CC BY
342
А.Б. Волынчук
КАТЕГОРИАЛЬНО-ПОНЯТИЙНЫЙ АППАРАТ ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
Обосновывается необходимость приведения понятийного аппарата геополитических исследований в строгое соответствие с теоретико-методологической платформой геополитической науки. Рассмотрен расширенный ряд наиболее используемых геополитических терминов и категорий, дано их определение и авторская интерпретация применительно к современным условиям глобализации.
The categorical-conceptual device as of geopolitical researches. ANDREY B. VOLYNCHUK (Vladivostok State University of Economy and Service).
In article necessity of reduction of the conceptual device of geopolitical researches for strict conformity with a theoretical-methodological platform of a geopolitical science is proved. The expanded line of the most used geopolitical terms and categories is considered, their definition and author’s interpretation with reference to modern conditions globalization is given.
Усиление интереса научной аудитории к вопросам геополитики и политической географии, наблюдающееся последнее десятилетие, неизбежно привело к усложнению понимания основной проблематики данной отрасли общественного знания. Такое положение дел обусловлено комплексным характером самой геополитики, опирающейся на теоретические построения ряда наук: политологии, географии, экономики, философии и др.
Одним из непременных условий преодоления трудностей развития теории и методологии в любой науке, в том числе и в геополитике, является упорядочение ее понятийно-терминологического аппарата.
В этой связи возникает острая необходимость в реанимировании и расширении базового понятийного аппарата на основе традиционного географического подхода, суть которого применительно к геополитике заключается в исследовании механизма формирования политико-территориальных форм пространственной организации общества.
Период развития геополитики, уточнения ее содержания и категориального аппарата насчитывает более столетия кропотливой работы множества ученых и политиков. Конечно, по сравнению с другими областями человеческих знаний (например, с философией, географией, историей и др.) это ничтожно малый срок.
Тем не менее за это время геополитика как наука претерпела ряд важных качественных трансформаций, что позволило ей перейти от формирования сугубо теоретических, не выходящих за рамки абстракций, умозрительных построений к внедрению своего методологического инструментария в сферу реальной политики. При этом для всех работ геополитической направленности остается неизменным сохранение значения базового понятия - пространства. Именно оно является отправной точкой и своеобразным краеугольным камнем любого политико-территориального исследования. Это прослеживается на протяжении всего эволюционного движения географических наук1.
К сожалению, нередко исследователи, искажая фундаментальное значение категории, превращают ее из краеугольного камня в камень преткновения, тем самым усложняя восприятие и без того сложной дефиниции. Так, Н.А. Косолапов относит понятие «пространство» к реальности социальной, ставя в один топологический ряд экономическое, политическое, культурное, правовое и многие другие пространства. Данная позиция в какой-то мере допустима при анализе социально обозначенных феноменов. Однако при проведении исследований в «территориально-пространственном аспекте» [10, с. 6] такой подход, с методологической точки зрения, непозволителен, так как
© ВОЛЫНЧУК Андрей Борисович, кандидат географических наук, кафедра мировой экономики Института менеджмента, бизнеса и экономики Владивостокского государственного университета экономики и сервиса (e-mail: [email protected]), 2008.
1 Риттер К. Европа. М.,1864; Ратцель Ф. Народоведение. М., 1893; Ratzel F. Politische Geographie. Mimchen-Lpz., 1897; Vidal de la Blache Tableau de la Geographie de la France. Paris., 1903; Kjellen R. Der Staat als Lebensform. Berlin, 1917; Макиндер Хел-фрод Дж. Географическая ось истории // Классика геополитики. М.: Аст, 2003; Haushofer К. Grenzen in ihrer geographischen und politischen Bedeutung. Berlin, 1937; Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на историю. 1660-1783. М.; Л., 1941; Spykman N. America’s Straregy in World Politics. Hamden, 1942.
дезориентирует исследователя и уводит его от понимания фундаментальных особенностей пространства.
Косолапов определяет эту категорию как организованную территорию - «то есть место, более или менее приспособленное для жизни конкретных особей и/или видов» [10, с. 6]. Удивляет даже не то, что в своем определении Косолапов главной топологической особенностью «пространства» называет возможность «жизни конкретных особей» (получается, что есть жизнь - есть пространство, нет жизни - нет пространства), а то, что автор в своих рассуждениях отдает приоритет «территории» как категории первичной по отношению к пространству. Подобная путаница наблюдается и в его трактовке понятия «территория»: «Территория есть физическая сфера жизнедеятельности. В этом качестве территория обладает, видимо, несколькими основными признаками. Ключевой из них - возможность жизнедеятельности: если она не может быть обеспечена в данных физических координатах, то соответствующая среда не является территорией. ... толща вод, морское дно являются территорией для многих видов жизни» (курсив мой. - А.Б.) [10, с. 6]. В этой связи возникают, на наш взгляд, закономерные вопросы: 1) если толща вод и морское дно - это территория, то существует ли для автора понятие «акватория»? и 2) как назвать участок поверхности земли, рассматриваемый вне отношения к жизнедеятельности?
«Во всякой науке, как показывает история научных знаний, самым трудным и сложным делом оказываются исходные положения и понятия. В математике таковым является понятие о числе, в физике - понятие
о материи и энергии, в биологии - учение о «первичном живом веществе» - клетке. Эти простейшие, на первый взгляд, вопросы оказываются настолько сложными и трудными, что вызывают необходимость вновь и вновь к ним возвращаться по мере углубления научных знаний» [9, с.15]. Бесспорно, категории пространства и территории относятся к наиболее сложным общенаучным понятиям. В данной статье мы представляем ту их трактовку, которая в наибольшей степени соответствует целям и задачам геополитического исследования. Такой подход, по нашему мнению, существенно облегчит восприятие сухого теоретического материала, так как «...понять явление - значит не просто дать определение, а выразить в форме, т.е. в логике понятий» [12, с. 12].
