CC BY
16
УДК 94 ББК 63.3
DOI: 10.53315/1995-0713-2023-57-1-34-40
А.В. Цюрюмов
Калмыцкий государственный университет им. Б.Б. Городовикова
КАЛМЫЦКОЕ ХАНСТВО В СИСТЕМЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ НАМЕСТНИКА УБАШИ
Исследование проведено в рамках государственной субсидии — проект «Юго-восточный пояс России: исследование политической и культурной истории социальных общностей и групп» (номер госрегистрации: 122022700134-6)
Статья посвящена изучению места и роли Калмыцкого ханства в международных отношениях в начале 60-х годов XVIII века. Внимание уделено калмыцко-крымским отношениям и связанными с ними контактами с Кабардой. В восточном Прикаспии внимание привлекают контакты с казахами и туркменами.
Изучение указанных контактов актуально в связи с тем, что происходили в первые годы правления нового правителя - молодого наместника Убаши. К тому же в эти годы закладывался характер отношений калмыков с соседними народами и государствами, способствовавший их стремительному возвращению в Азию в 1771 году.
Статья основывается на значительном круге новых архивных источников фонда 36 «Состоящий при калмыцких делах при Астраханском губернаторе» Национального архива Республики Калмыкия.
Ключевые слова: Калмыцкое ханство, казахи Младшего жуза, туркмены, Крымское ханство, Кабарда, торговля, международные отношения.
A.V. Tsyuryumov
Kalmyk State University named after B.B. Gorodovikov
THE KALMYK KHANATE IN INTERNATIONAL POLITICS IN THE EARLY 1760s
The reported study was funded by government subsidy, project no.122022700134-6 'The Southeastern Belt ofRussia: Exploring Political and Cultural History of Social Communities and Groups'
The article examines the position and role of Kalmyk Khanate in international politics in the early 1760s. It focuses on Kalmyk-Crimean relations and contacts with Kabardia determined by the latter. In the Eastern Caspian, special attention is paid to interaction with Kazakhs and Turkmens.
Insights into the mentioned contacts prove topical enough since the events were taking place during earliest years of the young Viceroy Ubashi's reign. Furthermore, the period would lay foundations of subsequent relations with neighboring peoples and states to have essentially contributed to the sudden eastwards Kalmyk migration of 1771.
The study analyzes a wide range of archival sources contained in Collection 36 of Kalmykia's National Archive ('Kalmyk Affairs [Executive Officer] under the Governor of Astrakhan').
Key words: Kalmyk Khanate, Kazakhs of the Younger Zhuz, Turkmens, Crimean Khanate, Kabarda, trade, international relations.
С момента образования империи правительство России значительное внимание уделяло контролю над контактами Калмыцкого ханства с соседними народами и государствами. По мнению М.М.Батмаева, во время правления Дондук-Даши (1741-1761) ханство вступило в период всестороннего ограничения ханской власти, активного вмешательства российской администрации во внутренние и внешние
дела ханства. В тексте наместнической присяги давно уже утвердились обязательства не иметь дипломатических и иных контактов с противниками Российской империи. В целом, в 40-50-е гг. внешние связи Калмыкии хотя и сократились, но продолжали существовать [3, с.298].
В историографии XIX - начала XX вв. первыми об ограничительных мероприятиях, в том числе и во внешней политике, написали Ф.А.Бюлер [4], К.И.Костенков [9], А.М.Позднеев [15] и М.Г.Новолетов [12]. Отдельные аспекты внешнеполитической истории Калмыцкого ханства впервые были подняты в работах современных исследователей К.Н.Максимова [10], М.М.Батмаева [3], А.Г.Митирова [11], В.И.Колесника [8], А.В.Цюрюмова [16] и Е.В. Дорджиевой [6], а также в коллективных «Очерках истории Калмыцкой АССР» [14] и первом томе «Истории Калмыкии» [7]. В целом, внешнеполитическая история Калмыцкого ханства в данный период остается малоизученной и требует дальнейшего исследования с привлечением новых источников.
