CC BY
26СЕРГЕЙ СЕРЁГИНЕВ
Как возможна
суданская нация?
На вопрос, поставленный в заглавии, ответить непросто. На Севере под суданской нацией понимают арабо-суданцев исламского вероисповедания, на Юге, наоборот, суданцы — это те, кто испокон веков населяет страну, вне зависимости от их этноса и религиозной принадлежности.
Отправной точкой в истории арабо-суданской государственности является начало XVI в., когда на территории Судана возникли государства фунгов и фуров. Первое возникло в 1504 г. на территории Алвы (древнее нубийское царство) путем смешивания африканского племени фунг с арабами и алвий-цами. Его столицей стал Сеннар (отсюда и название самого государства, иногда его еще именовали как «Черный султанат»), языком — арабский, религией — ислам.
Второе же государство возникло на нагорье Джебель-Марра, которое заселили фуры, также принявшие ислам и арабский в качестве родного языка. Оно получило название Дарфур (в дословном переводе с арабского «дом фуров»). По форме правления Сеннар и Дарфур являлись султанатами.
Основой этих государств и фундаментом их последующего развития стал синтез арабо-мусульманской и африканской цивилизаций. Арабо-мусульманская цивилизация дала Сеннару и Дарфуру свой язык и рели_ гию, а африканская — основную мас-
156 су «строителей» данных султанатов. _ Таким образом было положено на-
чало складыванию арабо-суданского этноса и государства, а если брать шире, то и цивилизации. Причем следует отметить, что мусульмане (арабы) всегда стремились доминировать в общественно-политической, экономической и религиозно-культурной сфере указанной цивилизации.
На политическую ситуацию в Судане в XVI-XVIII вв., в том числе и на попытки объединения суданских земель под властью Сеннара, влияли следующие важнейшие факторы: захват и последующие удержание турками1 северных и восточных районов страны (турецкая провинция Суакин), стремление Эфиопии вернуть себе Нубию и Сеннар, а также сепаратизм местных суданских вождей.
Проникновение турок в Судан (1518-1519) с последующим захватом части его территории отрезало сеннарских султанов от Красного и Средиземного морей. Помимо этого геополитического фактора, немаловажную роль во внутренней политике Сеннара играл и фактор религиозно-идеологический. Турецкий султан Селим I Явуз, как известно, принял титул халифа, подкрепленный внушительной военной силой, став тем самым верховным правителем всех мусульман, в том числе и суданских.
Иными словами, легитимность султанов Сеннара как правителей право-
1 Необходимо учитывать, тот момент, что
«турками» в Судане и Египте называли всех мусульман — выходцев из регионов Малой Азии, Балкан, а также с Кавказа.
верных суданцев с этого момента стала далеко не бесспорной. Последнее обстоятельство давало возможность суданским вождям, недовольным ге-гемонистской политикой Сеннара, не только в открытую демонстрировать свою независимость от сеннарских султанов, но и пытаться отстаивать ее силой оружия, пусть и не всегда удачно.
В целом, касаясь влияния внешнеполитического фактора, которое сказывалось на внутреннем положении в Судане в указанный период, стоит отметить, что оценка, данная ему в отечественной историографии более тридцати лет назад, до сих пор остается актуальной: «По существу, сеннарские султаны могли сохранять независимость лишь благодаря соперничеству между турками и эфиопами»2.
Именно поэтому реально объединить большую часть страны в рамках единого централизованного государства удалось лишь в первой трети XIX в., когда Северный и Центральный Судан был завоеван (1820-1822) армией египетского правителя Мухаммеда Али. Примечателен состав армии: черкесы, грузины, южные славяне, албанцы, турки, египтяне, арабы-бедуины, магрибинцы, беджа-абабде, американцы (командовали артиллерией).
Оценивая период с 1822 по 1881 г. с точки зрения развития единой суданской государственности, стоит обратить внимание на ряд принципиальных моментов.
Во-первых, самим фактом появления единого государства суданцы обязаны пришлым захватчикам, а не своей политической элите, погрязшей в междоусобных войнах.
Во-вторых, эта самая элита была низведена правящей турецко-египетской верхушкой (туркией, как
2 Кобищанов Ю.М. Исторический очерк. С древнейших времен до эпохи империализма // Демократическая республика Судан. Справочник. М., 1973. С. 82.
ее прозвали сами суданцы)3 до уровня низшего чиновничьего звена колониальной администрации и лишилась большой части своих доходов4.
В-третьих, значительно активизировавшаяся торговля рабами, захваченными в том числе и на юге страны, которые продавались на невольничьи рынки Ближнего и Среднего Востока, усилила и без того длительную вражду между Севером и Югом Судана.