Термин «пространство» и его производные широко используются в общенаучной теории и практике. Однако четкого междисциплинарного определения этой категории до сих пор не существует. Наиболее ясное осмысление данной дефиниции сформировалось в рамках философии, которая рассматривает пространство в единстве с категорией времени. Эта связь очевидна, ведь человек не может преодолеть пространство, не затратив на это «время», связанное с перемещением себя на какое-либо расстояние.
В истории философии известны два подхода к пространству-времени - субстанциональный и ре-
ляционный. Первый представляет это двуединство как нечто самостоятельное, существующее наряду с материей: все объекты существуют в пространстве и времени, но вместе с тем пространство и время имеют самостоятельное значение и существуют независимо от объектов [2].
Второй, реляционный, подход предлагает считать пространство-время не субстанциональными сущностями, а объективными, всеобщими и познаваемыми формами существования материальных образований и объектов. Современная тенденция общенаучной методологии ведет к рассмотрению пространства в качестве формы бытия материи, характеризующееся протяженностью и структурностью, а времени - в качестве формы бытия материи, выражающееся длительностью существования, последовательностью смен состояний и развитием материальных систем [2].
Особенность геополитических процессов состоит в том, что они, как правило, имеют четкую локализацию в пространстве, и, что самое важное, локализацию не в пространстве «вообще», а в границах географического пространства (геопространства), т.е. пространства, ограниченного пределами геоверсу-ма. Причем геополитические явления, как собственно любые другие географические объекты, непосредственно влияют на формирование геопространства, воздействуя на окружающую их территорию. Ареал, в пределах которого проявляется воздействие данного географического (геополитического) объекта, именуется географическим полем. Таким образом, собственное физическое пространство объекта вместе с его географическим полем образуют географическое пространство данного объекта [1, с. 98].
Общим топологическим свойством пространства, прослеживающимся на всех структурных уровнях, является его трехмерность. Геопространство как часть реального пространства также трехмерно. Поэтому его не следует отождествлять с абстрактными многомерными пространствами.
Еще одним топологическим свойством географического пространства является качество непрерывности. Непрерывность заключается в представлении его как континуума - несчетного множества точек.
Следствием непрерывности выступает связанность - это еще одно свойство геопространства. Его значение в том, что объекты, составляющие общее пространство должны между собой взаимодействовать. Невзаимодействующие объекты единого географического пространства не создают [1, с. 100]. При этом, говоря о геопространстве, следует подчеркнуть, что оно само по себе не служит условием возникновения единства в его границах, так как является результатом взаимодействия географических процессов и объектов.
Как уже не раз говорилось, каждое географическое явление, в том числе и геополитическое, имеет свою локализацию в пространстве, что позволяет выделить еще одно свойство геопространства - свойство
местоположения объектов и явлений. В географической литературе чаще всего под местоположением понимается часть географического пространства, характеризуемая не только определенным положением в двумерном или трехмерном пространстве, но и совокупностью многих его свойств [18].
Философская концепция единства пространства-времени требует включить в состав характеристики географического пространства признак динамичности, отражающий непрерывное развитие объектов и процессов, функционирующих в его пределах.
Таковы обязательные условия, которым должно соответствовать развернутое определение пространства. Их совокупность позволяет провести четкую разделительную линию между понятиями пространства и территории, при некотором сохранении сходства. Наиболее явной отличительной чертой этих понятий является их разномерность. И если пространство (географическое, геополитическое или др.) трехмерно, то территория обязательно двухмерна1.
Территория как некоторое условное двухмерное пространство возникает при упорядочении географической информации. «Отбросив вертикальное направление, мы высвобождаем одно измерение и можем снова перейти к трехмерной модели, у которой вертикальная составляющая отражает уже не реальный рельеф земной поверхности, а характеризует территорию количественно в каком-либо отношении» [15, с. 16].
Термин территория возник в недрах географической науки как понятийная замена ранее используемому слова «земля», которое все чаще стало отождествляться с названием планеты или с основным предметом труда сельского хозяйства.
Территория - это ограниченная часть твердой поверхности Земли с присущими ей природными и антропогенными свойствами и ресурсами, характеризующаяся протяженностью (площадью) как особым видом «пространственного» ресурса, географическим положением и другими качествами [1, с. 50].
Исходя из этого определения, можно выделить ряд родовых признаков для этой категории. Территория:
- является вместилищем почти всех ресурсов, и чем больше территория, тем большими ресурсами она потенциально обладает;
- располагает особым «пространственным» ресурсом, являющимся функциональным базисом общественной деятельности;
- имеет помимо количественных и качественные характеристики (географическое положение, особенность рельефа и др.);
1 Однако, рассматривая территорию как некую упрощенную модель географического пространства, всегда следует иметь в виду условность её двухмерности, так как любая территория располагает природными ресурсами, находящимися не только на поверхности, но и в недрах земной коры.
- является одной из предпосылок единства расположенных на ней объектов.
В географической традиции территория не отождествляется со всей поверхностью Земли, однако очевидно, что сумма всех территорий, классифицированных на основании общего признака, будет равна поверхности земной суши.
Термин территория напрямую связан с твердой поверхностью (т.е. с сушей) и не включает в себя поверхности, покрытые водой, хотя на практике при подсчете площади территории как ресурсного базиса включают вкрапленные или примыкающие водные поверхности. Для их обозначения в географических науках используется термин «акватория», под которой понимается «ограниченная часть водной поверхности Земли с присущими ей природными и антропогенными свойствами и ресурсами, характеризующаяся протяженностью и глубиной как особыми видами ресурсов, географическим положением и другими качествами» [1, с. 51].
