КАЧЕСТВО ТРУДОВОЙ ЖИЗНИ И УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ РАБОТОЙ РОССИЙСКИХ ЖЕНЩИН И МУЖЧИН: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Черных Е.А.

ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ

DOI: 10.34022/2658-3712-2023-52-3-87-103 УДК 331; 331.2 ^ Л08, ^4, Л6

КАЧЕСТВО ТРУДОВОЙ ЖИЗНИ И УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ РАБОТОЙ РОССИЙСКИХ ЖЕНЩИН И МУЖЧИН: СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

Е.А. Черных

Институт экономики РАН, Москва, Россия

АННОТАЦИЯ

Актуальность исследования обусловлена тем, что качество трудовой жизни (КТЖ) - важный фактор, определяющий эффективную реализацию трудового потенциала работников, которая, в свою очередь, ведет к высокому качеству жизни. Объект - женщины и мужчины, занятые на российском рынке труда. Предмет - сравнение качества трудовой жизни и удовлетворенности работой занятых женщин и мужчин на российском рынке труда. Цель - количественно и качественно оценить отдельные параметры КТЖ российских работников, а также проанализировать удовлетворенность занятых их работой в динамике и в зависимости от пола; установить, по каким параметрам КТЖ есть разница между полами и насколько она велика. В качестве основного исследовательского метода использован сравнительный анализ микроданных Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ ^МЮ^Е) за 2000-2021 гг. и данные Комплексного наблюдения условий жизни населения (К0УЖ-2020). Автором выдвинута гипотеза относительно сохранения в России «тендерного парадокса» и наличия разных факторов, лежащих в основе удовлетворенности работой для мужчин и женщин, а также наличия гендерного неравенства по ряду показателей КТЖ. По результатам исследования сделан вывод о том, что гендерный парадокс в России сохраняется, гипотеза о том, что факторы УР для мужчин и женщин различаются, не подтвердилась. Область применения результатов - развитие теоретико-методологических и инструментальных подходов к измерению различий между параметрами КТЖ мужчин и женщин, совершенствование политики в области занятости, улучшение условий труда для повышения КТЖ и разработки соответствующих стратегий.

Ключевые слова: качество трудовой жизни; удовлетворенность работой; условия труда; оплата труда; организация труда; гендерный парадокс; трудовой потенциал.

Для цитирования: Черных Е.А. Качество трудовой жизни и удовлетворенность работой российских женщин и мужчин: сравнительный анализ. Социально-трудовые исследования. 2023;52(3):87-103. Р01: 10.34022/2658-3712-2023-52-3-87-103.

ORIGINAL PAPER

QUALITY OF WORKING LIFE AND JOB SATISFACTION OF RUSSIAN WOMEN AND MEN: A COMPARATIVE ANALYSIS

E.A. Chernykh

Institute of Economics, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia

ABSTRACT

The relevance of the study is due to the fact that the quality of work life (QLW) is an important factor that determines the effective realization of the labor potential of employees, which, in turn, leads to a high quality of life. Object - women and men employed in the Russian labor market. Subject - comparison of the quality of working life and job satisfaction of employed women and men in the Russian labor market. The aim is to quantitatively and qualitatively assess the individual parameters of the quality of working life of Russian workers, as well as to analyze the satisfaction of the employed with their work in dynamics and depending on gender; to establish on which parameters of the quality of working life there is a difference between the sexes and how big it is. As the main research method we used a comparative analysis of microdata from the Russian Monitoring of the Economic Situation and Health of the Population of the National Research University Higher School of Economics (RLMS-HSE) for 2000-2021 and data from the Comprehensive Observation of Living Conditions of the Population (RLMS-2020). The author put forward a hypothesis regarding the persistence of the "gender paradox" in Russia and the presence of different factors underlying job satisfaction for men and women, as well as the presence of gender inequality in a number of LPS indicators. Based on the results of the study, it was concluded that the gender paradox in Russia persists, and the hypothesis that the factors of SD for men and women are different was not confirmed. The area of application of the results is the development of theoretical, methodological and instrumental approaches to measuring the differences between men's and women's BWC parameters, improvement of employment policy, improvement of working conditions to increase BWC and development of appropriate strategies.

Keywords: quality of working life; job satisfaction; working conditions; salary; labour organization; gender paradox; labor potential.

For citation: Chernykh E.A. Quality of working life and job satisfaction of Russian women and men: a comparative analysis. Social and labor research. 2023;52(3):87-103. DOI: 10.34022/2658-3712-2023-52-3-87-103.

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования обусловлена рядом социально-экономических тенденций, характеризующих современный рынок труда -нарастанием дефицита квалифицированных кадров, обусловленным рядом объективных причин: «демографической ямой» 1990-х, смертностью населения из-за ковида, мобилизацией и уходом трудоспособных людей на контрактную службу, релокацией сотрудников за рубеж и некоторым уменьшением числа мигрантов в 2022 г.; сохранением большого количества рабочих мест с вредными или опасными условиями труда, распространением новых форм занятости, в том числе удаленной работы и платформенной занятости, которые зачастую являются неустойчивыми. Специалисты также отмечают, что рынок труда становится более «женским»: выросло число женщин, занятых в строительной, автомобильной, производственной и иных «мужских» отраслях.1

Необходимость исследования вызвана также и острой потребностью более глубокого изучения факторов, определяющих эффективную реализацию трудового потенциала работников, одним из которых является высокое качество трудовой жизни (КТЖ) - по сути, ключевой фактор сохранения мотивации работников, повышения их вовлеченности, лояльности и производительности труда [1, 2].

КТЖ является многомерной, сложной системой, включающей в себя многочисленные показатели измерения условий труда, трудовой среды и характеристик рабочего места, которые связаны с удовлетворением потребностей работника в самореализации и самовыражении. На уровне измерения КТЖ представляет собой систему связанных между собой индикаторов, отражающих уровень КТЖ на основе официальных статистических данных (объективных показателей), а также степень удовлетворенности занятых аспектами трудовой жизни (субъективных показателей)2. Таким образом, удовлетворенность работой (УР) выступает одновременно в качестве самостоятельного показателя, характеризующего трудовые отношения, и как одного из индикаторов, входящего в состав КТЖ [3].

Вопрос о том, является ли КТЖ женщин лучше или хуже, чем у мужчин, довольно давно находит-

ся в объективе зарубежных исследователей3 [4]. Исследования делятся на группы в зависимости от объекта исследования: отдельные характеристики условий труда, оплата труда, удовлетворенность работой или качество занятости/трудовой жизни в целом, включающее в себя вышеперечисленные показатели.

Сама гипотеза о том, что качество рабочих мест мужчин и женщин различается в пользу первых, проистекает из теоретических положений экономики труда и моделей сегментации рынка труда, двойного рынка труда [4, 5]. В ранних зарубежных исследованиях считалось, что работодатели часто рассматривают женщин как второстепенных (не основных) работников в домохозяйстве, которые, учитывая риск прерывания карьеры, неохотно вкладывают средства в развитие своих компетенций и навыков. Однако, имеющиеся на сегодняшний день данные по развитым странам свидетельствуют о том, что гендерное неравенство практически исчезло в отношении качества рабочей среды [6-9], а зачастую у женщин условия труда лучше по таким параметрам, как интенсивность труда и качество рабочего времени4 [8, 10, 11], баланс между работой и личной жизнью (не в последнюю очередь из-за того, что им часто приходится выбирать работу, которая позволяет совмещать работу и семейную жизнь) [8]. В отношении обучения на рабочем месте и возможностей для развития навыков, есть исследования с противоположными результатами [8, 12].

