CC BY
86
9. Пьесы любительских театров. - М. : Наука, 1976. (Ранняя русская драматургия (XVII - первая половина XVIII в.))
10. Пьесы столичных и провинциальных театров первой половины XVIII в. - М. : Наука, 1975. (Ранняя русская драматургия (XVII - первая половина XVIII в.))
11. Русская драматургия последней четверти XVII и начала XVIII века. - М. : Наука, 1972.
12. Юдин, Ю. И. Дурак, шут, вор и черт (Исторические корни бытовой сказки) / Ю. И. Юдин. - М. : Лабиринт, 2006.
Н. Н. Меньшакова КАТЕГОРИЯ ФАНТАЗИЙНОСТИВ НАУКЕ
В статье категория фантазийности рассматривается как способность мышления к выявлению сущностных характеристик реального мира посредством обращения к внутреннему субъективному индивидуальному миру человека. Категория фантазийности обосновывается особенностями мышления, свойствами науки, а также свойствами языка и текста.
Ключевые слова: категория фантазийности, фантазия, научное познание, творческое мышление, новое знание, вероятностная логика.
Категоризация является одним из способов обобщения опыта, полученного человеком в процессе освоения объектов и явлений видимого и предполагаемого миров. Категориальный аппарат современной науки разнообразен: в разных сферах научных исследований актуализируются категории бытийные, философские, мыслительные, а также узкоспециальные (категории физики, лингвистики и др.). Одной из мыслительных категорий, участвующих в познании как реального, так и вымышленного миров, является категория фантазийности.
В науке категория фантазийности изучена не достаточно полно. Большое количество свидетельств о роли фантазии в науке приводят сами учёные1. Наиболее полно фантазия исследована в таких науках, как психология и философия2. Нам не известны лингвистические труды, посвящённые изучению проблем фантазийности в науке. Целью данного исследования является обоснование связи категории фанта-зийности с наукой в философском и лингвистическом аспектах.
В нашем исследовании категория фантазийности рассматривается в двух смыслах. В рамках узкой трактовки категория фантазийности соотносится с художественным творчеством. Широкая трактовка категории фантазийности оказывается более ёмкой, поскольку отражает способность языка и мышления к выявлению сущностных характеристик реального мира посредством обращения к внутреннему субъективному индивидуальному миру человека. В данной работе мы сосредоточимся на анализе категории фантазийности в широкой трактовке.
Узкая трактовка категории фантазийности связана с художественным вымыслом, с литературными жанрами, а также со стилями в живописи и архитектуре (понятие «фантастической» архитектуры у П. Флоренского). Так, в отношении литературного жанра используется термин «фантастическое произведение». Данный термин достаточно многозначен, поскольку соотносится с понятиями мифологического, фантастического, сказочного, чудесного и других типов текста. В этом смысле фантастическое определяется как «нечто постоянно исчезающее»3, поскольку отделить
фантастическое от, например, мифологического, довольно сложно. Понятие фантастического изучалось такими мыслителями, как А. Ф. Лосев4, Ц. Тодоров5, П. Флоренский6, К. Г. Фрумкин7 и др. Понятие «фантастическое произведение» может соотноситься с художественным текстом в целом, в той мере, в какой он отражает мнимую действительность, является «расподоблением» (Ю. М. Лотман) с реальной жизнью, уходом от реальности.
Полагаем, что фантазийность в широкой трактовке присуща научному тексту. При этом мы основываемся на идеях лингвистов8, философов9 и представителей естественных наук10 о свойствах языка, мышления, а также о природе самой науки.
Исследователь языка А. А. Потебня высказывал мысль о том, что наука неотделима от субъективного творчества. В его представлении, «в обширном и вместе строгом смысле всё достояние мысли субъективно, т.е. хотя и условлено внешним миром, но есть произведение личного творчества <.. .> Как мифы принимают в себя научные положения, так наука не изгоняет ни поэзии, ни веры, а существует рядом с ними, хотя ведёт с ними споры о границах»11. Это позволяет заключить, что наука неотделима от прочей духовной деятельности человека и несёт на себе её отпечаток. Сходную мысль мы находим в работе В. И. Вернадского. По его мнению, «отделение научного мировоззрения и науки от одновременно или ранее происходившей деятельности человека в области религии, философии, общественной жизни или искусства невозможно»12. Таким образом, фантазийность в науке связана с индивидуальностью самого исследователя, его мировоззрения и особенностями мышления.
