CC BY
96
Вестник Санкт-Петербургского университета. 2005. Сер. 9, вып. 2
Е.В. Иванова
КАКОГО ЦВЕТА ПОСЛОВИЧНАЯ КАРТИНА МИРА?
Восприятие мира в красках - неотъемлемая и неоценимая особенность человеческого видения. На основе анализа цветового восприятия можно судить не только о психических и интеллектуальных чертах индивида, но и о «цветовом зрении» общества в целом. Концептуализация цветовых ощущений и символика цвета образуют важную составляющую культуры - живописи и поэзии, религии и языка. Изучением наименований цвета в целях определения специфики его осознания народом занимаются этнопсихологи и этнолингвисты, а с возникновением когнитивной науки - когнитологи. Эти исследования, призванные воссоздать так называемую наивную картину цвета, отличную от научной модели цветового пространства, основаны прежде всего на психолингвистических экспериментальных данных и сконцентрированы вокруг собственно имен цвета. Они дают материал для когнитивной интерпретации цветового мировосприятия и лингвистического описания семантики слов - имен цвета.
Не менее интересен и другой подход - изучение наименований цвета как составляющих процесса вторичной языковой номинации: семантической и словообразовательной деривации, образования фразеологических единиц и пословиц. В результате таких исследований возможно установить своего рода «цветовые связи и отношения», проявляющиеся в языковой картине мира, описать «метафору цвета». Подобный подход основан на сочетании традиционного семантического и когнитивного анализов.
Настоящая статья посвящена описанию и сопоставлению концептуализации цвета в английской и русской пословичных картинах мира. Образно говоря, в ее задачу входит установить, какого цвета являются две пословичные картины мира. Насколько известно автору статьи, этот вопрос никогда специально не рассматривался ни отечественной, ни зарубежной паремиологией.
Исследование пословичного восприятия цвета предполагает, во-первых, реконструкцию концептов цвета на основе признаков-характеристик, вычленяемых при анализе когнитивного пространства пословиц. Понятие пословичного когнитивного пространства (или когнитивной структуры), лежащего в основе пословичной картины мира, отличается от понятия семантического поля. При описании семантического поля отношения между языковыми единицами устанавливаются на основе их значения. Семантика внутренней формы во внимание не принимается, а языковая оболочка существования единиц семантического пространства определяет дискретность его распределения. При описании когнитивного пространства в равной мере учитываются значение и внутренняя форма языковой единицы. Главная задача состоит в выделении отрезков знания, когнитем, из которых слагаются пословичные концепты и прототипы. Установление отношений между носителями семантического материала, в данном случае пословицами, не является важным.
Анализируя отрезки знания, относящиеся в пословицах к цвету, возможно установить, какие объекты в пословичном мире окрашены в этот цвет, для каких объектов тот
© Е.В. Иванова, 2005
или иной цвет является постоянным признаком, с какими абстрактными понятиями ассоциируется соответствующий цвет. Описание подобных признаков-характеристик - концептуальных когнитем - и составляет суть процесса реконструкции концептов цвета (как и любых пословичных концептов).
Помимо последовательного описания пословичных концептов цвета, исследование пословичного «видения мира в цвете» предполагает и выделение тех пословичных концептов, для которых цветовая характеристика является более или менее устойчивой. Безусловно, что данный этап исследования - это своего рода зеркальное отражение той реконструкции, которая осуществляется в отношении собственно концептов цвета. Но он важен для полноты представления «цветовой палитры» пословичной картины мира.
В соответствии с когнитивным подходом к значению как к концептуальной структуре значение и внутреннюю форму пословицы (буквальное значение, выявляемое при буквальном прочтении пословицы) можно рассматривать как две взаимодействующие и взаимопроникающие концептуальные структуры, хранящие два вида знаний о мире: обобщенное и конкретно-наглядное.
Принципиально важным для анализа семантики пословицы является то, что весь содержательный план внутренней формы пословицы (когнитивный уровень внутренней формы) рассматривается как соотнесенный с содержательным планом значения (когнитивным уровнем значения). Например, ситуация, описанная внутренней формой пословицы «Every bean has its black», целиком взаимодействует с ситуацией, связанной со значением данной пословицы «Everybody/everything has his/its fault».
