CC BY
50
Каин, где твой брат Авель? (о лакунах в русской библейской фразеографии)
47
CULTUROLOGICAL BACKGROUND OF "TWISTED PROVERBS"
H. Walter
The paper discusses semantic ambivalence and contradictions of proverbs and different ways of their interpretation. The case in the point is German sayings and their Russian equivalents. It is shown how these „folk wisdoms" change their contextual meaning in consequence of social circumstances. This may cause a damage of the origin sense of proverbs.
Key words: proverb, twisted proverb, eptonym, phraseography, pariomiography, proverb and ideology; culturological background
© 2014
Л. П. Дядечко
КАИН, ГДЕ ТВОЙ БРАТ АВЕЛЬ? (о лакунах в русской библейской фразеографии)
В статье рассматриваются крылатые выражения с компонентами Каин/каинов и Авель в их современном функционировании как пример количественно-качественной неполноты отражения библеизмов в русской фразеографии. Намечаются пути восполнения таких лакун.
Ключевые слова: фразеологизмы библейского происхождения, ономастический компонент фразеологизма, русская фразеография
Описание крылатых выражений (КВ) библейского происхождения — константа русской лексикографии, обнаруживаемая ещё в древнерусской экзегетике и отчётливо проявляемая в словарном деле начиная с первого собственно фразеологического сборника И. И. Редникова (книга открывается отделом, который так и называется «Цитаты и изречения из Священного Писания»)1, а с 90-х гг. ХХ в. эксплицируемая к настоящему времени уже сформировавшимся направлением — библейской фразеографией, насчитывающей до двух десятков изданий, а с учётом сетевых вариаций и дополнений, по-видимому, и более того. О мощи данного направления говорит то, что в нём представлены словари разного типа, дифференцируемые: 1) по количеству языков — одноязычные и переводные (дву-, трёхъязычные2 и даже шестиязычный3), охватывающие языки от английского до эсперанто; 2) по объекту описания — а) с учётом формально-структурного признака: лексико-фразеоло-гические, фразеологические, цитатные; б) с учётом содержательного признака, т.е. в зависимости от узкого или широкого толкования термина «библеизм»: издания, отражающие эптонимы, или крылатые единицы в строгом смысле, и издания, описывающие любые единицы, связанные с библейскими текстами, включая апеллятивы-церковнославянизмы, единственные наименования определённых реалий, понятий, например: аггел, агнец, ад, алкать, аллиллуйя, алтарь и др.; 3) по количеству охватываемых единиц — краткие (малые) и большие; 4) по способу описания — толковые и словари-индексы, где перечень единиц обычно сопровождается указанием источника (типично для словарей цитат); 5) по типу передаваемой информации — лингвистические и лингвоэнциклопедические; 6) по глубине проработки — касается толковых словарей — в первую очередь в зависимости от наличия/отсутствия экземплификационной зоны.
Данная классификация, безусловно, не носит исчерпывающего характера: она может быть дополнена, детализирована, в том числе и вследствие появления оригинальных трудов. Важно другое: библейско-фразеографическое обилие и концептуальное многообразие не означают, однако, что одна из ключевых задач русского языкознания — описание в полном объёме слов и КВ, восходящих к Книге книг, решена. В научном мире даже бытует мнение, что эта задача вряд ли выполнима, тем не менее планомерная работа в рассматриваемом направлении необходима: только так можно оценить реальный вклад библейских текстов в русскую лингвокультуру, глубину их проникновения в русское языковое сознание.
Принцип лексикографической полноты, сформулированный ещё Б. А. Лариным и среди украинских лингвистов активно поддерживаемый М. А. Карпенко, стал теоретической и практической базой для создания серии словарей разного типа, включая и самый большой на сегодня по количеству единиц толковый словарь библейских слов и выражений4. Этот принцип в одинаковой степени касается как квантитативных, так и квалитативных сторон лексикографирования языковых феноменов.
Относительно первых показателей учёные единодушны: в любом справочнике должны быть представлены все единицы в соответствии с избранным объектом описания и введёнными ограничениями (ср. общие и учебные словари). Для некоторых типов изданий это реальная цель, например, для писательского словаря, но для многих — прежде всего словарей общего типа — остаётся недостижимой, однако такой, к которой следует стремиться каждому лексикографу.