Исследования, использующие комплексные индексы качества занятости (например, Европейское обследование условий труда Ефрофон-да5, Система измерения и оценки качества работы ОЭСР6, индекс качества работы Европейского института профсоюзов (European Trade Union 1шЙ^е)7, также показывают, что хотя женщины часто имеют меньшую зарплату (гендерный разрыв в заработной плате), сталкиваются с более высоким риском крайне низкой заработной платы и худшими карьерными перспективами, они имеют больше нематериальных преимуществ и

1 ЭРА ЖЕНЩИН. Как дамы освоили «мужские» профессии или последствия мобилизации на рынке труда // Портал «Регионы России»: [сайт]. URL: https://www.gosrf.ru/era-zhenshhin-kak-damy-osvoili-muzhsk-ie-professii-ili-posledstviya-mobilizaczii-na-rynke-truda/ (дата обращения 12.06.2023).

2 Индикаторы качества трудовой жизни // Портал «Научная Россия»: [сайт]. URL: https://srientificrussia.ru/artides/indikatory-kacestva-trudovoj-zizni (дата обращения 12.06.2023).

3 OECD Guidelines on Measuring the Quality of the Working Environment, OECD Publishing, 2017. Paris, DOI: 10.1787/9789264278240-en

4 Sixth European Working Conditions Survey - Overview Report, Eurofound. Publications Office of the European Union, Luxembourg. 2016.

5 Eurofond: [сайт]. URL: https://www.eurofound.europa.eu/surveys/ european-working-conditions-surveys-ewcs (дата обращения 13.06.2023).

6 OECD: [сайт]. URL: http://www.oecd.org/employment/job-quality. htm (дата обращения 12.05.2023); https://stats.oecd.org/viewhtml. aspx?datasetcode=JOBQ&lang=en (дата обращения 12.05.2023).

7 ETUI: [сайт]. URL: Job quality index (JQI) https://www.etui.org/topics/

labour-market-employment-social-policy/job-quality-index-jqi (дата об-

ращения 13.06.2023).

■

лучше защищены от безработицы чем мужчины, а их рабочие места чаще всего отличаются более высоким качеством условий труда по сравнению с «мужскими»8' 9 [9].

Данные Европейского телефонного обследования условий труда 2021 г. (EWCTS)' охватившего более 70 000 респондентов в 36 странах10, свидетельствуют, что женщины больше подвержены риску эмоционального выгорания, истощения, тревоги и депрессии на работе. Кроме того, женщины чаще, чем мужчины подвергаются на работе неблагоприятному социальному поведению, к которому относятся издевательства, домогательства, насилия, словесные оскорбления или угрозы, а также нежелательное сексуальное внимание, что может иметь серьезные последствия для психического и физического здоровья.

Ряд зарубежных исследований свидетельствует, что при увеличении заработной платы и, как следствие, рабочей нагрузки у женщин снижается уровень удовлетворенности из-за нарушения баланса между профессиональными и домашними обязанностями [13-18].

Зарубежные и российские исследования показывают, что удаленная работа, которая получила широкое распространение после пандемии, оказывает неоднозначное влияние на удовлетворенность работой [19-25]. С одной стороны, она повышает гибкость рынка труда, снижает затраты на рабочую силу для работодателей, повышает автономию и самостоятельность сотрудников, делает возможным гибкий график и экономию времени. С другой стороны, последствиями «удаленки» может стать рост сверхурочной занятости, социальная изоляция и потеря баланса между работой и личной жизнью. Влияние дис-танта на УР часто различается между мужчинами и женщинами и зависит от их семейного положения [26-28].

Новая форма занятости - работа на цифровых платформах труда также имеет гендерные особенности: женщины присоединяются к платформам для получения дополнительного дохода и гибкого совмещения работы с домашними делами и семейными обязательствами, а мужчины используют возможности, предоставляемые

платформами, для работы по всему миру и расширения своей клиентской базы11.

Что касается российского рынка труда, то результаты исследований показали, что мужчины в целом больше удовлетворены заработной платой, а женщины - надежностью и режимом работы, выполняемыми обязанностями, условиями труда, расположением места работы [29, 30].

Оба исследования демонстрируют наличие так называемого «гендерного парадокса» [18, 31], заключающегося в том, что несмотря на более низкую заработную плату, наличие «стеклянно-

12 13

го потолка»12 и «липкого пола»13, женщины по сравнению с мужчинами больше удовлетворены различными параметрами своей занятости (кроме оплаты труда), так как в целом имеют более низкие ожидания относительно своих трудовых результатов. Авторы задаются вопросом, связаны ли разные параметры рабочих мест мужчин и женщин с естественным самоотбором, традиционными ценностями и установками по отношению к трудовой жизни, дискриминационными различиями или биологической принадлежностью. Естественный самоотбор подразумевает, что женщины и мужчины выбирают разные виды занятости: традиционно больше женщин занято в сфере услуг, образования, культуры, бюджетной сфере, то есть там, где ниже заработная плата, зато выше стабильность занятости. Для элиминирования влияния самоотбора авторы дополнительно учитывали факторы, которые могут повлиять на выбор профессии и связанного с ней типа работы [29].

По результатам изучения агрегированных страновых данных European Social Survey-2006 (Европейского социального исследования) получен вывод: российские мужчины демонстрируют большую УР, чем женщины [32].

Есть много публикаций по гендерным особенностям отдельных аспектов КТЖ (мобильность, профессиональная сегрегация, повышение квалификации, специфический человеческий капитал и др.), но мы не будем останавливаться подробно на их анализе, так в данной статье нас интересуют комплексные подходы к анализу КТЖ.

8 Employment Polarisation and Job Quality in the Crisis: European Jobs Monitor 2013, Eurofound, Dublin.

9 How good is your job? Measuring and assessing job quality, OECD Employment Outlook 2014, OECD Publishing, Paris, DOI: 10.1787/empl_ outlook-2014-6-en

10 Violence in the workplace: Women and frontline workers face higher risks // Eurofond: [сайт]. URL: https://www.eurofound.europa.eu/publications/ blog/violence-in-the-workplace-women-and-frontline-workers-face-higher-risks (дата обращения 05.06.2023).

11 Gender differences in motivation to engage in platform work, Publications Office of the European Union. EIGE and Eurofound, Luxembourg. 2023. URL: https://www.eurofound.europa.eu/publications/policy-brief/2023/ gender-differences-in-motivation-to-engage-in-platform-work (Accessed:13.03.2023).

12 Невидимые и неформальные барьеры в построении карьеры женщинами.

13 Встречающийся в гендерных исследованиях термин, означаю-

щий, что женщине труднее найти работу и построить карьеру в са-

мом ее начале // News.Rambler: [сайт]. URL: https://news.rambler. ru/other/41816318/?utm_content=news_media&utm_medium=read_ more&utm_source=copylink (дата обращения 12.05.2023).

Установление причин различий между параметрами КТЖ мужчин и женщин может помочь разработать стратегии по устранению этих разрывов. Например, возможна более активная роль государства и работодателей в создании благоприятных условий для трудоустройства женщин, а также изменение соответствующего законодательства.

МЕТОДОЛОГИЯ И ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ДАННЫЕ

Научно-практической базой исследования были данные репрезентативной выборки Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE)14 и Комплексного наблюдения условий жизни населения (К0УЖ-2020)15, которое проводится во всех субъектах Российской Федерации и в 2020 г. охватило 60 тыс. домохозяйств. Полученные микроданные (в нашу выборку вошли 56 880 работающих индивидов) позволили не только сравнивать между собой различные социально-демографические группы, но и делать выводы о наличии или отсутствии статистической связи между переменными.

Интегральную характеристику КТЖ в опроснике КОУЖ описывают такие показатели, как удовлетворенность заработком, надежностью работы, выполняемыми обязанностями, режимом работы, условиями труда, расстоянием до работы, а также наличие профессионального и морального удовлетворения от выполняемой работы.