В научном познании фантазия проходит две основные стадии развития. Эти стадии фантазии детально изучались Э. А. Пармон в работе «Роль фантазия в научном познании»13. На начальной стадии развития научной гипотезы фантазия обладает большой наглядностью, она служит для придания формы тому, что требует своего выражения в конкретно-чувственном виде и носит эмпирический характер. На следующей стадии познания происходит качественное изменение фантазии, на первый план выходит необычная идея, ведущим становится новое знание. В структуре фантазии на данном этапе возрастает количество элементов идеализации, схематизации, символизации. Фантазия переходит на теоретический уровень14.
Рассматривая широкую трактовку категории фантазийности, мы обосновываем идею о связи данной категории с наукой особенностями мышления, участвующего в осмыслении действительности, свойствами самой науки, а также свойствами языка и текста.
Обоснование категории фантазийности свойствами мышления. Деятельность учёного, направленная на изучении действительности, предполагает не только исследование видимого, доступного для восприятия окружающего мира, но и изучение предполагаемого, скрытого, ещё неизвестного мира. Расширение знаний о мире ведётся «не только за счёт накопления результатов <...> взаимодействия человека и среды, но и с помощью введения спекулятивных моделей тех областей мира, бытие которых только предполагалось»15. Для изучения предполагаемого, вероятностного мира исследователь прибегает к построению идеальных моделей, используя собственный творческий потенциал и воображение. Это является выражением творчества в науке, заключающегося в переосмыслении изучаемого объекта автором. О связи развития науки с индивидуальным личностным характером исследователя писали такие учёные, философы и методологи науки, как В. Гейзенберг16, Т. Кун17,
18 19 20
Э. А. Пармон , М. Полани , К. Поппер и др. Так, Э. А. Пармон приводит следующие индивидуальные особенности мышления, влияющие на развитие науки: творческое воображение, фантазия, интуиция, ассоциативность воображения21. К данным свойствам можно добавить озарение22, а также познавательный стиль и стиль мыш-
ления учёного23. Благодаря отмеченным качествам науки определённый набор фактов, соотносимых с результатами познания, дополняется построениями, возникшими на основе творческого, фантазийного осмысления пробелов в знании, и объединяется в научную гипотезу или теорию.
Наша трактовка мыслительной категории фантазийности обоснована концеп-
24
цией М. В. Никитина, исследующего виды духовной деятельности . Мы основываемся на его типологии мышления, включающей три вида: рационально-логическое, фантазийно-игровое и фидейное. Основываясь на данной типологии мы рассматриваем фантазийный и рациональный типы мышления как наиболее значимые для нашего исследования, поскольку они демонстрируют особенности функционирования фантазии в научном тексте в противопоставлении рациональности. Мы связываем понятие фантазийного мышления с типом мышления, который участвует в создании ментальных / мнимых / воображаемых / виртуальных / возможных миров / картин мира, существующих только в голове человека и не связанных референциальным соответствием объектам / явлениям действительного мира.
Результаты осмысления рационального и фантазийного мышления представлены в паблице.
Сопоставление рационального и фантазийного типов мышления
РАЦИОНАЛЬНОЕ МЫШЛЕНИЕ ФАНТАЗИИНОЕ МЫШЛЕНИЕ
первичная категоризация мира вторичная категоризация мира
реально существующий объект первичное знание первичное освоение объекта не существующий объект вторичное знание рефлексия над объектом
отождествляет объект с действительностью интерпретирует действительность
устанавливает референтные отношения устанавливает безреферентные отношения
эмпирическое освоение действительности эвристическое и теоретическое осмысление действительности
Сопоставление рационального и фантазийного типов мышления позволяет нам заметить, что они осваивают окружающий мир разными способами. Так, рациональное мышление производит первичную, а фантазийное мышление - вторичную категоризацию мира. Рациональное мышление воспроизводит реально существующий объект / явление, на которое оно ориентировано. Фантазийное мышление ориентируется на несуществующий объект / явление. Рациональное мышление оперирует первичным, а фантазийное мышление - вторичным знанием. Рациональное мышление осуществляет первичное освоение объекта / явления, фантазийное осуществляет рефлексию над пока неизвестным / вымышленным объектом / явлением. Рациональное мышление соотносится с описанием действительности и отождествлением воспринимаемого объекта / явления с действительностью. В этом случае в рамках рационального мышления воспринимаемые объекты / явления уподобляются действительности, между ними устанавливаются референциальные отношения. Фантазийное мышление связано с интерпретацией действительности и с выявлением тождественных, а также дифференциальных признаков объектов осмысления по отношению к объектам рационального мышления. В функции фантазийного мышления входит «расподобление» (Ю. М. Лотман) осмысляемых объектов / явлений с действительностью и, соответственно, установление «:безреферентных» (П. Флоренский) отношений. Рациональное мышление осмысляет действительность при помощи эмпирического метода. Фантазийное мышление воспринимает окружающий мир эвристически, а при дальнейшем развитии научных построений прибегает к методу теоретизирования.