В-четвертых, поддержка, оказываемая турецко-египетской администрацией тарикату «Аль-Хатмийя», опора на него при осуществлении властных полномочий явились причинами, вследствие которых суфийские ордена стали участвовать в политической жизни Судана.
Результатом взаимного действия этих факторов явилось, на наш взгляд, закладывание слабого фундамента национальной суданской государственности, устойчивость которого с тех пор стала зависеть от соотношения силы центральных властей и противостоящих им местных господствующих племенных кланов, объединяющихся, как правило, вокруг того или иного суфийского братства5.
Особым этапом и по важности, и по влиянию на всю последующую историю Судана является эпоха махдист-ского национально-освободительного восстания (1881-1898). По сути, в эти годы суданцы впервые сами создали и поддерживали свое государство. Оно было названо Махдией и представляло собой «теократическое государство джихада», первоначально управляемое как военный лагерь.
Не вдаваясь в подробности мах-дистского движения, остановимся на тех его моментах, которые во мно-
3 Судан в XIX — начале ХХ в. // История Востока: В 6 т. Т. 4. Кн. 2. М., 2005. С. 36.
4 Кобищанов Ю.М. Указ. соч. С. 101.
5 Необходимо отметить, что данное утверждение верно лишь применительно к Центральному и Северному Судану.
гом определили будущие социально-политические, экономические и иные черты независимого суданского государства, каковым оно станет в 1956 г.
Во-первых, сам факт создания самостоятельного суданского государства на основе Корана (который при махдистах можно было только читать, а не толковать, что было строжайше запрещено)6 и шариата наглядно доказывал в глазах большинства суданцев полезность и необходимость исламской государственности для построения прочного и стабильного Судана. Позже, уже во второй половине ХХ в. многие из суданцев годы существования Махдийи будут считать «золотым веком» в истории своей страны7.
Во-вторых, именно благодаря мах-дистскому движению в Судане возникнет одна из важнейших основ его нынешней политической деятельности, выражаемая во взаимодействии и противоборстве двух мощнейших религиозных и общественно-политических лагерей — тарикатов «Аль-Ансар» (наследники идей Махди) и «Аль-Хат-мийя» (наследники противников мах-дистов) и их политических органов — партий «Аль-Умма» («Аль-Ансар») и Юнионистс ко-демо кратическая партия (ЮДП, «Аль-Хатмийя»).
В-третьих, в состав махдистского государства не вошел немусульманский юг, расположенный в стороне от долины Белого Нила — «сердца Мах-дийи». Однако южные племена были вынуждены платить дань махдистско-му государству людьми — эти рабы использовались для пополнения армии свежими силами, а рабынь продавали на аукционах для пополнения государственной казны8.
Такое положение вещей еще более
усугубило и без того непростые отношения между арабо-мусульманской и африкано-анимистской частями Судана. Отчасти в этом корни южносеверного антагонизма, который подобно язве будет разъедать и в итоге разделит суданское государство уже после обретения им независимости на независимый Юг и Север.
Образование Англо-Египетского Судана (совместного владения Англии и Египта, а фактически британской колонии) в январе 1899 г. после окончательного поражения войск махдистов и гибели Махдийи не изменило те тенденции в развитие суданского государства, которые отчетливо проявились уже на рубеже ХК-ХХ вв.
Продолжала сохраняться ситуация, когда суданцы в лучшем случае могли получить доступ лишь к низшим должностям в системе колониальной администрации. При этом необходимо учитывать, что только в 1915 г. британские власти приняли решение ежегодно отбирать из числа суданской молодежи лиц, способных к обучению на должности младших чиновников центрального аппарата или заместителей глав администраций районов9. Как правило, этими избранными были «выходцы из верхушки племен или элиты религиозных сект (суфийских братств)»10.
Значительно хуже было положение со сложными, конфликтными взаимоотношениями южан и северян. Более того, англичане намеренно вели дело к возможному отделению Юга от Севера Судана. В их планах было включение Южного Судана в состав Уганды.
Так уже при администрации генерал-губернатора Ф.Р. Уингейта (1899-1916) в Южном Судане ока-
158
6 Судан в XIX — начале ХХ в. С. 40.
7 Поляков К.И. Исламский фундаментализм в Судане. М., 2000. С. 57-58.
8 Новая история стран Азии и Африки
XVI-XIX веков: В 3 ч. / Под ред. А.М. Родри-
геса. Ч. 3. М., 2004. С. 166.
9 Поляков К.И. История Судана. ХХ век. М., 2005. С. 26.