Развитие человеческого общества привело к необходимости освоения вертикального измерения планеты - воздушного пространства. В этой связи во многих областях общественной практики (особенно в межгосударственной) все чаще употребляется понятие «аэротория», обозначающая любую, соответствующим образом квалифицированную (соотнесенную с территорией или акваторией) часть воздушной оболочки геосферы. От своих аналогов территории и акватории понятие аэротория отличается более четким ощущением объемности, третьего, вертикального, измерения [1, с. 51].
Совокупное содержание понятий территория, акватория и аэротория определяется термином геотория, которая обобщает в себе три составные части земного пространства. Понимание внутренней специфики этого термина принципиально важно для исследований политической направленности. Поскольку именно в их границах и на их базе происходит становление политических структур, разворачиваются различного рода социальные процессы. Более того, с геополитических позиций именно территория, акватория и (несколько позже) аэротория выступают в качестве арены всех геополитических процессов, которые в своем эволюционном развитии стремятся к установлению полного или частичного контроля над всей геоторией или хотя бы над какой-либо ее частью.
Исходя из приведенных выше характеристик, в отечественной географической научной литературе сформировался подход к рассмотрению территории в качестве совокупного ресурса [11], или, в определении А.А. Минца, «комплексного ресурса», или же «всеобщего ресурса» - в определении К.П. Космаче-ва. Столь различные формулировки не меняют сути определений. Все эти термины обозначают территорию как специфический (совокупный, комплексный или всеобщий) ресурс, удовлетворяющий обществен-
ные потребности посредством производительных сил, развивающихся на основе использования этого ресурса. Основу такого ресурса составляют ресурсы природные [4, с. 32].
Природные ресурсы являются материальной основой формирования человеческой цивилизации на всех фазах ее развития. Человек может черпать необходимые для своего существования ресурсы только из природной среды. Конечно, развитие технологий серьезно изменяет направления, формы и масштабы использования природы человеком. Им уже создан искусственный и постоянно растущий фонд ресурсов. Но первоисточником современного материального энергетического потенциала человеческого общества все равно остаются природные ресурсы.
Обобщая разработанные наукой подходы, А.А. Минц (1972) определил природные ресурсы как тела и силы природы, которые на данном уровне развития производительных сил и изученности могут быть использованы для удовлетворения потребностей человеческого общества в форме непосредственного участия в материальной деятельности. При этом выделяется три основных критерия включения тех или иных элементов природы в природные ресурсы:
- техническая возможность использования различных компонентов природы;
- экономическая необходимость и целесообразность этого использования;
- определенный уровень изученности.
Поэтому состав ресурсов непрерывно меняется
в зависимости от изменения факторов, определяющих возможность и потребность использования тех или иных конкретных элементов природы [13].
Ввиду геополитического характера нашего исследования мы поставлены перед необходимостью рассматривать «природные ресурсы» в их связи с политическими процессами, тем самым введя в определение этой категории геополитический мотив. С точки зрения геополитики, тематика природных ресурсов, как и все, что связано с геопространством, территорией и почвой, - является важнейшим качественным параметром, имеющим отношение к человеческому обществу и логике пространственного развития человеческой истории. С традиционной географической точки зрения, природные ресурсы - это элементы природного территориального комплекса, которые имеют достаточную степень изученности и могут быть освоены при данном уровне технологического развития локального социума. Однако с позиций геополитики данному определению не хватает утверждения, что именно эти «элементы природного комплекса» чаще всего выступают в качестве главной причины геополитической борьбы, главным призом в которой является право обладать (распоряжаться) ими.
Следует выделить еще одну особенность природных ресурсов, строго локализованных на какой-либо территории. Имеется в виду, что их наличие и
хозяйственное освоение является толчком к общественно ориентированной структурной перестройке геопространства. Именно неравномерное распространение природных ресурсов по территории служит естественным основанием возникновения сети социально организованных систем - регионов.
В свое время Н.Н. Колосовский сформулировал понятие о регионе как о территории, отличающейся по какому-либо признаку от своего окружения и обладающей по этому же признаку внутренним единством [9].
Очевидно, что выделение районов в историческом аспекте призвано, в первую очередь, проследить преемственность пространственно-временных связей для относительно устойчиво существующих во времени определенных, в том числе политико-территориальных, систем.
Приступая к освещению данной категории, следует исходить из того, что регион, так же как и любое другое геосистемное образование, должен обладать собственной понятийной идентификацией, структурой и пространственной динамикой.
Атрибуты региона, рассмотренного с геополитических позиций, целиком совпадают с понятийным аппаратом теории общей районологии. К таковым следует отнести ядро, периферию, коммуникационную сеть (структурные оси), границу. Однако можно выделить и несколько специфических позиций, определяющих генетические особенности геополитического региона,
- это пояс контакта и сектор (периферии).
Ядро - участок региона, в котором в наибольшей степени (с наибольшей плотностью и интенсивностью) выражены его признаки. Оно является своеобразным центром, концентрирующим максимальную информацию о протекании внутрирегиональных процессов и на этой основе осуществляющим управление остальной территорией. Надо отметить, что эти характеристики присущи ядрам всех территориальных таксонов.
Специфической особенностью ядра региона является его способность принимать на себя свойства «очага» (центра диффузии). Иначе говоря, оно распространяет на окружающую геоторию потоки вещества, энергии, информации и через них передает свои признаки (в данном случае - освоенческие) окружающему пространству [1, с. 73].
Основная функция ядра - организация геопространства. Формируясь на базе какого-либо ресурса, ядро «стягивает» вокруг себя сегменты геотории, создавая при этом иерархичную, функциональную упорядоченность всех элементов пространства. В отличие от остальной территории, в очаге действие регионообразующих факторов достигает наибольшей силы. Как правило, оно проявляется в более высокой степени концентрации населения, производства и капитала.