В то же время, как и всегда при анализе сложных языковых процессов, можно отметить и действие обратной тенденции: особенно при повторе направления переосмысления происходит образование устойчивых ассоциативных связей между отдельными компонентами внутренней формы и значения. Так, А. Крикманн пишет, что солнце и тучи ассоциируются в пословицах с хорошим или плохим настроением, с удачей, радостью или бедой, печалью1. В приведенной выше английской пословице есть семантическая связь между компонентом внутренней формы black и компонентом значения fault. Таким образом, в семантическом пространстве пословицы, с одной стороны, существует отношение в целом между внутренней формой и значением, с другой стороны, могут существовать устойчивые связи между компонентами внутренней формы и значения. Последнее важно учитывать при анализе пословиц с цветообозначениями, поскольку в них такая связь весьма прозрачна.
Следует отметить, что семантика пословицы сложна, выделение в семантическом пространстве двух уровней и двух видов семантического взаимодействия - между уровнями в целом и между отдельными компонентами на этих уровнях - не охватывает всего разнообразия семантических связей и ассоциаций. Например, отдельные компоненты пословицы могут подвергаться метафорическому переосмыслению и входить в состав внутренней формы в качестве живых метафор, участвующих в общей пословичной метафоре, связывающей два ее уровня. Подобное совмещение метафор присутствует в пословицах с цветообозначениями.
В английском пословичном корпусе приблизительно из 6000 единиц встретилось всего 62 пословицы с лексемами цвета (1 %). Общее количество лексем цвета составляет 76. В русском на 8000 единиц приходится 104 пословицы с 123 лексемами цвета (1,3 %). В обеих пословичных картинах мира (ПКМ) преобладают ахроматические цвета - черный, белый и серый. В английском материале отмечено 19 пословиц с лексемой black, 6 пословиц с лексемой white и 10 пословиц, в которых представлены одновременно обе
лексемы. В пословицах с лексемой black черным цветом окрашен либо весь названный во внутренней форме объект, либо его часть:
There is a black sheep in every flock.
Every family cooking-pot has one black spot.
Every bean has its black.
В первой пословице на уровне внутренней формы black sheep используется не как фразеологическая единица (ФЕ), имеющая значение 'a person regarded as a disgrace to the family or community', а в своем прямом значении, в пользу чего свидетельствует сочетаемость с компонентом flock (a group of sheep, goats or birds of the same type). Во второй пословице в компоненте black совмещаются значения 'having the very darkest colour' и 'very dirty'. Чисто зрительное восприятие выделяющегося по своему черному цвету пятна на поверхности кастрюли совмещается с пониманием того, что причиной цвета является грязь, копоть. Вряд ли можно говорить о реализации здесь исключительно второго значения лексемы, скорее всего, происходит соединение обоих, порождая двойные ассоциативные связи с уровнем значения пословицы. Тем самым проявляется тезис когнитивной семантики о расплывчатости границ между значениями одного слова и плавности перехода от одного к другому.2
В семантическом пространстве приведенных пословиц компонент black соотносится на уровне значения с понятием несовершенства, недостатка, уязвимого места. Так, значение первой пословицы можно сформулировать как: There is a despicable member in every family/group. Соответственно значение второй: Every family has some drawback и значение третьей: Everybody/everything has his/its fault. Возможно говорить о существовании общей семантической формулы или когнитивной модели у данных пословиц, поскольку в них выделим инвариант внутренней формы, связанный с инвариантным значением: Something is completely/partly black - Something/somebody is imperfect.
В пословице «After black clouds, clear weather» black ассоциируется с несчастьями и невзгодами. По своему семантическому строению эта пословица близка рассматриваемым далее пословицам с противопоставлением black-white, но лексема white в ней отсутствует.
Черный цвет может быть обманчивой характеристикой и отнюдь не свидетельствовать о плохих качествах объекта:
Pepper is black, and has a good smack.
В 2 пословицах компонент black на уровне внутренней формы сочетается с компонентом heart. Черное сердце бывает у злых и печальных людей. Механизм переосмысления в этих пословицах иной, чем в рассмотренных выше. Если овца, кастрюля или фасоль могут быть черного цвета или иметь черное пятнышко, то сердце черным в буквальном смысле быть не может. Метафорический перенос, таким образом, сконцентрирован в самом обозначении цвета, как, например, в пословице «It is ill to put a blithe face on a black heart». Он является одним из переносов в этой пословице со сложной семантической организацией, где, помимо метафорических, задействованы и метонимические переносы.
Черный цвет во многих культурах ассоциируется со смертью, похоронами, адом3, и это находит свое проявление в следующих пословицах:
Death is a black camel that kneels before every door.
The devil is not so black as he is painted.
В пословице «Black will take no other hue» компонент black ассоциируется с неизменностью, как правило, с неисправимостью отрицательных черт характера человека. Во всех пословицах black несет в себе отрицательную коннотацию, воспринимается как связанный с неприятностями и несчастьем (хотя иногда эти ожидания и оказываются напрасными).
