CC BY
86
УДК 81 ’373.231
КАТЕГОРИИ РОДА, ЧИСЛА И ПАДЕЖА НЕМЕЦКОГО АНТРОПОНИМИКОНА В ГРАММАТИЧЕСКОМ И СТИЛИСТИЧЕСКОМ АСПЕКТАХ
© Т. А. Буркова
Башкирский государственный университет Россия, Республика Башкортостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел./факс: +7 (347) 273 28 42.
E-mail: burkova_tatjana@mail.ru
В статье рассматриваются категории рода, числа и падежа немецких антропонимов (личных и фамильных онимов) в грамматическом и стилистическом преломлении. Антропо-нимные именования в отличие от апеллятивов характеризуются своеобразием как в семантическом, так и в грамматическом плане. В частности, на грамматическом уровне особенности антропонимов проявляются в выражении категорий рода, числа, падежа, в свою очередь нарушение грамматических норм употребления антропоименований приводит к смене стилистической парадигмы сферы употребления онима.
Ключевые слова: немецкий антропонимикон, категории рода, числа, падежа, грамматический и стилистический аспекты.
В стратификационной схеме имен существительных антропонимы занимают особое положение, что является в современной лингвистике общепризнанным фактом. Антропонимы и апеллятивы относятся к разным типам словесных знаков, отличающихся по характеру и свойствам номинации. Апел-лятив обозначает ряд однородных предметов, антропоним - один из однородных предметов. В грамматическом плане Р. З. Мурясов называет имена собственные дефектными, не способными к образованию всех тех грамматических форм, которые характерны для парадигматики имен нарицательных [1, с. 15]. В статье хотелось бы остановиться на рассмотрении категорий рода, числа и падежа в грамматическом и стилистическом освещении.
Категория рода антропонимов представляет собой двучленную оппозицию, в основе которой лежит противопоставление мужского и женского рода, в то время как категория рода у имен нарицательных представляет собой трехчленную оппозицию, базирующуюся на противопоставлении трех членов - мужского, женского и среднего родов, которое реализуется совокупностью парадигматических рядов склонения и форм множественного числа на основе их противопоставления [2, с. 15].
К наиболее стабильной антропонимической единице относятся фамильные онимы. В немецком антропонимиконе фамильный оним не выражает полопринадлежность, то есть самостоятельные женские фамилии отсутствуют. Мовация (А. Н. Ан-тышев) женских прозвищ от мужских, исторически намечавшаяся в немецком этносоциуме, не выдержала испытания временем и не привела к становлению женских фамилий как самостоятельного компонента, как это имеет место в других языках -в русском, чешском, литовском и др. [3, с. 147]. Невыраженность однозначной полоидентификации фамильными онимами компенсируется в немецком антропонимиконе употреблением в препозиции лексических маркеров полопринадлежности или этикетных формул: Herr, Frau. В разговорной речи мовация женских фамилий является стилистиче-
ским средством уничижительного, неодобрительного отношения говорящего к носительнице данного имени: Müllersche.
