержание этой последней семы противоположно содержанию видовой семы прегнантности fcp.: 3. S. 104-110; 118-142].
Данная временная форма имеет следующее коммуникативное предназначение, т. е. способность передавать следующие узуальные смыслы:
а) неконкретность действия, т. е. сигнализацию о том, что прошлое действие вообще имело место, но не в какой-либо конкретный момент:
1) O yillarin Sait’ ini isterseniz bize bir kez de Celal Silay anlatsin: “Gece yarilari portakal soyardik. Yarisina kadar isirirdik. Sulari damlardi. Sonra o bir ?arki tuttururdu. Makamina uyardim. Ben bir ?arki tuttururdum,
шакашта иуаЛ: Dmdlr dmdlп dmdlr dm... Ак^ашіагі 8єуєгіі, ак^ашіагі 8еуеЫт. Беуо^ІиМа gezerdi, Beyoglu’nda gezerdim. Yanmda Ьо§ Ьіг adaш arardl. Yaшшda Ьо§ Ьіг adaш arardlm. Копи^шак istemezdi, копи^шак istemezdim. Вйуйк МаМап hoslanma/<.ll, Ьйуйк МаМап ho§lanшazdlш. Kйfredilecek Ьіг herif arardl, kйfredilecek heriftiш” (8В АВУВ, 148) — Пусть, если хотите, о Саиде тех лет нам хоть раз расскажет Джеляль Сылай: «По ночам, в полночь, мы очищали апельсин. Сгрызали его до половины. Обильно капал его сок. Затем он начинал петь какую-нибудь песню. Я подпевал. Я подхватывал какую-нибудь песню, он подпевал. Тарарам, тарарам, тарарам, там. Он любил вечера, я любил вечера. Он гулял в Бейоглу, я гулял в Бейоглу. Он хотел, чтобы с ним был незанятый человек. Я хотел, чтобы со мной был незанятый человек. Ему не хотелось разговаривать, мне не хотелось разговаривать. Он не любил высокопарных речей. Я не любил высокопарных речей. Он искал, кого бы обругать. Я был тем, кого можно было обругать»;
2) Temizdi, hamarattl, titizdi, mahalle ^ошкіапук oynamaya tenezzul etmezdi. 8игаІ8^і, gulmezdi, ішашіп шапышп Ьігігік НшзаН gibiydi (НЕ 8В, 15) — Она была чистоплотной, работящей, педантичной, не снисходила до игры с мальчишками квартала. Была неприветливой, не улыбалась, была как бы единственным олицетворением веры имама; 3) О 8єпіп insana nйfuz edi§in g6zbebeklerinden іш^пііі. Orada 8єп ataп.lm, g6nlйm bakl§larmda. §ііг1єг ШШ^игар bende, sonra da hicraш yagardm. Gйl zaшanlardl ki, onlarda
sen ікли-ііпі. (Durшaz А. Вєп Gidersem Ау Sendeler [опубликована в интернете], 14) — То твое воздействие на человека зарождалось в твоих зрачках. Там ты раскрывалась, моя душа терялась в твоих глазах. Ты разжигала во мне поэтическое настроение, а потом обрушивала на меня (слова) о расставании. Ведь то были дни цветения роз, в те дни расцветала и ты;
б) характеристику действия как имевшего место в прошлом, естественного по своей природе, как проявления свойства предмета, о котором идет речь:
1) Gйne§ ^ок єАєп dogar[dl], ge9 te batardl (информант) — Солнце вставало очень рано и садилось поздно; 2) Кі^іп hava araslra pek soguk оіи^и (информант) — Зимой погода временами бывала очень холодной;
в) характеристику действия как совершавшегося в силу сложившихся условий или традиции, установленного порядка и т. п.:
1) Araslra апаш soguktan, каЛ^киш уєшє^єп §ikayet єієгієґіі. Вєп, ош^ 8^6^^]: “№ уараііш, bu terazi Ьu kadaп ^Нуо^..” Іе^т (RNG YD, 5) — Порой моя мать жаловалась на холод, а братья — на еду. Я пожимал плечами и говорил: «Что поделаешь, эти весы отвешивают столько» (выражена интратер-минальность и неоднократность действия); 2) ....Ьєп ауа^а durur[dum], кіші zaman da sinirli sinirli odada Ьіг а§а§і Ьіг уикап yururdum (ОР ВК, 23) — .я стоял на ногах, а иногда нервно ходил по комнате туда-сюда (выражена интратерминальность, некоторая протяженность и неоднократность действия); 3) ВаЬаш к6Ш1й§йп, dй§manhgm уа da dйpedйz slklcl оіапіп 9evresinden sessizce dolaшrken, anneш Ьи tehlikelere каг^і Ьizi uyarlr[dl], yasaklar koyar[dl], ка^іаппі ^агак hayatm кагапіік уапіагіпа каг^і 6п1єш1єг allrdl (ОР I, 23) — В то время как мой отец молча обходил стороной все, что было дурным, враждебным или же прямо-таки гнетущим, мать предостерегала нас от этих опасностей, устанавливала запреты, хмуря брови, принимала меры против темных сторон жизни;
г) сигнализацию о том, что действие совершалось в течение какого-либо продолжительного времени в прошлом:
О уіІІаМа іік tahsilimi gOrurdum (информант) — В те годы я получал начальное образование; ‘^акіш ^ок і$єґ ші?” — “Tevfik varken І£єґіі. §iшdi nerede? Sigara Ьііє І9myor” (НЕ SB, 1989, 166) — «Ракым много пьет?» — «Когда был Тевфик, пил. Сейчас куда там. Даже не курит» (пример свидетельствует о семантическом родстве употребленных временных форм);
Нижеследующий отрывок, в котором формы определенного и неопределенного имперфекта (см. ниже) выступают в одном контексте, призван показать, что имеется коммуникативная зона, в пределах которой обе временные формы функционируют как синонимы: Atmaca Ы9 kimseyle konu§muyor[du], ^дйпкге gitmiyor[du], zeytinlerin аКтііа tek Ьа?та Аша geceleri 9тапп altmda adaшakllll ^^^1], g6zlerini кіга
Іікеґ[Іі], Аєґ[іі], Аєґії... (SA ВО I, 18) — Атмаджа совсем ни с кем не разговаривал, не ходил на свадьбы, один играл (на кларнете) под оливковыми деревьями. Но по ночам под чинарой им овладевало сильное волнение, он пристально смотрел на девушку, играл, играл.
Формообразование. Неопределенный имперфект формально отличается от настоящего-будущего показателем idi, т. е. имеет сложный формообразующий показатель -(A)r idi, который чаще всего функционирует в слитном состоянии: -(A)r idi > -(A)rdI.
Формоизменение осуществляется личными аффиксами 2-го типа: yaz+(A)r+dim, yaz+(A)r+din, yaz+(A)r+di0, yaz+(A)r+dik, yaz+(A)r+diniz, yaz+(A)r+(lar+di) — я, ты, он, она писал(а), мы, вы, они писали и т. д. Форма 3-го лица мн. числа не имеет облигаторного характера и подчиняется сложным правилам функционирования.
(12) Прошедшее длительное
Временная форма со сложной морфемой -mAktAydI (< -mAkta idi) — ближайшая родственница настоящего длительного (см. выше). Как и последняя, она характерна для официально-бюрократической и научной речи. Наиболее часто употребляется в форме 3-го лица.
Коммуникативное предназначение. Чаще всего эта временная форма передает прошедшие действия, характеризующиеся некоторой продолжительностью. По-видимому, прав Л. Юхансон, который полагает, что она имеет в составе своего значения акционсартовые семы актуальности (прегнантности) и продолжительности действия (действие находилось в процессе совершения) [3. S. 111, 134, 139-142]:
1) Izmir kurtulmu?tu. Fakat korkun^ bir ge^im sikintisi ge^iriyordu. Bizim piyasada rakiplerin sayisi gunden gune 9ogalmaktaydi (RNG MT, 76) — Измир был освобожден. Однако переживал трудные времена. Количество конкурентов на нашем рынке изо дня в день возрастало; 2) Soylenenler dogruysa Amazonlar (kadinlar) sava?9iligi, ev i?leri yaninda erkek i?lerini de ba?ariyla yurutmekteydiler (AU, 55-56) — Если то, что говорят, соответствует действительности, амазонки помимо домашних дел успешно выполняли и воинские, мужские обязанности.