10 Судан: зигзаги социальной деколонизации // История Востока: В 6 т. Т. 5. М., 2006. С. 197.
зались под запретом все проявления арабо-мусульманской культуры: арабский язык, традиционная одежда. Доходило даже до того, что британцы запрещали северянам полностью одеваться, когда те приезжали в южные провинции или на период их пребывания на Юге, а южанам оставили свободу входить в города обнаженными.
В городах Юга англичане в учебных заведениях изолировали южан от северян. Английский язык стал средством общения и письма, а арабский был удален из учебных программ. Невзирая на миллион мусульман, проживающих на Юге, выходным днем недели было объявлено воскресенье. В Экваториальный корпус (расположенный на Юге Судана) набирались молодые воины из местных племен, которыми командовали британские офицеры. Английская колониальная администрация чинила всяческие препятствия коммерческой деятельности северосуданских купцов-джеллябов.
В 1922 г. британской администрацией был принят одиозный закон «О паспортном режиме», по которому две трети территории Судана (свыше половины населения страны) стали «закрытыми районами». Этими зонами были объявлены провинции Дарфур, Бахр эль-Газзаль, Монгалла и Верхний Нил, почти весь Кордофан, некоторые области провинций Хальфа, Донгола, Кассала. В указанных районах было запрещено «свободное перемещение населения», суданцы — жители других мест в «закрытые районы» не допускались. Были также установлены ограничения на допуск южан в северные про-винции11.
Все эти меры в числе своих прочих последствий вели также к восстановлению и консервации в Судане феодальных порядков, правда, лишь в социально-политической сфере.
В этом же русле в период с 1922 по
11 Поляков К.И. История Судана. С. 48-49,
1932 г. вступил в силу ряд законов, в соответствии с которыми значительная часть племенной элиты была наделена судебной властью для рассмотрения тяжб соплеменников. Султаны, шейхи и вожди племен — одним словом, традиционные привилегированные слои суданского населения кроме этого получили фискальные функции, а также ограниченные финансовые полномочия.
Британская колониальная администрация гордо называла вышеуказанные мероприятия политикой «суданизации», цель которой якобы выражалась в широко рекламировавшейся в 1920-1930-х гг. формуле «Судан для суданцев».
На деле одной из главных целей этой политики было недопущение объединения Египта и Судана (к чему так активно стремились египтяне), в частности через замену чиновников-египтян на чиновников-суданцев. Другой же целью являлось подавление антиколониального движения в Судане путем создания иллюзии, что Судан и так управляется суданцами, а следовательно, и нет серьезной необходимости что-то менять.
Ставка, сделанная Лондоном на суданскую племенную и религиозную элиту, в которой англичане видели одну из главных опор своего владычества в Судане, тормозила и без того непростой процесс построения в стране основ современного общества и государственного аппарата.
Именно в период кондоминиума у лидеров крупнейших суфийских сект (тарикатов) «Аль-Ансар» и «Аль-Хатмийя» окончательно закрепляется «привычка» выходить за рамки сугубо религиозной деятельности возглавляемых ими организаций и активно влиять на социально-политические и экономические процессы в Судане.
Более того, ситуация в Судане в то время часто напоминала иллюстрацию известного афоризма «хвост виляет собакой». Дело в том, что в ряде
случаев главы «Аль-Ансар» и «Аль-Хатмийи» Абд ар-Рахман аль-Махди и Али аль-Миргани, которым покровительствовали британские власти и, как считали в Лондоне, контролировали их, сами использовали англичан в своих интересах.
Другим серьезным недостатком процесса государственного строительства в Судане в период колониальной зависимости являлась его «заточен-ность» исключительно под нужды Лондона. Проявлялся этот недостаток в следующем: британцы старались готовить только таких государственных управленцев из числа суданцев, которые могли бы работать исключительно в низших и средних звеньях суданского административного аппарата, так как высшее звено образовывали именно англичане.
Иными словами, у суданской правящей элиты вплоть до начала переходного периода (1953—1956) не было реальной возможности попрактиковаться в современных методах управления огромной страной12, занимая высшие государственные посты. У нее к 1956 г. не было опыта самостоятельного создания социально-экономической инфраструктуры в стране, т.к. всем этим занималась британская администрация. Именно развал созданной британцами социально-экономической системы, произошедший в 1960-х гг., приведет страну в состояние хронического кризиса, вызвав обострение проблем поиска национальной идентичности.
Можно предположить, что британцы, прекрасно зная сильные и слабые стороны суданского государства, рассчитывали, что суданская элита при обсуждении будущего страны выберет вариант свободного Судана под внешней опекой Великобритании.