Данная дифференциация типов мышления позволяет нам прийти к заключению
о том, что фантазийное и рациональное мышление, а, следовательно, фантазия (как способность к фантазированию) и рациональность (логичность в аристотелевской трактовке) дополняют взаимодействуют друг с другом. Граница между рациональным и фантазийным мышлением достаточно подвижна. Она может устанавливаться человеком в зависимости от его взглядов и точки зрения на объект / явление, а «всякая попытка разграничения всегда базируется на философских предпосылках автора»25.
Взаимодополняемость рационального и фантазийного типов мышления в науке (в случае, когда фантазия является средством порождения нового знания) обусловлена невозможностью построения научной гипотезы на основе исключительно иррациональных, внелогических положений. Известно, что свойством научной гипотезы является её принципиальная верифицируемость (К. Поппер), которая возможна благодаря логичности самой гипотезы. Следовательно, фантазия в науке обладает собственной логикой. Думается, что фантазийное мышление оперирует, преимущественно, вероятностной логикой. Идею о вероятностной модели языка и вероятностной логике развивал В. В. Налимов26. В рамках вероятностной логики происходит сознательный отказ от «причинно-следственной трактовки наблюдаемых явлений», а используемый для описания виртуальных объектов язык «смиряется с размытым смысловым полем слова»27. Понимание того, что «мышление человека богаче его дедуктивной формы» является важным для исследователя28. В результате осознания этого факта меняется и отношение к логическому мышлению, в котором наблюдается прогресс, связанный с «переходом ко все более и более глубокой символизации»29.
Для подтверждения идеи о логичности фантазии, используемой в науке, нам также важна мысль Л. Витгенштейна30 о роли воображения в логике. Реальность, по мнению Л. Витгенштейна, имеет субъективную окраску и допускает вымысел как разновидность сферы возможного в виде одной из своих ипостасей. Л. Витгенштейн, рассматривая соотношение реальности и Мира, реального и воображаемого, высказывает идею о том, что «как бы воображаемый мир не отличался от реального, они должны иметь нечто общее - некую Форму - с Реальным Миром»31. Основываясь на этом, мы склонны связывать «воображаемый мир» Л. Витгенштейна с продуктом творческого мышления человека, т. е. с продуцируемой исследователем моделью реального мира.
Обоснование категории фантазийности свойствами науки. Способность научного мышления к оперированию идеальными фантастическими образами объясняется природой самой науки, представляемой в виде творческого процесса, который развивается благодаря творческому воображению и креативности исследователя. Это свойство науки изучал Т. Кун, который полагал, что «пока учёный не научится видеть природу в ином свете, новый факт не может считаться вообще фактом вполне научным»32. По словам Т. Куна, рождение новой парадигмы происходит благодаря некоей интуитивной догадке, которая зависит от опыта «как аномального, так и со-
33
гласующегося с существующими теориями» . Интуитивные догадки «суммируют большие части опыта и преобразуют их в другой, весьма отличный опыт, который с этого времени будет соединён в своих деталях уже не со старой, а с новой парадиг-мой»34. Таким образом, при переосмыслении уже известных научных фактов происходит, в терминах Т. Куна, «переключение зрительного гештальта», благодаря которому исследователь по-новому, т. е. нетрадиционно видит исследуемое явление.
Следующим основанием категории фантазийности является динамическая сущность (В. И. Вернадский) науки. Наука постоянно развивается, и то, что мыслилось рациональным век назад (например, идея флогистона, или эфирного ветра), входит в сферу фантазийного в настоящее время. Наоборот, то, что в настоящее вре-
мя считается рациональным, несколько веков назад считалось ложным и надуманным или фантазийным (идея о делимости атома, теория относительности, возможность клонирования человека).