В структуре полного официального женского антропонима роль указателя на биологический пол могут выполнять личные имена: Lili Pfeiffer, Dora Stiefvater, Maria Bräutigam [4, с. 179]. В системе средств детерминации рода немецкие личные они-мы обнаруживают автономность, то есть имеют свою систему средств родовой детерминации. Род онимов, как правило, соответствует естественному полу обозначенных ими лиц: der kleine Peter, die kleine Petra, die fleißige Liese, Wolfgang, Anna. С точки зрения морфологической структуры маркерами мужских и женских личных онимов являются форманты -o, -a, -e, -i и др., исторически развившиеся из деривационных элементов, служивших оформлению образуемых от полных форм имени кратких антроповариантов [5, с. 437-441]. В ряде немецких личных онимов признак рода/пола можно считать выраженным морфологически, что видно на примере таких «парных» мужских и женских имен как: Johann - Johanna, Christian -Christiana, Gabriel - Gabriela. Однако такая «формальная» выраженность гендерной принадлежности носит в современном немецком именнике нерегулярный характер, тогда полоразличительная функция реализуется на основе базирующихся в сознании немецкого этноса знаний об имплицитно заключенной в каждом отдельном имени полоразличительной семантике. В немецком именнике, отмечает А. Н. Антышев, действуют две противоположные тенденции. С одной стороны, антропо-нимикон сохраняет онтологически заложенные в нем потенции языкового выражения полоразличительных признаков, реализованных в морфологической структуре онимов совокупностью антропони-мических серийных полусуффиксов и специализированных суффиксов, с другой стороны, мужской антропонимикон теряет однозначные маркеры по-лопринадлежности в связи с массовым заимствованием из других этносоциумов [3, с. 176-177]. Заим-
ствование онимов затрудняется, если они не подходят к системе родовой детерминации принимающего имя этносоциума. Так, несмотря на интенсивность антропонимических заимствований из славянских языков в немецком ономастиконе практически не прижились мужские онимы с финалью -а (Mischa, Sascha, Kolja, Ilja), поскольку суффикс -а чужд системе немецких мужских онимов [6, с. 28]. Тем не менее в швейцарском антропонимиконе зафиксирован личный оним с двоякой полопринад-лежностью: Vanja/Wanja [7, с. 59], имеющий статус однозначно мужского имени в русском языке. В стилистическом плане гендерно перефразированные мужские онимы на женские и наоборот используются в немецком языке в качестве прозвищ-ных именований, несущих пейоративный оттенок: Petra < Peter; Erika < Erich; Petrus, Peterle < Petra; Steffen < Steffi, Ср. русс.: Оля < Олег, Маруся < Марк, Ванесса < Ваня. Финаль -о, типичная для мужских имен, используется для женских: Bio < Bi-anka, Rino < Marina. И наоборот, женский формант -а используется для мужских имен: Kitta < Christian, Tomscha < Thomas, Ola < Oliver, Dea < Andreas.
С проблемой категории рода также связан вопрос о возможности использования имен собственных во множественном числе. Следует отметить, что категория числа, основанная на оппозиции единственное/множественное, не является для они-мов основной и принципиально важной. В силу специфики денотативного значения, семантика которого (единичное понятие) не совмещается со значением множественного числа, как уже давно отметили О. Есперсен, Е. Курилович и др., имена собственные, как правило, не употребительны во множественном числе. О категории числа антропонимов можно говорить лишь условно. В силу того, что антропонимы обозначают единичный предмет (индивид), они в большинстве случаев функционируют как Singularia tantum. Ю. С. Степанов характеризует онимы как имена, совмещающие два параметра, во-первых, индивиды, во-вторых, индивиды, которые еще и не похожи ни на какие другие индивиды, т. е. не входят в множества или образуют множества из одного элемента. Разумеется, предмет, названный единичным собственным именем, сингулярным термином, может входить в какие-либо множества, или классы, быть похожим на другие предметы, но это будет сходство в другом роде и виде, в которые данный предмет будет входить в ином отношении, нежели то, в котором он взят посредством собственного имени [8, с. 88-89]. Определяя дифференциальные ономасиологические приметы апеллятивов и онимов, А. Н. Антышев вводит понятие сингулятивность/плюративность как ономасиологическую категорию, фиксирующую восприятие и отражение языковым сознанием таких диалектически варьирующихся признаков объекта, как: 1. дискретный, единичный или уникальный объект: der Mond, die Sonne;
2. дискретные, как единичные, так и множественные объекты: der Tisch, der Bruder; 3. дискретный, совокупно множественный объект: das Gebirge;
4. дискретный, существующий или воспринимаемый как множество объект: Zwillinge, Ferien [3, с. 23]. В этой связи, считает ученый, целесообразно различать номинативно-отражательную, то есть ономасиологическую сингулятивность или плюратив-ность от грамматической категории числа с ее субкатегориями сингулятива и плюратива, так как они не идентичны. Между ними отсутствует однозначное соответствие: один предмет - сингулятив; множество предметов - плюратив. А. Н. Антышев проводит разделение этих частично пересекающихся языковых сущностей, рассматривая сингулятив-ность / плюративность как ономасиологическую категорию, которая реализуется в процессе или отдельном акте номинации как системно классифицирующая категория языкового сознания, отражающего объективную действительность и закрепляющего результат познания в номинации языковыми средствами. Категорию грамматического числа следует считать коммуникативно-речевой, реализующейся как сингулятив или плюратив в линейной речевой цепи в зависимости от интенции говорящего [3, с. 23; 9; 10].
