CC BY
121
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2012. №3(29)
УДК 94(470.41)”1920”
К ВОПРОСУ ОГОСУДАРСТВЛЕНИЯ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА В ТАССР В 1920-Е ГГ.
© Л.А.Юсупова
В статье анализируется реализация политики коренизации в Татарской АССР в 1920-е гг., которая подразумевала развитие родных языков и расширение их функциональности. На основе архивных материалов показываются основные результаты данной политики.
Ключевые слова: Татарская АССР, языковая политика, государственный язык, политика коренизации.
Советская наука определяла языковую политику как «концентрированное выражение идеологических и социальных принципов, определяющих политическое, теоретическое и практическое отношение той или иной идеологической системы и государства к функционированию, развитию и взаимодействию языков, к их роли в жизни общества» [1: 4], тем самым подчеркивая ее как важную часть национальной политики государства [1: 10; 2: 136; 3: 48; 4: 4]. Следовательно, характер и цели языковой политики в советском государстве напрямую зависели от тех задач, которые ставила перед собой Коммунистическая партия страны. Положив в основу своей национальной политики право на национальное самоопределение, большевики первоначально ратовали за равноправие наций и национальных языков, а привилегии, принадлежащие одной нации или одному из языков, признавались недопустимыми и противокон-ституционными [5: 136]. Но в то же время они стремились укрепить советскую власть и внедрить свою идеологию в сознание населения. Для этого на местах государство создавало управленческую прослойку, состоящую из представителей коренных этносов, которая выражала предельную лояльность новой власти. В поддержку этому процессу, именуемому «коренизацией», планировалось обслуживать местное население на его родном языке. Язык национального образования объявлялся государственным. И. Сталин по этому поводу говорил следующее: «...Необходимо, чтобы власть пролетариата была столь же родной для инонационального крестьянства, как и для русского... чтобы она была понятна для него, чтобы функционировала на родном языке, чтобы школы и органы власти строились из людей местных, знающих язык, нравы, обычаи, быт.» [6: 240241].
Процесс огосударствления татарского языка начался с Декрета Всетатарского ЦИК и СНК ТАССР от 25 июня 1921 г. «О реализации татарского языка в пределах Татреспублики» [7: 10],
основной целью которого являлось установление юридического и практического равноправия татарского и русского языков в государственных и общественных учреждениях ТАССР, с переводом активного основного делопроизводства на татарский язык во всех тех советских учреждениях и предприятиях, где татарское население составляло большинство. При необходимости предполагалось сохранить пассивное делопроизводство на русском языке для русского населения. Охват вышестоящих органов указанным процессом являлся перспективной задачей, и завершить все это планировали к десятилетию республики - к 1930 г. [8: 40].
В течение 1922 г. с целью реализации татарского языка (РТЯ) появилось три законодательных акта, из которых основным являлась «Инструкция по реализации татарского языка в государственных учреждениях и предприятиях ТАССР» [9: 11-12]. В течение 1923, 1924 гг. и далее продолжают издаваться постановления, оглашаться резолюции Сессий ЦИК ТАССР, заседаний Пленума Татарского ОК РКП(б). Все эти постановления явились развитием предыдущих документов по РТЯ, конкретизируя необходимые действия в целях плодотворного проведения РТЯ в ТАССР [10].
К сожалению, в силу многих причин данные распоряжения в указанный срок не выполнялись [11]. Постановления ЦИК ТАССР следовали одно за другим, а реальных результатов не было. Несмотря на то, что в Инструкции по РТЯ 1922 г. указывалось, что печати, штампы и вывески всех учреждений республики до 1 февраля 1923 г. должны быть представлены на татарском и русском языках, 21 сентября 1923 г. выходит новое постановление ЦИК ТАССР об обязательном выполнении тех же указаний [9: 15]. Одной из причин таких задержек было то, что инструкции и подробные указания о реализации татарского языка часто не доходили до некоторых кантональных управлений [11:12].
