CC BY
269
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 34 DOI 10.24411/2073-0454-2020-10336
ББК 67 © Н.Г. Кадников, Н.А. Карпова, 2020
Научная специальность 12.00.08 — уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право
К ВОПРОСУ ОТГРАНИЧЕНИЯ КРАЖ ОТ ИНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ СОБСТВЕННОСТИ
Николай Григорьевич Кадников, профессор кафедры уголовного права, доктор юридических наук, профессор, Заслуженный работник высшей школы РФ
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: krim-pravo@yandex.ru
Наталия Анатольевна Карпова, доцент кафедры уголовного права, кандидат юридических наук, доцент Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: office@unity-dana.ru
Аннотация. Рассматриваются проблемы отграничения краж от иных преступлений против собственности. Анализируются критерия отграничения в соответствии с объективными и субъективными признаками состава кражи и иных составов преступлений против собственности. Рассматриваются примеры судебно-следственной практики по разграничению кражи и мошенничества, кражи и присвоения или растраты чужого имущества. Формулируются предложения по более точной квалификации и разграничения указанных преступлений.
Ключевые слова: квалификация краж и иных преступлений против собственности, разграничение кражи и мошенничества, кражи и присвоения или растраты чужого имущества.
ON THE ISSUE OF DISTINGUISHING THEFT FROM OTHER CRIMES AGAINST PROPERTY
Nikolay G. Kadnikov, Professor of the Department of Criminal Law, Doctor of Legal Sciences, Professor, Honored Worker of Higher School of RF
Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117997, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12)
E-mail: krim-pravo@yandex.ru
Nataliya A. Karpova, Associate Professor of the Department of Criminal Law, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor
Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117997, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12)
E-mail: office@unity-dana.ru
Abstract. Considered the problems of distinguishing theft from other crimes against property. The criteria of differentiation are analyzed in accordance with objective and subjective characteristics of the composition of theft and other crimes against property. Examples of judicial and investigative practice on the distinction between theft and fraud, theft and embezzlement or embezzlement of other people's property are considered. Proposals are formulated for a more precise classification and differentiation of these crimes.
Keywords: qualification of theft and other crimes against property, differentiation of theft and fraud, theft and embezzlement or embezzlement of other people's property.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Кадников Н.Г, Карпова Н.А. К вопросу отграничения краж от иных преступлений против собственности. Вестник Московского университета МВД России. 2020(6):123-7.
Статистика преступности позволяет сделать вы- преступлений в 1919 г. составили хищения чужого вод о том, что почти 55% от всех зарегистрированных имущества. Из всех хищений путем кражи совершено
более 60%\ Немалое количество краж остаются латентными и не учитываются статистикой. Правоприменительные органы сталкиваются с трудностями в разграничении хищений, в особенности краж и иных преступлений, сопряженный с изъятием чужого имущества. Поэтому очень важно установить критерии разграничения смежных преступлений и предложить практике соответствующие рекомендации.
Кражу следует отличать от мошенничества (ст. 159 УК). При краже потерпевший не предполагает, что его имуществом завладевает кто-либо, а при мошенничестве он сам, под влиянием обмана или злоупотребления его доверием, передает виновному свое имущество или право на имущество. При мошенничестве внешне происходит якобы добровольная передача имущества от потерпевшего мошеннику. На самом деле, как совершенно справедливо отмечают специалисты, виновный воздействует на сознание потерпевшего, склоняя его путем обмана или злоупотребления доверием к передаче имущества2. Если рассматривать признаки объективной стороны мошенничества и кражи, то изъятие имущества при краже осуществляется скрытно от потерпевшего и других лиц, либо в их присутствии, но они об этом не имеют ни малейшего представления. При мошенничестве такого действия как изъятие фактически не происходит, т.к. суть деяния заключается в передаче мошеннику открыто имущества самим его владельцем, действующим под влиянием обмана или злоупотребления доверием. Между тем, по верному замечанию И.О. Автандиловой, обман или злоупотребление доверием возможны и при совершении краж, но они используются не для завладения имуществом, а доступа к имуществу, проникновения в жилище, помещение или иное хранилище и т.п., либо для сокрытия уже совершенной кражи3.