В противоположность рассмотренным выше компонент black в пословице «Не who does not kill hogs, will not get black puddings» входит в состав фразеологической единицы black pudding (a type of large dark sausage made from pig's blood, fat and grain) и не образует самостоятельно никаких ассоциативных связей с компонентами значения. Black не обладает отрицательной оценочностью, а фразеологическая единица black pudding ассоциируется с вознаграждением за затраченные усилия, за неприятную работу.
В 6 пословицах с лексемой white этот компонент использован для наименования цвета названных во внутренней форме объектов. В ряде пословиц сема цвета связана с семой «clean»:
Youth and white paper take any impression.
A white wall is a fool's paper.
В отличие от аналогичных пословиц с лексемой black, в приведенных пословицах отсутствует ассоциативная связь white с каким-либо иным компонентом значения: компонент white входит и во внутреннюю форму, и в значение.
Пословица «The filth under the white snow the sun discovers» по своему семантическому строению близка пословицам с противопоставлением black-white, но вместо black во внутренней форме представлен компонент filth. White связан с понятием безупречного, незапятнанного и в то же время вместе с компонентом snow используется в пословице для передачи обманчивости внешнего вида объекта. Цветовая характеристика, таким образом, служит для выражения ложности того, что воспринимает глаз.
В 2 пословицах white сочетается с компонентом horse. В пословице «Не that has а white horse and a fair wife, never wants trouble» white выступает как положительная характеристика коня, свидетельство его красоты, что вызывает зависть окружающих и ведет к неприятностям. В пословице «Save something for the man that rides on the white horse», согласно словарным комментариям, белый цвет коня соотносится с белым цветом волос в преклонном возрасте, со старостью. В пословице, призывающей откладывать что-то на старость, в отличие от предыдущей, присутствует метафорическое переосмысление.
Пословицы с противопоставлением black-white обладают внутренней антонимич-ностью. Лексемы-цветообозначения выступают в них как полярные цветовые характеристики, передающие полную противоположность окрашенных в данные цвета объектов. На уровне значения это может просто соответствовать диаметральной противоположности характеристик, как в пословице «If the master say the crow is white, the servant must not say 'tis black». Недозволенность перечить хозяину даже в самых абсурдных ситуациях, при полной противоположности мнения хозяина истинному положению вещей, передана через контраст противопоставления двух цветов.
Противопоставление black-white может использоваться для утверждения обманчивости внешнего вида, передаваемого через утверждение обманчивости цветовой характеристики объекта. При этом черный цвет объекта, a priori воспринимаемый как отрицательная характеристика, оказывается, не свидетельствует о плохих качествах:
A black hen lays a white egg.
A black plum is as sweet as a white.
Противопоставление черного и белого может также соответствовать на уровне значения противопоставлению непорочного, возвышенного и презренного, испорченного:
There is no wool so white, but a dyer can make it black.
Во всех пословицах этой группы black и white сочетаются с компонентами, называющими объекты, которые действительно могут быть черного или белого цвета: black hen, black crow, white egg, white milk, white wool и пр. Процесс переосмысления происходит не в самом цветообозначении, а охватывает всю ситуацию.
Рассмотрение когнитивного пространства, образованного пословицами, позволяет выделить следующие когнитемы-характеристики концепта black: black is imperfect; black is unfortunate; black is evil; black is sad; black is corrupt; black is connected with death; black is the colour of the devil; black is very dirty; black is the opposite of white; black is deceptive. Все эти когнитемы объединены одной общей характеризующей пословичное восприятие черного цвета в целом: black is negative. (Исключение составляет лишь пословица «А black man is a pearl in a fair woman's eye», в которой речь идет о цвете кожи и не о черном, а о темном цвете.) В черный цвет в пословицах окрашены денотаты слов: hen, crow, sheep, camel, plum, pepper, spice, clouds, spot, lines, clothes, devil, man, heart, necessity.
Концепт white слагается из когнитем: white is perfect (immaculate, virtuous); white is clean; white is beautiful; white is connected with old age; white is the opposite of black; white is deceptive. Большинству пословиц свойственна когнитема: white is positive. Носителями признака белого цвета являются: milk, egg, plum, snow, horse, sheep, paper, wall, wool, silver.
В русском материале черный цвет упомянут в 14 пословицах. В ряде пословиц во внутренней форме говорится о черном цвете одежды монаха:
Чернее монаха не будешь.
Черная одежда не спасет.
Как и в английских пословицах, черный ассоциируется с неизменностью и, как правило, неисправимостью отрицательных черт характера человека:
Черного кота не вымоешь добела.
Сколько ни мой гагару, все черна.
