CC BY
137
2018.02.029. Т.Н. КРАСАВЧЕНКО. КАДЗУО ИСИГУРО И НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ. (Обзор).
Ключевые слова: Нобелевская премия; английская литература; Кадзуо Исигуро - лауреат 2017 года; проблемы памяти и забвения; забвения; жанр фэнтези.
В последние годы репутация Нобелевской премии по литературе несколько пошатнулась: организаторов обвиняли в присуждении ее не по литературным параметрам, а по принципу политкорректное™, политическим мотивам, из желания привлечь к ней внимание, как было в 2016 г., когда премию присудили американскому поэту-барду, культовой фигуре в рок-музыке Бобу Дилану. Механизм присуждения Нобелевской премии (9 млн шведских крон, или 1,1 млн долл.) по литературе, существующей с 1901 г., таков: вначале, как пишет британский литературный критик Роза-линд Динин, в нобелевском списке, составляемом в Шведской академии, двести претендентов, потом остается 15, а к маю - пять; члены Академии читают их произведения и в середине сентября встречаются, сопоставляют аргументы в пользу и против писателей и, в конце концов, выбирают победителя года (2). Последний краткий список (shortlist) читателю не известен, поэтому основное внимание перед присуждением приковано к букмекерским ставкам. В 2017 г. в списке фаворитов на первом месте был кенийский писатель Нгуги Ва Тхионго, на втором - японец Харуки Мураками. Высоко оценивались шансы канадской писательницы Маргарет Этвуд. Но премию получил британский писатель Кадзуо Исигуро (р. 1954), автор восьми книг, переведенных более чем на 40 языков, в творчестве которого представлен редкий сплав европейской и японской традиций. По определению Шведской академии, «в романах, обладающих большой эмоциональной силой, он раскрыл бездну под нашей иллюзорной связью с миром» (3; 8). Стиль Иси-гуро, как заметила постоянный секретарь Шведской академии Сей-ра Дэниус, «напоминает смесь Джейн Остен, комедии нравов и Франца Кафки» (3); его интересует «понимание прошлого, но он не прустианец и ищет не исцеления в прошлом, а пишет о том, что мы должны забыть, чтобы выжить как личности и как общество <.. .> Мы выбрали того, кого считаем абсолютно блестящим романистом» (8). Нобелевский комитет высоко оценил его последнюю
книгу «Погребенный великан» (2015, рус. пер. 2016), раскрывающую соотношение «памяти с забвением, истории с настоящим и фантазии с реальностью» (3).
Для самого Исигуро Нобелевская премия была неожиданностью (8). В книжном клубе «Гардиан» он заявил, что, услышав эту новость, он сразу подумал о коллегах - Харуки Мураками, Салмане Рушди, Маргарет Этвуд, Кормаке Маккарти, которые, возможно, более достойны этой премии. Но Салман Рушди одним из первых поздравил его (там же). Кто еще был в том списке? Чем руководствовались судьи? Возможно, судьи искали более традиционного автора, чем Боб Дилан или документалист Светлана Алексиевич, лауреат 2015 г.? (2). Это станет ясно в 2067 г. Через 50 лет после каждой Нобелевской премии Шведская академия публикует и полный, и короткий список претендентов на премию. Известно, что в 1966 г. в полном списке был В.В. Набоков. Грэм Грин, У.Х. Оден и Сэмюэл Беккет входили в шесть списков, но лишь Беккет стал нобелевским лауреатом в 1969 г. (там же).
В интервью корреспонденту Би-би-си Исигуро оценил Нобелевскую премию, как «невероятную честь», означающую, что он идет «по стопам величайших авторов» (3). «Мы живем в странное время, - заметил Исигуро в интервью корреспонденту газеты "Гардиан", - утратив веру в нашу политическую систему и не совсем уверенные в наших ценностях; надеюсь, моя Нобелевская премия будет содействовать доброй воле и миру. Она напоминает о том, насколько интернационален мир...» (8).