Геополитическое ядро - территория, обладающая развитым (сообразно нормам времени) и разносторонним потенциалом, являющаяся основным
источником импульсов формирования территориально-политических отношений в пределах вмещающего региона. На начальных стадиях освоения роль регионообразующих ядер играют крупные и средние поселения, принимающие на себя управленческие функции. На более высоких стадиях - эти обязанности переходят городам, для которых характерны территориальное единство, высокая степень концентрации, взаимосвязь и взаимодействие предприятий и учреждений производственной и непроизводственной сфер.
Наличие ядра региона предполагает существование противостоящей, и в то же время дополняющей его, остальной территории таксона - периферии. Согласно толковому словарю русского языка С.И. Ожегова, периферия определяется как местность, удаленная от центра. И, в отличие от ядра, она не обладает высокой плотностью политико-территориальных явлений, имеет более низкий уровень развития транспортной инфраструктуры, чем, собственно, и объясняется снижение интенсивности внутрисистемных контактов. Более того, с увеличением расстояния между периферийными секторами и ядром региона понижается управляемость всех без исключения процессов - экономических, ос-военческих и, главное, политических. Таким образом, с геополитической точки зрения, под периферией следует понимать территорию, обладающую некоторым набором потенциальных возможностей, которые, несмотря на свои недоразвитость и неполноту, позволяют ей быть местом формирования определенного рода территориально-политических отношений.
Следующим атрибутом региона является коммуникационная сеть (структурные оси), основным назначением которой является обеспечение взаимодействия между ядром и периферией. В этих целях под коммуникационной сетью следует понимать пространственное проявление функциональных связей между структурообразующими элементами региона.
Значение структурных осей гораздо шире, чем осуществление стандартных транспортировок вещества, энергии и информации. С их помощью оформляется пространственное единство таксона, территория приобретает определяющую черту системы - управляемость.
Весьма сложным и зачастую неоднозначным элементом региона является граница. Если ядро в большинстве случаев является наиболее стабильным его атрибутом, то граница - наиболее изменчивым.
Граница - это условная линия, определяющая пространственный предел распространения организующего влияния ядра на территорию региона. Она выполняет не барьерную, а скорее локализационную функцию. Иначе говоря, определяет место функционирования территориальной системы в пространстве.
Сравнивая разные исторические периоды развития общества, можно обнаружить ряд общих принципов, определяющих особенности формирования границ регионов всех типов:
- границы региона не рассекают социум, функционирующий на данной территории;
- не может происходить фрагментации единых ресурсных ареалов;
- не допускается двукратное прохождение по территории региона одной и той же транспортной линии;
- регион не должен пересекаться труднопроходимым природным рубежом.
К числу специфических атрибутов геополитического региона следует отнести те формы организации пространства, которые отражают характерные особенности процессов, протекающих в его пределах. Иначе говоря, именно они делают регион геополитическим. На наш взгляд, это свойство в наибольшей степени присуще двум структурным элементам территории, которые мы определяем как пояс контакта и сектор (периферии). Оба этих понятия раскрывают механизм взаимодействия объектов, отличающихся друг от друга функциональной направленностью. И если первое характеризует взаимодействие с внешним окружением, то второе - те же процессы, но уже внутри региона.
Так, пояс контакта определяется как участок региона, в пределах которого наблюдается наибольшая интенсивность связей между внутренней территорией и территорией внешнего окружения. Причем, пояс может локализироваться как по периметру межгосударственных границ, так и по межрегиональным рубежам внутри национальной территории. Как правило, территория, примыкающая к конкретному поясу контакта, формирует характерное пространственное образование
- сектор, который определяется как часть периферии, отличающаяся собственной спецификой развития геополитических (политико-территориальных) процессов во вмещающей их периферийной зоне.
Совокупность основных элементов региона образуют опорный каркас территории (региона), состоящий из наиболее крупных населенных пунктов и связывающей их коммуникационной сети. Особенности формирования территориального каркаса определяются границами района, свойствами периферийных секторов, местоположением зон контакта и направлением структурных осей.
В ходе эволюционного развития территории изменениям подвергаются и основные элементы каркаса. Одноядерный регион со временем может обращаться в многоядерный, и наоборот. Эти трансформации тесно взаимосвязаны с серьезной перестройкой всей внутренней территориальной структуры. Явление поли-ядерности в первую очередь объяснимо тем, что определенная структурная конструкция может изначально складываться из двух и более ядер1. Другая причина его формирования обусловливается тем, что радиус
1 К примеру, в основе формирования первичной политикотерриториальной структуры Древней Руси оказались два ядра - Южное (Киевское) и Северное (Новгородское).
влияния одного ядра зачастую распространяется по вмещающей его структуре неравномерно. Поэтому нередко, следуя очевидной целесообразности, последняя самоукрепляется добавочными ядерными образованиями, которые возникают на основе опорных центров силового присутствия.
Таким образом, под геополитическим регионом полагается понимать достаточно устойчивое во времени территориальное образование, отличающееся от других преобладающим типом хозяйственного освоения территории, совокупностью природных, социальных, экономических и политических подсистем, связанных между собой единой структурой управления.
Анализ социально-экономического состояния региона и прогноз его дальнейшего развития невозможны вне оценки сосредоточенного в его пределах геополитического потенциала (ГПП). Это условие диктуется возросшим динамизмом политической жизни общества, усложнением всех ее проявлений на разных организационных уровнях - от глобального до локального. В особых случаях правомерно говорить не столько о геополитическом потенциале страны в целом, сколько о потенциале отдельных ее территорий (регионов). Такой подход наиболее оправдан при изучении геополитических процессов государств, пространственные размеры которых относятся к разряду «гигантских» или «крупных». Представляется очевидным тот факт, что размер геополитического потенциала страны площадью в несколько миллионов квадратных километров будет варьироваться от региона к региону. Это объясняется, с одной стороны, неравномерностью проявления географических факторов внутри государственной территории, с другой - разнородностью стран-соседей, имеющих, в свою очередь, неодинаковые уровни военной, экономической, политической, социальной организации государства. Так, например, сравнивая показатели социально-экономического развития западных и дальневосточных российских регионов и анализируя условия их приграничного положения, можно проследить снижение в восточном направлении общего уровня геополитического потенциала России, что позволяет говорить о разнице геополитического потенциала отдельных территорий внутри страны.