Практике известны случаи перерастания кражи в иные, более опасные формы хищения. Например, о совершении кражи стало известно либо потерпевшему, либо посторонним, но при этом виновный пытался уже открыто, а в некоторых случаях с применением насилия, завладеть чужим имуществом или скрыться с похищенным. Здесь речь идет уже о грабеже или разбое. Если же виновный бросает похищенное и пытается скрыться, чтобы избежать задержания, то его действия следует квалифицировать как покушение на
кражу4.
Интересной нам представляется квалификация действий лица, попросившего мобильный телефон для звонка, а затем открыто скрывшегося с удержанием телефона. С одной стороны, виновный путем обмана или злоупотребления доверием добился того, чтобы потерпевший сам передал ему имущество, что внешне похоже на мошенничество. С другой стороны, он использовал обман или злоупотребил доверием для облегчения открытого хищения имущества. На наш взгляд, в этом случае действия виновного следует квалифицировать по ст. 161 УК РФ, как открытое похищение чужого имущества, если он не будет задержан, или его действия будут оценены как покушение на грабеж (ст. 30 и ст. 161 УК РФ), в том случае, если его догонят и задержат с похищенным. Поэтому мы не согласны с квалификацией действий Т., который путем обмана, под предлогом позвонить, попросил у Н. сотовый телефон, имея умысел этот телефон похитить. Его действия были квалифицированы судом по ч. 1 ст. 159 УК РФ, как мошенничество5. Однако, такая квалификация не соответствует доктринальному и судебному толкованию. Полагаем, что в данном случае виновный действовал тайно по отношению к изъятию чужого имущества, а обман использовал как средство для облегчения доступа к имуществу. Поэтому его действия следовало бы квалифицировать по ч. 1 ст. 158 УК РФ.
Есть проблемы при квалификации действий лица, нашедшего мобильный телефон и присвоившего его. Практические решения по этой разновидности хищения различаются. В одном случае действия виновного квалифицируется по ст. 158 УК РФ. Например, И. поехал отдыхать с семьей на курорт и нашел смартфон 4S, но вместо заявления о находке в полицию оставил ее себе, зная, что владелец максимум через час найдет девайс по 1МЕ1-номеру. Это легкомыслие привело мужчину в СИЗО, где он находился до суда, несмотря на доказательства того, что он не крал гаджет, а только временно пользовался чужой вещью и сдал ее в полицию по первому требованию. Суд признал И. виновным и назначил ему 50 тыс. рублей штрафа с учетом того, что 5 месяцев мужчина находился под стра-жей6. В других случаях суды прекращают такие дела за отсутствием состава преступления. Например, Ле-
1 См.: Состояние преступности в России за январь-декабрь 2019 г. // Сборник Генеральной прокуратуры РФ. М., 2020 // genproc.gov. гтир1оааЛЫоск/034/8Ьогтк.. .2019.pdf
2 См.: Автандилова И.О. Отличие мошенничества от смежных преступлений. Проблемы квалификации.// Пробелы в российском законодательстве. 2010. № 2. С.221-223.
4 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 29 от 27.12.2002 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // СПС Консультант Плюс.
5 Приговор № 1-83/2014 от 31 марта 2014 г. Ленинского районного
суда г. Барнаула (Алтайский край) // См.: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 17.03.2003 г. «Некоторые вопросы судебной практики по делам о краже, грабеже и разбое» // СПС КонсультантПлюс.
3 Там же.
6 vit1prav.ru>artic1es/schitaetsya-1i-krazhej...
нинградский областной суд 27.03.2013 г. отменил приговор районного суда по делу № 22-614/2013 в связи с отсутствием в действиях обвиняемого состава преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ, по которой гражданин был признан виновным. Мужчина находился на стадионе и нашел под сиденьем сотовый телефон, из которого вытащил сим-карту и присвоил. Несмотря на отсутствие доказательств вины подозреваемого в изъятии телефона из владения собственника, он был осужден по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Защита, анализируя историю законодательства об уголовной ответственности за присвоение находки, пришла к выводу об отсутствии в действиях мужчины состава какого-либо преступления. Кассационная инстанция согласилась с доводами защиты и прекратила производство по делу1. Полагаем, что присвоение чужого имущества после его находки, не связанной с хищением, не содержит признаков состава преступления.