Черный цвет свидетельствует об обманчивости цветовой характеристики, следовательно, ложности внешних признаков объекта:
Черен мак, да бояре едят.
Хоть чернепька курица, да на яйцах сидит.
В 2 пословицах метафорическое переосмысление происходит в самом наименовании цвета, которое сочетается с компонентами, чьи денотаты не обладают реальными цветовыми характеристиками:
Черный день придет - приятели откинутся.
Как душа черна, так и мылом не смоешь.
«Черный день» существует как самостоятельная фразеологическая единица, только этимологические исследования могут показать, использовалась ли она в качестве таковой при возникновении пословицы, но ее образность, следовательно, осознанность цветовой характеристики, как представляется, сохраняется в пословице. В последней пословице метафорический перенос у цветообозначения живой, о чем свидетельствует упоминание мыла и невозможности отмыть им душу.
В 17 русских пословицах присутствует наименование белого цвета. Белым может быть как весь представленный во внутренней форме пословицы объект, так и его часть:
Бей сороку и ворону, добьешься и до белого лебедя.
Не живет сорока без белого бока.
В первой пословице «белый лебедь» ассоциируется на уровне значения с желанной целью, наименование белого цвета приобретает положительную коннотацию. Во второй пословице «белый» не имеет коннотативного значения: «белый бок» соотносится с неизменностью некоторых врожденных черт характера человека. В большинстве пословиц наименование белого цвета имеет положительную окраску:
Сыр калача белее, а мать мачехи милее.
Как и в английских пословицах, белый цвет может подразумевать чистоту объекта:
Когда у Ивашки белая рубашка, тогда у Ивашки и праздник.
В ряде пословиц «белый» приобретает значение «красивый»:
Палата бела, а без хлеба в ней беда.
Белый цвет так же обманчив, как и черный:
Бел снег, да не вкусен.
Воспринимаемый как изначально положительная характеристика, он отнюдь не свидетельствует о других достоинствах объекта.
Противопоставление белого и черного присутствует в 17 пословицах. Как и в английских пословицах, два наименования цвета выступают в качестве полярных цветовых характеристик, которые могут приобретать соответственно положительную и отрицательную окрашенность и на уровне значения пословицы соответствовать противопоставлению добродетельного и порочного, возвышенного и низменного:
Черное к белому не пристанет.
Бела береста, да деготь черен. Последняя пословица по своему семантическому строению очень близка рассмотренной выше английской «There is no wool so white, but a dyer can make it black»^ можно сказать, что они обладают инвариантной семантической формулой.
Контраст черного и белого, как и в английском материале, выражает обманчивость и неважность цветовой, следовательно, внешней, характеристики объекта:
Черная корова, да белое молоко.
Черная собакаа белая собака, а все один пес.
Противопоставленные наименования цвета могут подвергаться метафорическому переосмыслению, при этом противопоставление прямого значения одного цветообозна-чения и переносного другого свидетельствует о живом характере метафоры.
Рубашка белепька, да душа черненька.
Платье черненько, да совесть белепька.
Пословицы с противопоставлением черного и белого часто имеют сложное семантическое строение. Например, в пословице «Черны ручки, да бела копеечка» цветовая характеристика совмещается с семой «грязный» в значении прилагательного 'черны' на уровне внутренней формы пословицы. На уровне значения «черны ручки» соотнесены с тяжелым трудом, а «белая копеечка» - с вознаграждением за этот труд. При этом семантика прилагательного «бела» претерпевает переосмысление, на первый
план выходит сема «чистый», а цветовая характеристика отступает на задний. Образуются цепочки в развитии семантики цветообозначений внутри общей семантики пословиц: «черный - грязный - тяжелый, неприятный», «белый - чистый - приятный, честный».
Концепт черного цвета в русской ПКМ состоит из когнитем: черный - испорченный, грязный, тяжелый, печальный, неисправимый, несчастливый, самый темный цвет, связанный с раскаянием и аскетизмом, порочащий окружающих, противоположный белому, обманчивый. Наиболее общим признаком концепта является: черный - плохой. Концепт белого цвета слагается из признаков: белый - неиспорченный, чистый, красивый, холеный, венчальный, противоположный черному, обманчивый. Общей характеристикой является: белый - хороший.
Проведенный нализ показывает, что в русских пословицах, как и в английских, обозначения цвета «черный» и «белый» сочетаются с компонентами, чьи денотаты либо целиком черные и белые, либо только частично. Черным цветом в пословицах обладают курица, пташка, гагара, кот, кобель, собака, соболь, платье, одежда, риза, мак, тесто, капуста, сено, коровка, ручки, личико, вода, деготь; белым - лебедь, снег, молочко, калач, мясо, ручки, рубашка, одежда, риза, береста, бок сороки, собака. При этом в некоторых пословицах в семантике наименований цвета, помимо цветовой характеристики, присутствуют семы «чистый», «красивый», «грязный».