Для количественной оценки КТЖ занятых мужчин и женщин использовались данные всех волн (с 1994 по 2021 гг.) Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE). Не по всем исследуемым показателям были доступны данные с 1994 г., поэтому для формирования динамических рядов использовались данные, начиная с самого раннего доступного года. На основе репрезентативных выборок по индивидам были сформированы под-выборки из занятых индивидов старше 15 лет.

Гипотезы исследования: • Люди, которые более высоко оценивают свое состояние здоровья, имеют более высокий уровень УР.

14 Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE)», проводимый Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики» и ООО «Демо-скоп» при участии Центра народонаселения Университета Северной Каролины в Чапел Хилле и Института социологии Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН. (Сайты обследования RLMS HSE: http://www.cpc.unc.edu/projects/rlms и http://www. hse.ru/rlms).

15 Комплексное наблюдение условий жизни населения // Росстат: [сайт]. URL: https://gks.ru/free_doc/new_site/GKS_K0UZH-2020/index.html (дата обращения: 07.05.2023).

• В России сохраняется «гендерный парадокс». Несмотря на то, что у женщин зарплата в среднем ниже, чем у мужчин, уровень УР и различными ее аспектами у женщин выше, чем у мужчин.

• Гендерное неравенство присутствует в таких аспектах КТЖ, как заработная плата, обучение на рабочем месте и карьерный рост.

• Женщины чаще, чем мужчины, занимаются работой с более высоким качеством условий труда, имеют больше нематериальных преимуществ и лучше защищены от безработицы. Факторы удовлетворенности работой для мужчин и женщин различаются.

Методология оценки КТЖ основана на разработанной ранее автором методике [33] и доработана с учетом некоторых индикаторов, представленных в Руководстве по измерению качества рабочей среды ОЭСР (OECD Guidelines for Measuring the Quality of the Working Environment). Базы данных RLMS-HSE и КОУЖ дают возможности проанализировать КТЖ по очень широкому спектру показателей. Поскольку некоторые из них уже проанализированы [33, 34], нами были выбраны индикаторы, самые показательные с точки зрения наличия различий между мужчинами и женщинами.

Предварим наш анализ кратким обзором показателей занятости в России. Уровень занятости российских женщин (48,6%16 всей рабочей силы) в возрасте с 25 до 54 лет примерно равен уровню занятости мужчин - 80-90%17. Исторически уровень женской занятости в России всегда был высоким, но за последние 10 лет этот показатель постоянно рос, что может быть связано как с необходимостью иметь больше средств для обеспечения потребностей детей, так и в связи с развитием самозанятости, дистанционной (в том числе платформенной) занятости и других ее новых форм, расширяющих возможности для женщин.

По данным за 2021 г., безработица среди женщин, имеющих детей до 18 лет, на 1.2 п.п. ниже, чем среди женщин, не имеющих детей до 18 лет (4,8% и 6%, соответственно)18, а уровень занятости женщин, имеющих детей до 18 лет даже выше, чем среди женщин, не имеющих детей до 18 лет (80,2% и 79,4%, соответственно), что может объясняться

16 Семья и дети в России. 2021: - М.: «Перо», 2022. - 120 с. // Росстат: [сайт]. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/Semia_i_deti_2021. pdf (дата обращения 26.05.2023).

17 Уровень занятости женщин и мужчин в 2020 г. по отдельным возрастным группам в процентах от численности данных возрастных групп. Труд и занятость 2021. // Росстат: [сайт]. URL: https://gks.ru/bgd/regl/ b21_36/Main.htm(дата обращения 26.05.2023).

18 Семья и дети в России. 2021: - М.: «Перо», 2022. - 120 с. // Росстат: [сайт]. URL: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/Semia_i_deti_2021. pdf (дата обращения 26.05.2023).

■

тем фактом, что в России женщины часто являются не дополнительными, а основными либо равнозначными с мужчинами кормильцами семьи. Уровень участия в рабочей силе в старших возрастных группах среди женщин немного ниже, чем среди мужчин, что может объясняться тем, что женщины больше помогают своим детям в воспитании внуков и часто уходят с работы по достижении пенсионного возраста именно по этой причине.

Во всем мире присутствует гендерная дискриминация в оплате труда, и Россия не исключение: отношение заработной платы женщин к заработной плате мужчин в России в 2017 г. составило 71,7%, в 2019 г. - 72,1%, в 2021 г. - 72,5%19.

Женщины по-разному представлены среди специалистов высшего уровня квалификации: они преобладают в образовании (84%), администрировании (70%), здравоохранении (67%). Однако в сфере науки и техники, а также в области ИКТ женщин гораздо меньше, чем мужчин - 32% и 15%, соответственно (рис. 1). Доля женщин-специалистов высшего уровня квалификации составляет 62,1%, среднего уровня квалификации - 58,7% среди, руководителей - 46,2%20.

Тех, кто относится к потенциальной рабочей силе, среди женщин в 2022 г. было больше, чем среди мужчин: 532 тыс. чел. против 478 тыс. чел. (из них большая часть не ищет работу, но готова к ней приступить)21. Значительно больше (на 40-50%), чем среди мужчин, женщин, желающих работать, но не ищущих работу, и не готовых приступить к ней. Количество отчаявшихся найти работу также больше среди женщин. По данным Росстата за 2021 г., 10,8% мужчин и 7,7% женщин хотят работать дополнительно, при этом 2,3% мужчин и 2,1% женщин уже имеют две и более ра-

боты22.

Обратимся к анализу данных RLMS-HSE.

Доля мужчин, работающих без официального оформления, на протяжении всех волн обследования была выше (иногда значительно - в 2 раза) соответствующей доли женщин (рис. 2). Это объясняется как большей долей женщин, работающих в бюджетной сфере, так и большей значимостью, которую женщины придают стабильности

19 Средняя начисленная заработная плата мужчин и женщин по обследованным видам экономической деятельности // Росстат: [сайт]. URL: https://rosstat.gov.ru/labour_costs (дата обращения 01.05.2023).

20 Рабочая сила, занятость и безработица в России. // Росстат: [сайт]. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/210/document/13211

21 Итоги выборочного обследования рабочей силы. // Росстат: [сайт]. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/11110/document/13265 (дата обращения 13.03.2023).

22 Рабочая сила, занятость и безработица в России. // Росстат: [сайт]. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/210/document/13211 (дата обращения 13.03.2023).

и устойчивости занятости (часто в ущерб заработной плате) [35]. Доля работающих без оформления мужчин претерпевала более сильные колебания, чем соответствующая доля женщин. Локальные пики приходятся на 2004, 2006, 2009, 2017 гг. Динамика доли работающих без официального оформления с лагом запаздывания повторяет динамику показателя уровня безработицы, которая всегда сопутствует кризисам (даже в скрытой форме, что характерно для российского рынка труда). Кризис 2008-2009 гг. привел к снижению уровня занятости и росту безработицы, и как следствие, к снижению переменной части зарплаты, переводу работников на неполный рабочий день и предоставлению отпусков по инициативе администрации [36]. В сложной экономической ситуации предсказуем рост неформальной занятости. В 2014 г. на фоне введения западных санкций упали мировые цены на нефть, произошло падение курса рубля [36]. Отметим рост доли неоформленных женщин с начала пандемии, что также может быть связано с ростом безработицы в тот период.