Классической структурой антропонима во многих языках являются имена в единственном числе в силу их закрепленности за индивидуальными субъектами. Личные онимы во множественном числе употребляются для обозначения индивидов, носящих одно и то же имя: Экзамен сдали обе Тани - при этом сохраняется узуальное употребление онимов в дискретно-единичном значении имени собственного. Чаще всего во множественном числе употребляются фамильные онимы, служащие для обозначения членов одной семьи как единого коллектива, где наблюдается тенденция к формальному разграничению омонимичных имен собственных и имен нарицательных: die Müllers «семья Мюлеров» die Müller «мельники». При этом категория числа у антропонимов приобретает иное содержание, чем у апеллятивов. Категория числа апеллятивов выражает отношение между единичным предметом и любым множеством однородных предметов, а категория числа антропонимов выражает отношения между отдельным предметом (индивидом) и конечным множеством неоднородных предметов. Фамильные онимы Buddenbrook, Meier в форме единственного числа не являются противопоставлением грамматической оппозиции с выступающими в форме множественного числа они-мами Buddenbrooks, Meiers, так как различаются семантически вследствие происходящего метонимического сдвига в форме множественного числа по сравнению с базовой формой единственного числа. Называемые формой множественного числа сущности мыслятся в данном случае как единичные объекты [11, с. 70-77], выделяемые посредством индивидуального именования из класса им подобных и входящие в единый тематический, референциальный ряд номинаций. Сущность семантического переосмысления употребляемого во множественном лице фамильного онима как антропоними-ческого компонента заключается в том, что значе-
ние собирательности членов семьи с данной фамилией переводится в ранг одного из лексических созначений в смысловой структуре онима. Неполнота парадигмы и нерегулярность употребления собственных имен во множественном числе является существенным дифференциальным признаком парадигматики имени собственного. Множественность антропонима ограничена рамками семьи, рода, определенного коллектива индивидов. В отличие от реально единичных, сингулярных индивидов, получающих свой особый отличительный знак через антропоним - личный оним, патроним, фамильное имя, форма фамилии во множественном числе именует коллективный индивид [3, с. 30-31]. При употреблении фамильных онимов во множественном числе может возникать их апеллятивация с обобщенным значением по линии метафорического или метонимического переноса: Мы все глядим в наполеоны. Выход за рамки конечного множества, по-мнению Р. А. Комаровой, ведет к появлению апеллятива, обозначающего определенный социальный слой. Ср. Молчалины блаженствуют на свете (Гриб.), die steifköpfigen John Bulls (Marx). Последний апеллятив употребляется для обозначения английской буржуазии [12, с. 25].
Как показывает практика имянаречения, индивидуум чаще всего не может иметь уникальное, только ему присущее имя. Как личные, так и фамильные онимы, взятые сами по себе, предполагают наличие множества носителей. Вне конкретной ситуации или сферы общения имена Johann, Peter, Helga и т.п. не указывают на какого-либо конкретного человека. Имена, которые в языковом сознании коллектива не связываются предпочтительно с каким-то одним лицом, Д. И. Ермолович называет множественными антропонимами. С другой стороны, существуют антропонимы, принадлежащие множеству людей, но ассоциирующиеся с одной конкретной личностью, например, имена личностей, получивших широкую известность: Einstein, Bach, Goethe, которые Д. И. Ермолович дефинирует как единичные онимы [13, с. 39]. Множественные антропонимы характеризуются тем, что коммуникативная сфера, в которой они однозначно определяют одного референта, ограничена. Поэтому при введении их в более широкую сферу общения им обязательно должен сопутствовать уточняющий контекст: Paddy «ирландец», Bobby «полицейский», Fritze/Hanse «немец», Iwan «русский». Единичные антропонимы, напротив, не требуют такого уточняющего контекста, поскольку их коммуникативная сфера - весь языковой коллектив. Экстралинг-вистический фактор - широкая известность человека в обществе - находит лингвистическое выражение в том, что единичные антропонимы не нуждаются в сопровождающем контексте уточняющего характера, а их референты не зависят от узкой коммуникативной сферы: Einstein, Goethe, Merkel [14, с. 184].