Введение в научный оборот термина «геополитический потенциал» относится ко времени становления классических идей геополитики (конец XIX - середина XX в.). Однако произошло оно на интуитивном уровне, т.е. без четко сформулированного и раскрытого определения, результатом чего стал широкий разброс в смысловом понимании ГПП. Положение изменилось лишь в конце прошлого столетия, когда П.Я. Бакланов определил геополитический потенциал как максимально возможную реализацию комплекса географических факторов данной территории, выражающуюся в степени ее существующего влияния на соседние страны [3]. Данную формулировку следует признать доста-
точно полной, а содержащийся в ней географический «акцент» вполне оправданным, поскольку геополитика генетически складывалась как часть географии. Действительно, любое геополитическое явление зарождается и разворачивается в пределах географической среды, использует ее различные (в самом широком их понимании) ресурсы и находится под прямым воздействием разнообразных разрешающих условий. Но при этом имеется и не менее заметное обратное воздействие на геосреду со стороны осуществляемой человечеством геополитической деятельности и многостороннего проявления ее результатов. Данная взаимосвязь всеобъемлюща и априорна, а потому геополитический потенциал исключением из нее не является [6].
Однако следует заметить, что сформулированное определение ГПП предполагает дальнейшее смысловое раскрытие его содержания. Исходя из определения, очевидно, что ключом к пониманию геополитического потенциала территории являются географические факторы, совокупное проявление которых, в конечном итоге и определяет направление внешней политики и межгосударственные отношения государств.
Географические факторы - это различные географические структуры и явления, которые оказывают влияние на общественное развитие. Географические факторы, преломляясь через политическую систему государства, становятся геополитическими факторами (ГПФ) и уже в этом виде непосредственно воздействуют на внешнюю политику и международные отношения. Главной их специфической чертой является - территориальность, т.е. любое проявление геополитических факторов четко локализуется в пространстве.
С определенной долей условности, для удобства рассмотрения, их перечень можно разделить на несколько типических рядов. За основу выделения каждого из них берется та преобладающая функциональная роль, которая выполняется им в формировании геополитического потенциала региона.
Открывать их раздельное рассмотрение следует математико-географическим рядом. Занимаемая им здесь позиция элементарна. Однако это нисколько не принижает ее значения, так как она является единственной определяющей в пространственной ориентации всех без исключения геополитических явлений, определяя «языком» цифр их координаты, конфигурацию, размерные параметры, а также - метрически исчисляя их размещение друг относительно друга и иных географических объектов. Иными словами - ни одна из территориальных данностей не может быть выведена за пределы той математической системы, которая определяет статус их пространственного положения.
Физико-географический ряд задает естественные допускающие параметры геополитической деятельности в границах некоего региона [8]. Их общий благоприятный фон, равно как и оптимальность их практической вовлеченности, позволяют сущес-
твенно усилить геополитические позиции страны
- обладательницы данной территорией. И напротив, неэффективный подход к целевому использованию физико-географических составляющих ГПП, неумение распознать скрытые в них возможности ведут к изначальной слабости региональных позиций государства, их хроническому недоразвитию и, с большой долей вероятности - к последующей деградации.
Состав физико-географического ряда геополитических факторов при первом приближении выглядит следующим образом:
- общая комфортность природно-климатических условий суши;
- приморское положение;
- природно-ресурсный потенциал;
- наличие трансграничных физико-географических объектов.
Последующие ряды внутреннего наполнения ГПП образуются теми составляющими, которые ни в коей мере не оторваны от естественно-природной основы, но при определенных условиях могут рассматриваться как слабо или вовсе не зависящие от нее, а также далеко превосходить отдельные ее компоненты по своей геополитической значимости.
Социо-географический ряд образуется теми антропическими характеристиками, которые рассматривают население региона и как объект, и как субъект геополитической деятельности. Одни из них традиционны по той причине, что без них нельзя составить общего представления ни о региональном «человеческом ресурсе» (численность и размещение населения, его этно-конфессиональный состав), ни
о динамической стороне его состояния (демография, миграционная ситуация). Другие представляются более специфическими, нацеленными на «суженную», геополитически значимую характеристику населения региона:
- ментальные установки, включающие осоз-
нание жителями региона своей моральной (региональный патриотизм) и материальной (меркантильный фактор) привязанности к определенной территории, уверенность в своем историческом праве на обладание ею, степень готовности отстаивать ее от внешних посягательств как на вербально-доказательном уровне, так и действенно (в том числе с оружием в руках);
- степень лояльности центральным властям, которая должна состоять из двух разнонаправленных показателей. С одной стороны, это уровень осознания жителями региона единства с населением остальной части страны и неразрывности места своего проживания с ее основным территориальным массивом. С другой - наличие, степень распространения и глубина обоснованности сепаратистских настроений;
- мобилизационный потенциал, фиксирующий количество и особенности подготовки людей, которые могут быть задействованы в боевых действиях на данной территории непосредственно. К данному показателю следует подходить дифференцированно, так как учтенные в этой категории индивидуумы могут не только выступить на защиту общегосударственных интересов против иностранного вторжения, но и сформировать «пятую колонну» либо боевые подразделения сепаратистов.
Экономико-географический ряд образуется теми материальными составляющими, которые создаются обществом в процессе целенаправленных ресурсо- и трудозатрат. Иными словами, его характеризуют отраслевые, технологические, результативные и разме-щенческие показатели сосредоточенных в регионе производственных мощностей, транспортной и телекоммуникационной сетей. Однако эти традиционные для экономической географии показатели в данном случае в обязательном порядке приобретают геополитический «акцент».
