К вопросу установления вины при совершении преступлений Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.9

З. Ф. Хайбуллин, Е. П. Луценко

Российский химико-технологический университет имени Д.И. Менделеева, Москва, Россия. 125047 Москва, Миусская пл., 9

К ВОПРОСУ УСТАНОВЛЕНИЯ ВИНЫ ПРИ СОВЕРШЕНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

В данной статье раскрывается смысл понятия вины в уголовном праве, рассматриваются сложности, связанные с применением норм о вине, вызванные в установлении субъективных признаков состава преступления, результатом неправильного понимания (толкования) следователем, дознавателем или судьей тех или иных положений уголовного закона, а также и недостоверного, неточного установления фактических обстоятельств дела.

Ключевые слова: принцип вины, уголовное право, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, Уголовный кодекс Российской Федерации.

В науке уголовного права тема вины занимает важное место, поскольку при привлечении к уголовной ответственности обязательным является учет не только объективных признаков деяния, но и психического отношения лица к содеянному[1]. Однако анализ практики применения уголовного законодательства о вине свидетельствует, что этот самостоятельный обязательный признак состава любого преступления не всегда именно так оценивается следственными и судебными органами.

Сложности, связанные с применением норм о вине, вызваны не недостаточностью исследований в этой области или пренебрежением к ней со стороны современной уголовно-правовой науки, а обусловлены иными причинами. В частности доминирующей на протяжении последних десятилетий и получившей выражение в действующем Уголовном кодексе российской теории вины присуще восприятие субъективных признаков как абстрактной конструкции. Вина довольно часто рассматривается как независимый от объективных элементов институт уголовного права, базирующийся на индивидуальном переживании лица, совершающего преступление.

Категория вины связывает воедино представления об основаниях, пределах, степени тяжести и целях уголовной ответственности, выступает необходимым звеном осознания места уголовного права в системе социального контроля и его специфики, служит важнейшей общефилософской предпосылкой обоснования необходимости и пределов регулятивного воздействия уголовного права на общественную жизнь.

Действующий Уголовный кодекс Российской Федерации в части 1 ст. 14 закрепил понятие преступления, соответствующее психологической концепции вины: «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания».

В результате доминирования психологической теории вины более отчетливым стало и представление о признаках преступления. Анализируя содержание данных признаков, М.И. Ковалев указывает: «Человеческое поведение является наиболее общим и самым обязательным признаком любого преступления. Причем под поведением следует понимать только внешнее проявление человеческой воли, т. е. активную деятельность или воздержание от выполнения какой-то обязанности, выраженной в активных действиях»[2]. Как известно, человеческое поведение, если оно не есть проявление безусловного рефлекса, представляет собой деятельность, в которой в той или иной степени участвуют воля и сознание человека. Во всяком человеческом поступке можно мысленно выделить две стороны: психическую и физическую. Психическая - это та сторона человеческого поведения, которая

характеризуется внутренними психическими процессами, происходящими в сознании человека». Установив, что деяние в уголовно-правовом смысле совершается при участии сознания и воли, М.И. Ковалев определяет преступление как запрещенное уголовным законом осознанное и волевое действие (бездействие), особо подчеркивая, что общественная опасность преступления определяется среди прочих детерминант также и характером вины лица [2].

Понимание вины с позиций психологической теории отражения предлагают и П.С. Дагель и Д.П. Котов: «Во-первых, вина субъекта как психическое отношение, обусловившее совершение им преступления, является отражением взаимодействия объективных условий, воздействующих на личность, и самой личности, ее социальной позиции, которая сформировалась также под влиянием окружающей среды. Это позволяет понять причины появления виновного психического отношения. Во-вторых, содержанием вины является психическое

отражение в сознании лица объективных признаков ситуации и совершаемого деяния а) до совершения преступления, как представление о фактах, которые будут иметь место («опережающее отражение»), б) во время его совершения, как отражение объективных признаков совершаемого деяния. После совершения преступления, уже «за пределами вины», отражение объективных признаков содеянного продолжается и превращается в их оценку субъектом (возможно, например, раскаяние в содеянном [3].