Цветообозначения встречаются также в сочетании с пословичными компонентами, чьи денотаты цветом обладать не могут: черный - душа, день, люди; белый - свет, совесть.
Цветовая характеристика свойственна концепту «Птица»: в пословицах упоминается цвет курицы, пташки, гагары, лебедя, сороки. Цвет характерен и для концептов «Животное» (кот, собака, кобель, корова, соболь) и «Одежда» (одежда, платье, риза, рубашка).
Наименование ахроматического цвета «grey» отмечено в 9 пословицах (в 2 пословицах в сочетании с лексемой green). В 7 из них grey использовано как наименование цвета определенного объекта - цвета волос в старости, седины:
Care brings grey hair.
Death sends his challenge in a grey hair.
В пословицах «All cats are grey in the dark» и «The grey mare is the better horse» компонент grey передает неприметность, невыделенность серого объекта, что соответствует утверждениям исследователей, что серый цвет зачеркивает индивидуальность.4 Одновременно в пословицах о кошках проявляется и обманчивость цветовой характеристики, поскольку то, что кажется серым, на самом деле таковым не является.
Концепт grey включает когнитемы: grey is not noticeable; grey is the colour of hair; grey is deceptive. Носители признака grey: cats, mare, fox, hair, head.
Серый цвет упомянут в 19 русских пословицах. Серыми в пословицах бывают: волк, овца, козел, утица, кафтан, армяк, мыло. Серый выступает как непременная характеристика волка. Можно сказать, что пословичный волк представляет собой эталонного носителя серого цвета:
Не за то волка бьют, что сер, а за то, что овцу съел.
Что серо, то и волк.
Сер волк, сед волк, а все ему волчья честь.
Не все, что серо, волк.
В последней пословице проявляются также обманчивость и неважность цветовой характеристики, как и в пословице с одновременным упоминанием серого и белого:
Сера овца, бела овца - все один овечий дух.
Серый может приобретать в пословицах созначения 'неприметный, простой, некрасивый':
Соболь да куница бежит да дрожит, а серая овечка лежит да пышет.
Хоть кафтан и сер, а ум не черт съел.
Концепт серого цвета в русской ПКМ обладает большим количеством признаков-когнитем, чем соответствующий английский концепт. Серый - неприметный, обычный, грубый, пасмурный, обманчивый. В русском языке серым цветом характеризуются в первую очередь пословичные концепты «Животное» и «Одежда».
Хроматические цвета представлены в английской ПКМ в меньшей степени, чем ахроматические.
Компонент green отмечен в 12 пословицах (в 2 вместе с grey). При этом как цветовая характеристика объекта во внутренней форме он использован только в одной пословице:
The grass is always greener on the other side of the fence.
В. Мидер отмечает, что эта пословица основана на реальном оптическом эффекте - на расстоянии зеленый цвет воспринимается как более яркий и насыщенный, чем вблизи.5 Укажем, что здесь констатируется и обманчивость цветовой характеристики.
В 3 пословицах во внутренней форме присутствует метонимический перенос. Например, в пословице «The spring is not always green» зеленый цвет растительности в весеннее время года становится характеристикой самого этого времени. В 3 пословицах компонент green характеризует не только цвет, но и незначительный возраст объекта:
It is ill prizing of green barley.
Thraw the wand while it is green.
Во внутренней форме первой пословицы зеленый цвет свидетельствует о неспелости ячменя, второй - о гибкости свежесломанного прута. Таким образом, на уровне внутренней формы в компоненте green сосуществуют два значения. На уровне значения пословицы эти признаки соотносятся с признаком неполного завершения какого-то дела и признаком податливости детского и юношеского возраста воспитанию.
В других пословицах происходит метафорическое переосмысление компонента green, который сочетается с компонентами, обозначаемые которых зеленого цвета быть не могут:
A hedge between keeps friendship green.
При этом в 2 пословицах обозначение цвета green противопоставлено обозначению цвета grey:
A grey head is often placed on green shoulders.
Grey hairs are nourished with green thoughts.
Существование подобного противопоставления дает основание предположить, что метафора в цветообозначениях живая, что в пословице происходит совмещенная реализация значений цвета и переносных значений.
В пословице «А green wound is soon healed» green wound представляет собой самостоятельную фразеологическую единицу.