Относительно вторых показателей единодушия нет: вопрос о них решается применительно к каждому конкретному случаю. Если говорить в общем о содержательной полноте во фразеографическом издании, посвящённом описанию библейских эптонимов, то в структуру словарной статьи должны входить: 1) вокабула, 2) зона источника, которая включает соответствующие цитаты из разных вариантов библейского текста (при наличии — также информацию об экфразисах, популяризовавших данный сюжет); 3) зона узуальной вариантности оборота с фонетико-грамматической, стилистико-функци-ональной и историко-этимологической характеристиками слов-компонентов; 4) зона толкования; 5) зона экземплификации (с непременным указанием на самое раннее употребление); 6) зона трансформов и производных фразеологизмов; 7) зона отсылок к предшествующим справочным изданиям, фиксирующим данный оборот.
Дядечко Людмила Петровна — доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка Института филологии Киевского национального университета им. Т. Шевченко (Украина), член Фразеологической комиссии при Международном комитете славистов. Е-таП: eptonim@ukr.net
1 Редников 1883, 1-18.
2 Адамия 2006; Балакова, Вальтер, Мокиенко 2012.
3 Туровер Санчес, Мартинес и др. 2009.
4 Мокиенко, Лилич, Трофимкина 2010, 11.
48
ДЯДЕЧКО
Пристальное внимание к современному функционированию ветхозаветизмов, а точнее — КВ только из Бытия, первой книги Ветхого Завета, с компонентами-именами Адам, -а / Адамов и Ева, -ы / Евин, помогло выявить весьма глубокие лакуны качественно-количественного характера в русской фразеографии5 и показало, что масштабность фразеографического предприятия требует его поэтапной реализации. Уже первые предпринятые шаги в этом направлении свидетельствуют, что начинать следует с максимально тщательного изучения одной группы библеизмов.
В развитие сказанного можно остановиться на некоторых моментах словарного описания бытийных оборотов с компо-нетами Каин/каинов и Авель.
В русской фразеографии зафиксировано только одно выражение, имеющее компонент Авель: Каин, где твой брат Авель?6. Однако в русском обиходе встречается по крайней мере еще два оборота с этим компонентом, фиксируемые с Х1Х в.: широко распространенное КВ Каин и Авель/Авель и Каин: Сегодня я получил определение к должности в***. Невыразимо тяжело. По всем правилам рассудка, я должен бы радоваться... Видно, чувство и рассудок — два родные брата, только такие, как Каин и Авель... (Ю. Жадовская. Переписка, 1848)7 — и менее частотное со времён Каина и Авеля/со времён Авеля и Каина: Да не семейная ли вражда искони веков, со времён Каина и Авеля, была первым источником войн и кровавых неурядиц? (П. Каратыгин. Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий, 1871). Причём оборот Каин и Авель многозначен: во-первых, он выступает как олицетворение добра и зла: ... включишь телевизор — и вовсе затоскуешь по былому. Каин и Авель — оба тут «великие родители». Вот Сталин, например, этакий добрейший, мягкий по натуре человек, любящий семью и детей. А его ведь считают врагом рода человеческого <...> Поверит он [«пипл»] вдове и наследнику незабвенного Лаврентия Павловича, что был тот тоже образцовый семьянин, а также организатор многих наших побед (М. Симашко. Пятый Рим, 2000); во-вторых, так говорят о братьях, один из которых стал убийцей другого; об убившем любого человека и убитом: ... и на той, и на другой стороне пленных десятками тысяч рубили, стреляли, сжигали, топили, вешали <...> контрразведка ВСЮРа соперничала в жестокости с большевицкой Чекой <...> не Авель и Каин, а два Каина сражаются на Руси... (С. Бабаян. Ротмистр Неженцев, 1995-1996); в-третьих, это обманщик и обманутый; преследователь и его жертва: Бедные пустились в поиски социальной справедливости, потому что есть намёки, будто когда-то при разделе имущества и купеческих капиталов после смерти родителя один брат обманул другого. Каин и Авель. И вот этим, обманутым, братом был его, Сумаедова, дед (Есин, 378).