В результате анализа трех временных форм «настоящего в прошлом», Л. Юхансон приходит к следующему выводу: «Нашу гипотезу. в этом вопросе можно сформулировать так: в отношении обладания [видовой семой] интратерминальности (идея А). формы iyordu, irdi и mekteydi эквивалентны. На основе этой идеи [семы] три единицы “en bloc” [совместно] (в качестве маркированного члена) составляют привативную оппозицию А с формой di (немаркированный член): (iyordu, irdi, mekteydi) : di» [3. S. 114].
(13) Перфект в прошлом
В следующих примерах описываются события, совершающиеся в прошлом. Действия, воспринятые говорящим как происходящие в пределах прошлого периода ориентации, передаются глаголами в формах определенного имперфекта и прошедшего простого («категорического»). Действия героев, трактуемые писателем как предшествующие этому периоду, передаются глагольными словоформами перфекта в прошлом:
1) Izmir kurlulmuslu. Fakat korkun^ bir ge^im sikintisi ge^eriyordu. Bizim piyasada rakiplerin sayisi gunden gune ^ogalmaktaydi (RNG MT, 76) — Измир был освобожден. Однако переживал трудные времена. Количество конкурентов на нашем рынке изо дня в день возрастало; 2) Ilk ba?arisi ve taninmasi, Valide Cami’ inde olmustu. Selim Pa?a’nin karisinin dikkatini de orada mukabele okurken £ekti (HE SB, 24) — Ее первый успех и первое признание состоялись в мечети Валиде. И внимание жены Селима Паши она привлекла, когда читала молитву мукабеле 3) Eyvah bana ki meselenin ^ok ge^ varkina vardim. Ben anladigim zaman alev sa^agi sarmisti. (SA BO I, 18) — Вот уж беда, что я слишком поздно заметил это дело. Когда я все понял, пожар было уже не потушить.; 4) Kenan da dinliyordu, fakat aklinin yarisindan ^ogu Gunsel’e takiliydi. Bir iki, goz goze gelecek kadar yurekli buldu kendini. Konu?malarla i^ine daldigi dunya di?indaki her ?eyle ilgisini yitirmi$ti
bu gozler. Belli ki kiz, konu?malari sadece dinlemiyor[du], butun boyutlariyla ya?iyordu. Benciliginden tedirginlik duymaya baslamisti Kenan da. Bir iki daha bakti Gunsel’e, sonra konuya dondu yava? yava?... Biraz 9aba harcadi once, bir sure sonra Kenan i^in de artik Baba’nin tutkuyla uzerinde durdugu toplum sorunlarinin di?indaki her ?ey onemini yitirmisti (VT BGTB, 101) — Кенан тоже слушал, но в основном он неотрывно смотрел на Гюнсель. Один-два раза он осмелился встретиться с ней глазами. В пылу разговора эти глаза утратили интерес ко всему, что было за пределами того мира, в который она погрузилась. Было ясно, что девушка не просто слушала беседу, а переживала ее всем своим существом. Кенана уже начала раздражать ее высокая самооценка. Он еще раз-два бросил взгляд на Гюнсель, потом постепенно снова стал вникать в суть разговора. Сначала ему пришлось употребить некоторое усилие, [но] через какой-то промежуток времени все, что не относилось к социальным проблемам, которые обсуждал Баба, уже утратило свое значение и для Кенана»; 5) Sanki bir ba?kasinin hirsinin ve aklinin ruzgarina kapilmi$tim, ama guzeldi bu (OP BAK, 188) — Как будто мной овладел вихрь желаний и мыслей другого человека, но это было прекрасно.
Независимое употребление. При независимом использовании, т. е. в тех случаях, когда речь идет о функционировании словоформ, содержащих аффикс перфекта в прошлом, в составе простых высказываний, не имеющих словоформ других «времен», словоформа обсуждаемого «времени» сигнализирует или о том, что (1) действие происходило раньше описываемых прошлых событий (примеры 1, 2), или о том, что
(2) действие происходило в отдаленном прошлом (примеры 3-5): 1) “^ok ge9erim, ama hi9 oturmami§tim buraya, dedi, guzel yermi?” (VT BGTB, 86) — «Много хожу по заведениям, но сюда ни разу не заходил, — сказал он, — оказывается, отличное место»; 2) Tanpinar, yillar sonra yazdigi bir yazida “Biz aci mutareke senelerinde mazideki eserlerimize nasil sarilmi§tik!” diye hatirlar (OP I, 236-237) — Танпынар вспоминает в одной из своих статей, написанных годами позже: «Как же мы в горькие годы перемирия вцепились в (литературные) произведения из нашего прошлого!»; 3) Hasili, kisa bir zaman i9in zerzevati 9i9ege benzeten bahar beni de insana benzetmi§ti (RNG MT, 11-12) — Короче говоря, весна, благодаря которой зелень, овощи воспринимаются как цветы, сделала так, что и я стал походить на человека; 4) Namaz surelerini bu kadar 9abuk ezberleyen bir hafiz henuz gormemi§ti (HE SB, 23) — Он никогда еще видел хафыза (знатока Корана), который столь быстро заучивал бы молитвенные суры; 5) Lord Acton ?oyle demi§ti. (газета) — Лорд Эктон (некогда) сказал следующее.