Формальные средства выражения множественного числа немецких антропонимов имеют свою специфику. Если множественное число и падежные окончания у апеллятивов выражаются отдельно
(D. Pl. den Bächern), то у антропонимов этого явления не наблюдается. Они безразличны к склонению во множественном числе: Sie finden ihn bei den Bachs. В образовании множественного числа у антропонимов не участвует внутренняя флексия (умлаут), столь характерная для апеллятивов. Множественное число онимов образуется с помощью суффиксов -e, -(n)en, -s или без суффиксов, причем суффикс множественного числа зависит не от рода, как у большинства апеллятивов, а от исхода основы [15].
Мужские личные онимы с исходящей консонантной основой получают во множественном числе -e: die Heinriche, die Rudolfe, die Wilhelme. В свою очередь женские личные имена с консонантной финалью образуют множественное число с помощью суффикса -en: die Adelheiden, die
Gertruden. И в первом и во втором случаях образования множественного числа в бытовой речи предпочтение отдается суффиксу -s: die Heinrichs, die Rudolfs, die Adelheids. Мужские императивные имена и имена на -chen, -el, -en, -er согласно правилам нормативной грамматики не получают суффикса во множественном числе: die Fürchtegott, die Leberecht, die Hänschen, die Fränzchen, die Jürgen, die Walther. Женские онимы, заканчивающиеся на -s-финаль (S-Laut), -chen, -lein, также остаются во множественном числе без изменения: die beiden Agnes, die deutschen Gretchen, die beiden Gretel. Хотя личные онимы с уменьшительно-ласкательными суффиксами -chen, -lein. -el по правилам нормативной грамматики не получают окончания, в разговорной речи встречаются образования во множественном числе с суффиксом -s: die Gret-chens, die Friedesl, die Gretels. С грамматической точки зрения интересно употребление ласкательных личных онимов с суффиксами -chen, -le в сопровождении артикля, прилагательного или местоимения в обиходно-разговорной речи, когда возникает контраст между грамматическим родом, выражаемым суффиксами и номинацией в соответствии с естественным полом: unsere Lieschen, die Dorle, die Annerl, lieber Peterle. В письмах приватного характера предпочтение отдается варианту Ihre dankbare Lenchen, в отличие от нормативного Ihr dankbares Lenchen [16, с. 202]. В то же время прозвища, образованные путем семантического переноса, чаще сохраняют присущий им грамматический род: die Bohnenstange (о мужчине), der Hering (о женщине). Женские личные онимы с финалью -е образуют множественное число с суффиксом -n: die Greten, die Ingen. Женские и мужские онимы с исходом на вокаль -a, -o, -i(-y) образуют множественное число с суффиксом -s: zwei Annas, die Marias, die Hugos, drei Ottos, die Uschis, die Kittys. У женских имен с варьирующейся вокалью -а/-е употребляется соответствующий суффикс множественного числа: Anna - die Annas, Maria -die Marias; Anne - die Annen, Marie - die Marien.