С начала XVIII века Калмыцкое и Крымское ханства имели постоянные дипломатические сношения: обмен послами становится традиционной практикой в отношениях калмыков и Крыма. Ханские послы подолгу жили в ставках и вели активную переписку. После окончания русско-турецкой войны в 1739 г. контакты между Калмыцким и Крымским ханствами начинают сокращаться. В 40-50-е гг. Российская империя не проводила на Северном Кавказе активных внешнеполитических действий. В этот период в калмыцко-крымских отношениях главную роль стала играть торговля.
Другой причиной снижения уровня отношений стал природный фактор. Например, 30 апреля 1761 года глава калмыцких дел Н.Г.Спицын сообщал, что в Крыму моровое поветрие, поэтому калмыкам не даются паспорта [1, Ф.36. Оп.1. Д.330. Л.63].
В 1761 г. новым наместником ханства стал Убаши (1761-1771). Первоочередной задачей российского правительства стало продолжение контроля над его внешнеполитической деятельностью. В марте этого года Коллегия иностранных дел через главу калмыцких дел Н.Г.Спицына указала наместнику прекратить контакты с соседними народами и удалить из ханства всех «находящихся при нем заграничных людей» [1, Ф.36. Оп.1. Д.346. Л.24].
Отдельные контакты между ханствами были замечены. 16 сентября 1760 г. Н.Г. Спицын сообщал о проезде в Крым от Дондук-Даши посланца с 14 сопровождающими. 3 декабря казак И.Селиванов вез крымскому хану письмо и встретил в Вениколе 70 послов от Дондук-Даши, побывавших у калги Салтана Сиадета-Гирея с презентом. Тот в ответ подарил 50 верблюдов [1, Ф.36. Оп.1.Д.330. л. 64об-65].
В апреле-мае 1761 г. Н.Г.Спицын писал в доношении, что на Кубань от наместника выехал посланец сераскера Акмирза. Губернатор В.В.Неронов сообщил, что посланец увел с собой 400 лошадей [1, Ф.36. Оп.1. Д.330. Л.89об].
Более известными стали контакты с Крымом дербетского Галдан-Церена, чьи послы в 1762-1763 гг. просили разрешения кочевать в кубанской степи. Крымский хан сообщил российскому консулу Никифорову о том, что «одна калмыцкая фамилия» с улусом в 5000 человек в 1762 г. просила о протекции его хана крымского, в чем им было отказано [1, Ф.36. Оп.1. Д. 323. Л. 124; 2, с.82-83]. Позже вскрылось, что это была просьба дербетского владельца Галдан-Церена.
В эти же годы Крым активизировал свои действия на Северном Кавказе. В феврале 1761 года стало известно, что крымский хан прибыл на Кубань для усмирения темир-гойцев. По решению КИД калмыки должны были по льду перейти на луговую сторону и находиться там, пока не вскроется Волга [1, Ф.36. Оп.1.Д.330. Л.30].
Указ КИД кизлярскому коменданту полковнику И.Ф. де Боксбергу информировал, что крымский хан потребовал от владельцев Большой Кабарды, чтобы они признали его правителем и стали платить дань и переселились за Кубань. При возвращении из Мекки в Крыму задержан сын Бамата Коргокина Темрюк. Сначала его обвинили в убийстве кабардинцами бунтовщика Бакта-Гирея дели солтана. Русский резидент А. М.Обрезков в Константинополе должен уверить турецкого султана заставить крымского хана оставить в покое кабардинцев. В Кабарде благожелательны России Магомед Коргокин и Касай Атажукин, им надо отправить записку, чтобы не слушали крымского хана [1, Ф.36. Оп.1.Д.332.Л.3-5].
Спустя два года консул в Крыму А.Ф.Никифоров сообщил, что еще весной 1763 г. к крымскому хану прибыли 4 темиргойских мурз из Черкесии, затем прибыли 15 князей темиргойцев, бесленейцев, абазинцев, базулуков и еще 5 мурз кубанских ногайских татар, привезших кабардинских лошадей. Они просили оставить их в крымской протекции. Несмотря на то, что в 1762 г. они разгромили присланного из Крыма сераскера, хан принял их в подданство. В сентябре 1763 года крымский хан потребовал пропустить его войска через Дон на Кубань [1, Ф.36. Оп.1.Д.350 Л.342-344].