Мнения британской критики, активно откликнувшейся на это присуждение, разошлись. Одни считают, что, наконец-то, премию дали настоящему писателю. По мнению поэта (в прошлом поэта-лауреата) Эндрю Моушена, художественный мир Исигуро одновременно «совершенно особенный и очень знакомый, это загадочный, изумляющий, опасный мир одиночества и тонких наблюдений», сочетающий в себе сдержанность и эмоциональную напряженность (там же). Британский литературовед Джон Муллен считает, что на этот раз «Шведская академия сделала правильный выбор» (6), все восемнадцать членов жюри правы, хотя их выбор может показаться неожиданным: Исигуро не был любимцем прессы (там же). Нобелевская премия по литературе присуждается за «наиболее выдающееся творчество в идеальном направлении» («the most outstanding
work in an ideal direction»), т.е. за нечто всеобщее, за литературу о том, как человек живет не только теперь, а всегда. Таковы романы Исигуро, несколько отстраненные от изображения современных нравов и социальных проблем. Порой изумляя, они смело извлекают читателя из современности. Дж. Муллену импонирует то, что роман «Не отпускай меня» (2005) начинается с неопределенного указания «Англия, конец 1990-х»; действие происходит в Британии, провинциальной, остраненной, практически чужой читателю. Сельская местность, школа-интернат, приморский город служат тревожным фоном. Героиня романа - молодая женщина - клон, созданная, как и ее друзья-клоны, для того, чтобы стать источником органов для трансплантации, постепенно начинает понимать свое назначение. Дж. Муллен видит в этом романе философское произведение о смертности и смысле жизни. Так же и сделавший писателя известным роман «На исходе дня» (1989, экранизация 1993; рус. пер. 1992), герой которого - дворецкий загородного дома -знаком читателю по сотням книг и фильмов, в сущности роман не столько о классе, традиции и долге, сколько о самообмане, о самоотречении человека в любое время и в любом месте (6). В обоих романах, написанных от первого лица, Исигуро дает возможность услышать и понять, как обычный язык обманывает тех, кто им пользуется. Писатель нарушает все правила уроков, как «писать хорошо». Уже в его ранних романах ясно, что он ищет способы для повествования, которое говорит меньше, чем означает. Кажется, что корни его первого романа «Вид холмов в тумане» (1982) об истории японских эмигрантов - история его собственной семьи (Иси-гуро родился в Японии - в Нагасаки, и в пятилетнем возрасте с семьей переехал в Англию, где его отец стал работать океанографом в Саррее). Но на самом деле опыт переезда - пересадки на другую почву - исследование отчуждения, охлаждения, которое читатель разделяет, имеет мало общего с конкретным местом или временем (там же).
Стилистически строгая проза Исигуро построена на литературных аллюзиях и игре. Часто он трансформирует хорошо известный жанр. «Не отпускай меня» это научно-фантастическая дистопия - история в духе Хаксли о субсидируемом государством убийстве (4). В романе «Когда мы были сиротами» (2000, рус. пер. 2002) распознаются условности детектива. В трагикомическом ро-
мане «Безутешные» (1995, рус. пер. 2001) трансформируется каф-кианская притча: известный пианист, приехавший с концертом в свой родной безымянный европейский город, живет как сомнамбула, он настолько отчужден от мира, что не узнает свою семью. Он пребывает в состоянии, напоминающем сон, нарушаемый вмешательством других людей, вспышками воспоминаний, прозрениями среди амнезии. Как во всех романах Исигуро тут мало действия (концерт, ради которого герой приехал, так и не происходит. На словесном уровне господствуют повторы, анахронизмы, клише (4). Порой, поскольку писатель нарушает правила жанра, его произведения рождают реакцию отторжения. Так, «Безутешные» поначалу вызвали у критиков реакцию отторжения, но теперь получили признание.