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ. КУЛЬТУРОЛОГИЯ
Архивные материалы свидетельствуют, что в 1924 г. процесс реализации татарского языка в кантонах проходил слабо [12], а к 1925 г. в организационном плане дела РТЯ фактически шли к развалу. В основном это происходило вследствие плохого финансирования. Так, по сметам ЦК РТЯ и различных Наркоматов на 1925-1926 гг. суммы расходов на РТЯ были урезаны до 3646%, по некоторым учреждениям расходы сократили до 100%! [13]. Отмечается «безнадежность» получения средств из национального фонда СССР и наличие фактов исключения статей по РТЯ из смет ведомств [14]. По бюджету за 1926/1927 и 1927/1928 гг. видно, что на исполнение директив по РТЯ средства не выделены, и какие-либо указания в помощь деятельности ЦК по РТЯ отсутствуют [15]. Управление Округа Связи в 1926 г. констатирует полное отсутствие литературы на татарском языке по популяризации почты и телеграфа, татароязычных работников по линии телефонной сети и бланков и других бумаг на татарском языке [16: 52].
Из-за отсутствия финансирования тормозилось техническое оснащение процесса огосударствления татарского языка. Так, к 1926 г. только в трех волостях были машинки с татарским шрифтом [18]. К концу 1920-х гг. реализация татарского языка практически прекращается. В январе 1930 г. Центральные курсы по РТЯ передаются в ведение НКПроса РТ, а мастерская пишущих машин ЦК РТЯ по их выработке с татарским шрифтом передается в ведение Татполи-графа [14: 60]. В принципе, эти указания были целесообразны: курсы потеряли свою актуальность из-за незаинтересованности учреждений в получении работников, знающих татарский язык, а пишущие машинки с арабским шрифтом стали не нужны, поскольку в республике в полную мощь шло производство пишущих машинок с латинским шрифтом. Производство данных машинок было поставлено на высший уровень - за семь месяцев предприятие должно было выпустить 250 штук пишущих машинок с шрифтом «яналиф», покупка которых обеспечивалась государством за счет выделения средств по бюджетам районных (РИК) и кантонных исполкомов (КИК) [14: 64]. Такое количество было больше числа машинок с арабским шрифтом, выпущенных за 10 лет.
Таким образом, крайняя ограниченность средств на хозяйственные и прочие расходы отрицательно сказалась на технической стороне реализации татарского языка. Задерживались такие процессы, как издание канцелярских форм, переводов важнейших постановлений и циркуляров, заготовление бланков и т.п. или издание
инструкций организационного или административного характера на татарский язык [11: 55]. В то же время происходило постепенное расформирование организаций РТЯ и введение противоречащих или тормозящих начатую политику РТЯ реформ в языковой сфере, в частности, изменение письменности татарского языка.
Несмотря на официально объявленную нацеленность власти на коренизацию, не было четкого слежения за ее выполнением. Так, если в
1928 г. безработных татар было 3960 чел., в
1929 г. - уже 4549 чел, что говорило о бездействии Биржи труда в помощи по укомплектованию учреждений и предприятий лицами, владеющими обоими государственными языками [14: 3]. К
1930 г. в некоторых организациях количество со-трудников-татар постепенно уменьшалось [17: 77]. На некоторых заводах татар не принимали на работу, а количество их в общем числе рабочих не доходило даже до 10% [17: 53].
Когда в качестве доказательства реализации политики коренизации приводят данные о татарах, работающих в государственных учреждениях, часто указывается процентное соотношение с другими национальностями и не всегда даются абсолютные показатели. Этот факт обретает вес, если учитывать, что очень малое количество людей (около сотни) работало в парторганизациях, что по сравнению с основной массой населения кантона было ничтожно. Так, на 1 октября
1924 г. служащих центральных учреждений и наркоматов по 37 наркоматам и центральным учреждениям было 3287, из них татар - 434 (13,2%) [10: 4].
Для Центра не было необходимости укреплять позиции татарского языка, так как переобучить татар на русский язык было легче. Данный факт подтверждают слова председателя ТЦИКа и ЦК по РТЯ Ш.Шаймарданова, который говорит об отсутствии положительных результатов курсов-кружков, недостаточности мероприятий по подготовке работников из татар, отсутствии должного внимания на значение РТЯ со стороны самих учреждений и их руководителей, о случаях отказа в приеме на службу подготовленных татар, которые не состояли в профсоюзе и, наконец, о совершенном отсутствии или недостаточности средств на реализацию татарского языка [25: 70].
Намеченные по плану объемы татаризации Советских учреждений и подготовка работников, владеющих татарским языком, в основном достигались путем привлечения татар к советскому государственному строительству через обучение русскому языку. Процесс коренизации партийного аппарата, особенно низовых органов, по мето-
Л.А.ЮСУПОВА
дам и срокам его осуществления был во многом искусственным.
