CC BY
56
НАУЧНАЯ СМЕНА
Е.А. Лаптев
К ВОПРОСУ ВОССОЕДИНЕНИЯ ВОСТОЧНОЙ РУМЕЛИИ С БОЛГАРСКИМ КНЯЖЕСТВОМ
Национально-освободительная борьба православных славянских народов на Балканах не могла не привлечь к себе внимание всей Европы, для которой этот регион в контексте многосложных геополитических интересов Востока и Запада имел особое значение. При этом болгарский вопрос постепенно приобретал в сфере балканской политики России первостепенную важность.
По Сан-Стефанскому прелиминарному договору (1878), Болгария должна была стать на Балканском полуострове самым большим государством, границы которого выходили к Черному и Эгейскому морям. «Если в России надеялись, то на Западе опасались, что новое болгарское государство окажется покорным спутником огромного и без того российского государства» [4, с. 77]. Именно поэтому результаты Сан-Стефано были урезаны в Берлине.
Известно, что по результатам Берлинского конгресса (1878), ревизовавшего Сан-Стефан-ский договор, было узаконено создание на Балканах, на территории Северной Болгарии, подвластного султану Болгарского княжества и на землях Южной Болгарии — автономной области Восточная Румелия, также находящейся под властью Стамбула. При этом македонские земли оставались турецкими.
В оценке будущего болгарского народа Н.К. Гирс (впоследствии министр иностранных дел России) высказывал мнение, что Болгария притянет к себе Восточную Румелию. Ему вторил военный министр Д.А. Милютин, который добавлял: «Начатое нами дело, несомненно, довершится самой силой вещей» [10, с. 68].
Еще во время заседания Берлинского конгресса в Болгарии начали действовать комитеты
«Единство», ставившие своей целью национальное освобождение и объединение болгарских земель, разделенных в Берлине [5, с. 67—78]. В Софии болгарское правительство открыто заявило, «что будет придерживаться политики воссоединения, и будет считать Восточную Руме-лию неотъемлемой частью княжества» [8, с. 9].
Задача была весьма сложная, особенно для населения Восточной Румелии (Южной Болгарии). В отличие от княжества она стала лишь автономной областью Османской империи. Верховная исполнительная власть принадлежала генерал-губернатору, который назначался султаном с согласия держав, подписавших Берлинский договор. Принимаемые Народным собранием законы должны были утверждаться султаном. Зависимость от Османской империи проявлялась и в том, что турки могли на границах области строить крепости и размещать свои гарнизоны. Генерал-губернатор имел право вызывать турецкие части в случае какой-либо опасности, угрожавшей области.
И в то же время, опираясь на поддержку и сочувствие России, болгарский народ сумел достичь значительных успехов. Болгарский язык был признан единственным официальным языком Областного собрания (парламента Южной Болгарии) и административных органов. Генерал-губернатором области был назначен родственник князя А. Горчакова болгарин Алеко Богориди [7, с. 202].
Однако, среди местных политических деятелей не было выработано единого взгляда на тактику борьбы против несправедливых решений Берлинского договора. Партия «непримиримых», во главе которой стояли представители демокра-
Лаптев Евгений Александрович, аспирант Башкирского государственного университета
©Лаптев Е.А., 2009
тической интеллигенции, отстаивала тезис, что объединения болгарского народа можно добиться только через организацию вооруженного восстания. Партия «умеренных», игравшая значительную роль в комитетах «Единство» и представлявшая интересы крупной буржуазии и высшего духовенства, считала первоочередной задачей закрепление автономии мирными средствами. Безусловно, она также не противилась идее воссоединения, но, в сущности, ее деятельность была, прежде всего, направлена на то, чтобы на территории страны не были размещены турецкие гарнизоны [11, с. 76].