Концепт green содержит когнитемы: green is unripe, green is young, green is alive, green is fresh, green is the colour of vegetation, green is deceptive. Носители признака green: grass, barley, wand, spring, winter, Yule, wood, shoulders, wound, friendship, thoughts.
Компонент blue отмечен в 4 пословицах. Пословица «Blue are the far-away hills», как и пословица, описанная В. Мидером, основана на оптическом эффекте: далекие холмы и горы действительно приобретают голубовато-синий оттенок. На уровне значения пословицы blue hills ассоциируются с притягательностью не доступного человеку объекта. Интересно, что синий цвет оказывает завораживающее действие на человека6, и именно синий задействован в пословичной метафоре для передачи привлекательности недоступного.
В пословице «А blue eye in a Portuguese woman is a mistake of nature» цветообозна-чение переосмыслению не подвергается и служит в качестве необычной характеристики представителя определенной национальности. В пословице-метафоре «There may be blue and better blue» компонент blue выступает для передачи обманчивого восприятия отдельных оттенков цвета как одинаковых, что на уровне значения пословицы соответствует возможности уловить различия между одинаковыми на первый взгляд объектами. Концепт blue обладает единичными признаками: blue is desirable; blue is deceptive. Носителями цвета являются: hills, eye.
Компонент brown присутствует в 3 пословицах и самостоятельно не участвует в пословичном переосмысления, являясь частью устойчивого словосочетания «brown bread»:
It is a good thing to eat your brown bread first.
Brown bread выступает как символ бедности, стесненных обстоятельств, чье благотворное воздействие на человека в начале жизни декларируется в пословице. Но говорить о реконструкции пословичного концепта brown не представляется возможным.
И, наконец, в одной пословице присутствует цветообозначение, относящееся к оттенкам спектра красного цвета:
Near vermilion one gets stained pink.
Возможность запачкаться ярко-красным цветом киновари, описанная на уровне внутренней формы, соотнесена с ситуацией развращающего действия порочных людей на их окружение, описанной на уровне значения. Можно говорить о существовании в когнитивном пространстве пословицы когнитем: vermilion smears, vermillion is corrupt; pink is corrupted и об ограниченной реконструкции концептов в рамках одной пословицы.
В русской ПКМ пословиц с наименованиями хроматических цветов также меньше, чем с наименованиями ахроматических.
Отмечено 9 упоминаний зеленого цвета. Зеленый может представлять собой исключительно цветовую характеристику денотата.
Утро вечера мудренее - трава соломы зеленее.
Цветовая характеристика может сочетаться с семой «неспелый»:
Не срывай яблока, пока зелено: созреет и само упадет.
Зеленый цвет, как и в английских пословицах, ассоциируется с молодостью:
Молодо - зелено, погулять велено.
Зелеными бывают в пословицах яблоко, виноград, ветка, трава. Признаки концепта: неспелый, молодой, хороший, цвет растительности.
Синий цвет упоминается в 3 пословицах. Синим являются одежда (кафтан) и море:
Каков ни есть, а в синем.
Синий цвет одежды воспринимается как красивый. Интересно, что хотя в английском материале нет пословицы, где синей была бы одежда, можно обнаружить поговорку (незамкнутую структуру с вариативностью подлежащего), в которой синий цвет одежды оценивается весьма положительно:
Не is in his better blue clothes.
Значение цвета прилагательного «красный» в русском языке является вторичным по отношению к значению «красивый, превосходный». В русском пословичном фонде много пословиц с компонентом «красный» (67 единиц в нашем материале), однако только в 11 «красный» использован как наименование цвета, а в 56 случаях имеет значения 'красивый', 'ясный', 'хороший'. Например, в следующих пословицах «красный» характеризует денотаты по их привлекательности и приятности безотносительно к цвету:
Красную жену не в стенку врезать.
Красна баба повоем, а корова удоем.
Не красна изба углами, красна пирогами.
Как отмечает Н.Б. Бахилина, многие предметы красного цвета одновременно являются ценными, красивыми,7 поэтому часто трудно определить, в каком же значении использовалась лексема при возникновении пословицы, как воспринимается ее значение сейчас. Красного цвета в пословицах бывают: ягодка, яблоко, цветок, шапка, колпак, сапожки, ногавка (курицы).
Лексема «красный» обладает положительной коннотацией, чему немало способствует, очевидно, первичное значение:
Красному яблоку червоточина не укор.
В то же время красный - излюбленный цвет дурака:
В красной шапке узнаешь дурака.
Коли барский дурак, так и красный колпак.
Красный цвет может быть обманчив и не свидетельствовать о достоинствах денотата:
Красна ягодка, да на вкус горька.