Так, в секторе индустрии учету подлежит доля тех предприятий, которые образуют региональный военно-промышленный комплекс, а также могут быть оперативно включены в него при необходимости. Сельскохозяйственное производство рассматривается с позиции его потенциальной и реальной возможностей в выработке продукции и материалов стратегического назначения. Коммуникационная инфраструктура рассматривается с точки зрения не только ее функциональных возможностей, но и таких показателей, как технологическая и пространственная адекватность региональному боевому планированию в сочетании со степенью уязвимости со стороны потенциального противника.
Военно-географический ряд составлен теми слагающими, которые имеют непосредственное отношение к действенной милитарной стороне ГПП. Его значимость обусловлена тем, что именно он является неизменным конечным фактором сдерживания внешней агрессии и тем самым непосредственно обеспечивает безопасность региона и гарантирует его сохранность в составе страны.
Наиболее значимой составляющей этого ряда является характеристика размещенных на данной территории воинских частей: их дислокация, численность, обеспеченность вооружением и материальнотехнической частью, уровень боевой готовности подразделений.
Особенность политико-географического ряда оценки ГПП состоит в формировании его содержания внешними данностями. Такая односторонность объяснима тем, что внутриполитические факторы по основным своим позициям логически вмещаются в социо-географический блок [17].
В данном ряду ключевой политико-географической позицией является факт наличия у региона внешних соседей. Подобная оценка связана с совокупностью следующих потенциально беспокоящих обстоятельств:
- добрососедские межгосударственные отношения, как показывает история, могут внезапно и достаточно быстро смениться враждебными;
- дружественный внешний сосед в результате агрессии «третьей» страны может смениться на недружественного;
- территориальный контакт с расположенной по ту сторону внешнего рубежа «горячей точкой» существенно влияет на геополитическое состояние любого, внутренне даже самого благополучного региона.
- официальный конструктив, который существует между соседствующими странами, может сочетаться с трансрубежной напряженностью на уровне граничащих регионов.
- факт существования в конкретных региональных пределах неразрешенных территориальных споров между государствами (фактор, безусловно, дестабилизирующего свойства);
- наличие межгосударственных договоренностей в сфере политических и (или) экономических отношений между центральным правительством и странами - внешними соседями региона (фактор, способствующий складыванию стабильного регионального фона).
- значимость региона в осуществляемой государством своей текущей и ближнесрочной доктрины внешнеполитической деятельности на разных геостратегических направлениях.
Совокупное проявление геополитических факторов, локализованных в какой-либо части геопространства, является главным источником возникновения и развития геополитических процессов. Эта категория отражает последовательные трансформации взаимодействия геополитических факторов друг с другом, что, в свою очередь, ведет к изменению пространственных границ влияния того или иного государства.
По своей сути геополитические процессы являются геопространственными. Поэтому им присущи те же характеристики и признаки, что и для всего этого категориального ряда. А именно: они геоториальны, так как проявляются на поверхности Земли; они отвечают критерию комплексности, так как всегда конкретны, своеобразны в различных местах геопространства; они жестко связаны с временным фактором, так как определяются изменением состояния объекта в единицу времени. Также общим признаком для всех геоп-ространственных процессов является то, что они могут
картографироваться, т.е. при необходимости их можно довольно точно соотнести с конкретными географическими координатами.
В связи с тем, что геополитические процессы (также как и политико-территориальные) являются геопространственными, их функционирование ограничено пределами геосферы. Отсюда основной формой реализации геополитических процессов должна считаться та, которая напрямую связана с установлением контроля над конкретной территорией, - это распространение.
Говоря о распространении влияния как о геополитическом процессе, следует принимать во внимание, что он всегда целенаправлен (не путать с линейным), что предполагает наличие в его составе активной надстройки, максимально «заинтересованной» в конечном результате. Речь идет о субъекте геополитических процессов, который выступает не только источником самого движения, но, что гораздо важнее, генератором, способным формировать управляющее или корректирующее воздействие на весь ход процесса. Круг субъектов геополитической деятельности, способных на усилия такого масштаба ограничивается, как правило, количеством независимых государств. Дело в том, что государство является не только субъектом политики как носитель власти и властных отношений в рамках отдельной страны, но, что наиболее важно, источником геополитических устремлений на международной арене, как один из многих субъектов геополитической деятельности.
При разговоре о субъекте геополитической деятельности нельзя обойти вниманием категорию геополитических интересов. Ведь именно набор интересов определяет специфику поведения государства на международной арене. В свою очередь геополитические интересы страны определяются характером ее географического положения, внутренней социально-экономической и политической ситуацией, позицией державы в мировом сообществе, национально-культурными и цивилизационными особенностями развития [16, с. 27]. В формировании геополитических интересов особое значение имеют географические факторы. Интересы диктует геопространство. Дело в том, что физикогеографические параметры страны, такие как рельеф, гидрография, климат и т.п., в наименьшей степени подвержены изменениям даже на продолжительных временных отрезках. Следовательно, именно географические факторы формируют наиболее устойчивые государственные интересы, связанные с сохранением или же с расширением своей территории, организацией своего экономического, политического, военного присутствия на территории другой страны, и др. Иначе говоря, эти интересы являются ключевыми в любом геополитическом исследовании, так как позволяют не только правильно оценивать современную ситуацию, но и существенно повышать точность геополитических прогнозов.
Однако, помимо географических констант, существует целый ряд факторов, подверженных частым изменениям (например: политический, экономический, военный, демографический). Такие факторы формируют сравнительно кратковременные геополитические интересы, которые могут существовать от силы несколько лет.
Таким образом, геополитические интересы можно определить как устойчивое стремление государства к сохранению своей территории, расширению своего военного, политического, экономического влияния на территории других стран, вплоть до установления над ними полного контроля и включения их в свой состав.