Не теряет своей актуальности квалификация карманной кражи, ответственность за которую предусмотрена п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ (в законе эту кражу именуют кражей из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем)2. Наибольшие споры вызывает разъяснение Пленума Верховного Суда РФ, касающееся проблемы нахождения имущества при потерпевшем. В соответствии с судебным толкованием, нахождение имущества при потерпевшем означает, что одежда, сумка или другая ручная кладь, из которых совершается хищение этого имущества, находятся на потерпевшем, в его руках или непосредственной близости от потерпевшего. Полагаем, что непосредственная близость означает возможность постоянного контроля за своим имуществом. Актуальным следует признать разъяснения Пленума Верховного Суда РФ по поводу состояния потерпевшего. В частности, особенности состояния потерпевшего (сон, опьянение, потеря сознания, психическое расстройство и т.п.) значения для квалификации преступления по данному основанию не имеют, так как использование субъектом преступления состояния потерпевшего не исключает его умысла на хищение из одежды, сумки или другой ручной клади и лишь указывает на тайный характер такого хищения.
В последнее время весьма актуальной проблемой является хищение средств с банковского счета, либо электронных денежных средств. Ответственность за
1 Архив Ленинградского облсуда// oblsud.lo.sudrf.ru
2 См. подробнее: Карпова Н.А. Кража из одежды, сумки или другой
ручной клади, находившихся при потерпевшем: уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации. Учебное пособие. М., Юриспруденция, 2016.
данное деяние предусмотрена п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ. Однако ст. 159.3 УК РФ предусматривает ответственность за мошенничество с использованием электронных средств платежа. Это обстоятельство требует внимания и установления четкого разграничения подобных преступлений.
Есть положительный момент, по данной проблеме имеется судебное толкование. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ, действия лица следует квалифицировать по статье 159.3 УК РФ в случаях, когда хищение имущества осуществлялось с использованием поддельной или принадлежащей другому лицу кредитной, расчетной или иной платежной карты путем сообщения уполномоченному работнику кредитной, торговой или иной организации заведомо ложных сведений о принадлежности указанному лицу такой карты на законных основаниях либо путем умолчания о незаконном владении им платежной картой. Таким образом, когда виновный действует открыто, обманывает сотрудника финансовой организации, то он совершает мошенничество данного вида. Если же виновный действует в тайне от потерпевшего и сотрудников банка, получает наличные чужие денежные средства из банкомата путем использования заранее похищенной или поддельной платежной карты, то такие действия квалифицируются по п. «г» ч. 3 ст. 158 УК РФ. Если лицо похитило безналичные денежные средства, воспользовавшись необходимой для получения доступа к ним конфиденциальной информацией держателя платежной карты (например, персональными данными владельца, данными платежной карты, контрольной информацией, паролями), переданной злоумышленнику самим держателем платежной карты под воздействием обмана или злоупотребления доверием, то такие действия образуют состав кражи, а обман или злоупотребление доверием использовались виновным для облегчения совершения кражи3.
Однако бывают случаи, когда хищение совершается путем использования учетных данных собственника или иного владельца имущества независимо от способа получения доступа к таким данным (тайно либо путем обмана воспользовался телефоном потерпевшего, подключенным к услуге «мобильный банк», авторизовался в системе интернет-платежей под известными ему данными другого лица и т.п.). В случае, если виновный не оказывал незаконного воздействия на программное обеспечение серверов, компьютеров или на сами информационно-телекоммуникационные сети, такие действия подлежат квалификации как
3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» // СПС Консультант Плюс.
кража. Если незаконное воздействие подобного рода состоялось и таким путем были похищены средства с банковского счета, то такие действия квалифицируются по ст. 159.3 УК РФ1.