Однако этого не произошло, и в
новую эпоху своего существования Судан вступил полностью независимой унитарной демократической республикой парламентского образца. На этом все сходства с классической «вестминстерской» моделью парламентской демократии заканчивались. Суверенному Судану пришлось жить в условиях, когда его государственный аппарат стал заложником противоборства между различными общественно-политическими силами, в первую очередь между сектами «Аль-Ансар» и «Аль-Хатмийя», в условиях хронически слабой экономики.
12 Судан уже в 1916 г., с окончательным по_ корением Дарфура, приобрел нынешние свои
160 размеры и границы, став самым крупным го_ сударством на африканском континенте.
Независимое суданское государство родилось в ночь на 1 января 1956 г., когда была принята его временная конституция, после чего премьер-министр Исмаил аль-Азхари (Национально-юнионистская партия — НЮП) торжественно провозгласил образование Республики Судан.
Как уже говорилось выше, Судан вступил в эру своего независимого развития унитарным государственным образованием. Однако реализовать на практике принцип унитаризма и построить на его основе крепкое национальное государство оказалось невозможным.
Виной тому стал целый комплекс политических и социально-экономических причин, решение которых оказалось не по силам сменявшим друг друга военным и гражданским режимам: только за период с 1956 по 1969 г. произошли два государственных переворота и одна революция.
Главными препятствиями на пути реального воплощения принципа унитарного государственного устройства в сфере внутрисуданских политических отношений стали объективная неспособность суданских правительств стабилизировать социально-экономическую ситуацию в стране, устранив заложенный еще британцами дисбаланс в развитии регионов, а так-
же активное желание правящей элиты южан жить по своим правилам и законам. В этом их активно поддерживали власти США, Великобритании, Бельгии, Конго и ЮАР.
Возможно, эту автономистскую, а чуть позже и откровенно сепаратистскую позицию южносуданской элиты удалось бы преодолеть, если бы официальный Хартум сделал все от него зависящее, чтобы поднять уровень жизни на Юге, уравняв его с по основным экономическим и социальным показателям с Севером, ликвидировав (или значительно сократив) его полу-торавековую отсталость от Севера.
Однако северосуданская политическая элита даже и не помышляла об этом в 1950-60-х гг., когда еще сохранялась возможность относительно малыми средствами интегрировать южан в единое суданское государство. На Севере в то время относились к Югу как к региону, который можно нещадно эксплуатировать в своих интересах (как это еще недавно делал Лондон), не задумываясь о последствиях такого подхода, и жестоко подавлять любые выступления недовольных этим положением южан.
Отчасти курс центральных суданских властей, выбранный по отношению к Югу, был продиктован глубоким кризисом, в котором оказалась страна после обретения независимости. Кризис был вызван монокультурностью суданской экономики, заключавшейся в исключительной ориентации страны на производство и продажу хлопка. В 1957-1958 гг. в Судане был крайне низкий урожай хлопка, на это нало-жилась активная экспансия США на мировом хлопковом рынке и бойкот, объявленный суданскому хлопку со стороны его традиционных покупателей — британцев. В итоге доходы суданского бюджета были крайне скуд-ны13. Следствием такого положения
13 Пензин Д. Судан. М.: Мысль, 1965. С. 49, 57,95.
вещей стал фактический отказ официального Хартума от мер, направленных на выравнивание уровней социально-экономического развития Севера и Юга страны.
Вместо этого в основу внутриполитического курса суданских властей в отношении южного региона, да и всей страны в целом, был положен силовой подход — 17 ноября 1958 г. власть захватили военные во главе с главнокомандующим армии генерал-майором Ибрагимом Аббудой, дав начало длинной веренице военных переворотов (1964 г. — свержение диктатуры Аб-буды, 1969 г. — захват власти полковником Джаафаром Нимейри, 1985 г. — свержение диктатуры Нимейри, 1989 г. — приход к власти бригадного генерала Омара аль-Башира). Полное банкротство к концу 1960-х гг. силовых методов решения южносуданской проблемы заставило правящую элиту Судана пересмотреть свои взгляды на основополагающие принципы административно-территориального устройства страны.
В июне 1969 г. правительство заявило о представлении Югу «региональной автономии в рамках единого суданского государства и проведении там ряда мероприятий по социально-экономическомуразвитию»14. При этом Север не отказывался от своих взглядов на суданскую нацию как на арабо-мусульманскую, признавая южан лишь исключением, подтверждающим правило.