Доля женщин - наемных работников на протяжении всех волн обследования варьируется в среднем от 91 до 98% и в среднем на 2-5 п.п. выше, чем соответствующая доля мужчин (8697%), и показывает, как уже сказано выше, большую склонность женщин к надежной и стабильной занятости, так и, возможно, имеющийся стереотип, что у женщин меньше способностей к предпринимательской деятельности, а также уверенности в собственных силах. Начиная с 1994 г. наблюдается устойчивый тренд снижения доли владельцев предприятий как среди мужчин, так и среди женщин: если в 1994 г. таковых среди мужчин было 27,9%, а среди женщин 19,9%, то после 2012 г. в обеих группах произошел выход на относительное плато - менее 2% для женщин и 3-3,5% для мужчин. Доля тех, кто считает, что на текущей работе занимается предпринимательской деятельностью испытывала менее значительные колебания с 1994 г.: от 3 до 6% у женщин и от 3,75 до 10% среди мужчин. За последние три года эта доля стабилизировалась на отметке около 5% для женщин и около 7% для мужчин.

Исследования подтверждают, что неслучайность отбора влияет на распределение мужчин и женщин в бюджетный или частный секторы [37, 38]. В России женщины с большей вероятностью работают в бюджетном секторе, чем мужчины [37], что согласуется с тем, что женщины в среднем меньше склонны к риску. Элиминировать

Специалисты по информационно-коммуникационным М 15

Специалисты в области науки и техники 32

Специалисты в области здравоохранения Специалисты в сфере бизнеса и администрирования 30 67 70 женщины ■ мужчины

Специалисты в области образования ^Я 17 84

Рис. 1 / Fig. 1. Соотношение женщин и мужчин среди специалистов высшего уровня квалификации, в %, 2021 г. / The ratio of women and men among specialists of the highest qualification level, in %, 2021

Источник/Source: Рабочая сила, занятость и безработица в России // Росстат: [сайт] / Labor force, employment and unemployment in Russia // Rosstat: [website]. URL: https://rosstat.gov.ru/folder/210/document/13211

женщины мужчины — » — уровень безработицы

Рис. 2/ Fig. 2. Доля работающих без официального оформления, договора / The share of workers without official registration, contracts

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

влияние неслучайности выбора сектора занятости (самоотбор) позволяет метод оценки панельных данных с фиксированными эффектами [38].

Динамика и значения показателя получивших продвижение по службе похожи для мужчин и женщин (рис. 3). Доля женщин, за исключением 2013-2014 гг. ниже, чем соответствующая доля мужчин, но совсем незначительно, в последние годы разница составляет менее 1% и может объясняться статистическими погрешностями. Доля получивших продвижение сотрудников для обеих групп в долгосрочной перспективе уменьшалась (кроме двух пиков) на протяжении обследуемого периода (данный вопрос до 2006 г. не задавался респондентам). В кризисные для экономики периоды этот показатель падал.

Доля женщин, опасающихся, что они не смогут трудоустроиться в случае потери работы (не очень уверены и совсем не уверены), в среднем на 10 п.п. выше (в 1994 г. более чем на 20 п.п.), чем соответствующая доля мужчин, со временем разрыв немного уменьшается (рис. 4). Общая динамика и направленность показателя одинакова и для мужчин, и для женщин - эта доля растет в года экономических кризисов и потрясений и в целом снижается за исследуемый период: от 71% среди женщин и 52% среди мужчин в 1994 г. до 41% среди женщин и 36% среди мужчин в 2021 г. Обращает на себя вни-

мание, что после роста в 2020 г. на фоне пандемии, этот показатель снизился в 2021 г., что могло стать результатом социальной поддержки населения и предоставленных гарантий занятости. Пока мы не располагаем данными за 2022 г., когда началась СВО, на страну были наложены санкции, отразившиеся на работе многих компаний, а экономика перешла в мобилизационный режим.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Пиковые значения долей тех, кто опасается потерять работу ожидаемо приходятся на «кризисные» года, а также год начала пандемии. Женщины в целом чуть больше, чем мужчины опасались потери работы до 2010 г., после, за исключением пары лет, с небольшим превышением больше обеспокоены мужчины (рис. 5).

Женщины в среднем на 6-7 п.п. больше мужчин доверяют руководству компании и на 1-2 п.п. больше доверяют коллегам, также женщины больше склонны в целом доверять людям (на 1-2 п.п. выше, чем мужчины). В целом обе группы больше доверяют коллегам, чем руководству (у женщин разница составляет 7-15 п.п. в зависимости от волны (исследовались волны с 15 по 30), а у мужчин 11-20 п.п., то есть у мужчин оценки более поляризованы).

Вплоть до 2010 г. доля женщин, желающих найти другую работу, превышала соответствующую долю мужчин, потом стала на 1-2 п.п. ниже (рис. 6).

■

8,99

7,40

4,26

2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021

женщины мужчины

Рис. 3/ Fig. 3. Доля сотрудников, получивших продвижение по службе за предшествующий опросу год / Percentage of employees who received promotions in the year prior to the survey

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

75,50 70,89 71,26 67,18 \

61,55

»61,41

47 71

47,61 ' 47,02 _ „48,39

45,03

41,72

35,99

27

41,12 36,18

•мужчины

женщины

Рис. 4/ Fig. 4. Доля работников, опасающихся, что они не смогут найти работу не хуже той, на которой работаете сейчас, если предприятие, где они работают, по каким-то причинам закроется, и все будут уволены / Percentage of employees who fear that they will not be able to find a job as good as the one you are currently working in if the company where they work closes for some reason and everyone is

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

«71,59

66,02 65,08

64,43 63,55

62,18

58,75 56,66

58,75 57,37 56,67 18 т „ A7

52,60

48,98

54,43 54,03

35°,5849,42Ю,29 4995;1,11

56,82

54,74

■ женщины

мужчины

Рис. 5/ Fig. 5. Насколько Вас беспокоит то, что Вы можете потерять работу? / How worried are you that you might lose your job?

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

К 2021 г. разрыв стал 3,09%, что соответствует дан-

Доля женщин, имеющих дополнительную ра-

ным Росстата. Как следует из нашего предыдущего боту на протяжении всего исследуемого периода исследования, желание найти другую работу кор- ниже соответствующей доли мужчин, однако ди-респондирует с УР - чем ниже УР, тем вероятнее намика показателя для мужчин и женщин схожа

желание найти другую работу [33, 34].

(рис. 7). Данные RLMS-HSE по имеющим допол-

Рис. 6/ Fig. 6. Хотели бы вы найти другую работу? / Would you like to find another job?

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

Рис. 7/ Fig. 7. В течение последних 12 месяцев Вы работали на дополнительной работе? / During the last 12 months, have you worked at an extra job?

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

нительную работу немного превышают соответствующие данные Росстата: 4,03% у женщин и 6,13% у мужчин по сравнению с 2,3% и 2,1% по данным Росстата. Заметим, что формулировки вопросов также несколько отличаются: в мониторинге спрашивается про дополнительную работу в течение последних 12 месяцев, а в обследовании Росстата - в обследуемую неделю или в течение месяца, предшествующего обследуемой неделе. Расхождение может быть частично вызвано этим фактом.

На протяжении всех волн обследования, доля женщин, обучающихся на различных курсах (минимальное значение в ковидном 2020 г. - 5,2%, максимальное в 2001 г. - 8,5%) несколько выше соответствующей доли мужчин (минимальное значение в 2020 г. - 2,5% и максимальное в 2001 г. -7,8%), однако разрыв не превышает 4,2 п.п.

На протяжении всех волн исследования (вопрос задавался с 2003 г.) доля женщин, использующих интернет в работе превышала соответствующую долю мужчин (рис. 8), только в 2020 и 2021 гг.

тренд переломился, что возможно связано с вниманием, которое государство стало уделять развитию ИТ-отрасли и мерами, направленными на привлечение молодых людей в эту сферу.