Фамильные онимы получают во множественном числе, как правило, суффикс -s: die Brentanos, die Schmidts. Возможно безсуффиксальное образование множественного числа: die Goethe, die
Grimm. Фамильные онимы, заканчивающиеся на -el, -en. -er употребляются во множественном числе без суффикса: die Schlegel, die Hansen, die Dürer. Отфамильные образования с финалью -s: (die) Webers, Müllers обозначают членов одной семьи, при этом известные фамилии употребляются всегда с определенным артиклем: die Buddenbrooks. Фамилии на -s получают суффикс -ens: (die) Glinz-ens, Heuß-ens, Laux-ens; реже суффикс -es: Schulz -Schulzes (наряду с Schulzens). Из-за неупотребительности этих суффиксов такие образования чаще избегаются. Архаичным при образовании множественного числа фамильных онимов является суффикс -e: die Stolberge (Goethe), die Gotschede (Lessing) [16, с. 255]. Шутливые формы множественного числа встречаются в разговорной речи с фамильными онимами, омонимичными апеллятивам: Bach -Bäche, или по аналогии используется правило образования мн. ч. у апеллятивов мужского рода с умляутом: Knauf - Knäufe [17, с. 69-70]. Таким образом, имена собственные в категории числа в отличие от апеллятивов проявляют неполноту парадигмы, что является существенным дифференциальным признаком парадигматических отношений онимов. В современном немецком языке, особенно в разговорной речи, наблюдается экспансия унифицированного суффикса множественного числа -s: die Heinrichs, zwei Michaels вместо нормативного -е: die Henriche, die Jakobusse; die Adelheids вместо нормативного -en: die Adelheiden или отсутствие суффикса: zwei Jakobus, zwei Michael.
Как и предыдущие категории, склонение антропонимов характеризуется в отличие от апелля-тивов рядом особенностей. Как отмечает В. Д. Девкин, морфологии имен собственных свойственна афлективность, а синтаксическим конструкциям с именами собственными - аналитизм [18, с. 33]. Падежные формы антропонимов выражаются либо аналитически (с помощью артикля, предлога), либо синтетически (окончанием): Gedichte des jungen Goethe (Gen.), Romane von Anatole France (Dat.), ich erinnere mich an Götz (Akk.) -Goethes Werke, Götzens eiserne Hand. В качестве падежного окончания онимов используется окончание -s или -ens в родительном падеже (генитиве). И в этом плане онимы отличаются от имен нарицательных, где для выражения падежа последних могут использоваться оба способа: Gedichte des jungen Dichters/von jungen Dichtern. Следует отметить, что в диахроническом срезе склонение имен собственных претерпело большие изменения за не столь долгое время, и ему свойственно стремление к унификации окончаний. Еще в прошлом веке использовались флектированные формы дат. и вин. падежей: Goethen, Schillern, Amalien, Greten, в настоящее время они являются архаизмами и не употребляются [16, с. 253].
Виды склонения имен нарицательных различаются по принципу рода, по семантическим особенностям (слабое склонение, к которому относятся существительные, обозначающие живые существа), по морфологическим показателям (суффик-
сы, окончания, характерные для существительных слабого склонения). Тип склонения антропонимов определяется другими факторами, а именно наличием или отсутствием перед антропонимом артикля или местоимения. В зависимости от этого различаются два типа склонения антропонимов: неизменяемый и изменяемый [15, с. 293-295].
К неизменяемому типу склонения относятся: 1. антропонимные именования с артиклем или местоимением: das Ei des Columbus, der Brief unseres Fritz, Grüß mir die Gretel, ich war der Elli treu, die Abenteuer des Werner Holt, Spielzeuge unseres kleinen Peter; 2. антропонимы, употребляющиеся с существительными, имеющими при себе артикль, местоимение и обозначающими род занятий, профессию, титул: der Vortrag des Professors Müller, die Rede des Herrn Meyer, die Tochter des Barons Hollbach.