Аналитические формы перфекта в прошлом представляют собой весьма удобные морфологические средства передачи конкретных разновидностей связи прошедшего периода ориентации, который отождествляется говорящим с каким-либо реальным событием, и предшествовавшего ему действия. Для этого оказываются сопряженными два носителя разных аспектуальных смыслов — посттерминального (совершенного) и интратерминального (внутрипредельного). Представляется, что, как и в первичной подсистеме временных форм, аналитические формы вторичной системы выполняют функцию детализованного выражения тех узуальных смыслов, для выражения которых синтетическая форма перфекта оказывается недостаточной:
Agacin yapraklarindan biri boylece kopup gitmis oluyordu (RNG YD, 61) — Вот так окончательно отрывался и пропадал один из [множества] листьев дерева (действие изображается как состоявшее из множества свершавшихся до подразумеваемого реального прошлого периода событий и как реально, конкретно продолжавшееся в течение какого-то времени в пределах этого же периода);
...IX-XIII. yuzyillar arasi Sel9uklular donemi, son 30-40 yil i9inde yapilan degerli ara?tirmalara ragmen yine de karanlik kalmi? ve Anadolu Turk9esi’nin ba?langici XIII. yuzyil sonlarindan daha geriye goturulememis bulunuyordu (ZK M, 12) — Сельджукский период между IX и XIII веками вопреки ценным исследованиям, выполненным в течение последних 30-40 лет, снова остался неясным, и начало анатолийско-тюркского языка не оказалось продвинутым (в глубь истории) дальше конца XIII века (выражена статическая характеристика результата действия, свершившегося раньше подразумеваемого прошлого периода);
^ali?mamizin be? yil surecegini nereden bilebilirdik; durmalar yeniden ba?lamalar ile ancak ge9en yil bitmis oldu (FO O, 9) — Откуда мы могли знать, что наша работа продлится пять лет; с перерывами и, начинаясь несколько раз заново, она завершилась только в прошлом году (передана динамика достижения действием своего полного завершения);
Rabia’yi oteki 9ocuklardan ayiran ?ey, imamin etkisine bu kadar erken girmis olmasiydi (HE SB, 22) — От остальных детей Рабию отличало то, что она так рано подпала под влияние имама (передана динамика достижения действием своего полного завершения).
(14) «Давнопрошедшее неопределенное»
Как свидетельствует практика использования формы «давнопрошедшего неопределенного» в современной турецкой речи, она выполняет особую функцию — характеризовать действие как изолированное событие неопределенного прошлого. Это обстоятельство дает основание полагать, что ее значение едва ли сохраняет какую-либо связь с прошлым периодом ориентации подсистемы и что ее связь со вторичной подсистемой временных форм носит скорее формальный (показатель -dI + idi), чем содержательный характер:
1) Dur, dur, iyi aklima getirdin, vakit bulup da konusmadimdi, dun Misir’dan mektup aldim, hani eski ikinci katip Hayrullah Bey vardir, ondan bizim kizlara talipler zuhur etmi? (RHK S, 76) — Постой, хорошо что ты напомнил, я никак не мог найти момент поговорить. Вчера я получил из Египта письмо. Наверное ты помнишь, есть такой Хайруллах Бей, бывший младший писарь. От него появились претенденты на наших девиц; 2) Tam saatinde bulu?tular. Uskudar’a indikleri zaman Halit:
“Istersen sen beni ?urada bir kahvede bekle” — dedi, — “Suatlar’in evi epey uzaktir”.