3 ноября 1763 г. было составлено «Разсуждение Коллегии иностранных дел» по плану главы калмыцких дел Н. Г. Спицына, предписывавшее действия в случае переправы кубанских войск через Дон на Кубань. Новый глава калмыцких дел бригадир А.Д.Бехтеев со всей командой должен был отправиться к наместнику ханства Убаше, а недавно назначенный его помощником пример-майор Астраханского гарнизона Иван Кишенсков - в Дербетский улус. Калмыцкие владельцы должны кочевать недалеко от верховьев Кумы между Астраханью и Кизляром и создать там сильную заставу, чтоб не быть подверженным нечаянным нападениям с кубанской стороны. Консул Никифоров должен сообщить крымскому хану, что России запретит калмыкам кочевать по кубанской степи [2, с. 8-84].
В «Разсуждении» отмечалось, что едисанцы ранее кочевали с калмыками, но в 1723 г. перешли на крымскую сторону. Но в 1754 г. стали проситься назад. В 1757 г. они подняли восстание против крымского хана Халим Гирея и стали искать возможность возвращения. Встретить их должны донские казаки [2, с.77-78].
Вероятно, наместник Убаши создал беспрецедентную систему мер по обеспечению секретности переписки с крымским ханом. Полковник И.Кишенсков писал, что «о присылаемых к нему письмах, кроме его наместника и двух его зайсангов Даши-Дондука и Ондона, другие никто не знает, и как оные получаютца, то для прочтения потому, что и с калмык никто по татарски читать не умеет, призывают татарского муллу, и хранятся те письма у самого наместника» [1, Ф.36. Оп.1. Д. 402. Л. 27-об]. Кишенсков пытался при помощи подкупа и кражи получить письма, к тому же и Убаши всячески отрицал их наличие. Например, в 1764 г. Бехтеев долго добивался от наместника письма, привезенного из Бахчисарая турком Тосун Магмутом. В ответ на требования передать ему письмо крымского хана Убаши отсылал второстепенные по содержанию письма.
Эти контакты вновь вызвали недовольство российского правительства, которое в 1764 г. отправило в Астраханскую губернию специальную инструкцию, запрещавшую принимать в улусах беглых из Оттоманской Порты, Крымского ханства и Кубани.
В феврале 1767 г. наместник в ответ на упреки писал И.А.Кишенскову, что не посылал своих людей в Азов. Он уверял, что если бы появилась надобность в посылке людей, то обратился бы к нему заранее для получения «подорожной». В результате И.А.Кишенсков докладывал в Коллегию, что в Крым и на Кубань давно уже не было поездок [1, Ф.36.Оп.1.Д.356.Л. 516; Д. 388. Л. 114; Д. 398. Л. 13об].
Контроль над контактами калмыков с Крымом потребовал аналогичные действия в отношениях с Кабардой. Прежде всего необходимо отметить, что важнейшим форпостом на Северном Кавказе являлась крепость Кизляр, ставшая фактическим военно-административным центром российского пограничья. По плану Сената западнее планировалось построить новый форт, расселив здесь православных осетин и кабардинцев. Но из-за недостаточного числа началось расселение многих тысяч крепостных и государственных крестьян, а также татар и калмыков [5, с. 4]. В результате к 1763 году здесь было заложено укрепление, ставшее через два года крепостью Моздок. Со временем его основное население составили не только кабардинцы и осетины, но и грузины, армяне и греки [13, с.86]. Таким образом, для укрепления приграничных территорий важная роль отводилась заселению этих территорий так называемыми новообращенными переселенцами.