УДОВЛЕТВОРЕННОСТЬ РАБОТОЙ:

ОСНОВНЫЕ ПАРАМЕТРЫ И ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ РАЗЛИЧИЯ

С 2010 г. женщины демонстрируют большую удовлетворенность работой, чем мужчины [34].

В рамках выдвинутых гипотез, мы хотели проверить, различаются ли детерминанты УР мужчин и женщин. Для этой цели был проведен корреляционный анализ УР и ее характеристик отдельно для мужчин и женщин, в результате которого нам не удалось выявить статистически значимые различия между характеристиками, вносящими свой вклад в общую УР: для тех и других с УР были связаны такие значимые параметры, как сумма полученных на работе денег, степень доверия коллегам и руководству компании, желание найти другую работу (с обратным знаком), степень

■

53,02

54,49

54,32

50,00

52,39 51,75 50 79

49,14 50,79 50,08

50,2^^^^47,98 48,41

45,12

46,70

46,29 45,80

46,36

42,98

44,68

40,92

»40,95

42 13 _41,69

44,27

41,84

45,41

44>44,03 42,11

41,33

2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019 2020 2021

мужчины женщины

Рис. 8 / Fig. 8. Использование интернета для работы за последние 12 месяцев / Internet use for work over the past 12 months

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

69,94

71,15

68,74

51,60

67 27 68,65 69,38 64 66 65,15-■_6643^6,50 ______________

^4,20.14^-^5:06 66,71 ...... 6_:8r^r___09 ,

16 63,61 6_,19 '

32 54,89

72,60 __,__ • 71,23

69,25

42,35

2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015 2016 2017 2018 2019

мужчины женщины

Рис. 9/ Fig. 9. Удовлетворенные работой, мужчины и женщины, 2002-2021 гг. / Job satisfaction, men and women, 2002-2021.

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных RLMS-HSE / calculated by the author on the basis of RLMS-HSE data.

беспокойства о возможности обеспечить себя, использование Интернета для работы, количество отработанных часов по основной работе из дома в течение последних 30 дней (чем больше часов отработано дома, тем выше УР). Как для мужчин, так и для женщин зафиксирована статистически значимая и достаточно высокая корреляционная зависимость УР с другими видами удовлетворенности: оплатой труда, условиями труда, профессиональным ростом, своим здоровьем, жизнью, материальным положением.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Такой параметр как уровень образования, хоть и статистически значим для УР в целом, для мужчин имеет меньшую силу связи с УР, чем для женщин. То есть для женщин разброс значений УР в зависимости от уровня образования выше, чем для мужчин.

Место проживания (город, областной центр, поселок городского типа или село) во всех волнах исследования статистически не значимо для УР ни для мужчин, ни для женщин. Параметр семейного положения статистически значим для УР не во всех волнах исследования: он статистически

значим только с 27 по 30-ю волну, хотя для содержательной интерпретации коэффициенты корреляции очень низкие. Что касается связи между УР и возрастом, то несмотря на то, что вплоть до 22-й волны (2013 г.) она была (хотя и очень слабая), а в 25-й, 26-й и 28-й волнах фиксировалась как более сильная, статистически значимая, то данные 29-й волны RLMS-HSE не подтвердили наличие значимой зависимости УР от возраста [33].

Дополнительным статистическим источником информации по КТЖ российских работников служит Комплексное наблюдение условий жизни населения (КОУЖ 20 20)23, которое проходит во всех российских субъектах, охватив в 2020 г. 60 тыс. домохозяйств. Анализ данных КОУЖ позволяет дополнить оценки КТЖ и УР, сделанные по данным RLMS, выявить тенденции и зависимости в параметрах КТЖ российского населения, а также провести сравнения двух выборок.

Проанализируем общие характеристики выборки.

23 К0УЖ-2020 // Росстат: [сайт]. URL: https://gks.ru/free_doc/new_site/ GKS_K0UZH-2020/index.html (дата обращения 13.07.2023).

Таблица 4/ Table 4

Виды трудового договора респондентов, 2020 г., в % / Types of employment contract of respondents, 2020, in %

На основе трудового договора на неопределенный срок / On the basis of an employment contract for an indefinite term На основе трудового договора на определенный срок / On the basis of a fixed-term employment contract На основе трудового договора о выполнении работы с использованием сети ■ Интернет» (дистанционной работы) / On the basis of an employment contract on the performance of work using the Internet (telecommuting) На основе устной договоренности, без оформления / Based on verbal agreement, without formalization На основе договора ГПХ / On the basis of contract of employment

Мужчины 86,0% 6,4% 0,1% 7,4% 2,2%

Женщины 91,0% 4,7% 0,2% 4,0% 1,9%

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных КОУЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

Таблица 5 / Table 5

Характеристики типа занятости и качества работы респондентов, 2020 г., в % / Characteristics of the type of employment and quality of work of respondents, 2020, in %

Мужчины / Men Женщины / Women

Работают с полным рабочим днем (сменой) или полной рабочей неделей 87,5 88,7

Имеют гибкий график 8,5 6,2

Основная работа полностью соответствует полученной специальности 36,1 44

Основная работа по близкой специальности 17,7 15,5

Наличие специальной профессиональной подготовки для нынешней работы 41,1 32,7

Наличие навыков или квалификации для выполнения более сложной работы 52,1 52,4

Имеют потребность в получении знаний в области информационных технологий 31,7 36,6

Используют на работе компьютерную технику 43 62,5

Характер работы позволяет выполнять ее полностью дистанционно, через Интернет 16,4 22,7

Характер работы позволяет выполнять ее частично дистанционно, через Интернет 25,6 31

Имеют возможность работать дистанционно, через Интернет 38,4 46,1

Принимают участие в организованных программах наставничества или обучения в качестве наставника (преподавателя) 14,2 13,4

Принимают участие в организованных программах наставничества или обучения в качестве молодого специалиста (ученика) 3,9 3,6

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных КОУЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

94,9% мужчин и 97,2% женщин - наемные работники, владельцами собственного дела являются 3,8% мужчин и 1,8% женщин. Среди мужчин также больше тех, кто имеет неустойчивые формы занятости (табл. 4). Подавляющее большинство опрошенных (88,7% женщин и 87,5% мужчин) работают с полным рабочим днем (сменой) или полной рабочей неделей. Гибкий график есть лишь у 6,2% женщин и 8,5% мужчин (табл. 5).

У 44% женщин и 36,1% мужчин основная работа полностью соответствует полученной специальности, а у 15,5% женщин и 17,7% мужчин она к близка к основной профессии.

Всего 32,7% женщин и 41,1% мужчин сообщили о наличии у них специальной профессиональной подготовки для нынешней работы. При этом 52,4% женщин и 52,1% сообщили о наличии у них навыков или квалификации для выполнения более сложной работы. 36,6% женщин и 31,7% мужчин выразили потребность в получении знаний в области информационных технологий.

Женщины чаще, чем мужчины используют на работе компьютерную технику (62,5% против 43%). Также женщины чаще чем мужчины отмеча-

ют, что характер их работы позволяет выполнять ее дистанционно, через Интернет, полностью или частично (22,7% и 31%, соответственно против 16,4% и 25,6% у мужчин). Возможность работать дистанционно, через Интернет есть у 46,1% женщин и 38,4% мужчин.

13,4% женщин и 14,2% мужчин принимают участие в организованных программах наставничества или обучения в качестве наставника (преподавателя). 3,6% женщин и 3,9% мужчин принимают участие в организованных программах наставничества в качестве ученика.

Рассмотрим более детально оценки респондентами их КТЖ и удовлетворенности разными аспектами работы.