Концентрированным выражением принципа субъективного вменения в отечественном уголовном праве является закрепленный в ст. 5 Уголовного кодекса Российской Федерации принцип вины, а в уголовном процессе -презумпция невиновности (ст. 14 Уголовно -процессуального кодекса Российской Федерации) как проявление уголовно-правового принципа вины. Практическая реализация названных правовых принципов при признании лица субъектом уголовной ответственности

осуществляется путем точного и достоверного установления работниками органов

правоприменения вменяемости и вины лица в совершенном им общественно опасном деянии, предусмотренном уголовным законом в качестве преступления. От правильного разрешения этих вопросов зависит признание приговором суда данного лица виновным в совершении преступления, предупреждение случаев ошибочного осуждения невиновных, равно как и случаев необоснованного освобождения виновных от уголовной ответственности; правильная, т.е. основанная на законе, квалификация преступления; индивидуализация уголовной ответственности виновных в соответствии со степенью их вины; достижение целей уголовного наказания и его эффективность в процессе исполнения; целенаправленность профилактики преступлений и ее эффектность и т.д. В конечном итоге от правильной реализации принципа субъективного вменения зависит как решение вопросов уголовного дела, так и вытекающих из вынесенного судом приговора о виновности лица социальных, моральных и правовых последствий. Однако уровень следственно-судебных ошибок, связанных с установлением формы вины, определением целей и мотивов преступления, назначением наказания, не отвечающего степени вины, продолжает сохраняться на достаточно высоком уровне [4].

Собственно говоря, ошибка в установлении субъективных признаков состава преступления является частным случаем правоприменительной ошибки. Кроме того, ошибка может стать результатом неправильного понимания (толкования) следователем, дознавателем или судьей тех или иных положений уголовного закона, а также и недостоверного, неточного

установления фактических обстоятельств дела. На практике это влечет привлечение лиц к ответственности за другие деяния, нежели те, которые они совершили. Приведем примеры из следственно-судебной практики. Нагатинским судом г. Москвы гр. К., был признан виновным за совершение преступления, предусмотренного ст. 161 ч. 2 УК РФ (грабеж, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья) при следующих обстоятельствах. Гр. К. распивал спиртное совместно с гр. М, С. и П. В процессе распития спиртных напитков, между К. и П. возникла ссора на почве личных неприязненных отношений. К. схватил П. за одежду, затолкал его в лифт и отправил на нижний этаж. Допрошенный в качестве потерпевшего гр. П. пояснил, что К. забрал у него телефон и туалетную воду, общей стоимостью 1800 рублей. Телефон и туалетная вода были обнаружены на подоконнике между этажами подъезда, в котором перечисленные граждане распивали спиртное. П. свою вину в грабеже и изъятии имущества П. не признавал, свидетели М. и С. по факту кражи хищения имущества П., ничего пояснить не могли. Отпечатков следов рук К. на флаконе духов не обнаружено. Тем не менее, Мосгосуд оставил приговор Нагатинского районного суда без изменения, а апелляционную жалобу К. без удовлетворения [5]. Суд определил вину К. в виде прямого умысла и корыстной цели, что необходимо для признания в действиях лица хищения. Корыстная цель же в свою очередь означает, что виновный действует во извлечении из преступления материальной выгоды. Факт обнаружения имущества не у К., который продолжал распивать спиртное, с похищенным имуществом не скрылся, не пытался его использовать сам (например, осуществляя звонки или вставив собственную сим-карту), остался судом не исследованным. Вменение грабежа К. было основано лишь на показаниях потерпевшего.

Бабушкинским районным судом г. Москвы гр. А., В., Л., О., и П. признаны судом виновными в совершении разбойного нападения, совершенного группой лиц по предварительному сговору. Указанные граждане находились в одной автомашине, двигались по МКАД г. Москвы. Увидели на обочине проститутку, остановились, из машины вышли О. и П. и начали договариваться с девушкой об оказании услуги сексуального характера. А. сидел за рулем, В. Спал на переднем сиденье, Л. Находился на заднем сиденье в автомобиле, из автомобиля не выходил. В процессе беседы с девушкой, между ними возникла ссора, девушка пыталась ударить П., после чего он выхватил у нее сумку, и выбросил ее. Тем не менее, потерпевшая А. заявила об изъятии у нее сумки, в которой находились деньги в сумме 8 500 рублей. Сумка с деньгами обнаружена не была, объяснить какие именно действия выполняли А., В., Л., О., и П.