Динамичность науки предполагает постоянное развитие за счёт её гипотетичности. Задача науки состоит в прогнозировании будущих открытий, предвидении, а не в простом накоплении эмпирических данных35. Более того, само знание является гипотетичным и, следовательно, вероятностным. Для восприятия и осмысления такого знания учёному требуется способность к мысленному оперированию идеальными объектами, к моделированию реальности. Известно, что в своей деятельности учёный имеет дело не с реальной действительностью, а с моделью этой действительности36. Очевидно, что модель не идентична, а лишь схожа с реальностью, а, значит, по сути, человек имеет дело с продуктом фантазийной деятельности, воображением. Современная тенденция в науке к усложнению и всё большей абстрактизации приводит к тому, что, по словам С. С. Гусева, «сама непосредственно существующая реальность всё больше вытесняется
37
из поля зрения людей, замещаясь знаковыми средствами» .
Обоснование категории фантазийности свойствами языка и текста. Ещё одной особенностью науки, важной для обоснования целесообразности рассмотрения категории фантазийности в широком смысле, является её коммуникативный характер, который проявляется в диалогичности науки. М. Н. Кожина приписывает диало-
38
гичность научному тексту, трактуя её как ориентацию на адресата текста . Л. М. Алексеева расширяет данное понятие, считая эту категорию не только текстовой, но и мыслительной. По её мнению, «диалогичность научного мышления обуславливает диалогичность научного языка, выражающего научную мысль»39. Одним из аргументов в пользу диалогичности научного текста Л. М. Алексеева называет метафорический характер последнего. Такое более широкое понимание диалогичности позволяет нам найти точки соприкосновения данной категории с категорией фантазийности. Полагаем, что метафора является одним из проявлений категории фантазийности в научном тексте.
Метафора является одним из ярких и наиболее исследованных способов постижения мира. Широко известно высказывание Х. Ортега-и-Гассета о том, что «метафора не только средство выражения, метафора ещё и важное орудие мышления»40. Метафора также рассматривается как способ отражения внутреннего, идеального мира в осмыслении реального мира.
Без сомнений, необходимым условием возникновения и использования метафоры является воображение. П. Рикёр в работе «Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение» показывает, что творческое воображение проявляется в метафоре в прозрении, когда наше мышление улавливает между двумя реальными объектами нечто третье, не существующее, виртуальное. «Воображать, -пишет П. Рикёр, - это не значит обладать ментальным изображением чего-либо, но значит проявлять связи путём изображения»41.
В современной усложнившейся науке символичность (а значит и метафоричность) становится мерилом её развитости. В этом отношении большое значение имеет высказывание В. В. Налимова о научности: «Мне представляется, что быть научным - это быть метафоричным: способным создать плодотворные метафоры, возбуждающие воображение и тем самым расширяющие наше взаимодействие с миром. И действительно, с развитием науки увеличивается степень метафоричности её гипотез. Одновременно с этим естественно растёт и плюрализм в системе научных по-строений»42. Таким образом, одной из функций метафоры в научном тексте является стимулирование воображения и гипотетического мышления, а также расширение видимых горизонтов научного видения.
Л. М. Алексеева видит сущность механизма метафоризации в общенаучном смысле как процессов «идеализации, абстрагирования и моделирования реальности, когда в качестве мыслительного образа используется любой уже знакомый объ-ект»43, что является подтверждением глубокой связи логики научного исследования с фантазией и воображением. Л. М. Алексеева рассматривает два вида метафор, выражающих основные формы научного знания: аксиоматические и гипотетические метафоры44. Первые отражают ключевые, базовые понятия теории, вторые несут новое знание. В связи с этим мы склонны придавать особую значимость гипотетическим метафорам, поскольку, как уже отмечалось, порождение нового знания является творческим процессом, отражающим авторскую концепцию.
Метафора в научном тексте отличается от художественной метафоры. В этом утверждении мы основываемся на концепции метафоры Л. М. Алексеевой. По мнению исследователя, «художественная метафора говорит одно, а подразумевает совсем другое, в то время как научная метафора говорит одно, а подразумевает подобное этому, поэтому является уже не загадкой, а разгадкой»45.
Итак, мы определяем категорию фантазийности как способ восприятия исследователем окружающей действительности в терминах вероятностного языка. Категория фантазийности основывается на особом типе мышления - фантазийном мышлении и функционирует в рамках вероятностной логики. Категория фантазийности позволяет осмыслять субъективные / индивидуальные / виртуальные / мнимые / идеальные / гипотетические объекты, не обладающие референтами (фантазийность в узком смысле), или обладающие ими (фантазийность в широком смысле). В последнем случае категория фантазийности является неотъемлемой частью научной гипотезы или теории.