Saffet: “Yok, geleyim ben de seninle. ^oktan... Senelerdir gecmeiliimli Uuskudar’a” (SF BE, 46) — Встретились точно в назначенное время. Когда спустились к пристани Скутари, Халит сказал: «Если хочешь, подожди меня здесь, в каком-нибудь кафе. Дом Суада довольно далеко». «Нет, — ответил Саффет, — пожалуй я тоже пойду с тобой. Уже много лет, как я не бывал в Скутари»; 3) Sen bunu [neyi] bir uflediydin benim kanima bir sicaklik aktiydi (из фильма “Anlat Istanbul”) — Когда ты на нем (на ней) заиграл, я пришла в полный восторг;
4) I?te ben boyleyim, vallahi unutuyorum hep... Son zamanlarda 9ogaldi bende. Birka9 gun evvel de rastladimdi ona (PS Y, 184) — Вот я такой. Ей-богу постоянно забываю. В последнее время у меня (это) еще больше усилилось. Несколько дней тому назад я его как-то встретил.
(15) Будущее в прошлом
Форма с морфемой -(y)AcAkti (< -(y)AcAk idi) имеет значение, которое характеризует действие как следующее за прошлым периодом ориентации:
Mektepte ben, bu vazoya benzemez daha neler kir+acak+ti+m (RNG ^, 20) — Сколько еще вещей, не сравнимых с этой вазой, мне предстояло разбить; 2) .Hoca, artik, “ogretmek” kelimesini kullanmiyordu: Birlikte arastiracaktik, birlikte bulacaktik, birlikte yuruyecektik (OP BK, 33) — .Ходжа уже не употреблял слово «обучать»: нам предстояло вместе исследовать, вместе открывать, вместе шагать (вперед); 3) ...Gebze’de camiler arasindaki namaz vakitlerindeki tutarsizlik, Hoca’ya ba?ka bir du?unce verdi: Namaz vakitlerini gosteren kusursuz bir saat yapacakti (OP BK, 36) — Несогласованность времени намаза в мечетях (городка) Гебзе подала Ходже другую идею: теперь он собирался (< теперь ему предстояло) соорудить часы, которые показывали бы время намаза; 4) Kimsenin daha yapamadigi bu ati ben ?imdi naksedecektim (OP BAK, 314) — Теперь мне предстояло изобразить этого коня, (изображение) которого еще никому не удавалось сделать.
Формообразование. В составе этой формы чаще всего используется сложная морфема -(y)AcAk idi (>-(y)AcAkti), реже------(A)r idi (> -(A)rdi):
Nizam Dede o an Dilarayi du?unuyordu. Yakinda kulunla+r+di. Tayin yeri ahirda ?imdiden hazirdi. Tertemiz, kupkuru. §u muharebe bir bitse, Ruslar ?uradan 9ekilip gitseler... En guzel otlari aramaga tokay yerlere cikacaklardi. Tayi cirit i9in yeti?tirecekti (S^ HG, 229) — В тот момент Низам Деде думал о Диляре. Она вскоре должна была ожеребиться. Место для жеребенка было уже готово на конюшне. Только бы наконец кончилась эта
война и русские ушли бы отсюда. В поисках самой хорошей травы они поднимались бы на самые благодатные места. Он собирался вскормить жеребенка для участия в конных играх с дротиком.
Существует также маргинальное употребление формы с морфемой -(y)AcAkti для выражения предположения:
Belki ger9ek yikimin nedeni, bu olacakti (BK GKB, 147) — Может быть, именно это и стало подлинной причиной беды.
(16) Ближайшее будущее в прошлом
Форма имеет значение, которое характеризует действие как следующее непосредственно за прошлым периодом ориентации:
1) Ikinci ?i?e de bosalmak uzereydi (SF BE, 20) — И вторая бутылка вот-вот уже должна была опустеть; 2) Ben universiteden 9iktigimda ortalik kararmak uzereydi (информант) — Когда я выходил из университета, вот-вот должно было уже стемнеть; 3) Kendini bildi bileli durgun bir gol gibiydi Ella Rubinstein’in hayati. Kirk ya?ina basmak uzereydi (E§ A,
11) — С тех пор как она себя помнила, жизнь Эллы Рубинштейн была похожа на спокойное озеро. Ей вот-вот должно было исполниться сорок лет.
Формы третичной ориентации
В настоящем разделе речь идет о небольшой группе аналитических (сложновербальных) временных форм, значения которых, согласно отстаиваемой в настоящей работе гипотезе, сигнализируют об уже хорошо знакомых способах темпорального соотнесения действия с третьим, т. е. с будущим, периодом ориентации. Предполагается, что эти формы имеют в составе своих значений абстракцию, обобщенный образ реальных будущих моментов, сему, представляющую собой будущий период ориентации. Эти формы конституируют третичную подсистему турецкой категории времени.