Следующий этап постепенных изменений в жестко централизованной структуре суданского государства пришелся на начало 1972 г., когда официальный Хартум и политические руководители южносуданских сепаратистов заключили в Аддис-Абебе соглашение о прекращение войны и предоставлении Югу статуса автоном-
14 Гусаров В.И. Социально-экономическое развитие Судана: актуальные проблемы. М.,
1983. С. 17.
ного самоуправляемого региона в рамках единого Судана.
Указанный статус Южного региона был закреплен соответствующими статьями Конституции Демократической республики Судан 1973 г. При этом сохранялся общий унитарный характер суданского государства. Центром власти стала фигура президента Нимейри, который сосредоточил в своих руках все нити управления страной.
Таким образом, в правление Нимей-ри после 1972 г. проявилась определенная двойственность в вопросе подхода к формированию и определению структуры суданской государственности. С одной стороны, Аддис-абебские соглашения вынудили официальный Хартум признать и подтвердить в конституции 1973 г. автономный статус Южного Судана, но с другой — логика диктаторского правления Нимейри предписывала ему и его окружению проводить политику жесткой централизации, недопущения формирования неподконтрольных им структур и организаций, не говоря уже о целых регионах.
Именно эта логика в числе других причин побудила Нимейри пойти в 1980-1983 гг. на административную реформу Южного Судана. Юг был разделен на три региона с собственными правительствами, причем каждый из этих регионов делился в свою очередь на две или три провинции15.
Однако вместо достижения еще большей стабильности эта реформа вкупе с другими факторами привела к началу в том же году второй войны Юга и Севера, которая завершилась лишь в 2005 г. подписанием мирного соглашения.
Смена власти, произошедшая в Судане весной 1985 г. (Нимейри был свергнут верхушкой армии, опасавшейся массовой народной революции начавшей-
15 Тихомиров Н.К. Авторитаризм, демократические процессы и урегулирование вну-трисуданских конфликтов // Ближний Восток и современность. Вып. 27. М., 2006. С. 309.
ся вследствие значительного падения уровня жизни большинства населения страны) и последующее возвращение на политический Олимп традиционалистских партий «Аль-Умма» и ЮДП (Юнионистско-демократическая партия), никак не отразились на сущности административно-территориальной структуры страны.
Принятая в октябре 1985 г. временная конституция Судана «Народная Хартия апрельской революции 1985 года» оставила без серьезных изменений устройство суданского государства. Страна подразделялась на 8 провинций (регионов), город Хартум преобразовывался в отдельную административную единицу16.
Система автономного управления южных районов Судана оставалась неизменной и базировалась «на идее единства Судана, в соответствии с законом о региональной автономии Юга от 1972 г. или же в соответствии с поправками, которые могли быть приняты большинством в % голосов членов ПВС и переходного правительства на их совместном заседании, при условии, что любая поправка подлежит одобрению в ходе референдума»17.
Однако в условиях шедшей, как уже указывалось выше, с 1983 г. между Хартумом и Суданским народно-освободительным движением/ суданской народно-освободительнойармией (СНОД/СНОА) войны все эти положения так и остались по сути декларацией о благих намерениях, нежели свершившимся фактом.
В 1991 г. в рамках проекта по созданию исламского государства была проведена административно-территориальная реформа Судана и вве дена четырехуровневая структура управления страной.
16 Судан: справочник. С. 104.
17 Цит. по: История Судана в новое и но-
вейшее время. С. 187.
1. Первый уровень — центральное правительство.
2. На втором уровне вместо 18 провинций, объединенных в 8 регионов, были созданы 9 вилаятов (штатов).
3. Третий уровень образовывали 66 провинций, входящих в состав штатов.
4. Наконец, четвертый уровень — это 281 область с местным управлением, входящие в состав провинций.
Как было заявлено Советом командования революцией национального спасения (СКРНС) во главе с аль-Баширом, реформа должна была расширить региональную автономию, так как каждый штат возглавляется губернатором и его замом, опирающимся на правительство штата, в ведении которого вопросы местного управления и сбор налогов. За центральным правительством оставались внешнеполитическая, военная (вопросы безопасности) и экономическая сфера18.
Следующей важной вехой на длинном пути к более или менее реальному федерализму как основе суданской государственности стоит признать реформу 1994 г.
В феврале 1994 г. руководство страны приступило к осуществлению новой масштабной административной реформы по изменению территориально-административного устройства страны19. С этого момента Судан превращается в федерацию в составе 26 провинций (вилаятов). Однако в 2006 г. провинция Западный Кордо-фан была введена в состав провинции Южный Кордофан, и поэтому общее число провинций сократилось до двадцати пяти.
Во главе каждого вилаята стоит на-
18 ТихомировН.К. Региональные конфликты. Проблема Юга Судана. М., 2006. С. 136.
