Качественное образование:ресурс и его использование Текст научной статьи по специальности «Науки об образовании»

Константиновский Д. Л.

КАЧЕСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАНИЕ: РЕСУРС И ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ

О спросе на качественное образование

Современная российская система образования формировалась в последние десятилетия под воздействием социальных перемен, происходивших в стране. В середине 1980-х — середине 1990-х гг. экономические факторы (переструктуризация народного хозяйства, снижение уровня жизни и, как следствие, материальные трудности семей) плюс падение престижа образования в связи с переменами на рынке труда вызвали уменьшение потребности в образовании (включая качественное), а следовательно, и доли учащейся молодёжи. В дальнейшем, когда давление экономических факторов уменьшилось и сформировались новые потребности рынка труда, молодёжь стала возвращаться к учёбе. Несомненно также воздействие и демографических процессов: численность молодёжи в возрасте, когда она вовлечена в сферу образования, сначала была велика, а потом резко снизилась, что повлекло за собой значительные перемены как собственно в образовании, так и в возможностях, открывающихся перед молодёжью. Спрос на качественное образование при этом вырос, как показали исследования1.

Спрос на качественное школьное образование в значительной степени объясняется привлекательностью высшего образования. Вместе с тем, спрос и на качественное общее, и на высшее вовсе не является индикатором востребованности именно хорошего образования. Интерес к высшему образованию инициирован рынком труда, но дело не в том, что работодателям непременно необходимы специалисты высшей квалификации по тем профессиям, которым обучают в вузах. Например, работодателю, которому нужен продавец одежды, не нужен квалифицированный модельер; однако работодатель хочет получить выпускника вуза, притом независимо от его специальности.

1 Информационная база — обследования в 14 регионах РФ [см.: 1].

Часто востребована не профессия, а социализация, которая развила в соискателе работы навык к обучению, умение общаться и т. п. качества. Их-то работодатель и рассчитывает обнаружить у молодого человека, который прошёл через обучение в вузе. Этот запрос рынка труда транслируется в семьи, и молодёжь выбирает высшее образование. Вузы, обладая относительной свободой действий, стремятся адекватно ответить на этот спрос. Однако речь во многих случаях идёт не об образовании, а о дипломе. Сфера высшего образования, таким образом, в значительной её части выполняет не функцию приращения человеческого капитала, а сигнальную функцию. И всё же большая часть российской молодёжи стремится окончить полную школу и поступить в более или менее достойный вуз. Для чего и нужно более или менее качественное школьное образование.

Кто получает качественное образование?

Социологические исследования позволяют судить о том, как изменяется во времени, в зависимости от перемен в стране и собственно в образовательной сфере, доступность образования для выходцев из различных слоёв общества — городской и сельской молодёжи, детей из семей, имеющих различный социальный статус, разный уровень образования родителей и т. п.

Рис. 1 показывает динамику социального состава выпускников средней школы2. По данным начала 1980-х гг. видно, как в результате мер по введению всеобщего среднего образования выросла доля оканчивающих школу выходцев из семей служащих — детей родителей со средним общим либо специальным образованием, занимающихся умственным трудом (уровень всеобщего образования, однако, не был достигнут). По данным середины 1990-х гг. наблюдался отток из школы детей рабочих и крестьян в это трудное для многих семей время. В 1992 г. треть населения страны имела доходы ниже

2 Информационная база — государственная и ведомственная статистика в сочетании с массовыми обследованиями старшеклассников и выпускников школ. Обследования начаты в 1962 г. проф. В. Н. Шубкиным и проводятся по настоящее время. Размер пропорциональной выборки — не менее 1000 человек. Проект поддержан Российским гуманитарным научным фондом. [Подробнее см.: 2, с. 245—267].

□ Дети руководителей

И Дети специалистов

□ Дети владельцев малого бизнеса

□ Дети служащих

□ Дети рабочих, крестьян

Н Другие

Нет информации

Рис. 1. Динамика социальной структуры выпускников средних (полных) школ. Новосибирская область, %

прожиточного минимума, в 1993-м — 31,5%, в 1994-м — 22,4%; примерно на этом же уровне положение сохранилось и в 1996 г. [см.: 3, с. 188]. В числе бедного населения, по результатам выборочного обследования Госкомстата РФ, основная масса детей школьного возраста — от 7 до 15 лет — составляла в 1994 г. более 20% [см.: 4, с. 89], доля детей рабочих и крестьян в выпуске из школы уменьшилась в 2,5 раза.