«Красный» в ПКМ выступает как непременная характеристика солнца, но хотя солнце и может казаться красным, видимо, все-таки здесь находит проявление отмечаемое Н.Б. Бахилиной свойственное народно-разговорным памятникам употребление этого прилагательного в значении 'ясный' по отношению к солнцу:8
Не все ненастье, проглянет красное солнышко.
И красное солнышко на всех не угождает.
Можно допустить, что в современном прочтении данных пословиц осознается цветовая характеристика.
Красный в русской ПКМ является постоянным признаком концепта «Головной
убор».
К спектру красного относится и алый цвет, упоминаемый в 3 пословицах. Среди них одна из немногочисленных пословиц о цвете как таковом:
Ал цвет мил на весь свет.
К оранжевому спектру, близкому к красному, можно отнести рыжий, отмеченный в 2 пословицах:
У рыжей лисы не чернобровые щенята.
В русской ПКМ отмечены прилагательные-обозначения масти лошади, представляющие собой особые цветонаименования, с ограниченной сферой приложения. К ним относятся: буланый, пегий, сивый, соловый.
Не в том сила, что кобыла сива, а в том, чтобы воду возила.
Как видим, в данной пословице масть (т.е. цвет) лошади объявляется несущественной характеристикой.
Сопоставительный анализ показывает сходство и различие в «концептуализации мира в цвете», отражаемой в английских и русских пословицах.
Следует отметить, что концепты цвета занимают гораздо более скромное место в ПКМ, чем в собственно фразеологических, причем в английской их роль менее значительна, чем в русской. В обеих пословичных картинах преобладают черный и белый, т.е. ахроматические цвета. Концептуализация мира в английских и русских пословицах происходит, таким образом, преимущественно в черно-белом цвете. Это объясняется приобретаемой данными наименованиями отрицательной и положительной оценочностью. В английской ПКМ наибольшим количеством признаков обладает концепт черного цвета. Черный упоминается в английских пословицах приблизительно в 2 раза чаще, чем любой другой цвет. Ахроматические цвета в руссом материале распределены более равномерно, при этом серый занимает в русской ПКМ существенно большее место, чем в английской. В русской ПКМ хроматические цвета представлены шире, чем в английской.
Похожа концептуализация зеленого цвета в обеих ПКМ: зеленый как цвет растительности, в первую очередь травы, зеленый цвет, связанный с признаком неспелости, преждевременности, зеленый в переносном значении 'молодой / ранний'. В английской ПКМ отсутствует красный цвет, характерный для русского пословичного хроматического спектра. Сходство концептуализации синего в немногочисленных пословицах с наименованиями этого цвета в обоих фондах состоит в восприятии его в качестве положительной характеристики денотата как красивого и привлекательного и в осознании обманчивости синей окраски предмета.
В целом переосмысление лексем цвета весьма похоже в пословичных фондах двух языков и соответствует описанному в литературе восприятию различных цветов. Так, черный видится как отрицательная характеристика предмета, ассоциируется с несовершенством, с несчастьем; белый воспринимается как чистый и безупречный. Серый - как незаметный, зеленый - как цвет растительности, цвет связанный с молодостью и свежестью, синий - как красивый, притягательный.
В обеих ПКМ концептуализация цвета связана с восприятием цветовой характеристики как обманчивой и не существенной, не свидетельствующей о внутренних качествах окрашенного в этот цвет денотата. Обманчивость цвета связана в английской ПКМ с черным, белым, серым, зеленым, синим, в русской - с черным, белым, серым, синим и красным цветами. В обеих ПКМ существует инвариантная когнитивная модель «цвет объекта (его внешняя характеристика) дает неверное представление о внутренних качествах объекта». Эту модель можно рассматривать как универсальную модель пословичной концептуализации цвета.
Другой инвариантной когнитивной моделью является модель, основанная на противопоставлении одной цветовой характеристики другой, или же объекта, имеющего один
цвет, - другому, не обязательно характеризующемуся цветом. На уровне значения это соответствует противопоставлению плохого и хорошего, старого и молодого и пр. Преобладает противопоставление черного и белого цветов.
Концептам цвета свойственна в русской ПКМ большая детализация и конкретизация, чем в английской, что связано с большим количеством пословиц с цветообозначени-ями в русском пословичном корпусе.
В английской ПКМ характеристику по цвету получает концепт «Животное»: cats, fox, mare, horse, sheep, camel. Наиболее часто упоминается цвет овцы и лошади; овца-преимущественно черного цвета, лоШадь - белого и серого. Цветом характеризуются концепты птицы (hen, crow) и еды (milk, egg, plum, spice, pepper), цветовая характеристика присутствует и в составе фразеологических единиц brown bread, black pudding, green wound. В английской ПКМ эталонным носителем зеленого цвета является концепт растительности.