19 По другим данным, Судан получил федеративное устройство в 1992 г. (См.: Country Presentation / 3 rd UN Conference on the Least Development Countries, Brussels, 14-20 May 2001. Geneva: UN, 2001. Sudan)..
значаемый правителем губернатор (вали). Органы законодательной и исполнительной власти на местах получили широкие полномочия. Была выстроена стройная система управления страной: первый уровень — федеральное правительство, второй уровень — правительство штатов, третий уровень — провинциальные власти, четвертый — местные советы (в юрисдикции штатов).
В соответствии с проводимой реформой в круг полномочий федеральных властей вошли национальная оборона и безопасность, международные отношения, судопроизводство, генеральная прокуратура и адвокатура, вопросы гражданства и миграции, валютно-финансовая политика, внешняя торговля. За образованными штатами были закреплены контроль над внутренним управлением, взиманием налогов, местным здравоохранением и образованием20.
В целом реформа была завершена к лету того же года. Вместе с тем образованная федерация носила скорее не реальный, а номинальный характер, поскольку президентский указ об изменении формы государственного устройства не предусматривал сколько-нибудь значительного перераспределения полномочий между центральным правительством и органами власти субъектов суданской федерации.
Фактически главной целью реформы 1994 г. было достижение взаимовыгодного компромисса между интересами военно-исламистского режима Омара аль-Башира и Хасана ат-Тураби (установился в ходе «Сауры инкази аль-каумий» — «Революции национального спасения» 30 июня 1989 г.)21
20 Диаа Эльдин, Хамза Хамед. Конституционное развитие Республики Судан (исторический и правовой аспект) // Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 116.
21 Государственный переворот, устроенный бригадным генералом Омаром Хасаном
164
и интересами местных элит, реально контролирующих жизнь в суданских регионах.
Кроме этого, данная система может считаться попыткой воплощения на практике проекта «исламской республики Судан», реализующего взгляды северосуданских политиков и мыслителей о «подлинной» природе суданской нации, к построению которой так стремились активисты НИФ и в основе которой лежали следующие принципы: «риба» (запрет на ростовщический процент), «закят» (добровольное пожертвование) и «шура» (совет).
Через реализацию запрета на ростовщический процент достигается исламизация банковской сферы, в результате которой все вкладчики банков в равной мере разделяют успех или неудачу своего банка.
Закят же, как добровольный налог-пожертвование, призванный помочь бедным, материально неблагополучным людям, позволяет смягчить острое социальное неравенство.
Шура представляет собой систему, охватывающую всю пирамиду власти: от кварталов, деревень до общенационального парламента и президента. Выборы главы государства будут проходить на альтернативной основе22. В полном соответствии с этими взглядами и была выстроена федеральная система, она, как было уже показано выше, начинается с уровня местных советов и заканчивается федеральным правительством.
Согласно ат-Тураби, исламское государство «подчиняется высшим нормам шариата, представляющего волю Аллаха... халиф же или любой другой
Ахмедом аль-Баширом (после переворота присвоил себе звание генерал-лейтенанта), командующим 8-й парашютной бригадой армии Судана, при негласной поддержке Национального исламского фронта (НИФ), возглавлявшегося Хасаном ат-Тураби.
22 Хасан ат-Тураби. Ислам и время //
Азия и Африка сегодня. 1994. №11. С. 33.
носитель политической власти подчиняется шариату и воле избравших его людей». Более того, лидер НИФ считал, что «современное исламское правительство может, исходя из шариата, вводить нормы права и проводить политику, основанные на шариате». Также ат-Тураби полагал, что «мусульманское государство сегодня может определить свою систему публичного права и экономики, исходя из шариата и иджмы».
Характеризуя роль законодательства, основанного на шариате, ат-Тураби утверждал, что «высшая общая цель религиозной жизни объединяет частную и публичную сферы; шариат является арбитром между общественным порядком и индивидуальной свободой».
Для главы суданских исламистов было принципиально важен тот момент, что «какую бы форму ни принимала исполнительная власть, ее глава всегда должен подчиняться шариату и сформулированной на его основании иджме (согласованное мнение видных имамов по вопросам ислама)».
Исходя из этого, доказывал ат-Тураби «можно будет принять любую форму или процедуру организации общественной жизни, которая будет направлена на служение Аллаху и целям исламского государства, если только она непосредственно не отвергается шариатом»23.
В то же время команда аль-Башира видела в этой системе прежде всего возможность организовать более продуктивный диалог с представителями региональных элит, чья лояльность покупалось должностями в новой бюрократической системе.