По всем параметрам КТЖ, кроме заработка, женщины показывают большую степень удовлетворения, чем мужчины (рис. 10). Самый большой разрыв (10,3 п.п.) наблюдается по показателю условия труда.

Единственный параметр качества работы, по которому женщины больше неудовлетворены -это заработок. По всем остальным параметрам КТЖ среди женщин меньше неудовлетворенных, чем среди мужчин (рис. 11).

моральное удовлетворение

профессиональная I удовлетворенность 68,9 М 67,1

расстояние до работы

условия труда

режим работы

выполняемые обязанности

надежность работы ^^

заработок ^^ 413 ■ женщины ■ мужчины

Рис. 10/ Fig. 10. Доля удовлетворенных параметрами работы / Percentage of those satisfied with job parameters

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных К0УЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

моральное удовлетворение

профессиональная удовлетворенность

расстояние до работы условия труда режим работы выполняемые обязанности надежность работы заработок

7,8

10,0

женщины ■ мужчины

Рис. 11 / Fig. 11. Доля неудовлетворенных параметрами работы / Percentage of dissatisfied job parameters

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных К0УЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

Мужчины более оптимистичны в отношении своего здоровья, чем женщины: 47,8% мужчин и 38,5% женщин считают, что их состояние здоровья хорошее или очень хорошее. При этом 7,8% мужчин и 11% женщин оценивают свое здоровье как плохое или очень плохое. По данным RLMS-HSE [34], а также по результатам других исследований [11], люди, которые положительно оценивают свое состояние здоровья, имеют более высокий уровень УР. Мы не можем однозначно интерпретировать, что является причиной, а что следствием: люди, изначально обладающие плохим здоровьем, могут выбирать более простую и менее престижную работу и быть ею меньше удовлетворенными, также как и те, кто испытывает стресс, напряжение, тяжелые физические нагрузки на работе и поэтому плохо себя чувствуют. Данные КОУЖ-2020 не подтверждают эту зависимость - расхождение во мнениях мужчин и женщин относительно оценки своего здоровья статистически значимо, при этом женщины (более недовольные своим здоровьем) демонстрируют большую удовлетворенность всеми параметрами работы, кроме заработка (рис. 10).

ОЦЕНКА ОСНОВНОЙ РАБОТЫ ПО УСЛОВИЯМ ТРУДА В ГЕНДЕРНОМ РАЗРЕЗЕ

Согласно данным КОУЖ, мужчины в 3 раза чаще, чем женщины испытывают физические неудобства на работе. Женщины реже, чем мужчины отмечают, что у них тяжелая и очень тяжелая рабо-та24 (12 и 31,2%, соответственно) (рис. 12).

По уровню нервного напряжения и наличию стресса различий между полами практически нет, по усредненным оценкам, женская работа даже на 0,4 п.п. более стрессовая (рис. 12).

Лишь 1,2% женщин против 10,3% мужчин считают, что их работа очень опасна с точки зрения вероятности несчастного случая, при этом 35,9% женщин и 12,7% мужчин считают свою работу совершенно безопасной. Действительно, согласно данным Росстата, начиная с 90-х гг. имеет место устойчивое сокращение официальных показа-

24 Очень тяжелая работа подразумевает, что работники копали, рубили, переносили тяжести и др. Тяжелая работа — это строительные работы, работа в поле, ремонт. Работа средней тяжести - это работа, подразумевающая длительную ходьбу, стояние, малярные работы и др. Легкая работа — это сидячая умственная работа за столом, конторская и офисная работа.

очень тяжелая и тяжелая работа

постоянно испытывают другие неудобства (холод, сырость и др.) ■

постоянное воздействие вредных производственных факторов ■

постоянное нервное напряжение, стрессы

16,6

19,6 19,2

женщины ■ мужчины

Рис. 12/ Fig. 12. Оценка основной работы по условиям труда в гендерном разрезе / Evaluation of the main job in terms of working conditions by gender

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных КОУЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

основное общее 7,1

живущие в городских населенных пунктах Щ работающие в формальном секторе Щ

I очень тяжелая работа тяжелая работа И работа средней тяжести ■ легкая работа

Рис. 13 / Fig. 13. Оценка основной работы по степени тяжести / Evaluation of the main work by severity

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных КОУЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

телей производственного травматизма, профессиональной заболеваемости и числа несчастных случаев со смертельным исходом. Однако исследователи считают, что официальные статистические показатели не отражают реальности и связаны со значительным недоучетом несчастных случаев на производстве25.

Анализируя усредненные оценки КТЖ и УР отдельно среди мужчин и женщин необходимо понимать, что эти группы неоднородны. Всегда найдется мужчина, имеющий безопасную работу и неудовлетворенный своим заработком, как есть и женщины, занятые на вредных и опасных производствах, но при этом довольные своей зар-

25 Федорова И. Статистика производственного травматизма в России. Есть вопросы // ГЕТСИЗ.ги: [сайт]. URL: https://getsiz.ru/statistika-proizvodstvennogo-travmatizma-v-rossii-est-voprosy.html (дата обращения 05.05.2023).

платой. Рассмотрим проанализированные выше параметры КТЖ работников (условия труда) для различных социально-демографических групп (различия между выделенными группами статистически значимы).

Тяжелая и очень тяжелая работа чаще отмечается респондентами, живущими на селе (25,5% среди всех респондентов относительно 21,1% в городе). Отмечается увеличение частоты выбора ответа «тяжелая» и «очень тяжелая работа» с падением уровня образования респондентов.

Чаще всего оценивают свою работу как очень тяжелую или тяжелую сотрудники с основным общим образованием, имеющие 3 и более детей, мужчины; имеющие детей до 3 лет (рис. 13).

Самая стрессовая работа (является лихорадочной, умственно напряженной и т. п.) вне зависи-

31,2

24,7

30,4

54,6

■

Рис. 14/ Fig. 14. Оценка основной работы по уровню стресса и нервного напряжения / Evaluation of the main work by the level of stress and nervous tension

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных К0УЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

работающие не по найму работающие в неформальном секторе работающие в формальном секторе старше трудоспособного возраста молодежь в возрасте 16-29 лет имеющие детей в возрасте до 3-х лет имеющие 3 и более детей живущие в сельских населенных пунктах живущие в городских населенных пунктах женщины

30,2

54,1

18,5 32,2 49,2

17,4 28,9 53,6

12,8 25,6 61,4

16,3 28,5 55,2

22,7 Щ 34,1 43,1

22,4 1 29 48,6

20,2 31,4 48,3

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

17,0 29,2 53,8

22,0

68,0

мужчины Н 24,7 36,5 38,7

основное общее Н 27,8 33,8 38,2

среднее профессиональное Н 23,3 34,1 42,5

высшее образование

22,7

68,2

I постоянно

Рис. 15/ Fig. 15. Оценка основной работы по уровню воздействия вредных производственных факторов / Evaluation of the main work in terms of the level of exposure to harmful production factors

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных К0УЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

работающие не по найму работающие в неформальном секторе работающие в формальном секторе старше трудоспособного возраста молодежь в возрасте 16-29 лет имеющие детей в возрасте до 3-х лет имеющие 3 и более детей живущие в сельских населенных пунктах живущие в городских населенных пунктах женщины мужчины основное общее среднее профессиональное

высшее образование

11,2 31,9 56,8

I I3,4 35,4 51,1

н 28,7 60,6

1 27,6 64,3

27,7 61,3

15,9 Щ 35,8 48,2

16,2 34,3 49,4

14,1 36,7 49,1

1 103| 28,4 61,1

| 5,2 19,1 75,5

16,6 Щ 40,2 43,1

23,2 Щ 43,1 33,5

14,2 ■ 36,3 Щ 49,4

1 5,1 19,0 75,6

■ постоянно иногда ■ никогда

Рис. 16/ Fig. 16. Оценка основной работы по наличию других неудобств (холод, сырость и др.) / Evaluation of the main work for the presence of other inconveniences (cold, dampness, etc.)