Судьба прилагательных Авелев и Каинов в русском языке разная. По-видимому, она отражает известную перенасыщенность отрицательной части оценочной шкалы в языковой картине мира. Первое из них употребляется только в составе свободных словосочетаний, носящих окказиональный характер: Авелев певец (у Д. Фонвизина), Авелева тень (у Н. Лескова8), Авелев голос (у А. Кобенкова9). Второе — также и в составе КВ, из которых два зафиксированы в справочной литературе: каинова печать (практически во всех словарях библеизмов) и каинов грех10, — хотя оно является компонентом ещё трёх фразеологизмов: 1) известного со времён «Повести временных лет» как перифрастическое наименование убийства (реже — предательства, коварства, разрушительной деятельности) оборота каиново дело/каинова работа: Святополк же окаянный стал думать: «... как бы убить Глеба?». И, замыслив Каиново дело, послал, обманывая, гонца к Глебу, говоря так: «Приезжай сюда поскорее, отец тебя зовёт: сильно он болен» (XII в.; в переводе Д. С. Лихачева); 2) обозначения убийц, предателей, коварных людей (обычно как бранное) каиново племя, имеющее несколько лексико-грамматических вариантов: каиново отродье/семя/колено; каинов род; каиновы дети/сыновья и дочери; каиновы потомки; 3) их синонима каинова душа. Закрепление оборотов в узусе подтверждается десятками примеров в Национальном корпусе русского языка, в текстах Интернета.
Обращение к этим источникам — важный путь восполнения фразеографических лакун, касающихся не только словника, но и глубины проработки реестровых единиц. Так были выявлены границы узуальной структурной вариантности упоминавшегося библеизма каинов грех (грех Каина, каинов грех братоубийства) и уточнена семантическая характеристика зафиксированных в словарях оборотов. Здесь следует иметь в виду и количество установленных значений, и набор сем каждого из них. Например, для оборота Каин, где твой брат Авель ?, обычно дефинируемого слишком общо — как намёк на скрываемое гнусное дело, оказалась важной сема 'ответственность за гибель, сломанную судьбу других': ... нестерпимый страх овладел убийцей. Он бежал <...> в лесную чащу и лежал там <...> пока не услышал голос разгневанного бога: «Каин, где брат твой Авель?» — «Уйди, не мучь меня!» — с трудом шевелил губами Марков (А. Куприн. Бред, 1907); Дося сразу как-то загрустил, сгорбился <...> «Может, он уже погиб там, в лагере. Может, его уже в живых нет. Каин, Каин, где брат твой Авель?Почему ты не с ним?» (Г. Петров. Терпеливый Арсений). Безусловно, два значения выделяются у выражения каинова печать (в большинстве изданий приводится только первое): 1) внешние признаки преступника, знак чьих-л. прегрешений; 2) неудаляемый, постоянный характерный признак, примета кого, чего-л. При этом сема 'убийца' должна быть непременно эксплицирована в первом толковании; см. типичный контекст: . я боюсь посмотреть на себя в зеркало, чтобы не увидеть на своём лбу каинову печать неопознанного убийцы... Раскольникова с его опрокинутым лицом (Катаев, 1977, 181).
Таким образом, целенаправленное изучение одной группы библеизмов с привлечением широчайшего круга источников должно содействовать фразеографическому описанию библеизмов, адекватному их истинному значению в русской лингво-культуре.
ЛИТЕРАТУРА
Адамия Н. Л. 2006: Русско-англо-немецкий словарь пословиц, поговорок, крылатых слов и библейских изречений. М.
Балакова Д., ВальтерХ., МокиенкоВ.М. 2012: Лепта библейской мудрости (Краткий русско-словацко-немецкий словарь крылатых слов). Ружомберок, Грайфсвальд, СПб.
Берков В. П., Мокиенко В.М., Шулежкова С. Г. 2008-2009: Большой словарь крылатых слов и выражений русского языка: ок. 5000 ед.: в 2 т. / С. Г. Шулежкова (ред.). Магнитогорск; Оге1£8шаИ.
5 Дядечко 2010; Дядечко, Суховий 2011.
6 Берков, Мокиенко, Шулежкова 1, 2008, 473.
7 Здесь и далее примеры, кроме имеющих специальные отсылки, взяты из Национального корпуса русского языка.
8 Мокиенко, Лилич, Трофимкина 2010, 29.
9 Кобенков 2004.
10 Дубровина 2010, 269-271.
Крылатые выражения как средство русской смеховой культуры
49
Дубровина К.Н. 2010: Энциклопедический словарь библейских фразеологизмов. М.
Дядечко Л. П. 2010: Адамов след в русской фразеологии // Живодействующая связь языка и культуры: материалы междунар. науч. конф.: в 2 т. / М. Л. Ковшова (ред.). Т. 1. М.; Тула, 114-119.
Дядечко Л. П., Суховий О. А. 2011: «Евин шлейф» в русской и украинской фразеологии // Русский язык в полицентричном мире: проблемы и перспективы: материалы II Междунар. науч.-метод. конф. / М. О. Чичина (ред.). М., 286-291.