Отчасти именно этим можно объяснить долговечность этой структуры территориально-административного
23 Цит. по: Абдуллах Ахмед Ан-Наим. На пути к исламской реформации (гражданские свободы, права человека и международное право). М., 1999. С. 52-53.
устройства страны, которая с относительно небольшими изменениями существует до сих пор.
Эти изменения были вызваны эпохальными для страны событиями 2005 г., когда путем заключения в Найроби 9 января Comprehensive Peace Agreement (Всеобъемлющее мирное соглашение, CPA) между правительством Судана и СНОД/СНОА был прекращен 22-летний вооруженный конфликт Юга и Севера Судана.
Одним из базисов CPA является положение о шестилетнем переходном периоде, по истечении которого в 2011 г. на Юге должен пройти референдум по вопросу самоопределения Южного Судана. Для обеспечения нормального функционирования суданского государства была принята Временная конституция 2005 г.
В соответствии с ее текстом Республика Судан объявлялась «суверенным, демократическим, децентрализованным, поликультурным, полирасовым, полиэтническим, поликонфессиональным и многоязыковым государством» (гл. 1, ст. 1). Признавалось, что «суверенитет нации доверен людям и осуществляется в соответствии с положениями этой Конституции и законом, без ущерба для автономии Южного Судана и штатов»24.
Согласно ст. 24 гл. 4 ч. 125 Судан провозглашался децентрализованным государством, имеющим четыре уровня управления:
1) национальное правительство;
2) правительство Южного Судана;
3) правительства штатов;
4) местные правительства.
Глава 3 ч. 3 «Временные положения для института президентства» особо оговаривала, что в настоящий момент
24 The Interim National Constitution of the Republic of the Sudan 2005. Khartoum, 2005. P. 3. Эта суданская конституция стала основным законом для Судана на время переходного периода (2005-2011 гг.).
25 Ibid. P. 10-11.
должность первого вице-президента должен занимать председатель СНОД или его преемник. Также первый вице-президент является и президентом правительства Южного Судана, оставаясь при этом главнокомандующим СНОА26.
В гл. 5 ч. 3 («Правительство национального единства») и гл. 2 ч. 4 («Временные положения для Национального законодательного собрания») были зафиксированы квоты для различных политических сил Судана:
1. НКС (Национальный конгресс Судана) должен быть представлен в органах исполнительной и законодательной власти 52% от общего числа членов указанных структур (49% — северяне, 3% — южане);
2. СНОД — 28% (21% — южане, 7% — северяне);
3. Остальные политические силы Севера — 14%;
4. Остальные политические силы Юга — 6%27.
В то же время необходимо отметить, что вышеуказанная система квот на места в правительстве и парламенте противоречит ряду других статей временной конституции (ст. 4, 41)28. Правда, стоит отметить, что «временные положения» имели силу лишь до Всеобщих выборов (в ходе них избирались президент Судана и президент правительства Южного Судана, губернаторы штатов, Национальная ассамблея, Законодательная ассамблея Южного Судана, парламенты штатов), которые должны состояться «не позднее чем конца четвертого года Переходного периода», то есть в течение 2009 года (ст. 65, 79, 117)29.
Но в силу целого ряда причин как политического, так и технического характера (споры между НКС и СНОД о распределении властных полномочий
26 Ibid. P. 24-25.
27 Ibid. P. 30, 45.
28 Ibid. P. 3-4, 16.
29 Ibid. P. 24-25, 30, 45, 94.
165
в стране после выборов, обеспечение транспарентности выборов, неготовность южносуданцев к проведению выборов и др.) выборы прошли лишь 11-15 апреля 2010 г.
В борьбе за пост президента страны, как полагается, победил Омар аль-Башир (НКС — Национальный конгресс Судана) с 68,2%, в то время как его основной оппонент Ясир Ар-ман (СНОД) набрал 21,7% и занял второе место. Далее идут Абдуллах Денг Ниал (ННК) — 3,92%, Хатем ас-Сир (ЮДП) — 1,93%, Садык аль-Махди («Аль-Умма») — 0,96% и, наконец, Му-барак аль-Фадиль (ПУРВ) — 0,49%.
На Юге аналогичная картина: победу одерживает действующий руководитель Южного Судана Сальва Киир, набравший голосов даже больше своего северного «визави», аж 93%, в то время как его противник Лам Аколь — всего 7%30.