Источник/Source: рассчитано автором на основе данных К0УЖ-2020 / Calculated by the author on the basis of data from LSS 2020.

мости от пола у имеющих высшее образование, у работающих в формальном секторе, у живущих в городах (рис. 14). Самая высокая распространенность высокого нервного напряжения в работе -среди имеющих послевузовское образование (среди мужчин этой категории этот показатель 34,6%, среди женщин - 26,3%, при среднем зна-

чении среди всех респондентов - 19,1%). Если мы посмотрим разбивку мужчин и женщин по социально-экономическим категориям, то окажется, что наибольший стресс и нервное напряжение испытывают на работе многодетные отцы и отцы детей до 3 лет. Среди женщин наибольшему нервному стрессу подвергаются матери детей-инва-

лидов (28,1% по сравнению с 19,6% по всей группе женщин).

Постоянно подвергаются воздействию вредных производственных факторов (повышенный уровень шума, ультразвука, инфразвука, вибрации, запыленности или загазованности воздуха, излучения, едкий запах и т.п.) чаще всего имеющие основное общее образование (они чаще всего заняты неквалифицированным, тяжелым физическим трудом), мужчины (в 2,5 раза чаще, чем женщины), а также имеющие среднее профессиональное образование (рис. 15).

Мужчины в 3,2 раза чаще чем женщины испытывают на работе физические неудобства (рис. 16).

Таким образом, из данных КОУЖ следует, что у мужчин в целом худшие, по сравнению с женщинами условия труда, более тяжелая работа и они чаще подвергаются на работе воздействию различных физических факторов. При этом женщины дают более высокую оценку по сравнению с мужчинами таким параметрам КТЖ, как надежность и режим работы, выполняемые обязанности, условия труда, расстояние до работы, степень профессионального и морального удовлетворения от выполняемой работы.

ВЫВОДЫ

Два обследования RLMS-HSE и КОУЖ имеют различный дизайн, подход к формированию выборок, разные наборы вопросов, охват и цели. Их совместное использование в рамках одного исследования позволяет использовать преимущества каждой из баз данных и нивелировать ограничения. Длинные динамические ряды RLMS-HSE позволили оценить в динамике параметры КТЖ мужчин и женщин, а данные КОУЖ - более детально проанализировать составляющие УР, которая является одним из показателей КТЖ.

На протяжении всех 20 волн RLMS-HSE женщины были более удовлетворены характеристиками работы, чем мужчины (кроме оплаты труда), однако устойчивой статистической зависимости между полом и уровнем УР не обнаружено [34].

В исследовании К0УЖ-2020 различия между мужчинами и женщинами по таким параметрам КТЖ, как надежность и режим работы, выполняемые обязанности, условия труда, расстояние до работы, профессиональное и моральное удовлетворение от выполняемой работы статистически значимы, при этом женщины удовлетворены больше, чем мужчины, условия труда которых в целом хуже чем у женщин, у них более тяжелая

работа и они чаще подвергаются на работе воздействию различных физических факторов, т.е. гендерная разница в условиях труда существенна.

С другой стороны, гендерное неравенство присутствует и в таком аспекте КТЖ, как заработная плата, поскольку заработок мужчин и степень их удовлетворенности его размером существенно больше чем у женщин, подтверждая тем самым гипотезу о наличии «гендерного парадокса».

Гипотеза о том, что женщины чаще, чем мужчины, занимаются работой с более высоким качеством условий труда, имеют больше нематериальных преимуществ и лучше защищены от безработицы также не отвергается. Действительно, женщины чаще, чем мужчины склонны работать в качестве наемных работников с официальным оформлением, они реже становятся владельцами собственного дела. На протяжении последних лет доли мужчин и женщин, боящихся потерять работу, примерно равны (порядка 60% так или иначе этим обеспокоены), но женщины значительно больше, чем мужчины опасаются не найти работу в случае ее потери.

Что касается карьерного роста и обучения на рабочем месте, то у нас нет оснований, чтобы принять гипотезу о наличии в этих аспектах ген-дерного неравенства. Гипотеза о наличии связи между УР и состоянием здоровья подтверждается данными RLMS-HSE и не подтверждается данными КОУЖ.

По данным 20-ти волн RLMS-HSE нам не удалось выявить статистически значимых различий между характеристиками, вносящими свой вклад в общую УР для мужчин и женщин: для тех и других уровень УР более всего связан с суммой полученных на работе денег, степенью доверия коллегам и руководству компании, желанием найти другую работу (с обратным знаком), степенью беспокойства о возможности обеспечить себя, использованием Интернета для работы, количеством отработанных часов по основной работе из дома в течение последних 30 дней (чем больше часов отработано дома, тем выше УР). Достаточно высока корреляционная зависимость УР с другими видами удовлетворенности: оплатой труда, условиями труда, профессиональным ростом, своим здоровьем, жизнью, материальным положением. Возраст, место проживания (город, областной центр, поселок городского типа или село) и семейное положение в целом и по отдельности для мужчин и женщин статистически значимы для УР не во всех волнах исследования RLMS-HSE.

■

И даже в тех волнах, где эти параметры статистически значимы, коэффициенты корреляции очень низкие для содержательной интерпретации. Средние оценки в разбивке по полу показывают, что на селе и мужчины, и женщины меньше всего удовлетворены работой. Уровень образования, хотя и статистически значим для УР в целом, для мужчин имеет меньшую силу связи с УР, чем для женщин. То есть для женщины разброс значений УР в зависимости от уровня образования выше, чем для мужчин. Гипотеза о том, что факторы УР для мужчин и женщин различаются, не подтвердилась.

Мы наблюдаем высокую дифференциацию оценок среди мужчин и женщин, принадлежащих к разным социально-демографическим группам: по возрасту, месту проживания, уровню образования, наличию и возрасту детей, принадлежности к формальному или неформальному сектору экономики, виду найма и т.п. Можно сделать вывод, что различия в КТЖ мужчин и женщин скорее всего обусловлены не биологической принадлежностью или дискриминационными различиями, а наличием механизмов самоотбора и социально-демографическими характеристиками работников, перечисленными выше. Кроме того, как показало наше исследование, а также другие исследования российских ученых

[29] эти различия связаны также с конкретными характеристиками профессий, складывающимися в них социально-трудовыми отношениями и организацией труда.

Для эффективного управления социально-трудовыми отношениями на уровне страны, региона и предприятия важно изучать различия в оценках КТЖ социально-демографических групп. Знание параметров КТЖ содействует принятию результативных политических решений; проведению эффективной социальной политики; высвечивает проблемные зоны на рынке труда, не выявляемые с помощью стандартных показателей. Через обеспечение высокого уровня КТЖ достигается развитие трудового потенциала, повышение производительности и эффективности труда, повышение качества и уровня жизни граждан страны.

Результаты исследования могут быть использованы для развития новых форм занятости, повышения у работающих вовлеченности и мотивации к труду с помощью создания гибких и адаптированных к потребностям сотрудников графиков работы, построения карьерных траекторий, делегирования сотрудникам ряда функций в сфере принятия управленческих решений, а также разработки других кадровых инструментов.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

1. Arends I., Prinz C., Abma F. Job quality, health and at-work productivity, OECD Social, Employment and Migration Working Papers, 2017;(195), OECD Publishing, Paris, https://dx.doi.org/10.1787/43ff6bdc-en

2. Warr P. Work, happiness, and unhappiness. Lawrence Erlbaum Associates, Psychology Press. London. 2007. 562 р. https://doi. org/10.4324/9780203936856

3. Green F. Demanding work. The paradox of job quality in the affluent economy. Woodstock, Princeton University Press. 2006. ISBN 9780691134413

4. Barron R.D., Norris G.M. Sexual divisions and the dual labour market, in D.L. Barker and S. Allen (eds.), Dependence and Exploitation in Work and Marriage, Longman, London. 1976.