В заключение хотелось бы сказать, что, несмотря на предпринятые усилия по РТЯ, задача максимум - перевод делопроизводства на татарский язык во всех звеньях государственного аппарата - так и осталась нерешенной. Работа по РТЯ во многом имела формальный и декларативный характер. Причин этому было множество: ограниченность средств на хозяйственные и прочие расходы по РТЯ, практически полная техническая неоснащенность проекта, пассивное сопротивление нетатар данной политике, отсутствие должной популяризации РТЯ среди населения и прочее. Основной же причиной неполной реализации татарского языка как государственного в ТАССР в 1920-е гг. и потери актуальности задач, поставленных в рамках данной языковой политики, стало отсутствие интереса государства в выполнении объявленных положений национальной политики в СССР. Если Советская власть и была в какой-то мере заинтересована в использовании татарского языка как государственного, то исключительно для широкого охвата масс своей идеологией, что влекло за собой тотальную власть над населением страны и полное укрепление положения новой власти. Для советской власти, продолжающей строение единой советской нации, приоритетом были административно-хозяйственные проблемы, а национальные вопросы актуализировались лишь в моменты проявления недовольства к тому времени уже малочисленной национальной интеллигенции, которые за неимением массовой поддержки быстро пресекались.
1. Исаев М. Языковое строительство в СССР. - М.: Наука, 1979. - 350 с.
2. Базиев А., Исаев М. Язык и нация. - М.: Наука, 1973. - 247 с.
3. Алпатов В. 150 языков и политика: 1917 - 2000. Социолингвистические проблемы СССР и постсоветского пространства. - М.: Крафт + Институт востоковедения РАН, 2000. - 224 с.
4. Бахнян К. Языковая политика в СССР и критика ее буржуазных фальсификаций: Научно-аналитический обзор. - М. ИНИОН, 1985. - 60 с.
5. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. - Т. 25. -5-е изд. - М.: Издательство Политической литературы, 1967. - 365 с.
6. Сталин И.В. Сочинения. - Т. 5. - М.: ОГИЗ; Государственное издательство политической литературы, 1947. - 441 с.
7. Кириллова З. Татар телен дэулэт теле буларак гамэлгэ кую (20 - 30 нчы еллар). - Казан: Мастер-Лайн, 2000. - 208 б.
8. За 5 лет. К V годовщине провозглашения Татарской Советской Социалистической Республики. -Казань: 1-я гостип. «Красный Печатник», 25 июня
1925 г. - 208 с.
9. Сборник Декретов, Постановлений, важнейших Циркуляров и других материалов в области реализации татарского языка. - Казань: Изд. Центр Комиссии по реализации татарского языка при ЦИК ТАССР, 1925. - 88 с.
10. НА РТ Ф. Р-732. Оп.1. ед.хр.798. л.12.
11. НА РТ Ф.5852. оп.1, ед.хр.318. л. 179.
12. ЦГАИПД РТ Ф.654. оп.64 «а», л.73.
13. ЦГАИПД Ф. 5924, оп.1, ед.хр.374, л.94.
14. НА РТ Ф. Р-732. Оп.1. ед.хр.1367. л.3
15. НА РТ Ф. Р-732. Оп.1. ед.хр.779. л.19.
16. Гарипова З. Осуществление политики корениза-ции в Татарстане в документах. 1920-1930-е гг. -Казань: Институт истории АН РТ, 2009. - 272 с.
17. НА РТ Ф. Р-732. Оп.1. ед.хр.1428.л.53-54.
18. НА РТ Ф. Р-732. Оп.1. ед.хр.778.л.92 Об.
ON GOVERNTALIZATION OF THE TATAR LANGUAGE IN THE TATAR AUTONOMOUS SOVIET SOCIALIST REPUBLIC IN 1920s
L.A.Yusupova
The article analyzes the realization of "indigenization" policy in the Tatar Autonomous Soviet Socialist Republic in 1920s, which meant the development of the native languages and their expanded functionality. Based on the archival material the results of the policy are presented.
Key words: Tatar ASSR, language policy, official language, policy of indigenization.
Юсупова Ляйсан Альфировна - аспирант Института истории им.Ш.Марджани АН РТ. E-mail: leyusupova@yandex.ru
Поступила в редакцию 22.06.2012