Роман «Погребенный великан» (2015, рус. пер. 2016), в котором трансформированы и нарушены правила жанра «фэнтези», вызвал полемику в британской критике. Роман следует правилам фэн-тези, в нем изображена полумифическая Британия, суровая, дикая земля, где среди римских руин и свежих воспоминаний о короле Артуре бродят драконы; действие происходит как раз перед тем, как англосаксы уничтожили бриттов, совершив, как считают некоторые историки, «акт геноцида». Запад страны подвергся чуме забвения, порожденной «туманом» - дыханием драконши Кериг, которую надо убить, чтобы кто-то смог что-либо вспомнить, но осмелятся ли герои все вспомнить и каковы риски этого? (1). В интервью британской журналистке Габи Вуд Исигуро прямо сказал, что «Погребенный великан» - это роман об истории, памяти, любви и смерти, который он обдумывал и писал 15 лет: до того его книги повествовали «о борьбе отдельных людей с личными воспоминаниями, <...>. Но на самом деле я очень хотел написать о такого рода борьбе на уровне общества. У многих стран есть многое, что они похоронили» (там же).
Исигуро вспоминает, что как-то прочел старое издание поэмы неизвестного автора XIV в. «Сэр Гавейн и Зеленый рыцарь». Там движение Гавейна из одного замка в другой сопровождалось описанием дикой Англии, ее заболоченных земель, герой спит на земле под дождем и ветром, вступает в схватку с драконами, волками, великанами-людоедами, быками, медведями. И это, по словам Исигуро, открыло перед ним искомую вселенную (там же). В центре
сюжета романа - супружеская пара, Аксель и Беатрис, которые отправляются на поиски сына, не зная, где он живет, и не помня, почему он не с ними. Все поиски в романе, направленные на убийство дракона, месть, обретение сына, возвращение памяти, - прикрывают суть: проблема не в драконе, а в людях, находящихся под чарами драконши. При этом порой повествование о путешествии приближается к сюжету вестерна или даже гангстерского фильма (1).
Исигуро создает персонажей, выбитых из колеи истории и не способных вспомнить события своей жизни. Его роман - исследование национальной забывчивости и индивидуальной памяти, притча на все времена, и, по мнению Дж. Муллена, он достоин Нобелевской премии (6).
Другие настроены более критично. На взгляд известного британского писателя-сатирика Уилла Селфа: Исигуро - «хороший писатель и обаятельный человек, <. > но эта премия мало поспособствует восстановлению прежнего первенства романа в нашей культуре» (8).
Есть и другая проблема. Как пишет британский критик, литературный журналист Тоби Лихтиг, когда Боб Дилан получил премию в прошлом году, споры были вызваны не столько тем, что он певец - автор песен, а тем, что все лучшее он создал более сорока лет назад и ничего значительного после альбома «Сумасшедшее время» (Time Out of Mind, 1997); поэт протеста, он казался принадлежащим давней эпохе. То же самое относится и к Кадзуо Исигуро. Почему теперь? «Замечательный романист ослепительного мастерства», создатель прекрасно выстроенных, логически цельных художественных миров, автор, способный «выбить читателя из колеи, как никто иной» (5), блестяще пишущий о самообманах, забвении, о способности человека лично и на общественном уровне занимать себя малозначительными деталями, несмотря на поистине ужасающие процессы - политического контроля, межличностной разобщенности, движения к «пропасти», Исигуро, по мнению Т. Лихтига, с 1995 г., т.е. за последние двадцать лет, не создал ни одной блестящей книги, и в целом он разочаровывает. В интервью английской писательнице и журналистке Декке Эйткенхэд в газете «Гардиан» 26 апреля 2009 г. Исигуро и сам признался, что достиг своей вершины, когда ему было 30 с небольшим, и Т. Лихтиг счи-
тает это характерным для писателей, хотя Нобелевскую премию присуждают обычно писателям, которым уже 60-70-80 лет (5).