Формы совпадения с будущим периодом (настоящее в будущем)
О хронологическом совпадении с будущим периодом сигнализируют значения двух, как представляется, синонимичных, сложновербальных темпоральных образований — форма с морфемой -(I)yor olacak и форма с морфемой -mAktA olacak:
(17) Форма -(I)yor olacak
1) Bir yil sonra Moskova’da Alarko ?irketinde calisiyor olacagim (из частного письма) — Через год (в это время) я буду работать в Москве, в фирме Аларко.
(18) Форма -mAktA olacak
Bu satirlarin okundugu sirada 19 Mayis Gen9lik ve Spor Bayramini kutlamakta olacagiz (Cumhuriyet. 19.05.1971) — Когда (читатели) будут читать эти строки, мы будем праздновать 19 Мая, Праздник молодости и спорта.
(19) Форма предшествования будущему периоду (перфект в будущем)
Форма перфекта в будущем, по-видимому, сохраняет и в этой временной подсистеме видовое посттерминальное значение, т. е. сигнализацию о свершенности действия раньше периода ориентации:
1) Fakat, gen9 kadin, ne kadar bunalmi? olacak ki bu istiskale kizmiyor, ust uste gonderdigi mektuplarda, “Beni kurtar, yoksa kendimi oldurecegim, kanima girmis olacaksin! diye feryat ediyordu” (RNG YD) — Однако в какой мере молодая женщина должна была оказаться в затруднительном положении, чтобы не сердиться на это дурное отношение, и в письмах, которые она слала одно за другим, крикливо восклицать: «Спаси меня, иначе я покончу с собой! А ты запятнаешь себя моей кровью!» (форма сигнализирует о предшествовании свершенного действия будущему временному плану, о присутствии которого в сознании говорящего сигнализирует форма будущего «времени» служебного глагола — olacaksin); 2) §imdi de muazzam yeni bir otel yapmakla me?guller. Belki de bu satirlari okudugunuz siralarda bu otel de bitmi§ olacak (Sertel M.Z.) — А сейчас они заняты тем, что строят огромный новый отель. Вполне возможно, что в то время, когда вы будете читать эти строки, отель будет уже завершен; 3) Gara yeti?tigimiz zaman tren kalkmis olacaktir (информант) — Когда мы доберемся до вокзала, поезд наверняка уже уйдет.
(20) Форма следования за будущим периодом (ближайшее будущее в будущем)
Аналитическая форма -mAk uzere olacak сигнализирует, что действию предстоит совершиться через краткий промежуток времени после какого-либо события, с которым говорящий ассоциирует будущий период ориентации:
1) Ben, ak?am sularinda adadan donmek uzere olacagim, sen de beni sahilde bekliyor olacaksin. Ne saadet! (Huseyin Dalli. 08.01.2009) — Мне будет предстоять скорое возвращение с острова по вечерним волнам, а ты будешь поджидать меня на берегу. Какое счастье!; 2) Gara yeti?tigimizde u9agimiz kalkmak uzere olacak (информант) — Когда мы доберемся до аэропорта, до взлета нашего самолета останется совсем немного; 3) Sen postaneden zarf ve pul alip eve donerken ben mektubu bitirmek uzere olacagim (информант) — Пока ты купишь на почте конверты и марки и вернешься домой, я уже почти закончу писать письмо.
Транспозитивное употребление временных форм
«Особый случай представляет переносное, метафорическое употребление времен, когда говорящий мысленно переносится в другой временной план, как бы заново “проигрывая” прошлые события (так называемое историческое настоящее: Иду я вчера по улице) или предвосхищая будущие (Ну, я пошел; Мы погибли)» [17. С. 509].