К изменяемому типу склонения относятся ан-тропонимные именования, употребляющиеся без сопровождающего слова (артикля, местоимения), которые имеют только одну падежную форму -форму генитива единственного числа. Независимо от рода онимы получают в генитиве флексию -s или -ens для антропонимных основ, заканчивающихся на -e, -s, -chs, -tz, оставаясь в других падежах неизменяемыми: Gen. Goethes Gedichte, Ilses Geburtstag, der Geburtstag Gretels; Dat. Ich danke Anton für die Hilfe; Akk. Kennst du Petra und Iris? В сочетании с апеллятивом антропоним может стоять как в препозиции, так и в постопозиции: Schillers Balladen и die Balladen Schillers; Petersl Geburtstag и der Geburtstag von Peter, Irenes Buch. В бытовой речи предпочтение отдается предлогу von. Сложности возникают с онимами, оканчивающимися на [s], графически —(s)s, -ß, -z, -tz, -x. В препозиции они чаще не получают окончания: Fritz’’ Hut, Perikles’ Tod, Horaz’ Satiren. Данная форма употребляется преимущественно в письменной речи, поскольку на письме возможно обозначение опущенного окончания апострофом Fritz' Tasche. Существуют и их флектированные формы в генитиве, которые, однако, почти не используются: Fritzes, Fritzens, Schol-zes. Окончание -ens использовалось раньше для образования родительного падежа женских имен с финалью -ia и -ie: Juliens Tagebuch, der Besuch Amaliens, где оно сейчас заменено унифицированным -s. Антропонимы с исходом на -s, -ß, -x, -z, -tz образуют генитив следующими способами: с помощью флексии -ens: Hansens Eltern, Marxens Werk, Horazens Satiren; Fritzens Bücher; путем замены флексии генитива апострофом: Marx' «Kapital»; с помощью иноязычных (обычно латинских) флексий: Gen.: Jesu Christi Akk.: Jesum Christum D.: im Jahre 30 nach Christi Geburt; с помощью артикля, местоимения или нарицательного имени существительного: des Horaz Satiren, die Reden des Demosthenes. В комбинации «безартиклевое существительное + оним» склоняется, как правило, только имя: Tante Inges Kollegin, Onkel Pauls Hut, Professor Lehmanns Sprechstunde, Architekt Müllers Einwand. Исключение составляют этикетный маркер Herr и субстантивированные причастия: Herrn
Müllers Einladung, Abgeordneter Petra Mayers
Zwischenrufe, Vorsitzenden Schmidts Ausführungen. В сочетании «существительные на -e + оним» возможны два варианта склонения: Genosse/Genossen Meyers Austritt aus der Partei, хотя предпочтение отдается первому варианту. Выступая как атрибуты с артиклем в постпозиции, только мужские онимы, не оканчивающиеся на -s, получают окончание, и то не всегда, а чаще в комбинации с прилагательным: die Rolle des Schinderhannes; Die Abenteuer des Werner Holt; des kleinen Peters Gedichte; des jungen Goethes Briefe [16, с. 253-256].
Многокомпонентные антропонимы при образовании генитива характеризуются тенденцией к монофлексии, то есть при полном антропонимиче-ском именовании индивида (личный оним + фамильный оним, двойной личный оним + фамильное имя) склоняется один, последний компонент составных имен: das Buch Heinrich Manns, Johann Wolfgang Goethes Werke, die Fugen Johann Sebastian Bachs. Р. З. Мурясов, ссылаясь на авторов немецкой грамматики «Der große Duden», указывает на следующие закономерности склонения антропонимов, выделяя их по моделям: 1. модель: апелля-тив без артикля + антропоним: Onkel Pauls Hut, Professor Lehmanns Sprechstunden (склоняется только антропоним); 2. модель: два или более апел-лятивов без артикля + антропоним: Professor Dr. Lehmanns Sprechstunden, Privatdozent Dr. Schmidts Abhandlung (склоняется только антропоним); Herrn Professor Dr. Lehmanns Sprechstunden (склоняется антропоним и существительное Herr);
3. модель: артикль (местоимение) + прилагательное + апеллятив + антропоним: unseres lustigen Onkels Paul, der Fleiß meines Sohnes Peter, des Architekten Müller Einwand (антропоним не склоняется, склоняется апеллятив); 4. модель: артикль (местоимение) + прилагательное + два или более апеллятивов + антропоним: die Rede des Ersten Vorsitzenden Regierungsrat Professor Doktor Pfeifer (антропоним не склоняется, склоняется только первый апелля-тив), die Abhandlungen des Herrn Privatdozenten Dr. Schmidt / die Abhandlungen des Herrn Privatdozent Dr. Schmidt (при наличии в модели в качестве первого апеллятива Herr склонение следующего апеллятива факультативно); 5. модель: антропоним + аппозиция (артикль + апеллятив или субстантивированное прилагательное): das Leben Ludwigs des Kindes, die Regierung Karl des Großen (склоняются как антропоним, так и аппозиция).