В одном из интервью Исигуро рассказывает о том, как стал писателем: подростком он предпочитал музыку и судьбоносно открыл для себя Достоевского и Шарлотту Бронте лишь когда ему было 20. Он изучал английский и философию в Университете Кента, потом работал в приюте для бездомных детей, затем учился писательскому мастерству в Университете Восточной Англии в Норидже, где его наставниками были известные литераторы -Анджела Картер и Малколм Брэдбери. Выпускной работой, за которую он получил ученую степень магистра искусств (МА), был его первый роман «Вид холмов в тумане» (1982) - воспоминания о Нагасаки японки, живущей в английской деревне начала 1980-х годов и испытывающей чувство вины перед дочерью, которая, не прижившись в Великобритании, покончила с собой. Герой его второго романа «Художник зыбкого мира» (1986) (Уитбредовская премия), в прошлом известный художник, вспоминает о своем отказе от традиционной эстетики японской гравюры укиеэ (букв. «искусство преходящего мира»), считая ее далекой от современности, и участвует в милитаристской пропаганде 1930-1940-х годов. В его раннем творчестве очевидно, что его многому научили песни, а недоговоренность стала основой его стиля. Его первые два романа можно рассматривать как пространные монологи (1). Тогда же намечаются его главные темы: память, время, самообман; и очевидно воздействие на него японских писателей ХХ в., в частности Кэндзабуро Оэ; вместе с тем прозе Исигуро присуща ирония, напоминающая о творчестве Джейн Остен. Уже тогда писатель понял, что надо отойти от принятого социально-реалистического романа, несмотря на привычку к нему читателей (там же). Он хотел писать о человеческой природе и создал, вероятно, самый известный свой роман «На исходе дня», за который получил самую престижную в Великобритании Букеровскую премию; герой романа - незабываемый мистер Стивенс (в экранизации его играет Энтони Хопкинс), невозмутимый дворецкий, посвятивший свою жизнь служению идеалу страны и культуры, которая больше не существует. Исигуро надеялся, что в этом романе об Англии читатели поймут различие между историей как фактом и вымышленным миром, но нет, вымышленный мир казался им реальностью (там же). Его следующий ро-
ман «Безутешные», роман о положении человека в мире (human condition), Т. Лихтиг считает шедевром Исигуро, который после этого не «создал ничего равного» (5). По мнению критика, свой мир Исигуро создал в романах до 1995 г. и безыскусность всегда была ключом к его успеху. Где бы ни происходило действие его романов - в послевоенной Японии («Художник зыбкого мира»), предвоенном Шанхае («Когда мы были сиротами») или в антиутопической Англии («Не отпускай меня»), его персонажи пребывали в состоянии подавленности, амнезии, самообмана, смятения; в их мире такие важные в жизни человека феномены, как личная реализация, любовь, выживание, похоронены под потоком мелочных забот: как «правильно нести чемодан» или приготовить пикник. Поведение персонажей основывается на несвязном, устаревшем понимании окружающего их мира. Часто они последние, кто понимает, что происходит; то, что другим очевидно, с ними «происходит вдруг» (4).
Роман «Когда мы были сиротами» (2000, рус. пер. 2002) Исигуро и сам признал «не лучшей своей книгой» (5). Это история о человеке, детство которого прошло в оккупированном японцами Шанхае в 1930-е годы. Рассказчик, став лондонским частным детективом, возвращается в Шанхай, чтобы расследовать историю таинственного исчезновения своих родителей. В романе тема войны присутствует непосредственно. Мотив крушения цивилизации, характерный для ранних романов, сочетается с сюрреализмом. Роман странный, как странно и все творчество Исигуро, и неровный: Иси-гуро преуспел здесь в создании скорее настроения, чем сюжета (4).