Число акторов геополитической деятельности меняется от одной исторической эпохи к другой. Это объясняется глобальной неравномерностью общественного развития. Данный факт определяет и различный уровень государств - участников геополитических процессов. В любой точке исторического времени на международной арене присутствуют страны, занимающие конкретные «силовые ниши», соответствующие их геополитическому статусу. Наиболее интересны, на наш взгляд, страны, уровень геополитического потенциала которых позволяет им занимать активные лидирующие позиции. Поэтому мы остановимся на проблеме лидерства подробнее.
Внутрирегиональная дифференциация геопространства определила неравномерное размещение природных и других ресурсов в пределах региона. Это в свою очередь дало толчок к более успешному развитию отдельных социально-политических образований и, как следствие этого - возникновению у них претензий на региональную гегемонию.
Для того чтобы реализовать свою претензию на гегемонию государству-претенденту, необходимо соответствовать как минимум трем основным характеристикам:
- обладать эффективным хозяйственно-экономическим механизмом, основанным на производстве новационного типа;
- располагать военной мощью, достаточной для осуществления геополитического лидерства;
- иметь энергичное (пассионарное) население, характеризующееся высоким потенциалом общественной жертвенности (готовности общества и элиты жертвовать своими ресурсами во имя лидерства нации) [5, с.23].
Глобализация добавила к базовому ряду характеристик лидерства еще три положения:
- наличие главенствующих позиций в мировой торговле и контроля над большей частью крупных транснациональных корпораций (ТНК);
- доминирование в мировой валютной системе;
- экспортирование (распространение) не вызывающей отчуждения идеологии и культуры.
Таким образом, категорию геополитического лидерства можно определить как активное доминирование государства над другими, основанное на превосходстве в военной, политической, финансово-экономической сферах, а также инициативной форме экспорта интеллектуальных и культурных ценностей.
В этом плане правомерно говорить о существовании двух форм проявления лидерства - гегемонии и доминировании, избирательно применяемых государствами в своей геополитической практике согласно конкретной исторической ситуации.
Под государством-гегемоном понимается держава, имеющая и разрушительную военную силу, и созидательный потенциал для структурирования мировой системы в соответствии со своими интересами. Причем XX в. добавил этой характеристике одну важную черту - гегемон должен был быть сверхдержавой1, хотя не обязательно единственной.
Государству-доминанту, в отличие от государства-гегемона, нужно обладать не только военной силой и созидательным потенциалом. Для структурирования мировой системы ему (большей части его элиты) должно обладать желанием это делать и способностью заручиться в делаемом поддержкой мирового сообщества [5, с. 26].
Современная литература по международным отношениям и геополитике неразрывно связывает теорию геополитического лидерства с категорией силы, которая определяется как «возможность государства использовать свои реальные или потенциальные ресурсы таким образом, чтобы воздействовать на образ жизни и поведение других государств» [20, с. 27]. Но если это так, то не менее очевидно, что это воздействие может достигаться разными способами. Следовательно, правомерно говорить о существовании (использовании) различных видов силы в арсенале государств, избирательно применяемых ими в своей внешнеполитической деятельности. Однако говоря о силе государства, чаще всего имеют в виду ее военную составляющую, т.е. военную силу. В то же время «великие державы,
- писал американский профессор Д. Нихтерлейн, - сегодня склонны отдавать предпочтение наращиванию экономической мощи как главному средству внешнеполитического влияния, нежели использовать в этих же целях военную силу» [19, с.124]. И в этом плане следует говорить о наличии в современной системе международных отношений «жесткой силы» и «мягкой силы» [7, с.8].
1 В данном случае под сверхдержавой понимается страна, которая способна решать важные как внутригосударственные, так и международные проблемы исключительно собственными силами, и никакая комбинация других государств не может противодействовать ее курсу. Сверхдержава обладает бесподобной военной мощью, главенствует в самых мощных военных союзах, доминирует в информационном пространстве.
Для «жесткой силы» характерны крайние меры, прежде всего жесткость используемых насильственных методов и инструментов принуждения.
В свою очередь, «мягкая сила - это способность государства достичь желаемых результатов в международных делах через убеждение (привлечение), а не подавление (навязывание, принуждение). Подобная сила вытекает из привлекательности культуры, образа жизни той или иной страны, ее социальных идеалов и политики.
На практике государство-лидер стремится к использованию различных комбинаций жесткой и мягкой силы, что вполне соответствует хорошо известному римскому политическому принципу «кнута и пряника». Выбор оптимального соотношения между первым и вторым вариантом зависит от конкретной ситуации, что зачастую определяет эффективность и, как следствие, долговременность лидерства.
Несмотря на то что государство-лидер ревностно относится к своему статусу и стремится не допустить появления в крупных регионах регионального гегемона, тем не менее возникновение конкурентов является неизбежным. Становление крупных региональных держав, генеральная линия политики которых по каким-то вопросам идет вразрез с политикой лидера, может и не подрывать его позиции в целом, но все-таки частично размывать ее основания. Они имеют значительный собственный созидательный потенциал, а также обязательно поддержку ряда других стран. Это позволяет им не только направлять или корректировать международное развитие в конкретном регионе (как правило, в том, где само расположено или на который простираются его исторические, геополитические и экономические интересы), формировать региональный центр силы, но и бросить вызов доминированию государства-лидера. Обычно такие государства позиционируются как антилидеры, т.е. страны, способные противостоять доминанту и проводить политику, противоречащую линии доминанта, а при определенных условиях способные занять его положение.