Первые контакты по вопросу воссоединения между Болгарским княжеством и Восточной Ру-мелией относятся к апрелю 1880 г. Тогда в Софии к власти пришло правительство либерала Д. Цанкова. Одной из программных установок его партии было требование воссоединения. В конце апреля в столице Болгарского княжества состоялось общее собрание сторонников объединительного движения болгарского народа. В нем приняли участие и делегаты из Южной Болгарии — К. Величков и Д. Наумов. По завершении работы собрания было принято решение учредить в Восточной Румелии центральный тайный комитет по подготовке воссоединения. Однако главное препятствие было в том, что его реализация нарушала бы Берлинский договор, пересмотр которого не входил в планы великих держав. Необходимо только добавить, что заключенный в 1881 г. австро-русско-германский союз предусматривал меры по предупреждению появления турецких армейских частей в Южной Болгарии. Кроме того, участники Тройственного союза согласились не противиться объединению Болгарского княжества с Восточной Румелией «в случае, если бы этот вопрос был выдвинут силою вещей» [14, с. 39]. Сама русская дипломатия на практике стремилась отдалить перенесение вопроса объединения. Россия опасалась, что в противном случае Вена получит возможность аннексии Боснии и Герцеговины. «Задача русской дипломатии в то время заключалась в удержании болгарского правительства от любых преждевременных действий по достижению соединения». Царское правительство не «ограничивалось только настойчивыми советами, но и отслеживало все болгарские действия с целью придать им характер мирной подготовки» [14, с. 40]. В самой болгарской среде работа по согласованию
действий была затруднена вследствие известного государственного переворота 1881 г. в княжестве, где либералы были отстранены от власти. В стране приостановилось действие конституции и установился режим княжеских семилетних полномочий. Одним из первых итогов такой акции, во многом вызванной сменой курса в России, у кормила правления которого встал Александр III, был отъезд в Восточную Румелию многих либералов, в т.ч. и видного политического и государственного деятеля П. Каравелова. Прибытие «эмигрантов» послужило своеобразным катализатором в сфере формирования традиционных партий — «либеральной» или «казенной» и «народной» или «консервативной». Тем временем в 1882 г. в Софии вновь решили активно заняться проблемой объединения болгарского народа и таким образом возвысить князя, укрепить его авторитет, сделать его имя символом национального единства. Одним из проведенных переговоров с «народной» партией стало издание в Восточной Руме-лии газеты «Съединение», задача которой заключалась в пропаганде дела воссоединения болгарского народа, в подчеркивании значения княжества как объединительного центра борьбы. «Народная» партия получила название «Соединистс-кой». Однако проведению какой-либо последовательной и стройной политики и выработке единой тактики в деле борьбы за объединение болгарского народа мешали партийные дрязги как в княжестве, так и в Восточной Румелии. Лишь с приходом к власти в 1884 г. в княжестве вернувшегося в страну П. Каравелова объединение болгар вновь было выдвинуто в качестве главной задачи правительства. В самой Южной Болгарии к этому времени пришла к управлению партия «соединистов». Однако, придя к власти, они не спешили заняться вопросом воссоединения, что вызывало недовольство и раздражение среди наиболее радикально настроенных болгарских политиков. Все это послужило причиной того, что весной 1885 г. движение за воссоединение возглавил сформированный тогда же революционный комитет, руководителем которого стал Захари Стоянов. Опытный революционер, прошедший через турецкие тюрьмы, он, надеясь на победу, не забывал и о возможности поражения, и о спасении людей. В канун восстания, когда пловдивским руководителям еще было неизвестно отношение князя Александра Баттенберга и премьер-министра П. Каравелова к готовящему-
ся перевороту, Стоянов организует «окно» для спасения людей в случае неудачи [12].
2 сентября 1885 г. в Панагюриште по инициативе местного революционного комитета впервые было поднято знамя воссоединения болгарского народа. Организаторы этой акции были арестованы, но их заключение продлилось недолго. Большой размах движение приняло в Пазарджи-ке, который 5 сентября был фактически занят вооруженными крестьянами.
Ранним утром 6 сентября 1885 г. повстанческие отряды населения и солдаты окружили резиденцию генерал-губернатора Г. Крыстевича [15, с. 418—419; 13, с. 532; 1, с. 64]. Десять дней спустя, находясь в Софии, бывший глава Восточной Румелии говорил следующее: «Я знал и ценил общенародное желание о воссоединении с Болгарским княжеством, я сочувствовал движению, но мое положение не позволило идти дальше сочувствия» [2, с. 379—380].
«Кто знает подробности подготовки воссоединения, — комментировал это высказывание историк Т. Жечев, — тот не имеет основания не верить его исповеди» [6, с. 392].
Безусловно, практически все болгары Восточной Румелии поддержали воссоединение: было сформировано Временное правительство, в состав которого вошли представители революционного комитета, политических партий и вооруженных сил. Новая власть отослала князю Александру Баттенбергу телеграмму, в которой он ставился в известность, что воссоединение болгарского народа провозглашено от имени его высочества [3, с. 562].
Весть о воссоединении обошла всю Болгарию в тот же день. Народ ликовал. Везде шли митинги и собрания. Так, на одном из них в Софии была принята резолюция о признании объединения и мерах по его поддержке всем болгарским народом. По инициативе населения повсюду создавались ополченские дружины в защиту объединенного отечества. Со своей стороны Временное правительство поддерживало твердый порядок, не допуская провокаций, которые могли бы послужить дополнительными причинами для иностранного, прежде всего турецкого, вмешательства во внутренние дела объединенного болгарского государства. После прибытия князя Александра Баттенберга, главы Кабинета министров Петко Каравелова и председателя Народного собрания Стефана Стамболова в Пловдив
правительство по распоряжению князя свои функции передало назначенному монархом комиссариату. Все учреждения в области были сохранены, уничтожена только таможня между севером и югом Болгарии. Начался долгий процесс по защите объединенного болгарского государства. Князь Александр Баттенберг 6 сентября направил личное послание императору Александру III, в котором просил о поддержке [9, с. 4].