Первоначально российские крепости не столько служили целям контроля над дипломатией калмыков, сколько ограничивали беспошлинную торговлю кочевников. 21 августа 1760 г. Астраханский губернатор генерал-майор Жилин сообщал, что бывший хан Дондук-Даши имел затруднение в оплате пошлин за задержанный в Кизляре товар на сумму 4322 руб., который он требовал пропустить бесплатно. Но по представлению КИД Сенату от 8 марта 1759 г. и указу Сената от 5 апреля ханские товары не облагались налогом на сумму, не превышающую 3000 руб. За проданных заграницу лошадей хан обязан платить пошлину в случае превышения их суммы [1, Ф.36. Оп.1.Д.332.Л.6-7]. Государственный канцлер М.И.Воронцов подтвердил, что калмыцкие товары, задержанные в Кизляре, могут быть пропущены, если приобретались за вырученные от продажи лошадей на сумму 3000 руб. [1, Ф.36. Оп.1.Д.330.Л.15-об]. Грамота императрицы Екатерины II специально сообщала хану, что на продажу в кумыцкие земли и заграницу он может пропустить лошадей на сумму не более 3000 руб., на эту же сумму приобретались товары. Для примера был взята сумма из указа Петра I от 1719 г. Поэтому на кизлярской таможне были задержаны ханские люди с товарами на большую сумму. Подобная практика утвердилась и в случае, когда калмыки ездили к Далай-ламе [1, Ф.36. Оп.1.Д.332. Л. 9-10об].
10 мая 1763 года астраханскому губернатору В.В.Неронову был направлен императорский указ, сообщавший, что по сообщению главы калмыцких дел А. Д. Бехтеева от 31 марта цохоровские калмыки зимой продали много лошадей в Кабарду, одновременно их много покупали в улусах черкесские купцы. Бригадир предложил поручить Кизлярскому коменданту проводить проверку у калмыков письменных разрешений. Далее он предлагал задержанных на заставах без таких разрешений подвергать жестокому наказанию. В справке КИД говорилось, что еще 24 сентября 1744 года Коллегия отправила грамоту хану Дондук-Даши и указ астраханскому губернатору тайному советнику Татищеву и главе калмыцких дел подполковнику Спицыну о конфискации на заставах прогоняемых в Кабарду лошадей. 2 июля 1746 года астраханский губернатор Брылкин сообщал об аресте направлявшихся в Кабарду 6 калмыков с 54 лошадьми и предлагал кроме конфискации дополнительно наказать кнутом. 29 декабря коллегия высказалась против. В 1755 году на Кубань бежали казанские татары. В результате 9 января 1755 года Дондук-Даши и генерал-майор Спицын получили указ, разрешающий проезд на Кубань и в Кабарду только с письменным разрешением хана и Спицына. Астраханский губернатор генерал-майор Жилин, власти Дона и Кизляра получили предписание арестованных без проезжих писем отправлять в Астрахань. Наместник Убаши получил указ воздержаться от частых поездок за границу. В случае необходимости разрешение, в том числе и купцам, будет давать Бехтеев.
Все проезжающие за границу без паспорта будут жестоко наказаны. Предлагалось «сечь плетьми». После конфискации калмыкам оставались лошади для их собственного передвижения [1, Ф.36. Оп.1. Д.350.Л.134-136об].
13 мая 1763 года главе калмыцких дел бригадиру Бехтееву был отправлен императорский указ о наказании тех калмыков, кто прогоняет в Кабарду тайно лошадей на продажу без разрешения главы калмыцких дел [1, Ф.36. Оп.1. Д.350.Л.133].
В системе калмыцко-казахских отношений первостепенную роль играла организация контроля над взаимными набегами. 20 ноября 1762 года Бехтееву был направлен Указ КИД, в котором сообщалось о начавшихся воровских набегах калмыков на киргиз-кайсаков, в результате которых был отогнаны 247 лошадей. Убаша, Бамбар и Шеаренг должны найти всех воровских людей, наказать и вернуть лошадей на яицкие форпосты [1, Ф.36.Оп.1. Д.350.Л.3-об].