Есин С. Н. 1990: Типы. М.
Катаев В. П. 1977: Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона // В. П. Катаев. Избранные произведения: в 3 т. Т. 2. М.
КобенковА.И. 2004: Попытка утешения. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2004/2/k5-pr.html.
Мокиенко В. М., Лилич Г. А., Трофимкина О. И. 2010: Толковый словарь библейских выражений и слов. М.
Национальный корпус русского языка. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://ruscorpora.ru.
Редников И. И. 1883: Сборник замечательных изречений, цитат, поговорок и т. п. различных времён и народов с историческим и сравнительным объяснением. Вятка.
Туровер Г. Я., Санчес Г., МартинесХ. Л. и др. 2009: Словарь библеизмов: англо-русский, немецко-русский, французско-русский, испанско-русский, итальянско-русский / Г. Я. Туровер (ред.). М.
CAIN, WHERE IS ABEL, THY BROTHER? (on gaps in Russian biblical phraseography)
L. P. Dyadechko
The article focuses on the phraseological units with constituents Cain /Cain's and Abel in their contemporary use as an example of quantitative and qualitative incompleteness of description of phraseological units in Russian biblical phraseography and suggests ways filling in the gaps.
Key words: phraseological units of biblical origin, an onomastic constituent of a phraseological unit, Russian phraseography
© 2014
Е. И. Зыкова
КРЫЛАТЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ КАК СРЕДСТВО РУССКОЙ СМЕХОВОЙ КУЛЬТУРЫ (по материалам эптологических словарей)
В статье рассматриваются русские крылатые выражения с «комедийным» значением. Анализируется специфичность семантики и функционирования крылатых выражений в качестве средства создания комического.
Ключевые слова: крылатика, фразеология, языковая игра, окказионализмы
Смех во многих своих проявлениях является важной составной частью культуры. Смех не только суть человеческого мировоззрения, но и характерная черта русской ментальности, о чём неоднократно писали русские писатели и языковеды: Н. В. Гоголь, Ф. М. Достоевский, М. М. Пришвин, Д. С. Лихачёв, В. В. Колесов. Они считали, что смех рождается в словесной игре ещё с древних времён.
Однако, как отмечал В. Т. Бондаренко, «смеховая культура русской фразеологии исследована незаслуженно мало, а ведь именно через фразеологизмы со смешным содержанием можно узнать национальный характер, менталитет народа»1.
Фразеологизмы в большинстве своём обладают богатейшими возможностями в выражении эмоционально-оценочного отношения человека к окружающему миру. По мнению В. Н. Вакурова, «сама природа фразеологизма позволяет использовать их как средство достижения комического эффекта»2. Об этом же пишет В. З. Санников3. В состав фразеологизмов русского языка входит множество крылатых выражений (КВ), которые отличаются от «безымянных» языковых единиц «своеобразным семантическим "довеском": их значения "отягощены", "чреваты" генетической памятью об авторах, их создавших, произведениях, из которых они вычленились, или исторических событиях, послуживших почвой для их возникновения»4. КВ — одно из важнейших средств русской языковой культуры, о чём свидетельствуют собрания крылатых единиц начала XXI столетия5. Какие же особенности структуры и функционирования КВ могут обеспечивать их использование в создании комического?
Прежде всего комедийность может заключаться в специфике значения КВ. Различные теории, связанные с проблемой изучения семантики КВ последних лет, были структурированы и описаны Е. М. Верещагиным и В. Г. Костомаровым в их монографии «Язык и культура», где авторы предложили оригинальную концепцию соотношения лингвистического и культурологического в языке6. Совершенно понятно, что краеугольным камнем рассмотрения данной проблемы стали КВ (фразеологизмы и афоризмы в терминологии авторов).
Признавая трёхступенчатость семантики КВ, авторы данной концепции на первое место поставили кумулятивную СД-долю значения КВ, в которой, по их мнению, «фиксируется, хранится и передаётся немалый объём информации о постигнутой обществом действительности», который был назван лексическим фоном7.
Зыкова Елена Игоревна — кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка для гуманитарных и естественных факультетов Санкт-Петербургского государственного университета. Е-таП: ezykova@mail.ru
1 Бондаренко 2001, 74.
2 Вакуров 1969, 35.
3 Санников 2002.
4 Шулежкова 2002, 31.
5 Берков, Мокиенко, Шулежкова 2008-2009; Дядечко 2001-2003 и др.
6 Верещагин, Костомаров 2005.
7 Верещагин, Костомаров 2005, 176.