Несколько позже (9 сентября) власти в Софии в своей ноте к представителям великих держав и Турции признавали прежний сюзеренитет Османской империи, но с учетом изменившейся ситуации. Утверждая в своем письме, что воссоединение не следует трактовать как какую-либо враждебную акцию, болгарские власти в то же время готовились к вооруженной защите в случае иностранного вмешательства. Болгарский князь и его премьер-министр приняли решение о мобилизации войск.
В сущности, все тогда зависело от Стамбула и Петербурга. Великий визирь Кямиль-паша писал в своих воспоминаниях о полной неожиданности для Порты произошедшего в ее привилегированной провинции. Известие о перевороте им было получено от российского посла в Константинополе А.И. Нелидова. На экстренном совещании правительства большинство министров, придерживаясь жесткой линии к своему вассалу, выступало за применение военной силы и посылку войск в Восточную Румелию, используя семитысячный резерв в Адрианополе. Тем не менее только вследствие настойчивости и убедительности, проявленной Кямиль-пашой, султан воздержался от вторжения. Было решено выяснить позицию России и остальных великих держав на болгарские события. В то же время турецкая сторона, не дожидаясь результатов предстоящего зондирования, начала концентрацию войск, доведя ее в скором времени до трехсот тысяч [13, с. 569].
Среди великих держав наиболее последовательно выступала за воссоединение под эгидой князя Баттенберга Британская империя, имевшая, как известно, свои старые счеты с Россией. При этом представляет интерес утверждение, что «революция... была ускорена русской враждой к кн. Александру и направлена против русского влияния» [13, с. 570]. Все это было прямо противоположным ранее сделанному Г. Странским заявлению. Болгарский политический деятель, разговаривая с русским представителем Игельст-
ромом, заявил, что жители Восточной Румелии, «действуя без знания России и других иностранных влияний... полагали облегчить задачу русского правительства. Влияние России должно быть и иного болгарский народ не допустит» [13, с. 571]. Ставя своего собеседника в известность о негативном отношении к политике Петербурга в деле воссоединения, Г. Странский в то же время подчеркивал всю желательность урегулирования отношений России с Александром Баттен-бергом. И здесь следует согласиться с тем, что, ведя тонкую игру с русскими и английскими дипломатами, болгары возлагали большие надежды на то, что заинтересованность Петербурга и Лондона в Болгарии не приведет к ликвидации уже совершившегося объединения болгарского народа. И как итог, воссоединение рассматривалось в качестве первого и чрезвычайно важного шага на пути дальнейшего освобождения и объединения всего болгарского народа.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андонов И. Съединенисто. — Пловдив, 1929.
2. Балабанов М. Гаврил Кръстевич. — София, 1914.
3. Външната политика на България. Документи и материали. 1879—1886 гг. Т. I. — София, 1978.
4. Грим Э. К истории русско-болгарских отношений // Новый Восток. —1924. — № 5.
5. Дойное Д. Комитетите «Единство». Родята и приносът им за Съединението 1885. — София, 1985.
6. Жечее Т. Българският Великден или страстите български. — София, 1980.
7. Иванов И Сърбия и България от времето на Източнорумелийския преврат на 6 септември 1885. — Сливен,1886.
8. История на Сръбско-българската война 1885г. — София, 1925.
9. Корреспонденция по въпроса за Съединението от 4 септември 1885 до 12/27 април 1886. — София, 1886.
10. Милютин Д.А. Дневник. Т. III. — М., 1950.
11. Митев Й. Съединението 1885. — София, 1980.
12. Отечествен глас. 1985. 24 септ.
13. Радев С. Строителете на съвременна България 1879—1886. Т. I. — София, 1973.
14. Стателова Е., Пантев А. Съединението на княжество България и Източна Румелия 1885 година. — София, 1985.
15. Стоянов 3. Съчинения. Т. 3. — София, 1966.
Ключевые слова: национально-освободительная борьба, православные славянские народы, болгарский вопрос, освобождение и объединение болгарских земель, болгарский язык, Россия.
Key words: national struggle for liberty, orthodox Slavonian peoples, Bulgaria question, liberation and unification of Bulgarian lands, the Bulgarian language, Russia.
Evgeny A. Laptev
ON THE PROBLEM OF EASTERN RUMELIA’S REUNION WITH THE BULGARIAN PRINCIPALITY
The article considers the national liberation struggle of Slavonian peoples for creation of the state system in the 19th century. That time according to the results of the Berlin congress Bulgaria was divided into three parts: the Bulgarian principality in the north, the autonomous region East Rumelia in the south and Macedonia subordinated to a Turkish sultan. On the basis of little known for Russian scholars materials the author tells us about the liberation and unification of Bulgarian lands. The role of Russia in uniting orthodox Slavonian peoples is indicated.