Подобное положение сохранялось и в конце 1990-х гг. Одновременно выросла доля детей руководителей разного рода, а также появилась и стала расти доля детей из семей, владеющих малым бизнесом. Такие изменения только отчасти явились следствием перемен в социальной структуре, главным образом они отразили сдвиги в сфере образования (результаты массовых обследований школьников подтверждены проверкой по материалам переписей населения). При этом доля детей специалистов — родителей с высшим образованием, не занимающих руководящие должности, — осталась почти неизменной.

Перемены видны по данным середины 2000-х гг.: дети рабочих и крестьян стали возвращаться в школу (давление экономических факторов ослабло, привлекательность образо-

вания либо дипломов восстановилась, школа заинтересована в привлечении учеников для большего финансирования). Эта информация показывает рост в последние годы охвата общим образованием. Можно предположить, что произошло и увеличение доступности качественного образования.

Вместе с тем, углубленное изучение ситуации в школе позволило уяснить специфику происходящего3. Были выявлены кластеры школ, обладающих сходными характеристиками; в эти характеристики вошли показатели качества процесса обучения (доля учителей высокой квалификации, состояние здания, величина и содержание библиотеки и пр.) и одновременно — показатели результатов обучения (итоги Единого государственного экзамена, успешное поступление в вузы). Полюсами являются, с одной стороны, кластер, где находятся школы с наихудшими условиями обучения и наиболее слабыми его результатами, и с другой стороны — кластер со школами, обладающими наилучшими условиями обучения, учащиеся которых показывают лучшие результаты (при этом прямой зависимости между условиями и результатами нет).

Исследование доступности школ показало, что каждый кластер является своего рода «экологической нишей» для подростков, происходящих из семей с определёнными характеристиками, выходцев из той или другой социальной группы. Доступность образования в школах каждого кластера детерминируется соответствующими барьерами — социокультурными (связанными с характеристиками семьи), территориальными (проживание в поселении того или иного уровня урбанизации), экономическими (плата за обучение) и другими. На рис. 2 показано влияние одного из рассмотренных в исследовании факторов социокультурного барьера — образования родителей. В школах самого слабого 1-го кластера всего 28—29% родителей имеют высшее образование, в элитном 8-м кластере — 77—80%. Для ребёнка, чьи родители не имеют высшего образования, вероятность оказаться в школе 8-го кластера составляет около 20%.

3 Информационная база — федеральное и региональные обследования. Проект инициирован Национальным фондом подготовки кадров [см.: 5].

70------

60------

50------

40--------

30---------

20---------

10---------

0 ------------

1 № 4 № 5 № 8 №

Кластеры

Рис. 2. Образование родителей как индикатор социокультурного барьера, %

Аналогичным образом дело обстоит с такими факторами, как сфера занятости и должность родителей. Территориальный барьер сказывается, прежде всего, в том, что лучшие школы сосредоточены в крупных городах, а слабые находятся главным образом в сельской местности. Чётко проявляет себя экономический барьер: чем выше качество образования, тем менее вероятно, что оно окажется бесплатным.

Показательны результаты изучения намерений молодых людей накануне окончания школы. Эти результаты показывают, что молодые люди, планируя свои шаги после окончания школы, весьма трезво оценивают собственные шансы, осознавая существующее неравенство в доступности разных уровней образования. Чем выше социальный статус семьи или уровень урбанизации места жительства, тем больше вероятность, что молодые люди планируют поступить в вузы. И чем ниже статус, к тому же, если школа расположена в маленьком городке или селе, тем чаще выпускники предусматривают в своих планах поступление в среднее специальное учебное заведение, учреждение начального профессионального образования или выход на рынок труда.

Наконец, обратимся к данным о реальных шагах выпускников школ. На рис. 3 показана структура реальных шагов молодых людей из семей с различным социально-профессиональным статусом [см.: 6]. Таков характер этой структуры во все годы обследований. Различия очевидны и

□ Высшее образование

□ Начальное профессиональное образование

□ Прочее

□ Среднее специальное образоание

□ Работа

^Нет информации

Рис. 3. Структура жизненных шагов выпускников школ. Распределение по социально-профессиональному статусу родителей. Новосибирская область. 1998 г., %

не нуждаются в дополнительных комментариях.

Остаётся резюмировать следующее. Изменение ситуации привело к видимому выравниванию шансов на получение общего образования для представителей различных социальных групп. На самом же деле наблюдается большая дифференциация школ по качеству обучения и его результатам; каждый тип школ обслуживает преимущественно определённую социальную группу. Различия по качеству школьного образования дают разные для молодёжи из разных групп шансы не только на поступление в те или иные учебные заведения профессионального образования, но и на то, что именно молодые люди там получат: качественное, востребованное на рынке труда образование высокого уровня или диплом, знаниями не обеспеченный. Дети из более высоких страт по-прежнему получают более качественное общее образование, и это позволяет им быть более успешными в их дальнейшей образовательной траектории. Таким образом, выравнивание шансов на получение общего образования — только кажущееся. По сути, уменьшения социального неравенства в общем образовании не произошло. А потому, к сожалению, не случилось и выравнивания доступности профессионального, в том числе высшего, образования. Молодые люди из социальных групп, для которых «экологической нишей» являются не лучшие из существующих школ, вновь оказались аутсайдерами.