Существование подобной модели глобального взаимодействия субъектов геополитических процессов позволяет говорить о тенденции движения мира к многополярности. Его суть заключается в быстром изменении баланса сил, что чревато возникновением нестабильности в различных регионах. Под балансом сил в геополитике подразумевается состояние не статического, а динамического равновесия, где допустимы непрерывные колебания в соотношении уровней геополитических потенциалов конкурирующих государств и влияние этого на стратегическую и геополитическую конфигурацию мировой политики. Сохранение баланса сил заключается в недопущении роста политической энергии какого-либо центра.
Однако сложившееся status-quo постоянно подвергается попыткам дестабилизации. Источником сил, стремящихся к нарушению равновесия, являются
сами страны - участницы геополитических процессов, а если быть точнее, то в этой роли выступают их нереализованные интересы. Сам факт наличия у государств нереализованных геополитических интересов говорит о проблемах их межгосударственного взаимодействия, т.е. о существовании у стран взаимоисключающих геополитических целей. Подобное положение ведет к возникновению геополитических проблем. Академик П.Я. Бакланов определяет геополитическую проблему как длительное, устойчивое состояние неудовлетворенности геополитических интересов, в том числе наличие факторов, препятствующих их реализации [3, с. 10]. В зависимости от содержания геополитических интересов выделяются следующие типы геополитических проблем:
- угроза национальной безопасности и территориальной целостности государства;
- существование страны в условиях жесткой военной, экономической, информационной блокады или санкций;
- нежелательное военное присутствие одной страны на территории или акватории другой;
- неурегулированность каких-то участков государственной границы между странами;
- расширение военно-политических блоков, когда одни страны желают войти в какой-то блок, а другие препятствуют этому.
Существуют различные способы разрешения геополитических проблем: политические, экономические и военные. Использование варианта «жесткой силы» при разрешении проблем всегда чревато возникновением геополитических конфликтов. В представлении автора геополитический конфликт представляет собой силовой вид межгосударственного взаимодействия, при котором происходит столкновение интересов сторон в вопросах распространения силы (влияния) в какой-либо части геопространства. Существует как минимум три причины превращения той или иной части геопространства в объект повышенного геополитического интереса со стороны различных стран. Нередко они выступают в сочетании друг с другом:
- принадлежность к системе международных обменов. Контроль над подобного рода территориями позволяет их обладателю активно участвовать в перераспределении потоков стратегических ресурсов и таким образом управлять процессом формирования регионального баланса сил в свою пользу;
- наличие жизненно важных стратегических ресурсов;
- символическое значение некоторых мест. Существуют территории, не имеющие значимых ресурсов и не являющиеся пунктом контроля над пространством, но, будучи исключительным местом, сосредоточивают в себе историческую память народа, его гордость и славу (Иерусалим, Косово) [14, с. 121].
В действительности не всегда можно найти достаточно рациональное объяснение, почему тот или иной участок геопространства на протяжении длительного исторического времени является предметом столкновения геополитических интересов различных стран. Вся история человечества демонстрирует яркие примеры соперничества за установление политической власти над пространством. Причем каждая эпоха выводит на авансцену «свою» часть геопространства, которая на долгое время становится своеобразным центром, ядром сосредоточения геополитической активности мира. Однако эпохи уходят, а геополитические пространства, сформированные ими, остаются. И если XV-XX вв. стали эпохой триумфа Атлантического геопространства, то XXI - является началом доминирования в геополитической структуре мира Тихоокеанского сектора геопространства.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алаев Э.Б. Социально-экономическая география: поня-тийно-терминол. словарь. М.: Мысль, 1983. 350 с.
2. Ахундов М.Д. Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы. М.: Наука, 1982. 223 с.
3. Бакланов П.Я. О категориях современной геополитики // Изв. РАН. Серия геогр. 2003. № 2. С. 7-16.
4. Волынчук А.Б. Природно-ресурсный потенциал Среднего Приамурья (геоэкологический и историко-географический аспекты освоения): дис. ... канд. геогр. наук / ИКАРП ДВО РАН. Биробиджан, 2005. 172с.
5. Воскресенский А. Реальность и теория. Китай в контексте глобального лидерства // Междунар. процессы. 2004. № 2.С. 21-33.
6. Гаджиев К.С. Введение в геополитическую науку. М.: Логос, 2000. 540 с.
7. Давыдов Ю.П. «Жесткая» и «мягкая» сила в международных отношениях // США-Канада. Экономика - политика - культура. 2007. № 1. С. 8-13.
8. Дугин А.Г. Основы геополитики. М.: Арктогея, 1997. 599 с.
9. Колосовский Н.Н. Теория экономического районирования. М., 1968. 336 с.
10. Косолапов Н.А. Глобализация: территориально-пространственный аспект // Мировая экономика и между-нар. отношения. 2005. № 6. С. 3-13.
11. Култашев Н.Б. Теоретические представления о процессе освоения территории // Вестн. МГУ. Серия геогр. 1983. № 4. С. 22-29.
12. Ленин В.И. Конспект книги Гегеля «Лекции по истории философии» // Полн. собр. соч. Т. 29. 485 с.
13. Минц А.А. Экономическая оценка естественных ресурсов. М.: Мысль, 1968. 303 с.
14. Моро-Дефарж Ф. Введение в геополитику. М.: Конкорд. 1996. 147 с.
15. Родоман Б.Б. Математические аспекты формализации географических порайонных характеристик // Вестн. МГУ. Серия геогр. 1967. № 2.
16. Саначев И.Д., Шинковский М.Ю., Бурлаков В.А., Прохоров В.И. Военно-морская мощь как фактор геополитики в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 2006. 236 с.
17. Сорокин К.Э. Геополитика современности и геостратегия России. М.: РОССПЭН, 1996. 167 с.
18. Топчиев А.Г. Пространственная организация географических комплексов и систем. Одесса: Высш. шк., 1988. 187 с.
19. Niehterlein D. United States National Interest und Changing World. Lexington, 1973. P. 124.
20. Stoessinger J. The Might of Nations: World Politics in Our Time. N.Y., 1969. P. 27.