Для ряда концептов в русской ПКМ признак цвета также обладает определенной значимостью. Так, в пословичном мировосприятии волк - эталонный носитель признака серого цвета. Лошадь имеет в пословицах различную масть, хотя этот признак далеко не превалирующий среди иных признаков концепта лошади. Можно сказать, что в целом характеристику по цвету получают концепты животных. Концепт птицы, представленный в пословицах наименованиями нескольких разновидностей птиц, также обладает признаком цвета, преимущественно черного. Многими цветами (серым, синим, красным, черным, белым) характеризуется концепт одежды. Эталонным носителем зеленого цвета также является концепт растительности.
Для наименований цвета в обоих языках характерно совмещение семы цвета с дополнительными семами. Им также свойственно использование во вторичном значении, осознаваемом как переносное на уровне внутренней формы. В пословицах присутствуют фразеологические единицы с лексемами цвета, образность которых может полностью отсутствовать (brown bread) или быть живой (green wound, черный день).
Н. Барли отмечает, что в пословицах отражены повседневные, привычные и обыденные отношения предметов.9 В этой связи непонятно, почему столь незначительное отражение получает в пословицах привычный цвет предметов.
Весьма заманчиво предположить, что поскольку исследования показывают, что в пословицах, особенно в некоторых тематических группах пословиц, находит отражение в первую очередь мужской менталитет,10 а мужчинам свойственна цветочувственная слепота," то и пословичные картины мира цветовой гаммой не отличаются. Однако обращение к лексике слэнга, где отражение мужского мировосприятия тоже преобладает, позволяет получить совершенно иные данные, демонстрирующие широкое участие цветообозначений в семантической и словообразовательной деривации и образовании фразеологических единиц.
Можно было бы также предположить, что отсутствие цветообозначений вызвано рациональным, поучающим характером значения пословиц. Как пишет Н.В. Серов, начиная с Аристотеля считалось, что в области рационального нет места цвету.'2 Но с другой стороны значительное количество пословиц представляет собой метафоры, а тот же Аристотель считал цвет метафорическим компонентом описания. И действительно, подавляющее большинство английских и русских пословиц с лексемами цвета - это метафоры. Преобладание цветовой характеристики в русских пословицах по сравнению с английскими можно объяснить более конкретным, детализованным характером концептуализации мира в русских пословицах, меньшим количеством абстрактных концептов
на уровне внутренней формы. Но и в русских пословицах лексем цвета не так уж много.
Очевидно, причину надо искать в следующем: в различии роли цветовой характеристики при номинации отдельных денотатов, как это происходит при образовании фразеологических единиц, производных слов или лексико-семантических вариантов слова, и при номинации ситуации, что имеет место при образовании пословицы. Цвет - признак объекта, а не ситуации в целом, поэтому при номинации ситуации цветообозначе-ние используется в тех случаях, когда оно является значимым в когнитивной модели пословицы. Значимость цветообозначения определяется потенциальными возможностями его переосмысления в отношении не отдельного объекта, а законченной ситуации. Как показывает анализ, возможности переосмысления оказываются наиболее востребованными при номинации ситуаций, связанных с обманчивостью внешнего вида объекта, и ситуаций противопоставления.
1 Krikmann A. On denotative indefiniteness of proverbs. Talliinn, 1974. P. 30-33.
2 Langacker R. W. A view of linguistics semantics // Topics in cognitive linguistics / Ed. by B. Rudzka-Ostyn. Amsterdam; Philadelphia. 1988. P. 57-58.
3 Серов H.B. Светоцветовая терапия. СПб., 2002. С. 68.
4 Бреслав Г.Э. Цветопсихология и цветолечение для всех. СПб., 2000. С. 72.
5 Mieder W. The grass is always greener on the other side of the fence. An American proverb of discontent // Wise words. Essays on the proverb / Ed. by W. Mieder. New York, 1994. P. 517.
6 Бреслав Г.Э. Указ. соч. С. 39
7 Бахилина Н.Б. История цветообозначений в русском языке. М., 1975. С. 166.
8 Там же. С. 164.
9 Барли И. Структурный подход к пословице и максиме // Паремиологические исследования. Сб. статей. М„ 1984. С. 138.
10 Иванова Е.В. Пословичная концептуализация мира: Дис. СПб., 2003. С. 291.
11 Серое Н.В. Указ. соч. С. 114.
12 Там же. С. 113.
Статья поступила в редакцию 28 марта 2005 г.