Переносное употребление временных форм в турецкой речи изучено мало, но оно, конечно же, широко используется как в художественной литературе, так и в разговорной речи:
1) Dedikodu en 9ok bikip attigi dalkavuklardan cikar. Fakat bunlarin hi9 birisi Sabiha Hanim’i uzmez. Kahkahasi surekli, ne?esi mikrop gibi yakinlarina gecer (HE SB, 24-25) — Сплетни чаще всего исходят от прихлебательниц, которые ей надоели и которых она прогнала. Но ни одна из них (этих сплетен) не тревожит ее. Ее смех, ее веселость все время заражают близких ей людей (словоформы настоящего-будущего передают события прошлого); 2) Tekrar ve ust uste ?arap i9ti. Bir aralik yerinden kalkarak: “§imdi geliyorum!” dedi ve sallana sallana uzakla?ti (SA KMM, 100) — Она опять и один за другим выпила несколько глотков вина. Через некоторое время проговорила: «Я сейчас приду» и качаясь удалилась; 3) Yarin Ahmetler’e misafir gidiyoruz (информант) — Завтра мы идем в гости в семью Ахмеда; 4) Haftaya Sali gunu, donuyorum (информант) — Я возвращаюсь на следующей неделе, во вторник; 5) Seneye ogrencilik hayatim sona eriyor (информант) — В следующем году моя студенческая жизнь заканчивается.
Примечания
1 Ларс Юхансон производит глубокий анализ функциональных свойств этой формы, полемизируя при этом с Эрвином Кошмидером.
2 Отсутствие в примере указания на номер страницы источника означает, что он взят из произведения, размещенного в интернете.
3 Достаточно вспомнить использование глаголов shall и will со знаменательными значениями долженствования, намерения и желания в формах будущего времени в английском языке и глагола ща (хотеть), выполняющего такую же функцию в болгарском языке.
Принятые сокращения
AN DB — Aziz Nesin. Deliler Bo?andi. 7. basim. Istanbul: Karde?ler Basimevi, 1981.
AN GK — Aziz Nesin. Geriye Kalan / Butun Kitaplari. 2. basim. Istanbul: Karacan Yayinlari, 1981.
AN §QH — Aziz Nesin. §imdiki Qocuklar Harika. Istanbul, 1982.
AU — ismet Zeki Eyyuboglu. Anadolu Uygarligi. Ikinci basim. Istanbul, 1991.
BK GKB — Bilge Karasu. Go9mu? Kediler Bah9esi. 5. basim. Istanbul: Metis Yayinlari, 1999.
FO O — Ferit Ongoren. Onsoz // Orhan Kemal. Istanbuldan Qizgiler. Istambul: Sinan Yayinlari, 1971.
E§ A — Elif §afak. A?k. 1. baski. Istanbul, 2009.
HE SB — Halide Edip [Adivar]. Sinekli Bakkal. Istanbul: Ahmet Halit Kitap Evi, 1936.
NH YG§K — Nazim Hikmet. Ya?amak Guzel §eydir Karde?im // Nazim Hikmet. Butun Eserleri. Cilt 7. Sofya: Narodna Prosveta, 1969. S. 337-721.
OP BAK — Orhan Pamuk. Benim Adim Kirmizi. 6. baski. Istanbul: lleti?im Yayinlari, 1999.
OP BK — Orhan Pamuk. Beyaz Kale. 13. baski. Istanbul: lleti?im Yayincilik A.§. Kasim, 1994.
OP l: Orhan Pamuk. Istanbul. Hatiralar ve §ehir. Istanbul: Yapi Kredi Yayinlari, 2003.
OP K — Orhan Pamuk. Kar. Istanbul: lleti?im Yayinlari, 2002.
OP YH — Orhan Pamuk. Yeni Hayat. 34. baski. Istanbul: lleti?im Yayinlari [б.г.].
PS Y — Peyami Safa. Yalniziz. 4. basim. Istanbul: Mill! Egitim Bakanligi Yayinlari, 1997.
RHK S — Refik Halid Karay. Surgun. 5. basili?. Istanbul: Inkilap Kitabevi, [б.г.]
RNG Q — Re^at Nuri GUntekin. Qaliku?u. Sofya: Narodna Prosveta, 1957.
RNG MT — Re^at Nuri GUntekin. Miskinler Tekkesi. 3. basili?.lstanbul: inkilap ve Aka Kitabevleri, 1963.
RNG YD — Re^at Nuri GUntekin. Yaprak Dokumu. Roman. Istanbul: inkilap ve Aka Kitabevleri, 1962.
SA BO I — Sabahattin Ali. Butun Oykuleri I. Degirmen. Kagni. Ses. lstanbul: Yapi Kredi Kultur Sanat Yayincilik, 1997.