Примечания
1 См. работы В. Гейзенберга, М. Планка, А. Эйнштейна, Р. Фейнмана, К. Э. Циолковского и др.
2 См. работы П. Болларда, Л. С. Выгодского, Л. С. Коршуновой, Э. А. Пармон, Л. С. Рубинштейна, и др.
3 Фрумкин, К. Г. Философия и психология фантастики / К. Г. Фрумкин. - М., 2004. -
С. 39.
4 Лосев, А. Ф. Диалектика мифа. Дополнение к «Диалектике мифа» / А. Ф. Лосев. -М., 2001.
5 Тодоров, Ц. Введение в фантастическую литературу / Ц. Тодоров. - М., 1999.
6 Флоренский, П. А. Соч. : в 4 т. Т. 1 / П. А. Флоренский. - М., 1994.
7 Фрумкин, К. Г. Философия и психология фантастики.
8 См.: Алексеева, Л. М. Термин и метафора / Л. М. Алексеева. - Пермь : Перм. ун-т, 1998; Алексеева, Л. М. Диалогичность научного текста как переводческая стратегия / Л. М. Алексеева // Стереотипность и творчество в тексте : межвуз. сб. науч. тр. -Пермь : Перм. ун-т, 2005. - Вып. 8. - С. 163-174; Налимов, В. В. Вероятностная модель языка. О соотношении естественных и искусственных языков / В. В. Налимов. -М., 1979; Налимов, В. В. В поисках иных смыслов / В. В. Налимов. - М., 1993; Налимов, В. В. Реальность нереального. Вероятностная модель бессознательного /
В. В. Налимов, Ж. А. Дрогалина. - М, 1995; Налимов, В. В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье / В. В. Налимов. - М., 2000; Никитин, М. В. Основания когнитивной семантики / М. В. Никитин. - СПб., 2003; Потебня, А. А. Мысль и язык / А. А. Потебня. - Киев, 1993 и др.
9 См.: Витгенштейн, Л. Tractatus Logico-Philosophicus / Л. Витгештейн //
Л. Витгенштейн. Избр. работы. - М., 2005; Полани, М. Личностное знание. На пути к посткритической философии / М. Полани. - Благовещенск : БГК им. И. А. Бодуэна де Куртенэ, 1998; Кун, Т. Структура научных революций / Т. Кун. - М., 2003; Поппер, К. Логика научного исследования / К. Поппер. - М., 2004 и др.
10 См.: Вернадский, В. И. Биосфера и ноосфера / В. И. Вернадский. - М., 2007; Гейзенберг, В. Шаги за горизонт / В. Гейзенберг. - М., 1987 и др.
11 Потебня, А. А. Мысль и язык. - С. 141-142.
12 Вернадский, В. И. Биосфера и ноосфера. - С. 208.
13 Пармон, Э. А. Роль фантазии в научном познании / Э. А. Пармон. - Минск, 1984.
14 Там же. - С. 84-88.
15 Гусев, С. С. Смысл возможного. Коннотационная семантика / С. С. Гусев. - СПб., 2002. - С. 210.
16 Гейзенберг, В. Шаги за горизонт.
17 Кун, Т. Структура научных революций.
18 Пармон, Э. А. Роль фантазии в научном познании.
19 Полани, М. Личностное знание. На пути к посткритической философии.
20 Поппер, К. Логика научного исследования.
21 Пармон, Э. А. Роль фантазии в научном познании. - С. 43.
22 Налимов, В. В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье / В. В. Налимов. - М.,
2000. - С. 20.
23 Котюрова, М. П. Об экстралингвистических основаниях смысловой структуры научного текста (функционально-стилистический аспект) / М. П. Котюрова. - Красноярск : Краснояр. ун-т, 1988. - С. 39.
24
Никитин, М. В. Основания когнитивной семантики.
25 Налимов, В. В. В поисках иных смыслов / В. В. Налимов. - М., 1993. - С. 93.
26 См.: Налимов, В. В. Вероятностная модель языка. О соотношении естественных и искусственных языков / В. В. Налимов. - М., 1979; Налимов, В. В. В поисках иных смыслов / В. В. Налимов. - М., 1993; Налимов, В. В. Реальность нереального. Вероятностная модель бессознательного / В. В. Налимов, Ж. А. Дрогалина. - М., 1995; Налимов, В. В. Разбрасываю мысли. В пути и на перепутье / В. В. Налимов. - М., 2000.