В императорском указе из КИД оренбургскому губернатору А.Р.Давыдову приводится информация из его доношения от 3 октября 1762 г. о том, что 15 сентября на яицких форпостах при крепости Индерских гор на отъезжем карауле ночью были замечены переправляющиеся через Яик калмыки. Через два часа они вернулись с лошадьми, но не смогли переправиться на внутреннюю сторону из-за казаков и вернулись на степную сторону. Днем казаки не нашли калмыков, но был найден кир-гиз-кайсак Бурут Санцыков из улуса Шеаренга. Он рассказал, что выехал из улуса с 11 калмыками для отгона лошадей. 6 остались с лошадьми в урочище Борханах. Днем появился отряд казаков, и калмыки рассеялись в степи, где и был пойман Бурут. Губернатор предлагает пойманного наказать и сослать в крепость Рогервик, показав пример остальным калмыкам. 4 сентября под Тополинскую крепость приходили 16 калмыков. Наместник Убаша, нойоны Бамбар и Шеаренг должны удержать своих калмыков и вернуть лошадей. Из-за набегов растут побеги крещеных калмыков из Оренбурга и Ставрополя-на-Волге [1, Ф.36. Оп.1. Д.350. Л.22-24].
По-прежнему большие проблемы вызывали контакты калмыков с туркменами Мангышлака. Туркменцы ушли от калмыков во время междоусобия 1723 г. и от нападений киргиз-кайсаков к Хиве. В 1753 и 1754 гг. Дондук-Даши сообщал, что они собираются возвращаться на Мангышлак, поэтому он послал людей на лодках. Они должны привезти ловчих птиц. Приехавшие 33 туркмена привезли ловчих птиц и ковры и сообщили, что если их пропустит караул на Яике, то они привезут хану дань и подарки, а также могут приезжать с купцами. КИД считает, что с 1745 г. из-за взаимного воровства скота через Яик запрещено пропускать калмыков и киргиз-кай-саков. Так как туркменский народ «не меньше варварской и к воровству склонной» в 1746 г. было запрещено пропускать их «с Яика от Гурьева городка сухим путем до Астрахани, а особливо до калмыцких улусов». Согласен с этим был и Оренбургский губернатор И. И. Неплюев, считавший, что калмыки будут иметь связи со степными народами, а также начнутся нападения киргиз-кайсаков. Если перевозить товары на лодках по взморью, то казна не сможет собирать пошлины. Проход надо оставить в Гурьевом городке раз в год. 7 сентября 1755 г. хану был отправлен указ, разрешающий пропуск раз в год 30 туркменов с 60 лошадьми и подарками на 300 руб. В Гурьеве туркмены должны показать товары коменданту для оценки. При возвращении они могут везти подарков на 100 руб. [1, Ф.36. Оп.1.Д.332. Л.18-21].
Туркмены платили раньше подать по 1 корсаку с кибитки в год, из-за междоусобий прекратили, но сейчас собираются везти вновь калмыкам подать. Но все лишнее могут забрать в Гурьеве, «хотя оное невелико, однако ж то что и он по примеру предков своих некоторую с них трукменцов подать будет получать для славы его надобно».
По указу Петра I от 26 февраля 1719 г. с ханских товаров не бралась пошлина с товаров до 3000 руб., если сумма превышала 3000 руб., то бралась пошлина по Таможенному уставу от 1 декабря 1755. [1, Ф.36. Оп.1.Д.332. Л.22-23].
19 февраля 1763 г. главе калмыцких дел бригадиру Бехтееву был отправлен Указ КИД, сообщавший, что шесть лет назад ко двору были отправлены подарочные лошади от туркмен. Один из сопровождающих по имени Кульнияз с женой и сыном также с женой направились к Бамбару для встречи с родственниками и находятся там. Туркменский посланник просит разрешить им выехать домой. Ему было объявлено, что еще в 1762 году из Табун-отокова улуса бежали 200 туркменских кибиток за Яик, оттуда они пробрались к другим туркменам, кочующим при мангышлакской пристани и у Хивы. Поэтому он скорее уже отбыл из улуса Бамбара. Если же находится у калмыков, то будет отпущен. Но по императорскому указу туркмены не пропускаются через границу, в городах и калмыцких улусах не принимаются. Бамбару надо написать, что пришедшие в улусы туркмены должны навсегда там остаться. Родственники Кульнияза могут вернуться на родину, для этого он должен доехать до Астрахани и вместе с хивинским посланником отплыть на Мангышлак [1, Ф.36. Оп.1. Д.350.Л.103-об].