Есть ряд проблем, которые характеризуют кражу и присвоение или растрату чужого имущества (ст.160 УК). Основным признаком, по которому проводится разграничение этих деяний, является отношение субъекта преступления к похищаемому имуществу. При присвоении или растрате похищается то имущество, которое было вверено виновному и находилось в его правомерном владении или распоряжении. При этом он имел юридические права совершать с указанным имуществом определенные действия. Можно привести следующий пример: обвинительный приговор в отношении Д., осужденного по ч. 1 ст. 158 УК РФ и оправданного по ч. 1 ст. 166 УК РФ, отменен судебной коллегией и дело возвращено на новое рассмотрение с указанием на то, что из представленных материалов дела следует, что Д. работал в должности администратора автомойки «Посейдон», имея доступ к кассе в силу своих обязанностей, совершил хищение денежных средств в сумме 3250 рублей, распорядившись ими по своему усмотрению. Из описания деяния следует, что фактически Д. присвоил вверенное ему имущество. Приговором же суда Д. признан виновным и осужден за тайное хищение чужого имущества. Противоправное безвозмездное обращение имущества, вверенного лицу, и причинившее ущерб его собственнику, должно квалифицироваться как присвоение или растрата при условии, что похищенное имущество находилось в правомерном владении либо ведении этого лица, которое в силу должностного или иного служебного положения, договора либо специального поручения осуществляло полномочия по распоряжению, управлению, доставке, пользованию или хранению в отношении чужого имущества. При решении вопроса об отграничении составов присвоения или растраты от кражи, должно быть установлено наличие у лица вышеуказанных полномочий. Однако данный вопрос судом не выяснялся, в связи с чем, судом преждевременно принято решение о виновности Д. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ. На наш взгляд, в данном случае действия виновного следует квалифицировать по ст. 160 УК РФ.
Как представляется, виновный при краже не имеет никаких прав на изымаемое имущество, и никто ему не передавал и не вверял это имущество. Даже если лицо
имеет доступ к имуществу в связи с порученной работой либо с выполнением служебных обязанностей, но не наделено никакими правомочиями на это имущество, то хищение им этого имущества должно квалифицироваться как кража, а не как присвоение или растрата. Например, это касается незаконного изъятием оргтехники в собственность виновного, которая была ему предоставлена для осуществления его служебной деятельности. Следует согласиться с Н.Д. Эриашвили, который полагает, что лицо, используя свое служебное положение, однозначно либо присваивает, либо растрачивает чужое имущество, которое ему может быть и не вверено, но находится в его ведении. По этой причине более правильным было бы такое изменение редакции ст. 160 УК РФ, которое предусматривало бы, наряду с указанием на имущество, вверенное виновному, указание на имущество, находящееся в ведении виновного2. На это указал и Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате».
Есть проблемы при квалификации хищений, связанных с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище. В судебной практике под «проникновением» понимается тайное или открытое вторжение с целью совершения кражи, грабежа или разбоя. Оно может совершаться как с преодолением препятствий или сопротивления людей, так и без этого, а также оно может быть осуществлено с помощью приспособлений, когда виновный извлекает похищаемое имущество без входа в соответствующее помещение (например, использует крюки, удочки, магниты). Следует согласиться с разъяснением Пленума Верховного Суда РФ в том, что признак «проникновения» отсутствует в тех случаях, когда лицо находилось в указанных местах правомерно (например, с согласия потерпевшего, в силу родственных отношений либо в торговом зале магазина, в офисном помещении и т.п.) и затем совершило хищение. Например, судом было ошибочно признано вменение В. признака проникновения в жилище при следующих обстоятельствах: В., являясь, родной сестрой К., и временно проживая в ее квартире, похитила из шкафа денежные средства К, которые она откладывала на покупку новой квартиры3. Полагаем — это решение обоснованное и справедливое, признак проникновения в жилище отсутствует, поскольку виновная проживала вместе с потерпевшей с ее дозволения и имела свобод-
1 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 г. № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и
растрате» // СПС Консультант Плюс.. 126 -
2 См.: Эриашвили Н.Д. Противодействие присвоению и растрате чужого имущества в Российской Федерации (практический аспект) // Вестник Московского университета МВД России. 2016. № 5. С. 145.
3 Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 3. С. 6-7.
ный доступ к ценностям1.
Также данный признак отсутствует, если лицо осуществило хищение путем свободного доступа в помещение либо жилище (в том числе и совершая после этого иное преступление). Так, изменяя приговор Ростовского областного суда в части осуждения Д. по п. п. «в», «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, исключая из приговора осуждение виновного по пункту «в», указала, что вывод суда о совершении кражи с проникновением в жилище противоречит установленным обстоятельствам дела. Д. совершил кражу двух золотых колец после того, как потерпевшая, будучи изнасилованной им, вырвалась и убежала из квартиры. Таким образом, проникновение в жилище совершено осужденным в иных целях, а не с целью совершения кражи2.