Идею романа «Не отпускай меня» (2005, экранизация 2010) Т. Лихтиг оценивает как блестящую; персонажи-клоны мечтают о том, чтобы отсрочить дату своей смерти, как и все смертные люди, но повествование в романе приторможенное, а персонажи слишком покорны судьбе (5). Разочаровывает критика и вышедший в 2009 г. сборник рассказов Исигуро «Ноктюрны» (2009) - пять историй о музыке; они кажутся Т. Лихтигу слишком странными, требующими усилий, чтобы вжиться в них (5). И уж совсем неудачей критик считает сагу в духе Толкина «Погребенный великан»; в ней, несмотря на квазиартуровскую обстановку и мифопоэтический бес-тиарий, лингвистически и тематически много общего с остальным творчеством Исигуро, ибо лейтмотивом остается память или точ-
нее амнезия, которой на этот раз страдают не отдельные персонажи, а все общество, и метафора приобретает физическую реальность: амнезия в виде тумана окутывает страну (4). Повествование в «Погребенном великане» ведется не от первого лица, как в предшествующих романах и рассказах Исигуро, а от третьего, что означает, что стиль более не служит выражению состояния психического дисбаланса, боли индивидуального сознания. Исигуро, по мнению Т. Лихтига, представляет в своем последнем романе вереницу не очень связанных между собой событий и метафор. Преимущества тумана забвения в том, что старые враги забыты. Но когда культурная память («погребенный великан») проснется, кто знает, что произойдет: не оживут ли и у людей старые обиды и новые желания земель и завоеваний? То же и в личной жизни: персонажи - Аксель и Беатрис наслаждаются своей поздней любовью, но и она основана на забвении прошлого (4).
Конечно, признает Т. Лихтиг, любая книга Исигуро - литературное событие. За тридцать пять лет литературной карьеры он написал относительно немного. От необычного писателя, который публикуется редко, ждут великих произведений, а «Погребенный великан» - его первый роман за 10 лет, с его слишком напряженным архаическим языком и малоподвижным сюжетом, разочаровывает (4).
Английский писатель и историк Том Холланд оптимистичнее оценивает «Погребенного великана», рассматривая его в русле традиции Джона Р.Р. Толкина, который, стремясь восстановить легенды, утраченные в результате норманнского завоевания, из фрагментов древней поэзии создал роман-эпопею «Властелин колец» (опубл. 1954-1955), основав тем самым жанр «высокого фэнтези» (7). Отличительную особенность творчества Исигуро Т. Холланд, как и другие критики, видит в одержимости темами памяти и утраты.
Связь «Погребенного великана» с литературной традицией, идущей от «Властелина колец», делает этот роман Исигуро необычным и галлюцинаторным. В известной мере писатель деконст-руирует прозу Толкина и создает нечто вроде исторического романа, в котором объективность повествования обманчива. Иногда оно ведется словно бы из наших дней. География и исторические детали, как и литературные влияния, смешаны. Сэр Гавейн в романе Исигуро напоминает поэму о Зеленом Рыцаре (XIV в.), но теперь
он - старик, напоминающий Дон-Кихота в изношенных доспехах. Воин, который борется с великанами-людоедами и драконом, явно заимствован из эпической англосаксонской поэмы «Беовульф» (конец VII - начало VIII в.). Т. Холланд также отмечает, что в «Погребенном великане» описана эпоха забвения, один из персонажей волнуется, что сам Бог, возможно, страдает от амнезии. Но Исигу-ро, в отличие от Толкина, менее уверен в том, что забытое нельзя возродить. Утрата памяти угрожает человеку распадом его личности. Изредка сюжет в романе склоняется к пародии, мечи и колдовство кажутся несколько нелепыми, но это, по мнению Т. Холланда, более чем компенсируется мощью и странностью описываемых событий, которые причудливы и необычны в шекспировском смысле. «Мы должны продолжать путешествие, и без задержек.» («There's a journey we must go on, and no more delay.»). И это не случайность, что эти слова Беатрис мужу на обложке книги звучат как эхо последних слов Кента в «Короле Лире»: «Меня король зовет. Мне надо в путь» (Пер. Б. Пастернака)1. Старость и утрата памяти, страдание, любовь и война - об этом писал Шекспир, описывая доримскую Британию, а Исигуро исследует эти темы в контексте периода истории, чуть менее таинственном. Несмотря на деконструкцию источников, «Погребенный великан», как считает Т. Холланд, достоин занять место рядом с ними.