О востребованности образования на рынке труда

Насколько квалифицированный труд предлагает молодёжи народное хозяйство? По данным РМЭЗ4, четвёртая часть респондентов в возрасте от 19 до 30 лет (24,7%) сообщила, что для выполнения их нынешней работы не нужно никакого специального профессионального образования, а 19,3% хватило бы и профессиональных курсов (рис. 4). Ещё для 14% было бы достаточно начального профессионального образования. То есть это в основном позиции неквалифицированных работников или требующие низкой квалификации. Техникум нужен для 16,7%. Высшего образования работа требует у 23,2% опрошенных. Итого: квалифицированную работу, требующую третичного образования, получили 39,9%.

Конечно, среди молодёжи более старшего возраста, где больше процент окончивших учебные заведения, меньше доля тех, кому на работе не требуется никакого образования: среди родившихся в 1993 г. их 50%, а среди родившихся в 1982 г. — 19,2% (при этом зависимость от года рождения, конечно, не линейная). Среди старших больше и доля тех, кому требуется специальное образование.

Среди окончивших вузы 62,9% тех, кому на работе необходимо высшее образование, а для 13% было бы достаточно среднего специального, 4,4% — начального профессионального. 8,2% ответили, что им не требовалось бы никакого образования. Ещё более настораживает ситуация, в которой оказались выпускники колледжей: никакого образования не требуется 16,4%, а начального профессионального хватило бы 11,6%.

В рамках РМЭЗ респондентам задавался и такой вопрос: «В какой мере на Вашей основной работе используются Ваши знания и опыт?». Половина респондентов (49,2%) ответили, что используются полностью, в значительной мере — 27,3%, в незначительной мере и совсем не используются — 20,9%

4 Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения (РМЭЗ) — общенациональное лонгитюдное обследование до-мохозяйств. Репрезентативная выборка — 12 тыс. респондентов. Проводится Исследовательским центром ЗАО «Демоскоп» совместно с другими организациями.

% 30

Никакого Курсы ПТУ Техникум Вуз Прочее

Рис. 4. Образование, которое требуется для выполнения работы. Данные РМЭЗ, 2010 г., %

Рис. 5. Распределение ответов на вопрос: «В какой мере на Вашей основной работе используются Ваши знания и опыт?». РМЭЗ, 2010 г., %

(рис. 5). Итак, каждый пятый из опрошенных молодых людей не реализует на работе то, что знает и умеет. Сюда входят и общие компетенции, и специфические, которые могут быть полезны на конкретном рабочем месте.

Очень важный показатель — удовлетворённость выполняемой работой. По данным РМЭЗ, полностью удовлетворены работой в целом 17,1% респондентов и ещё 46,4% — скорее удовлетворены; всего — 63,5%. Напротив, совсем не удовлетворены 3,9% и скорее не удовлетворены — 11,8%, в сумме — 15,7%. Превышение суммарного числа тех, кто удовлетворён, — четырехкратное, эти данные вселяют оптимизм. А вот возможностями

профессионального роста полностью удовлетворены 10,2% и скорее удовлетворены — 32,3%; 11% — совсем не удовлетворены и 20,8% — скорее не удовлетворены. Первых в сумме 42,5%, вторых — 31,8%; превышение удовлетворённых возможностями профессионального роста достигает только 1,3. Ещё более отличаются от оценок работы в целом данные по удовлетворённости оплатой труда: полностью удовлетворены — 7,5% и скорее удовлетворены — 27,5%; совсем не удовлетворены — 16,3% и скорее не удовлетворены — 26,3%. В сумме: удовлетворены 35%, но им противостоят 42,6% не удовлетворённых.

Мотивация к получению качественного образования как важнейший ресурс

Устремлённость молодежи к образованию можно сравнить с нежным и в то же время жизнестойким растением. В нашей стране оно произросло в условиях весьма тепличных, благоприятных для него, на почве традиционного для российского общества уважения к врачу, инженеру, педагогу. Потом его «удобряли» разного рода социальными поощрениями в советское время. Оно выдержало десятилетиями продолжавшуюся засуху дискредитации профессий интеллигентного труда. Оно показало устойчивость к заморозкам последних десятилетий. Но всякой прочности есть предел.