30 июня Бехтеев сообщил, что упомянутого туркмена в улусе Бамбара не оказалось. Но жена его с сыном и невесткой были обнаружены в улусе наместника Убаши. На допросе они сообщили, что выехали из улусов на собственной лодке тридцать лет назад в Астрахань для проживания. Здесь они жили в Бухарской слободе двадцать лет. Здесь родился их сын. Лет восемь назад они переехали в калмыцкие улусы, где женили сына на дочери туркмена Дюнди. В 1762 году ее муж Хансултан Кульнияз для торга поехал в Оренбург и сейчас находится у киргиз-кайсаков [1, Ф.36. Оп.1. Д.350.Л.220-221].
Изучение места и роли Калмыцкого ханства в международных отношениях в регионе в начале 60-х годов XVIII века показывает, что основное внимание российское правительство уделяло его контактам с Крымским ханством. Особенно активными они были в связи с действиями Дербетского улуса и прекратились с его умиротворением в 1763 году.
В связи с данной проблемой решался вопрос о контактах калмыков с Кабардой. При его решении Российская империя опиралась на пророссийски настроенные кабардинские фамилии.
В восточном Прикаспии внимание властей привлекали отношения калмыков с казахами и туркменами. Здесь Россия успешно использовала тактику ограничения любых контактов с соседями. В калмыцко-казахской сфере важно было прекратить взаимные угоны скота, что привело бы к окончательному умиротворению оренбургского участка границы.
Изучение указанных отношений актуально в связи с тем, что они происходили в первые годы правления молодого наместника Убаши, когда закладывался характер отношений калмыков с соседними народами и государствами, способствовавший их стремительному возвращению в Азию в 1771 году.
Источники
1. Национальный архив Республики Калмыкия.
2. Сборник Русского исторического общества. Политическая переписка императрицы Екатерины II. Т.51. 1763-1764. СПб., 1886. - 569 с.
Список литературы
3. Батмаев М.М. Калмыки в Х'^-Х'^П вв. События, люди, быт. - Элиста: Калм. кн. изд-во, 1993. - 382 с.
4. Бюлер Ф.А. Кочующие и оседло-живущие в Астраханской губернии инородцы. Их история и настоящий быт // Отечественные записки. 1846. Т. 47. № 7. - С. 1-28.
5. Гильденштедт И.А. Географическое и статистическое описание Грузии и Кавказа. Петербург, 1809.
6. Дорджиева Е.В. Исход калмыков в Китай 1771 г. - Ростов-на-Дону: СКНЦ ВШ, 2002. - 212 с.
7. История Калмыкии с древнейших времен до наших дней. В 3 т. Т. 1. - Элиста: ИД «Герел», 2009. - С. 420-431.
8. Колесник В.И. Последнее великое кочевье: переход калмыков из Центральной Азии в Восточную Европу и обратно в XVП-XVПI веках. - М: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 2003.
9. Костенков К. Калмыцкая степь по исследованиям Кумо-Манычской экспедиции. Ч.Ш. - СПб.: Министерство государственных имуществ, 1868. - 171 с.
10. Максимов К.Н. Калмыкия в национальной политике, системе власти и управления России. - М.: Наука, 2002. - 524 с.
11. Митиров А.Г. Ойраты-калмыки: века и поколения. - Элиста: Калм. кн. изд-во, 1998. - 384 с.
12. Новолетов М. Калмыки: Исторический очерк. - СПб., 1884. - 77 с.
13. Омельченко И.Л. Терское казачество. Владикавказ, 1991. - С.86.
14. Очерки истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. - М.: Наука, 1967. - 479 с.
15. Позднеев А.М. Астраханские калмыки и их отношение к России до начала нынешнего столетия // Журнал Министерства народного просвещения. Ч. ССXIV Отд.2. СПб., 1886. - С. 140-170.
16. Цюрюмов А.В. Калмыцкое ханство в составе России: проблемы политических взаимоотношений. - Элиста, 2007. - 462 с.