И все же литературный критик из «Таймс Литерари Саппле-мент» Розалинд Динин считает, что едва ли Шведская академия, присуждая Нобелевскую премию Исигуро, основывалась на его последнем романе: премию присудили за более ранние романы «Художник зыбкого мира», «Безутешные», «Когда мы были сиротами», «Не отпускай меня» и, конечно, «На исходе дня», в которых жизни людей разрушены непониманием, ложными надеждами, грубыми обычаями. Некоторым персонажам кажется, что они понимают смысл и ход истории, но везде за гладкой поверхностью скрывается безмолвная, насильственная система, боль и тоска. Р. Динин называет Исигуро «поэтом утраты», передающим во внешне простых, казалось бы, безыскусных текстах сильные горькие эмоции (2).
1 Шекспир У. Собр. соч.: В 8 т. - М.: Искусство, 1960. - Т. 6. - С. 568.
Вместе с тем критики признают, что Кадзуо Исигуро всего 63 года - это относительно молодой возраст для Нобелевского лауреата, и, возможно, эта премия, как в свое время премия Букеров-ская, даст ему новый импульс (5).
Список литературы
1. Вуд Г. Кадзуо Исигуро: «Процесс творчества вызывает легкий озноб».
Wood G. Kazuo Ishiguro: «There is a slightly chilly aspect to writing fiction» // Telegraph. - L., 2017. - 5.10. - Mode of access: http://www.telegraph.co.uk/books/ authors/kazuo-ishiguro-countries-have-got-big-things-buried/
2. Динин Р. Нобелевскую премию получил Кадзуо Исигуро.
Dineen R. Kazuo Ishiguro wins the Nobel Prize // Times literary supplement. - L., 2017. - 5.10. - Mode of access: https://www.the-tls.co.uk/articles/public/kazuo-ishiguro-nobel-prize-2017/
3. Кадзуо Исигуро: «Нобелевская премия - это высокая честь».
Kazuo Ishiguro: Nobel Literature Prize is a magnificent honour // BBC News. - L., 2017. - 5.10. - Mode of access: http://www.bbc.com/news/entertainment-arts-41513246
4. Лихтиг Т. Что происходит.
Lichtig T. What on Earth // Times literary supplement. - L., 2017. - 5.10. - Mode of access: https://www.the-tls.co.uk/articles/public/earth-buried-giant-ishiguro/
5. Лихтиг Т. Кадзуо Исигуро и свобода побеждать.
Lichtig T. Kazuo Ishiguro and the liberty of winning // Times literary supplement. -L., 2017. - 6.10. - Mode of access: https://www.the-tls.co.uk/articles/public/kazuo-ishiguro-liberty-winning-nobel/
6. Муллен Дж. Кадзуо Исигуро: Лауреат Нобелевской премии и романист на все времена.
Mullan J. Kazuo Ishiguro: Nobel prize winner and a novelist for all times // The guardian. - L., 2017. - 5.10. - Mode of access: https://www.theguardian.com/books/ 2017/oct/05/kazuo-ishiguro-nobel-prize-novelist-all-times-john-mullan
7. Холланд Т. «Погребенный великан» - Кадзуо Исигуро вторгается на территорию Толкина.
Holland T. «The Buried Giant» - Kazuo Ishiguro ventures into Tolkien territory // The guardian. - L., 2015. - 4.03. - Mode of access: https://www.theguardian.com/ books/2015/mar/04/the-buried-giant-review-kazuo-ishiguro-tolkien-britain-mythical-past
8. Эллис-Петерсен Х., Флад Э. Нобелевскую премию 2017 г. получил Кадзуо Исигуро. Как это произошло.
Ellis-Petersen H., Flood A. Kazuo Ishiguro wins the Nobel prize in literature 2017. The Nobel prize in literature 2017 - as it happened // The guardian. - L., 2017. -6.10. - Mode of access: https://www.theguardian.com/books/2017/oct/05/kazuo-ishiguro-wins-the-nobel-prize-in-literature