потерпевшая не смогла. Все пятеро были признаны виновными и им назначено наказание в виде 5 лет лишения свободы с содержанием в колонии общего режима. Вменение разбойного нападения, совершенного группой лиц по предварительному сговору основано лишь на показаниях потерпевшей.

В двух перечисленных случаях не применялся полиграф, не проводилась проверка показаний потерпевших на месте происшествия, не предпринимались меры к обнаружению похищенного, не осуществлялся поиск водителей с видеорегистраторами.

Согласимся с Неустроевой А.В., которая считает, что в процессе расследования следователь либо дознаватель всегда сталкивается с ситуацией необходимости установления виновности лица в совершении преступления, формой его вины, мотивами, целями совершения деяния, эмоциональным состоянием лица. В то же время отсутствие в распоряжении следователя алгоритмов установления субъективной стороны преступления негативным образом сказывается на ходе расследования преступных деяний. Недостаточное внимание уделяется установлению психологических компонентов действий обвиняемого (сознание, воля, эмоции).

Изучение следственной практики показало, что многие следователи не умеют собирать и

использовать информацию, касающуюся субъективной стороны преступления; некоторая часть следователей собирает ее не в полном объеме, что негативно сказывается на процессуальных сроках и качестве расследования.

Успешное использование тактических приемов и методических рекомендаций по расследованию преступного деяния,

разработанных криминалистикой, невозможно без тщательного исследования различных объектов и явлений, связанных с совершенным преступлением. Причем познание каждого из них, выделение и обособление из общей совокупности неизбежно приводят к постижению криминалистических значимых признаков, свойств, связей и отношений с другими объектами и явлениями. Не является исключением в этом отношении и субъективная сторона преступления, представляющая собой специфический объект криминалистического изучения.

В процессе расследования уголовного дела субъективная сторона преступления может быть исследована в уголовно-правовом, уголовно-процессуальном и криминалистическом направлениях. Анализ следственной практики показывает, что в процессе расследования субъективная сторона преступления в основном изучается в уголовно-правовом и уголовно-процессуальном направлениях.

Хайбуллин Зуфар Фаритович студент кафедры гражданского, авторского и экологического права РХТУ им. Д. И. Менделеева, Россия, Москва

Луценко Елена Павловна доцент, кандидат юридических наук Московский Университет Приборостроения и Информатики

Литература

1.Кораблева С.Ю. Вина как уголовно-правовая категория и ее влияние на квалификацию преступлений, Автореферат на соискание степени к.ю.н., Москва, 2013 с. 3.

2.Ковалев М.И. Проблемы учения об объективной стороне состава преступления. М., 1991. - 174 с.

3.Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Издательство Воронежского университета, Воронеж, 1974 г.

4. Колесников З.В. Мотив как элемент субъективной стороны преступления и его влияние на квалификацию преступлений, Полиграф-Мастер, Челябинск, 2012, с. 181-182.

5. Архив Нагатинского районного суда г. Москвы, Уголовное дело № 1-45/2013

Khaybullin Zufar Faritovich, Lutsenko Elena Pavlovna

D.I. Mendeleev University of Chemical Technology of Russia, Moscow, Russia.

TO QUESTION ESTABLISHING GUILT IN COMMITTING THE CRIME

Abstract

This article explains the meaning of the concept of guilt in criminal law, discusses the difficulties associated with the application of the rules of the fault caused by the establishment of subjective elements of the crime, the result of a misunderstanding (interpretation), investigator or judge of certain provisions of criminal law, as well as unreliable, inaccurate establishing the facts of the case.

Key words: the principle of guilt, criminal law, the Criminal Procedure Code of the Russian Federation Criminal Code of the Russian Federation.