Таким образом, грамматика имен собственных характеризуется определенной нерегулярностью, вследствие чего аналитические конструкции доминируют над синтетическими. Из-за трудностей в образовании родительного падежа имен собственных употребление генитива в отдельных позициях избегается и заменяется, наблюдается тенденция
употребления онима с артиклем или в предложной конструкции с von, то есть успешным конкурентом формы генитива антропонимов является конструкция существительных с предлогом von: «Budden-brocks» von Thomas Mann, die Opern von Verdi, der Hut von/vom Fritz, das Kleid von (der) Inge. Наблюдается тенденция к унификации образования множественного числа онимов.
Использование антропонимов в официальноделовом стиле, как правило, подчиняется требованиям нормативной грамматики. В стиле прессы и публицистики наблюдается бинарность употребления личных и фамильных онимов, то есть в зависимости от типа текста и жанра возможно либо их нормативное употребление, либо отклонение от нормы. Нарушение грамматических норм при употреблении антропоименований приводит к смене стилистической сферы употребления онима. Система морфологического изменения имен собственных находится в развитии, и их реальное использование в обиходно-разговорном стиле идет зачастую вразрез с фиксированными нормами литературного языка.
ЛИТЕРАТУРА
1. Мурясов Р. З. Имя собственное в современном немецком языке. Уфа: изд. Башкирского ун-та, 1983. 76 с.
2. Ярнатовская В. Е. Взаимодействие морфологических категорий и лексико-стилистическая характеристика существительных: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Л., 1970. 32 с.
3. Антышев А. Н. Имена. Немецкие антропонимы. Уфа: БГАУ, 2001. 239 с.
4. Bach A. Deutsche Namenkunde. Die deutschen Personennamen. B.1., 2. unver. Auflage. Heidelberg: Carl Winter, 1978. 332 S.
5. Буркова Т. А. // Вестник Башкирского Университета. 2009. Т. 14. №2. С. 437-441.
6. Lexikon der Vornamen. 5.völlig neu bearb. Auflage von Rosa und Volker Kohlheim. Mannheim-Leipzig-Wien-Zürich: Dudenverlag, 2007. 480 S.
7. Weitershaus Fr. W. Das große Vornamenlexikon. München: Orbis Verlag, 1998. 192 S.
8. Степанов Ю. С. Имена. Предикаты. Предложения. М.: Наука, 1981. 360 с.
9. Кацнельсон С. Д. // Общее и типологическое языкознание. Л.: Наука, 1986. С. 5-189.
10. Болотов Б. И. // Имя нарицательное и собственное. М.: Наука, 1978. С. 93-106.
11. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Ин. лит-ра, 1958. 404 с.
12. Комарова Р. А. Немецкая антропонимика. Саратов: Саратовский ун-т, 1979. 36 с.
13. Ермолович Д. И. Имена собственные на стыке языков и культур. М.: Р. Валент, 2001. 200 с.
14. Ермолович Д. И. Имена собственные: теория и практика межъязыковой передачи. М.: Р. Валент, 2005. 416 с.
15. Юнг В. Грамматика немецкого языка. СПб: Лань, 1996. 518 с.
16. Duden - Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. 4., völlig neu bearb, und erw. Auflage. Hrsg. und bearb. Von G. Drosdowski. B. 4. Mannheim/Leipzig/Wien/Zürich: Dudenverlag, 1984. 800 S.
17. Seibicke W. Die Personennamen im Deutschen. Berlin-New York: Walter de-Greyter, 1982. 227 S.
18. Девкин В. Д. // Структурно-семантические особенности немецкой разговорной и диалектической речи. Омск, 1988. С. 27-37.
Поступила в редакцию 06.10.2009 г.