Под «помещением» понимается строение или сооружение, предназначенное для размещения людей, техники или иных материальных ценностей. Понятие «иное хранилище» распространяется на отведенные для постоянного или временного хранения материальных ценностей участки территории, которые оборудованы оградой либо техническими средствами или обеспечены охраной (автолавки, рефрижераторы, контейнеры, сейфы и т.п.)3.
Не всегда суды правильно квалифицируют помещение в качестве жилища, что приводит к ошибкам в уголовно-правовой оценке действий виновных. Например, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ не усмотрела признаков жилища в подвальном помещении. Как установлено приговором суда, А. проник в подвал дома, откуда совершил кражу. Из протокола осмотра места происшествия видно, что вход в подвал дома осуществляется отдельно от входа в жилой дом. Подвал предназначен не для постоянного и временного проживания людей, а для хранения материальных ценностей, поэтому подвал дома следует считать помещением4.
Возникают проблемы при квалификации хищений из иных мест, которые не в полной мере отвечают критериям жилища.
1 См.: Кадников Н.Г. Квалификация преступлений и вопросы судебного толкования: монография. М.: Юриспруденция, 2019. С. 138141.
2 См.: Обзор судебной практики Верховного Суда РФ от 17.03.2003 г. «Некоторые вопросы судебной практики по делам о краже, грабеже и разбое» // СПС КонсультантПлюс.
3 Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1984. № 3; 1985. № 4.
4 Кассационное определение Верховного Суда РФ от 5 февраля 2008
г. № 69-007-9. Цит. по: Никонов П.В., Хертуева А. Обзор судебной практики по уголовным делам о кражах с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище // Гарант [Электронный
ресурс]: справочная правовая система // clinic.lawinstitut.ru.
Например, имеются ошибки в квалификации кражи из кают морских и речных судов, из автомобиля. Не всегда эти места приравниваются к жилищу. Полагаем, что жилищем может быть и помещение, используемое для временного проживания, а есть каюты и купе, оборудованные как современные жилища, где люди действительно проживают, хоть и считаются пассажирами. Например, пассажирский поезд по Владивосток движется 7 суток, поэтому отдельное купе вполне можно признать жилищем.
Вместе с тем есть примеры, когда выносится верное решение о непризнании автомобиля, хоть и приспособленного для временного жилья, не жилищем, а иным помещением. Так, К. путем взлома запорного устройства двери автомобиля, заведомо зная, что его сосед Б., поссорившись со своей супругой, вот уже несколько месяцев использует свой автомобиль, японский внедорожник, как непосредственное место сна и отдыха, ночует в нем и соответственно хранит некие ценности в виде ноутбука и других мелких ценных вещей, проник в него и похитил данные ценности. Поскольку материалами уголовного дела было достоверно установлено, что К. заведомо знал о том, что Б. использует свой автомобиль не только как средство передвижения, но и как ночлег, и соответственно не боится оставлять в нем свое имущество в силу того, что автомобиль оснащен системой сигнализации, действия К. абсолютно обоснованно, были квалифицированы по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ5.
Но, если есть незаконное проникновение в жилище и совершение хищения, то возникает вполне естественный вопрос: нужна ли дополнительная квалификация подобного хищения по ст. 139 УК РФ? По мнению большинства ученых, а также учитывая судебное толкование, квалификация по совокупности не требуется6, поскольку одно преступление является конструктивной частью другого преступления.
Наряду с этим требуется более точное судебное толкование по проблемам квалификации хищений чужого имущества. Это касается не только способов изъятия чужого имущества, но и места совершения преступления, размера похищенного и иных признаков, характеризующих степень общественной опасности того или иного вида хищения.
5 Архив Иркутского областного суда за 1999 г. Уголовное дело № 4-67// Цит. по: Никонов П.В., Хертуева А. Обзор судебной практики по уголовным делам о кражах с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище // Гарант [Электронный ресурс]: справочная правовая система // clinic.lawinstitut.ru.
6 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» // СПС КонсультантПлюс.