27
Налимов, В. В. Реальность нереального... - С. 16-17.
28
Налимов, В. В. Вероятностная модель языка... - С. 72.
29 Там же. - С. 91.
30 Витгенштейн, Л. Тгасаш Ьо§юо-РЫ1оворЫсш / Л. Витгенштейн // Витгенштейн, Л. Избр. работы. - М., 2005.
31 Там же. - С. 34.
32
Кун, Т. Структура научных революций. - С. 84
33 Там же. - С. 164.
34 Там же. - С. 165.
35 Крымский, С. Б. Научное знание и принципы его трансформации / С. Б. Крымский. - Киев, 1974; Кун, Т. Структура научных революций.
36 Щедровицкий, Г. П. Избр. тр. / Г. П. Щедровицкий. - М., 1995.
37
Гусев, С. С. Смысл возможного. Коннотационная семантика. - С. 219.
38 Кожина, М. Н. О диалогичности письменной научной речи / М. Н. Кожина. -Пермь : Перм. ун-т, 1986.
39 Алексеева, Л. М. Диалогичность научного текста как переводческая стратегия / Л. М. Алексеева // Стереотипность и творчество в тексте : межвуз. сб. науч. тр. -Пермь : Перм. ун-т, 2005. - Вып. 8. - С. 165.
40 Ортега-и-Гассет, Х. Две великие метафоры / Х. Ортега-и-Гассет // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 71.
41 Рикёр, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение / П. Рикёр // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 423.
42 Налимов, В. В. В поисках иных смыслов / В. В. Налимов. - М., 1993. - С. 21.
43 Алексеева, Л. М. Термин и метафора / Л. М. Алексеева. - Пермь : Перм. ун-т, 1998. - С. 108.
44 Алексеева, Л. М. Диалогичность научного текста как переводческая стратегия / Л. М. Алексеева // Стереотипность и творчество в тексте : межвуз. сб. науч. тр. -Пермь : Перм. ун-т, 2005. - Вып. 8. - С. 166.
45 Алексеева, Л. М. Термин и метафора. - С. 109.
С. В. Мкртычян
СТАТУС МЕЖЛИЧНОСТНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ДЕЛОВОМ ДИСКУРСЕ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОГО ЯЗЫКА)
В статье критикуется объем понятия «деловое общение» с учетом российских особенностей через призму дискурсивной онтологии Л. С. Выготского: определен статус межличностного взаимодействия в деловом общении; исчислены критерии определения границ понятия «деловое общение», выделена универсальная для всех профессиональных сфер коммуникации основа обучения деловому общению в аспекте повышения его эффективности.
Ключевые слова: деловое общение, межличностное взаимодействие, эффективность, контекстность культуры, профессиональный и институциональный дискурсы.
В последние двадцать лет наблюдается повышенный интерес к вопросам речевой коммуникации в сфере делового общения как со стороны лингвистов (Т. Н. Аста-фуровой, В. Ю. Дорошенко, И. В. Драбкиной, В. И. Карасика, М. В. Колтуновой, А. В. Крыминой, Н. А. Купиной, Е. М. Лазуткиной, А. А. Романова, А. О. Стеблецовой, И. А. Стернина, Е. Ф. Тарасова, В. Е. Чернявской и др.), так и со стороны специалистов других областей знания: философов (О. Н. Зименковой, Т. В. Науменко), психологов (И. И. Аминова, А. Д. Барышевой, Э. Э. Линчевского, Л. А. Петровской, С. В. Тимофеева), социологов (В. П. Конецкой, А. В. Соколова) и др.
Объектом лингвистических исследований в данном случае выступает так называемый «деловой дискурс». Под дискурсом понимается «продукт речевого общения в определенных коммуникативных условиях»1, или «связный текст в совокупности с экстралингвистическими (прагматическими, социокультурными, психологическими и др.) факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)»2. Таким образом, как онтологическая категория дискурс включает в себя текст, участников коммуникации и прагматические параметры коммуникативной ситуации (по Р. О. Якобсону, к их числу относится характер контакта между участниками коммуникативного акта и характер передачи сообщения (канал); общий для адресанта и адресата код; характерные общие черты, а также различия между операциями кодирования, присущие адресату; отношение данного сообщения к контексту окружающих его сообщений3 и др.).
Деловой дискурс рассматривается как один из видов дискурса. Попутно отметим, что в современной лингвистике виды дискурса выделяются, исходя из различных критериев: коммуникативной сферы общения, вида деятельности, общественно-