5. Reich M., Gordon D.M., Edwards R.C. Dual labor markets: A theory of labor market segmentation, American Economic Review, 1973;(63):359-365.

6. Smith, M. et al. Job quality in Europe, Industrial Relations Journal, 2008;(39):585-602.

7. Leschke J., Watt A., Finn M. Putting a number on job quality? Constructing a European job quality index, European Trade Union Institute for Research, Education and Health and Safety, Brussels. 2008.

8. Leschke J., Watt, A., Finn, M. Job quality in the crisis - an update of the Job Quality Index (JOI) Working Paper 2012.07 European trade union institute. URL: https://www.etui.org/sites/default/files/12%20WP%202012%2007%20EN%20WEB%20version.pdf (дата обращения 05.05.2023).

9. Cazes S., Hijzen A., Saint-Martin A. Measuring and Assessing Job Quality: The OECD Job Quality Framework. OECD Social, Employment and Migration Working Papers. OECD Publishing. - Paris,~2015;(174):52. DOI: 10.1787/5jrp02kjw1mr-en

10. Faga C., Burchell B. Gender, Jobs and Working Conditions in the European Union, Publications Office of the European Communities, Luxembourg. 2002.

11. Green F. et al. Is job quality becoming more unequal? Industrial and Labor Relations Review, 2013;(66):753-784.

12. Dieckhoff M., Steiber N. A re-assessment of common theoretical approaches to explain gender differences in continuing training participation", British Journal of Industrial Relations, 2011;(49):135-157.

13. Bender K.A., Donohue S.M., Heywood J.S. Job satisfaction and gender segregation. Oxford economic papers. 2005;57(3):479—496. DOI: 10.1093/oep/gpi015

14. Boles J.S., Wood J.A., Johnson, J. Interrelationships of role conflict, role ambiguity, and work-family conflict with different facets of job satisfaction and the moderating effects of gender. Journal of Personal Selling & Sales Management. 2003;23(2):99-113.

15. Brown, A., Charlwood, A., Spencer, D.A. Not all that it might seem: why job satisfaction is worth studying despite it being a poor summary measure of job quality. Work, employment and society. 2012;26(6):1007—1018. DOI: 10.1177/0950017012461837

16. Clark A. Job satisfaction and gender: why are women so happy at work? Labour economics. 1997;4(4):341—372. DOI: 10.1016/S 0927-5371(97)00010-9

17. Clark A., Oswald A., Warr P. Is job satisfaction U-shaped in age? Journal of occupational and organizational psychology. 1996;69(1):57-81. URL: http://onlinelibrary.wiley.com/doi/10.1111/j.2044-8325.1996.tb00600.x/abstract;jsessionid=FC48C1BDE6436F149DC5F6 C84F2CB896.f02t04. (Accessed: 08.06.2023).

18. Coverman S. Role overload, role conflict, and stress: Addressing consequences of multiple role demands. Social forces. 1989;67(4):965—982. DOI: 10.1093/sf/67.4.965

19. Тонких Н. В., Черных Е. А. Качество трудовой, семейной и личной жизни при удалённой работе: мнения российских женщин. Уровень жизни населения регионов России. 2022;18(4):477-490. DOI: https://doi.org/10.19181/lsprr.2022.18.4.5, EDN: COCEXY

20. Bellmann L., Hubler O. Working from home, job satisfaction and work-life balance - robust or heterogeneous links? International Journal of Manpower, August 2020. DOI: 10.1108/IJM-10-2019-0458

21. Wheatley D. Workplace location and the quality of work: The case of urban-based workers in the UK. Urban Studies, 2020:1-25.

22. Wheatley D. Employee satisfaction and use of flexible working arrangements. Work, Employment & Society. 2016;(31). DOI: 10.1177/0950017016631447

23. Reuschke D. The subjective well-being of homeworkers across life domains. EPA: Economy Space, 2019;51(6):1326-1349.

24. Song Y., Gao J. Does Telework Stress Employees Out? A Study on Working at Home and Subjective Well-Being for Wage/Salary Workers IZA Discussion Paper 11993. Bonn. 2018.

25. Suh A., Lee J. Understanding teleworkers' technostress and its influence on job satisfaction. Internet Research, 2017;27(1):140-159. DOI: 10.1108/IntR-06-2015-0181

26. Arntz M., Yahmed B., Berlingieri S. Working from home: Heterogeneous effects on hours worked and wages, ZEW Discussion Papers 19-015, ZEW - Leibniz Centre for European Economic Research. 2019.

27. Bonacini L., Gallo G., Scicchitano, S. Working from home and income inequality: risks of a 'new normal' with COVID-19, Journal of Population Economics, Springer; European Society for Population Economics, 2021;34(1):303-360.

28. Cetrulo A., Guarascio D., Virgillito M. E. Working from home and the explosion of enduring divides: income, employment and safety risks, Economia Politica: Journal of Analytical and Institutional Economics, Springer; Fondazione Edison, 2022;39(2):345-402. DOI: 10.1007/s40888-021-00251-7

29. Басова Е.А., Белехова Г.В. Качество трудовой жизни в оценках мужчин и женщин (по материалам социологического опроса Вологодской области). Вопросы территориального развития. 2020;8(2). DOI: 10.15838/tdi.2020. 2.52.4

30. Поплавская А. А., Соболева Н. Э. Удовлетворённость различными аспектами работы мужчин и женщин в России. Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2017;(5):271—288. DOI: 10.14515/monitoring.2017.5.15

31. Westover J.H. The job satisfaction-gender paradox revisited: A cross-national look at gender differ ences in job satisfaction, 19892005. Journal of Global Responsibility, 2012;3(2):263-277.

32. Монусова Г. Удовлетворенность трудом: межстрановые сопоставления. Мировая экономика и международные отношения. 2008;(12):74-83.

33. Черных Е.А. Качество трудовой жизни и удовлетворенность занятостью на российском рынке труда. Уровень жизни населения регионов России. 2022;18(2):214-226. DOI: 10.19181/lsprr.2022.18.2.6; EDN: MYDVVI

34. Черных Е.А. Динамика и детерминанты удовлетворенности работой россиян в характеристике человеческого потенциала. Уровень жизни населения регионов России. 2023;19(2):199-215. DOI: 10.52180/1999-9836_2023_19_2_4_199_215, EDN: FNPCJE

35. Черных Е.А., Локтюхина Н.В., Назарова У.А. Двойная женская занятость: ситуация в мире и оценки по России. Труд и социальные отношения. 2022;33(6):18-36. DOI: 10.20410/2073-7815-2022-33-6-18-36; EDN: PJNIBY

36. Гимпельсон В.Е., Капелюшников Р.И. Российская модель рынка труда: испытание кризисом. ЖурналНЭА. 2015;2(26):249-254.

37. Гимпельсон В.Е., Капелюшников Р.И., Шарунина А.В. Низкооплачиваемые рабочие места на российском рынке труда: есть ли выход и куда он ведет? Экономический журнал Высшей школы экономики, 2018;22(4):489-530.

38. Котырло Е.С. Не хлебом единым: удовлетворенность работой бюджетников в сравнении с работниками частного сектора. НИУ ВШЭ, 2023. URL: https://www.hse.ru/data/2023/02/14/2031925271/20230214.pdf (дата обращения: 05.05.2023).

REFERENCES