По результатам парламентских выборов партия аль-Башира также одержала более чем весомую победу, завоевав 72% голосов избирателей и конвертировав их в 319 депутатских мандатов. «Младшему брату» НКС СНОД досталось «всего» 22% голосов и 99 мест в Национальной ассамблее Судана, что на 6% меньше чем было до выборов в соответствии с гл. 2., ст. 117, п. 1 ВКС («Временные положения для Национального законодательного собрания»). В Ассамблею также прошли ННК (Национальный народный конгресс), ЮДП (Юнионистско-демократическая партия), «Аль-Умма», ПУРВ (Партия Аль-Умма за реформы и возрождение), «Братья-Мусульмане», СНОД-Демократические перемены, а также три независимых кандидата31.
Однако опыт функционирования новой политико-административной системы, выстроенной на основе Временной конституции 2005 г., включая апрельские выборы 2010 г., показывает, что вместо реального федерализма западного образца страна фактически полностью разделилась на два государства — Северный и Южный Судан. Между ними идет жесткое соперничество за главный стратегический ресурс страны — нефть.
Наиболее наглядным выражением этого соперничества является борьба Джубы (столица Южного Судана) и Хартума за контроль над провинцией Абъей, вернее, за ее нефтяные месторождения.
Главными причинами неудачи с построением подлинного национального федеративного государства в Судане явилось нежелание центральных властей поделиться с регионами доходами, в том числе и от продажи нефти, добытой в этих регионах, вкладывать значительные средства в развитие регионов, а также низкий уровень политической культуры большинства населения страны, во многом обусловленный неразвитостью, а то и полным отсутствием объектов социальной инфраструктуры. Также помешала этому процессу идея об арабо-мусульманской природе суданской нации.
В этих условиях единственными способами удержания действенного контроля над региональными элитами является их подкуп или прямое силовое давление, то есть те приемы, которые более полувека назад так искусно применяла Великобритания.
166
30 Bashir, Kiir officially win Sudan's presidential elections. Sudan Tribune. 26.04.2010; Fact-box: Sudan presidential election results. Sudan Tribune. 27.04.2010.
31 Доклад Генерального секретаря по Судану // Совет Безопасности. Организация
Таким образом, единый суданский национальный «федерализм» держался во многом благодаря жестко централизованной структуре суданской армии и сил безопасности, которые до
Объединенных Наций. Б/2010/388. 19 июля 2010. С. 2.
сих пор выполняют роль главной опоры суданской «федерации», а также за счет подкупа влиятельных местных племенных кланов в виде предоставления им «хлебных» местечек в национальном и региональном госаппаратах.
Нерешенность проблем с определением природы суданской нации, а главное — принятием на всех уровнях суданского общества и государства идеи о том, что Судан — это уникальный общественно-политический организм, где волею исторических судеб переплелись и негроидное население Юга, и арабы Севера, и мусульмане, и христиане и анимисты, все вместе со своими культурами, ценностями создающие суданскую нацию, привела к
развалу страны на два государства: Южный Судан и Северный Судан.
Прошедший 9-15 января 2011 г. референдум о самоопределении Южного Судана и реакция на него как на Юге, где 9 января фактически стало празднованием еще пока юридически не оформленной независимости региона (а в том, что так оно и будет, уже никто не сомневается), так и в странах, где голосовала южносуданская диаспора, показал, что сохранение единой суданской нации возможно лишь путем создания тесного и братского союза двух суверенных государств — Республики Южный Судан и (Исламской) Республики Судан.
Фонд Поддержки и Развития Гражданского Общества «РОД» представляет
ВЫШЛА ИЗ ПЕЧАТИ кёйХа й£|£маа
ГА УОГЁхАЙЁТЁ АТЁГА
Елена Семенова — русская писательница, поэтесса, историк, редактор информационного портала «Русский Архипелаг» (http://www.rys-arhipelag.ucoz.ru). Ее новая книга посвящена свежим, незалеченным ранам русского народа — трагической судьбе русских на постсоветском пространстве.
«...Вдруг выяснилось, что никакого советского братства не было и нет, а "братские народы" все это время копили в себе зерна шовинизма, удобренные некогда большевиками, и ненависть к "оккупантам", причем понимая под таковыми не столько Советский Союз, сколько Россию, не столько коммунистов, сколько русских. Платой за иллюзии "братства" стала русская кровь, хлынувшая на окраинах гибнущей державы.»
Судьба русских в Средней Азии, Закавказье, Молдавии, на Украине; равнодушие «родины-мачехи» к русским беженцам и переселенцам; национальная политика современной Российской Федерации — эти и другие «горячие» темы ярко обрисованы в новой книге Елены Семеновой.
143 страницы, тираж 500 экз.
Книгу Елены Семеновой «На этнической войне» вы можете приобрести в интернет-магазине «Традиция» (www.traditciya.ru), заказы по электронной почте: orders@traditciya.ru