Приведённые выше данные говорят о том, что практически четвёртая часть молодёжи выполняет работу, не требующую никакого образования (при массовом стремлении к высшему). Добавим к этому, что образование, полученное в учебном заведении, соответствует выполняемой работе у двух третей молодых людей, а знания и опыт используются менее чем у половины. Масштабные исследования положения работников на рынке труда подтверждают, что «многие обладатели профессионального образования не находят для себя работы, требующей уже имеющегося у них образования [см.: 7, с. 561]. Не получив достойного применения на родине, молодые квалифицированные специалисты стремятся работать заграницей. В этих условиях культивировать стремление к получению качественного образования оказывается делом неперспективным, да и не вполне обоснованным морально.

Между тем, мотивация к получению образования является одним из важнейших наших богатств. Есть страны, которые обладают многими природными ресурсами, но не выказывают признаков прогресса. И есть страны, обделённые природой, но процветающие. Один из движителей их развития — высокий уровень образования населения.

Охват общим образованием у нас заметно вырос. Но результаты международных сопоставимых исследований говорят о сравнительно низком уровне результатов школьного обучения. Охват третичным образованием, в особенности высшим, также вырос, притом стремительно. Страна становится одним из мировых лидеров по важному показателю — доле высокообразованных работников. Однако и здесь рост показателя не обеспечен качеством образования. Российские университеты занимают отнюдь не первые места в мировых рейтингах, и даже попадание в первую сотню лучших становится для них проблемой. Произошла резкая дифференциация вузов и факультетов: одни дают знания и квалификацию, другие — не обеспеченные компетенциями свидетельства, за которыми — лишь выплаченные за них суммы. Что касается выравнивания шансов на получение качественного образования, то ситуация не улучшилась.

Приходится заключить, что при хороших формальных показателях молодёжь не накапливает такой человеческий капитал, который бы соответствовал этим показателям и отвечал бы требованиям времени. Соответственно, страна, по существу, всё более отстаёт в плане накопления человеческого капитала от лидеров, к которым хотела бы принадлежать. По формальным показателям, в России очень образованная рабочая сила, но это печальным образом сопряжено с низкой производительностью труда и невысоким уровнем ВВП на душу населения.

Надежды на изменение положения к лучшему может давать усиливающееся внимание общества к этим проблемам. Государство предпринимает шаги по реформированию системы образования; они оцениваются неоднозначно, и всё же можно рассчитывать, что со временем ситуация выправится. Перспектива же рынка труда остаётся неясной, а использование человеческого капитала зависит именно от него.

Реальный спрос на квалифицированную рабочую силу может быть создан интенсивным развитием экономики — развити-

ем не только сырьевых отраслей, но таких, которые придадут ей постиндустриальную направленность. Это обеспечит занятость молодёжи, обладающей высоким уровнем компетенций, создаст стимулы для обретения знаний, а не дипломов, и подстегнёт модификацию сферы образования в направлении совершенствования. Со своей стороны, совершенствование сферы образования может внести значительный вклад в экономический рост. При этом увеличится спрос на способных и мотивированных к учёбе и труду; создадутся возможности для образования и карьерного продвижения для них; и вот тогда образование станет в большей мере выполнять функцию социального лифта.

Словом, проблемы, связанные с доступностью качественного образования, носят социетальный характер; они не могут быть решены только совершенствованием института образования, а требуют комплексного подхода. Решение же их поможет использовать тот потенциал, который заключён в стремлении молодёжи к получению качественного образования: сделать такое образование более доступным для всех, кто желает его получить, и реализовать это образование в практике народного хозяйства.

ЛИТЕРАТУРА

1. Константиновский Д. Л., Вахштайн В. С., Куракин Д. Ю. Диф-

ференцированная совокупность запросов участников образовательного процесса в общем образовании. Аналитический отчёт. М., 2008.

2. Константиновский Д. Л. Школа и «внешние» факторы // Во-

просы образования. 2011. № 4.

3. Российский статистический ежегодник. М., 1997.

4. Российский статистический ежегодник. М., 1995.

5. Константиновский Д. Л., Вахштайн В. С., Куракин Д. Ю, Рощи-

на Я. М. Доступность качественного общего образования: возможности и ограничения. М.: Университетская книга, 2006.

6. Konstantinovskiy, D. Social Inequality and Access to Higher

Education in Russia // European Journal of Education. 2012. Vol. 47. N. 1. Pp. 9-24.

7. Российский работник: образование, профессия, квалифика-

ция / Под ред. В. Е. Гимпельсона, Р. И. Капелюшникова. Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики». М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2011.