SA KMM — Sabahattin Ali. Kurk Mantolu Madonna. Buyuk Hikaye. Sofya: Narodna Prosveta, 1960.
SB ABVB — Salah Birsel. Ay Beyoglu Vay Beyoglu. Salah Bey Tarihi 2. 5. basim. Istanbul: Nisan Yayinlari, 1993.
SF BE — Sait Faik. Butun Eserleri. 5. Kumpanya. Kayip Araniyor. 9. basim. isanbul: Bilgi Yayinevi, 1994.
SQ HG — Seving Qokum. Hilal Gorununce. Roman. 3. baski. Istanbul: Conk Yayinlari, 1988.
VT BGTB — Vedat TUrkali. Bir Gun Tek Ba?ina. Roman. Be?inci Basim: Cem Yayinevi, 1980.
YK BBE — Yapar Kemal. Bin Bogalar Efsanesi. Istanbul: Cem Yayinevi, 1976.
YKK KK — Karaosmanoglu Y.K. Kiralik Konak. 18. baski. Istanbul: ileti?im Yayinlari, 1998.
ZK M — Zeynep Korkmaz. Sadru’d-din §eyhoglu. Marzuban-name tercumesi. Inceleme — Metin — Sozluk — Tipkibasim. Ankara: Ankara Oniversitesi Dil ve Tarih-Cografya Fakultesi Yayinlari, 1973.
Литература
1. Causevic E. Gramatika suvremenoga turskog jezika. Zagreb, 1996.
2. Evidentials. Turkic, Iranian and Neighbouring Languages. Berlin; New York, 2000.
3. Johanson L. Aspekt im Turkischen. Vorstudien zu einer Beschreibung des turkeiturkischen Aspektsystems. Uppsala, 1971.
4. Johanson L. Turkic indirectives // Evidentials. Turkic, Iranian and Neighbouring Languages. Berlin, New York, 2000.
5. KorkmazZ. Turkiye Turk9esi Grameri (§ekil Bilgisi). Ankara, 2003.
6. Kornfilt J. Turkish. London; New York, 1997.
7. Баскаков Н.А. Историко-типологическая морфология тюркских языков (структура слова и механизм агглютинации). М., 1979.
8. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974.
9. Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). 2-е изд. М.: Высшая школа, 1972.
10. Гузев В.Г. О тюркских языковых средствах опосредованного сообщения о событии // Востоковедение: Филол. исследования. 2005. Вып. 26. С. 25-44.
11. Гузев В.Г. Очерки по теории тюркского словоизменения: Глагол (на материале староанато-лийско-тюркского языка). Л.: ЛГУ, 1990.
12. Дениз-Йылмаз О. О специфическом предположительном значении глагольных форм про-шедшего-субъективного времени и субъективной модальности в современном турецком языке // Востоковедение: Филол. исследования. 2004. Вып. 24. С. 34-35.
13. Джикия С. Турецкая хрестоматия. 2-е изд., доп. Тбилиси, 1971.
14. Дмитриев Н.К. К вопросу о значении османской глагольной формы на -мыш // Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. М., 1962. С. 181-186.
15. Иванов С.Н. Очерки по синтаксису узбекского языка: форма на -ган и ее производные. Л., 1959.
16. Кононов А.Н. Грамматика современного турецкого литературного языка. М.; Л., 1956.
17. Маслов Ю.С. Избранные труды: Аспектология. Общее языкознание / Сост. и ред. А.В. Бондарко и др. Вступ. ст. А.В. Бондарко. М.: Языки славянской культуры, 2004.
18. Маслов Ю.С. Перфект // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. С. 372. Ср. также: С. 406.
19. Мельников Г.П. Принципы системной лингвистики в применении к проблемам тюркологии // Структура и история тюркских языков. М., 1971.
20. Мельников Г.П. Системная типология языков: Принципы, методы, модели. М.: Наука, 2003.
21. Поливанов Е.Д. Труды по восточному и общему языкознанию. М., 1991.
22. Серебренников Б.А. Вероятностные обоснования в компаративистике. М., 1974.
23. Сыромятников Н.А. Система времен в новояпонском языке. М., 1971.
24. Щека Ю.В. Практическая грамматика турецкого языка. М., 2007.
25. Щербак А.М. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков: Глагол. Л.: Наука, 1981.
26. Эвиденциальность в языках Европы и Азии: Сб. статей памяти Наталии Андреевны Козинцевой. СПб., 2007.
